Текст книги "Роковая случайность"

Таганрог

– Черт! – Бурлак отключил сотовый. – Почему-то никто не отвечает. Третий день звоню. А может, их замочили? Буржуй должен знать… – Он быстро набрал номер.

– Абонент временно недоступен, – услышал он приятный женский голос и отбросил сотовый.

– Ты разбогател, видать, – проворчал за окном дед, – телефонами кидаешься. Расколотил вот… – Он собрал с дорожки части разбившегося мобильника. – Чего ты такой смурной-то?

– Да молчат все – и Алка, и Володька, и Граф. Буржуй тоже не берет трубку. Куда они подевались?

– Слышь, внучок, – дед вошел в дом, – ты давай выкладывай, что у тебя там приключилось-то. Ведь вижу, что в тебе страх живет. Давай как на исповеди. От меня никто ничего не узнает. А может, я помочь смогу. Так что рассказывай.

– Да документы я взял в Москве у одной бабы, – вздохнул Бурлак. – Заплатить хорошо обещали. Ну мы с одним знакомым и сработали дипломат. Он ей подставился, а я дипломат подменил. Нам дали точно такой же. Мы довольны были. Я поехал за этой шкурой посмотреть, как и что, а напарник домой. И тут эту бабу, она к кафе шла, пристрелили. Я звоню напарнику. А мне по его телефону отвечают: погиб в ДТП – и спрашивают, кто звонит. Я телефон сразу выбросил и из Москвы сдернул. Думал, отсижусь у тебя.

– Вот, значит, почему тебя ищут. Что же ты раньше-то молчал?

– А что ты можешь сделать? Графа, Володьку и Алку, видно, уже убили. Я им, правда, не говорил ничего. Просто сказал, что срочно надо в Ростов ехать, и сразу смылся. Деньги были, да и сейчас есть. Я хотел хату в Москве купить, так что деньги имеются.

– А что в чемодане было?

– Бумаги какие-то. Я просто открыл и глянул. Не вытаскивал, не рассматривал и оставил их в Тульской области у тети Сони.

– Заезжал, значит, к Софье. А мне не сказал. Как она?

– Да болеет. Одна осталась. Огород большой, корова есть и козы. Я ей денег предложил три тысячи. Она не брала, я на кухне положил. И дипломат у нее спрятал. Она и не знает. Похоже, я очень крепко влип.

– Это точно.

– А что делать? В ментовку идти – посадят и один хрен – там убьют. Я думаю, это бумаги Голина. Помнишь, я просил узнать, в каком дипломате они находились у Голина. Мне кажется, что…

– Если кажется, креститься надо. Мой тебе совет – шел бы ты к Григорию Михайловичу Ростину. Ведь он тебе помог тогда, если б не он, дали бы тебе…

– А если в документах и его фамилия есть? – перебил Бурлак.

– Да если б была, он бы тебя давно нашел. Хотя, с другой стороны, что тебя так и так убьют, тоже верно. Но все же Ростин тебя защитить сможет. Топай к нему. А хочешь, я поеду в Ростов и поговорю с ним.

– Да к менту обращаться как-то западло.

– Нахватался словечек, – усмехнулся дед. – А на себя тебе, значит, наплевать? Западло ему, видите ли! Ну-ка прикинь, что будет, если ты не отдашь эти бумаги кому следует? Уж надежнее, чем Ростин, не найдешь. Он и с Голиным был в дружбе. А ведь Голина, выходит, убили около Тулы. Аньку, бабу его, тоже под машину столкнули. Секретаршу Голина, девку, вместе с теткой зарезали. И к нам приезжали. Помнишь, Настена, соседка, говорила? Вот и думай головой-то, а не вспоминай блатные словечки. Ведь и меня заодно прибьют. Я не боюсь смерти-то, пожил свое. Порой проснешься после похмелья и думаешь – скорей бы сдохнуть. Жить не пивши скучно, да и приятели не поймут. А здоровье уже не то стало. Жизнь одна дается, хочется и телевизор посмотреть, может, наши и выйдут на чемпионат Европы-то. Хотя навряд ли… Да ладно, не об этом теперь речь. Сейчас тебе надо бояться твоих дружков по делам. Московских, видать, и вправду убили. Они сказали, куда ты отправился. Поэтому и наехали сюда разные. Наверное, в дипломате бумаги, кого-то на чистую воду выводящие. Может, скажешь, где бумаги припрятал, я поеду и заберу. И сам к Ростину пойду с ними. А еще лучше, ежели ты вместе с ним к Софье смотаешься. Что скажешь, внук?

– Да не знаю я. Все ты вроде правильно говоришь. Но убьют меня рано или поздно. Буржуй, мужик на которого мы работали, тоже хозяина имеет. И он наверняка ментам все обо мне расскажет. Хата на мне, и два разбоя имеются. Армянина одного на рынке отоварили и бабки забрали. Второй раз я, Граф и Володька по наводке Буржуя мужика какого-то подрезали. Не хотели, но он здоровый, положил бы нас. Я ему и сунул перо меж ребер. Так что мне срок дадут. Мужик-то, кажется, умер. Теперь понимаешь?..

– Попал ты, парень, крепенько. И что же делать? И так хреново, и так беда.

– Поэтому я и приехал сюда. Перепугался, когда увидел, как ту бабу шлепнули, а потом о напарнике узнал. Я с ним знаком почти не был. Свел нас мужик один для дела. Значит, они сразу решили: мы отдаем дипломат, а они нас мочат. И бабу ту убили, хотя знали, что бумаг у нее нет. А сейчас, получается, что и тебя я подставил.

– Да за меня ты не переживай, я их не боюсь. Что мне могут сделать? Убить, так я свое пожил. Конечно, еще протянуть не откажусь, но за жизнь особо не цепляюсь. Слушай, Жорка, я сгоняю в Ростов и переговорю с Ростиным. Может, что выясню. Намекну ему, что, мол…

– Не вздумай. Может, Ростин и навел на Голина убийц. И почему именно ко мне обратились? Может, как раз Ростин и подсказал. Я же занимался этим в Ростове, он знает. Я и в Москву укатил, потому что под подозрение попал, но доказательств у них не было.

– А что, может быть, и Ростин скурвился. Он ведь знал, когда Голин в Москву поедет. И что же теперь делать?

– А я знаю? Если думаешь, что тебя подставил, уеду. Зря я…

– Не зря. Куда б ты еще поехал. А Семка знает что-то, поэтому и подошел к тебе на пляже. Эта хата никому не известна. Давненько мне ее дед оставил. Я здесь редко бываю, так что тут ты сможешь отсидеться, пока что-то не прояснится. Но я бы попробовал с Ростиным переговорить. Не верится мне, что он в оборотни перешел. Может, все-таки скатаюсь я в Ростов, попробую с ним увидеться и пойму, чем он дышит. Я человека сразу распознаю, а уж его-то и подавно пойму. Ведь мужик он правильный был и не мог гадиной оказаться.

– Может, и так. Но пойми ты – на мне труп висит, и сдадут они меня. Мне же придется объяснить, как все было.

– А зачем? Только про дипломат скажи.

– Меня те, кто нанимал, сейчас ищут. А если о них скажу…

– Да, на тебя могут и убийство той бабы списать. Чемодан ты у нее взял, подмену устроил, значит, запросто и убить мог.

– Влип, короче, я, – обреченно проговорил Бурлак. – И что делать, не знаю.

– Пока сиди тут, а дальше видно будет. Ежели все ж найдут тебя, так и так милицию звать придется. Но все же мы не дадим тебе горло перегрызть. Хотя если бумаги те нужны тому, кто тебе бабу показал, может, и он там записан. Все же я поеду в Ростов и переговорю с Ростиным. Упомяну про Голина и послушаю, что он скажет. Я же знал его и дружка его, Юрку Голина, когда тот милиционером был.

– Не надо, дед.

– Хотя бы что-нибудь выясним. Ведь бабу Голина убили. Секретаршу его хлопнули. И нас то же ждет.

– Давай выждем немного. Узнать как-то надо, что в Москве происходит. Если они убиты, тогда можно и с Ростиным говорить, сдавать меня некому будет. Про того мужика знали Буржуй и Граф, больше никто. Над Буржуем стоял кто-то, но Буржуй не говорил ему про труп, чтобы бабками не делиться. Так что, может, и лучше, что они молчат.

– А как ты узнаешь, живы они или нет? Вот и причина, чтоб к Ростину поехать – мол, хочу узнать про Володьку и Алку.

– Да поймет он, что я не только ими интересуюсь, – ответил Бурлак.

– Черт возьми, – процедил Гладкий, – где же они есть? Были вчера и исчезли. Странно… Значит, Бурлака кто-то предупредил. Хреново… И Батон что-то молчит. Ведь он должен был предложить бабки за информацию о том, кто свистнул дипломат у той бабы. А он молчит. Может, его замочили? Тогда и меня могут. Хотя вряд ли, на кой хрен им лишние хлопоты? Просто взяли дипломат, отдали бабки и разбежались. А потом, может, и пригодимся мы еще. Ведь парни у меня есть, и я ни под кем не хожу. И в Ростове со мной все-таки считаются. Тем более Бурлака я знаю. Ладно, – он посмотрел на Мотоциклиста, – поспрашивайте соседей. Может, кто и знает, где дед Матвей. Неужели он прячет Жорку? Получается, что так оно и есть.

– В станице их нет, – сказал Лапин. – Гладкий там со своими был. Может, пора его…

– Пусть Бурлака ищет, – перебил его Капитан. – И вот что еще, найдите Цыгана с его людьми и окажите помощь. Когда Бурлака найдем, я спрошу хозяина, что с ними делать, а пока помогите им. Про меня ни слова.

– Понятно, – усмехнулся Лапин, – сделаем.

– Сегодня не очень хорошие снимки получились, – недовольно проворчал фотограф. – Кажется, они, особенно эта девчонка, заметили, что их фотографируют. Хотя снимков полно, хватит, чтоб их найти. Есть лица крупным планом. А Павлюк меня обманул. Говорил, что надо эти две пары поснимать. Туристы, – усмехнулся он, – а с ними ментовская морда ходит с женой и двумя своими ментятами. А выходит, это потому, что с ними Жорка Бурлаков ручкался. На Жорку сейчас охота объявлена. Выходит, эти тоже замараны в том, в чем и Жорка. Очень интересно получается!.. Вот бы зафиксировать тот момент, когда эти мужики с Бурлаковым о чем-то говорят. Такой кадр стоил бы недешево. Да у меня и сейчас есть что продать. И главное – лица крупным планом. – Он посмотрел на фотографии. – И в журнал есть что отдать.

* * *

– Значит, им нужен Бурлак, – вздохнул Король. – Документы у него. Думаю, те, которые Голин-бедолага повез. Не давало ему покоя, что его вытурили из ментовки. Предлагал я ему – работай у меня начальником службы безопасности. И работа не особо пыльная, и бабки хорошие получать будешь. Нет, говорил, я тебя посадить хотел, а теперь, значит, охранять буду, да я себя уважать перестану. А в милицию я вернусь, говорил. Вот и вернулся в гробу. Ментов на похоронах, говорят, много было, даже салют дали. Посадил он, конечно, немало деловья и бандитов, но кончил плохо. Значит, правильно Ростин говорил – убили Голина. А Губинский умер. Но как Бурлак сумел документы взять? Похоже, именно из-за этих бумажек весь кипеш и поднялся. Секретаршу Голина хлопнули, Голиков скрылся. Сумел, сучонок, а ведь пытался мне информацию продать. Говорил, что Голин на москвичей материал собирает. Но я отказался. Опасное это занятие – знать чужие тайны, тем более тайну оборотней. Выходит, правильно я сделал.

– Папа, – прошептала Инга, – а Семену это чем-нибудь угрожает?

– Доченька, не пойму я, что ты нашла в Лапине. Таких, как он, сотни. Он стал таким потому, что мне это было нужно. Я в любой момент могу отдать его ментам, если этого потребует моя безопасность. И неожиданно ты…

– Он мне нравится, папуля, и я собираюсь выйти за него замуж. Вот когда рожу тебе внука от Лапы, делай с ним все, что хочешь. Ты скоро будешь дедушкой. Кстати, родится внук.

– Внук? И ты, негодная девчонка, молчала! – Король поцеловал дочь. – Ладно, свадьба будет, но с одним непременным условием: мой внук будет носить мою фамилию.

– Которую? – усмехнулась Инга. – Кроль? Мне она не очень нравится.

– Король, – усмехнулся отец. – В паспорте написано – Король. Все считают это придурью старого идиота, – рассмеялся он, – и часто называют по старой фамилии. Правда, в Москве знают Короля. Значит, тебе Лапа нужен как оплодотворитель?..

– Папулечка, плохо же ты знаешь свою дочь. Я забеременела от Семена, потому что знаю – ты давно мечтаешь о внуке. А вот ты не знаешь такой маленькой детали, как его счет в банке. И дело не в его способности делать деньги, а в завещании его матери. Лапин, в свою очередь, желает жениться на мне по двум причинам. Он хочет стать зятем Владислава Павловича и выехать в Израиль. Учитывая его криминальное прошлое и отношение к нему наших силовых ведомств, он не сможет этого сделать. А с твоей помощью у него это получится. Я не желаю уезжать из России, но хочу быть его женой. Поменять фамилию Лапин на Король ему труда не составит. Но после рождения сына он должен умереть. Пусть это будет автокатастрофа или какой-то несчастный случай. Все, что у него есть, достанется его сыну. Надеюсь, ситуация понятна?

– А ты стерва! – восхитился отец. – Молодец, дочурка, ты не обманула моих надежд. Но неужели тебе не хватает денег?

– Папулечка, ты ходишь по краю пропасти. Сейчас взялись за лидеров преступных кланов. И нередко в приговоре звучит: с конфискацией имущества. Я, конечно, очень не хочу, чтобы это случилось с тобой, но помню народную мудрость: от тюрьмы и от сумы не зарекайся. А если у меня будут деньги моего мужа, я смогу помочь тебе сама. Теперь ты меня понял?

– Конечно, дочурка.

– А почему ты не хочешь заняться поиском этих документов? Если они попадут к тебе, ты получишь большие возможности. В твоих руках окажутся люди, занимающие высокие должности. Ты можешь их шантажировать или просто договориться с ними. Дружба с такими людьми иногда дороже денег. Найти документы для тебя не составит труда. Ты подумай, папулечка, и прими правильное решение. Если Голин вез документы в Москву, значит, в этих бумагах фигурируют москвичи. Это как-то связано с чеченцем, которого пытались убить, помнишь?

– По молодости я любил рисковать, но не сейчас. В данный момент правоохранительные органы подобраться ко мне не могут. Но если я займусь поиском документов, то непременно возникнут сложности. Как я понял, документы ищет и подполковник Ростин. А с ним договориться никогда никому не удастся. И если он поймет, что мои люди ищут документы, а это обязательно произойдет, то это уже будет столкновение с милицией. Ты знаешь, что я стараюсь обходиться без насилия по отношению к кому бы то ни было, но в этом случае без насилия не обойтись. Бурлак сбежал из столицы с документами. Его разыскивают. И очень скоро об этом узнает милиция. Без заявления со стороны Бурлакова они дело заводить не станут, но Ростин будет держать это под контролем. У него большие возможности даже для негласного ведения дела. К тому же Голин был его другом. И вот еще. Неужели ты думаешь, что фигуранты этого дела будут с кем-то договариваться? Нет, они постараются убрать всех, о ком говорится в документах. Я уверен, что все, кто соприкоснется с этими бумагами, рано или поздно погибнут. Кого-то убьют, кого-то купят, но их конец один – могильный холмик. Я твердо убежден – жене Голина помогли броситься под машину. Ростин прав: гибель Голина не ДТП, а убийство. Секретаршу Голина Караеву пытали. А в Ростовском УВД есть оборотень, который работает на московских, и он…

– Он работает на Семена, – улыбнулась Инга.

– Точнее, и на Семена тоже, – поправил ее отец. – Мне он не нужен, у меня есть, где надо, свои люди. Хотя большинство из них об этом даже не догадываются. Теперь ты понимаешь, почему я не хочу лезть в дело с документами?

– Теперь понимаю. Ты у меня самый лучший во всем мире отец.

– Твою мать! – процедил Гладкий. – Куда же они, сучары, подевались?

– Хрен их знает, – откликнулся Мотогонщик. – В станице их нет. Были у родственников деда Матвея, но никто не знает, где он сейчас. И не притворяются, видно, что расстроены.

– Что за хрень, неужели кто-то перехватил? Но Лапа их не нашел, люди москвичей тоже. Соловей? Вряд ли. Почему Батон молчит? Может, хапнул бабок, а меня решил краем пустить? Хрен вам на рыло! Найду Жорку и уболтаю мне ксивы отдать. Тогда посмотрим, кто сколько стоить будет. Батон, сучара, точно решил на мне бабки сделать.

– Его видели на пляже, – сообщил по телефону лысый подполковник милиции. – А вообще тут атмосфера, как при магнитной буре. После убийства Караевой все только об этом и говорят. Да и Бурлакова вот-вот убьют. Мы с Совковым пытались поговорить с ним, но он исчез вместе со своим дедом Матвеем Савельевичем. Да ты знаешь его. Мы и к родне заезжали, нет там его. А соседи говорили, что к нему трижды приезжали какие-то молодые крепкие парни, спрашивали о Жорке.

– В Москве пропали Алла и Владимир Ширины, – сказал Ростин. – Их оштрафовали гаишники, но они не заплатили. А сейчас с этим делом сам знаешь как. Начали искать, а их нет нигде. Временная регистрация у них в Москве есть, но там что-то еще на них вешают по мелочи, и найти их не могут. И что интересно, я разговаривал с майором Леженковым – это мой старый знакомый, – в квартире, которую они снимали, эксперт обнаружил следы крови троих человек. Похоже, Шириных убили. И Бушуев, который сдавал им квартиру, тоже исчез. Так что Бурлакова надо найти. Кстати, что ты думаешь по поводу гибели Голина?

– А чего тут думать, убили Юрку. И жену его тоже убили. Но вроде все проверено, и состава преступления не нашли.

– В том-то все и дело. И знаешь, Игорь, что интересно: есть сведения, что разыскивают пропавший дипломат. И московские отдыхающие, и наши тоже ищут. Тот же Соловей, мать его!.. И я уверен, Гладкий не зря здесь объявился. А мы ни хрена не знаем!..

– Нарыл Голин на кого-то, за это его и убрали.

– Есть запись того, что говорил Губинский перед смертью: везли они документы, и кто-то искал их в машине. Но это только для нас подтверждение версии об убийстве Голина, а для прокуратуры – бред умирающего. Найди Бурлакова, поговорить с ним надо и спасти, убьют ведь парня. Не знаю почему, но я думаю, что связан он с этими бумагами. Не зря его ищут. И из Москвы он потому и сбежал. Найти его надо.

– Понятно. Буду искать. Участковые завтра собираются, снова урожай наркоты уничтожать будут. Вот и поговорю с ними. Может, кто видел Бурлакова или хотя бы его деда.

– Может, прихватить Гладкого и надавить на него? – предложил Лапин. – Он же…

– Мой тебе совет, Семен, – сказал Король, – не лезь ты в это. Если с тобой что-нибудь случится, я пальцем не пошевельну, понятно? И запрещаю даже думать об этом. А теперь поговорим о наших делах. Инга мне сообщила приятную новость – я скоро стану дедом. Ты понимаешь, как это важно для меня? Я хотел, чтобы при регистрации брака Инга оставила нашу фамилию и внук тоже был Королем.

– А вы думаете, для меня рождение сына не так уж важно? – уставился на него Лапин.

– Послушай, Семен, у тебя двое детей, они носят твою фамилию. Ты будешь отцом моего внука, но я хочу, чтобы он…

– Он будет Лапиным.

– Хорошо, – согласился Король, – мне это даже нравится. Ты умеешь отстаивать свое. – Он взял рюмку с коньяком и сделал два маленьких глотка. «Значит, свадьба должна состояться как можно быстрее, – подумал Король. – Надо успеть похоронить Лапу до рождения внука, чтобы он родился Королем». Он приподнял руку с рюмкой. – За рождение нашего наследника – за Романа.

Семен тоже поднял рюмку:

– За Лешку Лапина. В честь отца своего назову.

«Придется тебя убить сразу после свадьбы», – утвердился в своем намерении Король.

– Их нигде нет, – зло проговорил Цыган. – И местные найти его не могут. Может, его уже кто-то…

– Нет, – возразил Гиря. – Бурлак где-то куркуется. Его, кстати, и грузин ищет.

– Певчая птичка, – усмехнулся верзила.

– Вес он имеет, и с ментами увязки есть. Когда с грузинами наше правительство поцапалось, на Соловье это никак не отразилось. Прописан он тут. Сидел разок за золотишко. Давали восемь лет, но отсидел треху и вышел. Баба у него русская.

– Да на хрен нужна его биография? – фыркнул Цыган. – Надо Бурлака искать. И чем быстрее, тем лучше. Понятно? За это тебе бабки платят.

– Возможности у нас не те, что у Соловья. Да и Король вроде своим отморозкам «фас» скомандовал на Бурлака. А Король – это уже очень и очень серьезно. Лапа у него в скорых зятьях ходит, а он полный беспредел. Его бы давно братва закопала, если бы не Король. Так что, мужики, я пас, не для меня это. Помочь, конечно, помогу, если что-то узнаю, но копаться в этом не стану.

Цыган выматерился.

– Да мы и сами найдем, – сказал Додик, – иначе нам в столицу возврата нет. Батька пару раз накатит, и все дела, а Шакал пришьет.

– Шакал? – удивился Гиря. – В натуре вы на Шакала пашете? А я думал… – Сдавленно икнув, он осел.

– Совсем охренели! – Муравей вытер нож о рубашку упавшего Гири. – Про Шакала нельзя даже заикаться. Забыли или вам, блин, жить надоело? Куда его теперь? – кивнул он на убитого.

– Похоже, нам так и так хана, – сделал вывод Додик.

– Да все путем! – усмехнулся Цыган. – А ты спец, – удивленно посмотрел он на Муравья. – Я думал…

– Брат научил, он занимался мексиканским фехтованием на ножах, вот и поднатаскался у него.

– Надо с Батькой связаться, – предложил Череп, – и объяснить, что к чему.

– Вечерком звякнем, – кивнул Цыган. – А этого в подвале закопаем. Ловко ты его сделал.

– Значит, говоришь, все они там? – с усмешкой спросил по телефону Король. – Втягиваешь ты меня в авантюру. Ладно, найду я Бурлака и узнаю, где дипломат. А ты уверен, что он у него?

– Абсолютной уверенности нет, – ответил ему мужчина, – но все думают так. Я связался с тобой, рассчитывая на твою благодарность. Дело вот в чем – в бумагах есть и касающийся тебя материал. Ты не забыл свою миротворческую деятельность по освобождению заложников?

– Что? – Король вскочил. – Что ты сказал?!

– То, что слышал, Владик. Я не знаю, как Голину удалось выйти на это, однако…

– Но ты не видел документы, а просто пытаешься…

– Я пытаюсь сохранить тебе жизнь и заработать денег. Ты знаешь, что Голин встречался с Мускаевым?

– Черт!.. – Король опустился в кресло. – Выходит, Муса жив? Но ведь…

– Если его и убили, то уже после того, как он отдал материалы Голину. А то, что Бурлак там, само по себе опасно. У Голина был друг, ты его хорошо знаешь, Ростин, и он доберется до документов и сделает все, чтобы виновные получили по заслугам. Его нельзя ни напугать, ни купить. Он из тех, кто служит государству, которому присягал.

– Слушай, Петр, я займусь этим и найду документы. Но если ты решил воспользоваться мной, пожалеешь. И это не просто слова. Я убью тебя и твою семью! – Король отключил телефон. – Лапу ко мне! – крикнул он.