Текст книги "Франческа, строптивая невеста"

Снег наконец растаял, хотя кое-где на склонах и лесных тропинках еще оставались отдельные островки. Охотников потянуло обратно в лес, однако было еще слишком сыро и холодно, и они выжидали последние дни.

Однажды Франческа заперла гостиницу на ночь и поднялась к себе. Алонза уже храпела за стенкой.

– Не кричи, – раздался в полутьме знакомый голос.

– Что вы здесь делаете? Алонза услышит, – спокойно отозвалась Франческа.

– Вот еще! Встреча в постели с Бернардо интересует ее куда больше, – с усмешкой возразил Карло.

– Что? – недоверчиво переспросила Франческа. Новость показалась невероятной.

– Они давние любовники, и он останется в спальне до тех пор, пока ты не спустишься в кухню и не пойдешь в курятник за яйцами. Так у них повелось.

– Ах, Господи! – только и сумела произнести Франческа.

– Я хочу тебя, – неожиданно заявил Карло.

Откровенность окончательно сбила с толку.

– Даже не знаю, что сказать.

– Скажи, что готова уступить мне привилегию близости и согласна расстаться с драгоценным даром невинности! – прорычал Карло охрипшим от страсти голосом.

– Простите, не могу, – покачала головой Франческа. – Невинность – единственное истинное достояние, которое я могу предложить тому, за кого когда-нибудь выйду замуж. Не имею права ее потерять, хотя те чувства, которые я к вам испытываю, подозрительно напоминают сердечное томление и вожделение.

– Я в тебя влюбился, – просто, буднично сообщил он.

В изумрудных глазах блеснули слезы.

– Любовь мне неведома.

Вместо ответа он заключил ее в объятия и принялся жадно, требовательно, чувственно целовать, а потом слегка отстранился и спросил:

– Что ты чувствуешь, Кара?

– Радость! – без капли сомнения ответила она. – Чистую радость!

– Значит, и ты меня любишь! – торжествующе провозгласил он.

– Вы говорите так потому, что хотите добиться своего, – укоризненно возразила Кара.

– Да, именно так! Хочу добиться своего! Хочу раздеть тебя и насладиться твоей красотой. Хочу целовать каждый уголок прекрасного тела. Хочу услышать восторженный крик, когда наполню тебя собой. – Он умоляюще заглянул в глаза, и решение далось мучительно.

– Нет, – наконец, уверенно заключила Франческа. – Вам придется уйти. Сейчас же! – Она вырвалась из его объятий.

Он застонал и послушно скрылся за дверью, оставив юную служанку в расстроенных чувствах.

Франческа тяжело опустилась на кровать и заплакала. Ей очень не хотелось выгонять Карло; она мечтала о тепле ласковых рук, о сильном теле, о том таинственном единении, которого не испытала ни разу в жизни и все же страстно и нетерпеливо желала. Что же случилось? За ней ухаживали богатые, почтенные, влиятельные люди, но всех она с презрением отсылала прочь. И вдруг не смогла устоять перед простым охотником. Лесной житель заставил сердце гулко биться, бешено разгоняя кровь. С чего бы это?

«Ты влюблена», – подсказал всезнающий внутренний голос.

Франческа решительно отвергла объяснение. Ничего подобного нет и быть не может. Влюбиться она не способна хотя бы потому, что не знает, что такое любовь. Наверное, так проявляется состояние, которое люди осуждающе называют похотью. Она быстро разделась и нырнула под одеяло, однако заснула не скоро.

Зима постепенно отступала, а весна все решительнее заявляла о себе. По утрам уже пели птицы, а на деревьях начали набухать почки.

На черной земле зазеленела трава.

Карло не спускал с Франчески голодных глаз.

Франческа все чаще задумывалась о том, что настала пора уйти из леса, но как же оставить еще не окрепшую после тяжелой болезни Алонзу?

Дни стали заметно длиннее. В середине апреля охотники начали расходиться по своим постоянным делянкам, и за стол теперь садилось только восемь человек. Обслуживать их оказалось несравнимо легче, чем двадцать. Однажды к Франческе подошли трое и вежливо попросили постирать одежду. Среди этих троих был и Пеппино.

– Через день-другой уйдем, – пояснил он.

– Боитесь, что одежда останется не стиранной до осени? – со смехом уточнила служанка. – Что ж, придется помочь! Во всяком случае, летний сезон начнете свободными от блох и других паразитов.

Пеппино с улыбкой запротестовал:

– Когда вернусь в свою хижину, раз-другой прополощу вещи в озере.

– Вряд ли озеро поможет, – усомнилась Франческа. – Нужно очень долго стирать в горячей воде.

Франческа невесело усмехнулась. Еще год назад, готовясь к путешествию в герцогство Террено Боскозо и битве за руку и сердце Рафаэлло Чезаре, она не могла представить, что в итоге окажется у корыта, пусть и не разбитого, и будет изо всех сил тереть чужую одежду. Трудно было решить, смеяться ли над собственной глупостью или плакать.

Она вспомнила Рафаэлло и спросила себя, быстро ли ему нашли другую невесту и давно ли сыграли свадьбу, чтобы скрыть неловкость после ее побега. Она поступила с ним плохо, как и со всеми предыдущими женихами. Вплоть до последних событий ей даже в голову не приходило, что ухаживание – вовсе не забавная игра. Зато теперь она понимала, что всякий раз, оскорбляя очередного соискателя, бессознательно пыталась отомстить Энцо Циани за отказ взять ее в жены. До чего же наивно и глупо! Нелепым поведением она лишила себя возможности выйти замуж. А правда заключалась в том, что в глубине души выйти замуж она хотела, так же как хотела родить детей и воссоединиться со своей семьей. Семья – это главное в жизни. Понять простую истину вовремя помешали упрямство и эгоизм.

Она поднялась по лестнице в свою каморку и быстро приготовилась ко сну.

Полная апрельская луна наполнила крошечную комнатку серебряным светом. Франческа вздохнула, закрыла глаза и мгновенно уснула, а разбудили ее тихие шаги. На фоне окна появился темный силуэт.

– Не кричи, – снова предупредил Карло хорошо знакомым низким, с хрипотцой голосом.

– Вам нечего здесь делать, – сурово произнесла Франческа, хотя где-то глубоко внутри тоненько зазвенела туго натянутая струна.

– Я тебя люблю, – безыскусно признался он.

– Слова соблазнителя, – не поддалась Франческа.

– Неправда! – Он присел на край постели. – Слова влюбленного; откровение мужчины, потерявшего голову от страсти и жажды обладания.

– Надолго ли? – недоверчиво уточнила она. – На пару дней? До тех пор, пока не вернетесь в свою лесную берлогу? Зачем я вам? Чтобы удовлетворить похоть? Скольким женщинам вы говорили эти слова, пытаясь получить награду?

– Ни разу не признавался в чувствах никому, кроме матери, – серьезно возразил Карло.

Ответ поразил; странно, но почему-то хотелось верить.

– Я боюсь, – призналась Франческа и села в постели.

Красота ее казалась невыносимой. Он нежно обнял ее за плечи.

– Чего же ты боишься, любовь моя?

– Боюсь собственных чувств. Знаю, что должна оставаться равнодушной, и все-таки…

– И все-таки любишь, – продолжил Карло без тени тщеславия.

– Кажется, да, – смущенно призналась Франческа и ощутила, как запылали щеки.

– Твоя кровать слишком узка для двоих, а я хочу быть рядом. Позволь положить одеяло на пол.

Она молча кивнула. Нестерпимо хотелось ощутить его объятия, а кровать уже опасно прогнулась под его весом. Если матрас не выдержит, преступление будет немедленно раскрыто.

Карло снял одеяло и расстелил так, что оно коснулось стены маленькой комнаты. Бесшумно стянул сапоги, увлек любимую вниз и обнял с такой силой, словно стремился слиться с ней в единое целое. Мягкость юного податливого тела оказалась самым утешительным и в то же время возбуждающим ощущением из всех, которые довелось испытать в жизни. Карло развязал ленту, расплел косу и спрятал лицо в душистых золотистых волосах.

– Обожаю тебя, – пробормотал он пьяным шепотом.

– А я тебя, хотя и не должна, – прошептала в ответ Франческа и подумала, что по неведомой причине все происходящее в эту минуту кажется правильным и хорошим, хотя на самом деле неправильно и плохо.

– Почему же ты не должна меня любить?

– Потому что обязана вернуться к родителям незапятнанной, чтобы они смогли устроить для меня новую помолвку… конечно, если получится. По глупости я сбежала от прежнего жениха и совершила грубую ошибку: он хороший человек.

– Понятно, – заключил Карло. – Значит, из-за этого и заблудилась в лесу?

– Да, из-за этого, – подтвердила Франческа.

– Но если он хороший человек, зачем же было убегать? – удивился Карло.

Прежде чем ответить, она на миг задумалась.

– Решила, что хочу получить от жизни то же самое, чего смогла добиться старшая сестра. Понимаю, что ее способ выйти замуж – не самый привычный для нашего круга. Но мне тоже хотелось найти любовь, а будущий муж меня не любил. Даже почти не знал. А жениться решил потому, что выбора не было. Поступок Бьянки лишил ее всего, кроме любимого мужчины. Теперь у нее нет ни своей семьи, ни своей страны. Вот это меня смущает, потому что семья важнее всего на свете. Я хочу родить детей и вместе с родителями и мужем радоваться их улыбкам.

Но я все испортила своей невежественностью и самомнением. Теперь придется ползти домой на коленях и выпрашивать прощение. Молю Бога, чтобы родители не отказались от меня и смогли найти другого хорошего человека, согласного взять меня в жены… конечно, после того, как скандал утихнет. А если ничего не получится, даже не знаю, что буду делать… совсем не знаю.

– Выходи за меня, – не задумываясь попросил Карло.

Предложение удивило.

– Нет. Я не та, за кого вы меня принимаете, и женитьба может стоить вам жизни. Умоляю, больше ни о чем не спрашивайте: и без того сказала много лишнего. Мне нужно срочно покинуть Террено Боскозо.

Неожиданное откровение поразило.

– А что же будет сейчас?

Франческа слегка отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо.

– А сейчас отдамся тебе, потому что люблю. Сейчас ты получишь все. – Она страстно поцеловала его и позволила начать любовную игру.

Во время поцелуя Карло яростно спорил сам с собой. В этот момент он мог бы получить ее всю, целиком, как мечтал во время мучительно долгих бессонных ночей. Но девочка оставалась столь чистой и невинной, что лучше было бы неспешно и осторожно посвятить ее в искусство истинной любви. Теперь, когда она призналась в своем чувстве, в их распоряжении целая вечность. Он всегда верил, что за гордостью прячется теплое любящее сердце.

Большая ладонь легла на грудь, и Франческа задрожала от предвкушения. Бережные, осторожные прикосновения разжигали неведомое прежде желание. Хотелось большего. Она уткнулась носом в его шею и слегка прикусила мочку уха. Он что-то прорычал и сжал губами сосок.

Франческа судорожно вдохнула и тут же вздрогнула: языком он описал влажный круг. Не в силах сдержаться, она запустила пальцы в темные волосы, чтобы стать еще ближе.

Он поднял голову, и она отчаянно зашептала:

– Нет! Не останавливайся, любимый! Прошу, только не останавливайся!

В ответ он переключил внимание на вторую грудь, и она постаралась прижаться еще крепче. Сейчас они лежали так близко, что она ощущала каждую клеточку сильного крепкого тела. Начала развязывать тесемки на кожаных брюках, однако он не позволил, тут же поймав пальцы.

– Карло! – жалобно запротестовала она. Матерь Божья! Даже плотная кожа не могла скрыть мощи его страсти!

– Нетерпеливая! Жадная! – простонал он. Да, он хотел ее ничуть не меньше, чем она его, однако не мог позволить себе обладания без священных уз брака. Она не была простой служанкой, которую позволено использовать и бросить. Рядом лежала любимая женщина, а потому безумные порывы вожделения приходилось сдерживать.

– Да! – прошептала она призывно. – Скорее!

– Я хочу тебя больше, чем способны выразить все слова на свете, но обязан следовать уроку, преподанному мамой – да благословит Господь ее душу, – а потому не дам себе воли до брачной ночи.

– Но ты не сможешь на мне жениться! – закричала она, и в изумрудных глазах блеснули слезы.

– Значит, никогда тебя не получу. Ты не та, которую можно взять, а потом забыть… даже такому грубому парню, как я. – Господи, если бы она знала, чего стоила ему безумная галантность, однако он заставил себя встать. Мужское естество разрывалось от вожделения, однако действия подчинялись разуму. Вряд ли она предполагала, что охотник способен на столь невероятную доблесть.

Франческа лежала на полу и тихо плакала. Она желала его. Предложила себя добровольно, не выдвинув никаких условий, и вот он отвергает бескорыстную щедрость. Она подавила рыдания: нет, нельзя показывать истинную степень разочарования и обиды. Возможно, так оно и лучше. Она поднялась и сжала ворот ночной рубашки.

– Убирайся! – приказала шепотом, но он уже почти скрылся за окном, через которое проник в комнату.

Франческа наклонилась, подняла одеяло, завернулась как можно плотнее и легла на свою узкую скрипучую кровать. Ткань сохранила его лесной запах. Теперь можно было дать волю слезам. Вот, значит, каково быть отвергнутой любимым человеком. Только сейчас она осознала всю жестокость своего отношения к женихам. И вот осталась в полном одиночестве.

Внезапно оказалось, что ей абсолютно безразлично, удастся ли когда-нибудь выйти замуж. Как можно принадлежать кому-то, когда любишь другого? Но если родители примут обратно, то выбора просто не останется: придется выйти за первого попавшегося. По крайней мере мужу она достанется девственницей, хотя и не по своей воле. Невинность сохранилась нетронутой потому, что грубый охотник проявил еще больше гордости, чем она. Постыдно! Но этот позор она утаит в душе.

Глаза распухли от слез. Все, дальше тянуть невозможно. Скоро наступит лето, и оставаться в лесной глуши больше нельзя. Она выполнила свою часть сделки и не сомневалась, что, как только заявит о желании уйти, Алонза непременно сдержит слово и отпустит на свободу, потому что хозяйка гостиницы так же порядочна, как дочь флорентийского торговца шелком Франческа Пьетро д’Анджело. Пришло время в полной мере испытать последствия собственной глупости.

Глава 8

Спустя несколько дней, убедившись, что Алонза полностью поправилась, Франческа заговорила об уходе. Наутро после унизительной сцены с Карло она узнала, что еще до рассвета он покинул приют вместе с другими охотниками. Гостиница опустела до наступления осени – до тех пор, пока холода не заставят лесных бродяг вспомнить о тепле очага и вкусной сытной еде.

В течение трех дней хозяйка и служанка чистили и мыли все, что попадалось под руку. Из комнат, где ночевали охотники, вынесли простую мебель, тщательно отскребли полы, до блеска натерли окна, а потом аккуратно расставили все по местам и прикрыли двери в ожидании возвращения постояльцев. Пока отчищали от копоти кухню, Алонза сообщила, что решила провести лето у сестры – на ферме, расположенной неподалеку от города.

– Через несколько дней приедет Алонзо, мой племянник, чтобы помочь нам с тобой выбраться из леса. Надеюсь, дорогая, что осенью ты снова ко мне придешь: лучшей помощницы у меня еще никогда не было.

– Нет, не смогу, – отказалась Франческа, хотя и была глубоко тронута теплым отношением. – Должна вернуться домой, к родителям, и загладить свой побег.

Алонза кивнула:

– Понимаю, дитя мое. Но буду очень по тебе скучать.

– И я тоже, – ответила Франческа, обнимая добрую хозяйку. – Вы многому меня научили, и я сердечно вам признательна.

Алонза улыбнулась.

– Ты так быстро все схватываешь, что учить тебя – одно удовольствие. Вторую такую не найти. Что ж, привезу с собой некрасивую дочку сестры. Замуж бедной девочке все равно никогда не выйти; может быть, в гостинице ей понравится. А потом, когда стану слишком стара для тяжелой работы, попрошу герцога назначить ее на мое место.

Племянник Алонзы появился через два дня, на заре, и оказался добродушным парнем лет пятнадцати.

– Знаю, тетушка, что тебе не терпится отсюда уйти, но прежде накорми. В путь я отправился вчера после ужина, и почти всю дорогу ехал при свете луны. – В эту минуту он обратил внимание на новую служанку. – Привет! Ты кто, красотка?

– Меня зовут Киро, и я помогаю твоей тетушке по хозяйству. Но ты еще слишком мал, чтобы со мной заигрывать, – со смехом ответила Франческа.

– Очень жаль, – отозвался парень. – Подумываю о женитьбе, а раз ты сумела угодить тетушке, значит, стала бы мне хорошей парой. – Он победно улыбнулся.

– Ну да, конечно! – шутливо возмутилась Алонза. – Если тебе сейчас дать жену, то к семнадцати годам ты ее окончательно замучишь. Завтрак на столе. Ешь быстрее: нам с Карой не терпится уйти из леса. Запас провизии в дорогу я взяла, но к закату надо уже быть на месте. Так что медлить некогда.

Парень с аппетитом проглотил краюху свежего хлеба, полдюжины сваренных вкрутую яиц и половину жареной курицы. Франческа быстро вымыла тарелки, в последний раз осмотрела комнаты, чтобы убедиться, что все в порядке, и вышла на крыльцо. Хозяйка заперла входную дверь и повесила ключ на большой кованый крюк.

– Разве вы не возьмете ключ с собой? – удивилась Франческа.

– В конце лета вернусь, а за это время вряд ли кто-нибудь сюда явится, – уверенно ответила Алонза. – Гостиница стоит вдалеке от наезженных дорог. Зато какой-нибудь усталый путник вроде тебя может заблудиться в лесу. Ему-то ключ очень даже пригодится. Пусть лучше отопрет дверь, чем сломает. Да и взять здесь особенно нечего. Скот пойдет с нами.

– А герцог не возражает? – поинтересовалась Франческа.

– Он добрый человек, – ответила Алонза.

Да, мысленно согласилась Франческа. Синьор Тит Чезаре и правда очень добр. Она хорошо его помнила и надеялась, что отец Рафаэлло не думает о ней совсем уж плохо. Впрочем, какая теперь разница?

Женщины сели на приведенных Алонзо мулов, выехали со двора и углубились в лес. Тропу Франческа толком не видела, но точно знала, что она есть, потому что проводник двигался уверенно и быстро. Вскоре тонкая ниточка проявилась более явственно, но в то же время Франческа поняла, что никогда бы не выбралась из леса в одиночку. Только во второй половине дня путники попали на узкую, но четко очерченную дорогу, которая вскоре привела на просторный тракт с активным движением.

– Куда едут все эти люди? – удивилась Франческа.

– В Читта-ди-Кастелло. Завтра женится сын герцога, все хотят принять участие в торжестве. Вина и угощения хватит каждому. Никто из жителей Террено Боскозо не пропустит знаменательного события.

– Ах, до чего интересно! – воскликнула Алонза. – Странно, что твоя матушка не сообщила мне заранее.

– Должно быть, знала, что ты и так приедешь вовремя, – пожал плечами парень.

Франческа молчала. Значит, Рафаэлло наконец-то нашел себе невесту. Интересно, кто же она? Мама скорее всего в ярости из-за грандиозного фиаско, постигшего непутевую дочь.

– Замечательно! – продолжала радоваться Алонза. – Мы даже сможем увидеть праздник, которого с нетерпением ждет все герцогство. Даст бог, на будущий год к этому времени у нас уже появится новый наследник. И ты с нами поедешь, Кара!

– Нет-нет! – горячо воспротивилась Франческа. Только этого ей и не хватало! Стоять в толпе радостных подданных и приветствовать Рафаэлло и его молодую жену? Ни за что! – Постараюсь найти свою подругу, если она еще в городе, и вместе с ней как можно быстрее поеду на юг, домой.

– Что ж, – вздохнула Алонза. – Ты пропустишь восхитительный праздник, но желание скорее вернуться на родину, к семье, понять нетрудно. Уверена, что родители будут рады тебя встретить.

Франческа едва не рассмеялась. Как же, рады! Если ее еще не отлучили от дома, то мама скорее всего убьет на месте, как только увидит.

К дому подъехали ранним вечером. Добрые женщины настояли, чтобы Франческа осталась ночевать, да, честно говоря, она и сама слишком устала, чтобы двигаться дальше.

Однако рано утром встала и засобиралась в город. Дорога была запружена ликующей толпой, так что добраться до замка оказалось нелегко. Там ли еще Терца или ее отправили во Флоренцию вместе со священником и двумя монахинями? Пока она размышляла как поступить, в дверь громко постучали.

Алонза открыла и увидела небольшой отряд герцогских гвардейцев.

– Доброе утро, – вежливо поздоровалась она. – Что вам угодно?

– Мы приехали за девушкой, называющей себя Кара, – ответил капитан в красном мундире с золочеными пуговицами.

– Зачем? – удивилась Алонза. – Чем она провинилась? Всю зиму прилежно трудилась в лесной гостинице герцога. С какой стати она вам понадобилась?

– Если вы состоите на службе у нашего господина герцога, то я не буду наказывать вас за лишние вопросы и непослушание, – строго заявил капитан. – Здесь ли та, кого мы ищем? А если нет, то куда ушла?

К двери поспешила Барбет, сестра Алонзы.

– Кара здесь, – сообщила она и позвала: – Иди сюда, девочка, за тобой приехали гвардейцы герцога! Быстрее! Не хочу неприятностей в этот радостный день!

Юный Алонзо схватил Франческу за руку и потащил к двери.

– Вот та, кто называет себя Кара! Положена ли мне награда?

Алонза шлепнула племянника по затылку.

– Я не сделала ничего дурного, – испуганно пробормотала бедняжка.

– Мне приказано забрать вас с собой, – заявил капитан. – Чтобы избежать ненужной суматохи, советую подчиниться добровольно.

– Ты вовсе не обязана их слушаться! – возразила Алонза. – Я лично обращусь к герцогу и потребую справедливости. Эти люди не имеют права врываться к нам в дом и увозить тебя без всякого на то основания!

– Я получил приказ лично от герцога Тита, – настойчиво произнес капитан. – Поедемте с нами, синьорина, и не подвергайте опасности добрых людей, которые вас приютили.

– В таком случае я поеду с ней! – Алонза воинственно подбоченилась.

– Как вам будет угодно, – любезно согласился капитан. – Но не беспокойтесь: ничего худого не произойдет. Мне просто приказано привезти девушку в замок, к ее людям.

– Все будет хорошо, дорогая Алонза, – успокоила Франческа свою защитницу. – Не думаю, что гвардейцы обойдутся со мной плохо. Оставайтесь здесь, с родными. – Она повернулась к капитану и спокойно произнесла: – Я готова отправиться с вами.

Страх испарился сразу после того, как прозвучали слова «к ее людям». Значит, герцог как-то узнал, что она приехала в город. Но как? А собственно, разве это имеет какое-нибудь значение?

Франческа торопливо обняла Алонзу и вышла на улицу. Капитан сел верхом, а потом, протянув руку, посадил ее перед собой. Отряд всадников отъехал от дома Барбеты, свернул на большую дорогу и рысью поскакал сначала в сторону города, а потом к замку.

Франческа вспомнила, как подъезжала сюда год назад: в красивом платье и сверкающих на солнце драгоценностях, в сопровождении богатого эскорта, сразу вызвавшего зависть корыстной Аселин дю Барри. Может быть, герцог вызвал ее из Франции, чтобы выдать замуж за сына? Нет, Рафаэлло ни при каких обстоятельствах не женится на Аселин. Внезапно вспомнилась милая Луиза. Вряд ли все они узнают гордую красавицу Франческу Пьетро д’Анджело в той замарашке, которая сейчас явится в замок, в служанке со спутанными волосами и огрубевшими от тяжелой работы руками.

Франческа ощутила укол прежнего самолюбия и низко опустила голову, чтобы никто не узнал ее по дороге. Лучше приехать в замок незаметно, притворившись нанятой на праздник прислугой. А потом можно будет осторожно выведать новости и под шумок сбежать. Однако едва всадники пересекли подъемный мост, изумленная Франческа увидела Терцу, сестру Марию Аннунциату и сестру Марию Бенигну. На лице горничной вспыхнула радость, но тут же погасла: состояние госпожи внушало ужас.

– Что с вами приключилось? – воскликнула она, едва капитан снял синьорину с седла и поставил на землю. – Ради всего святого, пойдемте быстрее! Прежде чем показать вас матушке, надо хотя бы отмыть! – Терца схватила изумленную девушку за руку и почти бегом потащила в замок. Монахини не отставали ни на шаг.

– Куда мы идем? – растерянно спросила Франческа. – Разве моя мама здесь, в Террено Боскозо? Но как? Ах, Пресвятая Дева, неужели герцог потребовал от родителей платы за мое ужасное поведение? Я хочу домой, Терца!

– Вы и так дома, – сурово ответила горничная, вводя госпожу в смутно знакомые апартаменты. – Вы не спешили возвратиться из леса, а когда конь пришел один, всех обуял ужас. Мы испугались, что вас съели волки, но никаких останков не нашли, хотя и обыскали каждый сантиметр. Роза! Вот она явилась в последнюю минуту. Ванна готова?

– Да, – отозвалась маленькая служанка. – Добро пожаловать, госпожа.

Если раньше Франческа не понимала, что происходит, то сейчас растерялась вдвойне. С нее мигом содрали всю одежду и засунули в горячую ароматную ванну. На глаза навернулись слезы. Тепло проникло в каждую клеточку, и, сама того не замечая, она судорожно вздохнула. Вот уже много месяцев не доводилось как следует помыться. От наслаждения даже не хотелось шевелиться.

Терца тем временем возилась с волосами: расплела косу, тщательно перебрала пряди и торжествующе воскликнула:

– Вшей нет! Хвала Господу за маленькие радости!

Внезапно сверху полилась горячая вода, и Терца принялась яростно скрести голову.

– Вы много месяцев толком не мыли волосы, правда? – заключила она, не нуждаясь в подтверждении. – Но сегодня они должны выглядеть безупречно чистыми.

– Хочу домой, – повторила Франческа. – А сюда приехала только для того, чтобы забрать тебя. Конечно, если ты не уехала раньше.

– Глупая девочка! – нежно промурлыкала Терца. – Зачем же мне возвращаться во Флоренцию, если вы здесь? – Она сполоснула волосы, вымыла еще раз, снова сполоснула и обернула горячим полотенцем, чтобы высушить. – Роза, займись ногтями, да не ленись. Руки выглядят так, будто все это время синьорина была простой служанкой.

– Да, я работала помощницей по хозяйству, – попыталась объяснить Франческа. – А как еще, по-вашему, смогла бы пережить все эти месяцы?

На нее никто не обращал внимания. Монахини с улыбкой молились, а Терца и Роза занимались туалетом госпожи и без умолку болтали. Вошла незнакомая служанка с подносом в руках, и только сейчас Франческа почувствовала, как голодна. Ей помогли выйти из ванны, вытерли, умастили душистыми снадобьями, одели в чистую шелковую сорочку и только после этого позволили подкрепиться. Суп оказался горячим и душистым, хлеб свежеиспеченным и еще теплым, так что масло на нем подтаяло. Казалось, ничего вкуснее не бывает на свете. Франческа до такой степени увлеклась едой, что едва заметила, как ей стригут ногти на ногах.

Дверь в спальню открылась, и вошла Орианна Пьетро д’Анджело. Она остановилась, холодно посмотрела на дочь и ледяным тоном произнесла:

– Ты доставила нам еще больше неприятностей, чем та, другая. Никогда не предполагала, что такое возможно. Но сейчас наконец вернулась, а герцог уверяет, что за зиму с тобой не произошло ничего дурного. Поразительно, но он все еще видит в тебе свою будущую невестку. Слава богу, что удалось скрыть скандал от флорентийского общества и оградить репутацию младших дочерей от безумств и твоих, и той, другой. Молюсь Пресвятой Деве, чтобы Лючану и Джулию – или Серену, как она теперь себя называет, предпочитая второе имя – оказалось выдать замуж легче, чем тебя.

– А папа тоже здесь? – тихо спросила Франческа.

– Да, – кивнула Орианна. – Твое поведение его состарило.

– Мне очень жаль, – ответила дочка.

Синьора Пьетро д’Анджело презрительно хмыкнула, как будто не поверила, и повернулась к горничной.

– Можно привести ее в порядок настолько, чтобы не стыдно было показать людям?

– Да, госпожа, можно, – жизнерадостно подтвердила Терца. – Въевшуюся грязь уже отмыли. Волосы тоже. Вот только руки придется приводить в порядок еще несколько месяцев. Но ничего, сегодня мы прикроем их кружевами.

– В таком случае не буду мешать.

Не произнеся больше ни единого слова, Орианна величаво покинула спальню дочери.

– Ну вот, худшее позади, – ухмыльнулась Терца.

– И было это не так страшно, как я предполагала, – добавила Франческа с прежним оптимизмом. Приняв горячую ванну, поев и немного отдохнув, она начала постепенно приходить в себя.

– Мне действительно предстоит выйти замуж за сына герцога? – поинтересовалась она.

– Синьор Рафаэлло страшно огорчился, когда вы сбежали в лес, – поведала Терца. – Искал вас сам, во главе целого отряда, пока не выяснил, что вы в гостинице, которую герцог содержит для охотников, в тепле и полной безопасности. Было решено оставить вас там; герцог сказал, что если вернуть силой, вы снова убежите.

Франческа оцепенела. Оказывается, будущий муж и будущий свекор знали, где она, и все-таки оставили в лесу на всю зиму. На миг Франческа рассердилась, но тут же улыбнулась. Старый герцог оказался мудрым человеком и сумел понять ее, как никто другой.

Когда-нибудь она обязательно его поблагодарит, но только не сегодня. Сегодня предстоит выйти замуж за его сына, Рафаэлло Чезаре, а заодно и помириться. Полюбить мужа она все равно не сможет: сердце осталось в лесу, с охотником Карло. Этого человека она будет любить вечно, хотя никогда больше не увидит, а он никогда не узнает о ее судьбе.

Ей предоставили второй шанс, в то время как она этого совсем не заслужила. Значит, надо с благодарностью принять подарок судьбы и постараться стать хорошей женой. В конце концов, разве так уж важно, любит ли женщина своего мужа? Подобная удача выпадает редко. Как правило, женщина любит своих детей и отдает всю себя им. Орианна – лучший тому пример. Ее стремление видеть дочерей счастливыми вовсе не означало, что все случалось именно так, как ей хотелось, однако Бьянка нашла свое счастье – пусть и вопреки матери. Зато теперь синьора Пьетро д’Анджело сможет вернуться во Флоренцию и хвастаться браком второй дочери с молодым герцогом Террено Боскозо.

Франческу привели в порядок. Впервые за много месяцев она старательно почистила зубы настоящей щеткой и прополоскала рот душистой водой. Во рту возникло ощущение удивительной чистоты. Терца дала пожевать листья мяты, чтобы дыхание стало еще свежее.

– Отдыхать некогда, – предупредила горничная. – Свадьба состоится в полдень, в главном соборе. Успеть бы одеться.

– Понимаю, – кивнула Франческа и отдала себя в надежные руки служанок. Те сначала надели на госпожу шелковые чулки и закрепили подвязками в виде веночков из белых роз, а потом новую сорочку и нижнюю юбку из тончайшей кремовой парчи, расшитой крохотными золотыми и серебряными звездочками. Верхняя юбка слегка раскрывалась в центре, так чтобы вышивка оставалась на виду. Далее последовал облегающий корсаж с открытым прямоугольным вырезом, украшенным жемчугом и кружевами.

– Ваша мама привезла это платье из самой Флоренции, – восторженно прошептала Терца.

– Сидит идеально, – восхитилась Франческа и немного покрутилась перед огромным зеркалом, которое год назад приехало вместе с ней и сразу вызвало зависть и Аселин, и Луизы.