Текст книги "Стать собой: Путь к самопознанию. Сара. Путешествие ребенка в мир безграничной радости. Исцеление души: 100 медитативных техник, целительных упражнений и релаксаций"

– Что еще?

– Ну… в ту субботу вся моя семья поехала в плавательный бассейн в Фоулервилле, а мне не разрешили лезть в воду. И я помню, как было жарко, и повязка прилипала к царапине. Было очень больно, когда мама ее отрывала. И я очень долго не могла даже принять ванну. И…

– Пока достаточно, Сара. Сейчас, вспоминая все это, как бы ты описала, что чувствовала тогда: ты была скорее счастливой, бодрой и благодарной или сердитой, расстроенной и печальной?

– На это ответить несложно. Я ужасно сердилась на себя за то, что упала. Надо было смотреть, что делаю. И я злилась из-за того, что испортила штаны; и я знала, что из-за этого попаду в неприятности, и за то, что упала с дерева, и за то, что вообще полезла на дерево.

Сара тяжело вздохнула. Только лишь вспоминая об этом, она снова испытала то, что чувствовала в тот несчастливый день.

– Обычно я не стал бы поощрять тебя проводить столько времени за воспоминаниями о таком неприятном для тебя событии, но поскольку ты спрашиваешь о таком важном аспекте позволения телу исцелиться, важно, чтобы ты понимала, что делала такого, что мешало ему исцелиться.

– Ты хочешь сказать, что если человек просто чувствует себя хорошо, то его раны заживут и даже не оставят шрама?

– Именно так.

Сара посидела молча, потирая шрам на ноге. Он был тут уже более двух лет. Трудно было представить, что его не было бы.

– Хорошие ощущения – ответ на все хорошие жизненные переживания.

Сара машинально продолжала тереть ногу, пытаясь вспомнить больше о том дне, когда она упала с дерева. Семья из города пришла к ним на ланч и провела весь день с семьей Сары. Они приезжали один-два раза в год, и Сару никогда не радовали их визиты. Они всегда означали, что ей придется больше работать, чтобы привести дом в порядок к их приезду, и еще тратить лишнее время на покупку и приготовление еды. И хотя ее родителям нравилось проводить время с друзьями, Саре их дети вовсе не нравились. Их было двое: мальчик, ровесник ее младшего брата, и девочка Кей, на год старше Сары. Кей была очень городской девочкой, носила красивую одежду и, насколько видела Сара, обладала крайне высокомерными манерами. Она постоянно сравнивала свою прекрасную городскую жизнь и явно худшую деревенскую жизнь Сары. Сара всегда прикладывала все усилия, чтобы оставаться вежливой, несмотря на то, что замечания Кей казались ей намеренно грубыми, но когда Кей выразила сожаление, что в городе Сары нет рынка, где можно было бы купить подходящие продукты для особых случаев, чаша терпения Сары внезапно переполнилась. Она вспомнила, как развернулась и убежала на задний двор, намереваясь сделать что-нибудь такое, что меньше всего походило бы на поведение городских девочек. И с таким настроением она залезла на дерево, надеясь никогда больше не встречаться с той противной девчонкой.

– Если подумать, то не находишь ли ты, что падение с дерева в точности соответствовало тому, что ты чувствовала в тот момент?

– Точно, – засмеялась Сара. – Это очевидно.

– А теперь, когда ты оцениваешь то, что чувствовала тогда, и то, какое сопротивление в тебе было, прежде чем ты упала с дерева, не кажется ли тебе очевидным, что сопротивление оставалось таким же сильным и ПОСЛЕ того, как ты упала с дерева? Тебе было больно, ты порвала штаны, и твоя мама сердилась.

Хотя Соломон продолжал объяснять, собственные мысли Сары временно заглушили его голос. Сара до сих пор помнила злорадное выражение лица Кей, которая смотрела на нее сверху вниз, пока она лежала на траве, потому что у нее выбило дух.

– Было такое ощущение, словно все гадости, которые целый день говорила Кей про нашу семью, оказались правдой. И я была доказательством этого, когда лежала на земле перед ней.

Соломон молчал. Он знал, что Сара все правильно поняла.

Сара посмотрела на него и тяжело вздохнула:

– Тогда неудивительно, что у нас остаются шрамы. Нелегко пропустить через себя отток Благополучия.

Соломон засмеялся.

– Что ж, Сара, со временем это будет становиться все легче и легче. Но для этого нужна практика.

– Ладно, Соломон, мне, наверное, пора идти. Спасибо.

– Всегда пожалуйста, Сара.

– Соломон, – торопливо сказала Сара, спеша поймать его, пока он не улетел. – Разве Сет был в плохом настроении и поэтому поранился, когда пытался спасти Сэмюэля?

– Сет был в прекрасном месте чувства, когда Сэмюэль упал в реку. Именно потому, что Сету было так хорошо – и он был так тесно связан с Направляющей Системой – он и выбрал в тот день именно эту дорогу домой. Менее связанный с потоком Благополучия человек вообще не смог бы спасти Сэмюэля.

– Но я не понимаю, Соломон. Если Сет был так хорошо связан с Направляющей Системой, почему тогда он так сильно поранился?

– Сара, не позволяй разговорам в аптеке приводить тебя к негативным умозаключениям. С более широкой точки зрения все получилось как нельзя лучше.

– Но разве Сет не мог бы спасти Сэмюэля, не получив ран?

– Конечно, Сара, это возможно. Но ты не должна допускать, что произошло что-то категорически неправильное. Чудесные возможности иногда скрываются за кажущимися сложностями. Только если ты понимаешь, что Благополучие действительно вездесуще, ты можешь увидеть дарящие жизнь самородки, которые лежат повсюду.

– Ну ладно, Соломон. Ты всегда прав. Мне просто кажется, что…

– Ты помнишь, Сара, как твой мохнатый друг сбил тебя с бревна в реку?

– Никогда этого не забуду.

– И как, по-твоему, другие люди оценивают этот случай? Ты думаешь, они рады тому, что тебя столкнули в реку, и ты много миль плыла вниз по течению?

– Нет. Они считают, что это было ужасно. Они думают, что в первую очередь было глупо с моей стороны ходить по бревну. И они считают, что мне вообще не следовало быть возле реки.

– А ты сама что думаешь, Сара? Ты жалеешь, что тебя столкнули в реку?

Лицо Сары озарила широкая улыбка понимания.

– Нет, Соломон. Я не жалею, что упала в реку.

– Почему нет? Почему ты не относишься к истории с рекой так же, как все остальные?

– Потому что, когда я в тот день выбралась из реки, я нисколько не боялась ее и того, что может случиться. Я чувствовала себя очень сильной. Как будто все, что кто-либо когда-либо говорил о реке, пытаясь меня напугать, оказалось неправдой. Я чувствовала себя в безопасности, что бы они там ни думали. Соломон, ведь именно тогда я поняла, что река мне не угрожает! Я думаю, что тогда впервые попробовала Благополучие. Я ни за что бы не отказалась от этого опыта. Ни за что.

– Значит, ты согласна, что иногда, когда ты смотришь на что-то извне, то можешь не вполне понимать его истинное значение?

Сара улыбнулась. Соломон был таким мудрым. Он все понимал.

– И что только человек, который пережил событие сам, полностью понимает его значение и причины?

Пережитое Сетом, как и пережитое тобой, представляет для него огромную ценность. Ценность, которая будет раскрываться в течение многих будущих лет. Благополучие всегда изобильно, Сара, какой бы ситуация ни выглядела поначалу или при взгляде со стороны.

Сара улыбнулась. Она чувствовала себя прекрасно.

– Спасибо тебе, Соломон. Огромное, огромное спасибо!

Глава 19

Сара едва могла дождаться, когда наконец снова встретится в доме на дереве с Сетом и Аннет. Ее переполняло новое понимание Благополучия, и она ожидала быстрого выздоровления Сета. Ей не терпелось рассказать Сету о клетках его тела и о том, как они сами знают, что делать, и что он сам не заметит, как вернется в подходящую форму для катания на канате. Сара испытывала фантастическое новое чувство полноты жизненной силы и энтузиазма.

Переходя из класса в класс, она высматривала Сета и Аннет. Мысленно она репетировала их возможный разговор. Ей так хотелось как можно скорее рассказать им обо всем, что она теперь поняла, о том, как иногда, когда кажется, что дела обстоят ужасно, на самом деле все хорошо.

Сара увидела приближающуюся к ней Аннет и отошла на край коридора, дожидаясь ее. Аннет выглядела нерадостной.

– Что не так? – спросила Сара и тут же пожалела, что начала разговор с такой негативной ноты.

– Ох, Сара! Я встретила Сета, и он сказал, что его родители запретили ему ходить в дом на дереве. Они вообще запретили ему появляться у реки. Что же мы теперь будем делать?

Сара застыла как вкопанная. Она не могла поверить тому, что слышала.

– Не приходи к выводам так быстро, Сара, – услышала она голос Соломона у себя в голове. – Ты раньше сталкивалась с ситуациями, которые выглядели хуже, чем сейчас, – и все равно все обернулось только к лучшему. Не поддавайся негативным размышлениям.

Аннет выглядела так, словно вот-вот расплачется. Но хотя Сара тоже была еще потрясена ужасными новостями, слова Соломона успокоили ее, потому что Сара знала, что он прав.

– Не волнуйся, Аннет, – попыталась утешить свою подругу Сара. – Мы уже с таким сталкивались, но все закончилось хорошо.

– Может быть, – грустно сказала Аннет.

– Честное слово! Мистер Вильзенхольм владеет теми землями, на которых стоит дом на дереве. По-моему, ему принадлежит вообще половина города. Когда он узнал, что мы лазаем там по деревьям, он возмутился и даже приказал срубить деревья у реки.

– Ты не шутишь? – сказала Аннет. – Все эти прекрасные деревья? Просто ужасно.

– Да, но послушай, что было дальше! Он их не срубил. Он передумал. Соломон говорит, что мы все можем изменить, чтобы получилось так, как мы хотим, – надо только изменить свои мысли.

Зазвенел звонок, и девочки подскочили. Было трудно отвлечься от важной и значимой темы и вернуться к скуке следующего урока. Сара хотела рассказать Аннет, как миссис Вильзенхольм, увидев, как Сара спасла ее котенка с высокого дерева, убедила своего мужа, что Сет и Сара находятся в совершенной безопасности даже на деревьях. Как было множество примеров, когда казалось, что все идет совсем не так, и как Сет и Сара, под руководством Соломона, сумели изменить свои мысли, что изменило и их чувства – и принесло чудесные результаты. Она хотела рассказать Аннет о том, как однажды семья Сета была практически вынуждена уехать из города, потому что его отец потерял работу в скобяной лавке, и как рады были Сара и Сет, когда мистер Вильзенхольм предложил ему работу бригадира на своем ранчо. И как ужасно они себя чувствовали, когда отец Сета отказался от новой работы, но как потом он передумал, потому что лучше оценил ситуацию. За недолгий срок знакомства Сары и Сета они видели столько свидетельств Благополучия в образе того, что сначала казалось кризисом.

– Все будет в порядке, – постаралась убедить Аннет Сара. – Давай встретимся в доме на дереве после уроков.

– Надеюсь, Соломон поможет нам все исправить.

– Все будет хорошо, – повторила Сара. – Вот увидишь.

– Ох, я надеюсь, – сказала Аннет, возвращаясь в свой класс.

«Я тоже надеюсь», – сказала Сара про себя, понимая, что чувствует себя не так уверенно, как хотела бы показать.

Глава 20

По дороге к дому на дереве Сара злилась все больше и больше. Она думала о том, что сказал Соломон: о том, как исцеляется человеческое тело, и как, если чувствовать себя счастливым, меньше возникает сопротивления, поэтому тело исцеляется быстрее. «Родители Сета делают ужасную глупость, – думала Сара. – Вместо того, чтобы помочь Сету почувствовать себя лучше, они наказывают его, запрещая ему делать именно то, что он любит больше всего на свете. Они только мешают ему исцелиться!»

– Сара, подожди меня! – услышала она голос Сета у себя за спиной. Ей стало стыдно, потому что Сет застал ее на, вероятно, самой негативной мысли, которую она думала в своей жизни. Она попыталась быстро изменить свое настроение, но выражение лица ее выдало.

– Что случилось, Сара? Ты выглядишь так, словно твою кошку переехала машина в десятый раз.

Сара засмеялась.

– Ничего страшного. Количество жизней моей кошки неограничено.

– Наверное, Аннет тебе рассказала: я временно под арестом. – Сет постарался, чтобы это прозвучало шутливо.

– Да, я слышала.

– Не стоит из-за этого переживать, Сара. С нами бывали вещи и похуже. Все пройдет. Я все равно не смог бы кататься на канате с этими повязками.

Сара посмотрела на Сета. Она хотела посмотреть ему в глаза, чтобы понять, действительно ли у него такое хорошее настроение, как следует из его слов. Он и правда не тревожился, наоборот, выглядел спокойным и уверенным.

– Я знаю. Ты прав, Сет. Все будет в порядке. Обязательно будет.

– Вы с Аннет развлекайтесь там как следует. Увидимся позже.

Сара ощутила облегчение. Она была очень рада, что Сет не сердится на своих родителей, и что он не удерживает себя в месте сопротивления, которое помешало бы его ранам быстро зажить.

Она свернула с дороги на тропинку, которая вела к дому на дереве, а Сет пошел дальше, к своему дому, но то, что он не идет туда же, куда она, ощущалось неправильным. Саре стало очень грустно.

Пройдя последний поворот на тропинке, к берегу, она увидела Аннет, которая стояла на платформе дома на дереве и всматривалась в верхушки деревьев. Сара оставила свои вещи у подножия дерева и взобралась по лестнице на платформу, где стояла Аннет. Все казалось неправильным. Сет должен был быть здесь!

Казалось, только вчера они с Сетом радостно катались на канате в своем доме на дереве, разделяя близкую дружбу и потрясающие секреты, – а теперь не успела Сара и глазом моргнуть, как Сету запретили приходить в дом на дереве и даже встречаться с Соломоном, а вместо него тут сидит новая девочка. Саре с самого начала не нравилось, что Сет пригласил Аннет присоединиться к ним, но теперь казалось, что Аннет заменила Сета. Сета не было, зато была Аннет.

– Привет, Аннет, – равнодушно сказала Сара. Услышав свой голос, она пожалела, что не постаралась, чтобы он прозвучал бодрее.

– Привет, Сара, – ответила Аннет. Судя по голосу, у нее настроение было не лучше, чем у Сары.

– Ну, вот мы и тут, – сказала Аннет.

– Ага, – ответила Сара.

Соломон сидел на вершине дерева на другой стороне реки и наблюдал, как девочки устраиваются в домике; когда они уселись, он перелетел реку и плавно спустился на платформу.

– Здравствуйте, мои дорогие, бесстрашные, свободолюбивые бескрылые друзья!

Девочки рассмеялись.

– Соломон, ты всегда такой счастливый?

– Ну конечно, Аннет. Я всегда такой. Все остальное недопустимо.

Сара посмотрела на Соломона. Ее восхищала его философия – постоянно искать поводы для того, чтобы почувствовать себя лучше. Она хотела бы стать более похожей на него.

– Недопустимо? – переспросила Аннет. – Ты говоришь так, словно это твой собственный выбор.

– Это всегда мой выбор.

Глядя на напряженное лицо Аннет, которая нахмурилась в ответ на слова Соломона, Сара вспомнила, сколько раз они с Соломоном обменивались точно такими же словами. Сара легко могла угадать, что Аннет скажет дальше, потому что она сама много раз это говорила:

– Но ведь иногда происходит что-то такое, что заставляет тебя чувствовать себя плохо, и ты просто не можешь это контролировать!

– Я знаю, что иногда так кажется, но это неправда. Со временем ты начнешь понимать, что всегда можно контролировать то, что ты чувствуешь.

Сара знала, что в этом Соломон прав, потому что она сама много раз убеждалась, что может сменить точку зрения и тем самым изменить то, что чувствует. Но, слушая разговор Соломона и Аннет, она не могла не подумать о смерти матери Аннет и о том, как это должно было быть ужасно. И как невозможно, должно быть, сосредоточиться на чем-то еще, чтобы почувствовать себя лучше.

– Но Соломон! – возразила Аннет.

Сара подтянула ноги к груди и положила подбородок на колени. Она закрыла глаза, пытаясь подготовиться к ужасным, разрывающим сердце словам, которые Аннет вот-вот произнесет – о ее матери.

– Но, Соломон, – продолжала Аннет, – как мы с Сарой можем чувствовать себя хорошо, катаясь на канате и сидя в этом чудном доме на дереве, когда нашему другу Сету, который построил этот дом, даже не разрешают больше играть с нами?

Сара открыла глаза и изумленно посмотрела на Аннет. То ужасное и неконтролируемое, о чем она говорила, – это была не смерть ее матери, а запрет Сету приходить в дом на дереве!

Соломон улыбнулся, глядя Саре в глаза и наслаждаясь невероятным пониманием, которое охватило ее.

Сара не знала, как ей это удалось, но каким-то образом Аннет оставила боль от смерти матери позади. Соломон много часов говорил с Сарой о силе переключения внимания на другие, дающие жизнь объекты, чтобы чувствовать себя хорошо в настоящем, что бы ни происходило, но Сара никогда не понимала это так ясно, как сейчас.

Она снова прислонилась к дереву, готовясь услышать, как Соломон будет объяснять все Аннет, как объяснял ей самой столько раз до этого, – о подключении к Потоку Благополучия, что бы ни происходило в твоей жизни. И о том, как нужно контролировать свои эмоции путем контроля над тем, на что ты обращаешь внимание.

Соломон начал:

– Все, что происходит, – хорошие события.

Сара и Аннет внимательно посмотрели на него. Ни одна не произнесла ни слова. Все их внимание было обращено на Соломона.

– То, что вы называете хорошим, хорошо потому, что вы ощущаете себя хорошо, когда сосредотачиваетесь на этом, и потом приходит еще больше хорошего – это совершенно естественно. То, что вы называете «плохим», на самом деле хорошо, потому что, когда вы обращаете на это внимание, у вас становится четче осознание того, что вы предпочли бы иметь. А в тот момент, когда рождается это желание, к вам начинает приходить хорошее. Ваше желание хорошего зарождается внутри вас именно тогда. Потому что в вашем вновь сосредоточенном желании есть требование, которое всегда выполняется. Вам нужно только понять, как принять его. Это ключ, он прямо перед вами. Позвольте ему прийти, впустите его.

Слушая Соломона, Сара улыбалась. Ничто не нравилось ей так, как слушать объяснения Соломона об устройстве мира. Он говорил ей, что слова ничему не учат, а учит жизненный опыт, и что лучше всего получается, когда складываешь то и другое вместе. Саре нравилось, когда Соломон словами описывал то, чему учил ее жизненный опыт. Она помнила, как Соломон ей рассказывал, что никогда нельзя знать более точно, чего ты хочешь, чем когда ты проживаешь что-то, чего не хочешь. Но Саре понравилось и то, как совсем по-другому Соломон объясняет это Аннет:

– Когда в тебе рождается новое желание, на него всегда отвечают. Тебе только нужно понять, как принять ответ. Я называю это «Искусство позволения», или «Искусство впускать».

– Впускать что? – спросила Аннет.

– Впускать то, что ты считаешь хорошим: ясность, жизненную силу, благополучие, здоровье, равновесие, сосредоточенность, Сета снова в доме на дереве…

– То есть ты хочешь сказать, что хорошо, когда происходит что-то плохое, как, например, запрет Сету сюда ходить, потому что от этого мы начинаем хотеть то, что у нас было, еще сильнее?

– Именно так!

– Но разве не было бы лучше, если бы ему вообще ничего не запрещали?

– Так может показаться, но на самом деле это не так, потому что новые обстоятельства заставляют вас определить, яснее, чем раньше, что вы хотите. А без контраста вы не испытали бы всего удовольствия от того, что своей сосредоточенностью вернули все на места. И вы не продвинулись бы вперед, в лучшее место.

Аннет это, кажется, не убедило.

– Я не знаю, Соломон…

– Видите ли, девочки, лучшее в вашем прекрасном физическом существовании – это понимание всего того нового, что вы желаете. Вы словно пионеры, оказавшиеся на передовом краю мысли. Вы сами решаете, в каком направлении двигаться – а потом всевозможные Вселенские силы помогают вам воплотить это в жизнь.

Сара улыбнулась его словам. Она помнила, как Соломон раньше объяснял это ей, и как он называл Вселенские силы «Феями Вселенной».

Соломон посмотрел на Сару:

– Можешь называть их Феями Вселенной.

Сара захихикала. Она обожала, когда Соломон читает ее мысли.

– Я все равно не понимаю, – жалобно сказала Аннет. – Мне кажется, что…

– В результате того, что здесь произошло, – сказал Соломон, – если бы ты могла говорить непосредственно с Феями Вселенной, о чем ты бы их попросила?

– Чтобы Сет смог снова вернуться в дом на дереве! – воскликнула Аннет.

– Хорошо, – ответил Соломон.

– Но разве это не возвращает нас к тому, с чего мы начали? Разве…

– В этом ты права, Аннет. Поэтому я спрашиваю тебя: о чем еще ты могла бы попросить?

– Мы хотим, чтобы тело Сета зажило, – добавила Сара.

– Да, но, Соломон, – возразила Аннет, – мы просто возвращаемся к тому, с чего начинали. Какой смысл получать раны, которые потом заживут, или получать запрет, который потом снимут. Я не понимаю!

Сара нахмурилась. Аннет была права.

– Что ж, девочки, почему бы вам об этом не подумать? Первый шаг – попробовать найти новое желание, которое выходит за рамки возвращения к тому, с чего вы начали: чего вы теперь хотите больше, чем раньше? А я, пожалуй, осмотрю картину с другой точки зрения. – И с этими словами Соломон взмахнул могучими крыльями и улетел.

Девочки остались смотреть друг на друга.

– Ну спасибо, Соломон, ты очень помог, – сказала Аннет.

– Да уж, – улыбнулась в ответ Сара.

– Чего мы ТЕПЕРЬ хотим? – повторила Аннет слова Соломона.

– Я хочу, чтобы Сет вернулся! – начала Сара.

– Я хочу, чтобы у него все зажило, – добавила Аннет.

– И не осталось шрамов, – сказала Сара. – И я хочу, чтобы его родители оставили его в покое и разрешили делать все, что хочет.

– Да, – кивнула Аннет. – Я хочу, чтобы взрослые перестали обращаться с нами как с детьми. Мы знаем гораздо больше, чем они думают.

– Да, – подтвердила Сара. – И чтобы они нам больше доверяли.

– И чаще прислушивались к нашим мыслям.

– И не приказывали нам.

– Чтобы мы были свободными!

Сара и Аннет переглянулись.

– Ну, думаю, мы определились с тем, чего хотим. То есть мне кажется, что мы все это и раньше думали, но никогда – так четко, как сейчас, – сказала Аннет.

– Да, – кивнула Сара. – Это оно.

Соломон пролетел над рекой и вспорхнул на платформу рядом с девочками.

– Ну что ж, судя по фейерверкам над домом на дереве, я могу предположить, что ваши желания достигли нового уровня. Значит, вы проделали прекрасную работу над Первым Шагом.

Сара и Аннет улыбнулись.

– Теперь перейдем к Третьему Шагу.

– Третьему? – спросила Аннет. – А что случилось со Вторым Шагом?

– Второй Шаг – не ваша задача, Аннет. Второй Шаг – работа Фей Вселенной. Вот как все работает: Первый Шаг – вы просите. Второй Шаг – Феи Вселенной отвечают. Третий Шаг – вы должны быть готовы принять то, о чем просили.

Видите ли, девочки, благодаря прекрасному контрасту между вашим временем и местом ваши желания вскипают внутри вас. А после того, как желание рождается, даже если вы не произносите его вслух, Феи Вселенной его слышат и немедленно делают все необходимое, чтобы ответить на ваше желание.

– Они всегда отвечают, Соломон?

– Да, Аннет. Без исключений.

– Но это неправда, Соломон. Множество людей просят о множестве вещей, но ничего не получают.

– Если так происходит, Аннет, то только по одной причине. Они не готовы принять то, о чем просят.

Иногда нужно поработать, чтобы принять желаемое. Но обычно это не так трудно, как кажется. Продолжайте искать мысли, которые ощущаются приятно, пока не найдете их. А затем ищите мысли, которые ощущаются еще лучше. Со временем вы окажетесь в месте, где сможете принять желаемое.

– Но что, если, сколько ни старайся, все равно мысль не находится?

– Тогда покатайтесь на канате и подумайте о чем-нибудь другом. Важнее всего – принять требуемое; поэтому, если у вас не получается испытывать хорошие чувства по одной причине, выберите другую, попроще.

И помните: пока вы не будете уверены, что находитесь в правильном месте, чтобы принять желаемое, не пытайтесь предпринимать никаких действий. Приятного дня, – сказал Соломон, внезапно поднялся с платформы и улетел.

– Думаю, мы можем покататься, – тихо сказала Аннет.

– Наверное, – ответила Сара.

Ни одной из них на самом деле не хотелось радостно кататься над рекой, когда Сета не было рядом, чтобы разделить с ними удовольствие.

– Если мы будем тосковать, Сету это не поможет.

– Да, наверное. Хочешь идти первой? – сказала Сара, отвязывая веревку и вручая ее Аннет.

– Ладно, – сказала Аннет, вставляя ногу в петлю на конце каната. Она ухватила канат руками, шагнула с платформы и беззвучно полетела над рекой. Она не свешивалась вниз головой, просто молча качалась туда-сюда, туда-сюда. Сара смотрела на нее с платформы и гадала, почему Аннет не делает ни одного из своих обычных трюков.

И тут Аннет оживилась, вытащила ногу из петли и спрыгнула на берег.

– Сара, Сара! – позвала она снизу. – У меня есть идея! Хочешь научиться кататься вниз головой?

Сара ощутила всплеск энтузиазма.

– Да! – радостно ответила она.

– Ладно, но тебе нужно спуститься сюда.

– Спуститься? – разочарованно переспросила Сара. – Я хочу кататься отсюда.

– Я знаю, и так и будет, но начинать нужно здесь.

Сара слезла по лестнице. Аннет закатывала брючины.

– Что ты делаешь? – спросила Сара.

– Нам нужно выловить канат. Сара, я училась висеть на канате в спортивной школе. Тебе сначала нужно научиться просто висеть, освоиться с веревкой, прежде чем ты сможешь спрыгивать с дерева и висеть вверх ногами. Сначала нужно научиться основам, а потом ты сможешь летать.

– Ох! – Сара была разочарована, но не сомневалась, что Аннет права. – Аннет, мне кажется, нам не стоит ходить вброд по реке. Иногда она намного глубже, чем кажется, а течение сильнее, чем выглядит.

Аннет посмотрела на воду.

– Наверное, ты права.

Саре понравилось, что Аннет доверяет ее мнению, но что же им в таком случае делать?

– И что нам теперь делать? – вздохнула Аннет. – Опасно висеть наверху, и опасно висеть внизу. Но… – Она заговорила медленно, словно пытаясь воспроизвести то, что только что узнала от Соломона. – Нельзя, чтобы ты сломала шею при первом же трюке на канате, и нельзя, чтобы нас унесло течением. Этого мы не хотим. А чего мы хотим, – громко сказала она, – так это другой канат. Сара, ты не знаешь, где тут еще висят канаты?

Сара зажмурилась, припоминая.

– Да! – радостно сказала она. – Канат есть у меня во дворе. На нем висит старая шина, но ее можно снять.

– Пойдем! – довольно сказала Аннет. – Посмотрим на твой канат.

Девочки собрали вещи и почти бегом добрались до дома Сары.

– Вот он, – сказала Сара, задыхаясь после пробежки, бросила вещи на траву и сразу же принялась тянуть узел, который удерживал шину. – Что ты думаешь? Мы сможем отвязать шину?

– Не надо с ней возиться, Сара. Веревка недостаточно толстая. Она не подойдет. Канат должен быть намного толще. Придется нам поискать другой.

Сара ощутила разочарование. Она была готова начать занятия прямо сейчас!

– Наверное, можно попросить учителя физкультуры, нельзя ли нам потренироваться на канате в спортзале. Кажется, там Сет и достал канат, который висит в доме на дереве.

– Ну да, конечно, – саркастически сказала Аннет. – И примерно через годик, когда твои родители заполнят тысячу бумажек, а школа закупит необходимую страховку и сетку и наймет профессиональных наблюдателей, ты сможешь впервые подойти к канату.

– Эх, как просто понять, что не получится и чего мы не хотим. Наверное, нам нужно попробовать сделать так, как говорил Соломон. Нам нужно заговорить о своем новом желании.

– Мы хотим канат, и прямо сейчас! – со смехом сказала Аннет.

– Мы хотим большой, толстый канат, – шутливо добавила Сара.

– Мы хотим большой, толстый, шелковистый канат, – добавила Аннет.

– Мы хотим, чтобы он висел на дереве…

– Или на мосту…

– Или с неба…

Обе рассмеялись.

– Ну да, точно. Мы хотим огромный крюк в небе, – сказала Аннет.

– Огромный крюк! – воскликнула Сара. – Я знаю, где есть большой крюк. И на нем висит большой канат. В сарае! В сарае Вильзенхольма. Я вспомнила! Я его видела, когда доставала лестницу, чтобы снять с дерева котенка миссис Вильзенхольм.

– А где этот сарай, Сара? Пойдем туда!

– Как весело, – сказала Сара. – Мы ведь делали именно то, о чем говорил Соломон: сначала поняли, чего мы не хотим, – например, чтобы я упала с каната и сломала шею, или чтобы меня унесло течением; и это помогло нам лучше понять, чего мы хотим. И чем больше мы об этом думали, тем очевиднее все становилось, пока мы не поняли, где найти лучший канат для тренировок. Теперь все, что нам нужно сделать, – убедиться, что мы его примем.

– Но ведь мы его принимаем, правда? Я ведь сказала, что это здорово – что ты вспомнила про канат в сарае.

– Да, но когда я думаю о том, чтобы пойти к Вильзенхольмам без спроса, мне становится неуютно. А когда я представляю, как мы будем об этом просить, мне тоже становится неуютно.

– И что теперь?

– Думаю, мы слишком быстро начинаем действовать. И уже становится поздно. Давай встретимся в доме на дереве завтра. Мы спросим Соломона.

– Ладно, до завтра!

Глава 21

Сара всю ночь думала о веревке, которая висела в сарае Вильзенхольмов, и ей не терпелось потренироваться на ней. Сначала единственным, что ей нравилось, была мысль о том, чтобы лететь по воздуху вверх ногами, протянув руки перед собой, как делала Аннет; но эти мысли Сара оставила позади, и теперь только и думала о том, чтобы попасть в сарай Вильзенхольмов и научиться всем трюкам, которые Аннет была готова им показать, «освоить основы», как назвала это Аннет.

На следующий день после уроков Аннет и Сара пошли в дом на дереве, и почти сразу же, как только девочки сели на платформу, к ним слетел Соломон.

– Здравствуйте, мои птенчики. Я вижу, что у вас вылупилось новое, свежее желание.

Сара и Аннет засмеялись.

– Мы так рады тебя видеть, Соломон! – начала Аннет. – Новое желание вылупилось, но теперь мы не знаем, как сделать так, чтобы оно исполнилось.

– Это не ваша задача, Аннет. Мне кажется, что всю необходимую работу вы уже выполнили: вы породили новое желание.

– Но мы ведь ничего не делали, Соломон! Нам еще столько всего нужно сделать, прежде чем…

– Аннет, я согласен, что осталось еще много того, чему предстоит раскрыться, но самое важное уже произошло. Вы породили четко сфокусированное желание. Теперь вам остается только принять его.

– Когда ты так говоришь, Соломон, все звучит очень просто. «Только принять его, только впустить его» – но разве мы не должны что-то сделать?

– После того как ваше желание вылупилось, самое важное, что вы можете сделать, – принять его. И вы поймете, что принимаете свое желание, когда вам будет приятно о нем думать. И конечно, вы можете принять что-то, если вообще не будете об этом думать. На самом деле единственный случай, когда вы не принимаете хорошее, – это когда вы чувствуете себя плохо.

Если бы я был на вашем физическом месте, я делал бы все, что только смог бы придумать, что заставляет меня чувствовать себя хорошо, когда я это делаю.