Текст книги "Побег стрелка Шарпа. Ярость стрелка Шарпа"

Слингсби задрожал, потом сделал над собой усилие, отвернулся и, словно ничего не случилось, исчез в проходе, проскользнул в щель, как преследующий крысу терьер, и хлопнул в ладоши.

– Живей! Покажите, что умеете! – отрывисто затявкал он.

Шарп последовал за ним, нарываясь на неприятности, но тут увидел группу португальцев во главе с капитаном Виченте, которые расстреливали бочки с ромом, и отвлекся, что спасло его от еще большей глупости в отношении Слингсби. Увидев друга, Виченте приветливо улыбнулся, однако поздороваться они не успели – на набережной появился Лоуфорд.

– Я не любитель жаловаться, Шарп, – жалобным тоном начал он, – и вам это прекрасно известно. Смею надеяться, что переношу неудобства наравне со всеми и многого не требую, но в той таверне совершенно невозможно… работать. Блохи в постели! Думаю, в этом городе можно найти что-то получше!

– Так вы хотите чего-нибудь получше, сэр?

– Да, Шарп, хочу. И побыстрее!

Шарп обернулся:

– Сержант Харпер! Пойдете со мной – вы мне понадобитесь. С вашего разрешения, сэр? – (Лоуфорду просьба показалась странной – на его взгляд, Шарп вполне мог справиться сам, – тем не менее он не стал спорить и только кивнул.) – Дайте мне полчаса, сэр. Через полчаса у вас будет самое лучшее жилье.

– Мне не нужно что-то особенное. Я не прошу дворец. Просто найдите что-нибудь достойное.

Подозвав к себе Харпера, Шарп подошел к Виченте:

– Вы ведь здесь выросли?

– Верно, я вам рассказывал.

– Знаете, где живет человек по имени Феррагус?

– Луиш Феррейра? – Лицо и голос португальского капитана отразили гамму чувств, от удивления до тревоги. – Я знаю, где живет его брат, но Луиш… Не знаю…

– Можете показать дом его брата?

– Ричард, – предупредил Виченте, – Феррагус не тот человек, с которым…

– Я знаю, кто он такой, – перебил друга Шарп. – Вот это его работа. – Он указал на исчезающий под глазом синяк. – Далеко отсюда?

– Минут десять.

– Покажешь?

– Только отпрошусь у полковника.

Виченте поспешил к полковнику Роджерсу-Джонсу, который сидел на лошади с открытым зонтиком в руке.

Разговор продолжался недолго. Полковник кивнул Виченте, и капитан зашагал по набережной.

– Через двадцать минут, сэр, все будет готово, – заверил Лоуфорда Шарп и, дернув Харпера за локоть, последовал за португальцем. – Ублюдок Слингсби, – бормотал он себе под нос. – Дрянь, паршивец, скотина…

– Я ничего не слышу, сэр, – сказал Харпер.

– Да я с него живого шкуру сдеру.

– С кого? – поинтересовался Виченте, сворачивая в переулок, где они натолкнулись на группу несчастных, готовившихся наконец покинуть город.

Мужчины и женщины связывали в узлы одежды, усаживали на спину детей и при этом жаловались каждому проходящему служивому на несправедливости судьбы.

– С одного ублюдка по имени Слингсби, – ответил Шарп, – но им мы займемся попозже. Что вам известно о Феррагусе?

– Только то, что его боится едва ли не весь город.

Виченте повел их через небольшую площадь, на которой стояла церковь с распахнутой дверью. Столпившиеся у входа женщины в черных платках испуганно поглядывали в сторону узкой улочки, из которой доносились устрашающие звуки: лязг железа, тяжелое уханье и скрип. Армия, выступившая из лагеря задолго до рассвета, лишь теперь вступила в город, и встревожившие женщин звуки производила спускавшаяся к мосту артиллерийская батарея.

– Вообще-то, он настоящий бандит, – продолжал Виченте, – хотя и рос в далеко не бедной семье. Его отец работал вместе с моим, и даже он называл сына чудовищем. В каждом стаде найдется паршивая овца. Наставить Феррагуса на истинный путь пытались многие, да ни у кого ничего не вышло. Его колотил отец, били Святые Отцы, но Луиш – не иначе как сатанинское отродье. – Капитан перекрестился. – Противиться ему осмеливаются немногие, ведь Коимбра – университетский город!

– Так твой отец преподает здесь?

– Да, он преподает право, но сейчас его здесь нет. Они с матерью уехали на север, в Порту, и живут с Кейт. Но люди вроде моего отца бессильны против таких, как Феррагус.

– Это потому, что твой отец законник. Ублюдки типа Феррагуса понимают только силу. Я знаю, как его окоротить.

– Он уже поставил тебе синяк.

– Ему досталось больше, – усмехнулся Шарп, с удовольствием вспомнив, как застонал Феррагус после удара в пах. – Полковнику нужно где-то остановиться, так что мы найдем дом Феррейры и отдадим его Лоуфорду.

– Не думаю, что из этого получится что-то хорошее. Война одно, а месть – совсем другое, и мешать их не стоит.

– Что ничего хорошего не получится, с этим я согласен, но в том-то и интерес – а что получится? Вам, сержант, такой расклад нравится?

– Да уж скучать, похоже, не придется, – хмуро ответил Харпер.

Поднявшись по вымощенной булыжником улице, они вышли на залитую солнцем площадь и направились к трехэтажному особняку из светлого камня с величественным крыльцом, боковым входом, который вел, очевидно, в конюшню, и тремя рядами закрытых ставнями окон. Дом был старой постройки, на что указывали и вырезанные в камне геральдические птицы.

– Здесь живет Педро Феррейра, – сказал Виченте и, увидев, что Шарп намерен войти, бросил на весы последний аргумент: – Феррагуса подозревают в убийстве нескольких человек.

– Меня тоже, – ответил Шарп и, поднявшись по ступенькам, забарабанил в дверь.

Прошло немало времени, прежде чем на стук отозвалась пожилая женщина, судя по переднику – служанка, которая разразилась протестующими криками. За спиной ее показался мужчина помоложе – увидев Шарпа, он незаметно растворился в тени. Поняв, что словами гостя не остановишь, служанка, особа весьма дородная, попыталась оттолкнуть его от двери. Шарп тем не менее остался на месте.

– Спросите у нее, живет ли здесь Луиш Феррейра, – обратился он к Виченте.

После короткого разговора с женщиной португальский капитан утвердительно кивнул:

– Она говорит, что сеньор Луиш временно остановился здесь, но в данный момент его в доме нет.

– Так он здесь живет? – переспросил Шарп и, получив подтверждение, достал из кармана кусочек мела и начертил на полированной голубой двери четыре буквы – «ЮЭ ПК». – Скажите ей, что сегодня здесь остановится на постой важный британский офицер и ему нужны постель и стол. – Он внимательно выслушал последовавший разговор между Виченте и седовласой служанкой. – И узнайте, есть ли здесь конюшня. – Конюшня была. – Сержант Харпер!

– Сэр?

– Найдете дорогу к пристани?

– Вниз и вниз, сэр.

– Приведите сюда полковника. Скажите, что лучшего места для постоя не найти и что здесь имеется конюшня.

Отодвинув плечом женщину, Шарп прошел в холл и отыскал взглядом притаившегося в тени мужчину. За поясом у того был пистолет, но воспользоваться оружием незнакомец явно не торопился. Капитан толкнул первую дверь и оказался в полутемной комнате с письменным столом, большим портретом над каминной полкой и стеллажом с книгами. Другая дверь привела его в уютную гостиную с резными креслами, позолоченными столиками и шикарной софой, обитой бледно-розовым шелком. Служанка все еще спорила с Виченте, который, похоже, пытался ее успокоить.

– Она работает у майора Феррейры кухаркой, – объяснил капитан, – и говорит, что хозяину и его брату это не понравится.

– Поэтому-то мы и здесь.

– Жена и дети майора уехали, – продолжал Виченте.

– Тем лучше. Не люблю убивать людей на глазах у родственников.

– Ричард! – воскликнул португалец, шокированный столь кровожадным заявлением.

Шарп усмехнулся и направился к ведущей на второй этаж лестнице. Виченте и кухарка последовали за ним. Войдя в большую спальню, он распахнул ставни и повернулся к широкой кровати под устроенным в форме трапеции балдахином.

– Отлично. Полковнику понравится. И поработать есть где. Молодец, Хорхе! Скажи ей, что полковник любит блюда простые, но хорошо приготовленные. Если понадобятся продукты, можно взять из его пайка. И никаких заморских специй! Что за парень там, внизу?

– Слуга, – перевел ответ Виченте.

– Кто еще есть в доме?

– Только прислуга и мисс Фрай.

Шарпу показалось, что он ослышался:

– Мисс кто?

Кухарка забеспокоилась и заговорила быстрее, то и дело поглядывая вверх.

– Говорит, – перевел Виченте, – что это гувернантка. Что она учила детей хозяина. А сейчас заперта в комнате наверху.

– Что за черт? Кто ее там запер? И как ее зовут?

– Фрай. Она – англичанка.

Капитан торопливо поднялся по ступенькам. Каменные ступеньки здесь были голые, стены – обшарпанные.

– Мисс Фрай! – крикнул он. – Мисс Фрай! – Ответом был нечленораздельный вскрик и удар кулаком в дверь. Шарп попытался ее открыть и обнаружил, что дверь и впрямь заперта. – Отойдите!

От удара ногой содрогнулся, казалось, весь этаж, но дверь тем не менее выдержала. Шарп пнул ее еще раз, целясь поближе к замку, и дерево треснуло. После третьей попытки дверь распахнулась, и Шарп переступил порог. Под окном, обхватив руками колени, сидела женщина с волосами цвета золота. Она подняла глаза на Шарпа, который, открыв рот, таращился на нее. Потом, словно вспомнив о приличии, капитан поспешно отвернулся, потому что женщина, поразившая его невероятной красотой, была абсолютно голая.

– К вашим услугам, мэм, – пробормотал он, глядя в стену.

– Вы англичанин? – спросила она.

– Да, мэм.

– Так принесите же мне какую-нибудь одежду!

И Шарп повиновался.

Невестку, племянников и шестерых слуг Феррагус отослал еще на рассвете, а вот гувернантке приказал подняться наверх, в ее комнату. Мисс Фрай попыталась протестовать, требуя, чтобы ее отправили с детьми, тем более что сундук с ее вещами уже погрузили на багажную повозку, но Феррагус ответил на все эти требования одной фразой:

– Уедете со своими.

Жене майора Феррейры самоуправство деверя не понравилось.

– Мисс Фрай нужна моим детям!

– Она уедет из города с англичанами, – оборвал ее Феррагус, – так что ступайте в карету.

– Вы отправите меня в Англию? – спросила Сара.

– Os ingleses por mar, – ухмыльнулся он, – и вы можете убежать с ними. Здесь вам больше делать нечего. У вас есть бумага и перо?

– Конечно.

– Тогда садитесь и пишите себе рекомендательное письмо. Я подпишу от имени брата. Потом сможете пойти к своим. А пока отправляйтесь в комнату.

– Но моя одежда… книги… – Сара указала на багажную тележку. Кроме одежды и книг, там были и все ее сбережения.

– Я распоряжусь, чтобы их оставили. Ступайте.

Сара поднялась наверх и написала рекомендательное письмо, в котором отозвалась о себе как о девушке деловитой, прилежной, трудолюбивой и требовательной. Она не стала писать, что нравится детям, поскольку не была уверена в этом и не считала это обстоятельство достойным упоминания в столь важном документе. Она уже заканчивала, когда ее внимание привлек шум за окном. Сара поднялась из-за стола и, выглянув в окно, увидела выезжающие со двора карету и багажный фургон, которые сопровождали четверо всадников с пистолетами и саблями. Вернувшись за стол, она написала еще одно предложение, добавив к перечню своих достоинств честность, порядочность и здравомыслие. Так оно и было. С лестницы, ведущей в комнаты прислуги, долетели тяжелые шаги. Сара инстинктивно поняла, что это Феррагус, и вскочила, чтобы запереть дверь, но Феррагус опередил ее. Его плотная фигура закрыла собой проход.

– Я остаюсь, – объявил он.

– Если считаете, что так будет лучше… – Она пожала плечами, давая понимать, что ей нет никакого дела до его решений.

– И вы останетесь со мной, – добавил Феррагус.

Сначала Сара даже подумала, что ослышалась, потом решительно покачала головой:

– Не выдумывайте. Я уеду отсюда с британскими войсками. И…

Закончить не дали мушкетные выстрелы, прозвучавшие в нижней части города. Сара еще не знала, что это португальцы расстреливают бочонки с ромом, и подумала, что стрельба возвещает вступление в город французов. Все спуталось. Никто ничего не знал наверняка. Сначала говорили только о сражении, потом последовали известия о поражении французов, и вот теперь всех высылали из Коимбры из-за того, что неприятель приближается к городу.

– Вы останетесь со мной, – бесстрастно повторил Феррагус.

– Вот уж нет! Можете и не рассчитывать.

– Закрой свой поганый рот, – перебил португалец и с удовлетворением заметил, как перекосилось от шока лицо англичанки.

– Вам лучше уйти, – сказала Сара.

Голос ее еще не дрожал, но страх был очевиден, и это возбуждало Феррагуса, который, подойдя ближе, прислонился к столу. Тонкие резные ножки скрипнули.

– Это письмо?

– Вы обещали его подписать.

Феррагус взял лист и медленно порвал на клочки.

– Пошла к дьяволу, сучка! – процедил он и добавил несколько словечек из арсенала флота его величества. Эффект был такой, словно ее ударили по лицу. Может, еще и придется, подумал он. А почему и не преподать этой гордячке, этой заносчивой английской шлюшке урок хороших манер? – Отныне твои обязанности – ублажать меня.

– Да вы рехнулись.

Феррагус улыбнулся:

– Знаешь, что я могу с тобой сделать? Могу отправить с Мигелем в Лиссабон, и он отвезет тебя в Марокко или в Алжир и там продаст. В Африке за белую женщину дают хорошие деньги. – Он выдержал паузу, наблюдая за тем, как меняется выражение лица девушки. – Имей в виду, ты будешь не первая.

– Уходите! – потребовала Сара, собирая в кулак остатки смелости и выдержки, и попыталась найти взглядом какое-нибудь оружие.

Ничего, что могло бы сойти за таковое, поблизости не было, кроме чернильницы, и девушка уже вознамерилась схватить ее, когда Феррагус одним движением опрокинул стол, заставив ее отступить к окну. В голове твердо засело представление, что приличная женщина предпочтет смерть бесчестью, и Сара подумала, что, может быть, придется выброситься в окно и умереть на камнях конюшенного двора, но между реальностью настоящей и реальностью придуманной лежит, как известно, пропасть.

– Сними платье.

– Уходите! – выкрикнула Сара и не смогла больше ничего добавить, потому что Феррагус ударил ее в живот.

Короткий, без замаха, быстрый удар вышиб из легких воздух, и, когда девушка согнулась, Феррагус просто схватил платье и рванул его вниз, оголяя ей спину. Сара попыталась удержать остатки, но португалец был неизмеримо сильнее, а когда она вцепилась в белье, он дал ей подзатыльник, от которого в голове загудело, а перед глазами запрыгали круги. Она привалилась к стене, успев заметить, как разорванное платье летит во двор. И тут Мигель крикнул снизу, что майор Феррейра возвращается домой.

Сара открыла рот, чтобы позвать на помощь, но Феррагус еще раз двинул ей в живот, после чего она не смогла выдавить из себя ни звука. Он же выбросил в окно и постельное белье.

– Я вернусь, мисс Фрай, – сказал злодей и, раздвинув тонкие руки девушки, посмотрел на нее в упор.

Сара заплакала от злости, но снизу долетел голос майора, и Феррагус оттолкнул ее, вышел из комнаты и запер дверь на ключ.

Ее колотило от страха. Сара слышала, как братья вышли из дому. Попытаться выбраться через окно? Но как, если лестницы нет, а стена совершенно голая? К тому же снизу ей улыбался, похлопывая по пистолету за поясом, Мигель. Голая, сломленная отчаянием, девушка села на кровать.

А потом с лестницы донеслись уверенные шаги, и Сара сжалась в комок под окном, обхватив руками колени. В коридоре послышалась английская речь. Дверь распахнулась от сокрушительного удара, и на пороге возник высокий мужчина с изуродованным шрамом лицом, подбитым глазом, в зеленом мундире и с длинным палашом в руке. Он стоял и пялился на нее, словно не веря глазам.

– К вашим услугам, мэм, – сказал наконец этот страшноватый человек, и Сара поняла, что спасена.

Майор Феррейра, договорившись о продаже продовольствия французам, хотел самолично убедиться в том, что обещанные врагу припасы действительно существуют. Опасения не оправдались – провизии на складе Феррагуса оказалось столько, что ее вполне хватило бы армии Массена на несколько недель. Проходя за братом между штабелями ящиков, горками мешков и стенами бочонков, он не переставал удивляться, как Феррагусу удалось скупить и собрать столько продовольствия.

– Они согласились заплатить, – сказал он.

– Хорошо.

– Маршал сам дал мне обещание.

– Хорошо.

– У складов они выставят охрану.

– Хорошо.

– Мы должны встретиться с полковником Баррето, – продолжал Феррейра, переступая через кота, – у церкви Святого Винсента, к югу от Меалхады. – Местечко находилось менее чем в часе езды от Коимбры. – Проведем драгун прямо к складу.

– Когда?

Майор ненадолго задумался.

– Сегодня суббота. Британцы уйдут завтра, а французы придут в понедельник. Может быть, во вторник. Нет, должны в понедельник, а значит, нам нужно быть в Меалхаде к завтрашнему вечеру.

Феррагус кивнул. Брат сделал все, как надо, и, если встреча с французами пройдет удачно, о будущем можно не беспокоиться. Англичане сбегут домой, французы захватят Лиссабон, а Феррагус покажет оккупантам, что с ним можно иметь дело.

– Итак, завтра едем в Меалхаду. А что сегодня?

– Я должен быть на службе, но завтра найду какой-нибудь предлог.

– Хорошо, тогда я останусь в доме. – Феррагус улыбнулся, представив ожидающие его там удовольствия.

Феррейра осмотрел стоящие у склада повозки с ценным грузом: тканями, подковами, лампадным маслом и гвоздями. Все, чего так не хватает французам. Вернувшись в полутемное помещение, майор скривил нос.

– Откуда такая вонь? – спросил он, вспомнив смерть, свидетелем которой стал не так давно. – Тело?

– Теперь уже два, – с гордостью ответил Феррагус и повернулся к открывающейся двери. Появившийся в проеме человек позвал его по имени, и он узнал голос Мигеля. – Я здесь! Проходи!

Подбежав к братьям, Мигель почтительно склонился перед ними:

– Англичанин.

– Какой еще англичанин?

– Тот, сеньор, что был возле мельницы. Который напал на вас в монастыре.

Хорошее настроение испарилось моментально, как туман над рекой.

– И что же?

– Он в доме.

– Боже! – Феррагус инстинктивно схватился за рукоятку пистолета.

– Нет! – остановил его брат, за что удостоился недовольного взгляда. Майор посмотрел на Мигеля. – Он один?

– Нет, сеньор.

– Сколько их?

– Трое, сеньор. Один из них португальский офицер. Говорят, придут и другие, потому что дом выбрал для постоя полковник.

Феррейра повернулся к брату:

– К тому времени, как ты вернешься, их будет там целая дюжина, так что поберегись и не лезь на рожон. Сейчас не время.

Совет был хороший, но тут Феррагус вспомнил о Саре.

– Девчонку нашли? – спросил он у Мигеля.

– Да, сеньор.

– Какую еще девчонку? – удивился Феррейра.

– Не важно, – отмахнулся Феррагус.

Сара Фрай и впрямь не играла такой уж важной роли. Да, он с удовольствием позабавился бы с ней, но куда важнее было посчитаться с Шарпом. Что же делать?

– Англичане… – Феррагус посмотрел на брата. – Почему они остаются в городе? Почему не садятся сразу на корабли?

– Думаю, они хотят предложить французам еще одно сражение. На подступах к Лиссабону.

– Но зачем ждать здесь? Зачем оставаться на ночь? Думаешь, они будут драться за Коимбру?

Перспектива представлялась маловероятной, потому что стены вокруг города были практически все снесены. Коимбра – город знания, город учеников и ученых, а не солдат.

– Они задержатся здесь ровно настолько, чтобы уничтожить собранные у реки припасы, – объяснил Феррейра.

План, возникший вдруг в голове Феррагуса, попахивал сильным риском, но позволял утолить жажду мести.

– А если они узнают об этих вот запасах? – Он сделал широкий жест. – Что они сделают?

– Придут и уничтожат, – пожал плечами Феррейра.

Феррагус ненадолго задумался, пытаясь представить себя на месте англичанина. Как поведет себя капитан Шарп? Что будет делать? Риск был, настоящий риск, но Феррагус ясно понимал и то, что капитан объявил ему войну. Иначе зачем ему приходить в дом брата? Что ж, вызов брошен, а Феррагус не из тех, кто уклоняется от драки. И раз так, придется рискнуть.

– Ты сказал, с ними был португальский офицер?

– Да, сеньор. Я вроде бы узнал его. Сын профессора Виченте.

– А, этот кусок дерьма, – фыркнул Феррагус и снова задумался. А почему бы и нет? Судьба давала ему шанс покончить с Шарпом. Он повернулся к Мигелю. – Вот что мы сделаем.

Ловушка должна сработать.

Глава седьмая

– Замечательно, Шарп. Просто замечательно. – Полковник Лоуфорд расхаживал по дому, открывая двери и осматривая свои временные владения. – Вкуса, пожалуй, недостает, вам не кажется? Немного вульгарно, верно? Но в целом замечательно. Спасибо, Шарп. – Он наклонился, заглянул в зеркало в золоченой раме, пригладил волосы. – А кухарка здесь есть?

– Так точно, сэр.

– И конюшня? Вы, кажется, упоминали…

– На заднем дворе, сэр.

– Мне нужно ее проверить, – важно изрек Лоуфорд. – Показывайте. – Судя по всему, Слингсби еще не успел нажаловаться родственнику на очередную грубость соперника. – Должен сказать, Шарп, вы можете быть отличным квартирмейстером. Когда постараетесь. Может быть, вас следует оставить на этой должности. Мистер Кайли, говорят, на поправку пойдет не скоро.

– Я бы не стал этого делать, сэр, – сказал Шарп, спускаясь вместе с полковником в кухню, – по причине того, что у меня другие планы. Думаю податься в португальскую армию. Если получится, вам придется снова искать мне замену.

– Вы собираетесь уйти из армии? – Новость явно застала Лоуфорда врасплох.

– Перейти на службу к португальцам, сэр. Им требуются опытные офицеры, и они, насколько я понимаю, не слишком разборчивы. Может, их не смутят мои манеры.

– Шарп! – отрывисто бросил Лоуфорд, но продолжить не успел, потому что, войдя в конюшенный двор, увидел капитана Виченте, пытавшегося успокоить Сару Фрай.

Гувернантка успела надеть черное шелковое платье Беатрис Феррейры, одно из тех, которые супруга хозяина особняка носила в знак траура после смерти своей матери. Платье произвело на нее жуткое впечатление, однако выбирать не приходилось – никакой другой женской одежды в доме не осталось. Впрочем, Лоуфорд, оставивший без внимания платье, отметил лишь, что женщина чертовски привлекательна, и, сняв треуголку, поклонился ей.

Сара же, не ответив на приветствие полковника, обратилась к Шарпу:

– Они все забрали!

– Кто? – спросил Шарп. – Что?

– Мой сундук! Мою одежду! Мои книги! – Деньги тоже исчезли, но о них Сара не упомянула, зато, перейдя на португальский, спросила у конюшего, действительно ли ее сундук уехал с прочим багажом. – В нем было все!

– Позвольте, сэр, представить вам мисс Фрай, – сказал Шарп. – Мисс, это полковник Лоуфорд, мой командир.

– Вы – англичанка! – обрадовался Лоуфорд.

– Они забрали у меня все!

Свои претензии Сара предъявляла в первую очередь присматривавшему за лошадьми пареньку, хотя никакой вины бедняги в ее несчастьях не было.

– Мисс Фрай, сэр, служила в доме гувернанткой, – объяснил Шарп. – Семья уехала, а ее почему-то оставили.

– Гувернанткой? – Вспыхнувший было интерес мгновенно погас, как только Лоуфорд уяснил статус женщины. – Будьте готовы, мисс, оставить город в ближайшее время. Французы будут здесь через день-два.

– Но у меня ничего нет! – не унималась Сара.

Харпер ввел во двор четырех лошадей полковника.

– Мне привести в порядок Молнию, сэр? – спросил он у Лоуфорда.

– Не беспокойтесь, о ней позаботятся мои ребята. Возвращайтесь к капитану Слингсби.

– Есть, сэр, – ответил Харпер, однако уходить не спешил.

– Всё! – причитала Сара.

Вышедшая во двор кухарка прикрикнула на гувернантку, и Сара в ярости набросилась на нее.

– С вашего разрешения, сэр. – Шарпу пришлось повысить голос, чтобы перекрыть крики двух женщин. – Майор Форрест попросил найти терпентин. Хочет полить им солонину, сэр, чтобы мясом не воспользовались французы. Сержант Харпер помогает мне, сэр.

– Помогает? – переспросил Лоуфорд, не зная, кого слушать.

– У него, сэр, более острый нюх.

– Более острый… что… – Сара закричала что-то на португальском, и полковник нахмурился. – Делайте что хотите, Шарп. Что хотите. Только, ради всего святого, заберите куда-нибудь эту мисс… как ее там. Я вас прошу!

– Он обещал снять мой сундук с подводы! – воззвала к Лоуфорду несчастная гувернантка.

В конце концов, он был полковником и, по ее представлению, должен был что-то сделать.

– Уверен, мисс, все уладится. Обычно так и бывает. Шарп, пожалуйста, проводите мисс… э, проводите ее, хорошо? Может быть, полковые жены смогут ей помочь. Вам нужно уйти, леди.

Полковник прекрасно понимал, что, если эта женщина останется здесь, уснуть ему не удастся. При других обстоятельствах он с удовольствием утешил бы ее и развлек, но сейчас хотелось только поскорее лечь и закрыть глаза. Он распорядился отнести наверх свой ранец, приказал лейтенанту Ноулзу выставить часовых у входа и в заднем дворе и уже собрался уходить, как вдруг обернулся и посмотрел на Шарпа.

– А что касается того вашего предложения, капитан… Я вам так скажу: не принимайте поспешных решений.

– Насчет терпентина, сэр?

– Вы отлично знаете, что я имею в виду, – рассердился Лоуфорд. – Португальцы, Шарп, это… О господи!

Причиной, исторгшей из него последнее восклицание, был горестный плач Сары.

Шарп попытался успокоить ее, но утрата сундука и сбережений оказались для Сары слишком тяжелым ударом.

– Мисс Фрай… – (Она даже не услышала его.) – Сара! – Он положил руку ей на плечо. – Вы все вернете!

Она посмотрела на него, но ничего не сказала.

– Я разберусь с Феррагусом. Если он здесь…

– Здесь! Он здесь!

– Так успокойся, милая, и предоставь все мне.

Оскорбленная таким обращением, Сара выпрямилась:

– Меня зовут мисс Фрай.

– Ладно. Успокойтесь, мисс Фрай. Мы вернем ваши вещи.

Услышав это обещание, Харпер в отчаянии закатил глаза.

– Терпентин, сэр, – напомнил он.

Шарп повернулся к Виченте:

– Где нам найти терпентин?

– Понятия не имею. Может, на лесоскладе? По-моему, с ним там что-то делают.

– Что вы собираетесь делать?

– Полковник отпустил меня к родителям. Посмотреть, все ли у них в порядке.

– Тогда мы пойдем с вами.

– Там терпентина нет.

– К черту терпентин, – сказал Шарп и только потом вспомнил про Сару. – Извините, мисс. Мы только составим вам компанию. На всякий случай. – Он снова повернулся к Саре. – Потом я отведу вас к полковым женам. Там о вас позаботятся.

– Полковые женщины? – с сомнением спросила Сара.

– Солдатские жены, – объяснил Шарп.

– А офицерских жен нет? – Предложение капитана показалось ей унизительным. Пусть она и гувернантка, но все же… – Я требую, мистер Шарп, должного уважения.

– Мисс Фрай, можете спуститься и поискать там жену какого-нибудь офицера. Думаю, кого-нибудь найдете. Они там есть. Правда, не в нашем полку. Поступайте как сочтете нужным, вам никто не запрещает. Но с нами вам будет безопаснее. – Он надел кивер и отвернулся.

– Я пойду с вами, – сказала Сара, вспомнив, что где-то в городе разгуливает Феррагус.

Вчетвером они отправились в центр города и вскоре оказались в районе, застроенном большими, красивыми зданиями, принадлежавшими, как объяснил Виченте, университету.

– Наш университет один из старейших, – с гордостью добавил он, – и существует почти столько же, сколько и Оксфорд.

– Встретил я однажды одного парня из Оксфорда, – сказал Шарп. – Пришлось его убить. – Он рассмеялся, увидев, как изменилась в лице Сара.

Странное настроение овладело им: хотелось вытворить что-нибудь эдакое – и плевать на последствия. К черту Лоуфорда! И к черту Слингсби! Он и без них прекрасно устроится. К дьяволу армию. Он служил ей много лет, а она повернулась к нему задом – ну и пусть катится куда подальше. Без него.

Дом Виченте находился на склоне холма. Дверь была заперта, но капитан отыскал ключ, спрятанный в щели между ступенями каменной лестницы.

– Там бы его любой вор нашел, – заметил Шарп.

Воров в доме не обнаружилось. Хозяева покинули его несколько недель назад, и в комнатах стоял затхлый запах плесени, но все было в порядке. Книжные полки в просторной гостиной пустовали – книги, а также вазы, картины и бюсты греческих философов сложили в деревянные ящики, каждый ящик пометили ярлычком и убрали в подвал. Проверив подвал, Виченте тщательно закрыл его и, не слушая предостережений Шарпа, положил ключ под половицу. Потом поднялся наверх, где стояли голые кровати. Подушки и одеяла лежали в шкафах.

– Если французы ими и попользуются, ничего страшного. – Виченте сходил в свою комнату и вернулся с выцветшей черной мантией. – Моя студенческая, – сообщил он со счастливой улыбкой. – Мы, бывало, прикалывали цветные ленточки в знак того, какую науку изучаем. А в конце каждого года срывали их и сжигали.

– Похоже, веселились вовсю, – заметил Шарп.

– Да, хорошие были времена. Мне нравилось.

– Теперь ты солдат, Хорхе.

– Временно. Пока не уйдут французы.

Капитан свернул мантию и убрал в шкаф, к одеялам.

Заперев дом, Виченте повел своих спутников через университет. Студенты и преподаватели уехали – кто-то в Лиссабон, кто-то на север, – но здания охранялись служащими, и один из них с удовольствием открыл двери и проводил их по учебным корпусам. Они заглянули в библиотеку – просторное помещение, украшенное позолотой, искусной резьбой и заполненное фолиантами в кожаных переплетах, при виде которых Сара не удержалась от восторженного восклицания. Неохотно расставшись с древними манускриптами, девушка последовала за Виченте сначала в аудитории, где он слушал лекции, а потом в лаборатории, на полках которых красовались часы, весы и телескопы.

– Французам будет чем поживиться, – фыркнул Шарп.

– Во французской армии много грамотных людей, – возразил Виченте. – Они не воюют с учеными. – Он с нежностью погладил планетарий, удивительную модель Солнечной системы, состоящую из загнутых медных полосок и хрустальных сфер, имитирующих движение планет по орбитам вокруг Солнца. – Наука – выше войны.

– Что? – не понял Шарп.

– Знание священно, – объявил португалец. – Оно не знает границ.

– Вы правы, – подхватила Сара. После того как они ушли из дома Феррейры, она не проронила ни слова, но посещение университета укрепило ее в уверенности, что, кроме ужасов африканского рабства, есть еще и цивилизованный мир, где правит закон. – Университет – это святилище разума.

– Святилище! – усмехнулся Шарп. – И вы воображаете, что крапо придут сюда, посмотрят на все это и опустятся на колени?

– Мистер Шарп! – одернула его Сара. – Я не переношу бранный язык.

– А что я такого сказал? Крапо – по-нашему лягушатник.

– Я знаю, – сказала Сара, заливаясь краской, потому что ей послышалось немного другое слово.

– Думаю, французов сейчас интересуют только вино и еда, – заметил Виченте.

– Я бы добавил кое-что еще, – с невинным видом изрек Шарп, удостоившись еще одного сурового взгляда Сары.

– Здесь нет того, что им надо, – продолжал Виченте. – Здесь только духовные ценности.