Текст книги "Зяблик"

Кирилл снова забормотал какие-то бессвязности. В дверях появилась Елена и застала эту сцену. Дмитрий стоял с совершенно отрешенным видом.

– Дима, пойдем отсюда. За ними приехали. Пойдем, пойдем…

Елена взяла его под руку и потянула по направлению к двери. Дмитрий как будто очнулся, поддался ей, и они вышли, оставив на смену водителя Дмитрия, снова стоящего возле двери.

***

– Понимаешь, Тимофей Семенович, какими слепцами мы были? – Дмитрий сидел в кресле матери, а Тима напротив него в другом кресле. – Ведь первое, о чем я спросил Юлю, было, где она познакомилась с Мариной. А себе я тот же самый вопрос задать не удосужился. Дурак. – Дмитрий судорожно схватился пальцами за виски.

– Дима, не вини себя. Нельзя объять необъятное. И все знать тоже нельзя. Ни одному человеку недоступно знать все. Понимаешь? Он здорово держался в тени. Ни разу себя не обнаружил. Нигде.

– Но такого просто не может быть! Что, не мелькнул ни по одному из контактов?

– Нет. По большинству твоих контактов его присутствие выглядело абсолютно естественным. С Мариной он сам тебя познакомил. С Натальей общался, как и все остальные твои друзья. В болшевском проекте он был одним из главных членов твоей команды. Поэтому, когда в этой связи он запрашивал нужную ему информацию, это не вызывало никаких вопросов.

– А по Кириллу? По Владу?

– В связи с ними он не появлялся ни разу. С Кириллом он, скорее всего, обо всем условился еще до того, как мы стали вести прослушку. Возможно, еще какое-то время действовал через Наталью. Но он был очень осторожен. В последние месяцы ни разу не засветился ни по одному из контактов Натальи. А Влада мы стали вести только в последние дни. И там Альберт тоже не всплывал.

– Теперь уже и не всплывет. Сто процентов ушел, не сомневаюсь.

– Не кипятись. Никуда он не денется. Куда ему? Найдем.

– И что с того? Все равно ничего не докажем. Так что считай, что ушел.

– Ты не прав. Он, конечно, славно поработал над тем, чтобы его никто не заподозрил. Прямо серый кардинал. Но хоть он и старался не оставлять следов, теперь, когда мы все знаем, найти связь между ним и всем этим делом будет не трудно. Уверен в этом. Такие авантюры не проходят бесследно.

– Какова обстановка на данный момент? Даже не спросил тебя, за всей этой суетой.

– В Зябликово работает следственная. У Васи Ропшина легкая контузия, так что, скорее всего, его сегодня отпустят, и он вернется в Зябликово. Бандита отвез к дяде Коле. Жить будет, а вот со службой пока не ясно. Ребят снял с наблюдения. Отправил в Зябликово и сюда. Возле офиса посты пока не снимаю. Теперь по последнему инциденту. С нашей стороны один убитый. Иван. Царство небесное. – Тимофей перекрестился. – Жаль парня. Такая работа. Никогда не знаешь, сколько тебе отмерено. Одно утешает, одиночка. Семьи нет. С их стороны – два трупа. Оба из охраны Торбеева. Ну и ранение Кирилла. Так что я удовлетворен. Не зря самых сильных ребят сюда поставил.

– Но как они решились напасть на дом?

– Я задавал себе этот вопрос. Наша с тобой антреприза дала свои плоды. Они не ожидали, что дом так усиленно охраняется. В Зябликово они видели только одного Васю. Могли решить, что им просто не повезло и он вышел из сторожки в момент нападения. Ведь когда ребята с границ подтянулись, они уже ушли. Я уверен, что они и возле дома твоей матери не ожидали встретить такого отпора. А позволить тебе отъехать на машине подальше от дома они тоже не могли. Во-первых, они не знали, что ты поедешь один. Во-вторых, у них банально было мало людей. Одно дело обстрелять вас на месте, другое – напасть в дороге. К тому же ты располагал прекрасной машиной и мог оторваться от них. Ну а далее и так все ясно. Ты ехал к дому, к которому подтянулась половина силовиков нашего района. Они не хотели рисковать тем, что упустят тебя. Поэтому рискнули меньшим. Напали возле дома.

– Что машина?

– Граната прошла по касательной. Сильных повреждений нет. Но бронекапсула нарушена.

– Займись этим. Срочно нужна новая машина.

– Уже. Вопрос недели минимум. Пока будешь ездить на арендованной.

– Понял.

– Теперь по Альберту. Послал ребят сразу, как только ты мне сказал. В доме пусто. В офисе тоже. Собирался наспех.

– Откуда он так быстро узнал? Неужто из новостей? Твои ребята ведь приехали почти сразу.

– Не забывай, что он очень осторожен. Ни разу себя не выдал. Для этого нужно обладать определенным характером, и нам с тобой надо это учитывать. Даже на столь важное для него дело он им не дал своих людей в поддержку. Не рискнул. Боялся, что в случае неблагоприятного исхода может остаться след, который выведет нас на него. Я считаю, что ему непременно надо было узнать, чем все кончится. Но он не мог никому поручить этого дела. Думаю, сам поехал за ними и наблюдал со стороны. Поэтому и уходил наспех.

– Хорошо. Что делается в этом направлении?

– Я обратился к своему человеку в министерстве с просьбой помочь. Дело времени, Дима.

***

Анастасия, Елена и Юля сидели за столом на кухне, они молчали. Когда вошли Дмитрий и Тима, Анастасия резко встала, порывисто подошла к сыну и обняла его. Дмитрий поцеловал мать в макушку и погладил ее по голове.

– Все в порядке, мама. Успокойся. Все в порядке.

Он подошел к Юле и обнял ее. Она приникла к его животу.

– Ты как? – в голосе Дмитрия слышалась нежность.

– В порядке. – Дмитрий наклонился и поцеловал ее в лоб. – Хорошо. Елена Васильевна, девушки, пойдемте в кабинет. Надо поговорить.

…

– За всеми этими военными действиями стоял Альберт Щербаков.

– Что-о?

– Да, мама.

– Твой друг, который был на дне рождения? – спросила Юля.

– Да. Только он не просто мой друг. Он один из ключевых людей в моей команде. Видимо, поэтому он все это и задумал. Хотел убрать меня физически и получить все, что останется после меня.

– Подожди, Дима, подожди. Ты уверен? – спросила Елена.

– Абсолютно. Мне рассказал Влад. Он не заинтересован. Ему нет резона врать.

– Влад? – Юля как будто не верила своим ушам.

– Да. Альберт ведь тоже из Пензы. Это он познакомил меня с Вадимом и Мариной Долгопятовыми, он был знаком с ними задолго до меня. Думаю, что Альберт и с Владом познакомился через Марину. Должно быть, он знал, что Владу скоро понадобятся деньги. Возможно, тот даже обращался к Альберту с этим вопросом. Тогда-то Альберт и придумал послать к Владу Кирилла.

Елена отрицательно покачала головой:

– Не верю.

– Лена, Альберт сбежал. Его дом пуст. Мы сразу же послали к нему людей. Но опоздали.

Женщина побледнела:

– Господи, Дима…

– Что такое?

– Они же с моим мужем дружны. Ты же знаешь, что Сева два года назад спас его сына… В общем… Сева говорил мне, что Альберт заходил к нему на днях. Спрашивал, как дела. Был удивлен, что меня нет дома. Муж сказал ему, что я пока к Насте поехала, на свежий воздух. Что мне там пишется лучше.

Дмитрий и Тима переглянулись.

– Ничего страшного, Лена. Евсей Петрович ничего не знал. Он не сказал ему ничего конкретного.

– Но он же мог понять, где Юля…

– Да, мог понять. А, значит, знал где я. И послал сюда вооруженных до зубов боевиков.

Елена закрыла лицо руками:

– Господи, Боже мой… – заплакала она.

– Да уж. Умен. Ничего ведь Владу об этом не сказал. Понимал, что им движет ненависть. Боялся, что если Влад узнает о том, что Юля жива, то не пойдет. Вот поэтому первое нападение было на Зябликово.

– А что теперь? – спросила Анастасия.

– Его ищут. Найдут.

***

 
Ты не привык быть с кем-то рядом
И не привык поддержки ждать,
Ты мог легко стальным фасадом
Судьбы снаряды отражать.
 
 
Но в этот раз, врагом повержен,
Лежишь ты с раною в груди,
И треснул твой железный стержень,
Один ты там снегов среди.
 
 
Но я приду на поле боя,
Окончится твоя вражда,
И путеводною звездою
Тебе я стану навсегда.
 
 
Поймешь, что нету силы тверже,
Чем знать, что в бурю есть маяк.
И ты полюбишь меня больше,
А я люблю тебя и так.
 

(прим.: стихотворение «Маяк», автор Анна Кимова)

– Дима, ты в порядке? Я вижу, как ты переживаешь. Просто сердце разрывается…

Юля и Дмитрий прогуливались по саду Анастасии и были вдвоем.

– Столько ненависти вокруг! Ты бы видела Кирилла, когда он говорил со мной…

– Он был не в себе. Его психика не выдержала. Елена Васильевна сказала, что он, похоже, тронулся.

– Ты не слышала его. Это, видимо, копилось в нем всю жизнь. Представляешь, оказывается он ненавидит меня за то, что его отец убил папу.

– Так все же он?

– Да. Кирилл сказал мне, что слышал, как тот отдавал приказ. Оказывается, Кирилла после этого отправили в психушку.

– Боже мой, пути господни неисповедимы! Твоего отца убили, а расплатился за это сын убийцы.

– Что-то в этом роде он мне и сказал… Что мне все равно.

Юля встала напротив Дмитрия и заглянула ему в глаза.

– И ты что из-за этого так себя мучаешь?

– Нет, не из-за этого. – Дмитрий вздохнул. – Просто кругом одни враги. Один из моих лучших друзей оказался предателем и чуть не отнял у меня все, что мне дорого. Второй ненавидит меня просто за то, что я есть. Как жить дальше? Как верить людям?

Юля взяла его за руку и сказала с чувством:

– Дима, ты не прав. Нельзя судить о мире по поступкам нескольких отдельно взятых личностей. И нельзя терять веру в людей лишь из-за того, что на твоем пути встретилось несколько мерзавцев. Ты спрашиваешь как жить? С уверенностью. Что все будет хорошо, что ты найдешь в себе силы справиться со всеми испытаниями. Потому что тебя окружают потрясающие люди. Понимаешь? Потрясающие! Твоя мать, Тимофей Семенович, Евсей Петрович, Елена Васильевна. За целую свою жизнь я не встречала столько прекрасных людей. Каждый из них уникален. И в центре их всех – стоишь ты. И ты еще спрашиваешь меня про веру в людей? Вернись на землю, Дима, не гневи Бога.

Дмитрий застыл взглядом на лице Юли, а затем порывисто поцеловал ее. Она ответила на его поцелуй с той же страстью.

Глава 33

Допрос шел уже второй час. За столом сидел следователь, а напротив него Альберт.

– Откуда вы знаете гражданина Торбеева?

Альберт говорил голосом робота:

– Впервые я услышал о нем от Марины Долгопятовой. Полгода назад она обратилась ко мне за помощью в связи с долгами. Она играла в подпольном казино, принадлежавшем Торбееву, задолжала ему много денег. Мы с ней были старыми друзьями, она попросила меня помочь ей с уплатой.

– Вы согласились?

– Нет, отказал. У меня нет привычки оплачивать чужие долги.

– Тогда как именно вы познакомились?

– Меня заинтересовал этот человек. Я поехал в Москву и встретился с ним.

– Как, при каких обстоятельствах?

– Явился к нему в клуб в качестве клиента. По рекомендации Марины. А там уже в беседе выяснилось, что у нас с ним были определенные общие интересы.

– Какие именно?

– В скором времени ему требовалось вывести через его региональный банк определенную сумму денег. А наша команда в Болшеве как раз начинала готовить проект для участия во всероссийском конкурсе. Я понял, что наши с Торбеевым интересы могут быть реализованы одновременно. И взял это на заметку. Четыре месяца назад, когда мы вплотную подошли к участию в конкурсе, я навел Торбеева на Кирилла Лаврентьева.

Дмитрий находился в соседнем помещении, и на столе перед ним стояло устройство, через которое он слышал все, что происходило на допросе. Он был сосредоточен. Между тем следователь продолжал допрос:

– Каким образом?

– При личной встрече. Сказал, что у меня на примете есть человек, который может быть ему полезен.

– Какова была реакция гражданина Торбеева?

– Он сказал, что это ему интересно.

– Что было дальше?

– Я держался в стороне и наблюдал.

– Откуда вы получали информацию?

– От Натальи Север. Она встречалась с Кириллом и передавала мне их разговоры.

– Как часто?

– Редко. Когда Торбеев вышел на Лаврентьева, тот сначала не соглашался. Боялся ставить на карту деньги, которых у него не было. Наталья рассказала мне об этом. Тогда я сам встретился с Кириллом и предложил себя в качестве гаранта. После этого Лаврентьев согласился, полетел в Москву и предварительно договорился обо всем с Торбеевым.

– Как же это вы так неосмотрительно, гражданин Щербаков?

– Давайте по протоколу, – угрюмо заметил тот.

– Как угодно. Чем был вызван такой рискованный шаг с вашей стороны?

Альберт бросил на следователя взгляд исподлобья:

– Кто не рискует, тот не выигрывает.

– Выражайтесь яснее.

– Я должен был использовать свой шанс развязать войну между Кириллом и Дмитрием. А потом убрать Дмитрия. На его месте должен был быть я.

– В каком смысле?

– Зачем быть вторым, когда можно быть первым?

– Вы упомянули гражданку Север. Чего хотела она?

– Не знаю. Кто поймет этих женщин. Чего-то хотела. Главное, что в этот момент наши интересы совпадали.

***

– Расскажите, как и при каких обстоятельствах у вас началась интимная связь с гражданином Лаврентьевым.

Наташа была невозмутима:

– Моя личная жизнь никоим образом вас не касается. Я вообще не должна здесь находиться. Скажите спасибо, что вообще пришла.

– Вы, гражданка Север, не у себя дома, чтобы так разговаривать с должностным лицом. Вас сюда вызвали официально, по повестке. Явиться сюда было вашей обязанностью. Так же как и отвечать на мои вопросы. Вы прекрасно об этом знаете. Повторяю свой вопрос…

– Да сколько хотите повторяйте. Я к этому делу никакого отношения не имею. И у меня нет ни малейшего представления, что там мужики между собой не поделили.

В соседнем помещении снова сидел Дмитрий, но на этот раз помимо него и одного сотрудника, там находился еще и Андрей Север. Они внимательно слушали, когда голос Наташи произнес:

– … и полоскать свою личную жизнь незнакомым людям не позволю.

Девушка решительно посмотрела на следователя:

– Мне абсолютно нечего бояться. Поэтому я принципиально не хотела, чтобы на нашей с вами… э-ээ… беседе… – она бросила на следователя провокационный взгляд, – присутствовал адвокат. Но если вы будете на меня давить, то я могу и передумать и привлеку его.

– Повторяю в последний раз. Незнакомых людей здесь нет. Ведется следствие. И вы, гражданка Север, проходите по этому делу как соучастница.

– Что? – возмутилась она.

– Пока как соучастница. Но с учетом показаний основных фигурантов, можете начать проходить и как одна из организаторов. Вам ясно?

Наташа вскрикнула:

– Какой еще организатор, вы что с дуба рухнули?

– Поосторожнее с выражениями. У меня заканчивается терпение, а если оно кончится, вам это на пользу не пойдет. Хотите, вызывайте своего адвоката. Хоть юридическую консультацию привлекайте. Вам это не поможет. Вы крепко влипли. И я советовал бы вам сотрудничать со следствием, а не надеяться на адвокатов, которые еще неизвестно, чем вам помогут. И помогут ли.

Следователь протянул Наташе протокол допроса.

– Чтобы не быть голословным, ознакомьтесь.

Наташа бегло прочитала текст и вдруг побледнела. Она приложила руку ко рту и на ее глазах от страха выступили слезы. Подняв взгляд на следователя, она спросила:

– Убрать? Альберт что… хотел его убить?

– Именно. И, согласно его показаниям, вы активно ему в этом помогали.

– Это неправда.

– Может, ознакомитесь еще и с протоколом допроса гражданина Торбеева? С тем, как вы навели его на мысль о смерти гражданки Пересветовой. И тем, что за этим последовало.

Наташа моргнула, и на ее щеки выкатились две крупные слезы.

– Да вы что, с ума тут все посходили, что ли? Я же не при делах! Просто отплатила Прудникову за его скотское отношение к женскому полу, но не более того. А вы мне тут дело века шьете!

– Как именно отплатили?

– Как, как… Разными частями тела! Просто хотела, чтобы он денег потерял. Тогда это была бы соизмеримая плата за то, что он мной попользовался, а потом вышвырнул, как последнюю дешевку.

– Выражайтесь яснее. Что именно вы предприняли, чтобы гражданин Прудников потерял деньги?

– Решила натравить на него Кирилла. Для этого стала с ним встречаться.

– Сами решили? Или кто-то вам подсказал?

– Сама, конечно, а что там подсказывать было. Все поголовно знали об их вражде.

– А вот гражданин Щербаков, Альберт Геннадьевич, утверждает обратное. – Следователь неожиданно перешел на крик, Наташа дернулась всем телом. – Что это он вас подослал к гражданину Лаврентьеву, чтобы вы разузнали, что тот планирует делать.

Вдруг выражение лица Наташи резко изменилось. Она сделалась абсолютно спокойной и решительной, а слезы высохли.

– А если и так, что с того? Это еще лучше! Не я же это все придумала, – спокойно сообщила она.

Наташа сделала паузу, чтобы понаблюдать за реакцией следователя. Тот тоже изменился в лице, поняв, что, судя по всему, до этого момента перед ним разыгрывали спектакль, успешно водя его за нос. Теперь на губах у Наташи появилась легкая ухмылка:

– Я знала, что Альберт спит и видит себя на месте Димы и просто помогла ему осуществить его план.

– План убийства Дмитрия Прудникова?

– Нет! – с чувством сказала она. – Я не предполагала, что он замыслил его убить. Иначе никогда бы не согласилась. Я что, по-вашему, полная дура? Я просто хотела, чтобы Прудникову было плохо. А для этого гораздо эффективнее, чтобы человек жил. Жил и страдал. А я бы смотрела, как он страдает. И радовалась.

Наташа смотрела на следователя с каким-то демоническим выражением. Она наслаждалась происходящим:

– А что дала бы мне его смерть? Ничего, – заключила она. – Так что я не при делах, начальник.

– Следствие разберется кто при делах, а кто нет.

– Разбирайтесь, – сказала Наташа, разглядывая свои ногти.

В соседней комнате мужчины стояли друг напротив друга. Андрей медленно качал головой, как будто он все еще не мог поверить своим ушам. Он был разбит.

– О чем вас спрашивал гражданин Торбеев при вашей встрече одиннадцатого июня сего года?

Наташа ухмыльнулась:

– О погоде.

– О чем он вас спрашивал?

– Его интересовал Дима. И эта его, как ее там… Юля.

– Что вы рассказали ему?

– Я сказала ему, что на дне рождения Димы была какая-то костлявая, с которой он носился. А она его мордой об стол при всех размазала, что, зная характер Димы, вряд ли сильно пришлось ему по душе.

– И какова была реакция гражданина Торбеева?

– Откуда мне знать какова? Проглотил, стал дальше расспрашивать. Утомил меня за пять секунд. Очень мне захотелось от него побыстрее отделаться, вот я ему и выложила, что накануне слышала от брата, что тот Прудникову вертолет послал по его просьбе. Он же у нас сельхоз начальство по району, у него в хозяйстве этого добра хоть жопой жуй!

– Гражданка Север, вы мне изрядно надоели! – вдруг крикнул следователь.

– Это взаимно, может, разбежимся побыстрее?

– Как отреагировал Торбеев? – Голос следователя снова звучал тихо и размеренно.

Наташа засмеялась:

– О-о, он был вне себя! Весь сначала побледнел, потом позеленел, потом покраснел. По его лицу можно было цвета радуги изучать.

После некоторой паузы из динамиков устройства раздался голос следователя:

– Ну у него-то хоть лицо. У вас вот, например, так вообще морда.

– Но-но-но! Попридержи язык, должностное лицо. Ты еще своей морды не видел…

… В автомобиле Лэнд Крузер, припаркованном возле здания следственного изолятора, сидели Дмитрий и Андрей. Андрей был за рулем, а Дмитрий рядом, на пассажирском сидении.

– Дима, прости меня.

– Забудь… Но ты, наверное, понял, что я не просто так договорился о нашем присутствии. – Дмитрий кивнул в сторону здания следственного изолятора. – Я посчитал, что настал момент, когда тебе пора узнать, что из себя представляет твоя сестра.

Андрей сглотнул ком, подступивший к горлу:

– Почему не рассказал раньше? Я же не знал… Про вертолет ей сболтнул.

– Что было, то было. Раньше не мог. Не хотел лезть. Понимал, что ты ее больно любишь.

– Ты прости меня.

Дмитрий положил руку на плечо друга:

– Все нормально. Все бывает. И, как видишь, не с одним тобой.

В ответ на слова друга, Андрей грустно улыбнулся.

– Ладно, брат, я пошел, – сказал Дмитрий.

Андрей кивнул ему, тот открыл дверь, вышел на улицу и посмотрел на друга.

– Если ее оправдают, то я все равно этого так не оставлю, – тихо сказал Андрей.

– Да ладно, Андрей, не пори горячку. Она твоя сестра. Ничего ты не сделаешь.

– Посмотрим.

Дмитрий бросил долгий взгляд на Андрея и сказал:

– Ладно, бывай!

Он ушел, оставив друга расстроенным и задумчивым.

Глава 34

Юля и дети рассыпались по поляне, играя в салки. Из избы вышли Дмитрий и Константин.

– Спасибо, Костя, что так надолго приютил моих ребят. Они хорошо отдохнули. Прости за незапланированную задержку. Не до того мне было, и я рад, что пока все это длилось, ребята были здесь. Пора им возвращаться, а то потом и подавно их не выковырять отсюда.

– Я был рад поучаствовать в этом. А что задержались, это ничего. Все равно ты нас снабжал всем, чем надо.

– Да, но тебя от дел отвлекал. Что, думаешь, не понимаю?

– Дима, все нормально. Я, правда, был рад. И еще рад, что у тебя все утряслось.

– Если так можно сказать. Ладно, поехали мы. Пусть ребята собираются. Жди завтра. Распоряжусь.

Константин протянул Дмитрию руку, и мужчины обменялись крепким рукопожатием.

– Юлия Владимировна? Вы еще живы?

Юля отделилась от толпы детей и подошла к Дмитрию. Она запыхалась.

– Вроде бы да!

Вслед за Юлей подбежал Дениска.

– Дмитрий Владимирович, вы что уже уезжаете?

Дети остановили игру и подтянулись к Дмитрию и остальным, стоящим возле входа в избу.

– Да, Дениска, нам пора.

Дмитрий обратился к детям:

– Ребята, завтра до дому, до хаты!

Дети заволновались. Дениска выразил общее настроение:

– Как? Уже?

– Так, товарищи, это еще что за разговоры? – строго спросил Дмитрий. – Вы все взрослые ребята и должны быть очень признательны Константину Сергеевичу и Семену Олеговичу за то, что они позволили вам здесь остаться на два месяца. Это ведь заповедник. Здесь не должны постоянно находиться люди, тем более вас много. Так что считаю, что ваш отпуск удался. Вы остались довольны?

Послышался хор восторженных голосов.

– Вот и славно! Ну а после вашего возвращения мы с Юлией Владимировной как-нибудь вас навестим.

– Обещаете? – спросил Дениска.

– Честное пионерское!

Дмитрий потрепал мальчика по волосам.

– До свидания! – попрощалась Юля.

Дети стали прощаться все разом. Одной рукой Дмитрий обнял Юлю за плечи, и они вместе удалились в сторону выхода из заповедника. Они шли и держались за руки. Вдруг Дмитрий остановился и встал напротив Юли. У него было озабоченное лицо.

– Юля… – начал он.

Она вопросительно посмотрела на Дмитрия. В его тоне звучала нерешительность:

– Я все время хочу тебя спросить, но что-то никак…

– Да, Дима?

– Я очень хочу, чтобы ты осталась здесь, со мной.

– Так я осталась. Я здесь и с тобой.

Он был серьезен:

– Где-то в глубине твоих глаз я все время вижу сомнение. И вот уже в который раз я спрашиваю себя, в чем дело? Может, ты еще не все решила? Я же понимаю, что ты привыкла совсем к другой жизни. Привыкла быть первой, лучшей. Не уверен, что ты сможешь быть счастливой без этого. И если ты сомневаешься, то, пожалуйста, скажи мне об этом. От этого зависит и моя жизнь. Я должен это знать.

Юля глубоко вздохнула, помолчала и уверенно произнесла:

– Дима, я люблю тебя.

Он прижался к ней и тихо произнес с чувством:

– Я знаю. Я это вижу.

Дмитрий отстранился, изучающе посмотрел на девушку и сказал:

– Я тоже люблю тебя. Но я не об этом тебя спросил. – Он был охвачен беспокойством, и на его лице отражалось сильное волнение. – Если бы я был на твоем месте, со мной точно происходило бы что-то подобное. Даже не представляю, что бы со мной было, если бы у меня отняли возможность быть первым. Наверное, моя жизнь потеряла бы смысл. Я не хочу до конца наших дней видеть в твоих глазах печаль. Оттого, что ты жила не своей жизнью. Не представляешь, как это трудно, но… Тогда я бы лучше тебя отпустил.

– Дима…

– Нет, подожди. Помнишь наш разговор после моего дня рождения? Ты тогда сказала, что мы живем в разных городах совершенно разными жизнями. Я все время вспоминаю эти твои слова. – Он вздохнул. – Я одно понял. Таких, как ты – нет, и ты не должна зарывать свои способности в землю. Я не могу за этим наблюдать. Ты должна найти себя. А я не должен тебе мешать.

Юля медленно провела ладонью по его щеке:

– Дима, таких, как ты тоже нет. Ты не мешаешь мне, ты меня вдохновляешь. Та печаль, которую ты разглядел, скорее всего лишь грусть по моему прошлому. Но не та грусть, о которой ты думаешь. У меня впервые в жизни появилось много времени для того, чтобы подумать о том, как я жила. Вспомнить обо всех своих драмах. Об ошибках, которые я совершала. Понять кто я есть на самом деле. И, думая обо всем этом, я пришла к выводу, что я всего лишь женщина, которая тебя любит. – Юля замолчала и заглянула в глаза Дмитрию. – Сейчас мне больше нечего сказать о себе. Нечего тебе дать, кроме своей любви. Не в чем сравниться. – В ее глазах появились слезы. – И меня пугает, не будет ли этого недостаточно для такого человека, как ты.

Дмитрий рассмеялся:

– И это все?

Она опустила голову и кивнула. Он взял Юлю пальцами за подбородок и приподнял ее голову:

– Посмотри на меня, – улыбаясь сказал он.

Юля подняла взгляд снизу вверх.

– Ты неподражаема!

Дмитрий поцеловал ее в лоб и продолжал тоном человека, желающего что-то внушить собеседнику:

– Юля, я в жизни никогда ничего не боялся. Был хладнокровен. По сути дела, все мне были безразличны. Кроме мамы, конечно. А потом появилась ты. И весь мой мир перевернулся. В нем появился смысл, – продолжая смотреть ей в глаза, Дмитрий взял Юлю за руку, – я изменился. Насовсем. Понимаешь? Из-за тебя. Это ты меня изменила. Теперь ты бьешься вот здесь, – он приложил ее руку к своему сердцу, – вместе со мной. И всегда будешь биться.

Две слезинки выкатились из глаз Юли. Дмитрий улыбнулся и сказал:

– Последнее, что должно пугать тебя в этой жизни, так это то, что мне когда-нибудь станет недостаточно одной тебя.

Юля кивнула, и Дмитрий провел ладонью по ее щеке. Он снова обнял ее одной рукой за плечи, и они продолжили движение по направлению к выходу.

– Но ты должна найти себя. Если нужна моя помощь, обращайся.

– Не помню, говорила ли я тебе, что ты удивительный человек?

Дмитрий озорно запрокинул голову назад и сказал протяжно:

– Ну, вообще-то я такого не припомню…

Раздался их смех.

***

 
Свет вокруг сияет, распахну глаза,
Страх мой исчезает, кончилась гроза.
Я любовь искала, словно яркий свет,
Я ждала начала много долгих лет.
 
 
Мне твой поцелуй на вопрос ответил,
Милый, торжествуй – лучший ты на свете!
Лишь в твоих руках нет во мне сомнений,
Растворился страх бывших поражений.
 
 
С нами бесконечность всех грядущих дней,
Перед нами вечность, счастья наш хайвей.
Ветер раздувает облако волос,
И рассвет пылает словно абрикос…
 
 
Мы нашли любовь, это наш Парнас,
Тайных уголков нет теперь у нас.
Милый, ты готов дать всего себя,
И под этот кров все отдам и я.
 

(прим.: стихотворение «Парнас», автор Анна Кимова)

Дмитрий и Юля встречали постепенно собирающихся гостей. На Дмитрии были надеты черные брюки и голубая рубашка с расстегнутыми, как и всегда, верхними пуговицами, а на Юле – длинное платье простого кроя из голубого бархата, сидящее по фигуре. Ее волосы были забраны наверх и заколоты шпильками, в ушах сверкали крупные голубые топазы. Они стояли обнявшись, приветствуя гостей, выходящих из машин. Дмитрий подошел к Андрею, выходящему из машины, и с особой сердечностью обнял друга. Тот что-то шепнул ему на ухо, и Дмитрий сделал жест Юле, чтобы она встретила других гостей. Юля утвердительно кивнула.

…

– Ну что, похоже, что твой Бандит совсем оклемался? – спросил Андрей, когда мужчины уже почти достигли вольера. Прямо у решетки стоял уткнувшийся в нее носом пес, и немного поскуливал.

Дмитрий улыбнулся:

– Волевой характер. Ты бы видел, как за жизнь цеплялся. Ранение ведь тяжелое было. Говорили, что служить не сможет, а прошло чуть больше месяца, и он почти полностью восстановился.

Пес заглядывал в глаза Дмитрия с выражением любви и верности.

– У-у, зверюга! – сказал Андрей. – Как эти ублюдки еще ноги унесли?..

– Против лома нет приема. Спасибо, мимо… В Пирата вот не промахнулись…

– Дима, мне, правда, очень жаль.

Андрей положил руку на плечо друга. Тот с грустью посмотрел на Андрея.

– Все нормально, Андрюх, – Дмитрий похлопал Андрея по спине.

– Хочу, чтобы ты знал, – угрюмо сказал тот, – я отправил Наташу в Старую Порубежку, в агрокомплекс.

– Это тот, который в Саратовской области?

– Он самый. Ветеринаром. Крупным рогатым скотом теперь занимается.

– И она согласилась? – удивленно спросил Дмитрий.

– А ее никто не спрашивал. Живет прямо там, на поселении. Хоть по профессии поработает. Может, что-то полезное в жизни сделает.

Было похоже, что Дмитрий не верил своим ушам.

– И как она там?

– Мне докладывают, что бесится, конечно. Но над ней там стоит человек серьезный, с ним особо не забалуешь. Поэтому тихо бесится. Работает. Зря, что ли, образование получала? Пусть хоть теперь отрабатывает.

– Поздновато ты о ее образовании вспомнил. Но лучше поздно, чем никогда. Не ожидал, что ты на такое решишься. – Дмитрий посмотрел на Андрея, тот был хмур. – Не сбежит?

– Пусть попробует. Из-под земли достану. Тогда ее теперешняя жизнь ей раем покажется. А так, глядишь, через пару десятков лет, может, человеком станет.

Андрей потупил взгляд.

– Правильное решение, Андрюх. Станет-не станет, это не в твоей власти. Но теперь у нее хоть появился шанс.

Дмитрий похлопал друга по спине. Андрей поднял лицо и кивнул в знак согласия.

***

 
Нет на свете ни души,
Что сможет мне помочь…
Хоть спеши, хоть не спеши,
Уж поздно выйти прочь…
 
 
Хоть я и остерегался
С первого же дня,
Стрел оскал предназначался
Только для меня.
 
 
Ее ласковые руки
Шею обовьют,
Оглушительные стуки
Сердца с ног собьют…
 
 
Ее ласк шальная сладость,
Горькая вдвойне,
Лишь ему предназначалась,
Знаю, но не мне.
 

(прим.: стихотворение «Стрелы», автор Анна Кимова)

Когда Юля вошла в кухню, там стоял Михаил. Он обернулся на звук ее шагов и улыбнулся:

– Еще раз привет!

Юля улыбнулась в ответ:

– Привет! Диму потерял? Он с Андреем на улице.

– Знаю. Хотел дать им поговорить.

Юля размешивала салат в хрустальной вазе.

– Слушай, я еще с прошлого раза хотел тебя спросить… Помнишь нашу беседу о политике?

Она посмотрела на него снизу вверх и улыбнулась:

– Такое забудешь…

– Да уж… – посмотрел он лукаво – Так вот… Ты что и вправду тогда сказала то, что думаешь?

Юля остановилась и посмотрела Михаилу прямо в лицо.

– Да.

– Знаешь, а я тогда решил, что ты просто хотела выдержать марку, взять верх в споре. Я рад слышать, что ты не этим руководствовалась.

Юля продолжала хозяйничать на кухне.

– Я не люблю спорить и не считаю, что «в споре рождается истина». Спор – это гейзер, бурный поток. Хотя нет, иначе… Это просто обоюдное навязывание оппонентами своих мнений друг другу. В этом смысле мне гораздо ближе дискуссия. Равноправный обмен мнениями, когда обе стороны достаточно разумны для того, чтобы признать ошибочность своего мнения под тяжестью аргументов оппонента. Только такой формат общения по-настоящему разумен. Но, к сожалению, он редко встречается. Ведь для этого необходимо, чтобы люди умели слышать друг друга.