Текст книги "Два царя"

ЦОПК

–

СОФЕНА

Дохнула весна теплом и светом и вместе с талыми водами погнала на запад войско армянское. Растянувшись на много стадий, оно продвигалось по территории Софены. Войску был зачитан строжайший приказ – под страхом смерти ему запрещалось разорять и грабить местное население.

Впереди ехал царь Тигран и вел за собой свою 40 тысячную армию. В походе участвовала также 30-ти тысячная армия предоставленная племенами, а также “дикие”, присоединившиеся у крепости Олор. Армия, не встречая сопротивления, двигалась вдоль реки Арацани и приближалась к столице софенского царства

Аршамашату, когда к царю подскакал Хорхоруни.

–Царь, впереди войско противника. Оно расположилось перед стенами города.

Заревели трубы, и войско замерло в ожидании.

–Разбить лагерь! – прозвучал приказ.

Спешно в царском шатре собрались полководцы. Когда все расселись, Хорхоруни начал докладывать:

– Численность противника вдвое меньше нашего. Он обладает 6 тысячной конницей и занимает более удобную позицию. Его левый фланг прикрывает река Тигр, войско расположено на высотах, что затрудняет фронтальную атаку. К городу подходить опасно, на ее стенах установлены камнеметные орудия. Царь Артанес находится в центре – туда мы и должны нанести свой главный удар.

Все одобрительно зашумели.

– Если царь находится в центре, тогда это самый труднодоступный участок,– не согласился Мирабарзан.

Хорхоруни мрачно посмотрел на него. Мирабарзан выдержал взгляд командующего.

– Говори, Мирабарзан, я слушаю тебя,– кивнул ему царь Тигран.

– Я выполню любой твой приказ, великий царь, даже ценой собственной жизни,– начал полководец, встав со своего места. – Мы выиграем это сражение, участь царя Артанеса, как и его царства, предрешена. Но мы должны добыть победу ценой малых потерь, так как с обеих сторон будет литься армянская кровь. Нужно выманить противника, заставить его спуститься с высот.

Хорхоруни усмехнулся и сказал насмешливо:

– Ты стал мягкосердечным, славный Мирабарзан. И как ты собираешься его выманить?

Его слова заставили нахмуриться уже царя.

– Его мягкосердечие по сердцу мне, – резко заметил он. – Перед нами противник, но не враг и он одной с нами крови. Но я повторю твой вопрос – как мы заставим его оставить столь выгодные высоты?

– Ты, мой царь, в мудрости своей приказал все свое войско вооружить луками. Воспользуемся этим. Противник вооружен греческими луками, которые уступают нашим в дальности. Подвергнем их нещадному обстрелу, задействуем также наши камнеметы. Неся потери и не найдя укрытие от наших стрел и камней, противник вынужден будет или отступить или атаковать. Отступлением он подвергнет себя еще большему риску.

– Ты прав, Мирабарзан, – согласился царь. – Но не надо упускать эту возможность из виду. Хорхоруни, как только начнет темнеть скрытно вышли 6000-ую конницу на дорогу, ведущую к городу Аркатиакерт. Всем здесь все равно не развернуться, их задача – не допустить противника в этот город. Артанес будет отступать не в Аршамашат, а в Аркатиакерт, так, во всяком случае, поступил бы я. Он должен понимать, что там он сможет собрать дополнительные силы, пока столица будет осаждена.

Легкую конницу выставить впереди наших сил, она более маневренна и способна как быстро продвигаться вперед, так и отступать. Камнеметные орудия также выдвинуть в первые ряды. Если даже противник и займет их при атаке, то использовать их у него все равно не хватит времени.

Все одобрительно зашумели, послышался льстивый голос:

– Устами царя говорят благословенные боги!

Царь поднял руку, требуя тишины, и спросил:

–Есть еще предложения?

Снова встал Мирабарзан.

– Великий государь, дозволь мне командовать 6 тысячной конницей, которая предпримет обходной маневр.

– Понимаю,– улыбнулся ему царь. – Думаешь, что она способна решить и другую задачу.

– Да, мой царь, если понадобится,– лаконично ответил Мирабарзан.

– Так тому и быть,– решил Тигран. – Ступайте к своим частям, готовьтесь, пировать будем после сражения. Хорхоруни, останься.

Когда все вышли, он обратился к командующему:

– Завтрашняя победа не вызывает сомнения, но как быть с царем Артанесом?

– Я объявлю награду за его поимку,– с готовностью отозвался Хорхоруни.

– Подожди, не спеши. А на что он нам живой?

Командующий непонимающе посмотрел на царя.

– Негоже простому воину поднимать руку на царя,– сказал он.

– А что мне делать с ним? Посадить в темницу? Позволить убежать, что еще хуже? Пока он будет жив, мы будем встречать сопротивление и после сражения. Мертвым – снимем все проблемы и это именно то, о чем говорил Мирабарзан. Это и есть “малая кровь!”

Хорхоруни задумчиво потер свой лоб.

– Но царь, немыслимо отдавать такой приказ войску, это подорвет твой авторитет,– в сомнении произнес он.

– Прикажи командиру одного из отборных полков, – предложил Тигран, – предупреждать Мирабарзана не надо – он знает об этом.

С первыми лучами солнца войско царя Тиграна начало выдвигаться вперед. Среди его воинов царило то особое возбуждение, которое присуще только перед началом битвы. Тесно сомкнув ряды, они стали сплошной стеной перед противником на расстоянии выстрела. Местность не позволяла всем частям развернуться в боевом порядке, на что и рассчитывал царь Артанес.

Возбуждение частей передалось и царю Тиграну, который находился под охраной сотни Раксара. Тот улыбался чему-то, сидя на рослом жеребце, Хорхоруни хищно вглядывался на выстроившегося и застывшего в неподвижности противника, затем посмотрел на своего царя.

– Славный будет день, мой царь, и слава твоя находится на тех высотах.

Прикажи войску достать ее.

Царь, молча, кивнул. Командующий, подняв высоко свою руку, поскакал к войску. Десятки тысяч взглядов были прикованы к этой руке, она пронеслась перед войском, на мгновение застыла в центре, затем стремительно рванулась вперед по направлению к противнику.

Заревели истошным воем трубы, и от войска отделилась сплошная смертоносная стена стрел. В мгновение ока она долетела до противника и вырвала из него первые крики и стоны. Гулко забили барабаны и эхом отозвались камнеметные орудия.

Противник ответил на обстрел, но его стрелы не долетели до войска царя Тиграна. Увидев бессилие противника, тот улыбнулся. Некоторые его части вооружены были луками с двойной тетивой, переплетающиеся посередине. Не успевала она отзвенеть от пущенной стрелы, как та уже отнимала чью-то жизнь.

Царь Тигран напряженно всматривался в противника, пытаясь разглядеть царя Артанеса. Заметно было только его знамя, но его самого он не нашел.

Противник, поняв, что невозможно прикрыться от обстрела и что несет неоправданные потери, двинулся вниз. Их встретил дикий рев войска Тиграна, который ни шагу не сделал ему навстречу. Чем больше приближалось цопское войско, тем больший урон оно несло. Воины погибали сотнями, но стремясь укрыться от стрел, продолжали нестись вперед и вскоре схлестнулись с противником в смертельной схватке.

Местность не давала возможности обеим сторонам развернуться, а поднявшаяся пыль, начала вводить неразбериху.

– Скачите к Багарату с приказом обойти противника с левого фланга, – приказал царь Тигран.

От стоявших сзади частей отделилось воинское соединение, и начало подниматься на крутые склоны лесистых холмов. С трудом преодолев их, оно на время исчезло, затем появилось снова и яростно атаковало софенцев. Те, не выдержав удара, начали медленно отступать. Часть багаратского корпуса осталась на одном из холмов и прикрывала своих, затем снова пошла на соединение.

– Царь, они отступают! – вскричал Раксар возбужденно.

Цопское войско откатывалось назад, спеша зацепиться за оставленные позиции.

– Скачите к Хорхоруни с приказом не дать противнику укрепиться на высотах,– приказал Тигран. – Настала очередь и Митраса – пусть выдвигается.

Два гонца сорвались со своих мест и стрелой полетели вниз – один к Хорхоруни,

другой – к конному отряду в резерве. Выстроившись клином, конница полетела вперед, но, преодолев половину начавшихся высот, на мгновение замешкалась, затем спешилась и пошла в атаку.

Войско царя Тиграна продолжало наседать, ни на шаг не отставая от противника, и клешнями вцепившись в него. Видя, что противник и не думает останавливаться, софенцы, стремясь спастись, начали сдаваться. Воины Тиграна имели строжайший приказ – щадить сдающихся. Поняв это, софенское войско начало сдаваться уже сотнями.

Исход сражения был предрешен. К полудню битва стала затихать. Потери в частях Тиграна были небольшими, а у софенцов они составили почти 9000 человек убитых, раненых или пленных.

В сопровождении отряда Раксара, царь спустился с холма и поехал к месту сражения. Отовсюду неслись стоны и просьбы о помощи. С лица царя исчезло выражение торжества, он обернулся к сопровождающему отряду и приказал:

– Помогите раненым!

Оставив с десяток всадников на охрану царя, сотня мигом рассеялась.

К царю подскакал Хорхоруни.

– Славься, великий царь, победа за тобой!

Тигран, не разделяя его радости, несколько сумрачно ответил ему:

– Слишком горька она на вкус, – затем спросил: – Что с царем Артанесом?

– Ушел, государь, но его поджидает Мирабарзан.

– Что ж, будем надеяться, что ему больше повезет,– бросил царь и повернул своего коня к лагерю.

К вечеру прискакал гонец. Спрыгнув на ходу, он побежал к шатру царя и, войдя в него, бросился ничком перед своим повелителем.

– Великий царь, твой полководец Мирабарзан шлет тебе сообщение. Он выполнил твой приказ и не дал противнику войти в Аркатиакерт. Город осажден, царь Артанес погиб в бою, его тело везут сюда.

Все сомнения, гложущие царя Тиграна, мигом оставили его, и он в полном объеме ощутил сладость победы.

– Честь и хвала Мирабарзану! – воскликнул он.

Вечером из Аршамашата вышла делегация с белым флагом, и направилась к ней.

Царь Тигран заставил их ждать некоторое время перед своим шатром, затем приказал впустить.

Подталкивая друг друга локтями, те вошли в шатер и остановились в нерешительности перед ним. Впереди всех, понурив голову, стоял старик с длинной седой бородой.

– На колени перед великим царем! – прогремел Хорхоруни.

Тигран поднял правую руку, останавливая его, и произнес:

– Говори так, старик.

–Великий царь, жители нашего города желают знать о готовящейся их участи, – начал тот и запнулся, снова склонив голову.

– Передай им, что если они сдадутся, то им ничего не угрожает. Царь Артанес мертв, и я беру всю Цопскую землю под мою милостивую руку, войско же в столицу не войдет. Сменим только гарнизон, а город получит тело царя Артанеса. Мы единый народ и я не желаю понапрасну проливать кровь, и так ее пролито предостаточно. Но если до утра следующего дня вы не сдадитесь, мое войско войдет в город и не оставит камня на камне. Мне не нужно выкупа, но нужно, чтобы все присягнули мне в верности и покорности.

– И это все? – старик посмотрел на царя с неверием.

– Как ты смеешь сомневаться в словах царя, червь навозный? – вспылил Хорхоруни.

Тигран тяжело посмотрел на старика.

– Если город не сдастся, все жители будут взяты в рабство,– сдерживая ярость, сказал он. – А теперь уходи, не испытывай терпение богов.

Когда представители города вышли, царь обратился к Хорхоруни:

– Возьми 10 000 войско и помоги Мирабарзану занять города Аркатиакерт и Амиду. Я с 5-ти тысячным отрядом вместе с “дикими” двинусь на север. Со мной пойдут Манке, Багий и Раксар, а Багарат с остальным войском вернется назад, станет лагерем в Зареванде. Он поступает под командование Меружана Арцруни. Митрас останется здесь наводить порядок, ему же поручается организовать похороны царя Артанеса.

Все полководцы по мере произнесения их имен в знак послушания прикладывали руки к сердцу и склонялись перед царем.

– Когда прикажешь выступить? – спросил Хорхоруни.

– На следующий день после сдачи Аршамашата,– ответил царь.

Через неделю войско царя Тиграна, приняв сдачу города и крепости Андзит, достигло крепости Томиса, которая контролировала дорогу, ведущую в богатую Мелитену. Малочисленный гарнизон всего в 500 человек, решил не сдаваться. Расположенная на крутом недоступном склоне, крепость имела достаточно провизии и высокие прочные стены.

Обложив ее насколько это было возможно, царь созвал вечером военный совет.

– Томису, так или иначе, все равно возьмем, но понесем немалые потери, – сказал он. – Надо во что бы ни стало избежать этого.

– Да трудно нам придется,– отметил Раксар,– и камнеметные орудия нам не в помощь. Они попросту не достанут стен, а продвинуть их вперед у нас нет возможности.

– Мы не можем мешкать и должны действовать быстро,– продолжал царь. – Аркатиакерт взят, Амида не сегодня – завтра сдастся.

– Предлагаю оставить здесь 2-х тысячный корпус, а самим двигаться на север, – предложил Манке.

– Не думаю, что это правильное решение,– не согласился Тигран. – До Мелитены нет и 500 стадий, еще ближе Каппадокия, а ее царь Ариабарзан не испытывает особой любви к нам.

– Мы не можем оставить Томису,– подтвердил Багий. – Слишком важную роль она играет. Она основная преграда от наших соседей и, оставив ее, мы проявим слабость.

– Об этом не может быть и речи,– твердо сказал царь и прибавил: – Попробуем части “диких”, собранных Меружаном Арцруни. Мы их тащим за собой с самого начала, но они даже не участвовали в сражении. Пусть это и будет их испытанием. С рассветом они должны атаковать крепость с западной стороны. Там слишком отвесные скалы и удара оттуда противник не ожидает. Я даже сомневаюсь, что они стерегут ее с той стороны. Передайте “диким”, – все, что они возьмут в крепости, достанется им. Сейчас полнолуние, пусть отряд выступит, как стемнеет.

Оставшись одни, Тигран и Раксар удобно устроились за столом и скиф по просьбе царя стал рассказывать о своем племени.

– У нас нет таких гор и пределы наших земель не видны. Мы привыкли к просторам, даже пустыни милы нашим сердцам. Мы гоним наш скот куда хотим, ветер дует нам в лицо, и он друг нам. Мы не занимаемся земледелием и постоянно кочуем в поисках сочных лугов. Каждый род живет отдельно, по своим законам, их вожди заботятся о своих людях и сами вершат суд. Но перед лицом опасности мы объединяемся.

– У нас тоже есть такие места,– задумчиво проговорил царь. – Вы могли бы там жить привольно.

У берегов Гирканского моря* есть обширные малонаселенные земли.

– Не думаю, царь,– произнес в сомнении Раксар. -Слишком далека наша страна от твоей, но я передам своим соплеменникам твои слова.

– Вы здесь найдете мое покровительство, вы не будете нуждаться ни в чем,– продолжал Тигран. -Как только вернемся в Арташат, ты можешь покинуть меня и вернуться к своим. Ты сдержал свое слово, сдержу и я. Я буду поддерживать с тобой связь.

Глаза Раксара мечтательно прищурились, и он улыбнулся царю.

– Все же, мой славный Раксар,– сказал напоследок Тигран,– прежде, чем ты покинешь меня, осмотри землю, которую я предлагаю твоему племени.

Скиф ничего не сказал в ответ и лишь согласно склонил голову.

______________________

Гирканское море* – древнее название Каспийского моря.

***

Царь Тигран оказался прав: “дикие” оказались способны совершить на первый взгляд немыслимое. Десять самых отчаянных и ловких из них, как пауки, карабкались по скалам. В наиболее удобных местах они свешивали веревки для остальных.

Когда они приблизились к самим вершинам, войско пошло на приступ. Под глухие удары барабанов, оно несло лестницы, лучники прикрывали наступающих. Войско двигалось медленно и с большим шумом, выполняя главную задачу – отвлечь внимание осажденных.

Взобравшись с помощью крюков на стены, “дикие” атаковали с тыла. Поднялся невообразимый шум, защитники заметались в панике. Войско царя пошло на штурм и, ворвавшись в крепость, устроило резню. Всех оставшихся в живых защитников, царь приказал сбросить со скалы, и в полдень войско уже двигалось на север.

На следующий день поступил неожиданный приказ – Багию повернуть на юг и двигаться к Амиде на соединение с Хорхоруни. Сам Тигран во главе тысячной конницы вместе с Раксаром и Манке спешно двинулся в сторону Иераполя.

Сопровождающий его Манке был в полном недоумении. За короткое время он постиг крутой нрав своего господина и старался избегать лишних вопросов. Лишь однажды по пути, не вытерпев, осмелился выразить сомнение, что тысячного отряда может оказаться недостаточно для взятия города.

– Иераполь уже наш, – ошарашил его царь.

Когда и как, Манке не мог взять в толк, а если уже взят, то действия царя опять же непонятны, особенно непонятна спешка.

Спустя два дня они достигли города, раскрывшего перед ним свои ворота. Тигран вызвал к себе верховного жреца Аполлона, в руках которого находилась фактическая власть, так как Иераполь являлся храмовым городом. Он долго говорил с царем и только ночью покинул его покои.

Следующие три дня царь Тигран бездействовал и лишь однажды съездил на охоту. Зная его энергичность, Манке недоумевал по поводу его пассивности и терялся в догадках. Он чувствовал напряженность царя, но не находил тому объяснение.

Что касается Раксара, то тот сохранял невозмутимый вид.

На третий день утром, во время завтрака, доложили о приходе гонца.

–Пусть войдет,– спокойно велел царь Тигран.

Манке понял, что предстоит что-то важное, которое все объяснит и поставит на свои места.

В комнату вошел высокий греческий воин в пыльной одежде и опустился на одно колено.

–Великий царь, мой владыка, царь Понта Митридат Евпаторец, шлет тебе свой привет и письмо.

Царь посмотрел на, заерзавшего, Манке. Тот встал со своего места, взял письмо и передал ему.

Развернув свиток, Тигран внимательно прочитал послание, свернул его и сказал гонцу:

–Передай своему царю, что я рад его приезду и буду ожидать его здесь.

Гонец встал и быстро вышел, а царь, как ни в чем не бывало, вновь принялся за завтрак.

–Манке,– обратился он к своему полководцу. – Распорядись, чтобы царя Понта встретили, как подобает.

Приложив руку к груди, тот оставил свой завтрак и быстро вышел из зала, на ходу отдавая приказания.

Вскоре весь город пришел в движение. С главной улицы убиралось все лишнее, что могло затруднить движение по ней, во дворец потянулись телеги с коврами и утварью, воины начали доводить до блеска свое оружие и доспехи, на стенах были выставлены дозорные.

На следующий день, когда призывно затрубили трубы, приготовления были срочно свернуты, и Манке выехал навстречу появившемуся маленькому конному отряду. Удостоверившись, что перед ним царь Понта, он почтительно приветствовал его и проводил в город. Выстроившиеся вдоль главной улицы, воины с обнаженными мечами застыли в почетном карауле.

Царь Понта, Митридат Евпаторец, был одет как воин. Он с интересом ос-сматривал ровные ряды армянских всадников и чему-то улыбался. Это был хорошо сложенный мужчина лет сорока с черными вьющимися волосами и гладко выбритым лицом. Волевой несколько массивный подбородок, сжатые губы придавали его приятному лицу властность, серые глаза смотрели спокойно, но цепко, сразу выхватывая все мелочи, тонкие длинные брови сливались над прямым несколько заостряющимся носом. Сзади свешивался длинный плащ, с левого бока – богато разукрашенные ножны и только это выдавало в нем, что обладатель его не простой воин, а важный сановник.

Он легко спрыгнул с коня, небрежным резким движением отбросил в сторону плащ и быстро стал подниматься по лестнице, левой рукой придерживая ножны, а правой – шлем с длинным красным оперением. Митридат двигался легко и уверенно пружинистыми шагами.

Войдя в зал, царь Понта направился прямо к Тиграну, сидевшему в кресле. Тот встал и пошел ему навстречу. Они остановились в шаге, приветствуя друг друга наклоном головы.

Понтийский царь заговорил первым:

– Приветствую тебя, царь арменов, и желаю тебе новых побед!

– И я приветствую великого царя Понта и Малой Армении и желаю тебе многих лет правления, – спокойно ответил царь Тигран, жестом приглашая монаршего гостя, к маленькому столу с двумя одинаковыми креслами.

Митридат уселся и с улыбкой произнес:

– Твои победы впечатляют, царь. Ты многое успел за столь короткое время и позволь мне выразить свое восхищение.

– Принимаю его с превеликой радостью и надеюсь, что мои действия примут с должным уважением и пониманием, – также улыбаясь, ответил царь Тигран.

– Твои действия возвеличивают Великую Армению, и я рад появлению рядом с нами нарождающейся силы, способной противостоять неумолимо надвигающейся угрозе с запада, – несколько витиевато продолжал Митридат.

– Какая сила может угрожать Великому Понту, когда его самого остерегаются все страны Малой Азии? – притворно удивился Тигран.

“А он не привык терять времени даром”,– быстро пронеслось в его голове.

“Какие мы наивные!” – усмехнулся про себя Митридат и продолжил вслух:

– Эта угроза становится явной с каждым днем, и опасаться ее нужно не только мне. Его могущество признают Вифиния, Галатия, Пафлагония, Каппадокия и все южные царства. Имя ему – Рим и он уже находится на границах наших царств.

“Слова – государственного мужа, тон – воина, но улыбка змеи”, – снова подумал армянский царь и сказал:

– Пока мое царство соприкасается только с Каппадокией, да и она пока ведет себя мирно.

“Ну что ж! Будем играть по твоим правилам”,– в свою очередь подумал Митридат и заметил спокойно:

– Каппадокия – друг и союзник Рима, и она всегда поддерживала софенского царя Артанеса, у которого ты отнял престол.

Позволь мне представить тебе Гординия, который знает Каппадокию не по на-слышке и пользуется там немалым влиянием.

Вперед выступил мужчина средних лет одетый, как и все кто сопровождал понтийского царя, по-военному. Он был невысокого роста и несколько худоват. Поклонившись царю Тиграну, он сказал: