Текст книги "Франческа, строптивая невеста"

– Матерь Божья! – воскликнула Франческа.

– Может быть, не продолжать, синьора? – спросила Ариэль. – История невеселая.

– Продолжай, – распорядилась герцогиня. – Хочу услышать все.

– Он взял ее силой, – жестко проговорила Ариэль. – Приказал своим людям держать и безжалостно изнасиловал. А когда обнаружил, что она девственница, решил оставить себе, а остальным отдал меня. И всякий раз, залезая на нее, шептал на ухо:

– Вот тебе герцог Террено Боскозо, сука.

А потом грубо хохотал. Она быстро потеряла разум, но зверь этого даже не заметил. Ему доставляло особое удовольствие издеваться над благородной дамой, и не проходило дня, чтобы он не терзал ее по нескольку раз подряд. Так что, поняв, что госпожа беременна, я вовсе не удивилась.

Узнав, в каком положении находится, мадемуазель быстро пришла в себя. Неожиданно заявила, что должна бежать, чтобы вернуться домой. Отец захочет узнать, что скоро она родит наследника Террено Боскозо. Когда я попыталась объяснить, что отец ребенка – разбойник, она меня ударила и назвала дурой. Она не сомневалась, что каждую ночь принадлежала герцогу Террено Боскозо: он сам ей об этом говорил.

Разбойники оставляли нас в лагере и уходили по своим черным делам. Там было еще несколько женщин: две старухи, которые варили еду, и три крестьянские девушки – их держали для развлечения. Одной из старух, которой особенно доверял, Бруно сказал, что намерен отлучиться на несколько дней. Я к ней подлизалась и все выведала, чтобы помочь госпоже освободиться.

– Как же тебе удалось переправить ее к отцу? – удивилась Франческа.

– Узнала от мужчин, что наш лагерь находится как раз над французской границей, а неподалеку проходит тропинка. Как только Бруно со своими людьми ушел, я вывела госпожу на эту тропинку и пошла вниз. На следующий день мы оказались на большой дороге, и я попросила помощи у путешественников. Они были благодарны за предупреждение о разбойниках и отвезли госпожу к отцу по более безопасному пути.

– А ты была с ней, когда родился ребенок? – поинтересовалась герцогиня.

Ариэль кивнула.

– Как только младенец появился на свет, его происхождение стало ясно, но когда госпожа заявила, что это сын молодого герцога, отец и мачеха охотно ей поверили. Я сказала жене графа, что это невозможно, но она велела молчать и пригрозила вырвать язык. Тогда госпожа посмотрела на меня и приказала выбирать: остаться и ждать смерти или уйти. Медлить я не стала, синьора, а в тот же день оставила поместье дю Барри. Идти было некуда, и я упросила птичника принять меня на работу. У него недавно умерла жена, а детей нет, так что он нуждается в помощнице по хозяйству.

– Хочешь к нему вернуться? – спросила герцогиня.

– А что еще остается? – безнадежно пожала плечами Ариэль.

– Ты служанка, а не крестьянка, – ответила Франческа. – Если будешь верна, оставлю тебя в замке.

Ариэль слабо улыбнулась.

– Я горничная, а у вас и так уже есть две. Что же я буду делать?

– Мажордом найдет тебе занятие, – успокоила Франческа. – Но если хочешь, можешь вернуться на ферму или уйти еще куда-нибудь. Денег на дорогу я тебе дам. История, которую ты поведала, трагична, но теперь я смогу развеять тревогу мужа и свекра.

– Останусь у вас, – решительно заявила Ариэль. – Работы не боюсь. К тому же здесь безопасно.

– Что ж, очень хорошо. Спасибо за помощь и добро пожаловать в Террено Боскозо. Роза, отведи Ариэль к Маттео и скажи, что я прошу найти ей место.

– Да, синьора, – с готовностью ответила Роза и вместе с новенькой вышла из комнаты.

Едва дверь закрылась, Терца вздрогнула и истово перекрестилась.

– Что за ужасная судьба у бедной мадемуазель! Хотя она постоянно вас обижала, все равно ее жалко до слез. И что будет с бедным ребенком?

– Если сможет учиться, то скорее всего станет священником. А если нет, пойдет на военную службу, – разъяснила Франческа. – Такова обычная судьба мальчиков, воспитанных в монастыре.

– Надеюсь, что когда молодой герцог поймает этого Бруно и всю его шайку, то никого не пожалеет, – сердито заявила Терца. – Ни одна женщина не заслужила такого надругательства, какое пришлось вынести бедной мадемуазель и ее служанке.

– Сейчас же отправлю супругу сообщение о том, что мы случайно встретили Ариэль и забрали в замок, – сказала Франческа. – Ему останется только наказать разбойников.

Однако поймать жестоких разбойников оказалось непросто. Бруно был далеко не глуп. Молодой герцог и его воины не представляли для него особого интереса, поскольку не имели при себе никаких ценностей. А едва узнав, что на него открыта охота, разбойник, подобно зверю, затаился высоко в горах, а по ночам постоянно менял одно убежище на другое.

Рафаэлло не ставил себе целью просто выдворить шайку за границы своего герцогства. Разве честно было бы прогнать воров в Милан или Савойю и повесить на шею ближайших соседей? Нет, требовалось раз и навсегда избавить мир от жестокого дикаря, истерзавшего бедную Аселин дю Барри до потери рассудка.

Проведя несколько недель кряду в бесцельных поисках, Рафаэлло и его воины вернулись в гостиницу, чтобы выработать надежный план действий.

– Необходимо выманить Бруно из укрытия, – обратился Рафаэлло к капитану Арналдо.

– Пока мы здесь, он ни за что не выйдет, – ответил Арналдо. – Хозяин гостиницы, несмотря на свою жалобу, служит и нашим, и вашим. Доверять ему никак нельзя.

– А что, если вернуться в город и выслать на большую дорогу подобие богатого свадебного каравана? – предложил герцог. – Вряд ли Бруно сможет устоять против искушения. – Неслышными шагами он подошел к двери и резко дернул за ручку. В комнату ввалился один из гостиничных слуг. – Ага! Все ясно. Выведи его во двор, Арналдо, и перережь горло.

– Господин, умоляю! Не убивайте! – завопил слуга.

– Ты шпионил, – спокойно произнес герцог. – На кого работаешь?

– На своего хозяина, господин, – пробормотал несчастный.

– Зачем? Разве не твой хозяин просил меня освободить округу от разбойников? – продолжал настаивать герцог.

– Он осторожный человек, – ответил слуга. – Надеялся, что придете и сразу их поймаете, а получилось иначе. Вот и испугался, что Бруно расквитается за то, что он вас позвал и дал пристанище. Поэтому решил сообщить о ваших планах и тем самым обезопасить себя.

Капитан Арналдо пожал плечами:

– Такое поведение вполне в духе простолюдинов, синьор. Боюсь, придется вернуться в город и оставить большую дорогу разбойникам.

– Склонен согласиться, – ответил Рафаэлло и посмотрел на испуганного слугу. – Это означает, что я готов сохранить тебе жизнь. Передай хозяину, что герцог собирается завтра же вернуться в город. Больше ты ничего не слышал.

– Хорошо, господин, – пролепетал слуга, низко поклонился и выскочил из комнаты. За его спиной раздался громкий смех.

Глава 12

Неожиданное возвращение супруга удивило Франческу. Нескольких недель недостаточно для освобождения герцогства от разбойников, подумала она.

– Хотелось бы, чтобы вы смогли заверить графа дю Барри в полной победе над обидчиками его дочери.

– Бруно оказался намного умнее и хитрее, чем я предполагал, – вздохнул Рафаэлло. – Но твой прием трудно назвать теплым. Черт возьми, подойди же и поцелуй!

Они были женаты недолго, и Франческа еще не освоилась в новой роли.

– Только не на виду у слуг, мой господин, – строго ответила она.

– С какой стати прятаться? – удивился Рафаэлло. – Им будет полезно увидеть, что герцог и герцогиня питают друг к другу нежные чувства. Иди сюда!

– Мои родители никогда не устраивали спектаклей перед слугами, – продолжала упорствовать Франческа.

– Если бы твой отец проявлял больше твердости в управлении твоей матерью, у тебя был бы более достойный образец для подражания. – Рафаэлло призывно вытянул руку.

Однако Франческа не спешила навстречу.

– В управлении моей матерью? – возмущенно переспросила она. – Как же вы старомодны, господин! Родители уважают друг друга, а мы обязаны следовать их примеру и делать то же самое. Брак не может быть счастливым, если жена не поддерживает сильные качества мужа и не пытается сгладить его слабости. Муж, в свою очередь, должен точно так же относиться к жене.

– По-твоему, у меня есть слабости? – обиженно осведомился Рафаэлло.

– Не могу ответить на этот вопрос, потому что еще мало вас знаю, – с достоинством ответила Франческа.

– А у Карло слабости были? – продолжал допрашивать герцог. – Разумеется, помимо слабости к чужой невесте? – Едва произнеся последние слова, он тут же пожалел. Что же это такое? Разве можно ревновать к самому себе? И все же, чем Карло смог растопить неопытное сердце? Что у него было такого, чего не было у Рафаэлло?

Франческа выпрямилась, расправила плечи и ледяным тоном произнесла:

– Это вы настояли на свадьбе, синьор. Я была бы счастлива вернуться во Флоренцию, однако стоило мне выйти из леса, где я от вас пряталась, как вы в тот же день потащили меня к алтарю. Но я была честна с вами во всех отношениях, и, судя по всему, напрасно: вы никогда не позволите забыть юношеский грех. Не так ли?

– Франческа! – с искренним раскаянием воскликнул герцог. – Прости, умоляю!

– Вам не стоит беспокоиться, мой господин, – холодно ответила герцогиня. – Я стану примерной женой и без единой жалобы буду рожать вам детей. Надеюсь, вы удостоите меня чести узнать о ваших планах относительно разбойников, если соберетесь вернуться на большую дорогу, чтобы избавить ее от мерзкой чумы и позволить порядочным людям ездить без угрозы для здоровья и кошелька. Женщине мучительно оставаться в неизвестности, когда муж рискует жизнью.

– Ты никогда меня не простишь? – спросил Рафаэлло почти робко.

– Прощать здесь нечего, синьор.

– Я круглый дурак, – сокрушено покачал головой герцог.

– Да, – подтвердила герцогиня, однако не смогла скрыть легкую улыбку.

– Подойди же и поцелуй, – снова попросил Рафаэлло. – Я вернулся из опасного похода и, чтобы окончательно не лишиться сил, нуждаюсь в ласке.

Франческа рассмеялась, скользнула в его объятия и обвила руками шею.

– Разве можно против вас устоять? – Она приподняла лицо и закрыла глаза.

Он целовал медленно, наслаждаясь ее вкусом и ароматом. В ответном поцелуе Франчески все еще ощущалась робость. Сразу вспомнились тайные свидания в лесной гостинице, и жар желания разгорелся с новой силой. Он узнал ее и полюбил в образе Карло, и она ответила на чувство именно этого человека. Как же теперь признаться, что охотник и герцог – две стороны одной медали, и при этом не вызвать бурю обиды и гнева? Рафаэлло слегка отстранился и прошептал:

– Если бы ты позволила, я мог бы тебя любить. Разве брак, освященный любовью, не лучше союза, основанного на одном лишь скучном уважении?

– Мы с вами молодожены, мой господин, и пока у меня нет ответа на столь сложный вопрос, – произнесла Франческа. – Я даже не знаю, сколько длится любовь. А вы знаете? Судя по тому, с какой нежностью ваш отец вспоминает о вашей матушке, можно судить, что он очень ее любил. Может быть, стоит спросить его?

– Я имею к этой любви некоторое отношение, – заметил Рафаэлло и нежно поцеловал в лоб. – Думаю, их чувство с годами углублялось и изменялось. Они были счастливы вместе, и мы тоже будем счастливы. Непременно.

Она ответила нежным прикосновением губ и ласково, приветливо произнесла:

– Добро пожаловать домой, мой господин.

Не оставалось ничего иного, как смириться с судьбой. Да, рядом с ней не Карло, а Рафаэлло, но, кажется, тоже хороший человек, а главное, супруг на всю оставшуюся жизнь.

– Как приятно видеть вас такими влюбленными, – неожиданно раздался голос старого герцога, и синьор Тит поднялся из своего глубокого кресла возле камина, где, судя по всему, дремал. Отойдя от дел, он как-то сразу постарел и ослаб.

– Рафаэлло рассказал, что разбойники оказались хитрыми и ловкими, – сообщила Франческа. – Он приехал, чтобы выработать надежный план действий.

Старик тут же встрепенулся.

– И что же ты намерен предпринять? – спросил он сына.

– Пока не решил. Намерен серьезно поговорить с тобой наедине и без свидетелей обсудить ситуацию. Не хочется, чтобы о наших планах трубили на каждом углу. Бруно действительно оказался умным и осторожным. Сегодня, однако, не откажусь от вкусного ужина и общества жены в супружеской постели.

Старый герцог хмыкнул.

– В твоем возрасте, сынок, я начал бы с жены, а продолжил ужином. Страсть разжигает аппетит. – Он заговорщицки подмигнул.

Франческа густо покраснела и рассмеялась.

– А вы, оказывается, проказник, синьор.

– Всего лишь хочу успеть увидеть своих внуков, – пожал плечами старый герцог.

– Постараемся не подвести, – пообещал молодой герцог и посмотрел на жену.

Они поужинали в семейном кругу. На стол подали вареную форель из лесного ручья, жареного каплуна, фаршированного маленькими луковицами, хлеб и шалфей. На большом блюде внесли пасту, обильно сдобренную маслом и тертым пармезаном местного производства. Фасоль явилась в компании зеленого салата. Прекрасное вино прибыло с тосканских виноградников, принадлежащих семейству Пьетро д’Анджело.

После ужина герцог Тит снова устроился возле камина, чтобы сыграть партию в шахматы с Пьеро, мажордомом замка.

Франческа извинилась, вышла из зала и поднялась в свои апартаменты, где ее уже ждала Терца. Была готова горячая ванна, и, к удивлению молодой супруги, Рафаэлло выразил желание составить ей компанию. Ей еще ни разу не доводилось принимать ванну вместе с мужем, однако она знала, что мыть мужчину – обязанность жены. Конечно, проще это делать, забравшись в большую ванну самой. Прежде всего она отпустила Терцу, и та с улыбкой направилась к двери, увлекая за собой молоденькую Розу, которая как раз входила в комнату.

– У нас сегодня выдался свободный вечер, – пояснила она. – Госпожа собирается смыть с молодого господина несколько дней пути.

Маленькая горничная одобрительно кивнула. Интимное купание должно закончиться взрывом страсти, а Роза, как каждый патриотично настроенный житель Террено Боскозо, мечтала о новом наследнике.

– Что ж, – рассудительно заметила она, – если мы здесь не нужны, то, пожалуй, проведу свободное время с толком и навещу в городе матушку. Можно, Терца?

– Иди, – разрешила старшая горничная и поспешила в свою комнату, где ее ждала стопка нуждавшегося в починке белья.

Когда муж небрежно скинул одежду и забрался в ванну, Франческа предпочла отвернуться. В постели она видела его обнаженным, однако не столь откровенно, как сейчас. Большой, сильный и дерзкий, он выпрямился во весь рост, а потом залез в высокую дубовую лохань. Франческа погрузилась в воду прямо в сорочке, взяла мочалку, намылила и приготовилась к работе.

– Сними эту глупую тряпку, – приказал Рафаэлло. – Она бесстыдно к тебе прилипла. Если надеешься выглядеть скромной, то напрасно. – Он смерил жену вызывающим взглядом.

– Монахини, которые опекали меня в прошлом году, мылись в рубашках, – пояснила Франческа и принялась тереть широкую грудь.

– Но ты, к счастью, не монахиня, – логично возразил Рафаэлло. Под тонкой мокрой тканью твердые соски выступали особенно призывно. Он протянул руку и приподнял сорочку. – Или помоги это снять, или придется ее разорвать, – предупредил он.

– Не смейте портить белье, мой господин!

– Не сметь?

– Это предосудительная расточительность! – воскликнула она и подняла руки, чтобы он смог снять полупрозрачное батистовое одеяние.

– Ваша бережливость чрезвычайно похвальна, синьора, – важно заявил Рафаэлло. Старательно выжал сорочку и бросил на пол. – Теперь можете продолжить. А потом я искупаю вас.

Франческа слегка забеспокоилась и спросила себя, возможно ли, чтобы ее родители когда-нибудь принимали ванну вместе. Вряд ли. Для этого Орианна чересчур щепетильна. А родители Рафаэлло? Не может быть, чтобы он знал ответ на этот вопрос. Она продолжала тереть мужа мочалкой. Грудь, плечи, руки и даже красивое лицо. Потом начала намыливать спину.

– А внизу, под водой, тоже я, – лукаво напомнил Рафаэлло.

Франческа отдала мочалку.

– В таком случае мойтесь сами, потому что нырять я не умею.

Он засмеялся, самостоятельно закончил процедуру и посмотрел на супругу с особым выражением.

– Ну а теперь пришла моя очередь.

– Я вполне в состоянии помыться сама, – поспешила возразить Франческа. – А вам следует немедленно выйти из ванны и вытереться насухо. Вода остывает; не хочу, чтобы вы простудились.

– Какая трогательная забота, жена! Стой смирно, чтобы я мог вымыть тебя так же добросовестно, как ты меня. – Он повернул ее спиной к себе и принялся ладонями намыливать грудь – так щекотно, что она заверещала. Ягодицы плотно прижались к твердому возбужденному члену. Не в силах сдержаться, Рафаэлло склонился и дотронулся губами до плавного изгиба шеи. Не убирая ладоней от груди, лизнул в плечо и провел большими пальцами по соскам. Франческа задрожала.

– Холодно? – промурлыкал он на ухо.

– Вы меня отвлекаете, – пожаловалась она. – Не моете, а только дразните. Ванна предназначена для купания, синьор.

– Нельзя было оставлять тебя одну, совсем одичала, – вздохнул Рафаэлло, выпустил на свободу грудь и принялся деловито намыливать спину.

– Никогда не подозревала, что ванну можно использовать в каких-то иных целях, кроме гигиенических, – призналась Франческа.

Он усмехнулся.

– Любовники используют в своих корыстных целях любое место и любое время.

– Придется поверить на слово, потому что практического опыта у меня нет, – улыбнулась Франческа.

Он сполоснул спину, повернул ее к себе лицом и медленно, чувственно поцеловал.

– Рад, что доверяешь в таких вопросах. – Сжал ладонями ягодицы и приподнял. Губы их снова встретились, а мужское естество проникло в теплую влажную глубину.

От полноты восхитительных ощущений у Франчески закружилась голова.

– О, Рафаэлло! – воскликнула она в забытьи. – О, до чего прекрасно!

Ладони страстно сдавливали мягкие податливые ягодицы. В жизни Рафаэлло Чезаре было немало женщин, так что он не понаслышке знал, что такое сильное желание, однако никогда не испытывал того светлого восторга, который дарила Франческа. Каждое движение наполняло новой силой, а возгласы и стоны любимой пронзали словно молния. Интересно, если бы Карло позволил себе овладеть Карой там, в лесной гостинице, удалось бы бородатому охотнику так же возбудить ее? Нет-нет, невозможно! И Кара, и Франческа принадлежат ему, и только ему.

– Рафаэлло! Ах, Рафаэлло! – Франческа продолжала страстно выкликать его имя. Руками она крепко обнимала за шею, а ногами цепко сжимала бедра. Наслаждение захлестывало мощной волной и грозило поглотить окончательно. – О! О-о-о-о! – Она вздрогнула и впала в волшебное забытье.

В это же мгновение, ощутив порыв любимой, Рафаэлло тоже освободился, и вместе они воспарили к вершине блаженства.

Ноги Франчески ослабли и опустились, однако она продолжала крепко держаться за его шею, потому что знала, что если отцепится, сразу окажется на дне глубокой дубовой лохани. Они долго оставались в неподвижности, пока Рафаэлло не спросил:

– Сможешь устоять, если я вылезу первым? Или сначала помочь выйти тебе?

Франческа заговорила не сразу, а когда смогла пролепетать несколько слов, то не ответила на вопрос, а мечтательно пробормотала:

– В любом месте и в любое время? Если это будет так же необыкновенно, готова попробовать. – Она ослабила объятие. – Не волнуйся, не упаду.

Рафаэлло выбрался из лохани, обвязался вокруг талии полотенцем, извлек из остывшей воды возлюбленную и завернул в мягкую простыню. Принялся нежно вытирать плечи, грудь, руки. Усадил на кровать, чтобы вытереть ноги, а когда просунул простыню между пальцами, Франческа по-детски захихикала.

– Так делала моя нянюшка, – вспомнила она.

– И моя тоже, – поддержал он.

– Рафаэлло?

– Да, Франческа?

– В охотничьем домике, утром, я спросила тебя, счастливы ли мы, и ты ответил, что счастлив. Теперь могу с уверенностью сказать, что тоже вполне счастлива, – немного стесняясь, призналась она.

– Ты стала бы возражать, если бы я в тебя влюбился? – уточнил он совсем по-мальчишески.

– Разве что-то подобное случается? – удивилась Франческа, чувствуя, что сердце на миг перестало биться. Любовь. Она никогда не надеялась, что замужество принесет ей любовь. В отличие от сестры Бьянки она не бросила ради мужчины все. Подобные иллюзии остались в Венеции, когда восторженной девчонкой она вообразила, что безумно влюблена в князя Энцо Циани. Любовь мужа! Разве бывает на свете что-нибудь прекраснее?

– Обдумываю такую возможность, – лукаво улыбнулся Рафаэлло. – Знаю, что если бы мы жили в твоей родной Флоренции, любовь супруга считалась бы крайне немодной, однако здесь, в герцогстве Террено Боскозо, мы руководствуемся собственными правилами. Да, пожалуй, влюблюсь. Почему бы не влюбиться?

Снова отчего-то стало неловко, однако мысль о любви красивого мужа показалась приятной. Она встала с кровати, и простыня упала.

– Сейчас надену рубашку, – смутилась Франческа.

– Нет, – решительно возразил Рафаэлло. – Будем спать обнаженными, любовь моя. – Он откинул покрывало, жестом пригласил лечь и снова спросил: – Так что же, будешь возражать?

– Возражать? Против чего? – уточнила Франческа, забираясь в постель.

– Против моей любви, – тихо ответил он, лег рядом и обнял ее. Привлек ближе и начал ласкать грудь.

– Нет… нет, – так же тихо ответила Франческа. – Я не буду возражать против вашей любви, мой господин супруг.

– А сама ты сможешь меня полюбить? – Он склонился и поцеловал твердую вершинку.

– О да! – воскликнула Франческа и покраснела от собственного пыла. Любить и быть любимой! Разве можно представить большее счастье? Она не заметила легкой улыбки, тронувшей губы мужа.

– Очень рад, – лаконично отозвался Рафаэлло. Тень охотника Карло наконец-то растаяла. Какое облегчение! Она будет любить его, только его и никого больше. Удивительно, но почему-то это обстоятельство оказалось невероятно важным.

Следующие несколько дней молодой герцог провел в поисках надежного способа уничтожения разбойников. Было ясно, что главарь воровской шайки действовал умнее большинства грабителей, потому что не соблазнился слишком большим, хорошо защищенным караваном. Для нападения на аппетитную добычу у него просто не хватало людей, а те, что были, не могли тягаться с обученными воинами. Значит, приманка должна выглядеть в достаточной степени привлекательно, но не опасно. Молодой герцог решил обсудить возможности с отцом.

Франческа присутствовала при разговоре и, разумеется, в стороне не осталась.

– Свадебный кортеж, – предложила она. – Такая кавалькада вряд ли покажется разбойникам опасной.

– Нельзя подвергать угрозе жизнь какой-нибудь бедной девушки, – возразил Рафаэлло.

Франческа рассмеялась.

– Но ведь совсем не обязательно, чтобы кортеж был настоящим. Вместо невесты в открытом паланкине вполне может сидеть одетый в женское платье юноша. Охранники, сопровождающие процессию, должны выглядеть много старше своего возраста, чтобы убедить разбойников в их мнимом превосходстве. Ну а роли родственников невесты – как мужчин, так и женщин – исполнят воины.

Герцог Тит усмехнулся.

– Твоя герцогиня обладает острым и игривым умом.

– Флорентийская черта, – пояснила Франческа с широкой улыбкой.

– А что, если Бруно со своими головорезами не клюнет на твою заманчивую наживку? – усомнился Рафаэлло.

– О! – покачала головой Франческа. – Разумеется, прежде чем отправить на большую дорогу фальшивую свадьбу, не мешает провести подготовительную работу. Первым делом надо будет съездить к хозяину гостиницы, который жаловался на произвол. Вы сказали, что этот человек ненадежен: боится, что у властей не хватит сил справиться с разбойниками, а потому пытается услужить обеим сторонам.

Отправьте к нему капитана Арналдо: уж он-то наверняка сумеет произвести должное впечатление. Пусть скажет трактирщику, что богатый купец из Милана собирается везти дочь во Францию, чтобы выдать замуж, а накануне герцог намерен очистить дорогу от разбойников. Чтобы угодить разбойникам, хозяин гостиницы, конечно, не упустит возможности известить их о предстоящей операции, так как не подозревает, что вы знаете о его рискованной двойной игре.

Уверена, что когда будете патрулировать дорогу, разбойников там не окажется и в помине. Зато на следующий день нападение на свадебный кортеж обеспечено, особенно если удастся сделать его достаточно соблазнительным. Невеста – девственница и путешествует в сопровождении шести миловидных подруг. Приданое, которое везут следом, невероятно богато. Бруно надругался над аристократкой и сделал это с удовольствием, а служанку отдал подручным. Уже много месяцев на большой дороге не появлялось подарка столь же щедрого. Устоять он не сможет. Золото и женщины… ни один разбойник не откажется от редкой добычи. Разве не так?

– Хороший план, – заключил Рафаэлло и взглянул на молодую супругу с интересом.

– План превосходный, – согласился старый герцог. – С самого начала Франческа понравилась мне своим здравым смыслом и добротой. Но женившись на ней, ты получил ценную еще и помощницу, сын мой.

– Через несколько дней, как только подготовим ловушку, отправлю капитана Арналдо к хозяину гостиницы, – решил Рафаэлло.

– Позволь мне выбрать невесту, – со смехом попросила герцогиня.

– Предоставим это дело капитану, любовь моя, – возразил супруг. – Не забывай, что юноша не на шутку смутится.

– И чтобы доказать собственную мужественность, будет сражаться с двойным рвением, – практично заметила Франческа. – Но все равно, мой господин: Терца, Роза и я должны будем помочь нарядить всех «женщин», принимающих участие в процессии.

– Требование справедливое, – поддержал свекор. – В конце концов, сын мой, хитроумный план придумала Франческа. Должна же она приложить руку к его исполнению!

Рафаэлло молча кивнул.

Следующие несколько дней пролетели в подготовке богатого свадебного кортежа. Капитан Арналдо навестил хозяина гостиницы и предупредил о предстоящем патрулировании, а потом, сидя с полузакрытыми глазами за кружкой лучшего эля, с интересом проследил, как двуличный трактирщик исподтишка пошептался с конюхом, после чего тот исчез. Капитан позволил предателю поверить в достоверность информации: на следующий день во главе отряда, потрясая оружием, он с большой помпой промчался по дороге от гостиницы до французской границы и обратно.

– Разбойники, должно быть, ушли прочь, – заявил он хозяину, вернувшись с задания. – Сообщу своему господину, что дорога свободна и свадебный кортеж может ехать без опасений. Неприятности нам не нужны. Тебе наверняка известно, как обидчив и осторожен нынешний миланский правитель. Даже заранее попросил у нашего герцога помощи, чтобы невеста вместе с семьей и подругами благополучно добралась до Франции. – Он коротко кивнул на прощание, вместе с отрядом вернулся в замок и первым делом направился к герцогу.

– Все в порядке, синьор. Как вы и предполагали, хозяин гостиницы отправил к Бруно гонца, чтобы предупредить о приближении богатой добычи. Ну а мы с шумом и треском прочесали дорогу до самой границы: повсюду тихо, как в могиле. Увидели оленя и много полевых цветов, но ни единого разбойника. Они отлично умеют прятаться, хотя не сомневаюсь, что постоянно следят за нами из укрытия.

– Через два дня выступаем, – распорядился Рафаэлло.

– Но сами-то вы не поедете, правда? – с тревогой уточнила Франческа.

– Я герцог Террено Боскозо, – решительно ответил Рафаэлло. – А потому обязан возглавить операцию.

– Но ведь там придется сражаться! – воскликнула Франческа в отчаянии.

Мужчины с улыбкой переглянулись.

– Да, любовь моя, – ответил Рафаэлло. – Непременно придется. И это будет грандиозно! Правители маленьких герцогств, таких как наше, редко принимают участие в битвах. Отцу удалось даже остаться в стороне от конфликта между Францией и итальянскими государствами. Он последовательно хранил строжайший нейтралитет и таким способом удержал страну от вооруженного вмешательства. Так что небольшое приключение позволит не только освободить подданных от опасных налетчиков, но и применить полученные в юности военные навыки.

– И почему только мужчины до конца дней своих остаются детьми? – спросила Франческа саму себя и обратилась к капитану Арналдо: – Назначаю вас ответственным за безопасность супруга. Если не оправдаете доверия, последует безжалостное наказание. Понимаете?

– Не так сурово, любовь моя, – попытался урезонить жену Рафаэлло.

– Пока вы единственный хозяин этого герцогства, мой господин, – строго возразила Франческа, – и женаты мы совсем недолго.

– Герцогиня права, синьор, – поддержал капитан Арналдо и серьезно посмотрел на Франческу: – Обещаю обеспечить герцогу надежную защиту.

Вместе с двумя горничными герцогиня провела несколько занимательных часов, наряжая военных в женское платье, однако позаботилась о том, чтобы в решающую минуту можно было бы одним движением сдернуть яркие одежды и ринуться в бой. Надо сказать, что мужчины чувствовали себя крайне неловко. Терца и Роза не смогли удержаться, чтобы не поддразнить их – особенно того румяного молодого парня, которому пришлось изображать невесту. Больше всего они веселились, когда водружали ему на голову громоздкий головной убор в форме бабочки. Наконец пунцовую от смущения «невесту» проводили к паланкину.

– Красотка так прелестна, что я и сам с трудом удерживаюсь от искушения, – усмехнулся капитан Арналдо, рассматривая результат трудов герцогини и ее горничных.

Фальшивая свадебная процессия выехала из замка. Воинский отряд рассеялся и слился с окружающей местностью, оставив на виду лишь символическую охрану богатого миланского купца и его семейства. Кортеж медленно проехал мимо гостиницы: хозяин стоял в дверях и внимательно наблюдал за происходящим.

– Интересно, кого он больше боится – вас или Бруно? – негромко обратился к герцогу капитан Арналдо.

– Подозреваю, что мы в равной степени опасны, – ответил Рафаэлло, – но я правитель этой земли. Однажды обратившись за помощью, наш ловкач поступил бы разумнее, если бы до конца доверился мне, а не пытался угодить и нашим и вашим. Когда история закончится, придется наказать его за предательство. Никому не позволено думать, будто я не знаю, что творится в моем государстве.

– Верно, – согласился капитан.

Тем временем свадебный кортеж продолжал путь. «Невеста» сидела в открытом паланкине, и ее было хорошо видно со всех сторон. Главную героиню окружали с полдюжины богато одетых «дам» и несколько кавалеров – все на лошадях. Далее следовали несколько повозок с богатым приданым и восемь вооруженных охранников. Никто из непосвященных не заподозрил бы подвоха.

На расстоянии примерно двух миль от гостиницы разбойники выскочили из-за деревьев и напали на путешественников. Кортеж замер. «Женщины» пронзительно завизжали, как и положено женщинам в минуту опасности. Отец «невесты» гневно закричал: