Текст книги "Женщины и мужчины в дружбе и любви. Мадридский треугольник"

Ирина поудобнее устроилась в кресле и потянулась. Ее взгляд уперся в профиль сидящего впереди в соседнем ряду мужчины.

Мужчина, словно почувствовав это, обернулся и внимательно посмотрел на нее. Смутившись от своей бесцеремонности, Ирина быстро отвела глаза и невольно покраснела.

«Какая глупость! – ругала она себя. – Мало того что разглядываю незнакомого мужчину, так еще краснею, как школьница, едва он взглянул на меня!»

Ближайшие полчаса Ирина стойко избегала взгляда своего соседа, но затем, словно тургеневская барышня, принялась рассматривать его из-под полуопущенных ресниц. Черные волосы, смуглая кожа, благородный профиль приковывали к себе внимание. Ирина не могла оторвать взгляда от этой мужественной красоты. Незнакомец был не просто красив, в нем чувствовалась порода, которую Ира так редко замечала в русских мужчинах. Кроме того, в его манере одеваться проскальзывал нарочито небрежный шик: черные узкие брюки, белая рубашка с закатанными выше локтя рукавами, дорогие часы. Все было просто, но очень стильно.

Наблюдая за незнакомцем, Ирина заметила, что он также украдкой посматривает в ее сторону. Было приятно. То, что мужчина смотрит на нее, тешило тщеславие, ведь она давно не была объектом внимания противоположного пола.

Самолет летел уже несколько часов, а дальше тайных переглядываний дело не двигалось. Ирина, откинув спинку кресла, закрыла глаза и задремала, как вдруг услышала над собой хрипловатый мужской голос.

– Извините, если потревожил вас, но не могли бы вы поделиться журналом, который читали? – сказал по-испански тот самый красавец, который привлек Ирино внимание. – Я вижу, вы хотите поспать и, наверное, он вам не понадобится.

Вблизи он был еще привлекательнее. И хотя Ира немного говорила по-испански, столь внезапное развитие событий заставило ее проглотить язык. Она долго не могла вспомнить нужных слов, а потому ответила мужчине на английском:

– Да, конечно. Возьмите, – и протянула журнал.

– Интересный? – не спешил удаляться незнакомец, тем самым давая понять, что хочет продолжить знакомство.

Ирина почувствовала волнение, как молодая девушка на первом свидании, поэтому движения ее стали нервными, угловатыми, а речь сумбурной. Она торопливо подняла спинку кресла, заерзала на месте, пытаясь разгладить помявшиеся брюки, и, заикаясь, ответила – правда, уже по-испански:

– Да, неплохой журнал.

– Я подумал, что вы понимаете по-испански, но не говорите! Как приятно слышать родной язык от привлекательной женщины.

Услышав откровенный комплимент, Ирина растерялась и не знала, как продолжить разговор, а потому смолчала.

– О, я вам, наверное, мешаю? – спохватился мужчина.

– Вовсе нет! – замотала головой Ира.

– Замечательно! – улыбнулся он, блеснув зубами. – Я уже подумал, что наскучил вам своим занудством.

– Нет, – довольно улыбнулась Ирина. – Я очень рада, что могу перекинуться с кем-нибудь парой слов. Молчать весь полет утомительно.

– В таком случае, не хотите ли пересесть ко мне? Рядом пустое кресло. Можем поболтать, – снова улыбнулся незнакомец. – Кстати, прошу прощения, что не представился раньше, – Карлос.

– Ирина, – ответила Ира и, подсознательно вспомнив первые уроки Жанны по обольщению, встала с кресла и протянула руку, при этом широко, но в то же время кокетливо улыбнувшись.

Ира с новым знакомым прошла на другой ряд и села у окна. Карлос легко опустился в кресло рядом с ней.

– Вы не испанка и не англичанка, – отметил он. – Откуда же вы?

– Из России.

– Ничего себе! – округлил глаза Карлос. – Никогда не думал, что в самолете, летящем из Доминиканы в Мадрид, познакомлюсь с русской женщиной! Вы отдыхали на острове?

– Что-то типа этого, – уклончиво ответила Ирина. Ей совсем не хотелось вдаваться в подробности своей семейной жизни. Наличие мужа и детей вряд ли бы способствовали продолжению знакомства.

– А в Мадрид по делам? – продолжал интересоваться Карлос.

– Нет. Хочу навестить подругу.

– Какая у вас интересная жизнь! – продолжал сыпать комплиментами новый знакомый. – Можно только позавидовать!

– Завидовать нечему, – невольно усмехнулась Ирина, но тут же себя одернула, припомнив слова Жанны о том, что женщины с проблемами мужчинам не нравятся.

– А надолго вы летите в Мадрид?

– Пока не знаю. Как сложатся обстоятельства, – сказала она после небольшой паузы и почувствовала какое-то странное волнение, как уже бывало с ней перед неприятностями.

Сердце сдавило тугими тисками и резко отпустило, заставив стучать его быстрее. На лбу выступили капельки пота, и Ирина украдкой вытерла их тыльной стороной ладони. Она не любила свои предчувствия. Последнее время они сбывались.

– Ирина, – сказал Карлос, первый раз обратившись по имени, что очень ей понравилось. – Вы не будете против, если я закажу шампанского, чтобы отметить наше знакомство?

Ирина чувствовала, что Карлос ее соблазняет, одурманивает, пытается ей понравиться. И, что удивительно, она не была против. Совсем наоборот – вовсю кокетничала, строила глазки и даже согласилась встретиться с Карлосом в Мадриде.

Шампанское еще больше раскрепостило Ирину, и она с удовольствием окунулась в романтическую беседу. Ее новый знакомый оказался не только красив, но и остроумен, что всегда покоряет женщин. Карлос полностью завладел вниманием своей соседки. Оставшиеся шесть часов полета пролетели незаметно для обоих.

Когда объявили снижение, Ира вернулась на свое место. Оставшись в одиночестве, она задумалась. Зачем она приняла приглашение Карлоса пересесть к нему, отвечала на знаки внимания, почему так бесстыдно кокетничала с ним и, в конце концов, договорилась о встрече в Мадриде? Почему она, замужняя немолодая женщина с тремя детьми, позволила себе подобное поведение?

Возможно, вырвавшись из семейных пут, которые связывают человека, накладывают на него определенные обязательства, а тем самым лишают права самостоятельного выбора, Ира почувствовала вкус истинной свободы. Границы дозволенного в отсутствии семьи расширились, и Ирина расслабилась. Внутренний голос кричал, взвывал к рассудку, ведь кто, кроме нас самих, может заставить себя остановиться? Но все было тщетно! Слишком долго Ирина была хорошей матерью и прилежной женой. Накопившаяся за долгие годы энергия вырвалась наружу и своей кипучей безумной силой сносила все табу. Ирина не просто не жалела об этом странном на первый взгляд знакомстве, она была безумно рада, что в ее жизни появился человек, который заставил ее сердце вновь трепетать от волнения, от ожидания счастья.

Ирина остановилась в отеле «Ритц». Был не сезон, поэтому она легко смогла получить номер даже без предварительной брони. Самый роскошный отель Мадрида не разочаровал путешественницу. Великолепные холлы, щедро украшенные лепниной и позолотой, старинные полотна, облагораживающие стены, белоснежные скульптуры, расставленные по периметру здания, широкие мраморные лестницы – все это давало возможность постояльцам почувствовать себя избранными. Они и вели себя подобающим образом: медленно, величаво передвигались по вестибюлю, высокомерно посматривая на простых туристов, бродящих по отелю в дешевых шортах и сланцах и откровенно пялящихся на окружающую их красоту.

Ирина никогда прежде не была в Мадриде и с нетерпением ждала знакомства с этим величественным городом. Еще по пути из аэропорта Барахас в отель она почувствовала в воздухе этого мегаполиса невроз, наэлектри-зованность, которые местные жители принимают за энергию. Она открыла окно и наполнила легкие будоражащим кровь кислородом, отчего массивный сгусток энергии пробежал по венам и теплом отозвался в каждом кончике пальцев.

Да, это был по духу ее город. «Я смогла бы здесь жить», – подумала Ирина.

Величественная, захватывающая дух архитектура, чистое безоблачное небо, ласковое солнце, беззаботные лица местных жителей, теплый воздух с ароматами пряных трав, вина и жареного мяса, доносящимися из распахнутых окон и дверей ресторанов и кафе, – все делало Ирину счастливой. Волна эйфории захлестнула ее, и на какой-то миг она даже забыла о своей главной причине приезда.

Ирина строила грандиозные планы: она пойдет в музей Прадо, увидит Королевский дворец, будет гулять по парку Ретиро, отужинает на Пласа-Майор и будет наблюдать за корридой на арене Лас-Вентос. Все эти названия мало о чем ей говорили. Они были почерпнуты из путеводителя по Мадриду, но сулили много приятных открытий.

Не распаковав багаж, Ирина набрала ванну и с удовольствием погрузилась в нее. Многочасовой перелет утомил. Ире хотелось поскорее смыть с себя пыль аэропортов, такси, самолета, сотен чужих людей, с которыми приходилось дышать одним воздухом.

Немного расслабившись, она вспомнила, что так и не позвонила Марине. Отругав себя за безответственность и безразличие к чужой беде, Ира схватила трубку и набрала знакомый номер.

– Алло, – услышала она.

– Марина, привет. Это я. Я прилетела… – начала Ирина.

– Слава богу! – выдохнула Марина.

– Почему ты не брала трубку, когда я звонила тебе из Доминиканы? – спросила Ирина. Она сотни раз набирала номер Марины, но та не отвечала на звонки, тем самым заставив подругу волноваться и купить билет на ближайший рейс до Мадрида.

– Я решила, что если поговорю с тобой по телефону, то ты не приедешь. А ты мне очень нужна здесь, – спокойно ответила Марина.

– Все равно, могла хотя бы в общих чертах объяснить, что случилось. Поверь, мне было непросто уехать. Пришлось бросить человека в беде, – настойчиво проговорила Ира.

Марина молчала.

– Ты здесь?! – воскликнула Ира.

– Да. Извини, если помешала твоим планам. Просто мне больше не к кому обратиться за помощью, – тихо сказала Марина.

– Тебе нужна помощь? – то ли спросила, то ли констатировала факт Ира.

– Да, я не стала бы отрывать тебя от семьи, если бы дело было пустяковым. Прости, но я позвала тебя не на праздник.

– Я понимаю.

– Спасибо.

– Может, нам сегодня вечером встретиться? Расскажешь, что случилось, – предложила Ирина.

– А ты не устала? Силы есть? – заботливо поинтересовалась подруга.

– Конечно, устала. Но, собственно, ради тебя я сюда и прилетела, так что тянуть нечего. Ночью отосплюсь.

– Спасибо тебе, Ирочка! – радостно воскликнула Марина. – Я не сомневалась в тебе.

Ирина прилегла на кровать. Несмотря на слова, что выспится ночью, она уснула сном младенца, как только ее голова коснулась подушки. Правда, предусмотрительно она поставила будильник, чтобы не опоздать на встречу.

Вечер выдался чудесный! Пока Ирина спала, над городом повисли низкие тучи. Дождь с порывами ветра громко стучал в окна и, хозяйничая на улицах, гнал прохожих домой.

Когда же Ира встала с кровати, мир предстал перед ней преображенным. Тучи рассеялись, светило ласковое вечернее солнце, мощный ветер улегся и лишь слегка веял, колыхая ветви деревьев и цветы на клумбах, чей волнующе-свежий после дождя аромат смешивался с городским запахом, образуя неописуемое благоухание.

Ирина посмотрела на часы и, поняв, что время еще есть, решила пройтись пешком до места встречи. Они договорились с Мариной встретиться в кафе на площади перед Королевским дворцом, недалеко от Оперного театра.

Ира не стала брать с собой купленный в аэропорту путеводитель. Ей хотелось прочувствовать город, пропустить через себя его энергетику. А бродя по улицам, уткнувшись носом в путеводитель, это сделать совершенно невозможно.

Ирина шла куда глаза глядят. Никакой определенной цели не было. Она решила, что, когда надо будет ехать на встречу, возьмет такси. Ира долго бродила по широким бульварам и улицам, явно проложенным в конце девятнадцатого века, с упоением рассматривала здания в стиле ар нуво, но втайне желала поскорее достичь сердца Мадрида с его старинными дворцами.

В какой-то момент Ирина вышла на площадь эллиптической формы. Присмотревшись к вывескам, она прочитала, что это Пуэрто-дель-Соль. Даже не обладая выдающимися знаниями испанского языка, Ирина легко поняла, что перед ней распростерлась площадь под названием «Солнечные ворота». Она покружила по ней, внимательно рассматривая здания и вспоминая при этом описания из путеводителя.

Площадь была очень светлой, воздушной. Возможно, ощущение невесомости возникало из-за ее больших размеров, которые давали возможность глазам не упираться в соседнюю стену. Подняв голову, Ирина увидела на высоком старинном здании часы. Повнимательнее присмотревшись, она вспомнила, что это здание почты, а рядом с ним должен был находиться нулевой километр, как в Москве перед Иверскими воротами, соединяющими Красную площадь с Манежной. Однако, прочитав не одну книгу по истории златоглавой, Ирина знала, что это лишь бронзовый знак, своего рода памятник, а сам нулевой километр находится у здания Центрального телеграфа.

Чуть поодаль от центра Пуэрто-дель-Соль стоял памятник, изображавший медведя и земляничное дерево. Это был символ города, но Ирина никак не могла вспомнить, что именно послужило поводом для выбора данного знака. То ли большое количество данных деревьев и медведей в древности на территории нынешнего Мадрида, то ли какая-то другая причина. В общем, Ира пообещала себе восполнить этот пробел в знаниях.

Постепенно площадь заполнила пестрая, шумная, гогочущая толпа. Близилось вечернее время, и сюда устремились молодые люди в поисках общения. Пуэрто-дель-Соль – традиционное место встреч и тусовок, она притягивала к себе людей, словно магнит.

Ирине тоже захотелось остаться здесь подольше: послушать, как бренчат на гитарах уличные музыканты, понаблюдать за влюбленными парочками, бросить монетку замершему миму, чтобы он ожил, а затем купить себе местного мороженого, сесть на тротуар, прижавшись спиной к какому-нибудь древнему печальному зданию, и наблюдать за прохожими…

Ирина взглянула на часы и поняла, что пора ехать. Увидев стоянку такси, она двинулась в ее направлении и уже через десять минут была на месте. Отсутствие пробок удивляло и радовало. Каждый раз, оказываясь в любом крупном европейском городе с узенькими маленькими улочками и тесными бульварами, Ирина, как истинная москвичка, отмечала отсутствие толчеи на дорогах. Какими мерами добивались этого местные власти – понять было сложно, поскольку новых дорог в историческом центре никогда не строили. Возможно, спасали разбросанные в большом количестве и подземные, и наземные стоянки, коих не наблюдается в Москве, а может, грамотная транспортная политика муниципальных властей. Результат налицо: многочасовых пробок не было никогда.

Такси притормозило на Пласа-де-Ориенте.

«Восточная площадь», – перевела про себя Ирина и, покинув машину, оглянулась. Ее взгляд уперся в красивый дворец, чем-то напоминающий Версаль.

«Наверное, это и есть Королевский дворец», – отметила Ира и продолжила беглый осмотр. На площади был разбит сквер со скульптурами из белого известняка, изображающими знатных вельмож и королей. Перед дворцом находился регулярный сад, а посреди него стоял памятник какому-то испанскому правителю. Кому именно, Ирина вспомнить не смогла, а вот то, что перед ней раскинулись Сады Сабатини, была уверена. Напротив дворца возвышался королевский оперный театр, а справа находилось кафе, в котором и договорились о встрече подруги. Недолго думая, владельцы заведения нарекли его «Кафе де Ориенте», дабы и местным жителям, и туристам было удобнее запоминать адрес: площадь Ориенте, кафе «Ориенте».

Уже стемнело, и на улице зажглись фонари. Ирина подошла к открытой веранде и поискала свободный столик. Взгляд ее скользнул по смутно знакомому лицу и метнулся назад, чтобы повнимательнее рассмотреть его. В самом дальнем углу сидела Марина, но только узнала Ирина ее с трудом и не сразу. Высохшая, словно трость, со впалыми измученными глазами, она напоминала привидение. Марина сидела ссутулившись, некогда обтягивающий шикарное тело сарафан болтался на плечах, как на вешалке. Голова была повязана банданой, призванной скрыть отсутствие волос. Зрелище было печальное, желания стать частью этой картины не возникало, но, пересилив чувство страха и подавив постыдное чувство брезгливости, Ирина вошла в кафе и направилась к столику, за которым расположилась подруга.

– Марина, привет, – заставив себя улыбнуться, произнесла Ира и села.

– О, Ирочка! Привет! Как я рада тебя видеть, – довольно ответила подруга.

На несколько секунд она даже преобразилась: глаза засияли веселыми огоньками, спина выпрямилась, а улыбка смягчила заостренные черты лица.

– Ты легко нашла это заведение? – спросила Марина.

– Да, в течение всего полета читала путеводитель по Мадриду, так что немного ориентируюсь, – произнесла Ирина и невольно вспомнила о новом знакомом.

Красоты города и незабываемые впечатления не давали Ире времени думать о Карлосе. Но сейчас она забеспокоилась, потому что он не звонил. Ира почувствовала легкий укол в сердце: стало обидно, что он до сих пор не вспомнил о ней, не пригласил на ужин.

– Ты чем-то расстроена? – поинтересовалась Марина, заметив легкую тень, пробежавшую по лицу подруги.

– Нет, – отмахнулась та, всеми силами заставляя себя выкинуть из головы Карлоса.

«Во-первых, он того не стоит, – убеждала себя Ира. – А во-вторых, я замужняя женщина и не должна думать о постороннем мужчине».

– Значит, показалось, – пожала плечами Марина. – Что ты будешь заказывать?

– А что здесь вкусного? – почувствовав жажду и голод, оживилась Ирина.

– Предлагаю взять для начала сангрии, затем хамон и сыр с красным вином, ну и если у тебя останется место в животе, то любое рыбное блюдо.

– Почему рыбное? – полюбопытствовала Ира. – Я думала, в Мадриде предпочитают мясо.

– Это типичное заблуждение. Если наш город не расположен вблизи моря, это вовсе не означает, что мы предпочитаем мясо. Между прочим, Мадрид – самый крупный закупщик рыбы в Испании. Ты еще не была на рынке Сан-Мигель? Там потрясающие рыбные тапас!

– Не люблю рыбные рынки, – поежилась Ирина, – этот запах…

– Поверь мне, – с пониманием дела настаивала Марина. – Загляни и, уверяю, выйдешь ты оттуда не скоро.

– Хорошо, попробую, – без энтузиазма согласилась Ирина.

Официант принес в прозрачном стеклянном кувшине бордовую жидкость с кусочками фруктов и льда, все еще плавающими по кругу. Ловко разлив по бокалам сангрию, он удалился.

Ирина сделала первый глоток и закрыла от наслаждения глаза. Легкий, свежий кислова-то-сладкий вкус с яркими цитрусовыми и виноградными нотками доставлял истинное удовольствие. Напиток расслаблял и дурманил голову.

– Ты назвала это сангрией? – переспросила Ира.

– Да, – довольно ответила Марина. – Нравится?

– Очень! Не буду никакого вина! Только сангрия! За тебя, подруга! – произнесла Ирина тост и залпом опустошила бокал.

– В каком отеле ты живешь? – поинтересовалась Марина.

– В «Ритце».

– Красиво жить не запретишь, – пошутила Марина, но эта шутка из изможденных уст прозвучала как-то неестественно и натянуто.

– Ну что, – поставив пустой бокал на стол и нависнув над подругой словно коршун, произнесла Ира, – может, сразу расставим все точки над «i»?

– Хочешь узнать, зачем я тебя позвала? – сбросив маску веселья и беззаботности, спросила подруга.

– Вообще-то, да. Хочу. Думаю, я летела почти двенадцать часов не ради беззаботной дружеской встречи.

– Давай сперва поедим? Поговорим о хорошем? – неуверенно предложила Марина.

– Мне кусок в горло не полезет. Зная, что у тебя беда, я не могу спокойно набивать желудок, – тоном, не терпящим возражений, заявила Ира и тут же ласково добавила: – Ты снова заболела?

– Так заметно?

– Сама же все знаешь, – ответила Ирина и отвела глаза.

– Твоя правда! – кивнула Марина. – Новый виток. Некоторых болезнь отпускает и дает спокойно дожить отпущенные годы, к другим возвращается. Я оказалась в группе неудачников.

– Ты начала лечение? – скрепя сердце, Ира продолжила разговор.

– Нет.

– Почему? – удивилась она.

– Я этого больше не выдержу…

– Что значит «не выдержу»? – перебила подругу Ира. – За жизнь надо бороться.

– У меня нет сил. И это не просто слова, – тихо ответила Марина. – Поверь, я боролась, но это сражение не в пользу больного. У меня уже нет шансов.

– Не понимаю.

– И слава богу! – заставила себя улыбнуться Марина. – В общем, Ирочка, – продолжила она, – я пригласила тебя не для того, чтобы ты меня уговаривала лечиться…

– Тогда зачем? – осушив очередной бокал, удивилась Ира. – Я думала, тебе нужна поддержка.

– Поддержка как раз и нужна. Но в совершенно ином вопросе.

Ира вопросительно посмотрела на подругу. В этот момент подошел официант и начал церемонно расставлять на столе закуски. Повисло тяжелое молчание, которое, однако, дало возможность осмыслить сказанное.

Ирина взглянула на подругу и увидела, что та жутко нервничает. Мечущиеся суетливые глаза, испарина на лбу, трясущиеся руки – все это говорило о душевном страдании.

Жалость накрыла Ирину мощной волной, не давая возможности опомниться, укрыться или сбежать от нее. Она почувствовала невыносимую боль, которая толкала ее на любые поступки, лишь бы помочь подруге.

Сострадание – это боль при виде несчастья другого человека. Однако эта душевная боль мешает оказать настоящую помощь, потому что она – отражение человеческого эгоизма: только лишь для того, чтобы избавиться от собственных страданий, человек и желает оказать помощь.

Ира не являлась исключением. Она была искренне готова избавить подругу от мучений, но в первую очередь этот порыв был вызван собственным стремлением найти душевное спокойствие.

Официант удалился, и женщины смогли продолжить разговор.

– Я готова сделать все, что ты попросишь, – с чувством проговорила Ирина.

– Хорошо, что ты все поняла, – довольно произнесла Марина. – Говорить о болезни нет никакого желания. Это пустое.

– Тогда скажи, пожалуйста, чем я могу быть полезна? Для какой цели ты пригласила в Мадрид именно меня?

– Да-да, – закивала Марина. – Сейчас все объясню.

Ирина напряглась. Она даже представить себе не могла, чем может быть полезна в столь непростой ситуации.

– Мне осталось недолго. Поэтому хочу, чтобы после того, как я уйду из жизни, ты позаботилась о моей дочери.

Ирина ошарашенно уставилась на Марину.

– Так. У меня два вопроса.

– Задавай. Хотя я уже знаю, о чем ты хочешь спросить, – кивнула Марина.

– Во-первых, почему именно я? По какой причине выбор пал на меня? Что я могу дать твоей дочери такого, что ты выбрала меня? А во-вторых, как же ее родной отец? Ты говорила с ним об этом решении? Согласен ли он? Зачем ему помощники в воспитании собственного чада? Раньше он справлялся с воспитанием дочери даже без тебя. И еще, – подумав, добавила Ира, – как на это смотрит твой нынешний муж?

– Начну с последнего вопроса, чтобы больше к нему не возвращаться, – произнесла Марина и сделала первый глоток вина за весь вечер. – Его со мной нет, поэтому его одобрения, согласия и прочего не требуется. К тому же мы официально женаты…

– Прости, что перебиваю, но почему вы не вместе? Помню, ты рассказывала, будто он спас тебя от смерти, не дал болезни сломить тебя…

– Он нашел другую пациентку. Перспективную. Которая пока готова бороться, – смиренно ответила Марина.

– Объясни.

– Ты же помнишь, что Маркес был моим лечащим врачом?

Ирина кивнула.

– Так вот, в свое время он решил покорить меня лишь с одной целью: проверить свою теорию о влиянии «гормонов счастья» на онкологических больных. Маркес уже несколько лет пишет на эту тему диссертацию. Я оказалась подопытной мышью. Как только я начала портить ему впечатляющую статистику, то есть вновь заболела, он без раздумий променял меня на новую мышь.

– Он закрутил с тобой роман для того, чтобы поставить опыт? – не поверила своим ушам Ирина.

– Именно так, – найдя в себе силы, Марина даже улыбнулась. – Никакой любви, лишь тонкий расчет.

– А когда болезнь вернулась, он хотя бы пытался тебе помочь?

– Зачем тратить свое драгоценное время на использованный материал?

– Но он же врач! – воскликнула Ира.

– И помимо этого – научный работник.

– Это жестоко! – воскликнула Ирина. – Как ты это вынесла?

– А я и не вынесла. Сломалась. Даже хотела покончить жизнь самоубийством.

– Не говори так! – встрепенулась Ирина. – Это грех.

– Все равно – конец близок.

– Не надо этого делать, – Ирина накрыла руку подруги ладонью. – Я буду с тобой. У тебя есть дочь.

– Я знаю. Именно поэтому ты сейчас со мной разговариваешь, а не провожаешь в последний путь.

Ирине было тяжело вести подобный разговор. За это время она успела выпить кувшин сангрии и приступила к вину. На трезвую голову разговоры о смерти повредили бы ее психику.

– Хорошо, – промолвила Ира. – С Маркесом все понятно: свинья, каких еще поискать. Но что насчет Диего и дочки? Почему ты вдруг решила, будто твоему бывшему мужу нужен помощник в воспитании ребенка?

– Около двух недель назад я встречалась с Диего, – начала объяснять Марина. – Я очень боялась встречи с ним. Мне было стыдно. Даже думала, что он не согласится поговорить. Но, видимо, в нем больше здравого смыла, благородства и ума, чем во мне: Диего сразу же назначил время и место. Он сказал, что не держит зла и готов позволить мне пообщаться с дочерью, оказать помощь. От его искренних слов мне стало лишь хуже. Я ужаснулась, как жестоко поступила с таким хорошим человеком… – Марина всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. – Былого не вернешь!

– Ты жалеешь, что тогда ушла от него? – не удержалась от вопроса Ирина.

– Нет, – уверенно заявила Марина, тем самым очень удивив подругу. – Если бы я осталась, то вряд ли прожила бы еще несколько полноценных, а временами счастливых лет. Все-таки теория Маркеса относительно эндорфинов не безосновательна. Человек он – дерьмо, а ученый неплохой.

– Так о чем вы говорили с Диего? – напомнила Ира подруге, что ждет продолжения рассказа.

– Ах да. Диего… – устало промолвила Марина. – Он сказал, что до сих пор не женился, воспитывает дочь один. Признался, что она похожа на меня, и пригласил к себе домой.

– Ты ходила?

– Нет. Это слишком для моих истерзанных нервов.

– И не захотела увидеть дочку?

– А я вижу ее каждый день, – спокойно улыбнулась Марина. – Я наблюдаю за ней на детской площадке.

– А пообщаться? – продолжала допытываться Ирина.

– Уже слишком поздно для общения. Я упустила время. Незачем травмировать девочку.

– В твоих словах есть здравый смысл, – согласилась Ира.

Умом она понимала подругу, но сердцем не могла. Видимо, болезнь закалила Марину: только пройдя тяжелые испытания, можно принимать столь холодные расчетливые решения.

– Хорошо, что ты меня поняла. В противном случае вряд ли бы согласилась на мою просьбу, – немного повеселела уставшая Марина.

– Какую именно?

– Я хочу, чтобы ты стала крестной матерью моей дочери, – просто объявила Марина.

Ирина не была удивлена. Просьба подруги ей показалась вполне разумной и объяснимой. Она, конечно же, не ожидала подобного развития событий, но сказанное ее не напугало. Возник другой вопрос: как так оказалось, что в стране с крепкими церковными устоями ребенок еще не был крещен?

– А ты уверена, что Диего ее не крестил?

– Конечно. В католических семьях обряд крещения детей проводят в очень раннем возрасте, но в тот момент Диего думал не о традициях, а о том, как кормить, купать и укладывать малышку. Так что мы должны восполнить этот пробел. Я хочу, чтобы у моей дочери был ангел-хранитель.

– Тогда закономерный вопрос, – уточнила Ирина. – Я так понимаю, Диего католик, и, естественно, он захочет, чтобы ребенок получил крещение в католической церкви. Я же православная. Боюсь, может получиться накладка. Вряд ли католический священник даст разрешение на то, чтобы православный человек был допущен к столь важному таинству.

– Все намного проще, дорогая, – устало улыбнулась подруга. – Моим последним желанием стало, чтобы дочка воспитывалась в православной вере. Диего не стал возражать. Это своего рода подарок мне, чтобы я могла спокойно уйти.

– Удивительный человек! – восхищенно произнесла Ира. – Наверное, он тебя еще любит. Другими причинами объяснить столь благородное отношение к тебе нельзя.

– Посмотри на меня, – ухмыльнулась Марина. – Мужчины любят глазами. А я вряд ли сейчас соответствую канонам красоты.

– Нет-нет, – настаивала Ирина. – Он тебя любит. И твоя внешность здесь ни при чем. Если Диего смог простить твое предательство, разрешил увидеть ребенка, то это говорит о любви.

– Или о безразличии, – вставила Марина.

– Неправда! В этом случае он бы не пошел тебе навстречу и не позволил крестить девочку в православной церкви.

– Он атеист, – спокойно произнесла Марина.

Ирина решила промолчать, поскольку спор был бессмысленным. Через несколько секунд Марина заговорила сама:

– Я часто вспоминаю нашу с Диего жизнь. Я была счастлива! Очень-очень! Радовалась жизни и мечтала о безоблачном будущем. Родить ребенка, жить долго и умереть в один день. Но не судьба! «Нет большего мучения, как о поре счастливой вспоминать»… Это Данте, – закончила Марина.

– Тебе неприятно вспоминать о счастье? – спросила Ира.

– Нет, приятно, но больно. Разрушенные надежды и сейчас отравляют мою жизнь.

– Тогда перестань об этом постоянно думать.

– Не могу. «Воспоминание – это единственный рай, из которого мы не можем быть изгнаны». А это Рихтер, – слабо улыбнулась Марина.

– Какие противоречивые мысли! – поразилась Ирина.

– Вовсе нет! – не согласилась подруга. – Жизнь каждого человека настолько многогранна, что невозможно найти одну-единственную фразу, которая бы смогла вобрать в себя все наши мысли, чувства и деяния.

– Я удивлена тем, что ты цитируешь великих, – призналась Ира.

– Вначале, чтобы заглушить свои мысли, я начала много читать. Затем стала читать, чтобы понять, думал ли кто-то так же, как я.

– Нашла единомышленников?

– Нет. Поняла лишь, что мы все очень разные и у каждого свое понятие истины.

За столом вновь повисла пауза. Каждая задумалась о своем.

– Скажи, как зовут мою будущую крестницу? – наконец спросила Ирина.

– Мария, – широко улыбнулась Марина.

– Хорошо. Значит, будем крестить под этим же именем, – отметила Ира.

– Спасибо тебе, Ирочка!

– Можно задам еще один вопрос?

– Конечно.

– Почему именно я? Почему ты решила, что я должна быть крестной? Ведь я живу далеко. Наверное, удобнее для всех было бы найти крестную, живущую в Мадриде.

– Ты хорошая мать и жена. Воспитываешь троих детей. Думаю, сможешь позаботиться и о моей дочурке, расстояние не помеха.

– Спасибо за доверие, – поблагодарила Ира подругу.

– Спасибо тебе, – ответила та. – Ты не будешь против, если мы помолчим? Я устала от долгого разговора.

– Естественно, не буду! А может, тебе пора домой? – заботливо спросила Ира, заметив, что Марина выглядит хуже, чем в начале встречи.