Текст книги "Кусок армянского пирога"

Звучит красиво. Вот только сейчас это остатки советского прошлого и голый энтузиазм сотрудников и неравнодушных меценатов. Сад находится в полудиком состоянии и явно нуждается в капитальной реставрации. Предостаточно заброшенных мест и много разрушенных строений. Зато глаз радует вид естественной зелени, дающей прекрасный тенёк. Дорожки есть. Правда, иногда они приводят в какие-то уже явные дебри. Я обратила внимание на то, что практичные ереванцы используют сад как место для пикника. То есть находят подходящую полянку, расстилают скатерть самобранку и общаются на фоне природы. Сад действительно прекрасен для отдыха на природе, и больше – для отдыха с детьми. Много открытого пространство без транспорта, свежий воздух и запах цветов. Так что бегай, не хочу, играй в бадминтон, мяч и прочие подвижные игры. Родителям можно при этом не сильно переживать за очень активных чад. Конечно, обеспечен сад и пулпулаком. Так что в целом это место для отдохновения от городского шума и суеты, не покидая этого самого города.

Мы тоже использовали сад по его «сегодняшнему назначению». Отдохнули, надышались свежим воздухом и подкрепились заначкой.

Но долго предаваться праздности, когда ещё так много неизведанных мест, нам не позволяла совесть и время. Посовещавшись, решили, что раз регламент дня исчерпан полностью и время явно бежит на встречу с вечером, можно отправиться просто на разведку. Нам не давала покоя мысль и любопытство, а что есть такое район Эребуни́. Мы успели изучить карту и выведать на бумаге расположения места, с которого началось наше путешествие. Теперь у нас появилось время, чтобы осмотреть его более осмысленно.

Набросав примерный план «наступления», мы покинули гостеприимный Сад и потопали в сторону общественного транспорта. Местность нам показалась выше нашего понимания, так что пришлось прибегнуть к помощи местных жителей на остановке общественного транспорта. После недолгих совещаний, выбрали ту маршрутку, которая переместила нас в более знакомые координаты – ближе к центру. Там было спасительно и столь узнаваемое метро, которое уже, в свою очередь, доставило нас на станцию «Сасунци Давид» [Давид Сасунский].

Станция «Сасунци́ Дави́д» – это шестая от конечной [Барекамуцюн] станция метро, привозящая пассажиров к площади Давида Сасунского, где расположена железнодорожная станция Ереван [заметьте, не вокзал, а именно станция]. Станция метро – наземная [одна из двух]. Внутренний зал [там, где кассы и эскалатор] обрамлён красным туфом. В качестве декора – горельефы на тему эпоса [о нём ниже]. Платформа станции – это «лес» многоугольных колонн посредине, поддерживающих навес. Потолок станции украшен пересекающимися линиями, образующими узор, напоминающий звезду Давида. Из метро можно попасть на железнодорожные платформы, в здание вокзала и на привокзальную площадь.

Площадь и железнодорожная станция также названы в честь Давида Сасу́нского – героя одноимённого средневекового национального эпоса VIII – X веков. Это эпохальное произведение посвящено борьбе богатырей из Сасу́на3737
  Сасу́н [арм. Սասուն] в настоящее время – это северная часть турецкого ила Батман. Раньше был гаваром в провинции Алдзник Великой Армении [190 годы до нашей эры – 428 годы нашей эры]. Армяне проживали в этой местности до геноцида армян в Турции в 1915 году. Избежавшие гибели сасунцы переселились в Восточную Армению.


[Закрыть] против арабских захватчиков в VII веке. Состоит из так называемых четырёх ветвей: «Санасар и Багдасар», «Мгер Старший», «Давид», «Мгер Младший». В честь третей ветви эпос и получил своё название, так как Давид олицетворял собой героя невероятной силы, богатыря смелого и умного, большого патриота. Несмотря на такую древность, произведение впервые было записано только в 1873 году исследователем народной словесности Гареги́ном Срвандзтя́нцем. И на данный момент имеется пятьдесят вариантов академического издания этого эпоса, записанных в различных районах Армении. Такое разнообразие не удивительно. Так как основа сюжета произведения – борьба за независимость родины, оно стало очень популярно среди населения. Нет такого армянина, который бы ничего не знал о Давиде Сасунском! Это очень чтимый герой, к имени которого обращаются и литераторы, и художники, и представители киноиндустрии, и простой народ. Известный факт: во время Великой Отечественной войны армянская диаспора всего мира скинула «по копеечке» и создала танковую колонну «Давид Сасунский».

В 2012 году эпос «Давид Сасунский» был внесён в Список нематериального культурного наследия человечества ЮНЕСКО.

На площади Давида Сасунского, естественно, стоит посвящённый ему памятник. Это один из главных символов Еревана. Памятник появился на свет в 1959 году в самом центре площади. Автор – уже известный нам Ерва́нд Коча́р. По его задумке монумент возвышается над привокзальной площадью на 12,5 метров и находится в центре круглого бассейна диаметром 25 метров. Памятник представляет собой Давида, который размахивается для удара, сидя на вздыбленном коне Джалали́. Герой тем самым является отражением характера своего народа – доблестного, сильного и готового дать отпор врагу. Бассейн – это символическая чаша терпения армянского народа: вода в ней всегда находится на краю камня, как будто вот-вот перельётся через край.

«Это не бронзовая легенда, это бронзовая реклама легенды», – как метко подметил Василий Гроссман3838
  Писателю Василию Гроссману однажды пришлось поработать в Армении. В итоге появился замечательный сборник рассказов и очерков про эту замечательную страну «Добро вам!» [цитата здесь и далее по изданию «Советского писателя» 1967 года].


[Закрыть].

Памятник – очень значимая часть Еревана и всей Армении. Киностудия «Арменфильм» сделала его своей эмблемой. Он изображался на марках, монетах, жетонах метрополитена.

Сама Железнодорожная станция Ереван ничего собой не представляла. Она оказалась большой, ослепительной и… безлюдной. Первое – это туф и мрамор с золочёнными, как в Большом театре, люстрами. Станция построена в 1956 году архитектором Э. Тиграняном. По информации где-то в его дебрях есть Музей железнодорожного транспорта Армении, но мы тогда этого не знали и упустили момент в него заглянуть. Второе – безлюдье – связано с блокадой: армяно-азербайджанский и русско-грузинский конфликты. Так что железнодорожное сообщение Армения имеет только с Грузией и Батуми. И то раз в сутки, и только летом. Есть ещё парочка местных маршрутов, то есть электрички. Очень всё это печально!

Окинув взором мужественного героя, посмотрев на привокзальную суету [таксисты, пассажиры, маленький рынок], мы отправились пешком в сторону Эребуни. Как и наметили, решив, что то расстояние, которое прочерчено от станции к площади – для нас совершенно не проблема. Любопытства ради заглянули в первый попавшийся пункт продажи авиабилетов – несмотря на праздничный день, он был открыт и исправно работал. Милая девушка поинтересовалась у нас датой отлёта, и предложила билет примерно за 3500 российских рублей. Правда, нас тут же проинформировали, что надо будет оплатить сейчас, наличными и в драмах. Мы с радостью согласились. Во-первых, с повестки дня снимался вопрос обратной дороги. Что важно. Во-вторых, час пути обратно на самолёте дарил нам дополнительные сутки в Ереване. От такого было невозможно отказаться. Да и цена была не та, что мы находили, будучи в поисках авиабилета в Краснодаре. Может, это был праздничный подарок от гостеприимного армянского народа?

Счастливые, мы шли, споря по сиянию с солнцем. Наверное, поэтому оно на нас обиделось. Часа через пол пошёл дождь. А точнее, не долго думая, хлынул самый что ни на есть ливень. Мы укрылись под широкой крышей какого-то дома творчества. Юля стояла и тихо под нос ворчала по поводу того, что я умудрилась не взять дождевик с собой [он остался в хостеле]. Я же про себя радовалась этой забывчивости, а то могла бы заразиться Юлиным безумием и отправиться по дождяке ещё куда-нибудь. Ибо я дождь не люблю, а он отвечает мне взаимностью. А ненастье тем временем всё не утихало, и становилось всё скучнее и скучнее. Мы лениво осматривали редких прохожих, которые пытались бороться с потоками дождя. Кто-то нёсся, как угорелый, словно надеясь хотя бы сухой кусочек сохранить, пока доберётся до дома. А кто-то двигался неспешно, уже не обращая на дождь внимания, ибо всём существом понимал, что уже промок до нитки. Не раз наблюдали, как мамаши из-под «нашего» козырька чудом выхватывали из потока машин такси [от автодороги нас отделялась тротуар и небольшой газон], и, схватив чадо, мчались в спасительное железное нутро. И в обратном порядке, только вылавливать ничего не приходилось. А Дом явно был охвачен каким-то неведомым нам праздником – то ли шёл, то ли должен был начаться. Дети были в национальных костюмах [не скажу какой страны или местности], и то и дело перед нашими носами мелькали тарелки с выпечкой. Между тем дождь наконец-то перестал лить. Мы решили покинуть убежище. Я решительно воспротивилась продолжать разведывательную операцию – стало ощутимо холодно, и кушать сильно захотелось [после протекающих мимо-то тарелок!]. Юля с вздохом сдалась. Она приняла Соломоново решение: вернуться в хостел, утеплиться и снова отправиться в город на поиск пункта питания. Так что Эребуни снова «махнул нам хвостиком и скрылся вдали».

В этот вечер мы открыли для себя другой общепит. А именно «Ташир-пиццу». Так как день был праздничный и весь армянский люд высыпал на улицу, плюс расположение в центре, то, естественно, кафе было забито под завязку. Мы уже вознамерились развернуться и пойти искать ещё что-нибудь, но тут выбежал официант [молодой человек лет двадцати], «метнулся кроликом» и нашёл укромное местечко – у стеночки, только на двоих. Ели потрясающий закрытый пирог со шпинатом. Безоговорочно влюбились в замечательный салат «Табуле» [700 драм, салат из кус-куса и овощей]. Родом он из Сирии и Ливана – думается это напоминание о сирийско-ливанских армянах и давняя историческая связь Армении с Ближним Востоком. Сейчас уже, конечно, есть особый рецепт – «табуле по-армянски». Запивалось это местным пивом «Эребуни». Стоит отметить, фишка заведения – кетчуп. Его обязательно ставят на стол, независимо оттого, что ты заказал. Хочешь, воспользуйся, хочешь, проигнорируй. Очередной армянский колорит, одним словом.

После сытного ужина – обязательный вечерний моцион. Простая прогулка по улицам, куда глаза глядят. Таким вот образом набрели на Детский парк [ул. Бейрут]. Запомнился он несколькими вещами. Во-первых, впервые за весь день 9 мая мы лицезрели российский флаг рядом с армянским в ореоле многочисленных георгиевских лент. Во-вторых, мы «познакомились» с неизвестным почему-то нам персонажем Великой Отечественной войны. Это был лётчик Не́льсон Степаня́н, на бюст которому мы вот так нечаянно вышли в этом парке. Во время войны Нельсон был лётчиком-штурмовиком, стал дважды Героем Советского Союза. Родом же он из древнего Шуши, что в Нагорном Карабахе. Прославился он тем, что геройски погиб в декабре 1944 года, протаранив своим уже сбитым самолётом вражеское судно. Памятник Н. Степаняну в Ереване поставлен с таким расчётом, что бо́льшую часть дня он обращён лицом к солнцу. В честь праздника бюст лётчика тоже опоясали георгиевскими лентами.

Вынырнув из парка, снова отправились колесить по улицам. Очередной финт чуда и перед нами выросла единственная в Ереване мечеть. Это так называемая Голубая мечеть, расположенная на проспекте Месропа Маштоца 12. К сожалению, внутрь мы не попали – как раз наступило время намаза. Строгий охранник благосклонно разрешил нам только зайти во двор – буквально слегка отойти от порожка, и «повздыхать» в отдалении под его неусыпным оком. Так что даже мечеть мы не особо то и увидели. Только минарет – он банально был ближе. Понимая, что на дворе ночь и вряд ли мы попадём внутрь, покинули двор, пофотографировали голубой мозаичный фасад и пошли дальше. И после времени, чтобы исправить ошибку и прийти в другой день на подробную экскурсию, мы так не нашли. Но вам это делать я не советую. Ибо таких памятников [мусульманских то есть] в Армении буквально можно посчитать по пальцам одной руки и, следовательно, пропускать их не стоит. Голубая мечеть «древняя» и построена в 1766 году персидским ханом Эриванской губернии Гусейнали-ханом Каджаром. Это основной зал, 28 павильонов, купол на южной стороне, 1 сохранившийся минарет [24 метра] в юго-восточной части, библиотека и двор. В настоящее время принадлежит иранской общине и является её культурным центром. Архитектура мечети отличает прекрасной отделкой фаянсовой плиткой с майоликой. Именно голубая облицовка купола и стен дала мечети такой название. Во дворе тихо – можно отдохнуть, насладиться покоем.

А тем временем на город спустилась ночь. Уходить в хостел не хотелось. Мы продолжили плутать по ереванским улицам, стараясь не сильно покидать центр. Так под пологом ночной тьмы вырулили на церковь с видом на ереванский коньячный завод «Арарат». Это Викариальная церковь Сурб Сарги́с [в русской версии Святого Сергея] на ул. Исраэляна 21. Место древнее и намоленное. Ибо ещё в эпоху раннего христианства здесь был крупный монастырский комплекс. Комплекс был не простым, а представлял собой монастырь-анапа́т [обитель]. Три церкви – Святого Саркиса, Святого Гево́рка и Святого Ако́па, здание викариата3939
  Викариат – церковное наместничество, входящая в состав епархии [церковного округа].


[Закрыть], приходская школа, сад и ряд хозяйственный построек. Монастырь служил Патриаршими покоями. Эти строения, конечно же, до нашего времени не дожили. Нынешняя церковь, построенная на этом месте, относится к 1835—1842 годам. В ХХ веке её реконструировали, «одев» фасады в оранжевый туф и отреставрировав интерьер [в частности пристроили галерею для хора]. Сделано все это было по той причине, что постройка неказистого типа не соответствовала своему высокому названию. Эта работа была проделана архитекторами Рафае́лом Исраеля́ном4040
  Рафаел Саркисович Исраелян [1908—1973] – советский армянский архитектор. В своём архитектурном творчестве совмещал современность и национальные традиции. Его многочисленные творения [различного типа общественные здания и жилые дома, парки и монументы] находятся по всей Армении и за границей [например, Собор Святого Вардана в Нью-Йорке]. Википедия утверждает, что он построил более 150 зданий. Исраелян – автор нового типа мемориальных сооружений: небольшие памятники-родники в память о героях Великой Отечественной войны. Занимался и прикладными видами искусства: обложки книг, керамики, ювелирные изделия и так далее. Автор более 75 статей по архитектуре и заметок-воспоминаний о людях, встречах, Ереване.


[Закрыть] и Арцру́ном Галикя́ном. В 2000 году у церкви появилась колокольня.

Сурб Саргис на ночь глядя закрыли. Так что нам снова пришлось ограничиться чисто внешним осмотром. Церковь выглядит новой и узорной. И чем-то походит на слиток золота. Чёткие линии и приглушённый, но при этом очень яркий, жёлтый цвет. Время тает. Коньяка нам никто предлагать не собирается. Посему, за неимением большего, мы освежились чистой водой из пулпулака и остановили свой выбор на лицезрение дивного вечернего вида на город – церковь ютится на краю высокого ущелья реки Раздан. В провале – почти кромешная темнота. Его окольцовывает город. То тут, то там – всполохи городской подсветки. Самое яркое пятно среди них – «Арарат»: табличка ереванского коньячного завода.

Так первая ереванская часть нашего путешествия подошла к концу. Завтра мы намеревались открыть саму Армению.

День 5-ый

Время собирать камни

Утро 10 мая выдалось волнительным. Ибо именно в этот день мы собирались покинуть Ереван, который уже успел стать для нас родным, и двинуться в пугающую неизвестность. С открытым забралом и с голыми руками. В смысле у нас был только минимум информации и примерная карта из Интернета – она ориентировала лишь по сторонам света. По нашей замечательной карте мы могли только понять, что нам надо двигаться на север в район Таву́шского ма́рза. У нас не был заказан спасительный номер в гостинице, который бы нас приютил и придал нам уверенности в незнакомой местности. Лишь пунктирная линия маршрута: Севан – Иджева́н. И примерный список того, что мы хотим там увидеть. Всю имеющуюся смелость мы почерпнули из Еревана, который успел убедить нас, что в этой стране мы не пропадём.

Вот с таким настроением мы спускались вниз, к завтраку. В номере ещё стояли наши рюкзаки. Но они уже были упакованы, и готовы к походу. Следы нашего пребывания мы стёрли напрочь.

Прошло полчаса. Мы позавтракали. Милая хозяйка Карина звонит, чтобы заказать нам такси – экономит наши нервы. Вчера вечером мы у неё поинтересовались, как проехать к Северному вокзалу и выяснили две замечательные вещи. Во-первых, мы убедились, что нам нужен именно этот вокзал. Здесь Интернет не соврал, хотя объявление у нас и было на армянском языке. Не зря я его целый час переводила! Во-вторых, когда Карина поняла, куда же мы направились и зачем именно нам нужен Северный вокзал, то сказала, что он находится на окраине и проехать туда сложно – на общественном транспорте, конечно. Отсюда, из хостела, только с пересадками, и объяснять нам, не местным, как именно – пустое дело. Проще взять такси. Мы лишь послушно вняли столь мудрому совету.

Попрощались, как, наверное, прощаются только с родственными душами. И ушли… но обещали вернуться. Так как мы твёрдо решили напоследок ещё погулять по Еревану, то стали задумываться о том, а где же мы остановимся по возвращению из глубин Армении. Посему поинтересовались у хозяйки хостела, а не найдётся ли у неё парочку свободных мест на такое-то число. Зачем искать что-то новое, когда нам и здесь понравилось? На наше счастье двухместный номер для нас нашёлся. Так что мы попрощались, но ненадолго.

Таксист оказался словоохотливым. Но тип беседы, который обычно при этом вёлся, я уже не раз представляла на этих страницах. Единственное новое, но такое понятное в данной ситуации, был сакраментальный вопрос:

– Куда вы едете?

– В Норату́с, – ибо именно оно было первым в списке нашего посещения.

– Зачем?! – искренне изумился таксист.

Астватц! Ещё вчера в хостеле также искренне удивлялись, когда на вопрос, что мы ищем на севере, среди всего прочего, сказали про Норатус. Просто Норатус – это кладбище…

– Памятник всемирного наследия. Хочется увидеть, – пояснила я.

Удивление с лица таксиста не исчезло. Но более он не стал нас пытать на тему посещения кладбища. Перешёл на более приземлённые темы.

Дорога петляла. Мы ехали в какие-то дебри города. Но за разговорами время летело быстро. Так что мы даже не заметили, как приехали на Северный автовокзал, который располагался по адресу Севани шоссе, 1. Судя по карте, изученной мной уже по приезду на родину, «рядом» [то есть в пару-тройке кварталов] есть станция метро «Зоравар Андраник». Но, судя по той самой карте, мы явно бы поплутали по улицам, прежде чем вышли к вокзалу. Напомню, мы страдаем «географическим кретинизмом», и завернуть не туда – для нас любимое дело. Поэтому местные жители добираются до вокзала только на маршрутках. К тому же Карина была права – это действительно окраина. Мы бы даже могли мимо пройти, и не заметить его. Но бо́льшего о Северном вокзале я сказать не могу. Потому что и здесь нас накрыла волна армянского гостеприимства.

Заплатив по счётчику 1300 драм – сдачи у таксиста не оказалось, пришлось выгребать драгоценную мелочь [обязательно запасайтесь «мелочёвкой»! ] – мы двинулись к выходу. В смысле сделали попытку достойно выползти из нутра машины вместе с нашими рюкзаками [пару сумок мы поленились запихивать в багажник]. Наше поступательное движение было тактично остановлено водителем, который попросил нас немного подождать, и помчался в сторону вокзала. Мы замерли, как сурикаты, смотрящие за горизонт. Крайне заинтригованные при этом. Отсутствовал он всего пару минут. Вернувшись, таксист сиял, как солнце на небе. По его виду стало понятно, что теперь можно покинуть машину, но не стоит так же стремительно бежать от неё прочь. Мы выползли, и таксист рукой махнул в сторону вереницы газелей – виднелась справа за входом на территорию вокзала.

– Ваша маршрутка вон та, – он рукой показал нужное направление и не уехал, пока не убедился в том, что мы сели именно туда, куда он нас направил.

А мы тем временем на каком-то автомате погрузились в «Газель», явно всё ещё пребывая в лёгком шоке от такой заботы. Точнее нас запихнули куда-то на задний ряд. Передали из рук в руки, если выражаться точнее. Вместе с нашими вещами. Пространство между сиденьями было узким, а с рюкзаком оно вообще растаяло, как будто его и не было вовсе. Но люди, путешествующие общественным транспортом, и не к такому были готовы. Разве что не возможно было предсказать то, что мыкаться по вокзалу не придётся. При этом жутко волнуясь, нервно смотря на время и каждую минуту опасаясь, что нужная машина уедет без нас. Время отправления, кстати, оказалось другим. Ибо, как мне удалось вычитать в Интернете, характерной особенностью Еревана в отношении автобусов и маршруток является полная мешанина с местами и их дислокации и расписания. Не знаю – не знаю, так это или нет. Нам не дали проверить. Но зато мы едем туда, куда хотели! Так что «Спасибо огромное!» тому безвестному таксисту за его доброту и участие.

Уплатив сумму за проезд [1300 драм с человека], устроившись как можно комфортнее [рюкзак при этом оказался в районе лица], мы отправились в путь. В Норатус.

Ехали около часа. Успели потеряться во времени и пространстве. Ибо руссо туристо просто растворились в дороге, в ощущениях движения, так как совершенно не имели ни малейшего представления, а куда же мы едем. В реальность нас вернулся сакраментальный вопрос:

– В Норатусе выходить будут?

– Конечно! – нестройным хором выпалили мы.

Нас высадили на перепутье. Слева – трасса, справа – трасса, по центру какой-то холм. Великолепно! И где мы? Я, как поклонник Беара Гриллса, предложила подняться на этот самый холм, и с высоты сориентироваться. Это предложение Бойскаутом было безоговорочно поддержано.

Аства́тц! Шнорхакалюцун! В этот раз нам не пришлось плутать! И даже на холм карабкаться, оказалось, не надо. Мы подошли к его подножию, и на ним увидели село Норату́с – оно располагалось через дорогу [та самая «трасса слева»]. Массивные колонны с названием на армянском и английском [!] говорили нам, что мы не ошиблись и добрались до пункта назначения. Вдали просматривался объект, который мы собирались здесь посетить, то есть кладбище. Дорога шла вниз, а потом вверх, к нему – по прямой сельской дороге.

Норатус – это старинное армянское село, расположено в Гахаркуни́скском марзе. В 3,5 километрах от него – прекрасный Севан. Население – более 5500 человек. Из исторических сведений, доподлинно известно только то, что в XVI веке этот населённый пункт был резиденцией армянских ме́ликов [то бишь князей]. Для всех остальных, то есть туристов, сие место – это «крутое» кладбище. Также в Норатусе можно полюбоваться парочкой древних церквей – небольшой крестово-купольной церковью Сурб Григор X века и развалинами церкви Сурб Аствацацин XV века [кстати, разрушенной самим Тимуром4141
  Тимур, или Тимур Лэнг [Железный Хромец], более известен как Тамерлан [1336—1405] – известный монгольский завоеватель. Разгромил Золотую орду. Совершал завоевательные походы в Иран, Закавказье, Индию, Малую Азию и на другие земли. Создал империю со столицей в Самарканде.


[Закрыть]]. Но это уже для продвинутых и просвещённых, или для тех счастливчиков, у кого в руках путеводитель.

Так что мы, подобно всем, обращаем взоры к самому знаменитому, что есть в селе, а именно к Кладбищу хачкаров. Это кладбище – самое большое в современной Армении и имеет на своей территории около 900 хачкаров. И к тому же оно уникальное, ибо сами хачкары – изобретение чисто армянское. И вообще таких кладбищ нигде в миры не сыщешь. В общем, эксклюзив [ох уж простите покинувшие нас и оправившиеся в лучший из миров].

Напоминаю, хачка́р – это буквально «крест-камень». По виду – каменная стела с резным изображением креста. Представьте себе знаменитый кельтский крест, уберите круг и прилепите на него армянскую узорность – листья, гроздья винограда, гранат и геометрию. Иногда на их поверхности можно разглядеть животных и людей. На более поздних хачкарах присутствуют ещё и библейские персонажи. В результате примерно получите искомое.

Хачкары – вещь поистине уникальная. Делают их исключительно вручную, и каждое такое произведение не похоже на своего собрата. Ибо единого образца не существует, хотя и присутствует общий стиль! И таких вот «индивидуалок» несколько тысяч! И это только сохранившиеся до наших дней в самой Армении и зафиксированные трудолюбивыми учёными. Также хачкары можно найти на территории исторической Армении – ныне это земли современной Турции, Азербайджана и Грузии. ЮНЕСКО в 2010 занесла хачкары в список нематериального культурного наследия человечества.

Искусство вырезание хачкаров появилось в Армении вместе с христианством. Делается такой крест из базальта или туфа. Размеры разные – от маленьких до больших: традиционно – около 1 метра в основании, 1,5 метра в высоту. Внешне – это крест с постаментом. Вокруг креста вырезался традиционный узор, животные, люди, в том числе святые. Символическое значение рисунка – новая, вечная жизнь, гармония, торжество христианской веры; иногда можно было увидеть сцены из жизни. Некоторым хачкарам приписывали чудодейственные свойства – возможность исцеления [хачкар Аменапрки́ч [Всеспаситель]], предотвращения стихийного бедствия. Армянские кресты устанавливались у храмов, часовен, памятных мест, напоминая о важном событии, дате или просто для украшения. Также это мог быть межевой знак. Но больше они известны как могильные камни.

Мастеров-камнерезов, создающих хачкары, называют варпе́тами. Чтобы постигнуть это искусство, надо приступать к обучению ещё в детстве. Искусство варпетов востребовано по сей день.

Большинство хачкаров на кладбище Норатус датировано XIII – XVII веками. Но есть и самый древний, восходит к V веку – это же 1600 лет!

С хачкарами села Норатус связано много легенд. Вот одна из поэтичных:

«Как-то раз слуги доложили турецкому владыке Мелик-шаху, что в местечке Норатус царь Гега́м оплакивает гибель одного из своих воевод. С ним небольшая охрана и безоружные крестьяне. Гегам и вправду был на кладбище вместе с немногочисленным отрядом. К вечеру он узнал, что на него движется войско Мелик-шаха. Как быть? Отступить под покровом ночи? Или ввязаться в смертельную схватку? Гегам не растерялся и решил применить военную хитрость: он приказал воинам снять с себя доспехи и надеть их на хачкары. А сам встал со своими людьми перед этими камнями. И вот из-за скалы выехали турецкие воины, и их взору представилась страшная картина на фоне надвигающейся ночи. На возвышении стояли грозные всадники во главе с царём Гегамом, а за их спинами – строгие ряды пеших воинов, которым не было видно ни конца, ни края. Так, приняв камни за воинов, турки обратились в бегство, а царь Гегам догнал и перебил их всех».

От трассы до кладбища что-то около 3 километров. Оно сначала показало нам часть своего простора. Но постепенно всё росло и росло, пока не предстало перед нами во всей красе.

Кладбище действительно впечатляло своими огромными размерами. Древность памятников, выплывающих откуда-то из глубины веков, двоило время. Вот внушительна «стена» из десятков хачкаров. Рыжие камни словно обросли проплешинами «белой плесени». Шаг назад и ты уже вглядываешься под ноги, ибо натыкаешься на почти заросший раритет – то всадник попадается, то узор на сером камне. Поднимаешь взор и сталкиваешься нос к носу с очередным «узорным красавцем». Трогаешь руками, щупаешь пальцами шероховатую поверхность. Периодически спотыкаешься. Ибо многие хачкары пали и стали медленно погружаться в землю. Не всегда поймёшь, куда же поставить ногу. И что ты действительно видишь. Есть пару склепов – там хачкары почти чёрные от времени, и резное изображение креста почти не просматривается.

Рядом с древним кладбищем располагается современное. Это преемственность поколений.

Кстати, перед входом есть информационное табло – на армянском, русском и английском языках. Из предложенной вам информации вы можете узнать историю села, кладбища и самих хачкаров. Также вы должны учитывать, что где памятник истории, там и предприимчивые местные жители. Так что они активно будут предлагаться свои услуги в качестве гидов, демонстрировать выставленные на продажу товары [стиль hand-made – носки, варежки и что там ещё] или попросят вас что-нибудь дать им просто так, в подарок. Поэтому они могут показаться вам крайне назойливыми. Так что, если вам это не по душе, твёрдо откажитесь от предлагаемых услуг и сбегите куда-нибудь от них подальше – расстояние кладбища вам позволит. И в защиту жителей: им же надо чем-то зарабатывать на жизнь! Так что есть и второй, гуманный, вариант – купите что-нибудь, не пожалейте средств. Ведь эти вещи связаны-сделаны своими руками, а значит пропитанными чьим-то теплом. А потом можете эту покупку кому-нибудь подарить в качестве полезной вещи из Армении. Мы потом ой как пожалели, что не отоварились этим тёплым и вязаным чудом.

Насмотревшись, спустились к полю, что раскинулось за погостом. Сели на пригорок, чтобы отдохнуть и перекусить шпинатовым пирогом из «Ташира». Ух ты! Они ещё и кетчуп нам положили. Позади нас была несусветная древность, впереди зелёный простор. Красотища! Ветерок заигрывал с нами, но мы на его «ухаживания» отвечали отказом.

Отдохнув, мы отправились дальше. Судя по нашей «суперкарте», нам нужно было добраться до Гава́ра. Этот город располагается в 4 километрах от села, и там, вполне резонно подумали мы, можно найти транспорт до Севана.

Где находится остановка, мы не знали. Просто шли по знакомой дороге назад, пока не наткнулись на нечто, похожее на нужный нам объект. Судя по количеству пыли, остановка как будто и не использовалась вообще. Или там часто возникали пыльные бури. За неимением бо́льшего, решили подождать, а вдруг нам повезёт. Людей ведь или магазина вокруг нас как-то тоже не наблюдалось. Время шло. Минут через 5—10 к остановке подошла женщина с ребёнком. По их виду [празднично-нарядный] было ясно, они явно ждут автобус, чтобы выбраться за пределы села. Юля было ринулась к женщине, чтобы спросить о будущности транспорта, но наткнулась на языковой барьер. Так что мы все просто стали изображать скульптурные композиции: «Ожидание явления автобуса». И он таки приехал. ПАЗик, который весь держался явно на честном армянском слове. На каждом ухабе его подкидывало, что-то там дребезжало и позвякивало. Весь его вид говорил о перенесённых километрах и нелёгкой сельской судьбе.

Так мы добрались до Гавара. Но волею судьбы надолго там не задержались. Даже на церковь смотреть не стали, хотя она и была в пределах видимости. Бойскаут быстро нашла общий язык с водителем ПАЗика [и когда она успела?] и наметила с ним наш дальнейший маршрут. Недолго думая, тот связался с другом [знакомым?], и тот вызывался нас повозить по севанским церквям. Там что мы, можно сказать, из автобуса пересели сразу в автомобиль.

Такая мобильность не позволила нам посмотреть сам город и его достопримечательности. Хотя такое упущение тоже было связано и с малой информативностью, и со стойкой боязнью, что основное из списка мы посмотреть не успеем. Вам же я рекомендую задержаться на часик-другой. Ведь город Гава́р — это тоже древний пункт проживания. Сначала здесь отметилось государство Ура́рту [VIII – VI века до нашей эры] – в черте поселения можно лицезреть остатки циклопической крепости, посвящённой богу Халди. Потом здесь появилось село Кава́р – дату основания не скажу, она теряется в глубине веков. Его разорили персы. Перелистываем несколько страниц времени, и вот беженцы из города Баязет [Турция] основывают здесь новый город [1830 год]. Сейчас он именуется Гавар, и является центром Гехаркуникского марза. Список достопримечательностей: выше названные остатки крепости и три церкви. В центре – Сурб Аствацацин [1848 год], на выезде из города в сторону Арцавакара – Сурб Ованне́с [IX век] и Сурб Карапе́т [X век] посреди кладбища. Само кладбище тоже достойно осмотра – захоронения относятся к IX – XIV векам. Также есть краеведческий музей. Там, кстати, и хранится клинописная надпись, выбитая по повелению царя Урарту Русы I на одном из камней стен крепости.