Текст книги "Дни под солнцем"

Глава 5

Прихватив тарелки с омлетом и салатом, Пиа вышла на балкон, чтобы насладиться сумерками. В наступавшей темноте, когда в городке зажигались фонари, все казалось таким красивым!

Люди шли по улицам, чтобы поужинать в ресторанах и кафе. Пиа слышала разговоры проходящих по переулку, иногда до нее доносился смех. Скоро ветер донес и звуки музыки.

«Интересно, – подумала Пиа, – а как Валентино проводит свой вечер».

Вилла уровнем ниже была освещена, как торт на день рождения, словно кто-то приветствовал возвращение любимого сына. Может, Валентино, как когда-то и Иен, находится в окружении старых друзей со стаканом пива в руке и смотрит футбол? А может, он в объятиях какой-нибудь милой итальянки, которая счастлива его возвращению домой?

По какой-то непонятной причине Пии было неприятно об этом думать.

После ужина можно было бы пойти спать, но Пии не хотелось ложиться, хотя она и чувствовала себя уставшей. К тому же звуки с улицы стали доноситься чаще – многие просто наслаждались чудесным вечером. Может, и ей стоит выйти и прогуляться перед сном? Лорен описала Позитано как самый безопасный город на земле.

«К тому же, – решила Пиа, – почти все туристы, скорее всего, уже на улице, я не буду одинока».

Не успела Пиа выйти за ворота, как за ней сразу же появилась толпа, и ей не осталось ничего иного, как быть увлеченной веселыми туристами в сторону, откуда доносилась музыка. Дойдя до площади, она поняла, что попала на какую-то вечеринку. Площадь была ярко освещена и полна людей. Напротив церкви на сооруженном помосте выступала кубинская группа, а перед самой сценой была танцплощадка, забитая молодыми людьми, двигающимися в такт энергичной музыке. Музыка была так заразительна! Пиа даже забыла про свою усталость, ее ноги сами просились в пляс.

Она стояла так с минуту, когда неожиданно высокий белокурый скандинав протянул руки, приглашая ее на танец.

– Нет-нет, спасибо, – решительно произнесла Пиа, высвобождаясь из его объятий.

Мужчина откинул волосы назад, произнес что-то на своем родном языке и отошел, возмущенно выпрямив плечи.

Где бы найти укромный уголок? Оглядевшись, Пиа заметила пустой столик в близлежащем кафе. Она заспешила к нему, чтобы кто-нибудь другой его не занял.

К ней приблизился официант, и она заказала напиток, а затем села на стул, слушая певца и глядя на танцующих. С пирса подходили еще пары – должно быть, они пришвартовывали свои яхты у пристани и дальше шли пешком. Пиа пригляделась – звезд кино или других известных людей она не увидела.

Скандинав, который так бесцеремонно схватил ее за руку, теперь танцевал с другой женщиной и выглядел счастливым. Странно, но Пиа вдруг ощутила страх от возвращения в квартиру Лорен. Ей придется подниматься пешком по плохо освещенным ступенькам в темноте… Отправиться сюда одной было безумием!

И все-таки Пиа пыталась убедить себя, что ей ничего не грозит.

Медленно отпивая из бокала, Пиа неожиданно ощутила на себе чей-то взгляд. Она повернула голову, и у нее перехватило дыхание. Неподалеку, прислонившись к стене, стоял Валентино. На нем были черные джинсы и рубашка. Их глаза на секунду встретились, а затем он отвел взгляд. Но этого одного взгляда оказалось достаточно. Пиа, даже на таком расстоянии, заметила, как блестят у него глаза. Валентино выдал, что наблюдал за ней. Он как будто даже притворялся, что не заметил ее.

Пиа отвернулась. Ну если он знать ее не хочет, то она – тем более! В следующий раз, когда Пиа посмотрела в ту сторону краем глаза, у стены никого не было.

Она ощутила укол разочарования. По крайней мере, Пиа уже знала его немного, с ним она могла бы поговорить. После принесенных извинений она думала – они заново начнут свое знакомство, может быть, даже станут друзьями.

Надо же, как она ошиблась!

Валентино отправился домой. Его обуревали противоречивые чувства. Одна часть его хотела уйти, другая – остаться. После того как он заметил Пию, он больше никого и ничего не видел. Примитивное желание, не подконтрольное разуму, охватило все его существо. Это было недопустимо, но Валентино ничего не мог поделать – его тело словно ожило, не слушаясь доводов рассудка.

Как же он желал эту девушку!

Чем дальше он отходил от площади, тем сильнее ему хотелось вернуться.

«Нет, – решил он, – надо взять вышедшие из повиновения чувства под контроль. И вообще, на Пии Ренферн свет клином не сошелся – достаточно зайти в любой бар, перекинуться парочкой словечек с какой-нибудь одинокой женщиной, купить ей выпить, предложить потанцевать…»

Его шаг замедлился.

Пиа уже некоторое время сидела за столиком и наблюдала за чужим весельем. В этом было мало интересного. Может, ей лучше стоило вернуться домой и завалиться спать? Она только-только уговорила себя, что ей нечего бояться в наступившей тишине, как стул напротив отодвинулся.

– Разрешите?

Она повернулась и увидела Валентино. Он смотрел на нее, и в его темных глазах было нескрываемое желание.

Температура ее тела сразу подскочила на несколько градусов.

– Да, конечно, – вырвалось у Пии прежде, чем она осознала, что сказала. И помимо воли улыбка показалась на ее лице. – Что вы здесь делаете?

Валентино, рассматривавший толпу, взглянул на нее. Его глаза поблескивали в полутьме.

– Изучаю влияние итальянской ночи на туристов.

– В самом деле? – Улыбка по-прежнему не сходила с ее лица. – И что вы заметили?

– Эта ночь создана для любви, – медленно сказал Валентино слегка охрипшим голосом, от которого по телу Пии побежали мурашки.

«Это просто недопустимо! Почему этот мужчина так влияет на все мои чувства?» – в смятении подумала Пиа. Ей совершенно незачем приходить в восторг оттого, что наконец-то в этой толпе она была не одна, что рядом находился кто-то, кого она уже немного знала и кому, как сейчас понимала, могла доверять.

И все-таки между ними происходила какая-то химическая реакция. Конечно, можно все отрицать, вот только пульсирующее напряжение само по себе никуда не денется…

Валентино опустился на стул. Его взгляд скользнул по ее телу, и Пиа почувствовала захлестнувший ее жар.

– Так я прощен? – спросил Валентино.

Пиа опустила ресницы:

– Я еще не решила.

Он ласкал ее своим взглядом:

– Какая строгость…

– И это еще не предел!

Хорошо еще, он не видел, что творится с ней внутри.

– В общем-то надо признать, у вас есть причины проявлять строгость. Я поступил бездумно. Могу я предложить вам что-нибудь? Вино? Эспрессо?

Пиа помедлила.

– Вино было бы чудесно!

– Хорошо. – Валентино поднял брови, и к нему сразу же заспешил официант. Обменявшись с ним несколькими словами, он откинулся на стуле. – Вам не захотелось потанцевать со шведским поклонником?

– Откуда вы знаете, что он швед?

Валентино пожал плечами:

– Он похож на шведа.

– Вы умеете определять национальность на глаз?

Валентино подумал о своей работе.

– Приходится. Так как, почему ему не повезло?

– Я была не в настроении танцевать.

– Ну разумеется. Вы предпочитаете, чтобы с вами сначала проконсультировались по всем вопросам, – поддел ее Валентино.

– Вы быстро учитесь. – Пиа рискнула встретиться с ним взглядом.

Уголки его губ приподнялись, а взгляд опустился на ее горло.

– В случае с обучением главное – мотивация.

Ее сердце пропустило удар. О какой мотивации он говорит?

Воздух между ними словно был пропитан желанием. Пии стало тяжело дышать. И уйти она не могла – ее ноги как будто приросли к полу.

Официант с вином немного разрядил обстановку.

Валентино поднял свой бокал:

– Чин-чин!

Пиа смело встретилась с ним взглядом.

– Чин-чин, – произнесла она, чокаясь с ним бокалом.

Валентино сделал глоток.

– Сапфировое платье вам идет.

Щеки Пии потеплели.

– Спасибо. Надеюсь только, вы помните, о чем я вам говорила.

Черные ресницы дрогнули.

– Вы не хотите, чтобы я вас целовал. Вы не хотите, чтобы я до вас дотрагивался. – (Глядя в его улыбающееся лицо и поблескивавшие в темноте глаза, в которых отражалось пламя свечи, Пиа уже не была столь уверена. Неужели она действительно так сказала?) – Но надеюсь, говорить-то с вами можно?

– Конечно, конечно, можно!

– Большое спасибо, – произнес Валентино и что-то добавил по-итальянски.

Пии показалось, она услышала слово «аморе», но она не решилась попросить его перевести фразу на английский. И разве Валентино виноват, что он так часто переходит на свой родной язык? Однако любопытство было сильнее.

– Что вы только что сказали?

Он развел руки, в глазах засверкали озорные искорки.

– Я прощаю вас. Как я могу помнить обиду, если мое сердце бьется сильнее, когда я гляжу на вас? А может, я просто приглашу вас на танец?

Чтобы не видеть перед собой его красивого лица, Пиа перевела взгляд на танцплощадку. Некоторые танцевали почти профессионально, другие просто старались не ударить в грязь лицом. Интимная музыка способствовала тому, что все двигались близко-близко, касаясь друг друга телами.

Это было опасно, но в то же время… Ей ведь уже двадцать шесть. Когда еще представится шанс потанцевать с итальянцем?

Валентино взял ее за руку:

– Пожалуйста…

И Пиа сдалась. Она позволила отвести ее к танцующим, сердце быстро билось у нее в груди. Обхватив руками, Валентино слегка прижал ее к себе – Пиа ощущала жар, исходящий от его сильного тела. Мелодия сменилась на зажигательную гавайскую песню, и Валентино прижал ее к себе еще ближе.

Определенно, он умел танцевать. Сначала он аккуратно вел ее, а потом Пиа, почувствовав себя увереннее, сама полностью отдалась ритму музыки.

Во время одного из оборотов Валентино неожиданно прижал ее к себе слишком крепко, и она ощутила, что он возбужден. Его возбуждение передалось ей, так что Пиа даже сбилась с шага и, если бы не сильные руки, непременно упала бы. Голова у нее закружилась от восторга и от пронзившего ее желания.

К счастью, мелодия закончилась. И слава богу, вовремя – пока не произошло что-нибудь непоправимое. Например, она попросила бы заняться с ней любовью…

Группа поклонилась восторженно захлопавшей толпе и отставила инструменты. Задыхаясь от танца и избегая взгляда Валентино, Пиа зашагала обратно к столику, все время остро ощущая его присутствие и сильную руку на своей ставшей вдруг чрезвычайно чувствительной коже.

Все складывалось как-то слишком сюрреалистично. Не прошло даже дня, как Пиа приехала в Италию, и уже оказалась в обществе мужчины, и ситуация грозила выйти из-под ее контроля. Наверное, надо остановиться. И вообще, она устала, пора идти домой.

Пиа потянулась к своей шали.

Валентино испытующе посмотрел ей в лицо:

– Вы не хотите остаться? Скоро будут фейерверки.

– Жаль, конечно, но думаю, мне пора – у меня был долгий день. Даже долгих два дня. Я правда очень устала. Вы оставайтесь и насладитесь пусканием фейерверков. Думаю, мы с вами еще увидимся. Спасибо за вино и за… остальное. Все было просто замечательно!

– Нет, нет, я провожу вас до дома! – запротестовал Валентино.

Он не улыбался, но улыбка была в его глазах, и Пиа затрепетала. Те несколько эротичных моментов на танцплощадке вновь вспыхнули между ними.

Пиа перевела взгляд в сторону ступенек. Там было темно. Вряд ли на нее набросятся в темноте, но все-таки спокойнее, если она будет не одна.

– Да, спасибо. Не откажусь. Это дружеский жест с вашей стороны.

– Я очень дружелюбен, – подтвердил Валентино с усмешкой. Он взмахнул рукой в сторону лестницы: – Пойдемте?

«Очень мило со стороны Валентино проводить меня, – думала Пиа, шагая к дому, – но что же делать, когда мы окажемся возле двери? Неужели мне нужно предложить ему зайти?»

Вспоминая те мгновения, когда он вел ее в танце, она представляла и продолжение этой ночи. Вот она обнаженная, в его объятиях…

Так и не решив, что делать, Пиа дошла до двери квартиры. Достав ключ из сумочки, она затеребила его в руках.

– Ну что же, Валентино. Все было прекрасно. Спасибо.

– Я тоже прекрасно провел время. Спокойной ночи, Пиа.

Спокойной ночи? Он сказал «спокойной ночи»? И никакой попытки коснуться ее щеки губами, пожать ей руку?

Не то что Пиа была этим разочарована – разве сама она не этого хотела? – но все-таки, все-таки надо же попрощаться как-то иначе!

Теперь это казалось ей неправильным. Как только Валентино уйдет, она останется одна… От этой мысли ее едва не прошиб пот. Быть смелой или, точнее, пытаться быть смелой при дневном свете – одно, а в темноте и в незнакомом месте – совсем другое.

Пиа взглянула на атлетичную фигуру Валентино чуть ли не с завистью. Да, иногда полезно обладать таким тренированным телом. «А лучше иметь подобного защитника рядом», – произнес внутренний голос.

– Спокойной ночи, – повторила за ним Пиа. – Хотя подождите пожалуйста. – Она протянула ему ключ. – Замок заедает. Не могли бы вы сначала открыть мне дверь?

Валентино пристально взглянул на Пию и пожал плечами. Вставив ключ в замок, он легко повернул его и толкнул дверь. Пиа оставила включенным свет по всей квартире. Насколько она могла судить, в квартире ничего не изменилось с момента ее ухода и никого не было.

Валентино повернулся:

– Ну все, до встречи.

– Да, до встречи! – откликнулась Пиа. – И еще раз спасибо за все. Хотя подождите, пожалуйста, еще секундочку. Газовый вентиль на кухне очень тугой. Не могли бы вы открыть его? Можем попить чай, – торопливо добавила она.

– Чай? – переспросил Валентино.

– Да! – выпалила Пиа. – Если вы, конечно, не возражаете.

Несколько секунд Валентино молча изучал ее лицо. Затем он кивнул и, стараясь не касаться Пии, прошел в квартиру. Путь в кухню шел через гостиную. Валентино помедлил там, изучая фотографии на стене:

– Это ваша кузина? – Когда Пиа кивнула, он, нахмурясь, спросил: – Она когда-нибудь работает?

– Конечно, работает! – возмутилась Пиа. – Эти фотографии, скорее всего, сделаны, когда Лорен была в отпуске или во время уик-эндов. Вечеринки не противозаконны, разве нет? Или в Италии все по-другому?

– Нет, конечно, – усмехнулся Валентино. – Сюда?

Пиа кивнула. Валентино прошел на кухню. Через несколько секунд он показался оттуда.

– Я поставил чайник. Это все?

– Да, все, – сказала Пиа и закусила губу. – Впрочем, есть еще одна вещь…

В глазах Валентино засияли лукавые огоньки.

– Да? Чем могу быть вам еще полезен?

Пиа набрала в легкие побольше воздуха и выпалила:

– Вы не возражаете, если, конечно, для вас не составит проблемы, заглянуть под кровать в спальне? Проверить, не оставила ли я там свои тапочки. У меня ноги болят и спина. – Она схватилась за поясницу.

Валентино засмеялся и отправился в спальню. Оттуда донесся его голос:

– Может, мне что-нибудь принести из ванной? Или мне следует проверить, есть ли мыло?

Пиа не отвечала.

Валентино вернулся из спальни.

– Никаких тапочек под кроватью я не нашел. Под кроватью вообще ничего нет, кроме пыли. Но на кровати лежит очень симпатичная сорочка.

Краска залила не только щеки, но и шею Пии.

– Должно быть, я оставила тапочки где-то в другом месте, – пробормотала она. – Надеюсь, вы не думаете, что…

– Я думаю…

Он придвинулся ближе к ней. Совсем близко. Так близко, что Пиа ощущала исходящий от его тела жар и чувствовала мужской запах. Странно, но в этот раз она не испытывала паники. Наоборот, ей хотелось самой прижаться губами к его губам. Для начала.

– Я думаю, вы чувствуете себя одинокой в незнакомой стране. – Его акцент усилился. – И это напоминает мне кое-что, о чем мне бы хотелось с вами поговорить.

– В самом деле? – Его губы просто влекли ее. – О чем же?

– Если бы я держал вас так нежно, вот так… – Валентино мягко положил руки ей на плечи. Его голос ласкал ее, как и его руки. Через несколько секунд он начал поглаживать ее по рукам. – Было бы это неприлично?

– Я так не думаю. Совсем нет, – запинаясь, произнесла Пиа. Его губы приблизились к ее губам. – Совсем, совсем нет! – Ее голос сорвался.

И свет погас. А может быть, она просто закрыла глаза? Что бы это ни было, Валентино ее поцеловал.

Может быть, ей стоило запротестовать. Даже скорее всего. Но ах, как приятно было стоять в его объятиях, ощущая прикосновение его губ!

Их языки переплелись, и в этот раз Пиа не испытывала ничего, кроме накатывающего на нее, как прилив, желания раствориться в его руках, раствориться в поцелуях Валентино. Она открылась ему навстречу, как цветок открывается солнцу.

Руки Валентино обхватили ее груди, сжали, стали поглаживать напрягшиеся соски. Стон сорвался с губ Пии. Она задышала часто и тяжело.

Валентино наклонил голову, потянул ее за платье и коснулся грудей губами. Еще один стон сорвался с губ Пии. Она уже изнемогала от желания.

Он провел руками по изгибам ее тела, и Пиа вспыхнула. Открыв глаза, она обнаружила – света действительно нет. Как же в темноте все было просто! Ее руки нащупали выступающую часть его тела. Никаких сомнений – Валентино тоже был возбужден.

Почувствовав ее руки, Валентино содрогнулся от удовольствия. Он поймал ее руки и отвел их в сторону.

– Не так быстро, моя хорошая, не так быстро, – прошептал он, целуя ее губы.

Его руки скользнули ей под платье, нащупав самое чувствительное место, и стали поглаживать его через тонкий слой хлопка.

Пии показалось – она вот-вот задохнется от восторга. Валентино продолжал свои ласки, и Пиа словно плыла на волнах удовольствия.

Неожиданно зажегшийся свет развеял чары. Валентино тут же разжал руки. Он дышал тяжело и учащенно.

– Я сожалею, – хрипло произнес он. – Ты была так прекрасна, что я не смог удержаться…

Донесшийся с кухни свист чайника был как нельзя кстати.

– Чайник! – воскликнула Пиа и устремилась на кухню на дрожащих ногах.

Почти вся вода из чайника выкипела. Оставшись одна, Пиа провела руками по волосам, разгладила платье.

И что теперь? Что ей теперь делать? Вернуться назад и продолжить с того места, на котором они остановились? Забыв о том, что они встретились только сегодня? Да, конечно, Валентино великолепен. Она, как и он, свободна, ей двадцать шесть лет и нечего терять, кроме своего сердца.

Или не стоит забивать себе слишком голову? Просто вести себя как женщина и попытать счастья еще раз?..

У Валентино, оставшегося в гостиной, не было никаких сомнений в том, что должно было последовать дальше. Их влечет друг к другу – осталось довести дело до конца. Его блуждающий взгляд остановился на фотографии с Капри. Он вгляделся пристальнее, затем еще раз оглядел висевшие на стене фотографии. Похоже, у кузины Пии довольно широкий круг знакомств. Фотографии запечатлели множество людей – улыбающихся на пляже, сидящих в барах и ресторанах, танцующих, веселящихся на пикниках, ездящих автостопом. Здесь были и люди на яхте, возле экзотически выглядевшего бассейна рядом с возвышавшейся над ним виллой. Вот и еще одна пара…

Валентино показалось, что он получил удар в живот. Он подошел ближе. Конечно, это был Джанкарло Фиорелло с женой. Вот он и опять с ними встретился!

Рассмотрев несколько фотографий, Валентино даже решил, что узнал места, где были сделаны снимки. На некоторых фотографиях был запечатлен дом. Дом, который вызывал подозрения. Вилла Фиорелло. Внутренний бассейн, наружный бассейн, балконы, виноградники, лоджия, крыша.

Что связывало Лорен Ренферн с этими людьми?

Все еще не остывший от страсти, он тем не менее задался вопросами: Лорен Ренферн. Пиа Ренферн. Как близки были кузины? Насколько похожи?

Желание оставило его мгновенно, словно он погрузился в ледяную воду. Оглядевшись и убедившись, что он один, Валентино взял снимок Лорен со стены и положил его в карман.

Зашедшая в комнату Пиа застала Валентино рассматривающим фотографии. От страсти, которой только что была напоена атмосфера, ничего не осталось.

Валентино резко повернулся, почувствовав ее присутствие. Его лоб прорезала морщина.

– А, – произнес он. Его глаза сверкали, но уже не от страсти. – Как хорошо твоя кузина знает этих людей?

– Каких людей? – Лорен увидела несколько фотографий с одной и той же парой.

– Вот этих, – указал Валентино. – Джанкарло и Лола Фиорелло.

У Пии поднялись брови, когда она услышала имена.

– Так это они и есть? Лорен дружит с Лолой, я думаю. Кузина часто ездит на Капри, чтобы их навестить. Думаю, Лорен сказала… – Она оборвала себя, увидев проницательный взгляд Валентино. Глаза, совсем не похожие на глаза страстного любовника. – Что-то не так? – спросила она.

Черные ресницы прикрыли глаза.

– Все в порядке. Просто боюсь, я должен тебя покинуть. – Он направился было к двери, затем приостановился. – Сейчас ты чувствуешь себя в безопасности?

– Сейчас? Конечно, я чувствую себя в безопасности!

Валентино слегка поджал губы, услышав ее горячий ответ.

– Хорошо.

Как если бы сейчас стоило говорить именно об этом! Пиа находилась в романтическом настроении, тогда как Валентино…

Тогда как Валентино поднял руку и как ни в чем не бывало направился к двери.

– Мы поговорим завтра, – сказал он и ушел.

Просто взял и ушел.

Вернувшись домой, Валентино некоторое время постоял перед спальней деда, прислушиваясь к его ровному дыханию, затем зашел к себе, отправил фотографию Лорен в офис в Лион для проверки и задумался. Что же он будет делать, если выяснится – Лорен, а возможно, даже и Пиа связаны с криминалом?

В груди Валентино родилось неприятное ощущение. Имеет ли он право проверять Пию таким образом? И вообще, зачем ему это надо? Может, стоит просто насладиться тем, что Пиа, несмотря на все свои утренние возражения, так щедро предлагает? Короткий роман, удовлетворение физического желания. Дни под солнцем… Ночи, наполненные страстью… Все-таки, может, не стоит ему проверять Пию? Разве не будет это ощущаться как предательство?

Впрочем, стоило также задуматься над тем, как неохотно Пиа рассказывала о себе, не говоря уже о некоторых странностях в ее поведении. Нет, лучше узнать о Пии побольше, чтобы потом не столкнуться с чем-нибудь, о чем ему будет неприятно узнать.

Ирония его положения не ускользнула от Валентино. Риск узнать о Пии больше равнялся риску ничего о ней не знать. С одной стороны, ему хотелось знать о ней как можно больше, с другой – оставить все как есть, и предоставить событиям идти своим чередом.

Что с ним не так? Может, он слишком долго жил без женщины?

Пока остается место сомнениям, надо постараться не слишком с ней сближаться. Если Пиа Ренферн занимается какой-нибудь противозаконной деятельностью, его долг позаботиться, чтобы она оказалась за решеткой. Почему же от этой мысли у него так неспокойно на сердце? Похоже, в жизни Валентино снова возникает конфликт интересов. Но теперь он не позволит себе допустить ошибку, как в случае с Арианой.

Валентино подошел к окну и раздвинул шторы. Верхние этажи на террасе были погружены во тьму. Должно быть, Пиа отправилась спать.

Он представил себе ее стройное тело на постели, мысленно увидел, как ее груди выступают в вырезе прозрачной сорочки, и вздохнул. Валентино все еще мог ощущать мягкость ее груди в своих руках. Представив себе эту картину, он почувствовал, как возбуждение снова охватывает его тело. Может, он слишком рано ее покинул?

Валентино попробовал думать о чем-нибудь другом. Но как же сложно это сделать, зная, что несколькими ступенями выше Пиа Ренферн нежится в своей одинокой постели!

Если она ни с чем не связана, его долг состоит в том, чтобы защищать ее. Такая неуверенная в себе женщина, как она, нуждалась в защитнике.

На ее счастье, он был готов предоставить ей свои услуги.