Текст книги "Зяблик"

Глава 18

Дмитрий сидел за столом в своем болшевском офисе. В дверь постучали, и вошел Альберт. Дмитрий поднял голову, увидел друга и улыбнулся ему. Альберт ответил взаимной улыбкой и подошел к Дмитрию. Тот встал и мужчины обменялись рукопожатиями, обнялись.

– Здорóво, Альберт Геннадьич! Хорошо, что заехал!

– Привет! Я по делу, так что извини, ненадолго.

Дмитрий тут же стал серьезным, сел и жестом предложил Альберту сделать тоже самое. Но тот запротестовал:

– Некогда, Дима. Оставляю бумаги, просмотри на досуге. Все коррективы, которые обсуждали в прошлый раз, внесли. Я проследил. По проекту ничего пока не прояснилось?

Дмитрий просмотрел эскизы проекта.

– Спасибо за работу, своевременно, – подвел он итог увиденному. – По проекту пока ясности нет, но, думаю, что это вопрос ближайшего времени, так что ты очень вовремя. Дней через десять-недели через две, выкраивай время.

Дмитрий посмотрел на Альберта. Тот был, как всегда, серьезен. Лицо друга не отражало никаких эмоций. Это был лучший член его дримтим, команды мечты. Человек дела, стойкий, настоящий боец. Эмоции не были свойственны этому гладиатору, они были не в его характере. И это было большой удачей, ведь в работе Альберта эмоции только мешали.

– Понял, – констатировал Альберт. – Через десять дней буду готов. Тогда я полетел дальше. Много дел на контроле.

Дмитрий кивнул:

– Давай! Рад, что заехал.

Альберт улыбнулся:

– Ну пока.

Он вышел. Дмитрий подумал о том, что все последнее время они с Альбертом каждый раз виделись всего только по несколько минут. Мастер выполнения поручений, тот был самым важным звеном после него самого. Дмитрий был мозг, Альберт – руки. Но сейчас их встречи не могли быть продолжительными, ведь ключевая сделка года была на стадии завершения. Новый стук в дверь отвлек Дмитрия от размышлений. Никто не вошел, и Дмитрий произнес:

– Войдите!

Это был Тимофей. Ну конечно же! Тима никогда не входил без приглашения…

… Теперь они сидели за столом и обсуждали дела. По привычке говорили тихо, чтобы избежать случайных свидетелей.

– Я считаю, что это правильное решение, – продолжал Тима. – Не думаю, что Кирилл решится на глобальные действия, но лучше перебдеть. У меня есть ребята, которых можно привлечь.

– Как насчет тех, кто работал в доме раньше? Я бы предпочел проверенных людей.

– Согласен. Они и будут. Я еще две недели, как прозвонил их. Кто-то, конечно, не может. Пока поставлю меньше смен. Тогда людей хватит.

– Это правильно. Лучше меньше людей, но чтобы были проверенные. Пробей еще водителя. Он уехал машину делать?

– Да, я договорился, его там подержат, сколько надо. Посты я часам к восьми расставлю. А насчет пробить – обижаешь. Уже. Досье у тебя на столе. Пименов Александр Николаевич. Читай.

Дмитрий улыбнулся:

– Не буду. Скажи свое мнение.

– Вроде чист. Но пока лучше его задействовать вне дома. Пусть побудет разъездным. На мелком надо его обкатать. Чтобы как с Юлей не вышло.

Дмитрий вскинул лицо и посмотрел на Тиму:

– Да уж, – он посмотрел на часы, – Юля… Пора мне к ней ехать, пока мама ее не утомила расспросами.

– Поздно спохватился! Если вздумала расспрашивать, то ты уже опоздал!

Мужчины засмеялись. В этот момент в дверь без стука вошел Михаил. Выражения лиц Дмитрия и Тимы постепенно изменились.

– О, Миша, проходи! – радостно воскликнул Дмитрий.

Тимофей стал подчеркнуто учтив:

– Я тогда уехал, Дмитрий Владимирович?

– Да, Тима, спасибо, – сухо произнес его хозяин.

Тот ушел.

– Ну, что у тебя? – поинтересовался Дмитрий

– В общем, по нашим каналам прошла информация, что Кирюша твой спелся с Владом Торбеевым из Стройинвесткредитбанка. Бабки большие недавно через его контору прошли.

– Обнал?

Михаил кивнул:

– Он самый. Но Торбеев сейчас не в большом фаворе, если не сказать «под колпаком». Мы попросили пока не тормозить эту сделку, так что их проследили. Похоже, что Кирилл метит на проект болшевской набережной.

– Метил, Миша. Этот номер у него не прошел.

– Как у тебя всегда все быстро! – восхитился его друг.

– Ну, быстро-не быстро, главное, своевременно. Значит, Торбеев… – задумался Дмитрий. – Это хорошо. Думал, хуже. Спасибо за информацию.

– На здоровье. Ладушки, поехал я, вечером самолет.

– Откуда летишь?

– Из Саратова.

– Хорошо.

Дмитрий встал и обнял друга:

– Давай, до встречи! Не опоздай смотри!

– Не дождутся! – парировал тот.

Михаил озорно подмигнул Дмитрию и вышел.

***

Дмитрий посигналил, и ворота начали медленно открываться. За ними стояли две его женщины. Юля обнимала мать, а та целовала Юлю в лоб. Мужчина с умилением наблюдал за этой картиной из салона Вранглера. Юля подошла и села в автомобиль. Анастасия бросила на Дмитрия последний взгляд, и ворота стали закрываться.

Дмитрий посмотрел на Юлю из-под солнечных очков:

– Я смотрю, вы подружились?

Девушка улыбнулась:

– У тебя удивительная мать.

– У удивительного человека – удивительная мать, – лукаво заметил Дмитрий. – Все закономерно.

Юля повернулась к Дмитрию, посмотрела на него и покачала головой. Ее улыбка стала шире.

Когда они подъехали к дому Дмитрия, начало смеркаться. Въездные ворота отъехали в сторону, и тут же показался Тима, встречающий их машину. Автомобиль заехал под навес, Дмитрий и Юля вышли из Вранглера.

– Посты на границах расставил. К дому прикрепил Васю Ропшина. С ним Дима и Иван, – отчитался Тимофей.

– Все как раньше. Очень хорошо. Спасибо! Мы в дом пошли, оголодали совсем! Поешь с нами? – предложил Дмитрий.

– Нет, только ели, – отказался Тимофей. – Спасибо. Доброй ночи!

– Доброй! – откликнулся Дмитрий.

– Спасибо, и вам! – поблагодарила Юля.

… В гостиной, как всегда, горел камин. Юля в длинном обтягивающем платье цвета бордо с короткими рукавами и квадратным вырезом сидела на диване, поджав под себя ноги, и держала на коленях тарелку с куриными ножками и овощами гриль. Она с аппетитом ела. С ее позиции просматривалась кухня, на которой хозяйничал Дмитрий. Юля жевала и поглядывала на него. Сегодня он весь день так трогательно ухаживал за ней, не давая ничего делать. Вот и ужин он вызвался сделать сам. Юля отметила про себя, что все получилось вкусно и подумала, что ей открылось еще одно из многочисленных достоинств этого удивительного мужчины. Им просто не было конца. Как тут было не растаять? Дмитрий достал из духовки мясо и овощи и сложил на тарелку, подошел к Юле, сел на диван на свободное место. Юля протянула руку к бокалу, стоящему на столике рядом с подлокотником, и пригубила вино.

– Так вкусно! – сказала Юля, ставя бокал обратно на столик. – Ты просто мастер!

Дмитрий взял с тарелки кусок мяса:

– Проголодались просто. Рассказывай лучше, о чем с мамой говорили? – Он бросил на Юлю лукавый взгляд и приступил к еде.

– Она показывала мне старые фотографии. Твоего отца, маленького тебя. Ее второго мужа. У тебя очень красивая мать. И очень умная.

– Это правда.

– Как прошел твой день?

– В рабочем режиме. Хотя вообще-то у меня отпуск. Но, возможно, придется его прервать. Хоть и очень не хотелось бы… – Дмитрий пристально посмотрел на Юлю.

Юля прекратила жевать.

– Дима, ты думаешь с Кириллом может быть серьезно? – вдруг спросила она.

– Нет, не думаю. Но с моей стороны может потребоваться больше внимания. Именно это и раздражает больше всего.

– Что будешь делать?

– В этом году наш город выиграл первый всероссийский конкурс по благоустройству малых городов. Мы предложили проект пешеходной набережной и моста через Пахру. Фактически это моя команда его подготовила. Максим был его автором. Болшев занял первое место и городу выделят деньги. Кирилл предпринял все усилия, чтобы забрать этот проект.

– Но как?

– А как это обычно делается? Попытался договориться. Заплатить. Но кишка у него тонка со мной тягаться. Я эту его комбинацию вычислил еще до того, как она у него в голове созрела. Строить буду я. А он потеряет очень много денег, которые он у кого-то взял. Как будет возвращать, не знаю. Поэтому, отвечая на твой вопрос, скажу так: я буду жить, работать и радоваться жизни. Но вначале уберу его отсюда, чтобы не натворил чего ненароком.

– А я все думала, что это у меня напряженная жизнь…

– Не забивай себе этим голову. Мне жаль, что все это закрутилось именно тогда, когда ты приехала сюда отдыхать. Но, правда, не стоит тебе об этом думать.

– Привычка, выработанная годами – думать.

– Оставляй ее. Пусть другие думают. А ты просто расслабься.

– Сложновато расслабиться в осажденном доме! – засмеялась Юля.

Дмитрий тоже улыбнулся:

– Не в осажденном, а в хорошо охраняемом! Твой сон, между прочим, охранять будут! Представляешь, как тебе теперь крепко спаться должно!

Юля отставила тарелку с остатками еды, зевнула, прикрыв рот ладонью, и потянулась:

– Да уж!

Дмитрий не сводил с нее глаз, блуждающих по ее телу. После некоторого молчания он предложил:

– Иди-ка ты спать. Ты же за все время так ни разу и не выспалась.

Юля с сомнением посмотрела на него и хотела что-то сказать, но Дмитрий не дал ей этого сделать:

– Иди, иди, пока предлагаю, – серьезно повторил он, замерев на ней взглядом. – Спокойной ночи.

Юля кивнула и встала с места.

– Спокойной ночи.

Она обратила на Дмитрия последний долгий взгляд, после чего поднялась на второй этаж. Дмитрий резко выдохнул воздух и встряхнул головой.

– Иди, пока предлагаю… – буркнул он себе под нос.

Он покачал головой, резко встал, собрал тарелки, унес их в кухню и поставил в раковину.

… Юля сидела на кровати и смотрела в планшет. Рассказ Дмитрия возбудил в ней интерес, и она решила ознакомиться лучше с тем, чем занимался этот мужчина. Юлю всегда занимало все новое, в особенности, если это касалось творчества. У Дмитрия был хороший вкус, и Юля думала, что он наверняка должен был бы с особенным вниманием отнестись к делу, касающемуся благоустройства его родного города, вдохнуть в него новую жизнь, поделиться с ним частью себя. Все, связанное с Дмитрием, теперь волновало девушку, и она решила навести справки о его работе. На экране планшета возникла надпись: «Болшев проводит «Лазурную черту»» (прим.: прототип – «Рубиновая линия»). Ниже показались эскизы участников проекта новой набережной города. Юля подумала о Дмитрии. Девушка видела, как он целый день сдерживался и старался не беспокоить ее своими притязаниями. Это было так не похоже на того Дмитрия, которого она встретила в этом доме всего несколько дней назад. Видимо, он не притворялся, и с ним действительно произошла перемена. Сегодня он рассказал ей правду, и Юля поверила ему. Теперь она верила, впрочем, она не могла иначе. Недавнее сравнение, которое она провела между Димой и Владом, теперь казалось ей в корне не верным. Она была несправедлива к Дмитрию. Сегодня он предстал перед ней во всей своей красе: открытый, глубокий, чуткий. Она была покорена и окончательно сдалась, он победил. Юля теперь не просто была влюблена, она любила этого мужчину. Ее Диму. А он боялся тронуть ее и пальцем. Как насмешлива порой бывает жизнь!

Один из эскизов показался Юле интересным, но в статье не было информации о том, кто был его автором. Юле подумалось, это им вполне мог быть Дмитрий. Она встала и вышла из комнаты.

… В комнате Дмитрия горел свет настольной лампы. Мужчина сидел в кресле за чертежами. На нем были надеты только широкие черные домашние штаны, затянутые на поясе шнуром, его красивый обнаженный торс отражался в темном стекле. Дмитрий задумчиво вглядывался в документы. Но на самом деле он снова не мог думать о работе. Где-то совсем рядом была его Юля. Возможно, она спала, а, может, просто лежала в постели. Нужно было только выйти в коридор, сделать несколько шагов, открыть дверь ее комнаты и… Снова смотреть на нее, дотронуться до руки, шеи, прикоснуться к губам, сбросить одеяло… И вот она предстала бы перед ним, такая беззащитная, нежная. Его Юля. Она обвила бы его шею своими тонкими, ласковыми пальцами. Она, наконец, почувствовала бы, как сильно он нуждается в ней, что она теперь самый смысл его жизни. И тогда она бы сдалась, дрожа, как всегда, в его руках и теряя голову от нетерпенья. Добрая, нежная, хорошая. Чувственная, женственная, сексуальная. Такая, какой должна быть женщина, и каких у него никогда не было. Она стала бы его женщиной, только его, Дмитрия Прудникова, и никого другого. Бы, бы, бы… Дмитрий снова сходил с ума. Он не мог больше ждать, ожидание было уже нестерпимым. Но он должен был ждать. Должен, должен, должен…

Раздался стук в дверь. Дмитрий резко обернулся. Стук повторился. Он молнией метнулся к двери и резким движением распахнул ее. На пороге стояла Юля с планшетом в руках. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но Дмитрий уже схватил ее на руки, внес в комнату и захлопнул дверь ногой.

– Ты пришла! – пробормотал он, целуя Юлю.

– Дима, я хотела спросить… – попробовала объяснить Юля.

Но Дмитрий поставил ее на пол, отобрал из ее рук планшет и отбросил его на подвернувшийся на его пути комод. Он продолжал ее целовать.

– Сама пришла! Юля… – прошептал он ей на ухо. Дмитрий возбужденно дышал и исследовал ее тело руками. – Я уж и не надеялся…

Юля, пребывавшая до этого в каком-то оцепенении, поддалась этой внезапной вспышке и понемногу начала отвечать на ласки Дмитрия. Тот полностью потерял контроль. Он спустил один рукав ее платья, обнажая красный атласный лиф, снова поднял Юлю на руки и отнес ее на постель, продолжая целовать. Дмитрий был возбужден до крайней степени. На постели он тут же раздел ее, не прекращая целовать. Юля учащенно дышала. В легких бликах от слабо горящей на отдалении лампы, были видны лишь фигуры мужчины и женщины. Рука Дмитрия, держащая ногу Юли за щиколотку, изгиб колена, скольжение, захват на бедре. Поцелуй где-то там, рядом с местом захвата. Живот Юли с маленькой ямкой, которую в данный момент исследовал Дмитрий, спускаясь ниже, не пропуская ни ложбинки. Изгиб ее тела навстречу его поцелуям. Ладонь мужчины, скользящая по ее груди, его пальцы. Губы Дмитрия, втягивающие в себя сосок.

Юля подняла руки наверх и схватилась за спинку кровати. Напряжение всех последних месяцев изливалось из нее бурным, одуряющим потоком. Она выгнулась всем телом, откинула голову назад и громко застонала. Тело ее сотрясалось от ударов страсти, которые, наконец, высвобождал в нее Дмитрий. На его лице отражалась необузданное вожделение, которое все еще не было утолено. Юля обхватила шею Дмитрия руками и закричала. Дмитрий, дрожащий всем телом, тоже издал крик. Он остановился и обнял Юлю. Стрелки часов замерли ровно на одиннадцати.

Но это был лишь первый выброс пробудившегося вулкана. В них скопилось столько жара, что понабилось время, пока он высвободился в количестве, достаточном, чтобы принести хотя бы временное облегчение. Циферблат гласил, что прошло лишь десять минут, когда мужчина и женщина снова пришли в движение, и в бликах света отразилось новое действие. Юля, сидящая лицом к Дмитрию и обхватившая его ногами. Ее руки на его шее. Его частое неровное дыхание. Ток, ритм. Дмитрий, переворачивающий Юлю на живот. Его лицо с запечатленным на нем желанием. Ее пальцы, скользящие по его спине. Возбуждение, рывок.

Стрелки все отсчитывали минуты, а они все поглощали друг друга, пока не приблизилось время рассвета. В комнате все еще горел приглушенный свет. Дмитрий лежал на спине, а Юля на Дмитрии. Он поглаживал по голове свою любимую, лежащую на его груди лицом вниз так, что оно было слегка прикрыто распущенными волосами, покрывающими спину. Он видел прекрасный рельеф, открывающийся его глазу там, ниже, который он так усердно изучал все прошедшие часы, но все же решил, что еще недостаточно его постиг. Этот манящий силуэт и сейчас, когда он уже лежал без сил, продолжал волновать. Ее нога, слегка свесившаяся вниз, и заставляющая его любоваться своим изящным изгибом. Он не ошибся: в Юле было столько страсти, что эти прошедшие мгновения их близости принесли лишь восхищение и восторг. Теперь же Дмитрий был умиротворен. Он поднял свою голову и поцеловал Юлю в макушку, закрывая глаза и вдыхая аромат ее волос, а затем медленно, как будто боясь потревожить ее, опустился обратно. На его лице расплылась улыбка, как будто он все еще не мог поверить своему счастью. В его руках, наконец, был предмет его обожания.

 
В глубине ночной прохлады
Отражение мое.
Все подряд цветы из сада
Смотрят только на нее.
Видят, так как мы любили
Не бывает на земле.
Может, было, но забыли,
Как звезду в кромешной мгле.
Я зажгу звезду иную,
Теплить буду на ладони,
Ночь пройдет напропалую
В ее сладковатом стоне.
А когда наступит утро,
Время правды, чистоты,
Мне в сиянье перламутра
В той звезде явишься ты.
 

(прим.: стихотворение «Звезда», автор Анна Кимова)

Глава 19

Когда Юля открыла глаза, первым, что она увидела, была рука Дмитрия, лежащая на ее груди. Бедро девушки было сковано его ногой, покоившейся сверху. Юля лежала боком и оказывалась в плену. Она попыталась аккуратно высвободиться и встать, но Дмитрий был на чеку:

– Куда? Не пущу, – тихо произнес он голосом, охрипшим после сна.

Он принялся целовать ее в шею:

– Знал, что попробуешь сбежать. Всю ночь сторожил, – сказал он тихо Юле на ухо.

Его ладонь путешествовала по ее телу.

– Я хочу тебя… – Дмитрий лег сверху.

Юля улыбнулась:

– Вначале отпусти умыться.

Мужчина тихо прорычал.

– Обещаю, что не сбегу. Пока… – задорно сообщила Юля.

Дмитрий посмотрел серьезно:

– Ты так даже не шути. А то и умыться не пущу.

Юля отстранила его от себя:

– Я быстро.

Высвободившись из его цепких рук, она поднялась с постели, взяла с пола платье и белье и ушла в ванную. Дмитрий откинулся на подушки, заведя руки за голову, потянулся. Вдруг, как будто вспомнив о чем-то, наклонился и достал с пола телефон. На экране обнаружилась надпись:

2 пропущенных вызова.

Открыв список, он прочел:

Марина Долгопятова, 2 и 4 часа назад.

Дмитрий просмотрел Вотсап. На экране было новое сообщение от Долгопятовой Марины:

 
Не смогла до тебя дозвониться. Все в порядке?
Сейчас вылетаю в Пензу. Дела. Завтра хочу к
тебе заехать. Пожалуйста, пришли водителя. В
полдвенадцатого у Ангела Мира, на Пушкина.
Спасибо. С нетерпением жду встречи, я
соскучилась. Кстати, как там Юля? Надеюсь, не
сильно тебе надоедает?
 

В конце текста стоял подмигивающий смайл. Лицо Дмитрия приняло напряженное выражение. Он думал. Затем набрал номер Тимы:

– Дмитрий Владимирович? – удивился Тимофей.

Дмитрий говорил тихо:

– Да, Тима, извини, не могу пока к тебе выйти. Есть у тебя люди, которые могут человека по рейсу проследить? Рейс сегодня, Москва-Пенза.

– Попробую. Когда рейс?

– Не знаю. Возможно, в данный момент.

– Угу…

– Это не все. Когда она прилетит, хорошо бы ее поводить. Посмотреть, с кем встречаться будет.

– Ну в принципе у меня есть ребята в Пензе. Только вот по времени не знаю, как у них. Если бы немного заранее…

– Все понимаю. На нет и суда нет. Но попробуй.

– Хорошо.

– Имя пассажира – Долгопятова Марина.

Тимофей помолчал.

– Все понял. Попробую, Дима.

– Спасибо. И пусть сегодня ребята в доме не особо высовываются. Я хочу отдохнуть.

– Хорошо.

Дмитрий дал отбой. Подумав о чем-то, он открыл Вотсап и написал Марине ответ:

У меня все ок. Хорошо, завтра в полдвенадцатого.

Поразмыслив еще минуту, он добавил слово «дорогая» после слова «хорошо». Теперь на экране значилось:

У меня все ок. Хорошо, дорогая, завтра в полдвенадцатого.

Появилась одетая Юля. Взглянув на Дмитрия, она сразу поняла, что что-то не так. Девушка посмотрела на него озабочено. Дмитрий протянул ей мобильный, Юля прочитала. Снова подняв взгляд на Дмитрия, она увидела, что тот внимательно смотрел на нее.

– Пошлю водителя, чтобы ее встретил.

– Зачем? – с недовольством спросила она.

– Юля, успокойся. Понимаю, о чем ты думаешь. Но не надо.

Дмитрий быстро встал и надел штаны, подошел к Юле, которая уже собиралась выйти, и удержал ее за кисть.

– Подожди.

Он взял Юлю за плечи и развернул ее к себе лицом, внимательно посмотрел ей в глаза. Юля была расстроена.

– Я должен понять, что она задумала. Пусть приезжает, раз хочет. Надо в этом разобраться. Но это теперь твой дом, и ты не должна ничего бояться. Понимаешь? Это твой дом. Веди себя с ней, как считаешь нужным. Ты поняла?

Юля неуверенно кивнула.

– Но хорошенько все взвесь. Она ведь неспроста так с тобой поступила. Должна же быть какая-то причина. Подумай. – Он все еще смотрел ей в глаза. – Мы сейчас можем помочь друг другу все понять. Если проявим хладнокровие и будем действовать сообща. Но решение за тобой.

Юля задумалась. Дмитрий добавил:

– И, пожалуйста, прекрати меня бояться. Я не знаю, что у тебя там было, но это никак не связано со мной.

Он умолк. Юля думала.

– Я люблю тебя. И в обиду не дам. Просто поверь мне, – его тон был убеждающим.

Юля вздохнула, опустила глаза и кивнула. Дмитрий взял ее за подбородок.

– Посмотри на меня. – Юля подняла глаза. – Верь мне.

– Хорошо. – На миг она замерла, потом кивнула. – Я согласна.

Дмитрий поцеловал ее.

… Позже в кухне они завтракали.

– Юля, расскажи мне, откуда ты знаешь Марину.

– Я познакомилась с ней десять лет назад на одном из мероприятий. Тогда я только начинала работать в России после длительного отсутствия. Вадик, ее муж, впоследствии ставший моим хорошим знакомым, был там докладчиком, а Марина его сопровождала.

Дмитрий удивился:

– Вы дружили с Вадимом Долгопятовым?

– Ну не сказать, чтобы дружили. Но он был приятным человеком, и я с удовольствием общалась с ним, когда мы пересекались на мероприятиях. Ты хорошо его знаешь?

– Я говорил тебе. У нас с ним большая разница в возрасте, но определенный промежуток времени нас связывали общие интересы. Можно сказать, что тогда мы дружили. Потом разошлись.

– Да, я слышала, что его из Москвы перевели в регион. Он ведь изначально был выходцем из Пензы?

– Да. Он родился в Пензе. Недолго был директором завода «Маяк». А почти сразу, как ушел в политику, был призван в Москву. Ну а дальше ты знаешь. Так что с Мариной?

– Она сама со мной познакомилась. Была очень активна по этой части, поэтому мы почти сразу стали общаться. Подруг и друзей из моей прошлой жизни у меня в Москве не осталось, так что я не возражала. У нас сложились более-менее доверительные отношения, я рассказывала ей кое-что о себе и считала ее подругой. Но я всегда относилась к ней с осторожностью. Она «себе на уме» и я понимала, что наша дружба может в любой момент прекратиться.

– Я все пытаюсь понять, что навело ее на мысль привлечь к этому тебя? Может, твои отношения с Вадимом? Были у вас с ним какие-то дела?

– С Вадиком? Да нет, что ты. Я ни с кем никогда не имела никаких дел. Всегда была сама по себе. К тому же ты сам говоришь, что ваши дороги разошлись. Так что, думаю, он здесь не при чем.

Дмитрий поднялся из-за стола:

– Тогда что? Здесь должна быть какая-то связь.

Юля подошла к раковине и сложила туда тарелки. Она пожала плечами:

– Не знаю. Мне кажется, что ты преувеличиваешь роль Марины. Я неплохо узнала ее за десять лет. Она, конечно, умна, но все же очень приземлена. Я никогда не понимала, как они так долго прожили с Вадиком, ведь он человек совсем другого склада. Но так часто бывает, – девушка повернулась лицом к Дмитрию, – она красивая женщина и к тому же весьма разумна. Но ее всегда заботили только мужчины, успех и деньги. Других интересов у нее нет. А для их достижения у нее достаточно данных. Поэтому в качестве мозга сложной многоходовки я ее совсем не представляю. Единственное, что приходит в голову, так это ее развод с Вадиком.

Дмитрий внимательно слушал и смотрел на Юлю.

– Она привыкла к роскоши, – продолжала Юля, – а теперь, думаю, ее жизнь изменилась, и ей срочно стало нужно что-то придумать. Может, поэтому она и решила как-то использовать тебя? Но причем здесь я?

– Ладно, подумаем об этом позже.

Он улыбнулся Юле и подошел к ней ближе.

– Давай сегодня проведем весь день вместе. Я очень хочу побыть с тобой.

Девушка кивнула. Дмитрий обхватил ее своей рукой так, что голова Юли оказалась у него подмышкой. Но он продолжал смотреть в окно, и взгляд его был задумчив…

***

День уже клонился к вечеру, но солнце еще стояло. Дмитрий и Юля отдыхали. На мостках рядом с их одеждой лежала черная колонка, из которой раздавалась музыка. Она стелилась над водой, отражаясь от ее поверхности и улетая далеко в лес. Теперь Юля точно знала, что имела дело с изощренным мастером удовольствий, ведь Дмитрий так умело использовал незаметные на первый взгляд штрихи, что всегда попадал прямо в цель. Слова, жесты, взгляды… Прикосновения, запахи, звуки… Все это работало на него. Он бил без промаха. Вот и эта музыка не была исключением. Это были чувственные звуки, лишь усиливающие притяжение между мужчиной и женщиной, которые сейчас и без того не представляли себе жизни друг без друга.

Юля стояла в пол-оборота к Дмитрию. На ней был надет черный купальник. На ее лице играла легкая загадочная улыбка. Дмитрий подошел и встал сзади вплотную к ее спине. На нем были черные плавательные шорты. Он провел пальцами Юле по руке, вниз от плеча, едва касаясь. Юля закрыла глаза и, поворачиваясь лицом к Дмитрию, улыбнулась ему. Тогда он поцеловал ее в шею и скользнул по коже вдоль талии. Юля, закатив голову назад, мелодично засмеялась. Зная, как точно и к месту Дмитрий применял разные символы, и каким глубоким смыслом они всегда наполняли момент, она ждала, что же он приготовил на этот раз. И, услышав первые слова песни, поняла, что не ошиблась:

 
Ее смех, как летний бриз,
Соблазняет своей лаской,
Уж по телу разлились
Пыл и жажда лавой вязкой.
Ее голос – феромон,
Манит чувственным заливом,
Как мечта порхает он,
Кружит голову игриво.
 
 
Все мираж иль это явь?
Я скольжу по ней руками…
Парень, ты немного сбавь!
Обожгла она, как пламень…
 

Они шутливо толкались на мостках и смеялись. Дмитрий схватил девушку за талию и оторвал от земли. Он поднял ее высоко над собой, а потом прижал к себе и закружил. Юля ощутила себя пушинкой, парящей над водой в лучах теплого летнего солнца. Воздух наполнился мелодией ее смеха. Дмитрию показалось, что этот звук был еще одной ее тайной: будто чья-то рука коснулась струн арфы, а зазвучав, они слились с пением птиц и шумом ветра. Он поцеловал Юлю, а та подалась ему навстречу, но вскоре вывернулась из его объятий и шагнула на край мостков. Один за другим они ловко спрыгнули в воду. Вскоре на поверхности они уже обнимали друг друга, а их тела, покрытые капельками воды, сияли в лучах зрелого вечернего солнца мелкой россыпью густо-золотых бриллиантов. Дмитрий смотрел на свою диву с тем же желанием, а после целовал ее так, как будто не мог иначе и как будто так будет всегда. А потом они плавали под водой, и Дмитрий охотился на нее, охваченный древним инстинктом. Он подплывал, обвивал ее талию руками, скользил ладонями по ее мокрому телу, а Юля, как и было положено жертве, извивалась, не даваясь ему в руки, отплывая дальше, но все же не слишком далеко. Когда же она выныривала на поверхность, а за ее спиной появлялся мужчина, плотоядно на нее смотрящий, Юля снова слышала музыку и улавливала слова:

 
Мы горим, танцуем, гаснем,
Входим заново в свет красный,
Мы – что дикие койоты,
Волки в полуночный час.
Вместе медленно раздразним
Мы начало новой страсти,
Чтоб на финише охоты
Нам любовь познать тотчас.
 

… Позже они были в его комнате одни. В окно проникал яркий свет луны, освещая их фигуры серым серебром, предвестником скорой близости. Они снова целовались. Дмитрий был в черном, а на Юле было красное платье на пуговицах, которые Дмитрий медленно и с удовольствием расстегивал. Сняв один рукав платья, а затем другой, он все еще продолжал ее целовать. Больше им некуда было спешить, ведь теперь вся ночь была у них впереди. В постели их фигуры были слабо различимы, и было видно лишь, как Дмитрий главенствовал наверху, а Юля часто, прерывисто дышала. В легких бликах света были видны их лица, чувственное лицо девушки, по щеке которой он то и дело проводил рукой, и страстное лицо мужчины, рот которого был слегка приоткрыт, а глаза горели бирюзовым пламенем. Двигаясь, он так и не переставал смотреть на нее, будто все никак не мог наглядеться, и его веки слегка подрагивали. А в голове у девушки все так и звучали слова,

 
Смех твой нѐжит и ласкает
Сладким шелестом своим,
Надо мною он витает.
Никуда мы не спешим…
Сняты все теперь запреты
Ведомством добра и зла:
Станем мы встречать рассветы,
И не будет им числа.
 

(прим.: стихотворение «Ее смех», автор Анна Кимова)

… и раздавался гипнотический звук саксофона. А за окном снова правила ночь, на этот раз не приносящая обитателям этого дома ничего, кроме столь желанных завоеваний. Эта летняя ночь, тихая и безмятежная, парила над землей, над озером, над мостками, над теми местами, где они недавно были. Гладкая поверхность озера, темная, зеркальная, была, как всегда, невозмутима. Так казалось случайному наблюдателю, тому, кто не мог постичь чего-то, что было скрыто глубже, и что не находилось на поверхности. Того, что было в темной толще прекрасного озера, глубокого как их страсть, и хранящего в себе следы их недавнего счастья.

***

Юля налила себе кофе. На ней было вчерашнее красное платье на пуговицах. Сзади к ней подошел Дмитрий. Он обнял девушку за талию, скользнул рукой к груди, дотронулся до шеи. Тихим, чуть хрипловатым шепотом он сказал ей на ухо:

– Не знаю, как я продержусь сегодня…

Юля повернулась к Дмитрию:

– Продержишься. Я в тебя верю!

– Плутовка! Как быстро ты в меня поверила!

Она засмеялась:

– А что мне оставалось? Ты не дал мне выбора.

Дмитрий покачал головой и сказал серьезно:

– Не дал. И впредь не дам. – Он поцеловал Юлю. – Я такой голодный!

– Будешь яичницу?

– С удовольствием!

– Сейчас приготовлю. Сколько у нас есть времени?

– Время пока есть. Часа три-четыре. Но через час приедет мама.

– Хорошо.