Текст книги "Николай Рерих. Мистерия жизни и тайна творчества"

Летом 1901 года Николай Рерих возвращается в Петербург. Поставленные цели были достигнуты: учеба в мастерской Кормона многое дала художнику в плане совершенствования техники рисунка и живописи. Сразу же встал вопрос и о поиске новой работы. Как раз в то время освободилась должность секретаря Общества поощрения художеств, на нее был объявлен конкурс. Рерих выставил свою кандидатуру на этот пост. Претендентов на это место было достаточно много; Стасов в те годы по-прежнему хорошо относился к Рериху, но настоятельно рекомендовал назначить на эту должность художника В. Рупини.[112]112
  Беликов П. Ф., Князева В. П. Николай Константинович Рерих. С. 45.


[Закрыть] Тем не менее секретарем ИОПХ был назначен Рерих. Это назначение удивило очень многих: как отмечал биограф семьи Рерихов П. Беликов, Рерих и по возрасту, и по связям, и по опыту работы явно уступал другим претендентам.[113]113
  Там же.


[Закрыть] Правда, он сумел очень хорошо зарекомендовать себя на посту заместителя директора музея ИОПХ. Может быть, именно последнее обстоятельство сыграло роль в назначении секретарем ИОПХ молодого художника, а может быть, в его жизнь опять вмешалось Провидение, продиктовав в очередной раз свою волю. Во всяком случае, назначение Рериха на весьма солидную должность сыграло немаловажную роль в его личной проблеме, связанной с женитьбой.

Н. К. Рерих. 1900

Е. И. Рерих. 1900

У родственников Елены Ивановны, не желавших ее брака с художником, была выбита почва из-под ног: теперь уже никто не мог сказать, что общественный статус и материальное положение Рериха оставляют желать лучшего.

Как вспоминала в своем дневнике З. Фосдик, «…к Вознесению,[114]114
  Праздник Вознесения отмечается на сороковой день после Пасхи. – Прим. авт.


[Закрыть] как она (Елена Ивановна. – Авт.) видела во сне, Н. К. официально сделался ее женихом, ибо получил должность секретаря Великой Княгини[115]115
  Н. К. Рерих получил должность секретаря школы ИОПХ. Великая княгиня Мария Николаевна была одной из главных покровительниц школы ИОПХ. – Прим. авт.


[Закрыть] и, будучи знаменитым художником, занимал уже настолько видное положение, что ее семья не могла идти против него».[116]116
  Фосдик З. Г. Воспоминания о Рерихах. Запись от 02.09.28.


[Закрыть]

По поводу бракосочетания Елены и Николая в дневнике ученицы Рерихов была еще одна запись, которая, вероятно, многих удивила бы: «А кроме того, она с ним была уже обручена, хотя и тайно, но многие догадывались [об этом], и это уже было бы для нее компрометирующим».[117]117
  Фосдик З. Г. Воспоминания о Рерихах. Запись от 02.09.28.


[Закрыть] Одним словом, в борьбе за свое счастье молодая пара использовала все возможные средства – и в конце концов победила.

Бракосочетание Елены Ивановны и Николая Константиновича состоялось 28 октября 1901 года, вскоре после возвращения художника из Франции. Венчание происходило в церкви при Академии художеств, на Васильевском острове. Молодожены поселились в доме Кенига, на Пятой линии Васильевского острова.

Глава 5
Зов прошлого

Обязанности, легшие на плечи Н. К. Рериха в связи с принятой им должностью секретаря Общества поощрения художеств, отнимали у него много времени и сил. Секретарь руководил делопроизводством и считался значительным лицом во всей хозяйственно-административной деятельности общества. К тому времени в составе ИОПХ находились художественно-промышленная школа, художественно-промышленные мастерские, музей, постоянная художественная выставка, аукционный зал. Общество занималось также издательской деятельностью.

Служба в качестве секретаря требовала досконального знания всех сфер деятельности общества, а кроме того, умения общаться с самыми разными людьми – сотрудниками и членами общества, далеко не все из которых были настроены по отношению к художнику доброжелательно. Чего стоило одно введение Рериха в курс дел графом П. Сюзором, председателем финансовой комиссии ИОПХ. Об этом памятном событии Н. К. Рерих писал в своем очерке «Учеба»: «…после моего избрания секретарем Общества председатель финансовой комиссии Сюзор пригласил меня вечером «потолковать о финансовых делах». Речь шла о большом бюджете и о разных цифрах, превышавших 200 000 рублей. Быстро Сюзор называл разные детальные цифры. Устно подводил итоги и делал всякие сложные сопоставления. Я также устно подавал реплики, и таким образом мы пробеседовали часа три. Затем совершенно неожиданно Сюзор попросил меня через два дня представить весь бюджет, включив в него все те многие детальные соображения, которые он называл. Я попросил его дать мне какие-либо записки по этому поводу, но он сказал, что записок он не имеет и даже не может повторить устно все им сказанное. При этом он добавил, улыбаясь: «Я удивлялся, видя, как вы надеетесь на свою память и ничего не записываете». Действительно, пришлось вызвать все силы памяти, чтобы не ударить лицом в грязь».[118]118
  Рерих Н. К. Учеба // Рерих Н. К. Листы дневника. Т. 2. С. 112.


[Закрыть] Несмотря на подобное отношение, молодой художник смог проявить свой организаторский талант уже в первые годы своей работы в ИОПХ. По словам С. Эрнста, «Как секретарь общества Рерих много содействовал оживлению его, проведению в жизнь разнообразных мероприятий, направленных на поднятие интереса к нему среди широких слоев публики».[119]119
  Эрнст С. Р. Н. К. Рерих // Рерих: жизнь, творчество, миссия. С. 179.


[Закрыть]

В последующей работе Рериху доставила немало трудностей оппозиция в лице вице-президента Академии художеств графа И. И. Толстого (принимавшего участие в выживании Куинджи из Академии), директора Художественной школы ИОПХ Е. И. Сабанеева, а также М. П. Боткина и близких к ним лиц. Будучи всегда исключительно корректным, спокойным, доброжелательным человеком, Рерих тем не менее отличался подчеркнутой независимостью в оценке художественных явлений, а также упорством и настойчивостью в достижении поставленных целей, что далеко не всем приходилось по вкусу.

Члены Императорского общества поощрения художеств. 1901–1905

В 1902 году, когда молодому художнику более всего приходилось бороться за свое место в жизни, он написал стихотворение «К ним», красноречиво отразившее его внутренний настрой и жизненное кредо:

 
К НИМЯ выше вас, глупцы слепые!
Всегда в грязи ползете вы,
На своды неба голубые
Поднять не смея головы.
И вечно жалуясь, страдая
Самими созданной тоской,
Со страхом гибель ожидая,
Вы все согнулись под сумой.
Я выше вас! Мечтам послушный,
Я видел небо, рай и ад —
И горе жизни равнодушной
И смерть меня не устрашат.
Я не копил сокровищ груду —
И этим горд! Вы не могли
Подняться с ними от земли,
А я без них парю повсюду!
 

06.11.1902

Несмотря на большую загруженность на службе и интенсивную работу над новыми картинами, Рерих находил время и для занятий археологией и коллекционированием картин. Его увлечения разделяла Елена Ивановна, которая, к удивлению своих родственников, вместе с Николаем Константиновичем принимала участие в раскопках.

В 1902 году Рерих занимался раскопками курганов в Новгородской губернии. При раскопках было найдено множество артефактов: каменные неолитические орудия и сотни прекрасных янтарных украшений. Их возраст был датирован 4000 тысячами лет. Эти украшения стали крупным археологическим открытием, впоследствии высоко оцененным европейским ученым сообществом. Было очевидно, что на месте Новгородской и Тверской губерний, где Рерих продолжил раскопки, в эпоху неолита существовала высокая древняя культура, неизвестная исторической науке.

Во время раскопок не обходилось и без приключений. Одну из рискованных ситуаций, случившихся на озере, художник очень живо описал в коротком очерке. «Понемногу привыкаешь к опасностям, и они становятся как бы неизбывностью жизни, – писал Н. К. Рерих. – Однажды в поисках каменного века посреди бурного Новугородского озера потекла лодка. Вода быстро прибывала. Пробовали заткнуть течь – не помогло. А ветер крепчал. Гребцы сумрачно переговаривались. Один греб изо всех сил, а другой вместе с нами двумя откачивал воду:

– Не доедем.

– Говорил, нужно было взять у Кузьмы новую лодку.

– Не доехать. Сиверко захлестывает.

– А плавать умеете?

– Нет, не умеем.

– Ну, тогда еще хуже.

Моя милая Лада и тут проявила твердость и спокойствие.

– Все-таки глупо тонуть, – только и сказала, а сама работала не хуже гребца. Вот у кого учиться мужеству. И почему это слово от мужа, когда пример часто придет от женщины? Вдали показалась синяя пологая коса. Гребец осмелел:

– Ин, доедем.

Но другой продолжал настаивать:

– Куда тебе. Того гляди все полотнище высадит.

А через полчаса авральной работы стало ясно, что мы продвинулись к берегу:

– Быват, и корабли ломат, а быват, и не ломат.

– Не иначе, что Преподобный Сергий вынес из западни. А была западня, вот уж западня! Ну, теперь огонек запалим, обсушимся.

Не прошло и часу, как мы причалили к илистой косе. Где тут обсушиваться, когда на песке блеснули вымытые волнами стрелки и скребки.

– Спину-то, Елена Ивановна, пожалейте. Не поденная работа, – улыбается Ефим, а сам легко ступает в лаптях по топкому илу».[120]120
  Рерих Н. К. Западни // Рерих Н. К. Листы дневника. Т. 2. С. 127–128.


[Закрыть]

Е. И. и Н. К. Рерих. 1905

Археологические находки Н. К. и Е. И. Рерих

Особый сюрприз ожидал художника и его жену во время раскопок на озере Пирос. Найденные там Рерихами человеческие фигурки произвели сенсацию в петербургском археологическом сообществе. Не обошлось, впрочем, без инсинуаций со стороны завистников, о чем Рерих рассказывал в одном из своих очерков. «Большое огорчение доставил и мне и Елене Ивановне Н. И. Веселовский, когда в собрании Археологического Общества он объявил найденные нами на озере Пирос неолитические человекообразные фигурки подделками. Я его спросил, если это подделки, то кто же мог их сделать. Веселовский со своим обычным невозмутимым видом отвечал: «Мало ли кто, может быть, рабочие подбросили». Такое совершенно необоснованное суждение внутренне много подорвало мое уважение не только к Веселовскому, но и к другим, которые смущенно промолчали во время этого несправедливого и ненаучного наскока. На следующий год Веселовский с группою студентов отправился на места наших неоконченных раскопок (обычно так не поступают) и нашел такие же человекообразные фигурки. Тогда в том же обществе Веселовский сделал громогласный доклад о своих необычных находках, а мне пришлось только сказать: «Не знаю, которое же из ваших сообщений правильно, настоящее или прошлогоднее». На это Веселовский, смутившись, продолжал говорить о подлинности найденных им фигурок».[121]121
  Рерих Н. К. Археология // Рерих Н. К. Листы дневника. Т. 2. С. 107.


[Закрыть]

Открытие, сделанное Рерихом на озере Пирос, вызвало большой интерес европейских специалистов во время археологического съезда, проходившего во Франции в 1905 году, на котором Рерих продемонстрировал найденные им фигурки.[122]122
  Беликов П. Ф., Князева В. П. Николай Константинович Рерих. С. 55.


[Закрыть]

Николая Константиновича, видимо, особенно интересовали культуры каменного века. Он исследовал их во время раскопок, проводимых в северо-западной части России и в странах Европы – Скандинавии, Франции, Швейцарии.[123]123
  Рерих Н. К. Археология // Рерих Н. К. Листы дневника. Т. 2. С. 107.


[Закрыть] Коллекция археологических находок, составленная Рерихом, насчитывала около 2500 экспонатов.[124]124
  Эрнст С. Р. Н. К. Рерих // Рерих: жизнь, творчество, миссия. С. 179.


[Закрыть]

Как мы помним, проблемы истории древней культуры, в особенности России и Востока, интересовали Рериха с самых юных лет. «…человеку, не умеющему понимать прошлое, нельзя мыслить о будущем», – впоследствии утверждал Н. К. Рерих. С годами художник, бывший также историком и археологом, высказал такие идеи в данной области, которые явно опередили его время, идя вразрез с мнениями многих маститых ученых. Литературные работы Рериха 1903–1908 годов, посвященные истории искусства и культуры, представляют собой выдающийся вклад в российскую и мировую культурологию. Как и ранее, художник излагал свои взгляды не в академических трудах, написанных сухим научным стилем, а в научно-популярных статьях и очерках, что делало их доступными самым широким читательским кругам. Таковы очерки «По старине» (1903), «Радость искусству» (1908), «Древнейшие финские храмы» (1907), «Подземная Русь» (1911), «Иконы» (1910) и другие работы.

Древность, и в частности каменный век, особенно привлекали Рериха, причем не только как художника, но и как историка – он считал, что многие загадки истории и тайны эволюции человечества могут быть раскрыты при изучении именно древнейших эпох человеческой цивилизации.

Художник не скрывал своего интереса к языческой духовной культуре Руси и абсолютно объективно оценивал неоднозначную роль церкви в истории древнего искусства: «Еще полуслепые, ищем мы подлинный облик обитателей прекрасных городищ. Еще не прозревшие, чувствуем прелесть покинутых культов природы, о чем совершенно не в силах передать нам древнейшие летописи христианского времени. Звериный обычай жизни, бесовские игрища, будто бы непристойные песни, о которых толкует летописец, подлежат большему обсуждению. Пристрастие духовного лица – летописца – здесь слишком понятно. Церковь не приносила искусство. Церковь на искусстве становилась. И, созидая новые формы, она раздавливала многое, тоже прекрасное».[125]125
  Рерих Н. К. Радость искусству // Рерих Н. К. Врата в будущее. С. 108–109.


[Закрыть]

Рерих неустанно подчеркивал, что подлинная жизнь людей каменного века науке неизвестна. Представление о людях древнейших эпох как о современных дикарях, представителях выродившихся племен, художник считал в корне неверным: «Понимать каменный век как дикую некультурность будет ошибкою неосведомленности. В дошедших до нас страницах времени камня нет звериной примитивности. В них чувствуем особую, слишком далекую от нас культуру. Настолько далекую, что с трудом удается мыслить о ней иным путем, кроме уже избитой дороги – сравнения с дикарями.

Современные вымирающие дикари-инородцы с их кремниевыми копьями так же похожи на человека каменного века, как идиот похож на мудреца, – это только дегенераты. Несколько расовых черт – единственная связь между ними. Человек каменного века родил начала всех блестящих культур, он мог сделать это, в то время как дикарь наших дней утратил всякую власть над природой, а вместе с ней и чувство прекрасного».[126]126
  Рерих Н. К. Радость искусству // Рерих Н. К. Врата в будущее. С. 111.


[Закрыть]

Рерих-историк был убежден, что наука по-настоящему еще не приблизилась к раскрытию тайн древнейших эпох человеческой истории, что даже классификация основных периодов древней истории весьма условна и приблизительна. Как писал художник «между временем палеолита и неолита часто ощущается что-то неведомое. Влияли ли космические условия, сменялись ли неведомые племена, завершала ли свой круг известная многовековая культура, но в жизни народа выступили новые основания. Очарование одиночества кончилось, люди познали прелесть общественности. Интересы творчества делаются разнообразнее; богатства духовной крепости, накопленные одинокими предшественниками, ведут к новым достижениям».[127]127
  Там же. С. 114.


[Закрыть]

Именно такого человека каменного века – не примитивного дикаря, а пытливого исследователя и потенциального художника, стремящегося к красоте и ценящего ее, – Рерих изображал на своих полотнах, посвященных древности. В 1908 году художник написал картину «Задумывают одежду», изображающую женщин доисторических времен, занимающихся рукоделием (см. Приложение, № 20). По поводу сюжета этой картины Рерих писал: «Много лет тому назад у меня была картина «Задумывают одежду». В этой картине были выражены первые мысли женщины об одежде, первые орнаменты, первые руны украшения. Удивительно было сознавать, насколько эти первичные орнаменты были сходны с украшениями наших дней.

Древний не только умел осилить изящество техники, он знал и ценил качество материала, и в этом было выражено врожденное чувство красоты. А там, где это высокое чувство проявляется, там уже не дикость, но своеобразная культура».[128]128
  Рерих Н. К. Весна Священная // Рерих Н. К. Врата в будущее. С. 462.


[Закрыть]

Как историк, археолог и историк культуры, художник имел свои взгляды на историю русской культуры, не совпадавшие с официально принятыми в ту эпоху представлениями. Н. К. Рерих был категорически не согласен с взглядами большинства историков той поры, которые утверждали, что все культурные достижения пришли в Россию с Запада, а древние эпохи национальной истории не были отмечены никакими культурными накоплениями.

Рерих-ученый был твердо убежден, что на территориях русских земель уже во времена каменного века жили не дикие примитивные племена, а народы, обладавшие развитой культурой. К этому убеждению художник пришел прежде всего благодаря своим археологическим исследованиям. Николай Константинович подчеркивал, что на территории России уже в эпоху неолита была развитая культура, ничем не уступавшая культурам древнейших цивилизаций мира: «Неолит же русский изобилует и богатством своим, и разнообразием предметов искусства. В русском неолите находим все лучшие типы орудий.

Балтийские янтари, находимые у нас с кремниевыми вещами, не моложе 2000 лет до Р. Х. Площадки богатого таинственного культа в Киевской губернии, где находятся и полированные орудия, по женским статуэткам обращают нас к Астарте Малоазийской XVI и XVII века до Р. Х.

При Марафоне некоторые отряды еще стреляли кремниевыми стрелами! Так переплетались культуры.

Русский неолит дал груды орудий и обломков гончарства на берегах рек и озер. С трепетом перебирая звонко звенящие осколки и складывая разбитые узоры сосудов, изумляешься силе воображения, заключенной в них. Особо заметим осколки гончарства. Тот же орнамент богато украшал и одежду, и тело, и разные части деревянных построек, все то, что время истребило».[129]129
  Рерих Н. К. Радость искусству // Рерих Н. К. Врата в будущее. С. 115.


[Закрыть]

Н. К. Рерих. 1901

В своих лекциях и статьях художник утверждал, что в Древней Руси была великая и самобытная культура, не уступавшая европейской. В качестве доказательств этому Рерих приводил развитое искусство и высокую культуру Киевской Руси и Древнего Новгорода, о ранних эпохах существования которых науке мало что известно.

Художник писал: «В древней, в самой древней Руси много знаков Культуры; наша древнейшая литература вовсе не так бедна, как ее хотели представить западники. Но надо подойти к ней без предубеждения – научно»;[130]130
  Рерих Н. К. Университет // Рерих Н. К. Листы дневника. Т. 2. С. 163.


[Закрыть]

«Думая о старине, мы должны помнить, что настоящее понимание допетровской Руси испорчено. Чтобы вынести оттуда не петушиный стиль, чтобы не вспомнить только о дуге и рукавицах, надо брать одни первоисточники. Все перетолкования прошлого века должны быть забыты».[131]131
  Рерих Н. К. Радость искусству // Рерих Н. К. Врата в будущее. С. 101.


[Закрыть]

Не однажды Рерих подчеркивал и тот факт, что современной исторической науке мало что известно о древнейших эпохах существования Руси: «После скандинавского века всякая достоверность исчезает. Приблизительность доходит до нескольких столетий. Мы только можем знать, что для жизни требовались красивые вещи, но какая была жизнь, какие именно требовались предметы искусства, как верили в это искусство бывшие жители – мы не знаем».[132]132
  Там же. С. 109.


[Закрыть]

В 1908 году в статье «Радость искусству» Николай Константинович отмечал: «Не может ли возникнуть вопрос: каким образом Киев в самом начале истории уже оказывается таким исключительными центром культуры и искусства? Ведь Киев создался будто бы так незадолго до Владимира? Но знаем ли мы хоть что-нибудь о создании Киева?

<…> Не будем презирать и предания. В Киеве будто бы был и апостол – проповедник. Зачем попал в далекие леса проповедник? Но появление его становится вполне понятным, если вспомним таинственные, богатые культы Астарты Малоазийской, открытые недавно в Киевском крае. Эти культы уже могут перенести нас в XVI – XVII века до нашей эры. И тогда уже для средоточия культа должен был существовать большой центр.

Можно с радостью сознавать, что весь великий Киев еще покоится в земле в нетронутых развалинах. Великолепные открытия искусства готовы также и для наших дней. То, что начато сейчас раскопками Хвойко, надо продолжить государству в самых широких размерах. Останавливаемся на исследовании Киева только потому, что в нем почти единственный путь углубить прошлое страны».[133]133
  Там же. С. 106–107.


[Закрыть]

Рерих имел свою позицию и в оценке многих традиций древнерусского искусства, в частности, иконописи. Сейчас в это с трудом верится, но во времена Рериха художественное значение русских икон понимали лишь единицы. Большая часть современников Рериха считала иконы лишь предметом культа, не имеющими никакой эстетической ценности. Николай Рерих был одним из самых первых художников и общественных деятелей, кто публично заявил об огромной художественной ценности старинных икон, не боясь в свой адрес насмешек и скепсиса со стороны современников. «Только недавно осмелились взглянуть на иконы, не нарушая их значения, со стороны чистейшей красоты; только недавно рассмотрели в иконах и стенописях не грубые, неумелые изображения, а великое декоративное чутье, овладевшее даже огромными плоскостями. Может быть, даже бессознательно авторы фресок пришли к чудесной декорации. Близость этих композиций к настоящей декоративности мы мало еще умеем различать, хотя и любим исследовать черты, и детали, и завитки орнамента старинной работы»,[134]134
  Рерих Н. К. Радость искусству // Рерих Н. К. Врата в будущее. С. 106–107.


[Закрыть] – писал Николай Константинович.

Одним из первых Рерих начал бороться не только за утверждение в обществе истинных взглядов на значение русской иконописи, но и за охрану старинных икон как величайших произведений искусства. «Мало мы еще ценим старинную живопись, – утверждал художник еще в 1903 году. – Мне приходилось слышать от интеллигентных людей рассказы о странных формах старины, курьезы композиции и одежды. Расскажут о немцах и других иноземных человеках, отправленных суровым художником в ад на Страшном суде, скажут о трактовке перспективы, о происхождении форм орнамента, о многом будут говорить, но ничего о красоте живописной, о том, чем живо все остальное, чем иконопись будет важна для недалекого будущего, для лучших «открытий» искусства. Даже самые слепые, даже самые тупые скоро поймут великое значение наших примитивов, значение русской иконописи. Поймут, и завопят и заахают. И пускай завопят! Будем их вопление пророчествовать – скоро кончится «археологическое» отношение к историческому и к народному творчеству и пышнее расцветет культура искусства».[135]135
  Рерих Н. К. По старине // Рерих Н. К. Врата в будущее. С. 71.


[Закрыть]

По иронии судьбы, старания иных представителей клерикальных кругов в наше время направлены на очернение творческого наследия Н. К. Рериха и его философских взглядов. В адрес великого художника раздаются лживые обвинения в «отходе от православия», хотя в действительности Рерих сделал для православной культуры куда больше, чем большинство современных священнослужителей.