Текст книги "Гиммлер. Инквизитор в пенсне"

Глава 13. От напряженности к открытому конфликту

Желание Гиммлера создать единую для всего Третьего рейха политическую полицию было бы неосуществимым, если бы он не получил под свой контроль управление политическим террором в самой крупной и значимой из германских земель, а именно в Пруссии. Только в данном случае он мог рассчитывать на создание унифицированного репрессивного аппарата, который бы имел централизованное управление. Между тем в самой Пруссии шла неутихающая ни на час борьба между различными группировками. В те дни многим было предельно ясно, что управление политической полицией было важнейшим фактором в определении внутренней политики Германии. Нет никакой необходимости рассказывать обо всех хитросплетениях «борьбы компетенций», которая шла в Пруссии в 1933–1934 годах. В рамках данной книги имеет смысл остановиться лишь на нескольких моментах. Важно понять, что в итоге позволило Генриху Гиммлеру все-таки стать главой прусской тайной государственной полиции (гестапо). Нет никакого сомнения в том, что центральной фигурой в борьбе за власть в Пруссии являлся Герман Геринг. Вначале он был назначен комиссаром прусского министерства внутренних дел, а с апреля 1933 года являлся премьер-министром Пруссии.

Герман Геринг предпочитал действовать не через полицейское управление министерства внутренних дел Пруссии, а через «комиссара по особым поручениям» при министерстве внутренних дел, которым был назначен руководитель группы СС «Восток» Курт Далюге. Именно Далюге помог в свое время справиться с мятежными штурмовиками Вальтера Штеннеса. Несмотря на то что формально Далюге не имел слишком больших полномочий, Герман Геринг сделал ставку именно на него как одного из самых «перспективных» служащих полицейского аппарата Пруссии. По большому счету Далюге был независимым от мюнхенского руководства СС. Вопреки тому, что Курт Далюге имел высокий эсэсовский чин, его ни в коем случае нельзя рассматривать как «троянского коня» Гиммлера. Когда Далюге начал делать стремительную карьеру в Берлине, он являлся в первую очередь человеком Германа Геринга. Именно этим объясняется то, что в мае 1933 года он был назначен начальником управления полиции в министерстве внутренних дел Пруссии, а в сентябре 1933 года стал командиром прусской полиции.

Чтобы облегчить борьбу с политическими противниками, Геринг сформировал собственный репрессивный аппарат. Он вывел из общего полицейского аппарата политическую полицию и создал управление тайной государственной полиции. Руководство новым полицейским управлением было поручено Рудольфу Дильсу, который с 1931 года отвечал в министерстве внутренних дел Пруссии за борьбу с коммунизмом. Показательно, что, несмотря на изменение формы государственного правления, ведомство Дильса как бы являлось восприемником традиций Веймарской республики, а потому он стал набирать в новую специальную полицию сотрудников, с которыми был знаком еще по республиканским временам. Именно на базе тайного государственного полицейского управления и была сформирована позже тайная государственная полиция – гестапо. Однако даже в Пруссии на полицейских постах оказались представители Национал-социалистической партии, которые пытались противиться проводимой Герингом централизации. Это во многом облегчило Гиммлеру проникновение в прусский полицейский аппарат. В первую очередь рейхсфюрер мог рассчитывать на созданную 22 февраля 1933 года Герингом вспомогательную полицию. К марту 1933 года ее численность в Пруссии составляла несколько десятков тысяч человек. На тот момент в ней превалировали штурмовики (25 тысяч человек). В то же самое время в прусской вспомогательной полиции было 15 тысяч эсэсовцев и 10 тысяч членов «Стального шлема». Безусловное господство штурмовиков рассматривалось руководством партии и СС как существенная проблема, так как своим разнузданным поведением они рисковали подорвать авторитет НСДАП и государства.

В этих условиях Геринг и Дильс были просто-напросто вынуждены положиться на СС, которые были давнишними конкурентами СА. Им казалось, что они выбирали меньшее из зол. В итоге 21апреля 1933 года МВД Пруссии издало приказ, в котором предписывалось, что службу в частях вспомогательной полиции могли нести только служащие СС. Штурмовики же должны были быть только «помощниками» обычных полицейских. При этом предполагалось, что будет происходить определенное сотрудничество и взаимопроникновение политической полиции и подразделений СС. Именно они должны были заняться преследованием политических противников «нового режима», штурмовики же должны были участвовать только в качестве ограждения во время проведения массовых мероприятий.

В июне 1933 года наметились контуры нового конфликта. Это было связано с тем, что Эрнст Рём был назначен комиссаром прусской вспомогательной полиции, а Генрих Гиммлер – комиссаром политической вспомогательной полиции. После этого Дильс сообщил своему начальнику Курту Далюге, что в будущем планировалось набирать служащих гестапо только из служащих СС. Чтобы соблюсти эти формальные предпосылки, почти все служащие тайной государственной полиции были провозглашены кандидатами на вступление в СС. Герман Геринг не возражал против подобного развития событий. Являясь комиссаром присоединенной к гестапо политической вспомогательной полиции, Генрих Гиммлер смог ввести в состав тайного государственного полицейского управления своего человека – унтерштурмфюрера Вальтера Зоста. Благодаря этому у Гейдриха появилась возможность вводить людей из СД в состав подразделений гестапо.

К тому моменту, когда 2 августа 1933 года Адольф Гитлер объявил окончание «национал-социалистической революции», Геринг полностью подчинил себе всю вспомогательную полицию. Несколько позже из эсэсовцев, служивших в подразделениях вспомогательной полиции, была сформирована специальная бригада гестапо, которую возглавил бригадефюрер СС Макс Хенце. В ее распоряжение перешли «Колумбия» (наводившая ужас на весь Берлин импровизированная тюрьма) и «централ гестапо», располагавшийся во «дворце принца Альбрехта». Так Генрих Гиммлер получил в свое распоряжение абсолютно независимую в своих действиях структуру гестапо. Одновременно с этим Генрих Гиммлер лишил Курта Далюге, являвшегося бригадефюрером СС, контроля над группой «Восток». По сути, это было ослаблением властных позиций Далюге, так как тот утратил власть над эсэсовскими формированиями в Восточной Германии. То есть Далюге, который являлся выразителем интересов Германа Геринга, лишился всякой возможности контролировать находившихся в Берлине эсэсовцев.

Проблематичным оказалось и закрепление СД в Берлине. Сразу же после прихода национал-социалистов к власти центр эсэсовской службы безопасности был перенесен из Мюнхена в немецкую столицу. На тот момент в распоряжении Гейдриха на всей территории Германии было не более полусотни сотрудников. Прежде чем СД начала расширяться, она оказалась втянутой в громкий скандал. После событий в Гамбурге и Брауншвейге некоторые из партийных функционеров стали обвинять СД в том, что она вмешивалась во внутрипартийные проблемы. После этого Гейдриху пришлось покинуть Берлин и вновь перебраться в Мюнхен. Летом 1933 года, находясь в Баварии, он стал проводить реорганизацию СД. В данном случае он мог рассчитывать на поддержку Гиммлера. Если ранее Гейдрих являлся всего лишь начальником штаба СД, то в июне 1933 года он получил официальный пост в полиции.

Одновременно с этим Гиммлер в качестве рейхсфюрера СС вел негласные переговоры с Рудольфом Гессом, во время которых обсуждалась возможность вмешательства СД в партийные дела. К осени 1934 года была достигнута договоренность, что эсэсовская служба безопасности могла вмешиваться в партийные споры только с личного разрешения Рудольфа Гесса. Кроме этого, невзирая на многочисленные слухи, 13 ноября Гитлер решил предоставить СД особые полномочия. Буквально за несколько дней до этого Гиммлер превратил СД в самостоятельное управление, в связи с чем Гейдрих получил чин бригадефюрера СС. Превратившееся в эсэсовское управление СД состояло из штаба и трех отделов: германского, зарубежного и «масонского». Также к началу 1934 года Гейдриху предстояло сформировать семь региональных оберабшниттов СД. 9 июня 1934 года Рудольф Гесс в качестве заместителя фюрера по партии объявил, что СД являлась единственной разведывательной службой НСДАП.

Однако СД было слишком занято собственными проблемами, чтобы помочь Гиммлеру укрепить свои позиции в Пруссии. После того как рейхсфюреру СС удалось нейтрализовать попытки наиболее недисциплинированной части СА занять ключевые посты в полицейском аппарате, осенью 1933 года он стал прилагать усилия, чтобы передать охрану арестантов в прусских лагерях исключительно эсэсовским структурам. Однако это начинание на первых порах потерпело неудачу. Поскольку эсэсовцы отличились истязаниями арестантов, произволом и даже убийствами заключенных, которые содержались в так называемых болотных лагерях близ Эмса, то в ноябре 1933 года было принято решение передать охрану лагерей полицейским частям охраны порядка. Как ни покажется странным, но даже из этого провала Генрих Гиммлер смог извлечь пользу, по крайней мере в части реализации своих амбиций в Пруссии. Он понял, что нельзя было использовать репрессивный аппарат СС в условиях строгого государственного контроля.

Гиммлер даже смог извлечь пользу из конфликта, который осенью 1933 года возник между Герингом и Дильсом. Дело дошло до того, что Курт Далюге провозгласил Дильса предателем, а сам Дильс был вынужден скрыться в Чехословакии. Сменивший его на посту начальника тайного государственного полицейского управления Пауль Хинклер едва ли мог справиться с новыми обязанностями. В итоге Герингу пришлось признать, что в борьбе против СА Дильс был незаменим. После этого последовало приглашение вернуться в Германию. Дильс принял приглашение, однако, оказавшись в Берлине, он предпочел более тесно сотрудничать с Гейдрихом и СД. Не стоило забывать, что накануне возвращения в Германию Генрих Гиммлер произвел Дильса в штандартенфюреры СС.

Гиммлер мог рассчитывать на успех, когда интересы Германа Геринга столкнулись с интересами Вильгельма Фрика, являвшегося Имперским министром внутренних дел. В то время как Геринг смог создать свою собственную полицию в Пруссии, а Гиммлеру хоть и не слишком удачно, но все-таки удалось закрепиться в прусском полицейском аппарате, Вильгельм Фрик стал предпринимать попытки централизации полиции по всей Германии, что, конечно же, относилось и к политической полиции. В этой программе оставался открытым один вопрос: насколько отдельные германские земли смогут влиять на унифицированный полицейский аппарат. По этому поводу Геринг и Фрик не раз встречались весной и летом 1933 года. Вильгельм Фрик планировал, что прусское министерство внутренних дел будет слито с Имперским МВД, а это значило, что Геринг бы утратил контроль над политической полицией. Чтобы этого не произошло, Герман Геринг в ноябре 1933 года подписал так называемый Второй Закон «О гестапо», в котором он выводил государственную тайную полицию из подчинения министерства внутренних дел Пруссии, подчинив ее себе в качестве прусского премьер-министра. Дильс, который являлся главой тайной полиции, отныне именовался инспектором гестапо. Если в апреле 1933 года гестапо было выведено из общего полицейского аппарата, то в ноябре 1933 года министерство внутренних дел Пруссии утратило над ним всяческий контроль. Тот факт, что политическая полиция Пруссии полностью вышла из-под государственного контроля, стало для Генриха Гиммлера очередным стимулом к действию. Теперь он планировал начать сотрудничество с Герингом.

В конце 1933 года для многих становилось очевидным, что Гиммлер окончательно дистанцировался от своего формального начальника Эрнста Рёма и стал сближаться с Германом Герингом. В начале 1934 года Гиммлер начал собирать материал, который бы компрометировал Дильса. К выполнению этого задания было привлечено множество людей: статс-секретарь в МВД Пруссии Людвиг Грауерт, бывший помощник Дильса Ганс Гизевиус, Курт Далюге, правительственный советник тайного государственного полицейского управления Артур Небе, сотрудники Гейдриха, в том числе Герман Берендс. Если еще некоторое время назад Генрих Гиммлер предпочитал использовать Дильса в борьбе против Геринга, то теперь он изменил тактику – он предпочитал устранить шефа тайного государственного полицейского управления, чтобы тем самым заручиться поддержкой Геринга.

А тем временем Геринг и Фрик смогли достигнуть компромисса. Было решено, что Фрик в качестве Имперского министра будет контролировать МВД Пруссии, а во главе имперского полицейского аппарата будет находиться Курт Далюге. Подобное развитие событий угрожало планам Гиммлера, которого никак не могло устроить, что полиция в Германии будет подчинена отнюдь не ему. Кроме этого не могло не тревожить, что Геринг и Фрик намеревались ограничить количество арестов подозреваемых в качестве меры пресечения. Поначалу это относилось только к Пруссии, однако в перспективе должно быть распространено и в других германских землях. Для этого даже было проведено совещание с имперскими наместниками. Нельзя сказать, что эта инициатива не нашла поддержки. Так, например, за ограничение арестов выступили имперский наместник фон Эпп и баварский министр юстиции Франк. Гиммлер понимал, что если бы такое решение было принято, то его власть в Баварии была бы очень сильно ограничена. Поэтому он пытался всячески отстоять право на «самостоятельные» действия баварского министра внутренних дел Вагнера. Так или иначе, но в апреле 1934 года Фрик и Геринг смогли договориться о том, что аресты должны были производиться в соответствии с требованиями закона. Теперь аресты могли производиться только специальными органами власти – в Баварии это была политическая полиция, а в Пруссии – тайное государственное полицейское управление. При этом в Пруссии Герман Геринг мог наложить «вето» на любой из арестов.

Обеспечив свои позиции, Фрик и Геринг решили, что теперь можно было передать руководство политической полицией Генриху Гиммлеру. Это относилось в том числе к Пруссии. В данном случае речь шла не о создании единого для всей Германии аппарата политической полиции, а всего лишь о назначении рейхсфюрера СС главой политической полиции во всех германских землях. Геринг полагал, что это будет всего лишь номинальной должностью, а сам Гиммлер не сможет приобрести больших властных полномочий. Сам же Гиммлер придерживался совершенно иного мнения. Он намеревался превратить свое формальное назначение в целую череду организационных мероприятий. Было бы наивно полагать, что Гиммлер смирится с ролью марионетки в руках Геринга и Фрика.

Относительный успех Гиммлера в Пруссии на самом деле открывал ему путь к подчинению всей политической полиции рейха. Рейхсфюрер СС использовал все возможности, чтобы усилить свою власть: инфильтрацию в органы власти, «награждение» эсэсовскими званиями, умение правильно выявить слабые стороны конкурентов, дипломатические уловки, например мнимое подчинение Герингу. Но самое главное, что отличало Гиммлера от многих национал-социалистических деятелей, была его скрытность. Он никогда не заявлял о своих амбициях, не давал даже повода для подозрений, что намеревался получить полный контроль над всей немецкой полицией. Подобная «скромность» позволяла заручиться доверием многих полицейских чинов, в том числе в различных германских землях, где как раз опасались складывания централизованного аппарата, подчиненного Берлину. Если принимать во внимание «стартовые условия», в которых Гиммлер начал борьбу за власть в 1933 году, то его можно назвать одним из самых искусных «игроков» на «национал-социалистическом властном поле». Он умело использовал опасения разных сторон, балансировал между государственными и партийными структурами, всячески подогревал недовольство штурмовиками. Кроме этого он прекрасно понимал, что многие деятели Национал-социалистической партии предпочитали видеть во главе политической полиции «скромного» Генриха Гиммлера, а не активно вмешивающегося во все дела Вильгельма Фрика.

Итак, 20 апреля 1934 года Генрих Гиммлер был назначен инспектором прусского гестапо. Одновременно с этим во главе тайного государственного полицейского управления был поставлен Гейдрих. Герман Геринг сохранял за собой формальный пост главы гестапо, но он фактически не занимался его деятельностью. Генрих Гиммлер использовал свои новые властные полномочия, чтобы способствовать стремительному росту численности СС.

Первый приток желающих вступить в СС наблюдался сразу же после 30 января 1933 года, то есть после назначения Гитлера рейхсканцлером Германии. К весне 1933 года численность СС достигла 100 тысяч человек. В период между апрелем и ноябрем 1933 года желающих вступить в СС было столь много, что было принято решение на время приостановить этот процесс. Казалось, Гиммлер должен был радоваться стремительному росту своей организации, но он же обозначал этот процесс как «тяжелейший кризис, который постиг СС». На протяжении последующих лет он занимался чисткой охранных отрядов. В итоге к 1935 году из СС оказались исключены около 60 тысяч человек, которые вступили туда в начале 1933 года. Несмотря на это, в указанный период увеличилось количество эсэсовских штандартов – с 50 до 100. Однако позиции рейхсфюрера СС были все-таки шаткими. На это указывают следующие события. В мае 1933 года Гиммлер перенес штаб СС из Мюнхена в Берлин. Однако уже в феврале 1934 года он возвращает его обратно в Мюнхен. Возможно, он хотел быть как можно дальше от руководства партии и государства, что позволило бы ему без проблем провести реорганизацию структуры руководства СС. На тот момент оно, кроме штаба, состояло из трех управлений: управления, занимавшегося общим ведением дел, СД и управления по вопросам расы и поселений. Как уже говорилось, начальники общего управления СС Вайкерт и Шнайдер были уличены в присвоении финансовых средств, после чего были сняты со своих постов и исключены из СС.

В феврале 1934 года Гиммлер ставит на этот ответственный пост бывшего морского казначея, ветерана Национал-социалистической партии Освальда Поля. В это время Гиммлер остро нуждался в хорошем финансисте. Дело в том, что СС, до сих пор являвшиеся составной частью СА, получали субсидии из различных общественных фондов, а потому должны сдавать отчетность об использовании этих финансовых средств. Впервые Гиммлер заговорил с Освальдом Полем о возможности нового назначения в мае 1933 года, когда рейхсфюрер СС пребывал в Киле. Несколько дней спустя Поль направил Гиммлеру письмо, в котором сообщал, что его работа на флоте не приносила удовлетворения. Гиммлеру сразу же понравился этот человек, однако его попадание в руководство СС было длительным процессом. Оставление службы на флоте было связано со множеством формальностей, которые тянулись не один месяц. Только 1 февраля 1934 года Гиммлер назначил Освальда Поля начальником отдела IV (управление) общего управления СС.

После того как Гиммлер в апреле 1934 года был назначен инспектором прусского гестапо, он вновь перебрался из Мюнхена в Берлин. Вслед за ним переехало и все руководство СС. Оно расположилось во «дворце принца Альбрехта». Название этого здания на долгие годы стало синонимом СС и гестапо. К весне 1934 года была заложена основа централизованной системы террора и репрессий. Однако Гиммлер в должности рейхсфюрера СС еще не принадлежал к числу руководителей рейха, он был главой одной (пусть и стремительно набиравшей силу) из многочисленных национал-социалистических организаций. Ситуация изменилась только после 30 июня 1934 года, даты, которая в истории более известна как «ночь длинных ножей». Насильственное разрешение затянувшего конфликта между СА и политической организацией НСДАП стало трамплином, по которому Гиммлер вознесся буквально к вершинам могущества.

Предыстория «ночи длинных ножей» полна множеством противоречий и запутанного стечения обстоятельств. Поскольку эта книга посвящена Генриху Гиммлеру, а не истории национал-социалистического движения в целом, то события тех дней надо охарактеризовать лишь общими словами. В первый год пребывания у власти национал-социалистам, по сути, так и не удалось справиться с последствиями мирового кризиса. В стране сохранялась армия безработных, которая насчитывала около 6 миллионов человек. После всеобщего воодушевления в Германии наступило время разочарования, которое было заметно как на промышленных предприятиях, так и в сельском хозяйстве. К этому добавлялось недовольство действиями СА, которые буквально наводили ужас на всю страну. Надо отметить, что в середине 1934 года в рядах штурмовых отрядов находилось 4,5 миллиона человек, то есть в девять раз больше, чем насчитывали СА в январе 1933 года. Эта плохо контролируемая партийная армия, не являвшаяся вдобавок ко всему сплоченной организацией (в СА были слиты многие правые военизированные союзы, например «Стальной шлем» и т. д), тем не менее претендовала на особую роль в национал-социалистическом государстве. На практике же Эрнсту Рёму удалось поставить на посты имперских комиссаров всего лишь нескольких руководителей СА. Сам Эрнст Рём получил должность Имперского министра только 1 декабря 1933 года. Между тем в рядах штурмовиков стала курсировать идея о «второй революции». После того как большая часть политических противников национал-социализма оказалась в лагерях, на практике эта идея стала выражаться в запугивании штурмовиками бюргеров и населения в целом, что не только не придавало СА особой популярности, но и еще раз подчеркивало агрессивный, неуправляемый характер штурмовых отрядов.

Тем временем Эрнст Рём пытался определить, как должны были выстраиваться отношения СА и рейхсвера. Поначалу штурмовикам планировалось поручить допризывную подготовку молодежи, затем эта идея трансформировалась в мысль о создании из штурмовиков отрядов вооруженной милиции, а затем и «народной армии СА». В «народной армии» рейхсверу отводилась всего лишь роль учебно-подготовительной базы, на что никак не могли пойти кадровые военные. Чтобы положить конец этим метаниям, 28 февраля 1934 года Гитлер публично заявил, что «военные» планы Эрнста Рёма не имели под собой никакого основания.

Весной 1934 года в консервативных кругах планировали использовать недовольство СА, чтобы вновь создать коалиционное правительство. Некоторые из консерваторов даже планировали реставрацию монархии, что, по их мнению, могло произойти после смерти 86-летнего рейхспрезидента Гинденбурга. Глашатаем этих кругов был вице-канцлер фон Папен. В итоге стала складываться коалиция, которая должна была противостоять СА. Она состояла из партийных функционеров, представителей рейхсвера и руководства СС, связанного с политической полицией. В начале 1934 года Дильс, еще бывший главой прусского тайного государственного полицейского управления, стал собирать компромат на руководство СА. В начале февраля 1934 года к этой деятельности подключился рейхсвер. После того как руководство прусским гестапо перешло к Гиммлеру и Гейдриху, они не только не оставили этой затеи, но значительно активизировали деятельность в этом направлении. Данные действия не остались незамеченными. В мае 1934 года Эрнст Рём отдал приказ о сборе сведений о «враждебной по отношении к СА деятельности». В июне 1934 года национал-социалисты планировали начать кампанию против «ворчунов», под которыми подразумевали консерваторов. Казалось бы, что конфликт с СА отошел на второй план. Однако именно консерваторы во многом спровоцировали «ночь длинных ножей».

17 июня 1934 года фон Папен произнес в Магдебургском университете речь, в которой критиковал национал-социалистический произвол. Естественно, министерство пропаганды, возглавляемое Геббельсом, всячески препятствовало распространению текста этой речи. В ответ на это фон Папен пригрозил подать в отставку, а также принять меры, чтобы одряхлевший Гинденбург направил в отставку Гитлера. Правительственный кризис было решено использовать, чтобы успокоить консерваторов. В данной ситуации было решено пожертвовать СА. Тем более что подготовка к устранению руководства штурмовиков началась еще до того, как фон Папен произнес свою речь. Тогда комендант Дахау Теодор Эйке провел в окрестностях Мюнхена «штабные учения». В конце июня в том же самом Мюнхене собрались командиры оберабшниттов СС и СД, которым Гиммлер и Гейдрих заявили, что в ближайшее время «предстоял мятеж СА», а потому надо было быть готовыми к «соответствующим контрмерам».

30 июня 1934 года Эрнст Рём и большинство руководителей СА были арестованы в Бад Висзее. Аналогичные аресты происходили в Берлине и в Силезии. После этого началась расправа с предводителями штурмовиков. Всего же во время «ночи длинных ножей» было казнено около 200 человек. Во время этой волны террора были уничтожены также старые противники Гитлера – бывший рейхсканцлер фон Шляйхер, Густав Риттер Карр, Грегор Штрассер. Во время указанных событий Генрих Гиммлер, как рейхсфюрер СС, формально должен был подчиняться Эрнсту Рёму. Однако он предпочел выбрать сторону «победителей». Он продолжал лавировать, не занимая постоянной позиции в конфликте между партийной организацией НСДАП, рейхсвером и консервативными политиками. Он не позволял себе открыто вмешиваться в это противостояние. В самой «ночи длинных ножей» Генрих Гиммлер фактически не принимал участия. Более показательным является тот факт, что его подчиненные расправились с Эрнстом Рёмом и Грегором Штрассером, людьми, которым Гиммлер был обязан своей политической карьерой. В НСДАП знали о том, что рейхсфюрер СС сохранял с ними связь даже в 1934 году. Но в итоге это молчаливое согласие стало самым убедительным доказательством личной преданности Гитлеру. Не стоило сбрасывать со счетов и расчетливое планирование. После устранения Эрнста Рёма Генрих Гиммлер становился самостоятельной фигурой, а СС могли выйти из подчинения СА. Что, собственно, и произошло в июле 1934 года. Тогда СД провозглашалось единственной разведывательной службой НСДАП, а СС самостоятельной структурой, полностью независимой от СА.

И это было отнюдь не единственное последствие «ночи длинных ножей». На базе «Лейбштандарта» и «политических батальонов» летом 1934 года стали возникать «части оперативного реагирования СС». Кроме этого Теодор Эйке был назначен инспектором всех концентрационных лагерей Германии и командующим всеми караульно-охранными подразделениями, из которых возникла вторая составная часть СС – соединения «Мертвая голова». Сам же Гиммлер, находясь в Берлине, смог начать формирование единой для всей Германии структуры гестапо. Однако он еще не был хозяином положения. Фрик продолжал настаивать на том, что самостоятельный репрессивный аппарат, созданный Гиммлером, был всего лишь «временным явлением», а потому со временем он должен был подчиниться государству. Этому пытался открыто противостоять Герман Геринг. Гиммлер же был более осторожным и пытался не вмешиваться в назревавший конфликт. Это был очень удачный тактический ход. Он предоставил Герингу возможность отстоять его позиции. В итоге гестапо осталось самостоятельной структурой, над которой сохранялся некий контроль со стороны Имперского министерства внутренних дел. Гиммлер провел реорганизацию лишь в 1936 году, когда был назначен главой немецкой полиции.

Противоречия между СС и СА сказались даже на событиях, которые могли иметь статус международных. Речь прежде всего идет о провалившемся путче австрийских национал-социалистов. С весны 1933 года отношения между Германией, где находились у власти национал-социалисты, и Австрией, где был установлен клерикально-авторитарный режим, существенно ухудшились. В июне 1934 года австрийские национал-социалисты решили свергнуть австрийского канцлера Дольфуса. Вооруженные группы планировали ворваться в здание правительства, арестовать министров и провозгласить новым правителем Австрии Антона Ринтелена, близкого к национал-социалистам политика. Поскольку правительство Дольфуса распустило парламент и навязало стране новую конституцию, национал-социалисты тешили себя надеждой, что не будет возникать вопросов относительно легитимности «новой власти». Итогом переворота должно было стать воссоединение Германии и Австрии. Австрийцы не решались действовать на свой страх и риск, а потому решили согласовать свой план с Берлином. В осуществлении путча центральная роль отводилась венскому подразделению СС, 89-му штандарту. Это подразделение, состоявшее из бывших военных и полицейских, которых уволили с работы из-за членства в Национал-социалистической партии, с весны 1934 года подчинялось непосредственно Генриху Гиммлеру, что вызывало немалое недовольство у австрийских штурмовиков.

25 июля 1934 года эсэсовцы из 89-го штандарта захватили канцелярию главы правительства. Узнав о готовящемся путче, большая часть членов правительства смогла вовремя покинуть здание. В распоряжении эсэсовцев, которыми командовал бывший офицер Отто Планетта, оказался лишь канцлер Дольфус. Во время скоротечного боя он был тяжело ранен и скончался тремя часами позже, так как ему не была оказана медицинская помощь. После этого здание оказалось окружено войсками и частями полиции. К вечеру путчисты капитулировали. Часть из них была приговорена к смерти. Тем временем в австрийских провинциях (Каринтия и Штирия) события в Вене восприняли как знак к началу восстания. Между национал-социалистами и силами правопорядка стали вспыхивать стычки, которые превратились в форменные боевые действия. В течение месяца властям удалось подавить все очаги национал-социалистического сопротивления. Между тем в Берлине задавались вопросом: почему провалился венский путч? Оказалось, что после того, как эсэсовцы захватили правительственное здание, на улицы Вены должны были выйти австрийские штурмовики. Однако этого не произошло. После событий «ночи длинных ножей» даже в Австрии отношения между СС и СА были крайне напряженными. Настолько напряженными, что штурмовики отказались участвовать в перевороте, фактически поставив крест на всех берлинских планах.

Трения между СС и СА в самой Германии продолжались до осени 1935 года. Ситуацию удалось окончательно урегулировать лишь когда Гиммлер возглавил всю немецкую полицию. На этот раз его существенному расширению властных полномочий способствовала международная нестабильность. Провалившийся венский путч, провозглашение всеобщей воинской повинности, занятие немецкими войсками Рейнской области – все это могло рассматриваться как принципиальное нарушение Версальского договора. А это в свою очередь могло стать поводом для начала боевых действий против Германии. Национал-социалистический режим весьма опасался внутриполитических волнений, это был своего рода «комплекс 1918 года», когда власти опасались не столько внешнего, сколько внутреннего врага, «готового ударить кинжалом в спину». Именно в этих условиях оказалась востребованной стоящая выше любых законов террористическая система. К этому времени Гиммлер в очередной раз решил провести реорганизацию структуры СС. Охранные отряды НСДАП должны были состоять из трех различных формаций: соединений оперативного реагирования, караульно-охранных соединений и так называемых общих СС (Альгемайне-СС).