Текст книги "Только с тобой. Антифанатка"

Глава 20

Мы с Кезоном молча зашли в «Макдональдс» и сразу направились в туалет. Я – в женский, он – в мужской. Однако не успела я и глазом моргнуть, как Кезон появился рядом.

– Ты чего? – прошипела я. – Тебе не сюда!

– Меня оттуда какой-то дед погнал, – пожал он плечами и, обогнав меня, направился в свободную кабинку. Я едва не закатила глаза, но говорить ему ничего не стала. Тоже зашла в кабинку, переоделась и стала оттирать грим влажными салфетками. В голосе сидела лишь одна мысль: «Бежать, нужно бежать!» Только вот куда? А может быть, нужно затаиться? Город большой, мест, где можно спрятаться, – много. После столь фееричного побега мысли в голове путались, и я надеялась, что, поев и выпив горячий кофе, я приду в себя и смогу понять, как действовать дальше. Иногда нужно просто передохнуть.

Из кабинок мы вышли одновременно, и, надо сказать, появление Кезона вызвало настоящий фурор. Нет, не потому, что его узнали – он был в бейсболке и солнцезащитных очках. А потому, что женщины как-то не привыкли видеть в туалете мужчин!

– Ты что тут делаешь?! Извращенец! – тут же стала кричать какая-то дородная женщина.

– Придурок. Совсем обнаглел, – поддержала ее девушка рядом со мной, красящая перед зеркалом губы.

– Может, ты и подглядывал за кем-то? – возмутилась бабушка.

– Дамы, дамы! Я не извращенец и ни за кем не подглядывал! Просто в мужском все было занято! – улыбнулся Кезон, примирительно подняв руки. – Простите за неудобство! Не хотел врываться в ваше женское королевство.

Он подошел к раковине, включил воду и стал умывать лицо, стирая остатки грима. Его наглое поведение возмутило нескольких женщин, и они стали орать громче. Мол, какое хамство, и как вам, молодой человек, только не стыдно! Стыдно Кезону точно не было. Посмотрев в зеркало, он вдруг взял меня за руку и шепнул:

– Идем.

Поток праведного негодования тотчас обрушился на меня. Ибо женщины тотчас решили, что это я притащила сюда своего парня и понятно, для каких целей.

– Да он с девкой своей сюда пришел обжиматься!

– Совсем совесть потеряли!

– Да как и не противно в туалете-то?..

– Только посмотрите на нее! Все сразу по девице видно. Лицо у нее какое бесстыжее! Распущенная какая…

Я хотела ударить Кезона по голове, желательно чем-то тяжелым, потому что этот дурак еще и меня подставил! Однако вместо этого повернулась к женщине, которая обозвала меня бесстыжей и распущенной, мило улыбнулась и сказала:

– Завидовать – нехорошо. Идем, милый.

И потащила Кезона к двери, крепко сжав его пальцы. Вид у него при этом был такой невозмутимый, будто бы ничего страшного не случилось, а я и вовсе улыбалась. Только улыбка сползла с моего лица сразу, как мы оказались в общем зале.

– Ненормальный, – прошипела я и тотчас отпустила его руку. Он только рассмеялся в ответ и направился делать заказ.

Кезон заказал кучу всего – как будто бы голодал неделю, а когда пришло время рассчитываться, оказалось, что у него доллары, которые он не поменял, а рублей совсем мало. Разумеется, расплачиваться пришлось мне. Я с неприязнью покосилась на него, но вытащила деньги, решив, что он мне их вернет с процентами.

– Какая ты у меня щедрая, – улыбнулся мне Кезон. – Люблю богатых девушек.

Я скрипнула зубами, но промолчала. Опять он меня какой-то идиоткой выставляет.

Девушка на кассе сдержанно улыбнулась и с недоумением покосилась на меня. На ее лице читался вопрос: «Зачем он тебе, подруга?» А стоящий рядом с ней парень едва сдержал ухмылку.

– Я жигало, – заявил им Кезон. – Кстати, очень удобно. Наличку таскаешь не ты, а твоя подружка.

– Замолчи уже, – тихо сказала я. – Бесишь.

На его губах вновь появилась улыбка, но на этот раз Кезон сдержался. Он первым пошел в зал и каким-то чудесным образом подскочил к освободившемуся столику у окна раньше какой-то парочки, которая окинула нас недобрым взглядом, но связываться не стала.

Мы устроились за столиком, и, надо сказать, без кучи одежды на себе и старушечьего грима я чувствовала себя намного лучше.

– Ну что у тебя за злобное лицо, лапуля? – поинтересовался Кезон, скрестив под подбородком пальцы.

– Иногда мне кажется, что ты невменяемый, – с раздражением в голосе призналась я.

– Я просто веселый, – пожал он плечами. – Но не все понимают мои шутки – что я могу поделать?

– Не шутить, – от всей души посоветовала я, глядя в окно на оживленную дорогу.

– Не люблю уныние и тоску.

– Что мы будем делать? – резко поменяла я тему разговора.

– Для начала подпишем договор, – спокойно ответил Кезон. – О том, что ты будешь играть роль моей девушки перед моими друзьями. Я ведь должен заполучить гитару. Да и проигрывать ненавижу. Окт-то уже вовсю крутит со своей Лилит.

– Какой еще Лилит? – устало спросила я.

– Лилит – это его задание, точно так же, как ты – мое. Я не должен отставать. Поэтому давай для начала сделаем селфи, – вдруг пододвинулся ко мне Кезон и положил руку на плечо.

– Убери, – велела я.

– Сначала сделаем фото, потом уберу. Он должен поверить в то, что мы на свидании, – заупрямился Кезон, и я согласилась. А что мне было делать?

Мы сделали несколько селфи – Кезон обнимал меня, клал голову мне на плечо, делал «рожки». И вел себя так, будто действительно был моим парнем, а не посторонним, который уже во второй раз появился в моей жизни, чтобы перевернуть ее. А вот у меня расслабиться не получалось. Каждое его прикосновение вызывало во мне воспоминания. В самолете я наслаждалась этим. А теперь – ненавидела.

– Ты какая-то деревянная, – возмутился Кезон. – Тебя парни в постели бревном не называли?

– А тебя? – сощурилась я.

– А я секс-герой, – гордо отозвался он. – Боевая машина. Неутомимый Халк.

– Интересно тебя парни в постели называют, – хихикнула я, а он закатил глаза.

– Гениальная шутка, лапуля. Так, давай-ка обними меня и улыбнись! – велел Кезон, снова наводя на нас телефон. Он так опасно его держал, что я только и ждала, когда телефон выскользнет из его руки и грохнется на стол или на пол. Я знала, сколько он стоит, и мне было его жалко. А вот тупого Кезона – не очень.

Со вздохом печали я положила руку ему на плечо и попыталась изобразить улыбку. Широкую и радостную.

– Пожалуйста, улыбайся нормально, – мрачно посоветовал мне Кезон. – А не как сбежавшая из психологической больницы.

– Психиатрической, – поправила я его со смешком. Язык он и правда стал забывать, бедолажка.

– Тебе виднее, – отмахнулся он и прижал меня к себе. А после вдруг вообще подхватил и посадил на колени. Я даже возмутиться не успела, как он вытянул вперед руку с телефоном и сделал еще несколько селфи.

– Сидят, извращенцы, фотографируются, – услышала я женский голос из-за соседнего столика. Там сидела та женщина, которая назвала меня бесстыжей. – Занимаются непонятно чем в туалете, а потом фото делают невинные!

Обращать на нее внимание я не стала – просто пересела. Кезон же попросил у меня ручку и бумагу – для договора. Ручка в сумке нашлась, а вот бумага – нет, и мне пришлось пожертвовать листом из ежедневника, в котором я раньше, во время работы в агентстве, записывала важные дела и события. Блокнот я прихватила совершенно случайно – когда-то он был для меня безумно важным, и я не представляла без него свой рабочий день. А теперь стал бесполезным.

Кезон выхватил блокнот и нагло вырвал два листа. На одном из них он принялся что-то писать крупным разборчивым почерком – каждая буква была отдельна от другой.

– Как там у тебя фамилия? – поднял он на меня взгляд. – Помню, какая-то смешная. Шуткина? Мишуткина?

– Шутейко, – мрачно ответила я. Он же мне в паспорт в самолете лазил!

– А, точно. Интересная фамилия для той, которая не понимает шуток. Просто насмешка судьбы, – улыбнулся Кезон. – А отчество?

– Андреевна.

– Окей.

Он снова принялся что-то строчить. А затем с видом супермена, спасшего мир от космической напасти, вручил мне этот листочек, и я принялась читать.

«Я, Кирилл Владимирович Плотников, обещаю помочь Наталье и спрятать ее от преследователей, а также защитить от посягательств на жизнь, честь и достоинство; кроме того, обязываюсь выплатить ей денежную премию за выполненную часть договора».

«Я, Наталья Андреевна Шутейко, обещаю выполнять роль девушки Кирилла в течение месяца с последующей возможностью продления сделки, а также выполнять прочие поручения взамен на защиту и выплату денежной премии. Также обещаю держать в тайне всю полученную во время общения конфиденциальную информацию. В ином случае должна буду выплатить штраф в размере пятидесяти процентов от премии».

После прочтения я не знала, что делать – хохотать или рыдать от бессилия перед его глупостью.

– Бред, – нахмурилась я. – Эта записулька не имеет юридической силы.

– Подписывай. Я сделаю так, чтобы имела, – велел Кезон. – А что? Все по-честному. Я защищаю тебя, а ты играешь роль моей девушки. Всё!

– Тогда сумму премии подпиши, – со смехом посоветовала я, все так же не принимая эту ерунду всерьез.

– Сколько? – спросил он.

– Десять тысяч долларов, – нервно рассмеялась я, думая, что сейчас он просто пошлет меня – а мне хотелось его позлить. – А нет, лучше пятьдесят!

Кезон тотчас поставил эту цифру на обеих бумажках и размашисто подписался.

– Твоя очередь, лапуля, – протянул он мне ручку.

– Ты серьезно? – внимательно посмотрела я на него. – Я сказала для прикола. Это огромные деньги.

– Абсолютно серьезно. Для меня это совсем небольшая сумма. Поэтому давай, подписывай, мы поедим и будем думать, что делать дальше, – неожиданно серьезным голосом сказал Кезон. – Я так понял, у тебя реально большие проблемы. А я не умею решать проблемы на голодный желудок. Ну почему так долго не делают наш заказ?

– Ты мог бы поесть сворованные пирожки, – пожала плечами я. Его спокойствие раздражало. Ну конечно, он ведь не понимает, в какой я заднице! Для него это лишь развлечение.

– Не могу пройти мимо «Макдональдса», – признался Кезон, наблюдая, как я с постной миной подписываю наш «договор». А что мне оставалось делать? Мне нужна была помощь. Его помощь.

– Я делаю это не ради денег, – сказала я сердито. – Мне не нужны пятьдесят тысяч баксов. Просто помоги спрятаться.

– Не ной, – с царственным видом заявил Кезон.

Я отдала ему эти дурацкие бумажки, и почти сразу же на табло появился номер нашего заказа. Кезон тотчас сорвался с места и пошел за ним. Еда подействовала на него умиротворяюще.

Какое-то время мы молча ели. Я – «Биг мак» с картошкой-фри, он – весь ассортимент. По крайней мере, так казалось. И куда в него столько лезет?

– Знаешь, что я раньше делал? Сравнивал вкус еды в «Макдональдс» в разных странах, – поделился Кезон, прожевав пирожок с вишней. – Ты знала, что в каждой стране он свой?

– И где вкуснее всего? – полюбопытствовала я.

– В России, – ответил он. – Как ни странно. А может, просто привык. В Гонконге, кстати, очень круто! Слушай, лапуля, почему ты так мало заказала? Тебе точно хватит? Возьми у меня что-нибудь.

– Какой заботливый, – фыркнула я. – Нет, спасибо. Ты сам кушай, набирай килограммчики. И не забудь мне потом отдать деньги.

– Кто о чем, а лысый о порно, – вздохнул Кезон.

– Что? – переспросила я. – Ты о чем?

– То есть, вшивый о бане, – торопливо поправился он. – Так ведь говорится?

– Говорится, что ты не в себе, – фыркнула я. Боже, наверное, я действительно выгляжу жадной. Он мне тут пятьдесят тысяч предлагает, а я прошу отдать долг за обед в «Макдональдсе».

– Забудь о деньгах, просто наслаждайся жизнью, – посоветовал Кезон.

– Тяжело наслаждаться, когда их нет, знаешь ли.

– Скоро будут. Вот сыграешь роль моей девушки, и появятся.

Он говорил что-то еще, одновременно жуя, но я не слышала. Мой взгляд случайно упал в окно, и я вдруг заметила знакомый «Джип». Сейчас он завернет с главной дороги к парковке перед «Макдональдсом», и люди Альшевского заметят машину, арендованную Кезоном. Неужели… Неужели они нашли нас по ней? Какая же я дура! Нужно было заставить его бросить машину и убегать на своих двоих.

Все эти мысли пронеслись внутри за мгновение. И я поняла, что нужно убегать. Убегать, пока не поздно!

Я вскочила и схватила сумку.

– Ты чего? – удивленно посмотрел на меня снизу вверх Кезон.

– Быстро, уходим, – тихо сказала я. Внутри все было словно тугим узлом скручено из-за страха.

– Куда уходим? – изумился Кезон. – Я еще не поел!

– Они нас нашли! Нам нужно уходить! – взмолилась я, взяла его за руку и переплела свои пальцы с его пальцами. – Пожалуйста.

Кезон посмотрел в окно, тоже заметил «Джип», который как раз сворачивал к ресторану быстрого питания, с сожалением глянул на свой обед, за пару секунд допил «Колу», схватил пирожок и, не отпуская мою руку, первым бросился к выходу. Однако побежали мы не на улицу, а вверх по лестнице, на второй этаж, где располагались офисы, под которые, собственно, здание и было сдано. Мы мчались по коридору, то и дело натыкаясь на людей, а потом спустились вниз по другой лестнице – выходов в здании было два. Я изо всех сил перебирала ногами, а Кезон на ходу умудрялся есть свой пирожок.

Оказавшись на улице, мы кинулись прочь по проспекту, то и дело оборачиваясь, но не видя за собой погони. Очень быстро мы затерялись во дворах, а потом, как нашкодившие подростки, юркнули в какой-то подъезд следом за каким-то дедушкой, который подозрительно на нас посмотрел. Зачем мы вообще пошли в подъезд, не знаю – туда меня потянул Кезон.

– Вы к кому? – строго посмотрел на нас дедушка перед тем, как мы вошли в лифт. Наверное, выглядели мы подозрительно – растрепанные и запыхавшиеся. А у меня еще и в боку кололо – еще бы, такая суперпробежка второй раз за день!

– К Лене, – приветливо ответил Кезон.

– А, с десятого этажа, – почему-то решил дедушка, а мы не стали его разубеждать. Забавно – иногда даже лгать не надо. Люди сами могут придумать правду – такую, которая им будет удобна. И до последнего верить в нее. Как я когда-то.

Он вышел на пятом, а мы поехали до самого конца. Оказавшись на последнем этаже, Кезон зачем-то полез по лестнице, ведущей на чердак – захотел попасть на крышу. Но не смог. Преградой стал навесной замок.

– Черт, – с досадой сказал он. – Их раньше не ставили.

– Раньше – это когда? В другой эре? – полюбопытствовала я.

– До того, как я переехал в Нью-Йорк. Мы с пацанами все время тусовались на крышах.

– Позволь напомнить, что сейчас ты не с пацанами тусуешься, а убегаешь вместе со мной от опасных людей, – сухо напомнила я. Для него все это было игрой. Развлечением, которое могло скрасить будни суперзвезды. И мне это не нравилось.

– Я в курсе, не нуди над ухом. Лучше дай шпильку, – потребовал он. – Замок открою.

Шпилька у меня была – затерялась в сумке, а вот замок Кезон не открыл. Пытался, старался, пыхтел, но не одолел. И рассердился. Нахмурился и надул губы.

– Уйди, я сама открою, – велела ему я и залезла на лестницу. У меня опыта в этом было побольше – когда-то мы с Сережей и его друзьями тренировались развлечения ради. В компании был парнишка, недавно покинувший стены специализированной школы для трудных подростков, куда попал за воровство. Он нас и научил азам. Жаль, потом снова его забрали – снова за воровство, но уже в колонию.

Замок я открыла за пару минут и первой оказалась на залитой солнцем крыше.

– Ты мне, наверное, какую-то неправильную шпильку дала, – заявил Кезон, забравшись следом за мной, но я ничего ему не ответила – смотрела по сторонам. Вид был прекрасным – голубое бездонное небо и город, одетый в лето. Серость панельных домов вперемежку с зеленью. Крыши, окна и хитросплетенья дорог, которые с высоты казались тонкими.

Высоту я любила почти так же, как море.

Я села на бетонную перегородку, нагретую солнцем. Хотелось немного прийти в себя и понять, что делать дальше. Успокоить испуганное сердце. Оглядеться по сторонам. А может быть, хотелось почувствовать себя свободной – хотя бы на миг. Высота всегда даровала ощущение свободы. Не знаю, почему.

– Третий раз тебе так не повезет, – сказал Кезон, садясь рядом.

– Третьего раза не должно быть, – серьезно ответила я. – Иначе это будет конец.

– Твой бывший заставит тебя жить с ним до конца жизни?

– Нет. Он не даст мне жить. Он меня убьет.

Мой голос прозвучал обыденно, и при этом странно. Может быть, в нем было обречение, а может быть, виной всему была моя полуулыбка, которая появилась, когда я смотрела вдаль, на дома.

– Зачем ему убивать тебя? Он ревнивый псих? Маньяк? – нахмурился Кезон.

– Не хочу о нем говорить. Я просто хочу оказаться подальше отсюда. Не попасть к нему в руки, – отозвалась я и заглянула ему в лицо. – Спаси меня, Кирилл. Пожалуйста.

Я не хотела говорить так – эти слова сами сорвались с моих губ и растворились в горячем воздухе. Я не хотела молить его о помощи, не хотела унижаться, не хотела выглядеть слабой, но не сдержалась. И сама себя обозвала дурой, готовясь к его очередным шуточкам. Однако вместо этого он вдруг кивнул и коснулся моего плеча.

– Я спасу тебя, обещаю.

В его голосе было нечто такое, что заставило меня поверить. То ли твердость, то ли забота. Я заглянула в темные глаза, обрамленные длинными ресницами, и поняла, что плыву. Не от жары на нагретой крыше, а от внутренних ощущений.

На моем лице появилась улыбка, и на его – тоже. Кезон вдруг склонился ко мне и поцеловал в губы – осторожно, подбадривающе. Не углубляя поцелуй и не вкладывая в него страсть. Нежно и просто. Как мальчишка, позвавший на крышу понравившуюся девочку после свидания в «Макдональдсе». И это был поцелуй с ароматом вишни.

– Не спрашивай, зачем я это сделал, – сказал он, все так же глядя в мое лицо. – Мне просто захотелось.

«Продолжи дальше», – кричало все внутри меня, но я лишь улыбнулась.

– Мы улетим, – продолжал Кезон, с прищуром глядя в небо – очки он в кои-то веки снял. Прямо над нами высоко-высоко пролетал самолет. Держал курс куда-то на юго-запад. Возможно, в мой родной город.

– Как? – вздохнула я. – Скорее всего, он взял под контроль аэропорт.

– Каким образом? – спросил Кезон.

– Не знаю. Ему виднее. У кого деньги, у того и власть, – отозвалась я. – По номеру машины, которую ты арендовал, нас ведь вычислили. Значит, и билеты будут проверять. Увидят мою фамилию и поймут, что я улетаю. Или улетела. Они в любом случае найдут меня.

– Ничего страшного, лапуля, – самоуверенно заявил Кезон. – Мы все равно улетим, и они не узнают об этом.

– Как же? – слабо улыбнулась я.

– Арендуем самолет, – беззаботно ответил Кезон. – Кстати, самый удобный способ для путешествия между странами. Никаких очередей в туалет и никаких узких расстояний между кресел. Только ты и я. Ну и наши договоры, – похлопал он по рюкзаку, который снял с себя и положил на колени. – Кстати, Окт уже должен был увидеть наши фото.

И с этими словами он полез в телефон.

Глава 21

Когда я стал знаменитым, я начал видеть людей насквозь. Все их желания, страхи и тайны. Странно, звучит, да?

Но так и есть. Я никогда не страдал от отсутствия эмпатии и логики, но, став популярным, начал лучше понимать других. Как будто поднялся на ступень выше. Встал над ними.

Да, я в курсе, что я высокомерный придурок. Но в данном случае это не желание похвастаться. Это – констатация факта. Я действительно легко считываю людей. Только вот с рыжей оказался прокол.

Она была странной. Не такой, как другие. Серьезно.

Сначала я думал, что она – охотница за легкими деньгами. Потом решил, что мученица и жертва. А сейчас, глядя на ее распущенные волосы, которые на солнце казались рубиновыми, я понял, что снова ошибся.

Наташа со смешной фамилией Шутейко была загадкой. Таила в себе секрет, который не хотела рассказывать, а я безумно хотел его узнать. Я не мог пройти мимо тайны – тайны всегда манили меня. Я не мог отпустить ее просто так – и дело уже было совсем не в том, чтобы она притворялась моей подружкой перед Октавием. Я хотел ей помочь – действительно хотел. Понял это, когда увидел ее потемневшие от ужаса глаза в пол-лица и дрожащие пальцы. Наташа боялась выдать себя. Делала вид, что все нормально, но я понимал – ей страшно. Чертовски страшно, а рядом только я.

«Спаси меня, Кирилл, пожалуйста».

Я до сих пор слышал ее голос в голове, хотя прошло уже четверть часа. До сих пор. Она впервые назвала меня по имени. Не козел, не Кезон, а Кирилл. Давно ко мне так не обращались. А у нее еще и интонации были такие же, как у матери – я только понял.

«Кирилл».

Мама так же звала меня.

Я решил, что спасу Наташу. Нет, я никогда не был супергероем. И если бы меня пригласили в один из фильмов DC, я был бы Джокером, стопроцентно. Но я не мог оставить рыжую одну. Я хотел защитить ее. И я слишком сильно хотел узнать ее тайну.

Звучит так, как будто я законченный псих.

Но да. Я – законченный псих. И мне нравится это. Нравится сидеть с ней на крыше, как когда-то давно, когда я еще учился в школе, и мы с пацанами часто тусовались на детских площадках, в подъездах и в гаражах. И на крыше часто бывали. Встречали рассветы и провожали закаты. Иногда под гитару. С алкоголем и сигаретами – мы ведь считали себя до фига взрослыми. С подружками. С постоянными приколами, смехом и чувством, что мир будет нашим. В этом была своя романтика. Как ее называют? Дворовая? Эта нагретая солнцем крыша и рыжая рядом, чьих губ я только недавно касался, будто окончательно спятив, напоминали мне о былом. О том, каким я был. О самом себе.

Я снова перевел взгляд на молчаливую Наташу. Закинув ногу на ногу, она немигающим взглядом смотрела вдаль. Безысходность – вот что было написано на ее хорошеньком личике. Мне вдруг захотелось снова ее поцеловать – но уже не так. Не в знак поддержки, а потому, что хотелось, чтобы сейчас она была моей. И не думала о своем чокнутом бывшем.

То, что у нее были отношения с таким ублюдком, который посылал на ее поиски громил, меня взбесило. Как она вообще могла позволить себе найти такого урода? Как могла позволить себе быть с ним? Смелая, гордая, язвительная – неужели такой она была только со мной? А с ним вела себя кротко и мило? Меня бесило это. Бесило осознание того факта, что она до сих пор принадлежала ему, и только поэтому я был с ней резок.

– Их машина, – нарушила солнечную тишину Наташа, щурясь, глядя вниз. Я присмотрелся – во двор действительно въехал знакомый черный «Джип».

Она вдруг присела на корточки – боялась, что они увидят ее с земли. На ее лице снова появился страх. Она действительно боялась бывшего. Что ж, я бы тоже его боялся на ее месте.

Нет, ну как она могла позволить себе встречаться с таким уродом? Эй, ты не видела, какое он чудовище?

– Пригнись, – зашипела рыжая, дергая меня за бриджи. – Заметят же!

– Не заметят, – улыбнулся я. – Те, кто привык смотреть вниз, никогда не посмотрит вверх.

– Что за дурацкая философия? – буркнула Наташа. – Вниз, живо!

Я покорился ее воле. Нет, на самом деле я сделал вид, что покорился, а сам сел рядом, словно невзначай касаясь ее предплечья своим. Подул ветер, и ее волосы благополучно попали мне в рот. Пришлось их выплевывать.

– Осторожнее, – хмуро сказала Наташа, как будто бы это я был виноват в этом!

– Собери волосы в хвост, – попросил я. А она и не подумала этого делать. Я с ухмылкой на нее покосился. Забавная. Такое чувство, что все делает мне наперекор. И ведет себя так, словно и не просила меня ее защитить!

– Не надо было идти за тобой в подъезд, – пробормотала Наташа, кусая губы. – Если они найдут нас, нам некуда будет бежать.

– Если только вниз лететь.

– Сам лети, куда хочешь, а я еще пожить хочу.

– Я тоже. Не бойся. Они нас не найдут, – решил успокоить ее я и взял за руку – пальцы у нее были тонкие и горячие. И сама она была тонкой и гибкой, как веточка.

– Почему так уверен?

– Когда пацанами были, всегда так прятались, – ответил я, снова вспомнив прошлое. – Никто на крышах не искал. Никогда.

Рыжая печально вздохнула. Но ничего страшного действительно не произошло – я оказался прав. Люди ее бывшего остановились во дворе дома, на крыше которого мы прятались, однако нас не заметили, сели обратно в машину и поехали прочь. Наташа облегченно выдохнула и поднялась на ноги. Я поднялся следом за ней.

– Я же сказал, что не найдут, – довольно улыбнулся я. – Сейчас я вызову такси, и мы уедем. В аэропорт. Я договорюсь о самолете. И скоро мы окажемся в Москве. А они пусть ищут тебя здесь. Сверяют списки пассажиров, рыщут по вокзалам. Кстати, твой номер телефона – его многие знают?

– Нет. Симка новая, я же тогда телефон сломала, и сим-карта повредилась, пришлось новые покупать, – покачала головой Наташа, глядя на меня каким-то особенным взглядом. Не доверяла моим словам? Думала, я прикалываюсь? Нет, я был серьезен. Я просто увезу ее из этого городишки на частном самолете. Из частного аэропорта. Там даже паспорт проверять не станут – хватит и моего. Деньги решают все проблемы. В любой стране.

– Все равно выключи телефон, – посоветовал я. – Вдруг пробьют по этому номеру.

В фильмах всегда так и делали.

Она не стала спорить – достала телефон, вырубила его и даже вытащила сим-карту. Я наблюдал за движением ее рук и думал, что руки у нее тоже красивые, а вот телефон – пластиковое дерьмо. Нужно будет купить ей что-нибудь нормальное.

⁂

Я не могла в это поверить. В то, что мы действительно полетим в Москву на частном самолете – бизнес-джете. Нет, я знала, что деньги творят чудеса, и если они у тебя есть – значит, у тебя есть всё. Во время работы в агентстве я осознала это в полной мере, когда мы покупали артистам вино и шампанское за несколько тысяч долларов, когда арендовали для них лучшие номера в отелях, когда видели сметы затрат и гонораров. Но сейчас я стала свидетельницей того, как быстро и просто деньги решают все проблемы.

Сидя рядом со мной на крыше, Кезон просто нашел в интернете сайт с арендой бизнес-джетов, оставил заявку, и уже через тридцать секунд разговаривал с неким Станиславом, который представился ему как личный авиаконсультант – их разговор был по громкой связи, и я все слышала.

– Мне и моей девушке нужно срочно улететь в Москву. В самые ближайшие часы, – сказал Кезон так просто, словно речь шла не об аренде самолета за несколько десятков тысяч долларов, а об аренде самоката.

– Да-да, мы все устроим с высочайшим уровнем комфорта и в самое ближайшее время, – оживился авиаконсультант. – Единственный нюанс – поскольку перелет срочный, тариф будет двойной. Как вы на это смотрите?

– Никак. Мне все равно, сколько это стоит, – безразлично ответил Кезон. Ему действительно было все равно.

– Замечательно, – обрадовался Станислав. – Мне нужно будет сделать расчет – это займет буквально пятнадцать минут. Вас будет двое?

– Да.

– Есть пожелания относительно модели самолета или экипажа?

– У меня одно пожелание – поскорее убраться отсюда.

– Понял, благодарю! Подскажите, пожалуйста, может быть, вам нужны какие-то особые условия для перелета? Может быть, какое-то определенное меню, марка алкоголя или определенное сопровождение? Кинозал, спальня, ванная, конференц-зал? У нас есть замечательные массажисты, которые помогут расслабиться в полете. Также профессиональная охрана, врачи, личные шеф-повары, бармены, очаровательные девушки, которые…

– Я не один, – со смешком напомнил Кезон.

– Ах, да, простите! Как же я мог забыть… Может быть, ваша подруга нуждается в стилисте или визажисте? Кроме того, с вами может полететь мастер йоги, который проведет особую медитацию в полете и…

– Нам ничего не нужно. Единственное, в чем мы нуждаемся, так это максимальная скорость организации перелета, – напомнил музыкант, и авиаконсультант, несколько раз извинившись – видимо, чтобы клиент точно понял, как он сожалеет, – пообещал перезвонить через четверть часа и назвать точную стоимость и время.

– Ты уверен, что должен ради меня потратить такие большие деньги? – спросила я, впечатленная уровнем сервиса. Я даже и не знала, что можно заказать личный самолет со своим кинозалом! А почему сразу не с бассейном?!

– А кто сказал, что ради тебя? – пожал плечами Кезон. – У нас ведь есть договор, в котором я обязуюсь защитить тебя от твоего бывшего. Я сказал, что спасу тебя. И я это сделаю. Но своими методами. Лапуля, я сам решу, как тебя защищать. Андестенд? – с нарочитым твердым славянским акцентом спросил он.

– Тебя не переубедишь, – вздохнула я, чувствуя себя обязанной. И это безумно тяготило. Как будто бы я хочу решить свои проблемы за его счет. Успокаивало меня только то, что из-за этого человека у меня была куча неприятностей, и моя прежняя жизнь тоже закончилась из-за него.

– И не надо. Я не тот, кого можно легко в чем-то убедить! – заявил Кезон и ловко вскочил на высокий бортик крыши. Он стоял на самом краю, расправив руки, словно крылья, и я только сейчас поняла, что он до сих пор в старых тапочках Фроловны. Но не это меня волновало – я боялась, что Кезон сейчас упадет. Вдруг ветер подует ему в спину и толкнет вниз? Вдруг он сам сойдет с ума и… спрыгнет?

У меня потемнело перед глазами.

Наверное, это был мой самый главный страх. Страх того, что человек рядом сделает с собой что-нибудь ужасное. И это было куда страшнее, чем тряска в самолете во время зоны турбулентности, от которой я была сама не своя. Это был животный ужас, который пронзал меня всю – до самых костей.

Я перестала быть собой нынешней и стала вдруг Наташей из прошлого. Наташей с первого курса аграрного техникума. Наташей, жизнь которой пошла не так, как она распланировала. Наташей, которой каждую минуту следовало бояться за жизнь того, которого она так любила.

Осторожно, словно боясь спугнуть Кезона, я подошла сзади и крепко обняла его за пояс. Он был горячий как печка. Солнце нагрело его одежду и тело. А у меня внутри все словно оледенело.

– Ты с ума сошла? – со смешком поинтересовался Кезон.

– Не прыгай, – прошептала я.

– И не собирался. Отпусти меня, – попросил он.

– Нет, – едва слышно ответила я.

– Отпусти, – рассердился он.

– Нет! – воскликнула я и щекой прижалась к его спине.

– Я спущусь, только отпусти меня, – вдруг совершенно другим голосом – теплым и заботливым – сказал Кезон. – Пожалуйста, Наташа. Я действительно не собираюсь этого делать. По крайней мере, сейчас.

Я разжала руки, и они безжизненно повисли вдоль тела. Кезон повернулся ко мне лицом. И это была его ошибка – к бездне нельзя поворачиваться спиной.

Ветер все же ударил его – не в спину, а в грудь. Кезон покачнулся.

Все происходило как в фильме с замедленной съемкой. Наступила тишина – я слышала лишь свое собственное дыхание, и больше ничего.

Кезон оступился, и его глаза расширилась от удивления – он будто не ждал такой подлости от ветра. Вскрикнув, я схватила парня обеими руками за предплечье и, не понимая, что делаю, вообще не осознавая этот страшный момент, дернула его на себя. Изо всей силы. Желая только одного – чтобы он не разбился. Пожалуйста… Пожалуйста!