Текст книги "Кусок армянского пирога"

Время переваливает за полдень. Нам пора выдвигаться. Арам предлагает нас подвезти обратно до храма. Он, честное слово, таксист и его машина рядом. Но мы снова отказываем. Пытается настоять на своём. Даже предлагает довезти бесплатно. Но мы всё равно железобетонно не соглашаемся. Ведь мы лишь первый полноценный день в Армении! Мы ещё не находились и не набрали копилку достижений и впечатлений. Поэтому благодарим за еду, прощаемся и взбираемся по своей крутой тропинке вверх. Пройдя полпути, смотрим вниз. Арам всё ещё внизу, наблюдает за нашим восхождением, запрокинув голову. Мы машем ему рукой. Мысленно прощаемся с Симфонией и быстро доходим до вершины.

Поднялись мы действительно быстрее, чем спускались. Но только с этого участка. Нам ещё надо было добраться до самого храма. Там, где люди, село и остановка. А это значит, что нужно продолжить взбираться на «гору». Так что сейчас, по прошествии времени, радует, что мы не поставили этот пункт программы в конец нашего путешествия. Вполне возможно, что данный подвиг тогда был бы нам уже не по силам. А так у нас в копилке есть и «горное» восхождение [из-за отсутствия другой альтернативы в нашем маршруте].

Наверху нас ждёт вознаграждение за наши старания – пулпулак. При виде источника воды силы удваиваются. Мы припадаем к нему, словно пару дней провели в пустыне в безуспешных поисках колодца. Напившись вволю, наполняем свои опустевшие бутылки. И уже довольно бодро спускаемся в село, чтобы дойти до остановки. От храма Гарни это недалеко, так что можно мило пройтись и посмотреть на то самое древнее село. Вдумайтесь! Селу Гарни порядка три тысячелетия!!! Ведь его насельники ещё урартийское Эребуни строили. Армения поистине уникальная страна!

Пока идём по селу, жуём сырный хлеб и запиваем его водой. Как заправские путешественники. Спуски и подъёмы разбудили в нас острейшее чувство голода. И мы уверены, что наш желудок не будет ждать возвращения в Ереван. Теперь вы поняли, почему надо брать с собой хлеб в дорогу, даже если вы не покидаете пределов цивилизации? Чтобы восстановить потраченные силы на подъёмы и спуски!

Так мы доходим до пятачка остановки. Доедаем хлебушек. И садимся в автобус. В Ереван. Переодеться и отправиться осуществлять вечернюю часть программы.

Вернулись мы в хостел усталые и зверски голодные. Сухпаёк лишь на время отсрочил неизбежное. В номере, а точнее в холодильнике на кухне, на этот случай нас ждала вкусная овощная толма́, любезно завёрнутая для нас работниками таверны «Кавказ».

Толма – вещь замечательная во всех смыслах. Да-да, именно Толма, а не Долма. Ибо в правильные армяне предпочитают произносить именно так: «տոլմա». Некоторые считают, что это от слова толи́ – виноградные листья. Ещё стоит отметить, что кроме этого традиционного и всем известного названия, есть ещё парочка-тройка вариаций. Ибо блюдо распространено в Закавказье, на Балканах, в Передней и Центральной Азии, и даже в Северной Африке. Но вот его происхождение большинство специалистов выводят всё-таки из Армении. Классическая толма – это рубленое мясо, завёрнутое в виноградные листья. Сейчас, к сожалению, в домашних условиях чаще всего используют обыкновенный фарш. Есть ещё постная толма – «пасуц толма». Она может быть такой, какую ели мы – капустные листья с бобово-крупяной начинкой. А могут быть и виноградные листья с той же начинкой, или с рисом. Далее идут многочисленные вариации на тему. Доказательство тому – Фестиваль толмы, ежегодный всеармянский фестиваль национальной кухни. Он проходит в июле, и по времени совпадает с проведением Ереванского кинофестиваля «Золотой абрикос». А почему бы и нет. Ибо толма фигурировала в знаменитом «Мимино». Ну скажите, кто в Армении не помнит фильм «Мимино»? И не только в Армении…

Пообедав и отдохнув, мы собираемся в город. Нас ждёт вечерняя часть нашего сегодняшнего плана. А именно – театр. Едем на встречу с Мельпоменой наобум. Нет, безусловно, адрес театра имеется. Названием спектакля в Интернете прочитано. Вот только остаётся одно: будут ли ещё билеты в продаже. Ибо купить их заранее у нас тоже никак не получались.

Театр и спектакль выбирала я. Из всего армянского репертуара я остановила свой взгляд на «Сказках Оване́са Туманя́на», известного национального армянского сказочника2424
  Оване́с Тадево́сович Туманян [1869—1923] – армянский поэт и писатель, переводчик и общественный деятель. Туманян – ещё одно всё для Армении. В его честь названы города, улицы, школы. Есть, конечно, Дом-музей Ованеса Туманяна в Ереване. Его портрет смотрит на вас с купюры в 5000 драм. Ему посвящали [и посвящают] стихи, марки и монеты. Его имя носит Ереванский государственный театр кукол, ибо Ованеса Тадевосовича можно по праву называть гениальным сказочником. По целому ряду его произведений сняты мультфильмы и фильмы. Память о нём хранят не только в Армении, но и во всём мире.


[Закрыть]. Во-первых, я резонно посчитала, что эта постановка будет понятна и без знания языка. А во-вторых, ничего более интересного на русском в Интернете мне не попалось. Читать армянские сайты я ещё не научилась. Юля же просто согласилась – подруге хотелось колорита, а какого именного – для неё значения не имело.

«Сказки» показывали в Ереванском Театре-студии киноактёра имени Генриха Маляна. Генрих Суре́нович Маля́н – армянский советский кино– и театральный режиссёр, сценарист и педагог. Он лично основал сие чудо в 1980 году при «Арменфильме», который располагается по соседству. Адрес театра – центр [район Кентрон], улица Вардана́нц, 20. Название улицы, кстати, имеет свой исторический прототип. В Армении за восемь недель до Пасхи в четверг проходит праздник «Святой Вардананц». Это день милосердия и национальной дани героям. Посвящён народному движению «Вардананк» по защите веры, организованному Варданом Мамиконяном. Но с ним вы познакомитесь несколько позже – на нашей сегодняшней вечерней прогулке. А пока вернёмся в театр.

«Сказки Ованеса Туманяна» – это постановка ещё самого Маляна. То есть, как и театру, ей три десятка лет. За свою историю спектакль был сыгран более 2000 раз. Он – то лучшее, что есть у театра, его визитная карточка.

На это чудо мы и стремились попасть. На сей раз мы вышли из метро на остановке Площадь Республики. Здесь тоже примечательный вход. «Крыша» его вымощена красным туфом и слегка выступает над уровнем проезжей части. Перед входом – маленький подземный дворик [относительно крыши глубина составляет 4,2 метра, размер 60 на 60 метров]. В центре его – фонтанчик. Это отверстие диаметром 30 метров, выполненной в форме восьмилепестковой розетки. Над фонтаном – отверстие.

Внутри – снова белый мрамор. Из него сделаны «многослойные» арки, разделяющих основной зал и перроны. За ними – бежевый мрамор [путевые стены]. Под ногами – тёмно-красный гранит. Наверх тоже стоит посмотреть. Освещение основного зала выполнено оригинальными люстрами из «связок никелированных трубок» разной длины, оканчивающихся лампочками. Панно здесь нет, есть стена, сплошь закрытая зеркалами [глухой торец основного зала]. Наверное, это намёк на то, что Армения – это не только то, что мы привыкли считать. Она намного больше. Уходит пространством куда-то в «зазеркалье» истории.

Мы вышли из метро и двинулись к театру – рукой подать. Времени было ещё предостаточно до начала представления, но вот для покупки билетов… Помпезного входа не оказалось. К входу вела большая лестница, изящно делая полукруг. Возле этого самого входа лениво посиживало несколько мужчин армянской национальности [Юля предположила, что это актёры театра]. Они пили кофе и вели неспешную беседу. Мы ещё ничего не успели сказать, как они на наше появление отреагировали заявлением:

– Вы потеряли Арменфильм? Он рядом, чуть левее от нас.

Уж не знаю, что у них вызывало такую реакцию. Может, вход на армянскую киностудию и вправду часто теряют. Или мы были слишком празднично одеты, и они подумали, что мы на кастинг спешим. Или ещё что-то там из киношного. Мы не стали выяснять причину загадочности местоположения армянской киностудии, причины их реакции и прочего, что возникло вопросами в наших головах, а прямо заявили:

– Нет, нам именно в театр.

Они заметно обрадовались [!], и вежливо пригласили нас пройти внутрь. Мы, не мешкая, вошли, а они продолжили свой прерванный разговор. Касса располагалась сразу у входа по правую руку. Как и следовало ожидать, билеты были распроданы. Но для нас, если мы, конечно, не будем против, могут поставить приставные стульчики. И тогда долгожданный квиток, естественно, будет со скидкой – за 1000 драм, вместо 1500. Мы дружно согласились, и взяли простые бумажные, но такие заветные билетики с логотипом театра и надписью от руки «стул» [по-русски!].

До представления оставалось около часа. Мы покинули театр, и пошли в ближайшее кафе пить что-нибудь прохладительное. Через пару сотен метров такое заведение нашлось, и мы не стали тратить время на поиск чего-то другого. Как и мечтали, выбрали нечто холодное – изо льда, лайма и воды. Юля не удержалась, и заказала ещё сурча. Она никак не могла погасить свой восторг от армянского кофе. Мы болтали, а Бойскаут [Юля, если кто ещё не просёк] методично уничтожала коктейль. Наблюдать за этим было забавно. Как отдельное представление. Сначала в неравной битве пал лёд. Хотя его и долбили всего лишь трубочкой для коктейля. Он таял и раскалывался, всё больше смешиваясь с лаймовой водой. Когда лёд перестал быть тем, чем являлся, настала очередь лайма. Он был не столь твёрд, поэтому быстро остался без своей сущности. Просто испарился, ибо моя подруга предпочитает есть цитрусовые вместе с кожурой. Вторую дольку в Юлином стакане пожалела я – она, как напуганная сиротка, пряталась на дне стакана под немногочисленными осколками льда. Поэтому я просто отдала свою – ту, что сверху. От моей нижней, и своей нижней опять-таки, Бойскаут отказалась сама. Пожалела, наверное. А может, у меня было очень жалостливое лицо… Всё это заедалось подругой веточками зелени из того же коктейля [сейчас сложно вспомнить, что же это была за вкусная зелень такая] и запивалось кофе.

Ближе к означенному часу мы покинули кафе, и пошли к театру. Там уже толпилась стайка детей и их сопровождающие. Ну что ж, этого стоило ожидать. Я даже припомнила, что когда подбирала нам спектакль, то в объявлении к этому «шоу» было написано: «Для детей от 3 до 93». Может, это и была опечатка. Но по отношению к сказкам Туманяна эта сущая правда. Ибо его сказки любимы всеми – и детьми, и взрослыми. Так что мы без проблем попали в этот широкий цифровой диапазон.

Я и Юля чинно стояли на ступеньках, ожидая, когда можно будет зайти внутрь. А вокруг нас волнами перекатывалась «какофония» детских голосов. Армянские дети, как и любые другие, спокойно стоять не желали. Они смеялись, громком разговаривали, бегали… В общем, тоже ждали, но по-своему. Поверх создаваемого ими шума плашмя ложились окрики сопровождающих их взрослых. Так что по всему нас ожидало несколько представлений с национальным колоритом. Одним словом – спектакль с бонусом.

Минут за пять до начала представления, как и положено, двери театра открылись. «Детским нестройным хором» мы уже успели насладиться, потому, не мешкая, поспешно вошли в здание театра. Бегло посмотрев по сторонам, мы решили, что лучше всего будет сразу занять свои приставные места. Во-первых, мы реально опасались быть сметёнными шумной толпой армянских детей. Во-вторых, не зная точного своего расположения в зале, хотели занять удобную позицию. Это был манёвр, достойный Суворова, – зал оказался небольшим, а стулья просто стояли по бокам кресел, и их было мало. Зал ещё не был заполнен – мы вошли туда чуть ли не первыми, так что мы могли садиться на любой из них. Сев поудобнее на белый маленький ажурный стульчик [хорошо, что железный, а то не обойтись без чувства слона на цирковой тумбе], огляделись и отметили два замечательных факта. Во-первых, оказалось, что нам повезло оказаться подальше от самых шумных. А вторым выявленным обстоятельством было то, что приставные места активно занимали сами взрослые-сопровождающие. Так что в итоге в зале был полный аншлаг.

Сам спектакль действительно был потрясающим. Игра актёров, самые простые декорации [то, что под рукой и легко переносится], переходы между сказками. Так что и без перевода в основном было понятно, что происходило на сцене. Я даже некоторые сказки угадывала. К тому же мне ещё и повезло. Недалеко от меня сидел мальчик: судя по типично славянской белобрысой внешности – русский. Он не был силён в знании армянского языка [что-то связанное с программой в школе], так что мама ему периодически подсказывала некоторые моменты. А мне же порой удавалось подслушать их разговоры [среди общего шума]. Не совсем культурно, зато процесс просмотра становился местами более осмысленным. А Юля просто наслаждалась игрой актёров и в очередной раз убеждалась, что язык искусства не требует перевода.

После просмотра мы пошли прогуляться по вечернему Еревану. Погода была располагающей, и время тоже.

Прогулки по Еревану – это отдельная история. Или истории. Ведь можно выбрать настоящие тематические пешие променады, которые не дадут вам соскучиться и без посещения музеев, театров и прочих культурных учреждений. Или можно просто бродить и наслаждаться местным колоритом.

Ведь город очень многогранен, и можно выбирать любую сторону для просмотра. Контрастен, как любой восточный мегаполис. Визитная карточка – розовый туф, который в сочетании с новыми стальными гигантами более чем впечатляет. Гуляя по городу, можно увидеть разные стили и направления, новые здания и ветхие дома. Всё это каким-то чудесным образом сочетается, смешивается и создаёт некое единое полотно. Как в своё время метко выразился Пабло Неруда2525
  Пабло Неруда [1904—1973] – чилийский поэт, дипломат и политический деятель.


[Закрыть], «Ереван, выстроенный из вулканического туфа, гармоничный, как розовая роза, один из самых красивых городов мира».

А ещё здесь есть нечто, что выделяет Ереван от всего того, что мы видели раньше. То, что у нас всегда вызывало нескрываемый восторг. Вкупе с огромным желанием во что бы то ни стало начать подражать. Это ереванские подворотни.

Описывать их сложно. Просто потому что всё богатство слов не сможет выразить то, что изображено кистью художника. Посему их надо просто видеть лично. В Ереване проход во двор может быть не просто безликим и однотонным, а становиться объектом любования. Ибо в ереванских подворотнях часто можно встретить потрясающую настенную живопись. Или граффити, как назвали бы умники. По мне, так это просто отдельные картинные галереи. На стенах не какие-то там малопонятные надписи и другие завихрени-подписи. Или сюрреалистические изображения, где, извините, «без 100 грамм» и понять-то сложно, что автор хотел сказать. Это настенная роспись сюжетов из сказок, изображение уютных двориков с цветочками и манящими калитками, животных, природы, людей и даже целые портреты знаменитостей. Так, мы однажды наткнулись на настоящего Эдгара Алана По. Вполне аутентичного.

Уродливость утеплителей труб, самих коммуникаций, всяких ламп освещения и прочего – совсем не портят монументальности изображений. Они почти всегда вписаны, или художественно обойдены умелой кистью художника.

Не скажу, чья же это была идея – города или какого-то сообщества художников. Просто отмечу, что, гуляя по городу, не забывайте смотреть по сторонам. Может, очередной проход во двор сможет подарить что-то ранее вами невидимое. Кстати, вот вам и отдельная тематическая прогулка по Еревану – поиск расписанных подворотен. С целью получить заряд положительного эстетического удовольствия и создания фотокаталога шедевров. Хотя бы своего собственного. Чтобы поражать им своих родных и знакомых.

А мы тем временем, завернув по ходу в пару таких подворотен, вырулил на улицу Ханджя́на2626
  Григо́р Сепухович Ханджя́н [1926—2000] – живописец и график советской Армении, один из известнейших художников страны.


[Закрыть]. И уже через «несколько шагов» упёрлись в площадь с внушительным памятником – всадник на коне. На фоне луны он смотрелся грозно и воинственно. Это творение именуется как памятник Варда́ну Мамиконя́ну, очередному «всё» для Армении. Вот мы до него и добрались [вспомните улицу Вардананц, ранее уже упомянутую].

Князь Варда́н Мамиконя́н – историческая личность V века, армянский спарапе́т2727
  Спарапет [арм. սպարապետ] – верховный главнокомандующий войском.


[Закрыть]. К тому же по материнской линии он Аршаки́д [царская линия], потомок Григория Просветителя, и ученик великого Месро́па Машто́ца. Кстати, тогда он учился вместе с не менее прославленным Мовсе́сом Хоренаци́. Об этих мужах тоже будет рассказано, но в своё время.

Прославился Вардан Мамиконян тем, что отстоял право армянского народа исповедовать христианство. После его поступка ни у кого уже больше не возникало мысли масштабно и силой изменить религиозное направление духовной жизни армян. Одним разом, так сказать. Великое событие состоялось 26 мая 451 года, и получило название Авара́йрской битвы.

Это было грандиозное восстание. Армения тогда находилась в подчинении Сасанидской Персии. Вспыхнул мятеж после того, как шах Йездиге́рд II вознамерился сделать всех армян зороастрицами [то есть огнепоклонниками, как было и принято в то время в Персии]. То есть подстричь всех подданных под одну гребёнку. На поле боя против такой политики вышли не только армянские воины, но и все, кто мог держать оружие в руках – женщины, дети, старики. Вот только персидское войско было намного больше армянского. И армянам даже добровольцы не помогли – ни количеством, ни качеством. Поэтому «возмутители спокойствия» либо погибли в бою, либо были казнены позже. Сам Вардан Мамиконян пал, как истинный воин, на поле битвы. Согласно преданию, до сих пор на Аварайрском поле сохранилась часть строения, где он похоронен.

Тем не менее, не смотря на победу, шах Йездигерд II совсем не радовался. Он, как оказалось, был крайне напуган масштабами восстания. Поэтому, хорошо подумав, принял решение отказаться от насильственного обращения армян в зороастризм. Да ещё восстановил в Армении самоуправление, вернул привилегии местной знати и христианскому духовенству. Так что доблестный Вардан не только выполнил главную задачу – отстоял право своего народа на христианскую веру. Он ещё кое-что сверху прибавил – в пику тем, кто сомневался.

Впоследствии Армянская апостольская церковь причислила Вардана Мамиконяна и павших с ним на Аварайрском поле воинов-героев к лику святых. В Армении, как я заметила, уважают личность, которая выше своего «я» поставила интересы нации, государства и национальной религии. Особенно в такие переломные моменты армянской истории. И массовость их при этом совсем не пугает [а численных павших воинов было аж 1036 человек!]. Я не поленились покопаться в русской истории, и что-то не заметили там «святого войска». Хотя прецедентов было не мало.

Итак, я и Юля, в разных позах и с разным интересом в глазах, стоим перед уникальной личностью, которую не менее уникально запечатлели. Памятник был возведён в 1975 году. Его автор Ерва́нд Коча́р [1899—1979] – армянский скульптор, художник, профессор живописи. Ещё парочку его шедевров можно найти на улицах Еревана. А также зайти в музей, ему посвящённый, и проследить весь творческий путь мастера. Или умчаться за пределы солнечной Армении, и пойти по стопам его шедевров, которые ныне украшают стены музеев и галерей многих стран, в том числе знаменитого Лувра. Памятник, перед которым мы сейчас стояли, его последняя работа. Сооружение соответствует автору – уникальное то бишь: в мировой истории конных статуй такого ещё не ваяли. Неповторимых отличий божественно три:

1. Нигде и никогда фигура всадника не спускается сверху вниз. Вздыбленный конь с всадником, смотрящий в синее небо, – пожалуйста, это классика. Но в данном случае Вардан на коне скачет сверху вниз, и весь памятник острым углом врезается в армию невидимого противника [она не изображена, но, бесспорно, подразумевается].

2. Сам конь, а точнее выбранное для него положение: все его четыре ноги в воздухе. Ни одна из них не служит опорой!

3. Вся статуя держится на клубке пыли, выбитой копытами коня. Такого в скульптурной практике нигде и никогда не встречалось! Старые мастера не только не ваяли, но даже на картинах не изображали пыль. Вопреки этому кочаровский конь опирается лишь на одну точку – на пыль, которая поднялась от копыт и достигла подбрюшья коня.

Великий армянский гений отверг замшелые каноны ваяния, и передал боль и величие своей истории так, как он чувствовал в своей душе. И если для этого надо было построить новые опоры, он осилил эту преграду с лёгкостью медного Вардановского коня, летящего сейчас перед нами в ночном ереванском небе.

Налюбовавшись прекрасным памятником, мы отправились в парк, расположенный рядом с ним. А точнее сказать, мы попали на Кольцевой бульвар. Или, как ныне его величают, Парк молодости. Кстати, это тоже осколок проекта Туманяна 1924 года, и тоже выполненный частично. Сейчас он имеет несколько заброшенный вид. В смысле нет там правильно ухоженных дорожек и ровных газонов. По крайней мере, в темноте мы их не увидели и под ногами не прочувствовали. Расположен парк в центре, и тянется от проспекта Тиграна Мец и Собора Григория Просветителя на юге до озера Поплавок и проспекта Маштоца на севере. Имеет форму серпа и тянется на 2,5 километра! Интересен парк многочисленными памятниками известным людям. Гуляя по Еревану, мы даже не подозревали о существовании вот таких парков в этом удивительном городе! Посему в темноте смогли приметить только Тараса Шевченко2828
  Тарас Шевченко не раз соприкасался с армянским миром. Осваивая азы живописи, он познакомился и подружился со многими живописцами-армянами, в том числе и с И. Айвазовским. В Армении есть парочку отчётливых следов памяти этого человека [школа его имени, музей].


[Закрыть]. Задумчивый, под фонарём, он думал думку. Мы не стали ему мешать, и пошли дальше. И как-то очень внезапно, бросив налево взгляд в появившуюся сквозь ряд деревьев брешь, увидели храм. Большой, величественно стоящий на возвышении. На улице ночь, темно, а он весь огнём расцвечен. В смысле подсвечен. Мы не смогли пройти мимо такого чуда. По каким-то немыслимым пригоркам и парапетам мы поднялись к нему. Нам даже руки подали мальчишки, как и мы, гуляющие не по парадным местам. Можно было, конечно, и поискать вход официальный, но это ж было совсем не интересно. А храм и вправду был огромен – при вот таком близком рассмотрении. И в длину, и в ширину. Мы, оказывается, выползли где-то позади него. Вокруг храма – площадка с лавочками, вокруг которых тусит местная молодёжь. Идя по периметру, мы вышли к его фасадной части. Парадный вход поражал ещё больше. Особенно с идущей к нему дорогой из каскадных ступенек.

Так мы познакомились с Кафедральным собором Святого Григория Просветителя, или Сурб Григо́р Лусавори́ч татча́р по-армянски.

Григорий Просветитель – личность культовая в Армении. Неразрывная часть армянского организма. Чтобы познакомиться с сим человеком, нужно полистать «Историю обращения армян в христианскую веру» армянского историка Агатангело́са. Но так как сам автор жил в IV веке, а самая ранняя версия его труда [из сохранившихся] датируется не раньше Х веком, достать эту книгу будет проблематично. Поэтому пару фактов из жизни Григория – просветителя Армении и первого Католикоса всех армян. По национальности он – парфянин, по статусу – царевич из династии Арашки́дов. Его отец убил армянского царя, за что была казнена вся его семья, кроме младшего сына Сурена – нашего героя. Его спасли, увезли и крестили под именем Григория. Потом судьба столкнула уже самого Григория с армянским царём, только с другим, Трдатом. Тот оказался сыном того убиенного армянского царя. Клубок драматических событий, которые закончились тем, что Григорий стал христианским просветителем армянского народа и основателем структуры армянской церкви.

К сожалению, мы так и не смогли прийти в храм днём, чтобы зайти внутрь [всегда ощущали нехватку свободного дневного времени]. Но то, что мы увидели ночью, было не менее впечатляющим.

Храм Григория [дата постройки 1997—2001] – самый большой армянский собор. А наряду с собором Самеба в Тбилиси ещё и самый большой в Закавказье. Его возведение приурочено к 1700-летию принятия Арменией христианства как государственной религии.

Комплекс состоит из трёх зданий: церковь Святого Трда́та III, церковь Святой Царицы Ашхе́н и сам собор. Названия для церквей были выбраны не случайно. Царь Трдат III и царица Ашхен помогли Святому Григорию Просветителю распространить христианскую веру в Армении. Общая площадь комплекса составляет около 3822 квадратных метров, а высота собора от земли до верхней части креста – 54 метра.

Помимо прямого назначения, Собор является хранилищем реликвий, связанных с самим Григорием Просветителем. Они были привезены сюда из Неаполя, где хранились на протяжении 500 лет. Их передал Армянской Апостольской Церкви Папа римский Иоанн Павел II.

Восхитившись собором, мы посмотрели на светящуюся перед ним разноцветными огнями улицу Тигран Мец, названную в честь Тиграна II Великого [Мец по-армянски] – царя Великой Армении2929
  Великая Армения – древнее армянское государство, существовавшее с 190 года до нашей эры по 428 год нашей эры. Расположена была на территории Армянского нагорья – исторической области формирования армянского народа. При царе Тигране II Великом [95—56 годы правления] границы государства простирались от Чёрного моря и реки Куры на севере до Египта на юге, и от Великой Мидии на востоке до римской Нагорной Киликии и Каппадокии на западе. Тигран Великий – национальная гордость армянского народа. Именно Тигран II является, пожалуй, единственным армянским царём, факт создания которым великой империи не вызывает сомнений как у армянских, так и у зарубежных историков. Великая Армения эпохи Тиграна Великого оставила глубокий след не только в истории армянского народа, но и в мировых анналах.


[Закрыть]. Большая и красивая – она такой выглядела с площадки храма. Мы спустились на бренную землю. Буквально.

Внизу нас «ждал» Андраник. Как и положено, с мечом, поднятом вверх, и… с конями. С двумя, между которыми полководец и восседал. Надписи – на армянском. Мы обошли кругом. Ничего не поняли. Красиво, воинственно, внушительно. Уже дома мы разобрались с тем, кого мы увидели и почему коня два. А предстал перед нами никто не иной, как Андрани́к Торо́сович Озаня́н [1865—1927] – национальный герой Армении. Известен, среди всего прочего, как Полководец Андраник – по-армянски Зоровар Андраник [Զորավար Անդրանիկ]. Он был одним из лидеров армянского национально-освободительного движения конца XIX – начала ХХ века. Боролся за независимость армянского народа, и за объединение обоих частей Армении – Восточной и Западной. Два коня – это как раз символ его борьбы. Память об Андранике можно найти не только в Армении, но во Франции, Аргентине, Болгарии, Румынии, России и США.

Выйдя на перекрёсток улиц Тигран Мец и Ханджя́н, мы столкнулись нос к носу с другим известным товарищем – Александром Сергеевичем. Не с Пушкиным, а с Грибоедовым. Стоит себе, задумчивый. И на нас, ошалелых, совсем не обращает внимания. Но что с него возьмёшь, «он же памятник».

Статуя Грибоедова солидная по возрасту. Ей аж 39 лет. Её «родители» – скульптор О. Беджаня́н и архитектор С. Кндехця́н.

Такая честь не удивительна. Александр Грибоедов принимал живейшее участие в жизни армянского народа, переживал за его судьбу. Фрагменты, описывающие Армению, есть в его путевых заметках и дневнике. Впервые он посетил страну в 1819 году, будучи секретарём русской миссии в Тегеране [Персия, нынешний Иран]. В то время Эрива́нь [так именовался тогда Ереван] находился как раз под властью Персии. Он осмотрел достопримечательности, познакомился с духовной жизнью армянского народа. А потом он вернулся, чтобы дать этой стране свободу. В составе армии генерала Паскевича он участвовал в освобождении Эривани, Сардарапа́та, Нахичева́ни и был награждён медалью «За взятие Эривани».

Именно в этом городе Александр Сергеевич увидел на сцене своё бессмертное произведение «Горе от ума». В первый, и как показывает история, в последний раз. Офицеры, являясь поклонниками его творчества, решили поставить в крепости, пользуясь указаниями автора, любительский спектакль. В качестве театра они использовали старый дворец персидских сардаров [сановников]. Здесь, в присутствии автора, офицеры и исполняли отрывки из комедии «Горе от ума». Время не сохранило дворец, в котором шла постановка. Сейчас на его месте высится новое здание из серого базальта. На его боковой стене высечена на камне надпись: «Здесь, в 1827 году, в присутствии автора впервые была представлена бессмертная комедия великого русского писателя Александра Сергеевича Грибоедова „Горе от ума“».

Попрощавшись с классиком, мы двинулись дальше по проспекту Тигран Мец и вышли на Площадь Республики, чтобы, наконец, лицезреть удивительные поющие фонтаны Еревана. Нашим взорам предстала действительно замечательная картина. Это было незабываемое сочетание танца воды, света и музыки. Струи воды, подчиняясь музыкальному ритму и подсвеченные светом, казались живыми существами. Они чем-то напоминали руки и ноги невидимых танцовщиц, которые грациозно в танце плыли по глади воды. Мелодии были разными, что приятно порадовало. Сначала была классика, потом заиграли популярные мелодии XX века. Закончилось шоу армянскими песнями – судя по нескольким выхваченным словам, я сделала вывод, что они о Ереване и любви к отечеству.

Когда мы подошли, то ожидали, что повторится несколько популярных мелодий в течение короткого времени, и на этом всё удовольствие закончится. Но оно длилось и длилось. И казалось, что мы присутствуем на каком-то спектакле, неожиданно развернувшимся на Площади Республики. Фонтан пел около двух часов. И даже после того, как он умолк, хотелось послушать ещё – на бис, немного, хотя бы отрывок.

«Поющие фонтаны» Еревана являются одними из самых необычных и красивых. Они были построены в конце 60-х годов прошлого века под руководством доктора технических наук Абрама Абрамя́на. А в 2007 году при финансовой поддержке французских специалистов они были отреставрированы. Каждый год программа обновляется. Фонтаны «поют» с мая по октябрь.

Мы так заслушались, что к метро отправились только в районе 23.00. В этот день мы узнали новое для себя правило, прочитать которое ранее и хорошенько усвоить, как-то не удосужились. Время работы Ереванского метрополитена с 6 утра до 11 вечера. После наступления «часа Х» – такси. Ну или пешком, если не далеко и не страшно. А мы, ничего не подозревающие, шли себе спокойно к метро. У самых дверей на станцию стоял работник, явно вышедший, чтобы закрыть двери на засов. При виде нас и ещё одного счастливчика, крикнула, чтобы мы поторапливались. Уговаривать не пришлось. Мы ломанулись, как испуганные лоси в лесу, и успели вскочить в «уходящий» вагон.