Текст книги "Низвергающий в бездну"

ГЛАВА 14
О том, что незнакомый мир – это все же незнакомый мир

Анет и Дерри медленно побрели в противоположную от Стика сторону. Девушка шла, уныло опустив голову, и Молчала. С одной стороны, она была, конечно, рада, что с Дерри ничего не произошло, но с другой – сильно боялась за Дира. Анет надеялась, что с магом не случилось ничего страшного, и они со Стиком скоро их догонят.

Дерри тоже молчал, на его сосредоточенном лице не отражались никакие чувства. Он, как машина, шел уверенно вперед. У лестницы молодой человек резко остановился и, повернувшись к Анет, тихо скомандовал:

– А теперь присядь и внимательно меня послушай. Девушка кивнула и сразу же плюхнулась на первую лестничную ступеньку.

– Так вот, – начал Дерри, – то, что ты видела до сегодняшнего дня, не Арм-Дамаш в прямом смысле этого слова – это некая модель идеального мира, созданная аристократами для наиболее комфортного существования. Основой этой модели является флора и фауна Арм-Дамаша, и то не вся, а лишь ее лучшая часть.

Сейчас же мы выходим в Темный лес. Над ним не трудились руки магов. Отсюда начинается настоящий, природный Арм-Дамаш, в котором, как и любом другом мире, есть свое прекрасное и отвратительное. Здесь действуют свои законы и обитают разные жители. Для того чтобы выжить, нужно знать хотя бы основные правила безопасности. Запомни некоторые из них.

В лесу не прикасайся ни к чему: ни к красивому цветочку, ни к ягодке, ни к насекомому без моего разрешения. Ни к чему, ты слышишь? Во-первых, даже самое безобидное на вид растение или животное может оказаться ядовитым. Во-вторых, ты можешь сорвать цветок, а он является священным, например, для эльфов или дриад. Неприятностей не оберемся, а они нам не нужны.

Дальше. Ни в коем случае не демонстрируй свои магические способности. Это, с одной стороны, привлечет к нам нежелательное внимание, а с другой – попросту может оказаться опасным. К магии здесь двойственное отношение. Она удел избранных. Боятся и почитают только своих магов. А чужеземец с необычными способностями может вызвать волну недовольства как у простых обывателей, так и у местных колдунов, тем более ты – женщина. Женщин-магов недолюбливают везде, а здесь так и вообще на костер запросто отправить могут. Запомни: чем более незаметными мы будем, тем быстрее закончим все свои дела и двинемся дальше.

При первом же удобном случае найдем нам одежду поприличнее. В твоем одеянии здесь лучше не расхаживать, да и мне не мешает приобрести плащ с капюшоном, который можно надвинуть на глаза. Ксари тут, мягко сказать, недолюбливают.

– Ты меня прямо напугал. А что, здесь и правда так страшно?

– Да не страшно, – усмехнулся Дерри, – просто по-другому, ты, по сути, Арм-Дамаша не видела. Ни эльфов, ни троллей, ни оборотней с вампирами. А у всех у них свои нравы и обычаи, которые надо уважать, а чтобы уважать чьи-то обычаи, их надо, по меньшей мере, знать. Так что просто будь внимательной и постарайся не выделяться из толпы. Хотя с твоим характером и внешностью это будет непросто.

– Дерри, – обратилась Анет к молодому человеку, поднимаясь со ступенек и пытаясь отряхнуть свои изрядно запачканные штаны, – Стик говорил, что мы должны найти выход из Темного леса в усыпальницы Великих, а где он? Я даже не представляю, как его можно найти. Мы что, с факелом по лесной чаще будем лазить? Так мы его проищем до скончания века.

– Не проищем, не беспокойся. Недалеко отсюда есть небольшой городок – Влекриант. Собственно, его и имел в виду Стик, когда велел нам ждать на одном из постоялых дворов.

Влекриант – это своеобразное перепутье, здесь сходятся многие дороги и собираются все торговцы и мошенники Арм-Дамаша. Место, конечно, не очень приятное, но зато весьма и весьма полезное. Ко всему прочему, Влекриант еще и порт, заметь, единственный на Мертвом море. Он расположен в непосредственной близости к владениям Хакисы, и поэтому, я думаю, ее влияние в городе велико.

Так вот, на чем я остановился? Влекриант – порт, в который приходят корабли с другого побережья Темного моря, из Страны Снов, или Аскариана – королевства вампиров. Официально это одна из провинций Арм-Дамаша, но в действительности Аскариан является отдельным государством со своим укладом и правилами.

– Что, там живут одни вампиры? – испуганным голосом прошептала Анет.

– Нет, – отозвался Дерри. – Если бы там жили одни вампиры, они бы очень быстро вымерли. Кушать-то им тоже что-то надо. Люди в Стране Снов тоже есть. Вампиры издревле правят в этой провинции. Из-за этого там сложился своеобразный уклад, позволяющий кровососам жить, практически не ограничивая свои потребности в свежей крови. Эта горная страна богата полезными ископаемыми, например золотом и драгоценными камнями. Что позволяет не заниматься сельским хозяйством, а обменивать добытые драгоценности на необходимые для жизни продукты питания и вещи. Весьма интересная у них система налогообложения. Дани как таковой нет, потому что все производство – это горные рудники. В качестве уплаты даются люди. Вампиры очень пекутся о здоровье и благополучии своего населения, но раз в год по три девушки из сотни они забирают себе в жены. Невест определяет во время ритуала их бог. Тюрем у них почти нет. Сидят в застенках в Стране Снов только те, кого даже вампирам выпить противно. Кстати, в этой провинции самый низкий на всем Арм-Дамаше уровень преступности. В качестве основной пищи они используют рабов. С этим, к сожалению, ничего поделать нельзя. А так вполне цивилизованное государство. Впрочем, вампиры очень скрытны и мы мало знаем об их укладе. Не определишь, что правда, а что сказки в тех официальных сведениях, которые есть в любой библиотеке. Пообщавшись с некоторыми вампирами как мужского, так и женского пола, я понял, что, для того чтобы насытиться, им достаточно немного выпить из вены человека, а не убивать его. Причем распространенное мнение, что после укуса вампира человек становится ему подобным, – это ложь. Вампиром можно только родиться, так же как человеком, эльфом или гномом. После смерти можно стать только зомби.

Кстати, вампиры – это самые лучшие и востребованные наемники. Они бесстрашны в бою, потому что их очень сложно убить, очень выносливы и, самое главное, абсолютно преданы своему нанимателю на все время действия контракта. Так что вампиров во Влекрианте ты увидишь однозначно. Этот город славится тем, что в нем можно найти все. «Как в Интернете», – подумала Анет и приготовилась слушать дальше.

– Если где-то кто-то и знает про вход в усыпальницы Великих, то этот человек или не человек однозначно живет во Влекрианте, – уверенно закончил Лайтнинг.

– Ну ладно, – согласилась Анет. – Влекриант так Влекриант. Ну и названия у вас, чуднее не придумаешь! Пойдем уж. Раньше выйдешь – раньше придешь. И вообще, что-то кушать хочется. Я надеюсь, что в лесу ты нас какой-нибудь едой обеспечишь.

Золотистый солнечный свет как-то уж очень ярко ударил в глаза, и Анет зажмурилась, с наслаждением полной грудью вдыхая чарующие запахи Арм-Дамаша. После удушливых подземелий свежий ветерок дарил ощущение ни с чем не сравнимого блаженства. Анет медленно открыла глаза и осмотрелась. Они стояли на небольшой светлой поляне, со всех сторон окруженной вековыми деревьями. Поляна и деревья вокруг на первый взгляд ничем не отличались от тех, что росли по ту сторону гномьих подземелий. Та же яркая, светло-зеленая трава с разноцветными, так похожими на земные полевыми цветочками. Те же огромные арм-дамашские елки (так именовала девушка это разлапистое чудо природы с колючками) с шершавыми темными стволами, вкусно пахнущие хвоей.

– Ну что, отдохнула? Пора двигаться дальше, – вырвал Анет из состояния блаженного созерцания голос Дерри, и девушка без охоты потопала вслед за ним в чащу.

Под тенью деревьев было значительно прохладнее. Летнее солнце не жгло так нещадно, как на поляне. Его горячие лучи запутывались в ветках деревьев и не проникали в чащу. Анет наслаждалась природой, пытаясь воспринимать очередной долгий и нудный переход как прогулку Радужное и светлое настроение девушки омрачали только тревожные мысли о Стике и Дире. «Как они там?» – подумала Анет, машинально протягивая руку за вкусной и сочной ягодой малины, заманчиво покачивающейся на ветке прямо перед носом. Рука уже почти ухватила такую вкусную и красную лесную добычу, но Дерри оказался проворнее, он ударил Анет по запястью, и девушка с писком отскочила в сторону.

– Я же сказал тебе – не трогай ничего. Это колючий багрянник – одно из самых ядовитых растений на Арм-Дамаше. Дети и то знают об этом. Сок этих ягод даже в малых дозах смертелен. Достаточно одной его капле попасть в кровь, и летальный исход гарантирован. А ты что пыталась сделать? Сожрать, да?

Анет содрогнулась, представив, что могло бы произойти, не следи Дерри за ней так внимательно. Она пробормотала какое-то извинение и пообещала больше так не делать. Но все же расстроилась окончательно, с тоски показала спине Лайтнинга язык, чтобы хоть как-то себя любимую взбодрить, и потопала дальше. Стало легче, но не намного. Хотелось есть, и девушка решила испытать нервы Дерри, полагая, что он сдастся раньше, чем нудный Стик, а значит, в ближайшее время они передохнут и что-нибудь съедят, но не тут-то было. На все причитания Анет ксари реагировал одинаково – молчал и продолжал как ни в чем не бывало двигаться дальше.

– Дерри, ну поймай хотя бы ма-а-аленького зайчика! Мы его быстренько ням-ням и пойдем дальше, – стонала девушка, пытаясь вызвать у Лайтнинга хоть каплю сострадания. – Ну давай передохнем совсем немножечко, съедим то, что ты поймаешь, и я буду молчать до вечера. Правда. Дерри, ну будь человеком!

– Не могу, – невозмутимо отозвался он.

– Чего не можешь? – не поняла Анет.

– Человеком быть не могу, ксари я. Так что терпи, – заключил Дерри и, даже не сбавляя шаг, двинулся дальше.

– Все, Лайтнинг, ты меня достал, – прошипела уставшая девушка. – Пока ты меня чем-нибудь не накормишь, я не сделаю ни шагу! – Анет топнула ногой и демонстративно плюхнулась на пенек, усыпанный красивыми голубенькими цветочками, но через секунду вскочила как ошпаренная. Ее действия сопровождал громкий смех Дерри. Анет стояла с вытаращенными глазами и не могла сказать ни слова. На этом противном пеньке кто-то пребольно укусил ее за зад. И этот поганец Дерри, похоже, знал, что так оно и будет.

– Говорил же, не трогай ничего, – сквозь смех сказал Лайтнинг, поворачивая девушку к себе спиной и осторожно отцепляя от ее штанов зубастые цветочки.

– Дерри, кто меня укусил за попу? Эта тварь страшная, да? Она все еще там висит? Я чувствую, у меня на штанах что-то шевелится.

– Успокойся. Это всего лишь ползучий троелистник. Его листья изображены у тебя на браслете, а цветочки вон на пне растут. Это растение – хищник. Цветы ползучего троелистника ловят в основном насекомых и мелких грызунов, но, когда на них сверху упало сразу столько вкуснятины, они тоже не растерялись и вцепились зубами тебе в мягкое место. Но ты не переживай, я уже почти их всех отцепил. Хочешь посмотреть, на что они похожи?

Анет повернулась и с опаской уставилась на маленький голубенький цветочек: хорошенький такой, с круглыми, в розовых прожилках лепесточками. Отличало «это» от обычного цветка только наличие маленьких острых зубов, которые сейчас тихонечко клацали, пытаясь ухватить что-нибудь съестное. Анет сначала было потянула к цветочку палец, намереваясь потрогать аккуратненькие остренькие зубки, но, вспомнив, какие ощущения испытала ее попа, передумала и поспешно отдернула руку, пробормотав:

– Выкинь эту бяку, и пойдем дальше. Мне даже есть, если честно, перехотелось.

– Вот и замечательно, – улыбнулся Дерри, – пойдем, а то скоро начнет темнеть. Тогда и остановимся переночевать.

– А еда будет? – с надеждой в голосе поинтересовалась девушка и, когда ксари, соглашаясь, кивнул, обрадованная, зашагала дальше.

Смеркалось быстро. Ласковое солнышко, еще минуту назад пускающее свои лучи сквозь ветви деревьев, скрылось за лесом. На горизонте остался только ярко очерченный алый полукруг, который с каждой минутой становился все меньше. Анет и Дерри приглядели небольшую поляну, как нельзя лучше подходящую для ночлега. Высокие деревья обнимали ее плотным кольцом, загораживая ветвями от любопытных хищников. Анет сгребла в кучу все найденные на поляне сухие ветки и, осторожно спустив с пальца маленький огонек, разожгла огонь. От яркого пламени тени стали резче, и за пределами освещенного огнем пространства сразу как-то резко потемнело. Костер манил теплом и уютом, и Анет подсела поближе к нему. Вглядываясь в темный лес, девушка почувствовала себя очень неуютно. Корявые ветви деревьев тянулись на поляну, словно чьи-то кривые черные руки. Яркий контраст между теплым светом пламени костра и холодным сумраком, царящим за его пределами, вызывал у Анет неприятные ощущения и пугал.

Погруженная в размышления девушка даже не заметила, как сзади нее бесшумно разделся Дерри, и в темной чаще скрылось красивое серебристое тело огромного барса. Анет вздрогнула от неожиданности, встретившись с огромными глазами, которые из-за своего цвета неуместно смотрелись на кошачьей морде. «Что ж, – философски подумала она, когда кончик Дерриного хвоста скрылся за деревьями, – лишь бы он поймал что-нибудь вкусное, а уж чем он это сделает: лапами или руками, мне все равно». Но определенное волнение Анет все же испытывала. Правда, девушка не могла сказать, из-за чего она волнуется больше: из-за того, что Дерри опять бегает в образе зверя, или из-за того, что в кошачьей шкуре он контролирует себя значительно хуже, чем в человеческой, и поэтому вполне может все вкусное сожрать сам, а ей опять припереть какую-нибудь гадость.

Зашуршали листья, и на поляне появился огромный кот с упитанным зайцем в зубах. Барс кинул звериную тушку у ног девушки и, не мигая, уставился на Анет.

– Ну что тебе, – спросила она, а кот мурлыкнул и потерся об ее ноги. – Дерри, не смей пугать меня, после вашего Арм-Дамаша у меня всю оставшуюся жизнь и так останутся проблемы с сердцем. Не доводи меня до инфаркта. Я, конечно, люблю кошек. Но, во-первых, поменьше размером, а во-вторых, ты мне все же больше нравишься как человек.

Барс фыркнул, как показалось Анет, весьма презрительно, и через секунду на его месте уже стоял Дерри.

– Слава богу, – выдохнула девушка. – Я очень боюсь, когда ты – кот.

– Тебе неприятно, что я сильно отличаюсь от человека? – каким-то странным тоном спросил Дерри.

– Нет, – буркнула Анет, отворачиваясь, – просто я боюсь, что ты опять подаришь мне дохлую мышь или, не дай бог, крысу. Брр. – Девушка брезгливо передернула плечами. – Я живых-то грызунов не больно жалую, а уж дохлых… Нет уж. Нам такого и задаром не надо.

Дерри тихо засмеялся у нее за спиной, присел к костру и начал аккуратно свежевать зайца. Скоро аппетитные кусочки мяса, насаженные на тонкие прутики, жарились на красных углях, а Анет сидела рядом, блаженно жмурилась и то и дело сглатывала наполняющую рот слюну.

Вдруг Дерри напрягся, словно пружина, вслушиваясь в темноту. Анет тоже вся подобралась, хотя ничего необычного не слышала. Справа дрогнули ветки, и Лайтнинг поднялся, обнажая свой меч, а девушка осторожно отползла подальше за костер. На их поляне появился очень высокий, даже выше Стика, худощавый мужчина. Он держал руки открытыми, чтобы было видно, что в них нет оружия. Дерри медленно, словно не был уверен в правильности своего поступка, опустил меч.

– Мир вам, путники, – произнес мужчина странным журчащим голосом и шагнул ближе к костру. Красноватые огненные блики осветили его лицо, до этого находящееся в тени, и Анет даже задержала дыхание, намереваясь заорать, но вспомнила, где она находится, и сдержала рвущийся из глубины души порыв. Перед ней стоял точно не человек. Нет, конечно, определенное сходство с человеком у этого существа было, и именно поэтому оно производило такое странное и немного пугающее впечатление. Перебирая в голове рассказы Дира и ребят, Анет пришла к выводу, что это, скорее всего, эльф. Его узкое лицо было необыкновенно бледным, даже в теплом свете костра. За характерные, с острыми верхними кончиками, уши были заправлены абсолютно гладкие иссиня-черные волосы. Но даже не уши выдавали в мужчине представителя нечеловеческой расы, а глаза – большие, янтарные, с вертикальными кошачьими зрачками. Похожие были у Дира, но меньше размером и более человеческие, что ли. Эльф был одет в простые, слегка потертые штаны из замши, цвет которой Анет в темноте не разобрала, и безрукавку на голое тело.

Анет испуганно таращилась на гостя из-за спины Дерри и не решалась сказать ни слова. Эльф же тем временем почти вплотную подошел к ним со словами:

– Может быть, вы простите мое вторжение и разрешите погреться у вашего костра?

– Проходи, – лениво протянул Дерри, поднимая на гостя глаза, светящиеся в темноте, – коли не побрезгуешь.

– Ксари! – воскликнул эльф и отпрыгнул в сторону. На его узком, бледном лице отразился мистический ужас. – Я думал, что вся ваша поганая раса давно сгинула.

– Сам поганый, – отозвалась из-за костра оскорбленная до глубины души Анет. – Что, если уши острые, то все можно?

Дерри усмехнулся, а эльф удивленно захлопал глазами, но спустя долю секунды взял себя в руки и, растянув губы в подобии улыбки, тихо произнес:

– Простите, погорячился. Просто я и в самом деле считал, что ксари не осталось в живых.

– Как видишь, один жив, по крайней мере пока, – сказал Лайтнинг, жестом приглашая гостя присесть. – Если не побрезгуешь разделить трапезу с ксари, то присоединяйся.

– Я еще раз прошу простить меня за излишнюю эмоциональность, – застеснялся эльф. – Я не имел права никого оскорблять, да и не хотел, если честно. В лесу ведь нет рас. Есть только друзья – те, кто делят с тобой костер, и враги – это те, кто пытаются убить тебя. Вы согласились разделить со мной костер, поэтому вы не можете быть моими врагами. Я совершил непростительную ошибку, оскорбив вас. Ну что, мои извинения приняты?

– Да, – просто ответил Лайтнинг, и эльф, поклонившись в знак признательности, присел к костру.

– Меня зовут Калларион из Зеленого дома.

– Дерри, – представился Лайтнинг, – Анет, – указал он в сторону девушки. – Калларион, что ты делаешь в здешних лесах? Ведь, насколько мне известно, владения эльфов севернее.

– Все правильно, – ответил гость, вытягивая свои длинные ноги поближе к костру. – Нужда, к сожалению, очень часто гонит нас прочь от родных мест. Я вольный охотник, Темный лес привлекает меня большим разнообразием всякой живности, а во Влекрианте можно продать все, причем по довольно высокой цене. А вы куда держите путь?

– Мы отправляемся в город, – коротко ответил Дерри, не желая вдаваться в подробности, – по делам. Ты давно оттуда? Что во Влекрианте нового?

– Только что, – начал эльф. – Что-то странное творится в городе. Влекриант всегда был своего рода государством в государстве и никогда никому, по большей части, не подчинялся. Поэтому и народ там живет особый – свободный, не опасающийся открыто высказывать свое мнение. С тех пор как появилась Хакиса, город наполнен волнениями и слухами. В него со всего Арм-Дамаша начала стекаться всякая шваль: жулье, мошенники, наемные убийцы. А неделю назад Влекриант наводнили зомби. Местные сначала посопротивлялись, но потом смирились. Нет смысла ссориться с силой. И все бы ничего, зомби никого не трогают, только разносят вонь по улицам, но вместе с ними появились и вампиры. На две-три твари приходится по одному вампиру-наемнику, исполняющему роль командира. Говорят, они ищут по приказанию Хакисы светловолосую девушку с браслетом на руке. Ее должны сопровождать трое мужчин, один из которых маг, а другой – ксари.

Анет похолодела и напряглась. Между пальцами рук сами по себе запрыгали смертоносные маленькие искорки, готовые сорваться при первом удобном случае. Но девушка вспомнила приказ Дерри не использовать магию и усилием воли загнала искорки обратно под кожу. Тем более сам Лайтнинг был абсолютно спокоен, а значит, в данный момент опасность им не грозила.

– А местные? Они как себя ведут? – задал ксари странный, по мнению Анет, вопрос, но, как ни странно, эльф его понял.

– А что местные? Им все равно. Они не мешают поискам и не помогают. За голову девушки и ксари обещана солидная награда. Может, кто из приезжих и клюнет на эти деньги, но местные – нет. Их неприязнь к Хакисе превышает любовь к деньгам. Любой, даже самый последний, вор и убийца понимает, что, если к власти придет Черная ведьма, Арм-Дамаш провалится в саму преисподнюю, потянув за собой всех своих подданных. На сторону Хакисы встали только те глупцы, которые рассчитывают ухватить кусок пожирнее, когда Арм-Дамашская империя начнет рушиться. Но таких – единицы. Основная масса предана если не самому королю, то, по крайней мере, своей земле. И если вы те, кого ищет Хакиса, я думаю, в городе найдется больше людей, готовых вам помочь, чем тех, кто готов сдать вас соглядатаям Хакисы. И это несмотря на то, что один из вас ксари. Но осторожность все же не повредит. Деньги – они есть деньги. Из-за них человек иногда совершает не только глупые, но и просто ужасные поступки. Сложнее всего вам будет попасть в сам город: у ворот постоянно дежурят несколько вампиров, проверяя всех, кто идет во Влекриант.

– Очень неприятные вести ты принес, Калларион, – мрачно отозвался Дерри. – Но все равно, спасибо тебе за информацию. Мы что-нибудь придумаем.

– Я верю, Повелительница тьмы гоняется за вами неспроста, – тихо сказал эльф. – У вас есть то, что способно ее уничтожить. Ваша победа – это дело всего Арм-Дамаша. Я простой охотник и не могу оказать вам большую помощь. Но во Влекрианте у меня есть брат, он занимается изготовлением и торговлей магическими зельями. Покажи ему мой перстень, и он сделает для тебя, ксари, цветные линзы. С твоими глазами лучше в городе не появляться вообще. Во-первых, тебя моментально схватят слуги Хакисы, а во-вторых, ни в один постоялый двор не пустят тебя на постой. Местные испытывали лютую ненависть к вашему племени с древнейших времен, и в наши дни она не ослабла.

– Спасибо. – Дерри склонил голову в знак признательности, принимая из рук эльфа массивный серебряный перстень с темно-зеленым квадратным камнем, – мы не забудем о твоей помощи.

Эльф поклонился в ответ и, поблагодарив за еду и костер, скрылся в лесной чаще. Видимо, ночевать на одной поляне с ксари он не рискнул. Когда Калларион ушел, Анет вздохнула с облегчением. Присутствие эльфа тяготило ее. Он показался девушке странным, может быть, потому, что не был человеком.

– И что будем делать дальше? Ты уверен, что этот ушастый нас не обманул? Он не вернется сюда через какое-то время с зомбями?

– Нет, не переживай, – ответил Дерри. – Про эльфов можно сказать много и хорошего, и плохого, но они по природе своей светлые существа. Они не могут служить злу, даже если захотят. Вот, например, вампиры. Они либо на стороне зла, либо придерживаются нейтралитета. Эльфам чужда черная магия. Если к власти придет Хакиса, то эльфы, скорее всего, через несколько поколений исчезнут как вид. И дело здесь не в том, что их будут притеснять, просто засилие темной магии пагубно отразится на их здоровье. Сократится продолжительность жизни, перестанут рождаться дети. Поэтому ни один эльф не предаст Арм-Дамаш.

– Значит, – сделала вывод Анет, – если Хакиса – тьма, то лорд Корвин – свет, так я понимаю?

– Нет, – грустно усмехнулся Дерри, – если бы было так, как ты говоришь, все было бы очень просто. С одной стороны Хакиса, с другой – лорд Корвин, а в середине, то есть на самом Арм-Дамаше, равновесие. Но правитель Арм-Дамаша – обычный человек, со своими достоинствами и недостатками. Он поддерживает баланс. Свет в чистом виде не менее страшен, чем тьма, потому что приводит к нарушению гармонии.

– Я ничего не понимаю, – призналась Анет. – Мне всегда говорили, что надо стремиться к добру, а получается – не надо?

– Надо, – еще больше все запутал Лайтнинг. – Понимаешь, в мире изначально больше зла, чем добра, поэтому только постоянное стремление к свету может удержать мир в равновесии. Как ни печально, но тьма сильнее, и ее больше. Мне кажется, свет и хорош тем, что его мало. Он не разрастается сам по себе, как тьма, его надо взращивать. К абсолютному добру надо стремиться, но не дай боги его достичь.

– Как все сложно, – вздохнула Анет. – Здесь все не так, как у нас. Мне приходится пересматривать все свои ценности. Там, на Земле, я думала, что неспособна совершить убийство. У нас это – один из самых тяжких грехов, который еще, ко всему прочему, преследуется по закону, а здесь я убивала, пусть не людей, но все равно разумных существ и эльфа была готова убить, если бы он представлял для нас опасность. И знаешь, я не испытываю по этому поводу никаких угрызений совести. Мне кажется, это не добро. Может быть, я сама, преследуя светлые цели, помогаю тьме?

– Тут, к сожалению, я тебе не советчик. – Дерри задумчиво уставился на пламя костра. – Я так долго творил зло, что, честно сказать, перестал понимать, где оно заканчивается. Я убивал в синдикате Сарта, я убиваю, служа Арм-Дамашу. Раньше я получал задания от одних людей, теперь – от других. Разница только в конечной цели: в прошлом я работал ради денег и славы, а сейчас мне не безразлична судьба этого мира. Может быть, в этом и есть разница между добром и злом? Хотя я говорю тебе, что дать правильный ответ на этот вопрос я не могу. Не в моей компетенции.

«Может быть, разница на самом деле в цели? – подумала Анет. – Так она у меня вполне прозаичная: я домой хочу. Вряд ли подобная цель служит свету. Если бы не перспектива вернуться на Землю, я бы ни за что не согласилась почти две недели назад на эту авантюру, – заключила девушка, но все же, чтобы быть откровенной, задала себе еще один вопрос: – Две недели назад на бескорыстную помощь Арм-Дамашу я бы не пошла, а сейчас? Стал ли мне этот мир дорог настолько, чтобы я была готова рискнуть ради него всем?» На этот вопрос она себе так и не ответила. Проблема противоборства между светом и тьмой в ее душе осталась нерешенной.

– Что дальше-то делать будем? – спросила она Дерри, осознав, что больше философствовать не может, пора переходить к реальным проблемам. Ответ Лайтнинга, как всегда, ее обескуражил.

– Сейчас мы будем спать, – зевнул Дерри, – а дальше видно будет. Все решим с утра, а сейчас нечего забивать голову, давай спи.

– Ничего себе, – пробормотала себе под нос девушка. Анет вообще не представляла, что сможет уснуть. За этот день она узнала больше об этом мире, чем за все свое пребывание здесь. Вампиры, эльфы, свет и тьма. Как все, оказывается, сложно и неоднозначно. И Дерри, получается, не врал, когда говорил, что ксари недолюбливают. Какое там? Боятся до дрожи в коленях и поэтому ненавидят. Ненавидят, даже предлагая помощь. «Бедненький, – мысленно пожалела его Анет. – Сколько же ненависти и зла надо было вынести, чтобы такое негативное и брезгливое отношение принимать как должное, не ожидая ничего иного. Должно быть, он ощущает себя лишним», – решила Анет и испугалась своих мыслей, поняв, насколько они близки к истине. – Ведь, на самом деле, если от тебя с детства шарахаются все от мала до велика, независимо от пола и расы, рано или поздно начнешь ощущать себя не просто ущербным, а вообще недостойным жизни в этом мире. – Анет была потрясена своим открытием, и сон окончательно развеялся. Она никак не могла свыкнуться с мыслью, что такой бесстрашный и уверенный в себе Дерри, на самом деле, не ценит себя ни на грош. Услужливая память сразу же подкинула воспоминания о том, как Лайтнинг прямо или косвенно говорил, что ненавидит свои глаза. Теперь Анет понимала почему, хотя и не разделяла его мнения. Для нее он все равно оставался чем-то вроде бэтмена или человека-паука. Бесстрашный супергерой, который в конце фильма обязательно найдет счастье.