Текст книги "Как сделать, чтобы государство работало для граждан. Практическое руководство по решению общественных проблем и изменению мира"

И чтобы нам действительно удалось создать лучшие – более эффективные, действенные и легитимные – государственные органы, чтобы изменить рабочие практики и освоить новый набор навыков, необходимых в XXI веке, нам прежде всего нужно осознать неотложную потребность в этих переменах. Тогда мы сможем понять истоки кризиса доверия и недостатка уверенности в действиях государственных органов в США и в других странах мира.

Истоки кризиса доверия государству: Американская перспектива

Нарастающая дисфункциональность государственных институтов возникла из-за множества социально-экономических проблем, с которыми государству не удалось справиться, – и это еще сильнее укрепило представление о том, что государственные институты неэффективны.

Эти проблемы можно обобщить в одной фразе: многие американские граждане считают, и часто небезосновательно, что их качество жизни либо ухудшилось, либо падает. Повсеместно люди боятся за свое будущее. Хотя я в течение долгого времени скептически относилась к жалобам (которые были распространены даже до COVID), что жизнь сегодня стала хуже, чем была когда-то давно, в то же время у меня, как и у большинства американцев, возникало неотступное ощущение (основанное на практическом опыте), что мир повернул не туда.

В США, где за последние 60 лет ожидаемая продолжительность жизни повысилась сильнее всего, темпы ее повышения со временем уменьшались, а с 2014 года ожидаемая продолжительность жизни снижается[69]69
  Steven H. Woolf and Heidi Schoomaker, “Life Expectancy and Mortality Rates in the United States, 1959-2017,” JAMA 322, no. 20 (2019): 1996-2016, https://doi.org/10.1001/jama.2019.16932.


[Закрыть]. У бедного населения ожидаемая продолжительность жизни значительно ниже[70]70
  National Academies of Science, Engineering, and Medicine, The Growing Gap in Life Expectancy by Income: Implications for Federal Programs and Policy Responses (Washington, DC: National Academies Press, 2015), https://doi.org/10.17226/19015.


[Закрыть]. Для белых американок, не имеющих диплома о высшем образовании, она снизилась на пять лет по сравнению с 1990 годом[71]71
  S. Jay Olshanky et al., “Differences in Life Expectancy Due to Race and Educational Differences Are Widening, and Many May Not Catch Up,” Health Affairs, August 2012, available at https://www.healthaffairs.org/doi/full/10.1377/hlthaff.2011.0746.


[Закрыть]. Богатые американцы мужского пола теперь живут на 15 лет дольше, чем их сограждане-бедняки[72]72
  Jacob Bor, Gregory H. Cohen, and Sandro Galea, “Population Health in an Era of Rising Income Inequality: USA, 1980-2015,” Lancet 389, no. 10077 (April 8, 2017), https://doi.org/10.1016/S0140-6736(17)30571-8; Samuel L. Dickman, David U. Himmelstein, and Steffie Woolhandler, “Inequality and the Health-Care System in the USA,” Lancet 389, no. 10077 (April 8, 2017), https://doi.org/10.1016/S0140-6736(17)30398-7.


[Закрыть]. Ожидаемая продолжительность жизни для темнокожих американцев намного ниже, чем у любой другой группы населения[73]73
  Shervin Assari, “George Floyd and Ahmaud Arbery Deaths: Racism Causes Life-Threatening Conditions for Black Men Every Day,” The Conversation, June 1, 2020, https://theconversation.com/george-floyd-and-ahmaud-arbery-deaths-racism-causes-life-threatening-conditions-for-black-men-every-day-120541?.


[Закрыть].

Специальный докладчик ООН по вопросам крайней бедности заявил, что почти пятая часть американских детей живут в бедности, и что дети составляют более чем одну пятую всех бездомных[74]74
  United Nations Human Rights Office of the High Commissioner, “Statement on Visit to the USA, by Professor Philip Alston, United Nations Special Rapporteur on Extreme Poverty and Human Rights,” December 15, 2017, https://www.ohchr.org/EN/NewsEvents/Pages/DisplayNews.aspx? NewsID=22533. See also Kathryn Edin and H. Luke Shaefer, $2.00 a Day: Living on Almost Nothing in America (New York: Mariner Books, 2016).


[Закрыть]. Для ребенка, живущего в США, вероятность умереть до достижения 19 лет, на 57 % выше, чем в других развитых странах[75]75
  Ashish P. Thakrar, “Child Mortality in the US and 19 OECD Comparator Nations: A 50-Year Time-Trend Analysis,” Health Affairs 37, no. 1 (2018): 140-149, https://doi.org/10.1377/hlthaff.2017.0767.


[Закрыть]. На моей родине, в штате Нью-Джерси, темнокожая мать с пятикратно большей вероятностью погибнет от осложнений беременности, чем белая женщина, – это худший уровень подобного неравенства в стране[76]76
  Centers for Disease Control and Prevention, “Pregnancy Mortality Surveillance System,” accessed October 20, 2020, https://www.cdc.gov/reproductivehealth/maternalinfanthealth/pregnancy-mortality-surveillance-system.htm?CDC_AA_refVal=https%3A%2F%2Fwww.cdc.gov%2Freproductivehealth%2Fmaternalinfanthealth%2Fpmss.html; United Health Foundation, “Health of Women and Children,” America’s Health Rankings 2019, accessed October 10, 2020, https://www.americashealthrankings.org/explore/health-of-women-and-children/measure/maternal_mortality/state/NJ.


[Закрыть]. Коронавирус только сильнее выявил сложившееся неравенство между белым населением и меньшинствами[77]77
  Centers for Disease Control and Prevention, “Health Equity Considerations and Racial and Ethnic Minority Groups,” accessed October 10, 2020, https://www.cdc.gov/coronavirus/2019-ncov/need-extra-precautions/racial-ethnic-minorities.html.


[Закрыть]. Например, исследование, проведенное Калифорнийским университетом, показало, что в округе Лос-Анджелес для афро– и латиноамериканского населения вероятность умереть от коронавируса в два раза выше, чем для белого населения не-латиноамериканского происхождения. Исследование, проведенное университетом Калифорнийским университетом в Сан-Франциско, свидетельствует, что 95 % людей, для которых тест на COVID-19 дал положительный результат, были латиноамериканцами[78]78
  Andrea Polonijo, “How California’s COVID-19 Surge Widens Health Inequalities for Black, Latino and Low-Income Residents,” The Conversation, July 30, 2020, https://theconversation.com/how-californias-covid-19-surge-widens-health-inequalities-for-black-latino-and-low-income-residents-143243.


[Закрыть].

«Для обычного американца, – пишет журналист Боб Герберт, – история нескольких прошедших лет слишком часто сводится к увольнениям с работы, падению доходов, исчезающим пенсиям и обманутым ожиданиям». В то время как доход беднейшей половины населения Соединенных Штатов сокращается – что, вследствие многих факторов, оказывает влияние на состояние здоровья населения – для 10 % самых богатых американцев средний доход до вычета налогов с 1980 года удвоился, а для 0,001 % самых богатых вырос в семь раз[79]79
  Fernando G. De Maio, “Income Inequality Measures,” Journal of Epidemiology & Community Health 61, no. 10 (2007): 849-852, doi: 10.1136/jech.2006.052969; Lawrence Mishel, Elise Gould, and Josh Bivens, “Wage Stagnation in Nine Charts,” Economic Policy Institute, January 6, 2015, https://www.epi.org/publication/charting-wage-stagnation/.


[Закрыть]. Неравенство поднялось до самых высоких за всю историю уровней, и ситуация ухудшается с каждым днем.

Это неравенство в доходах, которого можно было бы избежать, еще сильнее увеличивается из-за растущего уровня безработицы. Во время эпидемии коронавируса безработица взлетела с 3,5 % в феврале 2020 года до почти 15 % в апреле 2020 – и можно ожидать, что этот показатель будет расти и дальше. При этом в нем не учитываются миллионы работников, которые вовсе прекратили трудовую деятельность, или те, кого принудительно перевели на частичную занятость, не говоря уже о тех, кто испытывает трудности с подачей заявлений на выплату пособия по безработице из-за того, что сайты государственных учреждений перегружены[80]80
  Heather Long and Andrew van Dam, “U. S. Unemployment Rate Soars to 14.7 Percent, the Worst since the Depression Era,” Washington Post, May 8, 2020, https://www.washingtonpost.com/business/2020/05/08/april-2020-jobs-report/.


[Закрыть]. Неопределенность перспектив, связанная с тем, что неясно, как именно технологии повлияют на рынок труда, только усугубляет проблему. В 1900 году 41 % американцев работали в сельском хозяйстве, а к 2000 году таких осталось только 2 %. Подобным образом доля американцев, занятых на производстве, упала с 30 % в годы после окончания Второй мировой войны до примерно 10 % в наши дни. Но тогда на замену старым рабочим местам возникали новые.

Повторится ли это снова? Или на восстановление понадобятся многие годы? Технический прогресс ускоряется, но пока не очевидно, каким будет рынок труда и что будет определять его состояние. «Определенные виды деятельности будут автоматизированы с большей вероятностью, причем это потребует полного изменения бизнес-процессов. Понадобится заново сформировать многие профессии, подобно тому, как пришлось изменить работу банковского кассира с появлением банкоматов», – пишет экономист Джеймс Бессен в журнале Atlantic[81]81
  James Bessen, “Scarce Skills, Not Scarce Jobs: The ‘Real’ Challenge Technology Presents Isn’t That It Replaces Workers, but Rather Displaces Them,” Atlantic, April 27, 2015. See also Bessen, Learning by Doing (New Haven, CT: Yale University Press, 2015), 106-109.


[Закрыть].

Сегодня некоторые люди утверждают, что технологии автоматизации и искусственного интеллекта на самом деле создадут новые рабочие места – в том числе абсолютно новые профессии[82]82
  World Economic Forum, “Future of Work 2018,” accessed May 25, 2020, http://reports.weforum.org/future-of-jobs-2018/preface/.


[Закрыть]. Некоторые даже воображают мир сверхизобилия, где работа – это возможность заниматься тем, что нравится, и так, как хочется. Другие с точно такой же убежденностью предсказывают противоположное: что машины и люди вступят в дарвинистскую борьбу за существование – и машины победят. Системы ИИ заберут себе ключевые задачи в профессиях, требующих средней или высокой квалификации, в то время как роботы будут выполнять рутинную работу, для которых раньше использовался неквалифицированный труд. Результатом станет массовая безработица, падение зарплат и глобальные экономические катаклизмы[83]83
  Mark Knickrehm, “How Will AI Change Work? Here Are 5 Schools of Thought,” Harvard Business Review, January 25, 2018, https://hbr.org/2018/01/how-will-ai-change-work-here-are-5-schools-of-thought.


[Закрыть]. Но что бы ни таилось в будущем, тенденции, которые существуют на рынке труда сейчас, лишь обостряют такие проблемы, как неравномерное распределение дохода и богатства между работниками с высокой и низкой квалификацией, массовые увольнения, падающие зарплаты и глобальную неустроенность в жизни многих людей.

Все эти мрачные тренды вносят свой вклад в рост уровня насилия в США – сейчас он один из самых высоких среди развитых стран. Около 40 % американцев сообщают, что владеют огнестрельным оружием лично или живут в домохозяйстве, где оно имеется, – сообщает опрос 2018 года. Количество предумышленных убийств и смертей из-за неосторожного обращения с оружием – самое высокое среди развитых стран[84]84
  “America’s Gun Culture in 10 Charts,” BBC, October 27, 2018, https://www.bbc.com/news/world-us-canada-41488081.


[Закрыть]. За 2019 год произошло больше случаев массовых расстрелов, чем дней в году. Примечательно, что почти две трети смертей от огнестрельного оружия в США – это суициды. Доля суицидов с использованием огнестрельного оружия в восемь раз выше, чем в других странах с высоким уровнем дохода[85]85
  Centers for Disease Control and Prevention, “Underlying Cause of Death 1999-2017,” CDC WONDER, 2017, https://wonder.cdc.gov/wonder/help/ucd.html. See also Erin Grinshteyn and David Hemenway, “Violent Death Rates: The U. S. Compared with Other High-Income OECD Countries, 2010,” American Journal of Medicine 129, no. 3 (2016): 266-273, https://doi.org/10.1016/j.amjmed.2015.10.025.


[Закрыть]. У афроамериканцев и латиноамериканцев есть все основания опасаться проявлений насилия. Хотя половина людей, в которых стреляют полицейские (в том числе со смертельным исходом), – это белые, в темнокожих американцев стреляют непропорционально часто. Согласно данным 2015 года, афроамериканцы составляют меньше 13 % населения США, но погибают от рук полиции более чем в два раза чаще, чем белые американцы. Латиноамериканцы также гибнут от рук полиции непропорционально часто[86]86
  “1011 People Have Been Shot and Killed by Police in the Past Year,” Fatal Force, Washington Post, May 29, 2020.


[Закрыть].

Расизм поразил слишком многие из наших государственных институтов. Он способствует поддержанию катастрофического неравенства в уровне доходов, количестве случаев тюремного заключения, доступности образования и даже ожидаемой продолжительности жизни. Пандемия коронавируса, как и многие другие проблемы, оказала непропорционально сильное воздействие на сообщества людей с небелым цветом кожи. На момент, когда я это пишу, согласно исследованию APM, общий уровень смертности от COVID-19 среди афроамериканцев в 2,4 раза выше, чем среди белых, и в 2,2 раза выше, чем для американцев азиатского происхождения и латиноамериканцев[87]87
  APM Research Lab, “COVID-19 Deaths by Race and Ethnicity in the U.S.,” May 27, 2020, https://www.apmresearchlab.org/covid/deaths-by-race.


[Закрыть].

Философ из Гарвардского университета Майкл Сендел отмечает: ситуацию еще сильнее ухудшает то, что это снижение качества жизни сочетается с меритократическим «культом успеха[88]88
  Одной из самых больших проблем американского общества, по мнению ряда политологов, экономистов и философов, является т. н. «культ успеха», сложившийся в США с середины 30-х годов, породив т. н. SOP (Sucess Oriented People). Культ успеха транслируется не только внутри страны, что вызывает «перегрев» экономики, ориентированной на статусное потребление, но и в другие страны. В частности, врачи-психиатры и клинические психологи по всему миру называют данный культ (как и невозможность ему следовать) и свойственный ему патологический перфекционизм одной из веских причин взрывного роста тяжелых депрессий, расстройств поведения, алкоголизма и бытового насилия. (Прим. ред.)


[Закрыть]», который поддерживают обе политические партии. Ее суть в том, что если у всех есть одинаковые шансы преуспеть на пути к «американской мечте», то в своих неудачах каждый виноват сам[89]89
  Установка на виновность человека была полностью сформулирована в 70-х годах ХХ века после экспериментов М. Селигана и формирования теории позитивной психологии. Она говорит, что богатые люди стали таковыми потому, что имели желание. Несмотря на многочисленную критику со стороны научного сообщества, для бизнеса данная теория стала универсальным оправданием роста социального неравенства и прикрытием падения реальных доходов. (Прим. ред.)


[Закрыть]. Неравенство результатов оправдывается предполагаемым равенством возможностей. И все же, «преуспеть» в Соединенных Штатах сейчас нелегко. На самом деле, социальная мобильность в США сейчас хуже, чем в Канаде или Европе. Поэтому, по мере роста неравенства, утверждает Сендел, идеология «вытаскивания себя из болота за волосы», сочетающаяся с рыночно-ориентированным технократическим подходом к управлению, при котором обычные люди остаются за бортом, становится топливом для народного возмущения, общественного недовольства, гнева и разочарования в «тирании достойных»[90]90
  Michael Sandel, The Tyranny of Merit (New York: Farrar, Straus and Giroux, 2020), 18-27.


[Закрыть].

Истоки кризиса доверия государству: Глобальная перспектива

В мировом масштабе, благодаря экспоненциальному прогрессу науки и технологий в последние десятилетия, люди могут проживать более долгую, здоровую и творческую жизнь. Мы стали более образованными и просвещенными, чем когда-либо. По всему миру, хотя и в различной степени, повысился уровень торговли, процветания и мобильности. Эти процессы подстегивает взрывное распространение интернета и технологий мобильной связи, благодаря которым идеи, культурные коды и люди могут перемещаться по миру. До пандемии COVID-19 глобальный уровень бедности снижался, а ожидаемая продолжительность жизни повышалась (теперь же более 100 млн людей оказались отброшены в состояние крайней нищеты, более миллиона погибло к моменту, когда я эту пишу, – и можно ожидать, что обе цифры увеличатся). Но вместе с тем, за последние 40 лет ежегодный уровень смертности среди детей младше пяти лет уменьшился вдвое[91]91
  Charles Larson and Alec Mercer, “Global Health Indicators: An Overview,” Canadian Medical Association Journal 171, no. 10 (2004): 1199-200, doi: 10.1503/cmaj.1021409.


[Закрыть].

Эти примечательные изменения питали ожидания, что даже самые трудные глобальные проблемы могут быть преодолены. Но за ними следовало разочарование. Чем активнее мы проходим через то, что политический комментатор Моше Наим назвал «масштабной когнитивной и эмоциональной трансформацией», обусловленной технологическими инновациями, тем громче общественность требует создания институтов, которые помогли бы справиться с этими процессами, – и тем сильнее разочарование, когда этого не происходит[92]92
  Moises Naïm, “Why the People in Power Are Increasingly Powerless,” Washington Post, March 1, 2013, https://www.washingtonpost.com/opinions/why-the-people-in-power-are-increasingly-powerless/2013/03/01/6dc7905c-7f70-11e2-8074-b26a871b165a_story.html.


[Закрыть].

Высокие ожидания в сочетании с ростом неравенства – взрывоопасная смесь. В странах, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), средний доход 10 % самого богатого населения примерно в девять раз больше, чем доход беднейших 10 %[93]93
  OECD, “Inequality,” accessed September 20, 2020, http://www.oecd.org/social/inequality.htm.


[Закрыть]. Ожидается, что к 2026 году руководитель Amazon Джефф Безос станет первым триллионером планеты. По всему миру 1 % людей контролирует 82 % всеобщего богатства, и всего 42 человека владеют таким же объемом богатства, как беднейшие 50 % населения Земли, – согласно данным объединения Oxfam[94]94
  Oxfam International “Reward Work, Not Wealth,” January 22, 2018, https://www.oxfam.org/en/research/reward-work-not-wealth.


[Закрыть].

Такой же, если не более сильной, угрозой, как и проблема неравенства, являются последствия изменения климата. Они угрожают лишить нас тех благ, которые стали доступны значительной части населения Земли за последние десятилетия. На историческом саммите ООН в сентябре 2015 года лидеры 193 стран ратифицировали 17 целей устойчивого развития. В их числе – преодоление бедности и неравенства, продвижение гендерного равенства, обеспечение здорового образа жизни, качественное обучение, чистая вода и экологичные города.

Но необходимость сократить выбросы парниковых газов имеет первостепенное значение. Целый ряд отчетов ООН и докладов ученых-климатологов все более настоятельно предупреждает о том, что обязательства ограничить глобальное потепление двумя градусами Цельсия, принятые на Конференции по климату в Париже в 2015 году, окажется недостаточно, чтобы предотвратить последствия изменений климата, угрожающие существованию всех видов живых существ, населяющих Землю, – в том числе и людей[95]95
  United Nations Environment Programme, “Bridging the Emissions Gap: The Role of Non-state and Subnational Actors,” UN Environment Emissions Gap Report 2018, accessed September 20, 2020, http://hdl.handle.net/20.500.11822/26093.


[Закрыть]. Если мы не остановим процесс повышения температуры, ущерб, нанесенный планете, вскоре станет непоправимым. Тающие ледяные шапки Антарктики, повышение температур и повышение уровня моря уже стали причиной все более усиливающихся ураганов (которых стало так много, что в дополнение к английскому алфавиту пришлось использовать греческий, чтобы дать имена всем атлантическим штормам), более экстремальных и частых лесных пожаров, частых периодов засухи или аномальной жары, менее предсказуемого количества осадков. Все это ведет к катастрофам в экономике, и мы узнаем об этом на собственном опыте, где бы мы ни находились[96]96
  Hiroyuki Murakami et al., “Dominant Effect of Relative Tropical Atlantic Warming on Major Hurricane Occurrence,” Science 362, no. 6416 (2018): 794-799, https://science.sciencemag.org/content/362/6416/794; Union of Concerned Scientists, “Is Global Warming Fueling Increased Wildfire Risks?” July 24, 2018, https://www.ucsusa.org/global-warming/science-and-impacts/impacts/global-warming-and-wildfire.html#.XC_6GM9Ki1s; National Aeronautics and Space Administration, “The Effects of Climate Change,” accessed September 20, 2020, https://climate.nasa.gov/effects/.


[Закрыть]. Ожидается, что количество подобных бедствий будет нарастать. В результате могут вымереть более миллиона биологических видов[97]97
  Jeff Tollefson, “Humans Are Driving One Million Species to Extinction,” Nature, May 6, 2019, https://www.nature.com/articles/d41586-019-01448-4.


[Закрыть]. Учитывая, что пять самых теплых лет за все время наблюдений выпали на 2010-е, а все десять самых теплых лет за все время наблюдений пришлись на период после 1998 года, неудивительно, что изменение климата – и политическое бездействие – оказались на вершине списка проблем, которые тревожат людей[98]98
  “The 10 Hottest Global Years on Record,” Climate Central (blog), February 6, 2019, https://www.climatecentral.org/gallery/graphics/the-10-hottest-global-years-on-record.


[Закрыть].

Однако для многих людей растущий уровень насилия – более значимый повод для тревоги, чем растущие температуры. Хотя число войн и терактов повсеместно снижается, их проявления по-прежнему отравляют жизнь общества. За последние годы количество людей, погибших от терроризма, уменьшилось в связи со снижением влияния «Исламского государства» в Сирии и Ираке. Но при этом крайне правый терроризм в последние годы находится на подъеме в западном мире. За 2017 год 19 стран зафиксировали больше сотни смертей от терактов любого рода, и многие люди были вынуждены осознать масштабы немотивированного насилия[99]99
  Institute for Economics and Peace, “Global Terrorism Index 2017: Measuring and Understanding the Impact of Terrorism,” 2018, http://visionofhumanity.org/app/uploads/2017/11/Global-Terrorism-Index-2017.pdf.
  51. United Nations Refugee Agency, “Figures at a Glance,” June 18, 2020, https://www.unhcr.org/ph/figures-at-a-glance.


[Закрыть]. Более того, террористическая угроза вызывает у людей большую тревогу.

Насилие, изменение климата и неустойчивая экономическая ситуация способствуют возникновению миграционных потоков – с 2011 года они выросли почти на 25 %. Это означает, что за 2017 год количество мигрантов, пересекающих границы стран, составило около 258 млн, а количество людей, ищущих лучшей доли внутри своей страны, стало самым высоким в истории. «Неразрешенные конфликты, новые вспышки насилия, экстремальные погодные явления ответственны за большую часть вынужденной миграции в 2018 году», – пишет Анна Билак, директор Международного центра мониторинга внутренней миграции[100]100
  Internal Displacement Monitoring Centre, “Global Report on Internal Displacement 2019,” accessed October 10, 2020, http://www.internal-displacement.org/global-report/grid2019/.


[Закрыть]. По мере того, как миграция из других стран бьет все рекорды, люди по всему миру демонстрируют, что усиление миграции им не нравится – не важно, внутри страны или между странами, – сообщает исследовательский центр Pew Research[101]101
  Phillip Connor and Jens Manuel Krogstad, “Many Worldwide Oppose More Migration – Both into and out of Their Countries,” Pew Research Center, December 10, 2018, https://www.pewresearch.org/fact-tank/2018/12/10/many-worldwide-oppose-more-migration-both-into-and-out-of-their-countries/.


[Закрыть]. Во всех 27 странах, где проводился опрос Pew Research, меньше трети респондентов ответили, что их страна должна разрешать въезд большему числу иммигрантов.

Во многих странах с высоким уровнем дохода иммиграция порождает сильные политические конфликты, особенно в Европе. Исследование, проведенное Dalia Research, показало, что оппозиционные партии находятся на подъеме, потому что европейцы устали от действий своего политического класса. Например, ультраправая партия «Альтернатива для Германии» быстро росла, начиная со своего основания в 2014 году, и сейчас стала самой крупной оппозиционной партией в немецком бундестаге. Едва ли треть европейцев доверяет политикам, считая, что они действуют правильно. Недоверие выходит за пределы государственного сектора – оно охватывает бизнес, правительство, негосударственные организации и СМИ. Кроме того, оно становится самоподдерживающимся. Ощущение, что система сломана, только «увеличивает подверженность индивида страху и в итоге вызывает еще более глубокое недоверие общественным институтам»[102]102
  Connor and Krogstad.


[Закрыть]. В результате, несмотря на то, что после Второй мировой войны количество стран с демократическим строем сильно возросло (сейчас половина населения мира живет в демократических странах), и несмотря то, что граждане таких стран, согласно эмпирическим данным, живут дольше и более здоровы, недавний опрос, проведенный исследовательским центром Pew Research в 27 странах, показал, что чуть больше половины всех граждан недовольны тем, как демократия работает у них на родине[103]103
  Richard Wike, Laura Silver, and Alexandra Castillo, “Many across the Globe Are Dissatisfied with How Democracy Is Working,” Pew Research Center, April 29, 2019, https://www.pewglobal.org/2019/04/29/many-across-the-globe-are-dissatisfied-with-how-democracy-is-working/.


[Закрыть].

Растущее напряжение между либеральным, космополитичным интернационализмом и ксенофобским национализмом привело к появлению популистских лидеров, таких как Дональд Трамп в США, Виктор Орбан в Венгрии, Матеуш Моравецкий в Польше, Николас Мадуро в Венесуэле и Жаир Болсонару в Бразилии. Эти самопровозглашенные «великие исторические деятели» эксплуатируют ощущение кризиса и неопределенности, эксплуатируют страхи и ощущение, что система работает не ради простых людей[104]104
  Steven Levitsky and Daniel Ziblatt, How Democracies Die (New York: Crown, 2018).


[Закрыть]. Делая шовинистские заявления, они разжигают тревогу по поводу иммиграции, глобализации, технологических преобразований и изменения гендерной динамики[105]105
  Ryan Struyk, “By the Numbers: 7 Charts That Explain Hate Groups in the United States,” CNN, August 15, 2017, https://www.cnn.com/2017/08/14/politics/charts-explain-us-hate-groups/index.html.


[Закрыть]. Хотя Трамп и одержал победу, не завоевав большинства голосов избирателей – а может быть, именно поэтому – он использовал свою инаугурационную речь, чтобы повторить типичные лицемерные призывы популистов, которые существуют уже не первое столетие: «Сегодня мы не просто передаем власть от одной партии другой. Мы забираем власть у Вашингтона и отдаем ее вам, простым людям»[106]106
  “Full Text: 2017 Donald Trump Inauguration Speech Transcript,” Politico, January 20, 2017, https://www.politico.com/story/2017/01/full-text-donald-trump-inauguration-speech-transcript-233907.


[Закрыть].

От Рональда до Дональда: Если правительство управляет меньше, оно управляет лучше

В наши дни возмущение, направленное против роста бюрократического аппарата и против профессиональных политиков, становится обычным делом. Оно началось с того, что политологи называют «антианалитическим» президентством Рональда Рейгана, и со стремления консерваторов приватизировать решение общественных проблем, чтобы сократить размер государственных органов.

После Второй мировой войны федеральное правительство создало новые механизмы и бюрократические структуры, чтобы получать информацию и знания, систематически выявлять проблемы и справляться с проблемами нового типа. Во время президентского срока Линдона Джонсона экономисты слетелись в Вашингтон, чтобы принять участие в создании программ «Великого общества», направленных на борьбу с неравенством и бедностью. Эти «педанты-счетоводы» воспринимались как люди, которые следуют вильсонианской традиции нейтрального, внепартийного государственного управления. В 1965 году президент Джонсон добился, чтобы Бюджетное бюро (нынешнее Административно-бюджетное управление) выпустило директиву, согласно которой в федеральных департаментах и ведомствах создавались отделы политического анализа[107]107
  Walter Williams, Honest Numbers and Democracy: Social Policy Analysis in the White House, Congress, and the Federal Agencies (Washington, DC: Georgetown University Press, 1998), 2, 61.


[Закрыть].

Президент Рейган и его неоконсервативное окружение стремились обратить этот тренд – ослабить возникшие после войны бюрократические структуры, в особенности создание программ Medicare и Medicaid, которые стали поворотным пунктом в развитии американского государства и его аппарата. Рейган и его сторонники критиковали «избыточное проникновение», вторжение государства во все уголки экономики и общества. Его президентство было отчасти идеологизированной попыткой передать процесс выявления проблем и поиска решений крупным исследовательским организациям и частному сектору.

При Рейгане государственные аналитические компании уменьшались в размерах. Президенты Дж. Буш – старший и Б. Клинтон продолжали сокращать госсектор, несмотря на то что политический анализ был сильной стороной обоих. Они оба политизировали контроль над принятием решений и концентрировали его в Административно-бюджетном управлении, отвергая децентрализованные механизмы поиска проблем, присущие бюрократическим структурам, – функционеров, чья деятельность ограничивала власть и свободу действий избранных политических лидеров. Трамп предпочитает называть этих функционеров «глубинным государством» (deep state). В результате размер федеральных органов власти сокращался. Рост, который наблюдался после Второй мировой войны, был сведен на нет, и процесс их уменьшения продолжается до сих пор[108]108
  Paul Light, “The True Size of Government: Tracking Washington’s Blended Workforce, 1984-2015,” Volcker Alliance, October 2017, https://www.volckeralliance.org/sites/default/files/attachments/Issue%20Paper_True%20Size%20of%20Government.pdf.


[Закрыть].

Политизация процесса решения проблем происходила и в области права. Уникальное распределение полномочий между исполнительной и законодательной ветвями власти побудило Конгресс искать собственные экспертные источники, чтобы получить доступ к «честным цифрам», полученным независимо от Белого дома. Таким образом, по мере того, как рос административный аппарат правительства, увеличивались возможности Конгресса по контролю и расширялась сфера их применения. В 1970-е Конгресс создал Бюджетное управление Конгресса и Управление оценки технологий, а также реорганизовало Исследовательскую службу Конгресса, чтобы поддержать партийные законодательные процессы внепартийными исследованиями. Эти специализированные аналитические организации пополнили и без того многочисленный аппарат Конгресса, включающий палаты сенаторов и представителей.

Но рейгановское движение в сторону «малого правительства» в итоге повлияло и на то, как функционировал Конгресс. С 1995 года спикер палаты представителей, Ньют Джингрич, стремясь усилить позиции республиканской партии, начал демонтировать аналитические возможности Конгресса, сокращая персонал, отменяя выплаты, препятствуя попыткам сбора средств, избавившись от Управления оценки технологий и, в итоге, как сформулировал наблюдатель Конгресса США Дэниэл Шуман, ограничив способность Конгресса «участвовать в обоснованном принятии решений, отдавая его таким образом на милость чьих-то особых интересов»[109]109
  Daniel Schuman, “Keeping Congress Competent: The Senate’s Brain Drain,” Sunlight Foundation, November 30, 2012, https://sunlightfoundation.com/taxonomy/term/Congressional-salaries/.
  62. Demand Progress and Lincoln Network to Rep. Nita Lowey et al., “Strengthening the Legislative Branch by Increasing Its 302(b) Allocation,” June 22, 2020, https://docs.google.com/document/d/1DUMYLysANqdhngwUjYIDhPbFFr5CjLY1Kvz0KvOYxt8/edit?ts=5ee6d91c.


[Закрыть]. С 1995 года расходы на полицию Капитолия возросли на 279 %, а архитектурные расходы – на 131 %. Финансирование законодательных функций, например, кадрового обеспечения и привлечения экспертов, напротив, за прошедшие десять лет увеличилось всего на 8 %. Расходы на комитеты Конгресса по сравнению со 111-м созывом Конгресса сократились на 25 %. Комитеты сократили более 1000 рабочих мест, а вспомогательные ведомства – более 2500 рабочих мест за последние 25 лет.

Все это оказало разительное влияние на способность Конгресса заниматься решением серьезных проблем. Членам Конгресса приходится собирать сотни тысяч долларов каждый год, при двухлетнем сроке пребывания в должности, чтобы выполнить задачи своих комитетов, и поэтому на решение проблем не остается времени, учитывая, что и возможностей для такой работы у них немного. Член Конгресса от Нью-Джерси Билл Паскрелл-младший пишет: «Задумайтесь об этом на секунду: каждый из нас представляет примерно 7 500 000 американцев, и в распоряжении каждого из нас небольшой коллектив сотрудников, работающих с пакетами из сотен вопросов. Все это – результат злонамеренных сокращений, осуществленных в 1995 году, которые мы по какой-то необъяснимой причине так и не отменили до сих пор»[110]110
  Bill Pascrell, “Pascrell Testifies before Select Modernization Committee on Congress,” press release, March 12, 2019, https://pascrell.house.gov/news/documentsingle.aspx? DocumentID=3869.


[Закрыть]. В 2010 году Палата представителей потратила $1,37 млрд и наняла около 8000 сотрудников. Но корпорации и группы, продвигающие чьи-то интересы, потратили в три раза большую сумму на лоббирование в Конгрессе[111]111
  . OpenSecrets.org, “Lobbying Database,” accessed May 4, 2019, https://www.opensecrets.org/lobby/.


[Закрыть]. Эти средства, выделяемые на лоббирование, в свою очередь, идут на финансовую поддержку членов Конгресса, так что, в итоге, получается, что группы, защищающие чьи-то интересы, платят членам тех комитетов, чье влияние для них важно.

Паскрелл продолжает: «Нас лишили независимых источников информации, наша исследовательская мускулатура атрофировалась, наши комитеты лишились своей способности вырабатывать политические меры, наши немногочисленные сотрудники бессильны перед армией лоббистов, заполонивших Вашингтон. Конгресс все быстрее утрачивает способность функционировать в мире, который становится все более многогранным в социальном, экономическом и технологическом аспекте, – и мы сами позволили этому произойти»[112]112
  Bill Pascrell, “Why Is Congress So Dumb?” Washington Post, January 11, 2019, https://www.washingtonpost.com/news/posteverything/wp/2019/01/11/feature/why-is-congress-so-dumb/?utm_term=.127a60220713.


[Закрыть].

По мере того, как утрачивается способность изучать реальные проблемы, иссякают и возможности инвестировать в человеческие ресурсы. Количество сотрудников Исследовательской службы Конгресса (ИСК) сократилось с 730 до 600 человек, причем 421 из них вынуждены отвечать на более чем 6000 вопросов, поступающих от членов Конгресса. За период с 1979 по 2015 число сотрудников ИСК сократилось на 28 %[113]113
  Daniel Schuman and Zach Graves, “The Decline of Congressional Expertise Explained in 10 Charts,” Techdirt, October 18, 2018, https://www.techdirt.com/articles/20181018/10204640869/decline-congressional-expertise-explained-10-charts.shtml («финансирование комитета снижено на $88 млн. С $327 млн в 111 созыве Конгресса до 239 млн»).


[Закрыть]. Эта работа может быть удручающей: один из бывших исследователей, сотрудников ИСК, прокомментировал: «Меня вдохновляла идея о том, что я смогу следовать по стопам великих исследователей, используя свое понимание того, как работают правительственные организации, чтобы писать отчеты, которые помогут Конгрессу исправить проблемы Почтовой службы США и других структур… Но из-за растущего давления со стороны враждующего по партийному признаку Конгресса моя способность ясно и прямолинейно писать о проблемах государства – и возможных решениях – оказалась ограничена. И даже когда нам удавалось найти время и место, чтобы заняться серьезными исследованиями, законодатели игнорировали наши труды или отчитывали нас, если наши выводы расходились с их убеждениями»[114]114
  Kevin Kosar, “Why I Quit the Congressional Research Service,” Washington Monthly, January-February 2015, https://washingtonmonthly.com/magazine/janfeb-2015/why-i-quit-the-congressional-research-service/.


[Закрыть].

Во время своего пребывания на посту Джингрич передавал власть представителей комитетов закрытым партийным группам, увеличивая, таким образом, возможности контроля в руках политических партий (контроль теряется, если институция или базовая структура разрешает общественности выбирать политических представителей напрямую). В результате нехватки персонала и влияния политических предпочтений, количество слушаний по парламентскому надзору в Конгрессе серьезно уменьшилось. Комитеты «собирались реже, чем когда бы то ни было в современной истории», – пишет вашингтонская некоммерческая организация Congressional Management Foundation[115]115
  Kathy Goldschmidt, State of the Congress: Staff Perspectives on Institutional Capacity in the House and Senate (Washington, DC: Congressional Management Foundation, 2017).


[Закрыть]. За редкими исключениями, такими как ситуация, когда администрация Трампа старалась провести как можно больше законов, отменяющих принятые в период президентства Обамы, Конгресс с 1995 года занимался законодательством все меньше и меньше[116]116
  Drew Desilver, “Congress’ Productivity Improves Somewhat in 2015,” Pew Research Center, December 29, 2015, http://www.pewresearch.org/fact-tank/2015/12/29/congress-productivity-improves-somewhat-in-2015/. После двух примечательно непродуктивных лет Конгресс набрал темп в 2015. В 1947 так называемый «Конгресс-бездельник» провел 906 законопроектов, в сравнении с 74 за созыв 1995-1996 годов или 55 за созыв 2013-2014 годов.


[Закрыть]. В то время как до начала 90-х он проводил примерно 700 единиц сущностных законодательных новшеств, сейчас, в 2020 году, когда уже прошла половина его 116-го срока, количество актов и резолюций составляет всего 140[117]117
  GovTrack, “Bills and Resolutions,” accessed May 25, 2020, https://www.govtrack.us/congress/bills/#bystatus.


[Закрыть].

Сегодня проблема государственных органов заключается не в только в том, что у них сужен к экспертным оценкам и информации, сколько в деградации процесса, который позволил бы превращать доступную информацию в решения. Организованные, разумные, основанные на данных практики с трудом борются за свое существование в условиях, когда каждый день в Вашингтоне – как День выборов. Как отмечают профессора, специалисты по государственной политике Ф. Баумгартнер и Б. Джонс, наша политическая культура сместилась в сторону «модели принятия решений, основанной на иерархии, в которой меньше внимания уделяется аналитике, информации и критике»[118]118
  Frank Baumgartner and Bryan Jones, The Politics of Information: Problem Definition and the Course of Public Policy in America (Chicago: University of Chicago Press, 2015), 64.


[Закрыть].

Напряженная партийная борьба подразумевает постоянное давление, которое отвлекает внимание от выявления проблем. В конце концов, если цель заключается в том, чтобы «победить», продвигая «свое» решение, альтернативные политические меры выглядят не просто ошибочными, а опасными. Если спросить, в чем вообще заключается проблема, это может привести и к нежелательной многосторонней, совещательной дискуссии о том, как решить проблему, а это подорвет наши шансы «выиграть» и утвердить собственные взгляды. Усиление партийного противостояния ставит победу на выборах выше эффективности, партийное доминирование выше поиска решений, а победу выше работоспособности решений.

Все эти недочеты принятия политических решений отчетливо проявились в период президентства Д. Трампа.