Текст книги "Роковая случайность"

Трасса Ростов-на-Дону – Таганрог

– Ну вот, – кивнул вправо сидящий за рулем Василий. – Сейчас Самбек, шесть километров до Таганрога.

– Останови отлить, – попросил сидевший на заднем сиденье Виталий.

– Да и меня придавило, – сказал Александр.

Кожин остановил машину. Масловский и Теленьков вышли.

– И я за компанию. – Василий пошел за ними.

В отдалении ударили выстрелы.

– «Макар» бьет. – Василий настороженно прислушался.

– Помогите! – послышался отчаянный крик. И снова два раза подряд выстрелил пистолет.

– А у тебя ствол есть?

Мужчины инстинктивно пригнулись.

– Да нет ни хрена.

Затрещали кусты, и раздался топот.

– Ложись! – бросил Василий. Все упали в траву.

С пригорка бежал небритый мужчина в окровавленной тельняшке.

– Стой, сука! – отстав от него метров на пять, орал рослый чернявый парень с пистолетом.

– Не стреляй! – крикнул бегущий за ним смуглый крепыш. – А то может кто-нибудь остановиться, да и менты здесь бывают.

Небритый, оглянувшись на крики, споткнулся и упал, лбом ударился о плоский камень и на секунду потерял сознание. Попытался встать, но на него прыгнул чернявый. Он пятками ударил небритого чуть ниже лопаток, потом по шее. Подбежавший крепыш пнул небритого ногой в висок.

– Стоять! – крикнул вскочивший Кожин и в прыжке достал выхватившего пистолет крепыша. Они рухнули и покатились по склону. Чернявый с пистолетом бросился следом. Нога лежащего под кустом Виталия подсекла ему ноги, и он выронил пистолет.

– Он твой! – кивнул Виталий вскочившему Александру и метнулся к борющимся Кожину и крепышу. Александр бросился на поднимавшегося парня и ногой ударил его в лицо.

– Он мой! – выкручивая руку крепыша за спину, крикнул подскочившему Виталию Василий. – Сашка там как?

– В порядке! – громко ответил Масловский.

Виталий бросился к лежащему вниз лицом небритому.

Присел и увидел его застывший взгляд. Приложил палец к сонной артерии.

– Они его убили.

– Вот что, – застегивая наручники на крепыше, сказал Василий, – вяжите второго и на моей машине гоните домой. Я здесь сам разберусь. Женщинам ни слова. – Он набрал номер на сотовом.

– А если нас на твоей тормознут? – спросил Александр.

– Пусть позвонят мне.

– Вам конец, козлы! – заорал крепыш.

– За козла отвечаешь?! – в один голос воскликнули Теленьков и Масловский и одновременно пнули его в бок.

– Хотя подождите, – выключая сотовый, сказал Кожин. – Машина ДПС рядом. Да вот, наверное, и они.

Послышался шум подъехавшей машины. Навстречу бежал Голубев.

– Руки в гору! – Он вскинул пистолет.

– А ты кто есть-то? – настороженно спросил Василий. Виталий левой ногой подвигал к себе пистолет крепыша.

– Майор Голубев, – отозвался он.

– Капитан Кожин, – показал удостоверение Василий.

– Свои, значит? Я на старую турбазу ехал, – сказал Голубев. – Там… – увидев валявшегося небритого, он прыгнул к нему.

– Хвастун! – охнул Голубев.

– Он труп, – сообщил Теленьков.

– Тебя я вроде видел, – сказал Кожину Голубев. – А это кто?

– Знакомые, – ответил Василий, – в гости приехали. Один-то я и не управился бы. Вы уж извините, – сказал он друзьям.

– Да нормально все, – кивнул Виталий.

– Кто послал?! – прижав пистолет к глазу чернявого, спросил майор. От дороги на голоса бежали двое милиционеров ДПС.

– Мы поедем, – негромко сказал Голубеву Кожин. – Если понадоблюсь, потом вызовешь.

– Давай, – кивнул оперативник и ударил чернявого. – Кто послал? Где второй?

– Там, – промычал бандит, – в развалинах. Послал Соловей.

– А ты лихо его, Саша. – Кожин взглянул на окровавленное лицо бандита.

– Я пистолет увидел, – сказал Масловский. – Думал, хана, даже пошевелиться боялся. А когда ты одного сбил, ну и…

Дэпээсники потащили к машине крепыша. Голубев вел чернявого.

– Зря вы влезли, – садясь за руль, вздохнул Кожин.

– Да ничего страшного, – усмехнулся Теленьков. – Я даже удовольствие получил. Давненько в подобных ситуациях не был. Точнее, никогда! – Он засмеялся.

– Везут двоих, – сообщил в сотовый Голубев. – А я в старую турбазу поеду, Чуб там, видно, – вздохнул он.

– Подожди, – сказал Ростин, – а при каких тут Соловей? Я думал…

– И я так же думал.

– Соловья надо брать.

– И отпустить потом?

– Наверное, придется. Но на этих двоих два трупа. И у них будет выбор: либо получить пожизненное, либо помочь нам и снизить срок. А если они отдадут и оборотня, то суд будет снисходительнее.

– Я еду за трупом Чуба, – увидев подъехавшую «скорую», процедил майор.

– Да нормально все будет, – безмятежно сказал по телефону Соловей. – Ты сам виноват, базарил про дело рядом с «обезьянником».

– С ними точно кончат? – нервно спросил мужчина.

– Уже кончили, наверное. Да не бойся ты…

– Твою мать, привезли их! Я тебя, гнида, за собой потащу!

– Подожди! – закричал Солидзе. – Что случилось?

– Это он. – Чернявый кивнул на светловолосого майора, который говорил по сотовому. – Багинов. Он.

– Точно, – прохрипел крепыш. – Багинов. С нами рядом будешь, ментяра, – подмигнул он испуганно отступившему к стене майору.

– Я ожидал другого, – пробормотал спускавшийся по лестнице Ростин.

* * *

– Уходим, – выкладывая из сейфа в дипломат пачки евро, бормотал Соловей. – Да быстрее вы! Иначе нам всем хана.

Несколько парней с оружием стояли около ворот. Из трехэтажного коттеджа выскочил Соловей с дипломатом и побежал к стоящему у ворот джипу. Раздался выстрел. Стая ворон взмыла в воздух. Парни присели. Соловей лежал вниз лицом, из пробитого пулей виска текла кровь.

– Разбег, мужики! – закричал кто-то. – Кто чего может, хватайте, и на ход.

– Стоять! – Из кустов выскочили омоновцы. К коттеджу с двух сторон подъехали микроавтобусы. Из них выпрыгивали вооруженные автоматами омоновцы.

– Солидзе убит! – прокричал один из них.

– Он никому ничего не скажет, – сообщил по телефону худой мужчина в камуфляже и завел «Таврию».

– Да я понятия не имею, о чем вы говорите, – нервно произнес светловолосый майор.

– Зря ты так, Багинов, – сказал мужчина в штатском. – В твоих интересах говорить правду. На тебе заказ на два убийства. Звонок с твоего мобильника Соловью есть.

– И что? – возмутился Багинов. – Я звонил Соловью. Да, он помогал мне достать бензонасос к «Ниве-шевроле» подешевле. Сам знаешь, какая у нас зарплата.

– Однако у тебя счет в банке, – усмехнулся стоящий у двери капитан, – коттедж, две квартиры, две машины. Кроме того, на даче в Рогожкине нашли наркотики. Пальчики на коробках твои. И парни Соловья сдали тебя с потрохами.

– Ладно, – пробормотал Багинов, – мне нужно подумать. Завтра говорить будем. Сейчас я не могу. И курить дайте…

– Обойдешься, сволочь! – отрезал штатский. – Сколько же вас сейчас объявилось-то! – Он покачал головой.

– Да что ты на меня наезжаешь? – закричал Багинов. – Я майор, а получаю копейки. А почему генералы и полковники, у которых и власть, и зарплата дай Бог каждому, хапают? Да, брал я у Соловья. И сообщал ему о подготовке операций. Завтра говорить буду. А еще лучше – дайте бумаги, я все напишу. И поверьте, моя откровенность многих не порадует.

– Что ты знаешь о Бурлакове? – спросил вошедший Ростин. – И о документах?

– Звонили из Москвы и просили с Солидзе переговорить. Как я понял, Бурлак каким-то образом сумел увести документы, кажется, именно те, которые у Голина были.

– Кто звонил? – спросил Ростин. Багинов, опустив голову, молчал. – Говори? – приказал Ростин.

– Из Москвы, Рукавишников.

– Рука? – изумился подполковник. Майор молча кивнул. – Врешь, паскуда! – Подполковник подтянул его к себе.

– Григорий Михайлович, не надо! – Штатские и капитан с трудом оторвали Ростина от несопротивлявшегося Багинова. Григорий Михайлович быстро вышел.

Таганрог

– Грузина хлопнули, – сообщил Боцман.

– Наконец-то! Значит, и его крышу сняли. Интересно, кто из ментов его, сучару, прикрывал? Впрочем, какая разница? Не рисовался Бурлак у белгородцев? – спросил Гладкий подошедшего Мотогонщика. Тот покачал головой.

– Они втроем сегодня куда-то уезжали, – проговорил парень в «восьмерке», – мент и эти двое. Бабы дома остались. Сегодня день нелетный, – посмотрел он на затянутое облаками небо. – Видно, перекур у них с морем. А мужики куда-то свалили…

– Куда? – спросил Гладкий. – Не мог за ними…

– Не мог! – зло перебил его парень, – у меня прав нет. С местными еще договориться можно, а на трассе тормознут, и привет. Хрен знает, куда Бурлака его дед спрятал. Деда уже и менты шарят. Участковый всех опрашивал, и из Таганрога приезжали какие-то. Но тут москвич один, похоже, на всех хрен забил. Блатует, падла, как у себя в Белокаменной. Мы думали, может, указать ему место. Но мужик тот еще, троих отработал по полной программе. В «Парусе» сцепились с ним, он их всех положил…

– А что менты? – спросил Гладкий.

– Ушел он. Спокойно так ушел. Уверенный в себе фраерок и, похоже, знает, что делает. Немолодой, лет сорок пять, может, чуток больше, но в форме мужик. Видели его на пляже, ранение у него пулевое. Воевал, наверное.

– Что-то ты, Стас, начал в сыщиков играть, – усмехнулся Гладкий. – Не замечал за тобой такого раньше. Надо бы этих белгородцев тряхнуть, не случайно они здесь. В кафе под Воронежем они были с Бурлаком и что-то ему давали. А тут он им дал что-то. Надо как-то прощупать.

– Здесь это не выйдет, – сказал Мотогонщик, – они же с ментом. А Кожин та еще сука, не подъедешь к нему ни на «Таврии», ни на «мерсе». Ништяк, что малолетками занимается. Но у богатеньких родителей от него головная боль, чадо от Кожи не отмажешь. Виноват – сядешь. А бедных, сука, может и отмазать. Сколько раз так было.

– Да хрен с ним, с этим ментом, – отмахнулся Гладкий. – Бурлак нужен. Если его менты раньше найдут, хана вам, парни. Москва начнет свидетелей убирать, и нас с вами закопают глубоко и без могильного холмика в назидание потомкам, так сказать. Я влез в это потому, что бабки хорошие срубить думал. И все казалось легко и просто. Но хренушки, Батон, сучара, молчит. Хотя, может, уже труп он. Блин, почему я сразу про это не подумал? Батон про эту хренотень узнал от Буржуя. Бурлак с Алкой и Володькой работали с Буржуем. Значит, если Батон труп, то Буржуй тоже, да и сестренка с братцем жмуры. Интересно, Бурлак знает про это? Знает, поэтому и ушел. А не сделали его эти белгородцы? Ведь после встречи с ними он пропал. Никто о них ничего не знает. Может, и этот ментяра не так чист, как кажется. Надо Бурлака искать. Где он, сучонок?

– Ну? – Капитан внимательно смотрел на рябого мужчину. – Есть сдвиги?

– Нет, – ответил тот, – проверили все места, где бывал старший Бурлаков, дед Матвей. У себя дома в последний раз он был три дня назад. До нас туда кто-то приезжал, и ему, видно, про это сказали. Они умотали с Жоркой, и больше их никто не видел. Но есть интересная информация – Бурлак после поспешного отъезда из Москвы встречался под Воронежем с какими-то двумя мужиками. И здесь их видели. В Воронеже они что-то давали ему, здесь он им. Эти белгородцы с семьями живут у мента. Правда, Бурлак на это хрен положил. И подходил к ним…

– Что за мент? – перебил его Капитан.

– Кожин, инспектор по работе с малолетками. Жена – учительница, есть сын и дочь. Кожин честный и принципиальный мент, так отмечают те, кто с ним сталкивался. Этих белгородцев пока не проверяли, но есть мнение, что они замазаны в этом. И вполне возможно, если не являются заказчиками, то…

– Да какие, к черту, заказчики? – процедил Капитан. – Это просто роковая случайность. Подельник Бурлака погиб в ДТП после дела, а бабу убили. Судя по всему, Бурлак видел это и узнал про смерть подельника. Его реакция понятна – испугался и сдернул. А о том, что он будет брать дипломат, Бурлак узнал, когда ему дали такой же. Что находится в дипломате, он не знал. Повторяю: это просто роковая случайность, не более. Нужен Бурлак, документы у него. Выбросить или уничтожить их он побоится. О шантаже он даже не подумал. А ведь мог наварить на этом. Видно, он только недавно понял, что дела хреновые, ведь он даже не прятался. Белгородцы тут ни при чем, просто знакомые. А вот дед Матвей наверняка что-то знает. Поэтому и спрятал Бурлака. Может возникнуть еще один неприятный момент. Дед наверняка уговаривает Бурлака пойти в милицию. А в Ростове есть подполковник, который, кстати, помог Бурлаку, когда его подставил Гладкий. И как бы Бурлак не нырнул к этому менту. И снова роковая случайность – документы собирал друг подполковника. Все началось в Ростове и как бы тут не закончилось.

Хутор Казачий

– Понятно, – кивнул дед. – Значит, все ищут. Ну спасибо тебе, Оксана, хоть ты носишь нам необходимое. Только ты это… – он вздохнул, – никому про нас не говори…

– Да я все понимаю, – махнула рукой красивая женщина. – Только вот не пойму, за что Жорку ищут. Ладно бы одна милиция, судимый он, и могли его заподозрить в чем-то. Но бандиты-то чего хотят? Или он что-то и им натворил?

– Просто был не в то время и не в том месте, – усмехнулся Матвей Савельевич.

– Ясно. Но что-то делать вам надо, ведь не успокоятся эти. Вы бы к тому в Ростове, помнишь, который…

– Да помню, но Жорка не хочет. Посмотрим, я погожу маленько, а потом сам поеду в Ростов. Ростин – мужик правильный, поймет. Но не сейчас. А ты уж…

– Не бойтесь, Матвей Савельевич, я никому не скажу про вас. Ведь если бы не вы тогда, мама бы так и сгорела.

– Ладно тебе. Ты помогаешь только из благодарности?

– Да нет, что вы…

– Ну в общем, пока про наше жилье молчи.

– Будьте спокойны, – кивнула Оксана.

Ростов-на-Дону

– Значит, успели Солидзе убрать, – недовольно проворчал Ростин. – Но я надеялся покрупнее рыбку поймать. Хотя и это хорошо.

– Не успел я, – виновато произнес Голубев.

– А кто помог тебе с этими справиться?

– Таганрогский инспектор по делам несовершеннолетних, капитан Кожин. И двое его знакомых. Они сами их и взяли. Остановились, а на них Хвастун выбежал. Чуба они там положили, а Хвастун побежал.

– Понятно. Но помощники, видно, не желают быть героями. Правильно делают. Ты о них не говори. Эти-то молчать будут. Они Соловья нам отдали и долго не проживут. Не в СИЗО, так в зоне зарежут за Соловья. Там его знакомых полно. Грузинскую мафию в том году здорово потрепали. Но надо искать Бурлакова. Слышал, что Багинов говорил? Какие-то документы Бурлак увел у кого-то. Теперь его разыскивают и наши местные, и москвичи. Найдут – хана парню. А документы не Голина ли? Хотя вряд ли. Документы на дороге взяли, Зорин убит, и врач тоже. Вроде как без вести они пропали. А я уверен – убили. Дурак, говорил я ему: не суйся никуда и ни к кому. А он Рукавишникову позвонил. Помнишь Петра Тимофеевича? Вот куда санитарка звонила. Ее, кстати, тоже убрали. А Рукавишникова, видно, не удалось. Я сразу туда позвонил, он исчез. Двое суток уже на работу не выходит. Значит, он и есть…

– Но Голин не знал Рукавишникова, – сказал Голубев. – Выходит…

– Выходит, кто-то над Рукавишниковым стоит. Но это опять бездоказательно. Была пленка, и той нет. Получается так, что нас обходят. Если Бурлакова ищет мафия за какие-то документы, то выходит, что Алка с братом убиты. А Жорка сумел уйти. Но почему он не идет в милицию? Должен был прийти или прислать деда. Но не пришел ни он, ни дед. Может быть, за Жоркой что-то есть, поэтому его и разыскивают. Уверены, что в милицию он не обратится. Вот что, Андрей, займись вплотную поиском Жорки и его деда. Подключи свою агентурную сеть.

– Двоих моих застрелили. Да и нет в Таганроге у меня стукачей. Я к Сазонову обращусь, Пашка нормальный мент – молчать умеет и работать втихую может.

– Ты веришь ему?

– Да.

– Тогда поговори.

– Отлично, – Король потер руки, – хана Соловью. Давно надо было его убрать, но не хотелось вмешательства ментов да еще разборок с грузинами. Сейчас они не так сильны, как были. Саакашвили здорово помог им пошатнуть свои позиции в России. А оборотня, значит, люди Соловья отдали Ростину. Во все щели подполковник лезет, до добра его это не доведет. И Голубев двоих сумел взять. А парнишки не балуй. Так, – спросил он у Лапшина, – где может быть Бурлак?

– Папулечка, – вошла в кабинет дочь, – а если он уехал? У Матвея Савельевича Бурлакова в Шахтах есть родственник, Лесников Антон Николаевич, двоюродный брат. – Она положила перед отцом листок. – Вот ответ на мой запрос.

– Умница ты моя! – Отец поцеловал ее. – Вот как работать надо, – сказал он Лапину. – Пахом! Пошли кого-нибудь в Шахты по этому адресу. – Он протянул листок вошедшему кудрявому здоровяку. – Парнишка может быть там. Но ехать должны умные.

– Папулечка, проще позвонить Кудрявцеву, и он все выяснит. Он ведь тебе должен кое-что и сделает все, о чем ты его попросишь.

– Действительно. Я тобой горжусь, дочка. Пахом! Откладывается твоя командировка. Вместо Кудрявого Жорку в Шахтах будет искать Кудрявцев. А ты все-таки прокатись в Таганрог и пошевели там ореликов наших. Мне нужен Жорка. Тому, кто его найдет, две тысячи евро и недельный отпуск в Сочи за мой счет.

– А если его найдут пятеро? – спросила дочь.

– Значит, десять тысяч и все будут в Сочи, – ответил Король.

Москва

– Никак не могут найти Бурлака, – сообщил Говарский. – Есть основания полагать, что подполковник Ростин в курсе. Вполне возможно, Бурлак ему все рассказал. Но документы не отдавал, иначе Ростин уже воспользовался бы ими. Есть вариант – заставить Ростина работать на нас. Но для этого надо всем ехать в Ростов.

– На кой черт? – спросил Батька. – Светиться там? Мол, вот мы и делай что хочешь? Но решать вам.

– А про вас я не говорил, – сказал Говарский. – Вы наш резерв. На вас грязная работа, разумеется, высокооплачиваемая. Хочу предупредить сразу – возражения не принимаются. Надеюсь, вы понимаете, что мы связаны с вами. Вы всё знаете о нас, мы о вас. А посему единственное разумное решение – быть одной командой. Я предлагаю вам работать на нас. Советую согласиться. В противном случае вы становитесь нашими врагами, а это может повлечь за собой необратимые последствия.

– Странное предложение, – заметил Шакал. – То есть или мы работаем, или вы нас убиваете?

– Обстоятельства свели нас вместе. – Говарский посмотрел на Остапова и на Вайса. – В этом оказались замешаны и вы. Я предлагаю распутать это дело с документами, мы оплатим вашу работу, и мы расстанемся, если не придем к согласию. Наши заказы будут сложными, но мы обеспечим вам прикрытие и большие деньги. По мелочам мы не работаем.

– А за мелочевку я не берусь, – усмехнулся Шакал.

– Это надо расценивать как положительный ответ? – улыбнулся Говарский.

– Сначала хотелось бы знать вот что, – вмешался Батька. – Кто был в вашей компании в те времена, о которых ментяра из Ростова собрал компромат на вас?

– Я пытаюсь вспомнить этого человека, – сказал Говарский, – но не могу даже предположить, кто это мог быть. И зачем? Для этого и нужен Бурлак. Хорошо, что случилось так, как случилось. Документы понадобились для того, чтобы покончить с нами. Но вот кто мог узнать обо всем? Сначала я думал, что это ваша работа, – кивнул он Шакалу. – Но потом понял, что вам это не нужно. Сухарев, гнула, все и начал. Упустил чеченца, тот вышел на Голина, борца за чистоту правоохранительных органов. Когда Голин посадил Ваева, надо было убирать его, а не подставлять, чтоб его вышибли из милиции. Вот и вышибли на свою голову.

– Да если бы не Мускаев, – сказал Остапов, – ничего Голин не нарыл бы. Муса рассказал ему и о счетах, и о времени, и о месте.

– Ведь вообще-то мы сумели узнать об этом каждый из своего источника. И все вроде должно было кончиться, как вдруг дело усложнилось. Я в принципе бы хотел узнать правду. – Говарский посмотрел на Вайса. – Что ты стал бы делать с документами?

– Уничтожил бы.

– Все? – спросил Остапов.

– Не знаю. Учитывая, что все мы там вместе, выбора не было бы. Хотя крови я бы вам попортил. – Вайс рассмеялся.

– А сейчас кто вмешался? – спросил Остапов. – Хорошо еще, что Бурлаков исчез вместе с документами, а то кто знает, что было бы. Но наверняка в Таганроге Бурлака ищут люди заказчика. Надо выходить на него. А ведь можно и кого-то из его людей вычислить.

– Надо ехать в Ростов и встречаться с Ростиным, – проговорил Говарский. – Он сейчас самый опасный для нас человек, потому как он не остановится. Через него мы можем выйти на того, кто нанял Бурлака. Кстати, в этом может помочь Рукавишников. Они…

– Рука уже засветился, – перебил его Вайс. – Он пытался заработать на стороне, и его сдали. Кроме того, Ростин узнал номер телефона, по которому звонила санитарка. А по поводу Ростина не обольщайтесь, Аркадий Адамович, погиб его ученик Зорин, поэтому…

– Но он не знает точно, погиб Зорин или нет, – усмехнулся Говарский. – К тому же теперь можно смело списывать убийство Зорина на Рукавишникова. Если уж он засветился, грех не воспользоваться. Главное – есть, с чем ехать к Ростину. Конечно, поедем по делу о пропавших без вести Зорине и Мальцевой. Кстати, скажем, что слышали по телефону слова умирающего Губинского, потому и приехали к Ростину как к другу погибшего Голина. Черт, а ведь действительно так и надо сделать.

– Поедешь в Таганрог и поможешь Капитану, – приказал Тарасюк худощавому молодому мужчине.

– Как скажете, Тарас Иванович, – отозвался тот. – Когда выезжать?

– Сегодня вечером поедете на машине, – Тарасюк показал на плотного парня, – с Глебом. И запомните: срок – двое суток. Мне нужны документы.

– Понятно, – кивнул худощавый.

– Ты, Кавалер, отнесись к этому очень серьезно. Если не выполните работу, я вас сотру в порошок. Вы оплошали один раз, позволили какому-то борсеточнику вас бросить и дали ему уйти с документами. Вам указали, где он, а вы до сих пор не можете на него выйти…

– Извините, Тарас Иванович, – сказал Кавалер, – но в Таганроге Капитан, а я выезжаю только теперь. Я говорил вам, что мне надо сразу ехать, у меня там есть знакомые.

– Вот и поедешь, – кивнул Тарасюк. – И запомните: у вас двое суток.

– Понятно, – сказал полковник милиции. – Значит, ты думаешь, что Царину убил он?

– Все указывает на это, – кивнул Леднев. – Причина была, возможность тоже. Кроме того, он там был. Его видели, когда он выбежал из подъезда дома, на чердаке которого найдена винтовка. Он был охотником-профессионалом. Бил белку в глаз.

– Значит, надо брать.

– Если бы была санкция, взяли бы.

– Где он, знаете?

– Сейчас нет.

– А что еще есть против Царина? Свидетели не опознали его. Описания выбегавшего из подъезда человека расплывчаты. И ничего не указывает на Царина.

– Вот в этом-то и дело. Вы читали показания дворника и пенсионерки? По их словам, они видели мужчину, выбегавшего из подъезда, который похож на Царина. Но фоторобот они составлять отказались. А почему? Да просто наехали на них, вот и побоялись помогать милиции. Царин дважды судим, имеет определенный вес в уголовном мире. Отбывая второй срок, не раз говорил, что убьет свою жену. Потом он появился в Москве, и Царина убита.

– Знаешь, Леднев, мне кажется, что кто-то очень ловко пытается подставить Царина. Здесь все непонятно. Почему в дипломате, найденном в машине убитой, оказались старые газеты? На этот вопрос никто вразумительного ответа дать не может. Ты знаешь о ДТП в Тульской области. Подполковник Ростин из Ростова-на-Дону утверждает, что Голина убили и похитили документы. Но расследование не подтвердило этого. А дальше происходит нечто странное. Майор Зорин выезжает в Москву с пленкой, на которой записаны слова умирающего телохранителя Голина о том, что кто-то искал в перевернувшейся машине дипломат с документами. А у Цариной был дипломат с газетами. Не странное ли совпадение? Но снова все упирается в закон. Нет прямых улик. Ну нравилось Цариной носить в дипломате старые газеты. Мало ли кто и что носит в дипломатах. К тому же Рукавишников пропал. И тут выясняется, что из Тулы, из клиники, ему звонила санитарка в тот день, когда Губинский пришел в себя. Санитарку убивают, а на следующий день пропадают уехавшие в Москву Зорин и врач. Пропадает сотрудник милиции, а прокуратура заявляет, что дело заводить не будет. Зорин и Мальцева взяли отпуска, а куда и зачем они уехали, неизвестно. Заявления от родных ни с той ни с другой стороны не поступало. И все-таки Царина надо искать. Он был в Москве, и это единственный, кто заинтересован в гибели Цариной.

– Что делать, – проговорил тучный седой полковник, – я не знаю. Меня вот-вот возьмут. Какого черта вы убрали Зорина с бабой? Надо было просто сказать, что запись не является доказательством. Охранник был при смерти, и его слова не стали бы поводом для возбуждения дела. Тем более что дело уже закрыто. Соблюдены все нормы…

– Да ты понимаешь, олух царя небесного, – перебил его мужчина, – что ты сам себя подставил? Зачем ушел?

– А что, мне надо было сидеть и ждать, когда за мной приедут? Ростин пару раз звонил, и я понял, что он уверен в том, что я причастен…

– Кретин ты, Рукавишников. И тебе надо молиться, даже если не веришь в Бога.

– Это и вам не помешает. Я же вас всех сдам. Неужели думаете, что я один буду отдуваться? Ошибаешься, Ломакин. Так что думайте, как и куда вы меня отправите. Моя безопасность – залог вашего спокойствия. Всю грязную работу делал я. Я нашел Царицу и свел ее с Вайсом. Я помог выйти на Батона, который и сообщил, где сейчас…

– Положим, это мы узнали сами. А ты, Рука, как был дурнем, так им и остался. К сожалению, глупость в таких делах – вещь неизлечимая, и результат предсказуем.

– Ты это к чему? – спросил Рукавишников. Ломакин кивнул. Рукавишников успел повернуться и получил в горло пулю из пистолета с глушителем.

– Я говорил, его надо убирать сразу, – сказал Ломакин. – Приберите его. Но так, чтоб не нашли. Зря я с ментами сошелся. Хотя выбора вообще-то не было. Интересно, что там сейчас остальные думают? – усмехнулся он.

– Рукавишников скорее всего у Лома, – сказал Говарский. – И я очень надеюсь, что Лом поступит правильно. Руку надо убрать так, чтоб об этом не узнали. Черт возьми, мне остался до пенсии год. А тут, как с неба, сваливаются неприятности. Наше товарищество всегда было фиктивным. Тогда мы поймали золотую жилу и сделали себе очень хорошие деньги. Но каждому казалось, что именно он заслуживает большего. Остается удивляться, как мы тогда не перегрызли друг другу глотки. И сейчас судьба свела нас вместе. Надеюсь, не для того, чтобы такой компанией сесть на скамью подсудимых. А дело идет к тому, господа. Обидно, что какой-то парень сумел сделать всех – и команду киллера, и нас, офицеров МВД.

– Подождите, Говарский, – остановил его Вайс. – Но мы решили ехать в Ростов и встретиться с подполковником Ростиным. Это самое разумное решение в данной ситуации. Поручение найти документы, данное уголовникам, – глупость, которая может обернуться для нас настоящей бедой. Ведь прежде всего тех, кто пытается найти…

– Ты прав, – не дал продолжить ему Говарский. – Завтра же первым рейсом летим в Ростов. Все. Вы остаетесь у меня, вам предстоит выполнить заказ. – Он посмотрел на Шакала. – Это для тебя раз плюнуть, но стоить будет дорого.