Текст книги "Белая власть, казаки и крестьяне на Юге России. Противостояние и сотрудничество. 1918—1919"

Кондратий Ефимович Закатимов, 1894 г. р., уроженец Бурлука, с 7 лет нанимался пастухом и батрачил, после смерти матери жил по людям. Затем работал грузчиком в Царицыне, с февраля 1915 г.  – матрос Гвардейского экипажа и матрос «Авроры», участник штурма Зимнего дворца.

В феврале 1918 г. демобилизовался, получив оружие, инструктаж и справку о членстве в партии большевиков. В марте прибыл в Бурлук и уже в конце месяца на волостном собрании избран военкомом, наряду с прочей советской администрацией. Обратился с призывом записываться в красногвардейский отряд, и к середине апреля в списках было уже более 250 человек.

В конце апреля Закатимов явился в Камышин к уездному военкому Вайнеру, доложил об обстановке ему, предисполкома Косолапову, секретарю укома Менде. Заявил, что казаки в Островской готовятся к захвату станции Ададурово, а путь к ней ведет через Бурлук. Тут же подал заявку на 350 винтовок, пулемет, гранаты и патроны. Дали винтовки, 200 гранат, 10 000 патронов, «пулемет обещали». Кроме того, дали предписание председателю волисполкома В.Т. Ульченко оказывать поддержку вооружением и отрядом. Отряд в Бурлуке встретил своего командира с восторгом; «получение вооружения вселило уверенность у всех в том, что нет такой силы, которая могла бы нас разбить. Как будто бурлукский отряд бронированный». На волостном собрании избрали комиссию в помощь комбеду по сбору продовольствия для отряда. На площади установили кухню, из нее довольствовались и семьи отрядников.

В конце апреля белые пробовали занять Бурлук, потеряли несколько человек и до июня не тревожили.

В уезде было неспокойно: происходили восстания там, где не было Красной гвардии. Восставшие в Лопуховке «вместе с белогвардейцами» переправились через Медведицу в Сосновку (Гнилушу) и убили там предсельсовета Хованова, а заместителя Закатимова Зотова избили плетьми. Бурлукский отряд прибыл в Сосновку уже после событий, но в Лопуховке спасли около 60 советских активистов, которых восставшие собирались сжечь живьем. Среди них – заместитель волвоенкома И.А. Цыганков.

В июле Бурлукский отряд отбил под Островской около 200 возов с хлебом и несколько тысяч голов скота, которые были направлены в Камышин. В конце июля в Бурлук прибыл нижнедобринский военком М.С. Мартемьянов с отрядом Красной гвардии и полномочиями камышинской ЧК по борьбе с контрреволюцией.

Уже была договоренность о совместных действиях с Ульченко, а тут как раз и Мартемьянов с пулеметом! Разведка донесла о нападении белых на Бурлук. Закатимов познакомился с Мироновым, он очень помогал молодым отрядам. Белое нападение отбили, белые бежали до хутора Мартынова, а там был жаркий рукопашный бой.

Бурлук и Сосновка представляли собой сплошной красный лагерь. Местные «кулаки и богатеи», которым стало «тесно»,  – Д. Хлибунов, В. Каракозов, И. Земченко, Н.И. Каратаев и другие – ушли и более не возвращались, а «иные, после соответствующего наказания, глубоко втянули шею в туловище и смирно на месте доживали».

В сентябре 1918 г. по приказу увоенкома Вайнера Закатимов стал по совместительству комендантом Островской станицы, а затем чекистом¹¹².

В июле 1918 г. эсеры Ф.Ф. Богомолов и Ф.Г. Булатов организовали восстание в Смородино. Восстание поддержали Гуселка, Грязный Буерак и казачий конный отряд в 24 человека из Умета. Подавил его красный отряд с бронелетучкой, уцелевшие повстанцы бежали к казакам. Красногвардейский отряд села Смородино также вошел позднее в 1 – й Камышинский полк. По данным краеведов, из Бурлука за советскую власть сражалось 82 крестьянина, 53 из которых погибли, из Гнилуши – около 40, 22 погибли. Свыше 50 крестьян села Слюсарево вступили в добровольческий конный отряд Г.И. Карижского и Д.Е. Зиборова. В нем сражались и красногвардейцы Котова и Серина. Местные казаки и кулаки уничтожали революционные советы Бурлука, Гнилуши, Громков, Слюсарева, Котова¹¹³.

Основные добровольческие отряды в уезде были следующие: Жигарева в хуторе Пшеничкин недалеко от Котова, братьев Ульченко – в Красном Яре, Закатимова в Бурлуке и несколько позднее отряд Караваева в Гуселке, который ликвидировал восстание немцев в Нижней Добринке на Волге. Отряд Мартемьянова из русской Нижней Добринки считался одним из самых сильных, имел пулемет и орудие. Мартемьянов держал постоянную связь с Ульченко в Красном Яре¹¹⁴.

Михаил Степанович Мартемьянов единственный из группы первопризывных красных командиров удостоился специального краеведческого исследования М.Н. Луночкина. Он корректирует спрямленные до партийного трафарета поздние воспоминания соратников. В середине января 1918 г. в селе появляются волостной и сельский советы. Большевик не прошел на должность председателя, большинство членов ревкома настояло на избрании георгиевского кавалера, эсера М.С. Мартемьянова, который вернулся с войны прапорщиком. Из Камышина он имел полномочия уполномоченного – военного комиссара Нижнедобринской волости. Мартемьянов сразу объявил запись в отряд, в который пошли рабочие мельницы Бореля и беднота – первоначально 60 человек. В апреле отряд успешно отразил казачий налет.

29 мая 1918 г. город и уезд объявлены на военном положении. Отряду Мартемьянова приказано выступить в Красный Яр и объединиться с красноярским отрядом Василия Ульченко. Однако Мартемьянов с тремя красногвардейцами по каким-то причинам задержались в Добринке. Этим моментом воспользовались эсеры под тайным руководством торговца Ивана Тетерина. Поводом для выступления послужил дополнительный призыв в Красную армию мужчин четырех возрастов. По мнению М.Н. Луночкина, истинной причиной была затянувшаяся борьба между местными эсерами и большевиками. По селу пустили слух, что мобилизация – выдумка Мартемьянова. Сам, дескать, остался дома, а мужиков в разгар полевых работ выпроводил к Ульченко. 6 июля набатом собрали жителей. Для переговоров вышел Мартемьянов. Он разъяснил, что дополнительный призыв происходит по приказу из Камышина, и попросил собравшихся выбрать представителей, которым предоставят возможность напрямую переговорить с Камышином по телефону. «Если же кулаки недовольны нашей борьбой за хлеб, так и скажите»,  – бросил он в толпу. Но ему не дали договорить и взяли в кольцо. Иван Ториков, стоявший сзади, ударил Мартемьянова кулаком, а Яков Цибизов ударом винтовки повалил наземь. Упавшего стали жестоко избивать. Бездыханного Мартемьянова лошадью отволокли на кладбище и оставили на съедение собакам. Толпа, видимо, разошлась. Группа активных мятежников бросилась к зданию совета, чтобы овладеть кассой. Но три бойца отряда заняли оборону и предупредили, что будут стрелять. Угроза подействовала, что свидетельствует о немногочисленности нападавших. Посовещавшись, они решили избрать новый состав волостного совета. Однако в суматохе бунта забыли перерезать телефонный провод, чем воспользовался дежурный у телефона. Он-то и сообщил о мятеже в Красный Яр.

К концу выборного схода в село прибыл отряд красных. Выступление было подавлено, толпа разбежалась. Разысканный Мартемьянов очнулся, но долгое время не мог говорить и двигаться. Только к августу он смог приступить к своим обязанностям. По его приказу зачинщики мятежа были закопаны в землю заживо. С этого началась кровавая вражда семей Ивана Торикова и Якова Цибизова с родней Мартемьянова.

Нижнедобринский отряд участвовал в подавлении Руднянского восстания.

В сентябре Мартемьянов с отрядом восьмидневным рейдом прошел по восставшим немецким колониям. При отряде была следственная комиссия. Переизбирались или восстанавливались советы, налагались контрибуции, 36 человек было расстреляно, включая двух кавалеристов из отряда за грабеж. До этого или одновременно отряд прошел и по русским селам. Местный краевед дает такой маршрут без точной временной привязки: «Морозово – Верхняя Добринка – Топовка – Алешники – Линево – Жирное – Меловатка – Егоровна – Нижняя Добринка. Во время рейда им были переизбраны Советы в Морозове, Алешниках, провозглашена Советская власть в Линево, подавлены выступления зажиточных крестьян в Меловатке и мятеж в Топовке». Последнее село – немецкая колония, в которой убили красногвардейцев. Характерно, что в Линево только летом, а то и в сентябре наконец «провозгласили» советскую власть.

В середине октября отряд был отправлен на переформирование в село Бурлук, где стал первым батальоном, а красноярский отряд Жигарева – вторым батальоном 1-го Камышинского партизанского полка Мангельсона. Вскоре полк получит Мартемьянов. Мартемьянов погиб 30 марта 1919 г. в хуторе Костырка Донской области¹¹⁵, на подступах к станице Каменской. Его убил помощник командира 2-й роты его же полка Павел Рожков¹¹⁶. Один мемуарист прямо пишет, что партизанские отряды объединились в 1-й Камышинский полк¹¹⁷.

В Лопуховской волости активист привез из Камышина 25 винтовок, ящик патронов и 10 гранат. С этим оружием комбед взыскал в селе хлеб и «контрибуцию», но и вызвал ответную активность зажиточных. В волости на восемь селений был только один комбед. Группа зажиточных послала делегатов в Рудню, договориться с купечеством о ликвидации комбеда, который жизни не дает. Было решено вскладчину нанять казаков для свержения совета и уничтожения комбеда. Два делегата отправились к казакам и, вернувшись, доложили, что наняли 20 казаков, которые скоро будут. По набату собрались два сельских общества одного прихода и открыли митинг под лозунгом Учредительного собрания. В это время поступила телеграмма о выезде казаков. Зажиточные потребовали у комбедчиков выдать оружие. Из 70 членов комбеда большинство отреклось от членства, оставшихся 25 участников реквизиций арестовали, видимо, вместе с семьями. Утром в село явились казаки, в погонах и с крестами. Комбедчиков высекли плетьми и на «суде» единодушно приговорили убить, что готовы были исполнить казаки. Однако уцелевший активист привел из Красного Яра красный отряд, который начал через Медведицу обстреливать село из пушек. Казаки и кулаки поспешно скрылись, и пленники были освобождены¹¹⁸.

Каменный Брод неоднократно переходил из рук в руки, красногвардейцы села оказались в Иловлинском полку¹¹⁹. Дальнейшая судьба иловлинских красных частей наглядно демонстрирует нелюбовь каменнобродцев к красной власти. Ряд сельчан за активное сотрудничество с казаками попали в ЧК Многих от расстрела спас каменнобродец, литератор И.С. Ломакин. Ему это удалось благодаря статусу сотрудника красной газеты «Борьба», в редакцию которой его рекрутировали насильно, как пишущего человека¹²⁰.

По близкому донскому хутору Гуров выделилось сильное размежевание жителей: зажиточные оказались на белой стороне, более бедные – на красной¹²¹. Так дипломатично пишет книга об истории района. На деле из хутора Гурова в красных воевало только 7 человек, и около 250 служило в Донской армии¹²².

Наряду с местными отрядами к концу лета разворачивали деятельность и неместные. Прежде всего это пришлые продотряды. В 1918 г. в новосозданной Царицынской губернии действовал 110-й отряд с комиссарами Уховым и Цветковым. Расформирован он был 8 ноября 1918 г.¹²³ На 30 сентября 1918 г. в отряде числились 132 человека Прягаевской и Фе-дотораменской волостей Череповецкого уезда¹²⁴. 109-й отряд действовал в Еланском районе Саратовской губернии и в Донской области с комиссаром Максимовым. Он так докладывал о работе в Военпродбюро 11 ноября. Отряд в количестве 30 человек выбыл из Москвы 3 октября и 7 октября прибыл на станцию Елань, где поступил в распоряжение уполномоченного Саратовского губпродкома Богданова. Согласно полученному наряду, отряд разделился на четыре группы. Три группы работали на молотильных пунктах в Еланском районе, одна была выделена для реквизиций в прифронтовой полосе Донской области. Не считая реквизиций, отрядом было обмолочено и сдано в Еланское зернохранилище 6000 пудов разного зерна¹²⁵.

В декабре 1917 г. в Саратове был сформирован из фронтовиков 1-й Саратовский Летучий отряд в две сотни фронтовиков. Он участвовал в подавлении восстаний, разоружении эшелонов уральских и астраханских казаков, возвращавшихся с фронта, подавлении восстания в Саратове в мае 1918 г. В начале ноября 1918 г. он имел тяжелый бой против казаков, отступил до Свинухи Балашовского уезда и вскоре был расформирован¹²⁶.

Классическим чужаком-уполномоченным, с чекистской принадлежностью, в камышинских краях стал Иван Павлович Жуков, питерский рабочий, большевик с 1909 г. 9 августа 1918 г., по направлению В ЦИК, он был назначен председателем Саратовской губчека. Жуков сразу стал формировать батальон при чрезвычайной комиссии. Вскоре «поднялись кулаки в Камышинском уезде», которыми якобы руководили засланные белогвардейцы. По немецким колониям и русским деревням гуляло типографское обращение донского казачества. Жуков с батальоном прибыл в уезд и более двух месяцев воевал, «разъяснял», «переизбирал» советы¹²⁷. Так обобщенно пишет ведомственная история КГБ. Некоторые штрихи этой работы можно проследить. Саратовский мемуарист А.А. Минх писал: «ЧК работала вовсю, а для ее и „оживления“ был прислан из Москвы, в качестве председателя, некий тов. Жуков, отличавшийся своей жестокостью и злобой. До него во главе ЧК стоял тов. Дейч, прибывший после переворота из Америки и отличавшийся от других чекистов сравнительной человечностью и, безусловно, выделявшийся своим умом. Во главе отдела по борьбе с контрреволюцией стоял тов. Кравченко, из портных (не саратовцев), служивший слепым орудием Жукова, сам по себе это был полный нуль»¹²⁸. Нижнедобринский отряд, не раз нами упомянутый ранее, двигавшийся вдоль полотна дороги в Камышин, подошел к немецкому селу Ременники близ станции Лапшинка. По дороге ему встретились молодые люди, подчиненные Жукова, посланные военкоматом провести мобилизацию в Гуселке. Мобилизация не удалась, и на обратном пути Жуков решил мобилизовать немцев. Однако его обезоружили и заперли в амбаре, его люди разбежались. Нижнедобринский отряд спас Жукова из горевшего уже (подожженного?) амбара¹²⁹.

Будучи в силе, Жуков действовал весьма жестко и требовал подчинения от местных красных формирований. В августе М.С. Мартемьянов получил от него следующую записку: «Товарищу комиссару М.С. Мартемьянову. Вам нужно будет очистить Олешню, Верхнюю Добринку, Морозов, Бордачи, Чижов и Моисеево. Комиссар отряда Жуков. Нужно арестовать и расстрелять бывшего комиссара военного села Норки…»¹³⁰