Текст книги "Становление"

Вскрывая одну из упаковок, я всё же прислушался к этой потрёпанной говорящей машине.

– …так и не удалось. Без вести пропавшую девочку ищут несколько дней, но всё безрезультатно.

Заинтересовавшись, я посмотрел на экран и увидел там фото как раз-таки этой особы. Девочке на вид было лет девять, не больше. У неё были русые волосы до плеч, милое личико, зелёные глаза. Погрузившись в мысли о ней, я не слушал, что говорит ведущий, но, как выяснил я через пару минут, он рассказывал о сегодняшнем пожаре в одной из школ, куда, судя по всему, и спешила машина скорой помощи, которую я видел недавно.

– Да уж… – заворчал я в манере Виктора, – что творится в мире?

Наконец-то выпив эти таблетки, я переоделся в домашнюю одежду и осмотрел помещение, в котором находился. В одну секунду я почувствовал себя одиноко, но тут же забыл об этом, когда улёгся на кровать, раскинув ноги и руки в стороны. Полежав так немного, я дотянулся до телефона и, сняв его с зарядки, включил. Вот как раз высветилось сообщение от Виктора о его приезде.

Отложив телефон, я сделал звук телевизора потише и, ложась на бок, вновь задумался, но уже о себе. Что со мной творится? Почему всё это так странно? Да и кто я вообще такой, чего я добился? Может, я Никто? Так часто любил называть отец в детстве. Возможно ли, что он был прав?

– Ты не человек, пока не совершишь что-то достойное в своей жизни, – говорил он, – поэтому сейчас ты Никто.

Никто? Может, поэтому я и не вижу своего лица… Но почему это произошло именно сегодня, если раньше всё было нормально? А может, никогда ничего и не было нормально? С чего я вообще решил так?

В голове возникали эти и ещё огромная куча вопросов, на которые я не мог дать ответ. Я уже хотел набрать Виктора, поговорить с ним, обсудить всё это, но не стал. Не хотел тревожить его под вечер.

В конце концов, сжавшись, я уснул под шум телевизора, но сон мой продлился недолго.

4

На часах было три часа двадцать три минуты, когда я открыл глаза, чувствуя, как сильно вспотел. Всё тело до ужаса болело, конечности онемели, голова трещала по швам. Ничего страшного мне не приснилось, поэтому я не сразу понял, что со мной случилось.

Привстав, я с прищуром посмотрел в сторону телевизора. Его яркий свет бил в глаза, и я, обругав программу про теории заговора, что транслировалась сейчас, поднялся с кровати. Сняв с себя промокшую одежду, я прошёл в ванную комнату и закинул всё в стиральную машинку, коротко выдыхая.

Сходив в душ, я обтёр полотенцем тело и, накинув одежду, подошёл к зеркалу. Я взглянул на себя, думая, что моё лицо либо стало прежним, либо осталось таким же, что и днём, но нет! Всё было совсем иначе.

Разглядывая пелену, я стал замечать, как лицо необычным образом преображается, приобретая кое-какие черты, и поначалу даже обрадовался. Только вот уже через секунд десять я понял, что эти черты принадлежали совсем не мне. Они были присущи той пропавшей девочке, что я видел по телевизору.

В страхе я отшатнулся и чуть не закричал. Закрыв лицо руками, я замотал головой, чтобы отогнать увиденное. После я опустил взгляд вниз и, включив раковину, умылся холодной водой, но, подняв глаза обратно, понял, что это не помогло. На меня смотрела эта девочка с испуганным выражением лица, и я, проглотив ком в горле, осмелился сказать:

– Что ты… такое…

Я говорил первое, что приходило в голову, лишь бы проверить… а проверить что? Я и сам не знал! Я был напуган до чёртиков! Когда я произносил слова, отражение в зеркале не открывало рта, но это случилось через пару секунд. Я услышал ответ:

– Ты уже видел меня.

На тот момент я правда пытался мыслить здраво. Пытался…

– Что это… это ведь… что…

Я вновь закрыл глаза и уши, как делал это в детстве, чтобы не видеть и не слышать отца, думая, что это как-то спасёт меня от его присутствия в квартире. Но что сейчас, что тогда…

– Пожалуйста, уйди, – попросил я у отражения, – верни мне моё лицо.

Девочка не отвечала. Тогда я поднял глаза и, убрав руки от ушей, получил в ответ:

– Я пришла за помощью…

– Какая помощь?! – крикнул я в замолчавшее отражение. – Я тебя знать не знаю! Я… я вообще не понимаю, что происходит!

Я хотел уже взять ботинок, стоявший на батарее, и кинуть его в зеркало, чтобы оно разбилось к чертям, но понял, что это безрассудно. Разобью единственное зеркало в моей квартире, да ещё и не узнаю, что вообще творится.

Я взял себя в руки и, несколько раз выдохнув, пригляделся к отражению. Оно же смотрело на меня пустыми глазами.

– О какой… о какой помощи идёт речь? – неуверенно спросил я. – Хотя нет, стой! Как ты вообще здесь оказалась?..

– Я не знаю… – сказала девочка. – Я просто шла к Безликому. Мне сказали, что он поможет.

– Что… Безликий? Кто тебе это сказал? Что за бред ты несёшь?! Не медли, объясняй!

Девочка опустила глаза – её черты лица стали исчезать с моего.

– Нет, нет, постой! – затараторил я. – Вернись, вернись обратно!

Она снова показалась передо мной, но более грустная.

– Прости, – сказал я, не веря в происходящее, – я не хотел тебя обидеть. Пожалуйста, расскажи мне хоть что-нибудь.

– Сначала… – неуверенно начала она, – сначала была пустота. Как будто сон. Но потом появилась какая-то дорога… Я пошла по ней и оказалась здесь. Я… тебя ведь зовут Безликий?

– Я… н-нет, я ведь…

Я сильно запинался, пытаясь всё осмыслить, но дельного из этого мало чего выходило.

– «Успокойся ты, идиот», – подумал я про себя.

– Меня зовут Клим, – ответил я девочке. – Почему… кто тебе сказал, что я Безликий?

– Я не знаю… Пока я шла, чей-то голос сказал, что я иду к Безликому и что он мне поможет. Вот я и решила, что ты и есть Безликий.

– Хорошо, давай по порядку, – постарался как можно мягче сказать я. – Как тебя зовут?

– Лена.

– Отлично. Скажи мне, Лена… – я задумался о том, о чём спросить сначала, – что за голос сказал тебе обо мне? Кому он принадлежал?

– Говорю же, не знаю! Голос был строгий, злой, какой-то… очень громкий, эхом разносился!

– Так, хорошо… А что тебе нужно от меня? Какого рода помощь?

– Я хочу вернуться обратно к маме с папой, – тихо ответила она. – Здесь не очень хорошо. Очень страшно и одиноко…

– А вот перед пустотой… – всё же продолжил я. – Что ты помнишь последнее?

– После школы я собиралась идти домой, но забыла дорогу и пошла не в ту сторону, а потом… потом… Какая-то боль. Но сейчас я её не чувствую.

– «Убили», – сразу подумал я и хотел что-то сказать ей, но лицо Лены на мгновение пропало с моего, словно она резко повернулась, и вновь появилось. – Что случилось?

– Меня зовут! Голос говорит, что мне пора отдохнуть.

– Что?! Нет-нет, Лена, ты должна быть со мной!

– Прости, Безликий. Голос разрешил мне прийти ещё! Я вернусь к тебе завтра!

Когда её лицо пропало, я увидел ту пелену, что и раньше. Моих черт не было вообще.

Я простоял у зеркала ещё пару минут, надеясь, что всё-таки Лена вернётся, но никто так и не объявился. Я решил умыться ещё раз и, сделав глубокий вдох, выдохнул весь воздух. Вернувшись в комнату, я окинул взглядом телевизор и грохнулся на подушку лицом вниз. Моё сердце стучало быстро, и я очень хорошо это ощущал.

– Неужели я схожу с ума?

5

После этого случая я не смог уснуть. Я переключал каналы на телевизоре, постоянно ходил по квартире и забредал в ванную комнату, чтобы посмотреть в зеркало и проверить, не появилась ли там Лена. Так прошло три часа.

Было шесть сорок утра, когда прозвонил будильник, который ежедневно должен был будить меня в это время. Отключив его, я почесал глаза и выглянул в окно. На улице было маловато людей, торопившихся на работу. Я вспомнил о Викторе.

Этот человек обычно просыпается где-то в семь часов и уже к восьми приходит в университет. Он жил в десяти минутах ходьбы от меня, поэтому я мог успеть наведаться к нему перед тем, как он уйдёт на работу.

Умывшись, почистив зубы и выпив лекарство (хоть я и чувствовал себя отлично, по настоянию врача и Виктора я всё же принял их и продолжил принимать потом), я переоделся и покинул квартиру, хорошенько замотав шарф вокруг шеи.

Перепрыгивая большие лужи, я быстрым шагом направился к квартире Виктора по выученной наизусть дороге. На одном из поворотов я вспомнил, как иногда забирал Соню со школы, когда её папа не мог выбраться из-за большого завала на работе. Его дочь была очень милой девочкой. Она даже рисовала открытки на мои Дни рождения и всегда интересовалась мной, понимая, что я был близким другом её папы!

Погружённый в приятные воспоминания, я оказался рядом с подъездом и, когда хотел позвонить в домофон, увидел, как открылась дверь. Выходила какая-то милая бабулька, а я, галантно придержав ей дверь, прошёл внутрь и побежал по лестнице на второй этаж.

На лестничной клетке было три квартиры, и дверь справа вела в жилище Виктора. Постучав особым образом – это был наш тайный стук, по которому я как раз и узнал вчера Виктора, – я принялся ждать, и вот уже через секунд пятнадцать мне открыли и впустили.

– Что случилось? – спросил он, проходя со мной вглубь квартиры и застёгивая рубашку. В его голосе отчётливо слышалось волнение, потому что он понимал, что без важной причины я просто так не приду, тем более рано утром.

– Я не знаю, с чего даже начать, – ответил я, усаживаясь за стол, где стояла кружка чая, которая уже была наполовину пуста. Пока я собирался с мыслями, Виктор налил чая и мне. – Спасибо.

Уже где-то через минуту я, прокрутив в голове все события того вечера и этой ночи, принялся рассказывать обо всём. Я даже чуть ли не дословно передал наш диалог с Леной и по ходу повествования наблюдал за реакцией друга. Он слушал меня молча.

– Ещё она говорила про голос, – заканчивал я, – такой пугающий.

Волков хмыкнул, словно что-то вспомнил.

– А ты сам его не слышал?

– Нет.

Виктор, уже полностью одевшись, сидел напротив меня, допивая чай. Я же к горячему напитку не притронулся, даже когда у меня запершило в горле.

– Ну так… что ты думаешь на этот счёт? – спросил я.

– У меня очень много мыслей, и все мне не нравятся, – ответил он, стуча пальцами по краю стола. – Я очень… удивлён. С тобой, получается, разговаривала душа умершей девочки. Она хочет вернуться к своим родителям, даже не зная о своей смерти… Может, этот голос ей всё расскажет?

– Наверное… Я не знаю, как на всё это реагировать. Мне хочется верить, что всё это нереально или происходит не со мной, но… но… – Я поставил локти на стол и, подперев голову руками, покачал ею из стороны в сторону. – Не знаю…

– Клим, послушай, – сразу сказал мне Виктор, встав со своего места, и я поднял на него глаза, – тебе нужно поговорить сегодня с Леной, узнать у неё побольше про голос и про то место, где она была перед смертью. Так ты сможешь понять хоть что-то и найти её при сильном старании. Возможно, если ты ей поможешь, то больше она тебя не потревожит.

– А если всё то, что произошло и происходит со мной, придумано мной… Как это было и у тебя.

– От себя и своих мыслей не скрыться, – хмуро процедил Виктор, – поэтому остаётся только подчиниться и принять их. А там глядишь… что-нибудь получится.

Он посмотрел на наручные часы, стекло которых было чуть треснуто, и добавил, ставя свою чашку чая в раковину:

– Мне пора на работу.

Я кивнул ему и, всё же сделав один глоток, задумался, посмотрев в сторону той комнаты, что раньше принадлежала его дочери. Потом, вернув взгляд на него самого, понял, что он обеспокоен сложившейся ситуацией не меньше меня.

Когда мы вышли на улицу, Виктор немного постоял и сказал мне:

– Позвони, если что-то выяснишь. Ближе к вечеру я приду к тебе.

Попрощавшись, он свернул вправо и поспешил на автобусную остановку, а я же направился в противоположную сторону – к продуктовому магазину. Для решения появившихся проблем необходим сытый желудок и здравый рассудок. Ни того, ни другого у меня на данный момент не было.

Купил я не так много еды, как планировал перед этим, потому что содержимое моего кошелька было невелико. Я подумал, что могу сегодня попросить у Виктора в долг, пообещав самому себе вернуть деньги при первой возможности. Эта возможность, скорее всего, появится, когда я устроюсь на работу. А уже это произойдёт лишь после того, как я разберусь со всем тем, что волнует меня сейчас. Путаница та ещё.

Вернулся домой я ближе к восьми часам. Переодевшись, включил телевизор и, разбирая пакеты, слушал утренние новости более внимательно, надеясь уловить что-нибудь важное. Но, как обычно, в это время телеведущие не рассказывали ничего плохого или пугающего, а говорили о погоде, об этих дурацких гороскопах, не вызывавших у меня доверия, и о еде. Кстати о ней…

Под глупые разговоры из телевизора я принялся готовить завтрак, попутно обдумывая, можно ли будет говорить с Леной без зеркала. Я вспомнил, что в те моменты, когда я отворачивался, она не могла ничего сказать. Да и сегодня, пока я шёл домой, я пытался как-то позвать её, произнося её имя про себя и вслух, но ничего не получалось. Значит, единственные средства общения – зеркала.

Съев яичницу, я, не слишком громко рыгнув, помыл посуду и залез в Интернет, чтобы узнать побольше информации о Лене. Как оказалось, сегодня ночью пропал ещё один ребёнок, только чуть постарше.

– Иван, двенадцать лет, – проговорил я вслух, шагая с телефоном из стороны в сторону. У мальчика на фото был весёлый вид и улыбка, способная заставить смотрящего улыбнуться тоже. У Вани взъерошенные русые волосы и карие глаза.

Рассматривая его, я подумал, что он, скорее всего, уже мёртв, а потому его душа с большой вероятностью может прийти, если голос направит его ко мне, и я буду говорить с ним так же, как с Леной. Но всё же я надеялся, что он жив и в скором времени его найдут.

Время, если считать от девяти утра и до четырёх дня, пролетело для меня незаметно, потому что я спал. Проснулся я от каких-то непонятных звуков, походивший на девичий голос, и поначалу хотел продолжить свой сон, но тут же вскочил с кровати, понимая, что меня могла звать Лена, и поспешил в ванную, ударившись о дверной косяк плечом.

Встав перед зеркалом, я позвал Лену сам. Её лицо появилось на моём; она была грустна.

– Привет, Лена, – поздоровался я, – что-то случилось? Ты плакала?

– Да, плакала… Мне Голос кое-что рассказал…

– Что именно?

– Что меня убили… Получается, я не вернусь к родителям!

Она с хрипом крикнула это и заплакала снова. Я перепугался, не зная, что мне делать в этой ситуации. Если бы она была физически рядом, я бы обнял её, тем самым успокоив так. Но а сейчас-то что делать?

– Лена, милая, – начал я мягко, – это… то есть эта ситуация ужасна, и мне жаль, что с тобой такое произошло. Я… ты ведь приходила ко мне за помощью, так? Я могу… могу попробовать найти твоё тело, сообщить в полицию. Тогда твои родители смогут похоронить тебя.

– Мне… мне Голос сказал, что после твоей помощи он заберёт меня. В хорошее место. Где… где я буду спокойна.

– Вот, это радует… Я сделаю всё как можно скорее, не переживай.

Лена поблагодарила меня, до сих пор всхлипывая, и я спросил имя того, кто привёл её ко мне.

– Его так и зовут – Голос. Ну… он сказал, чтобы я обращалась к нему так.

– Как он с тобой общался? То есть… он был дружелюбен?

– Достаточно, – сказала девочка, опуская глаза. – Мы с ним поболтали после того, как закончился наш с тобой прошлый разговор, и незадолго до сегодняшнего разговора.

– А что было между всем этим? Что ты делала?

– Я… не знаю. В тот раз Голос сказал мне отдыхать, и после этого я ничего не видела и не слышала. Потом мы поговорили вновь, и он сразу отправил меня к тебе.

– Наверное, будет глупо спрашивать, видела ли ты его…

– Ну да, глупо… Я вообще сначала думала, что это Бог, но… как мне кажется, Бог не такой строгий и серьёзный. Он бы не заставил меня сидеть в этой пустоте и грустить.

Я был слегка поражён речами этой девочки, что даже прикусил язык, когда хотел ответить ей. Я запомнил её слова и решил вернуться к другой теме:

– Мне нужно узнать номер твоей школы и место, куда ты пошла после учёбы.

– Школа №10. Когда я вышла из неё, я свернула на ту тропинку, что вела к холму. Я шла и шла, шла и шла… но потом…

– Боль, – закончил за неё я, – помню… Хорошо, я понял. Я пойду туда и найду тебя. Ты сможешь ещё сегодня со мной говорить?

– Если Голос позволит, то смогу.

– Буду надеяться на его благоразумие.

Я хотел уже отойти от зеркала, но Лена остановила меня.

– Что такое? – спросил я.

– Пожалуйста, будь осторожнее, – попросила она тихо. – Вдруг там будет убийца…

– Хм… Да, ты права. Обещаю, буду аккуратен.

Лена пожелала удачи и скрылась где-то в Пустоте, ну а я остался здесь – в Реальности. Подумав, что этот диалог прошёл намного спокойнее и лучше, чем прошлый, я выдохнул и пошёл одеваться. Я хотел успеть всё проверить, пока не стемнело.

6

Десятая школа находилась в двадцати минутах езды от моего дома с одной пересадкой, поэтому я поспешил на остановку. На ней я каждое буднее утро видел одну девушку, которая ехала со мной в одном автобусе, и кивал ей. Традиция эта появилась, когда я, наворачивая круги по остановке, поскользнулся на льду и упал. В тот момент были только мы, и она помогла мне подняться, посмеявшись и сказав, чтобы в следующий раз я был поаккуратнее. Я так и не узнал её имени, но всегда улыбался ей, как и она мне.

Дойдя до этой остановки, я дождался нужного автобуса и поехал, заплатив за билет мелочью. Проезд у нас подорожал. Возмутительно.

Ближе к пяти я уже был у десятой школы. Осмотревшись по сторонам, я увидел небольшой холм, к которому вела тропинка, и пошёл по ней. Фонарей вдоль неё было мало, да и местность впереди казалась безлюдной. Даже если Лена забыла дорогу домой, почему она пошла именно сюда? Мне кажется, она что-то не договаривает. Но зачем ей врать, если ей нужна помощь? Может, она запомнила не всё из последних часов своей жизни?

Обдумывая это и частенько оглядываясь по сторонам, я шёл вверх. Пошарив рукой в кармане пальто, я почувствовал пачку сигарет и достал её. Внутри было всего три штуки. Кинув её обратно, я поправил свой шарф, потому что подул сильный ветер, и ускорил шаг.

Когда я оказался на холме, передо мной расстилался лес. Полуголые деревья угрожали своими ветками, словно кольями, придавая этому месту мрачный и отпугивающий вид. Я ещё раз оглянулся и сделал вдох-выдох, чтобы сильно не нервничать, после чего направился дальше. Надо было немного спуститься, чтобы оказаться перед входом в лес. Хорошо протоптанной тропы здесь не было, поэтому пришлось идти через слякоть, лужи и кусты.

Двигаясь всё глубже, я замечал, как замолкают птицы: их пение становилось тише, пока не прекратилось вовсе.

– «Не к добру это», – подумал я, остановившись в темноте. Мне уже хотелось развернуться, уйти отсюда, дабы не набраться неприятностей, и надеяться, что всё будет нормально. Но, включив фонарик на телефоне, я пошёл дальше, вспомнив про данное Лене обещание. Я должен был сделать хотя бы что-то.

С каждым шагом атмосфера становилась более нагнетающей. Когда я обернулся, деревья перекрыли мне проход, и мне стало страшно. Но после я приглянулся и понял, что мне всего-навсего показалось. После этого, оказавшись на маленькой полянке, со всех сторон закрытой деревьями, я осмотрелся повнимательнее.

Повсюду шуршала опавшая листва, которая лежала красивым ровным ковром, кроме одного места. Чуть дальше, у небольшого дерева, была гора листьев всех оттенков оранжевого цвета. Направляясь туда, я напрягся и, принюхавшись, натянул шарф на нос, чувствуя зловонный запах.

Желая поскорее покончить с этим делом, я ускорил шаг, и меня чуть не стошнило, когда я оказался рядом с этой горой листьев. Стараясь не вдыхать этот запах, я принялся убирать лишние листья в сторону и уже через минуту «откопал» маленькое тело. Русоволосая девочка лежала на спине с закрытыми глазами, а в области её сердца зияла дыра.

Я стоял как вкопанный и смотрел на это. Поняв, что я сейчас вижу, я тут же сделал несколько быстрых шагов назад, и из моего горла вырвался крик. Я испугался этого зрелища так сильно, что не смог нормально дышать.

Шагнув обратно, чтобы поднять выроненный телефон, я упал на четвереньки из-за подкосившихся ног, и меня вырвало. Во всю вышедшую из моего рта массу упали ещё и слёзы, которые градом полились у меня через несколько секунд. Меня сильно трясло около пары минут, после которых я кое-как смог поднять телефон и подняться сам. Вытерев рот платком, давно лежавшим во внутреннем кармане пальто, я кинул его в листву и, смахнув слёзы, побежал прочь, ни разу не оборачиваясь.

Покинув лес так быстро, как только мог, я глубоко вздохнул и направился на остановку, попутно набирая Виктора. Мои руки ещё тряслись, поэтому позвонить удалось не с первого раза.

– Витя… Витя, ответь, пожалуйста, – умолял я, ускоряя свой шаг, и, когда услышал голос друга в телефоне, обрадовался. – Витя! У меня ужасные новости! Я нашёл её, нашёл… нашёл тело Лены… С ней сделали нечто ужасное! Боже мой… Я…

– Тихо, тихо, – сразу сказал мне Виктор, пытаясь успокоить, – глубокий вдох и выдох, Клим, давай.

Я выполнил его указания, пытаясь не заплакать снова, и проговорил что-то невнятное, повторив это более понятно после:

– Я не знаю, что делать… Где ты, скажи мне. Ты уже закончил работу?

– Я в университете, скоро поеду в сторону твоего дома, – ответил он встревоженно. – Клим, где ты сейчас? Где ты вообще был?

– В лесу, недалеко от десятой школы. Боже мой… Поторопись, пожалуйста, я тоже скоро приеду.

Добрался я до дома быстрее моего друга. Сняв с себя всю одежду, я закинул практически всё в стирку и прыгнул под душ, желая смыть с себя всё, что меня потрясло за последние полчаса.

Боясь смотреть в зеркало, я вышел из ванной комнаты и, одевшись, уселся на кровать, закрыв глаза. Мысли крутились вокруг одного трупа. Конечно, я ожидал найти его, но не думал, что так бурно отреагирую, ведь представлял всё иначе.

Где-то через минут восемь пришёл Виктор, точнее, прибежал. Когда я ему открыл, он опирался рукой на дверной косяк и пытался отдышаться.

– Вам трость подать, дедушка?

– Обойдусь, – кинул он, проходя в квартиру.

Я почему-то посмеялся с его ответа, хоть и сейчас нам обоим было не до шуток. Наблюдая, как он разувается и вешает свою куртку на крючок, я вернулся на прежнее место для раздумий. Виктор, наконец выровняв своё дыхание, встал передо мной, требовательно складывая руки на груди.

– Я бежал так быстро, как только мог, – сказал он, когда я поднял глаза и увидел, насколько он был взволнован. – Ну?

Я не мог смотреть на него во время того, как я буду всё это рассказывать, поэтому я опустил глаза обратно и, поставив локти на колени, посмотрел на тапочки, в которых Виктор сейчас был. Этот человек всегда любил ходить в них у себя дома, поэтому я, купив пару, позаботился о том, чтобы в моей квартире ему было комфортно. Но я отклонился от темы.

Я поведал Виктору обо всём, что мне сегодня удалось увидеть, уделив особое внимание увечьям Лены. Во время рассказа мой друг слушал меня спокойно, кивая головой в нужные моменты и медленно ходя из стороны в сторону, но вот когда я сказал про вырванное сердце, он резко остановился и выпучил на меня глаза. Я взглянул на него и пожал плечами.

– Меня это удивило не…

– Подожди, – бросил он и, сделав шаг ко мне, положил руки на мои плечи. От такого неожиданного действия я чуть наклонился назад. – Ты уверен в своих словах? То есть… ты видел именно то, что видел?

– Да и да, – ответил я, с некоторым недоумением глядя на него. Я почувствовал, как его руки задрожали, и перепугался. – Ты… в порядке?

Волков, глаза которого нервно бегали по моему лицу, отошёл на метр и повернулся ко мне спиной, не говоря ни слова. В молчании я долго сидеть не мог, поэтому через секунд десять окликнул друга, и он развернулся так резко, что мне показалось, будто сначала его голова сделала оборот в 180 градусов и уже корпус через мгновение. Я быстро поморгал и решил, что мне правда это почудилось.

– Я ведь рассказывал тебе о Колесникове, – неожиданно начал он, – так?

– Так.

– И я должен был упомянуть, что он делал с людьми.

Я попытался вспомнить этот момент в повествовании, и мне это удалось. В ту же секунду я с ужасом выпучил глаза и вскинул брови вверх, на что получил кивок головой от Виктора.

– Ты хочешь сказать, что он жив? – спросил я, чувствуя, как першит в горле.

– Более того, – увереннее ответил Волков, хоть и со страхом, – он перебрался в город и убивает жителей. Вся та легенда – правда.

7

Я сидел на кровати, практически не двигаясь. Виктор же, более напряжённый, ходил взад-вперёд и, в какой-то момент остановившись, ступил ко мне, вынимая из кармана знакомую фотографию. Он сел рядом и показал на высокого мужчину со строгим взглядом.

– Это и есть Колесников? – спросил я, рассматривая его.

– Да, это он, – сразу ответил Виктор, кивая головой. – Пугающий человек, на самом деле.

– Не могу не согласиться…

Проговорил я это неспеша, изучая внешность этой личности. Возможно, за сегодня я увидел много всего странного, из-за чего у меня уже начинало плыть перед глазами или ещё что-то, но мне казалось, что два Виктора – Волков и Колесников – были схожи в чертах лица и телосложении. Чтобы убедиться, я попросил своего Виктора встать передо мной, и он выполнил просьбу. Я смотрел то на фото, то на него, и так несколько раз. Виктор, понимая, что я делаю, чуть нахмурился, явно не довольный таким сравнениям. Он протянул мне руку, чтобы забрать фото, и я, не желая ссориться по пустякам, которые, опять же, могли быть созданы из-за моей богатой фантазии или же усталости, передал Виктору его.

Убрав фото в карман, он прокашлялся и спросил:

– Что ты собираешься делать теперь?

– Я не знаю, – проговорил я чуть невнятно. – Наверное, нужно пойти в полицию и рассказать о трупе.

– Но они могут решить, что ты убийца. Запросто.

– А как мне иначе поступить? Я не могу просто так оставить всё это дело.

– В историю про безумного священника, возомнившего себя богом, никто не поверит, – настаивал Виктор.

– А что мне остаётся ещё делать?! – прикрикнул я, сильно нахмурившись. Мы пересеклись с ним взглядом, и он смотрел на меня как-то неодобрительно и с подозрением. – Ну, что же?!

Тут я сам осознал, что перешёл на крик, и прикусил язык, чтобы больше ничего лишнего не сказать, потому что понял: я явно обидел Виктора своими выходками и сравнением с этим ужасным человеком.

– Извини, – вымолвил я и, услышав вздох, почувствовал, как рука Виктора легла на моё плечо и похлопала по нему.

– Всё нормально, – сразу сказал тот с каким-то вроде пониманием. Выпрямившись, он снова вздохнул и сказал: – Тебе нужно рассказать Лене об увиденном, а потом посмотреть, что будет.

Согласившись с его идеей, я встал с кровати и хотел уже было пройти в ванную, но Виктор остановил меня, спросив, могу ли я говорить с Леной в его присутствии.

– Не уверен, – ответил я через секунды три. – И проверять лучше не стоит.

– Да… ты прав, – сказал Волков и посмотрел в сторону выхода. – Мне уйти или…

– Ты можешь остаться здесь. Я поговорю с Леной и всё тебе скажу. Возможно, ты даже сможешь услышать наш разговор.

Виктор промолчал, а я, войдя в ванную комнату, сделал вдох и выдох и, подойдя к зеркалу, посмотрел в него. Я позвал Лену, и она появилась через полминуты и, даже не здороваясь, спросила:

– Ты что-нибудь узнал, Безликий?

– Узнал, – кивнул я. – Я нашёл твоё тело в лесу, в сторону которого ты пошла. Совсем не помнишь, как ты там оказалась?

– Совсем.

Я на пару мгновений задумался:

– «Может, Колесников как раз управлял ею? Он ведь мог завладевать разумом человека, если верить рассказу Вити…»

Дальше я стал решать, стоит ли мне сейчас в подробностях рассказать Лене о случившемся или же будет лучше опустить все неприятные моменты. Передо мной был ребёнок, точнее, его душа, поэтому мне нужно было объяснить всё более мягко.

– Я нашёл тебя в том лесу, – начал я. – Убийцы рядом не было, но я хочу найти его, чтобы подобного больше не случалось. Нужно что-нибудь передать твоим родителям?

– Я… – запнулась Лена, – даже не знаю… Наверное, кое-что о моей собаке – о Чернике. Я спрашивала у Голоса, всё ли с ней будет в порядке, и он сказал, что она, конечно же, будет скучать, но потом привыкнет… Передай родителям, чтобы они присматривали за Черникой и не грустили сами. И что я буду по ним скучать, очень-очень! И ещё… чтобы никуда не прятали мои куклы, особенно Снежинку.

– Хорошо. Как только я сделаю это, то тебе сообщу. Ты только никуда не уходи.

– Голос не собирается сейчас забирать меня. Наверное, следующий наш разговор будет последним.

Услышав это, я даже погрустнел и опустил голову. Хоть я и недолго был знаком с Леной, я, так или иначе, волновался за неё. Стало как-то не по себе.

– Хорошо, – сказал я, подняв взгляд, – я тебя понял.

Кивнув, девочка мягко улыбнулась мне, после чего скрылась, а я, снова вздохнув, вышел из помещения. Оказавшись в коридоре, я посмотрел на Виктора, который всё ещё меня ждал.

– Ну, что думаешь? – спросил я, подойдя ближе.

Он пожал плечами.

– Я слышал только твои слова, – объяснил Волков, – и ничьи больше.

Я пересказал ему наш недолгий диалог, закончив это словами:

– Завтра, наверное, поеду в полицейский участок.

– Может, мне стоит пойти с тобой?

– Нет. Полицейские могут решить, что ты мой сообщник. Уверен, плохая репутация тебе не нужна.

Виктор согласился с моей мыслью и, зайдя в прихожую, добавил:

– Напиши мне, когда соберёшься в участок.

– Без этого никак. Буду держать тебя в курсе всех событий. Ну, по возможности.

Накинув верхнюю одежду, Волков улыбнулся и сказал мне о лекарствах, чтобы я не забывал их принимать.

– Да я помню, помню, не волнуйся так. И вообще, я самый здоровый. По крайней мере, нос не заложен, горло не болит, температуры нет.

– Ну тогда поужинай обязательно.

– Витя…

– Да всё-всё, понял. Ухожу.

Мы пожали друг другу руки, и я, почувствовав, что он не злится и хорошо настроен ко мне, даже улыбнулся. Закрыв за ним дверь, я облегчённо выдохнул, но по прошествии минут четырёх мне стало нехорошо. Я не знал, что мне делать до того, как я лягу спать, поэтому, накинув на футболку пальто, которое не отправил в стирку, и не переодев домашние штаны на другие, решил прогуляться.

Выйдя на лестничную клетку, я столкнулся с одной персоной, не сразу увиденной из-за приглушённого света. Я узнал в ней ту девушку, с которой обычно виделся по утрам на остановке.

– А, здравствуйте! – тут же сказал я, но немного неловко. – Я не увидел Вас.

– Всё в порядке, – учтиво ответила она, поднимаясь дальше по лестнице. Видимо, она сначала не узнала меня, но буквально через пару секунд, обернувшись, приподняла брови. – А, так это ты! Давно я тебя не видела. Учился нормально ходить по льду?