Текст книги "Женщины и мужчины в дружбе и любви. Мадридский треугольник"

– Что же изменилось? – осмелилась спросить Ирина.

– Мир остался прежним. Изменилась я. Ты не поверишь, но я почувствовала в себе перемены, лишь оказавшись вдали от суматохи. Боюсь, если вернусь обратно, вновь окажусь во власти своих слабостей. Поэтому решила купить здесь дом и остаться.

– Смелое решение, – подытожила Ирина.

– Что тут говорить, я сама побаиваюсь подобных перемен. Оказаться вдали от цивилизации человеку, привыкшему ко всем благам современного мира, непросто. Но раз уж я приняла решение, то не отступлюсь. Характер такой. Хотя не раз мое упрямство подводило…

– Расскажи, – попросила Ирина, искренне заинтересовавшись словами подруги.

– О чем же? – задумалась на минуту Жанна. – Наверное, проще будет вести рассказ с самого начала.

Сон и усталость, охватившие женщин после долгой дороги, улетучились, уступив место приятному возбуждению. Ирина с нетерпением ждала захватывающих историй, а Жанна предвкушала окунуться в свои воспоминания. Она закрыла глаза и с головой нырнула в прошлое, переворачивая один эпизод за другим, словно листы старого фотоальбома.

Не всегда воспоминания приносят радость и покой. И даже в окутавшей комнату темноте по лицу Жанны было видно, что тоска, жившая и дремавшая в ней, проснулась и заговорила.

– Воспоминания – это самое ценное, что у меня есть. Правда, я не живу ими, не коллекционирую. Я просто помню. По-моему, Лермонтов сказал: «Радости забываются, а печали – никогда». Это про меня. Радость уходит быстро, а боль будоражит, поднимает со дна тревожные смутные мысли. Начало было самым обычным. Я родилась в Москве. Мои родители были цирковыми артистами, гимнастами. Поскольку ничего в своей жизни я кроме цирка не видела, то пошла по их стопам. Мне нравилось парить под куполом. Я чувствовала себя царицей, когда, выполняя сложнейшие трюки, слышала, как зрители вздыхают и замирают от волнения. Я любила рисковать, чувство опасности меня бодрило и давало новые силы. Я была смелой, даже слишком смелой… И однажды упала. Страховка не спасла от страшного столкновения с ареной. Ноги были сломаны, точнее, раздроблены. И хотя я осталась жива, меня это не радовало, так как после полученных травм о цирке пришлось забыть. Это означало потерять все и учиться жить заново. Я потеряла работу и мужа одновременно. Он не захотел жить с инвалидом. Я в то время передвигалась на инвалидной коляске, и врачи считали, что я никогда не встану с кресла. Но я не сдавалась: каждый день, превозмогая боль, заставляла себя ходить. Через год пошла. Это была моя первая настоящая победа в жизни. Наперекор всем недоброжелателям я продолжала полноценно жить…

Жанна замолчала, потянулась за стаканом воды и сделала большой глоток. Вереница разноцветных воспоминаний проплыла перед глазами за несколько секунд, и сердце кольнуло при напоминании о потерянном, которое не вернуть.

– Знаешь, – неожиданно бодро сказала она, – мне кажется, что ненависть и зависть иногда делают больше, чем добро. Подумай только, если бы мой муж меня не бросил, если бы злопыхатели не радовались моим неудачам, я с большой долей вероятности оставалась бы в инвалидном кресле и по сей день. Но желание доказать им, что они не правы, что я буду счастливой несмотря на все беды, поставило меня на ноги. Я хожу не благодаря, а вопреки! Правда, удивительно?

– Это твой характер, твоя особенность, – робко вставила Ирина. – Ненависть тебя подняла на ноги, а других она бы подавила и уничтожила. Например, я… я не умею бороться. Предательство, боль и другие подобные чувства меня обезоруживают. Я не могу сопротивляться. Не говоря уже о том, чтобы противостоять им, доказывать свою правоту и состоятельность. Я не борец, – заключила она.

– А ты попробуй! – сев на кровати, воскликнула Жанна.

– Уже не хочу, – замотала головой Ирина. – Было бы ради чего.

– Как знаешь, – выдохнула Жанна, откинувшись на подушку. У нее не было желания обсуждать чужие проблемы. Собственная история захватила настолько сильно, что ей хотелось как можно скорее вновь окунуться в пучину воспоминаний. И она с нетерпением продолжила: – Когда родители умерли, меня уже ничто не связывало с родиной. Скорее, наоборот: печальные события прошлого тяготили. Я же хотела полностью от них избавиться, поэтому уехала в Америку, в Нью-Йорк.

– Смело, – признала Ирина. – Ты уехала в никуда или тебя все-таки кто-то ждал?

– Я ехала на свой страх и риск. Но благодаря этому вновь почувствовала вкус к жизни. Поначалу в Нью-Йорке было непросто: приходилось бороться за место под солнцем, точнее, выживать. Но именно эта борьба давала мне новые силы. В один прекрасный момент я вновь вышла на арену!

– Не может быть! – не сдержалась Ирина.

– Еще как может! Я выступала в Лас-Вегасе! Была звездой, ради которой люди прилетали издалека, – засмеялась Жанна. – Трудности меня не просто закаляют, а повышают сопротивляемость организма. Я снова была под куполом. Снова жила как хотела. Именно в это время я познакомилась со своим вторым мужем. Он был большим поклонником циркового искусства, а впоследствии стал и моим поклонником. Он очень красиво за мной ухаживал: никогда не жалел денег, а их у него было немало. Мне было с ним хорошо, однако я его не любила и даже подумывала о том, чтобы уйти от него. Но у меня заканчивалась виза, в получении грин-карты отказали… В это же самое время мой поклонник сделал предложение руки и сердца. В итоге я вынуждена была согласиться. У меня просто не было другого выхода. Мне очень не хотелось его обманывать. Но сказать правду было еще страшнее, поэтому я лгала… Лгала на протяжении нескольких лет. А потом привыкла. Точнее, мне понравилась моя новая беззаботная жизнь. Деньги развращают: я бросила работу и стала заядлой тусовщицей. «Светская львица» – так подписывали мои фотографии в светской хронике. Как же мне нравились эти строки! Я посещала как можно больше вечеринок лишь с одной целью: чтобы моя фотография появилась в очередном гламурном журнале.

– А что же муж? – полюбопытствовала Ирина. – Он не был против?

– Что ты! – воскликнула Жанна. – Он был только за! Ему доставляло неимоверное удовольствие баловать меня. Его самолюбию льстило, что у него молодая красивая жена, которую принимают в высших кругах Нью-Йорка.

– Он был старше тебя? – переспросила Ирина.

– Намного старше, – призналась Жанна. – Значительно. Но его возраст стал достоинством для меня, поскольку в силу немолодых лет физической любви он от меня не требовал. А мне большего и не надо было! Я получала все, а взамен лишь тешила его самолюбие! Неплохая сделка, правда?

– Не знаю… – протянула Ира. – Мне трудно что-то сказать…

– В общем, через несколько лет мой муж ушел в мир иной, оставив меня богатой вдовой.

– Так сказать – счастливый конец? – хохотнула Ирина.

Жанна в ответ громко рассмеялась:

– В общем, да! Прости, Господи…

– Мила говорила, сейчас у тебя молодой муж, – продолжила расспросы Ирина.

– Муж? – искренне удивилась Жанна. – Я не настолько глупа, чтобы вступать в брак. Тем более с каким-нибудь молодым бедным жеребцом. Теперь я оказалась на месте своего покойного мужа: представляю лишь финансовый интерес. Как ни крути – возраст!

– Но тот твой поклонник на тебе женился!

– Он был мужчина, а потому априори глуп в вопросах, касающихся женщин и семьи.

– Получается, ты его использовала? – спросила в лоб Ирина.

Жанна поморщилась. Ей не понравилась постановка вопроса.

– Каждый из нас получил, что хотел: я осталась в Америке, у меня появились деньги, а он взамен получил молодую красивую жену. Сделка, которая устраивала обе стороны. Я не чувствую себя виноватой.

– Да-да, – быстро проговорила Ирина и больше не произнесла ни слова.

Ира услышала о своей новой подруге то, что предпочла бы никогда не знать. Эта осведомленность не радовала, а, скорее, настораживала, заставляла переживать, обдумывать сказанное.

Чужая душа – потемки, и блуждать в них опасно. Кто знает, какие тайны или злые умыслы таят укромные уголки сознания? Чем может обернуться излишняя информированность? Поэтому спокойнее, когда чужой внутренний мир, порой сложный и особенный, остается скрытым от нас.

«Меньше знаешь – легче живется», – подумала Ирина и уснула.

Утро выдалось на удивление прохладным. Заливавший комнату свет поднимающегося из-за верхушек деревьев солнца был пронизан ярко-зелеными отблесками буйной листвы. Легкий ветерок, чудом добравшийся в глубь острова от побережья, шевелил крону тропических гигантов и, покружив над ними, спускался к земле, к домам, где, найдя открытые окна, начинал раздувать накрахмаленные шторы.

Ирина проснулась от стука, раздававшегося под окнами. Тихонько выскользнув из-под одеяла, дабы не разбудить подругу, она выглянула на улицу, чтобы понять причину шума.

Во дворе темнокожий мужчина, засучив рукава выцветшей клетчатой рубашки, не спеша рубил крупные ветки деревьев. Хозяйка гостиницы подошла к низенькому сараю и открыла маленькую дверцу, откуда тотчас выскочили курицы и заметались по двору в поисках корма. Невдалеке посреди сочной зеленой травы бродила корова с набухшим от молока выменем. Иногда она поднимала морду и заунывно мычала, призывая хозяйку избавить ее от непосильной ноши. Из-за поворота показался маленький мальчуган, лицом и телосложением очень похожий на работающего мужчину, в руках у него была длинная палка, которой он гнал впереди себя толстых поросят. Те, весело похрюкивая, так и норовили улизнуть в высокую траву и скрыться от свинопаса. Но мальчишка был ловкий: заметив, что какой-нибудь его подопечный свернул с пути, он звонко шлепал его прутиком, и свинка, взвизгнув, торопливо возвращалась к своим собратьям.

Идиллическая картина умиляла до слез и, как ни странно, вызывала ностальгию. Удивительно, что тоску по родине пробудила простая деревенская жизнь.

Ирина вспомнила, как в детстве каждое лето гостила у бабушки в деревне. Поднимаясь рано утром с петухами, она спешила встретить пастухов, идущих по селу и собирающих коров и другую живность, чтобы отвести их на луга, где они паслись целый день и возвращались на закате к своим хозяевам. Она с любознательностью и прытью сыщика искала в курятнике яйца и, схватив добычу и высоко подняв над головой, несла трофей своей бабушке. Целый день Ира носилась с соседскими ребятишками по садам и огородам; они лазили через заборы, чтобы нарвать без спросу яблок или груш, а затем со смехом убегали, стоило хозяину прикрикнуть на них и пригрозить кулаком.

Детство Ирины можно было назвать счастливым и беззаботным. Она никогда не чувствовала недостатка любви и внимания, росла в мире, полном взаимопонимания, ласки и доброты. Окруженная родными людьми, Ирина не знала, что может быть иначе. И когда, повзрослев, столкнулась с жестокой реальностью, то глубоко пожалела, что родители ограждали от нее, – так тяжело ей приходилось, сражаясь один на один с возникающими проблемами. Ирина не могла, да и не умела постоять за себя, поэтому очень часто пасовала перед трудностями.

Своих детей Ирина не прятала от мира. Наоборот, она всячески поощряла их знакомство с окружающей действительностью, не всегда адекватной и лояльной по отношению к ним. Но Ира искренне желала, чтобы ее дети в какой-то миг не испугались жестокости современной реальности, как это случилось с ней. «К жизни надо быть готовыми», – в очередной раз утешала себя Ирина, видя слезы в глазах своих детей после какой-либо неприятности.

Воздух постепенно накалялся, и тяжелая, не дававшая вздохнуть полной грудью духота повисла над местностью. Ирина сняла тоненькую пижаму и, надев простой белый сарафан, вышла на улицу. Закончив с утренними хлопотами, хозяйка гостиницы поспешила на кухню, чтобы приготовить постояльцам завтрак. Помимо Ирины и Жанны, в гостинице остановились двое немцев, которые двигались в ту сторону острова, куда к берегу приплывали киты, дабы произвести на свет потомство. Они хотели понаблюдать за этими грозными морскими жителями, а заодно запечатлеть свои исследования на камеру, впоследствии сделать фильм и предложить его какому-нибудь телеканалу о животных.

Мария, владелица отеля, улыбнулась и помахала Ирине рукой, жестами показывая, что можно идти подкрепиться. Утро – единственное время суток, когда хотелось есть.

Дальше наступала дикая жара, и аппетита не было никогда. Этот непривычный для русского человека климат волей-неволей приводил любое, даже весьма склонное к полноте тело к желаемым пропорциям.

Ира немного постояла в тени раскидистой акации, а затем направилась в столовую. Ароматный кофе, свежеиспеченный хлеб, натуральные яйца, сыр, парное молоко и жирное сливочное масло – вот и весь утренний рацион. Но большего и не хотелось. Ирина с аппетитом накинулась на еду: густо намазала хлеб маслом, сверху положила увесистый кусок сыра и запивала все это поочередно то молоком, то душистым кофе.

Когда она с жадностью отправляла в рот очередной кусок бутерброда, появилась Жанна. Несмотря на заспанный вид и немолодой возраст, выглядела она сногсшибательно, так что сидевшие за соседним столиком немцы улыбнулись и привстали, чтобы поприветствовать красотку. Короткие шорты не скрывали длинные ноги, а облегающая футболка демонстрировала выдающийся бюст. Даже Ирина засмотрелась на свою подругу.

– Удивляюсь, как ты можешь так даже в походных условиях! – не сдерживая восхищения, произнесла Ирина.

– Привычка. Я купила себе пару мешковатых платьев, но поняла, что это не мой стиль, – пожала плечами Жанна. – В своей прошлой жизни я научилась выглядеть на все сто в любое время, потому что никогда не знала, где меня застанут папарацци. А они любят подлавливать светских красавиц в самом непрезентабельном виде. Со мной у них ничего не вышло! Я всегда была при параде!

– Полезный навык, – кивнула Ира. – Я не умею всегда быть красивой. Как-то мой муж сказал, что мужикам нравится видеть рядом соблазнительных женщин. А у меня никогда не получается одеться просто, но с шиком. В джинсах и футболках выгляжу полной деревенщиной.

– Не надо быть столь самокритичной, – сдвинув брови, сказала Жанна. – Ты красива в любой одежде. А своему мужу могла бы ответить, что он не ценит красоту, которая находится рядом.

– Так-то оно так, – подтвердила Ирина, – но когда я вошла в столовую, немцы даже головы в мою сторону не повернули, а когда вошла ты, они заулыбались, как малые дети.

Жанна, хотя и была уверенной в себе женщиной, не нуждающейся в комплиментах, услышав слова подруги, довольно улыбнулась. Услышав восхищенную речь, она совершенно не смутилась, а, наоборот, взяла покровительственный тон:

– Даже медведя можно научить кататься на велосипеде. Беру над тобой шефство! Через пару недель будешь звездой!

– Боюсь, для этого нужно перебраться в другое место. Здесь не перед кем демонстрировать свое мастерство.

– Не согласна, – мотнула головой Жанна. – Рядом с нами сидят двое мужчин. Чем тебе не подопытные экземпляры? На ком-то же надо тренироваться!

Подруги покосились на своих соседей. Вид у них был непрезентабельный: небритые лица, сухая обветренная кожа, потрепанная одежда, и дополняло эту картину ощущение давно немытого тела.

Ирина поморщилась и с испугом посмотрела на подругу. Однако Жанна загорелась новой идеей и отступать не хотела:

– Никаких отговорок! Терять время не будем: начинаем нашу охоту прямо сейчас!

– Я не знаю немецкого… – попробовала найти лазейку к отступлению Ирина.

– Все современные люди хотя бы немного говорят на английском, – настаивала Жанна. – Эти двое не исключение. Я слышала, как они болтали по телефону.

Ира тяжело вздохнула и обреченно произнесла:

– Будь что будет. Твоя взяла.

Жанна хитро улыбнулась и, повернувшись в сторону мужчин, обратилась к ним:

– Извините, пожалуйста, что прерываю вашу беседу, – проговорила она. Немцы от такого неожиданного начала впали в ступор: все-таки не каждый день к ним обращались соблазнительные женщины. – Мы с подругой краем уха слышали, что вы направляетесь смотреть китов. Нам стало очень любопытно – не опасно ли это? – изобразив глупую и в тоже время невинную улыбку, спросила Жанна.

Несколько секунд мужчины молчали, видимо, не поверив своему счастью, что они могли заинтересовать противоположный пол. А затем наперебой принялись рассказывать все подробности наблюдения за китами.

Во время их сбивчивого торопливого монолога Жанна подалась вперед и округлила глаза, изображая заинтересованность. Лишь пару раз она бросила взгляд на подругу, давая понять, что ей тоже неплохо было бы продемонстрировать любопытство. Ирина внимательно посмотрела на Жанну и послушно скопировала позу.

Когда обе женщины во все глаза уставились на немцев, те совершенно смутились и начали потихоньку замолкать. Но, с самого начала взяв инициативу в свои руки, Жанна продолжала руководить процессом знакомства.

– Вы так интересно рассказываете, что нам, – показав на подругу, защебетала Жанна, – безумно захотелось увидеть все своими глазами. Возможно ли это?

Мужчины оторопели: прекрасные незнакомки сами напрашивались присоединиться к походу!

– Меня, кстати, зовут Жаннетт, а это – моя подруга Ирэн, – не дав опомниться новым знакомым, продолжила Жанна.

– Зигфрид, Бернхард, – пролепетали путешественники.

Мужчины были очень похожи друг на друга: длинные косматые бороды полностью скрывали черты лица. Отличал их только цвет волос: Зигфрид был брюнетом, а Бернхард – блондином.

– Очень приятно, – Жанна встала и протянула руку, чем еще больше сбила мужчин с толку.

По их лицам было видно, что они не привыкли, чтобы женщины обращались с ними настолько тактично. Немецкие мужчины вообще не избалованы женским вниманием, а тут на них обрушилась целая лавина женского обаяния.

Зигфрид и Бернхард встали со своих мест и по очереди пожали руку Ирине и Жанне, даже не догадавшись, что руку им протянули для поцелуя.

Окончательно убедившись в неотесанности мужланов, Жанна в какой-то момент пожалела, что затеяла эту глупую игру, однако признавать свою ошибку не хотела. Это было не в ее характере, а поэтому игра продолжилась:

– Когда вы отправляетесь в путь? – обратилась она к немцам.

– Планировали завтра с утра. Сегодня хотели поснимать здешнюю местность. В округе много занятных растений и животных.

– Как жаль! – всплеснула руками Жанна. – Завтра мы никак не можем к вам присоединиться.

Ирина с удивлением посмотрела на подругу, не понимая, какую игру затеяла она.

– Почему? Что может помешать? – заглядывая Жанне в глаза, робко поинтересовался Бернхард.

– Дело в том, что я купила здесь неподалеку небольшой домик, – трагическим тоном начала объяснять Жанна, – но там совсем нет мебели. Мне придется все ближайшие дни ездить по магазинам, покупать разный товар, а заодно упрашивать местных мужчин помочь с доставкой. Что очень непросто. Вы же знаете, какие они лентяи! Вот и получается, что мне совершенно некому помочь. Придется одной решать все проблемы… – Изобразив на лице печаль, Жанна добавила: – Поэтому я никак не успеваю завтра присоединиться к вам. А очень-очень жаль!

Я так хотела отправиться с вами на поиски приключений!

Слова подействовали на немцев безотказно. Что именно перевесило чашу весов в пользу того, чтобы отложить свой дальнейший путь – мужская глупость или искренние добрые намерения и чистое сердце, – непонятно. Итог был таков: Зигфрид и Бернхард остались, чтобы помочь Жаннетт и Ирэн с переездом.

Жанна с удовольствием воспользовалась их помощью. Как только договор на дом оказался у нее в руках, она принялась объезжать все близлежащие магазины, дабы обставить свое новое жилище. А Зигфрид и Бернхард начали осваивать доселе неизвестную им профессию грузчиков. Ребята потрудились на славу: гостиная, кухня, четыре спальни, веранда, гардеробная и множество других комнат были заполнены бесчисленным количеством мебели. В вопросах покупки Жанна не знала меры, поэтому, считая, что «много не мало», скупала все понравившиеся ей предметы интерьера.

Дом быстро приобрел жилой вид. Блуждая по комнатам, вспоминая проделанную работу и внимательно осматривая расставленную по правилам фэн-шуя мебель, Жанна довольно улыбалась. Чтобы отблагодарить своих помощников, она пригласила их вечером на коктейль. А пока гости не прибыли, Жанна наводила лоск.

– Получилось очень мило, правда? – обратилась она к Ирине, следующей за ней.

– Честно признаюсь, удивлена, как ты смогла все завершить так быстро! – кивнула Ирина. – У меня обустройство дома заняло не меньше двух месяцев, а у тебя – два дня!

– А что тянуть? – заглядывая под широкий обеденный стол, фыркнула Жанна. – Деньги есть, рабочая сила тоже. Я и действовала!

– Как удачно ты воспользовалась нашими немцами! – не скрывая восхищения, заметила Ира. – Ты для этого с ними и познакомилась?

– Нет! – воскликнула Жанна. – Причина, а точнее, цель нашего знакомства ждет нас впереди. А идея воспользоваться грубой мужской силой возникла спонтанно. Грех было не использовать подвернувшийся случай.

– Это точно.

– Ничего, – махнула рукой Жанна. – Я их сполна отблагодарю. Сегодняшнее приглашение на бокал вина дорогого стоит. Уверена, они не часто получают подобные предложения. Сделка, которая устраивает обе стороны, – закончила она и спустилась на первый этаж, чтобы начать приготовления к встрече гостей.

Ирине показалось, что она уже слышала фразу о сделке из уст подруги. Практичный деловой характер Жанны давал о себе знать. Не то чтобы Ире это не нравилось, но в душе зародились сомнения – а не стало ли какой-то пока неведомой для нее сделкой их совместное путешествие?

Собрав все необходимые вещи для поездки к побережью и выходу в открытое море, подруги вместе со своими спутниками отправились в путь.

Жанна с тоской оставляла свое новое жилище. Она еще не успела насладиться всеми прелестями жизни отшельницы и страстно мечтала побыть наедине со своими мыслями. Но суетная жизнь не отпускала ее, как будто нарочно расставляя сети, дабы не отпустить свою любимицу.

Сев в машину и бросив прощальный взгляд на дом, Жанна с грустью произнесла:

– Не думала, что так быстро тебя покину. Не грусти без меня, я скоро вернусь. – Когда автомобиль тронулся, она высунулась из окна и помахала дому рукой, как живому существу. Вид у подруги был настолько жалкий, что Ирине показалось, будто она вот-вот расплачется. Однако этого не случилось. Уже через пару минут Жанна с улыбкой откинулась на спинку сиденья. – Приключения начинаются!

– Я думала, ты недовольна нашим отъездом, – удивленная переменой настроения, отметила Ира.

– Была. Но не рыдать же мне, в конце концов! К тому же обещала тебя научить женским премудростям.

– О! – воскликнула Ирина. – Если ты поехала только ради этого, то совсем не обязательно было выполнять свое обещание!

Жанна нахмурилась:

– Слишком многое сошлось в одной точке: мое слово тебе, обязательства перед нашими новыми знакомыми. Я не могла поступить иначе.

– А ты принципиальная женщина!

– Я привыкла отвечать за свои слова, – кивнула Жанна. – И знаешь, если честно, мне так захотелось перед своим затворничеством окунуться в море приключений! Немного оттянуть момент одиночества. Стало не по себе от грядущей резкой смены событий.

– Перед смертью не надышишься, – пошутила Ира, но тут же осеклась, почувствовав угрозу в своих словах.

Однако Жанне шутка понравилась, и она довольно рассмеялась во весь голос.

Они ехали весь день. То пробирались сквозь джунгли по ухабистым проселочным дорогам, то въезжали в небольшие городки, если их так можно было назвать. Сколоченные из фанеры и старых досок квадратные коробки стояли вдоль узкой дороги. Выглядели они как курятники, только размером больше. Вместо шифера или черепицы они были покрыты потемневшими и местами проржавевшими кусками железа, окна грубо и неровно вырезаны пилой, дверей не было вообще. На улице возле каждого домика находились либо старики, страдающие от безделья, либо молодые женщины, занятые стиркой и готовкой, либо бегали оборванные, а иной раз совершенно голые ребятишки. Как только на дороге показывалась машина, все бросали свои дела, чтобы поглазеть на проезжающий мимо транспорт и людей. Местное население не избаловано развлечениями, поэтому заезжие туристы были для них интереснейшим событием.

Как только машина подъезжала к очередному населенному пункту, Ирина с Жанной быстро закрывали окна и с испугом смотрели по сторонам, чем вызывали буйный смех своих попутчиков.

– Смотри, смотри! – крикнула Ира, показывая пальцем в окно. – Написано «Салон красоты»!

У самой проезжей части стоял накренившийся сарайчик, к стене которого была прибита фанера с нацарапанной карандашом рекламой. Так называемый салон ничем не отличался от других домов. Никаких атрибутов, указывающих на то, что в этом месте наводят красоту, не было. Рядом с дверным проемом стоял стул, а на нем гордо восседал пожилой человек с лицом в мыльной пене. Рядом крутился молодой худенький паренек, держа в руках зеркало, бритву и другие принадлежности. Внутри помещения никого не было. Только случайно заблудшая в салон курица спокойно вышагивала между одиноко стоящими стульями и столом.

Женщины буквально прилипли к стеклу, одновременно с любопытством и отвращением рассматривая развернувшуюся картину. Хозяин и посетитель салона в долгу не остались и чуть не свернули шеи, наблюдая за пассажирами в машине. Паренек в конце широко улыбнулся и послал дамам воздушный поцелуй. В тот же самый миг подруги отпрянули от окна и откинулись на спинку сиденья.

– Вот это жизнь… – тихо проговорила Жанна.

– Точно! Конечно, местные живут небогато, но подобной нищеты я здесь никогда не видела.

– Видимо, мы въехали в неблагополучную часть острова, – подытожила Жанна и обратилась к Бернхарду за подтверждением своих слов.

Мужчины дружно кивнули, тем самым еще больше испугав своих спутниц.

– Ты знаешь, – через несколько минут обратилась Жанна к подруге, – может, я поспешила?

– Не переживай, – попыталась утешить Жанну Ира. – С нами мужчины. Если надоест наблюдать за китами, попросим отвезти нас обратно.

– Я не об этом, – покачала головой Жанна.

– О чем тогда? – искренне удивилась Ирина.

– Не поспешила ли я с покупкой дома?

– Ну ты даешь! – выдохнула Ира.

– Согласна. Звучит глупо. Я зачем-то так форсировала события, не нашла времени хорошенько подумать…

– Я пыталась тебя остановить, но ты же ничего не хотела слышать!

– Знаю-знаю, – раздраженно процедила Жанна.

– Ты казалась уверенной. Как будто знала, что делала.

– Так и было. В тот момент сомнений никаких не возникло! Наоборот, я жаждала изменить жизнь. И мне казалось, что покупка дома – первый шаг к переменам.

– Почему же ты вдруг передумала? Что случилось?

– Внутренние ощущения, – неопределенно заявила Жанна. – На душе стало как-то неспокойно.

– Вполне возможно, тебя просто напугали все эти бедолаги, но место, где ты купила дом, совершенно иное. Там действительно красиво, спокойно, нет нищеты… – начала перечислять Ирина.

– Нет-нет, – качнула головой Жанна. – Дело не в картинке. Это интуиция.

– Что же ты собираешься делать?

– Ничего. Вернусь в свой новый дом и там подумаю, – неуверенно произнесла Жанна.

Машина постепенно выбралась из трущоб и выехала на дорогу, идущую вдоль берега. Здесь пейзаж был совершенно иной. С одной стороны шумели темные могучие воды океана, с другой возвышались деревянные дома в колониальном стиле. Красота этих построек впечатляла. Нежно-голубые, бледно-розовые, с резными окошками, украшенные цветами – они умиляли каждого, кто имел шанс увидеть их. Иногда на какой-нибудь отвесной скале, вдали от дороги и от посторонних глаз, встречались каменные здания. Они напоминали древние замки, но внешне не были холодны, как их собратья где-нибудь в Шотландии, а, скорее, наоборот – источали тепло и радушие.

Дорога резко повернула, и перед глазами предстала широкая песчаная полоса. Сквозь желтый песок то тут то там пробивались высокие ростки травы, образуя зеленые островки. Коренастые деревья подбирались к самому берегу, даря благодатную тень.

Однако место было совершенно безлюдным. Машина еще немного проехала по узкой колее и притормозила у небольшого домика, откуда сразу же выскочили двое чернокожих мужчин и принялись помогать немцам разгружать багажник.

Подруги не спеша вылезли из машины и стали потягиваться и разминаться. Долгая дорога измучила нежные женские тела: ноги затекли и стали ватными, в голове ощущалась тяжесть. Хотелось полежать и отдохнуть, но никак не прыгать в лодку и мчаться на всех парах в открытый океан на поиски китов.

Женщины отошли в сторону от снующих туда-сюда мужчин и сели на травку в тени. Они долго наблюдали за океаном, словно загипнотизированные следили за мерным покачиванием катеров и лодок, привязанных у деревянного пирса, вдыхали свежий морской воздух.

– Красиво здесь, – тихо проговорила Жанна.

– Да, – кивнула Ирина. – Сказка! Так и смотрела бы на эту благодать.

Не сговариваясь, они легли на песок и закрыли глаза. Монотонный шум волн и нежный шелест листьев постепенно усыпили уставших путешественниц…

Мотор взревел и снова замолчал. Попытка повторилась. Жанна разлепила веки и приподнялась на локте, чтобы посмотреть, откуда исходил шум.

Зигфрид и Бернхард сидели в катере, а двое чернокожих парней бегали вокруг него по колено в воде и пытались оттолкнуть от берега. Зигфрид что-то зло кричал им, а они, в свою очередь, непонимающе пожимали плечами. Действие продолжалось минут пятнадцать, пока наконец-то мотор у катера не завелся, и немцы счастливо заулыбались.

Жанна посмотрела на подругу: она спала как младенец, не реагируя ни на какие звуки. Будить ее не хотелось, но Жанна понимала, что скоро придется отправляться в путь, и поэтому потихоньку растолкала Иру.

– Просыпайся. По-моему, мы скоро отправляемся.

– Я что, уснула? – с трудом придя в себя после сна, спросила Ирина.

– И не ты одна. Мы с тобой спали, как суслики. Тебя даже шум мотора не разбудил.

– Честно говоря, я бы еще подремала. Совсем не хочется лезть в лодку. И посмотри – волны поднялись. Может, стоит отложить выход в море?

Волны действительно стали массивными, пугающими. Еще вдали, почти на горизонте, они набирали силу и яростно кидались на берег, напоминая хищного зверя, бросающегося в атаку. Белые гребешки, с силой вытолкнутые на сушу, разбегались пенными пузырьками в разные стороны и задорно искрились на солнце. Зрелище было красивым, чарующим, но одновременно тревожным.

– Ты права, – кивнула Жанна и встала, чтобы поинтересоваться у своих попутчиков о дальнейших планах.

Через несколько минут она вернулась и сообщила, что с минуты на минуту Зигфрид и Бернхард собираются отплывать, поэтому пора идти в лодку.