Текст книги "Книга судеб. «Писатели Израиля»"

«Андрюша» Григория Каплана

Исполняется 90 лет Григорию Каплану – полковнику запаса, инвалиду войны, помощнику командира батареи реактивных минометов М-31 (на фронте их называли «Андрюши», и применялись они при прорыве сильно укрепленных позиций во время артиллерийской подготовки). В отличие от «Катюш», смонтированных на шасси автомобилей, стрельба из них велась стокилограммовыми минами, устанавливаемыми на стационарные металлические рамы.

В 610-й средней школе города Москва, где учился наш герой, он считался круглым отличником. Поэтому с момента начала войны он легко поступил без экзаменов в училище, задачей которого была подготовка офицеров корпусной артиллерии. Кстати, именно в этом училище формировались первые батареи реактивных минометов – легендарных «Катюш». По окончании училища в звании старшего сержанта Григорий попал в офицерский резерв Северо-Западного фронта и вскоре был назначен командиром взвода разведки, в задачу которого входило обслуживание штаба артиллерии. Он неоднократно подавал рапорты о переводе в действующую часть, но попасть туда ему удалось только в мае 1943 года в качестве командира взвода управления восьмой батареи 261-го артиллерийского полка 197-й стрелковой дивизии. В сентябре 1943 года Каплан в составе разведки одной из групп дивизиона форсировал реку Болва, проходящюю по так называемой «долине смерти», поражаемой всеми видами огня противника. Пришлось преодолевать реку по броду, держа над головой оружие, обмундирование и боевое имущество. После короткого боя взяли город Бежицу. Оставшиеся в живых были награждены. Григорий получил орден Красной Звезды, а остальные – медали. Контузию наш герой получил в феврале1944 года в районе белорусской деревни Дуброва. Снаряд немецкого самоходного орудия «Артштурм» пробил стену наблюдательного пункта, где находился Григорий, и взрывная волна выбросила его в окно. Лечение он проходил в госпитале города Рассказово Тамбовской области, а долечиваться пришлось уже в Москве, где ему удалили два осколка, застрявшие в бедре. И уже в июле Каплан продолжил службу на 3-м Белорусском фронте в 9-й Гвардейской бригаде реактивных минометом М-31 в должности помощника командира батареи. Едва оправившись от контузии, во время боя за деревню Притыка получил ранение в правое бедро. В январе 1945 года наши войска подошли к южной окраине Кенигсберга. Батарее Каплана предстояло произвести разведку для подготовки батареи к отступлению в условиях угрозы захвата ее противником. Эта задача была им с успехом выполнена. Так Григорий Каплан был представлен к очередному ордену Красной Звезды. Война для ветерана окончилась 22 апреля 1945 года в Восточной Пруссии. Непрерывный огонь немцев по советской огневой позиции привел к потере материальной части батареи. Каплан и офицер-электрик Прохоренко чудом остались живы, поскольку находились в отсеке укрытия вне досягаемости фронта ударной волны.

В конце 1945 года боевой офицер поступил в Военно-химическую академию на командно-инженерный факультет, который закончил в 1952 году. Уволился из армии в 1960 году в звании подполковника. Впоследствии работал в химических цехах ТЭЦ Мосэнерго. Григорий Каплан награжден орденом Отечественной Войны 1-й степени и тремя орденами Красной Звезды, медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией», «За взятие Кенигсберга». Имеет звание полковника. В Израиль наш герой репатриировался в 1992 году, где проживали семьи двух его сыновей. У него 13 внуков и 14 правнуков. Уже живя в Бейт-Шемеше, Григорий Каплан выпустил несколько сборников воспоминаний участников войны, неоднократно публиковался в периодической печати.

Зеркало его души

Краеугольным камнем еврейского подхода к миру является понятие того, что все евреи, жившие за тысячелетия до нас, наши дети и их потомки являются по отношению к миру и к богу частями одного большого организма, который носит название Кнесет Исраэль – «Полное собрание душ Израиля». Когда болеют отдельные части этого организма, болен весь организм. Молитвы Йом Кипура еще раз напоминают нам об этом. В этой связи мне хотелось бы рассказать о душе одного из наших соотечественников, в зеркале воспоминаний которого причудливым образом отражается жизнь еврейского народа, его страдания и надежды, духовный опыт и переживания, становление личности и осознание себя частью конгломерата единой еврейской души. Имя этого рядового жителя Бейт-Шемеша – Арон Гершонович Сегал. Арон родился в 1928 году в деревне Хмелиск (Западная Украина). Эта деревня не являлась еврейским местечком, поскольку среди украинцев и поляков там проживало всего 14 еврейских семей. В основном, евреи занимались мелким предпринимательством, перебивались с хлеба на воду. А в семье Сегалов было четыре гектара земли, две коровы и лошадь. Но для вспашки земли нужна была вторая лошадь, и ее одалживали у соседей. В семье Гершона и Гиты было семеро детей. Арон был шестым ребенком в семье, которая не только обеспечивала себя всем необходимым, но имела возможность продавать соседям излишки мяса, масла и молока. Каждую неделю из города Скалот приезжал шойхет, который по еврейскому обычаю резал телят, взрослых быков, уток и кур. У Арона была постоянная работа в семье – пасти своих коров. Одним из наиболее богатых евреев во всей округе был судья Яков Локар. В Хмелиске он построил палац (площадь, окруженную камнями), куда евреи приходили молиться в Рош а-Шана и на Йом Кипур. В эти дни судья приезжал сюда лично, чтобы участвовать в общих молитвах. Когда в 1939 году на территорию Польши вошли советские войска, семья Сегалов получила дополнительный гектар земли. А потом пришли немцы и отобрали все – и землю, и весь скот. Отца забрали в гетто на принудительные работы. Шел1941 год. Фашисты издали приказ явиться в комендатуру главам всех еврейских семей. Старший брат Арона Мойше пошел по вызову вместо отца, и как все остальные евреи, был расстрелян. В целом немцы уничтожили около 80% евреев деревни. Гершон с двумя сыновьями совершили из гетто побег, и скрывались в своей деревне в подвале соседского коровника. Но когда в конце 1942 года фашисты издали закон, по которому подлежат уничтожению семьи, укрывавшие евреев, то Сегалам пришлось покинуть убежище и прятаться на крышах домов под сеном, среди зимы. А температура в то время доходила до минус 30 градусов. По ночам доили коров голодными ртами, а днем боялись даже шелохнуться. Через полгода Арон устроился пастухом в соседнюю деревню. Но хозяин сразу же заподозрил в нем еврея и заставил читать молитву Пачер. Он не знал этой молитвы, но потом усердно ее выучил, стоя на коленях перед иконой Матки Боски с Иисусом в руках. И все же ему пришлось сбежать в деревню Клебановку, назвавшись вымышленным именем Михаила Захидного. Вместе с сыном фермерши Зоси Ковальчук Степаном он пас коров и косил сено. Но как оказалось, Зося была хорошо знакова с прежним хозяином Арона, и по его наущению попросила прочитать ей Пачер. К счастью, Арон уже знал эту молитву наизусть. Таким образом он сумел сохранить жизнь и продержаться в Клебановке до прихода русских в апреле 1944 года. В деревне свирепствовали бендеровцы. Евреи стали уезжать в Польшу. Арон вернулся в свою деревню, где в лесу, в яме, прятались его родные. Но уже осмелели «фольксдойч», немцы, жившие в этих местах при поляках. Они забросали гранатами яму, в которой скрывались Гершон с дочерью и сыном. Во время акции были арестованы в синагоге и впоследствии умерщвлены в газовой камере мама Арона Гита и его сестра Мира. Таким образом, из всей семьи Сегалов Арон остался в живых один. В 1947 году в Сосновицах (Польша) Арон в составе группы репатриантов выехал в Израиль. Но еще в 1946 году ему пришлось пожить в Греции, Германии и Италии. Целый месяц он ждал с товарищами в Риме прихода корабля. И вот корабль под названием Моледет привез их в Хайфу. Этот корабль переправили на Кипр. В городе Фамагуста, в лагере перемещенных лиц, в ожидании сертификата на въезд в Израиль Арон пробыл до конца 1947 года. К счастью, вышел закон, по которому дети возрастом до 18-ти лет подлежали выезду в Палестину. И Арон попал в кибуц Яд-Мордехай, окруженный арабскими деревнями.

Когда в мае 1948 года Бен-Гурион объявил о создании государства Израиль, арабы начали активные военные действия. В кибуце день и ночь рыли окопы, построили двойной забор вокруг поселения и заложили внутри мины. На 140 боеспособных мужчин было только два автомата и гранаты. Оружие добывали у убитых арабов, непрерывно атакующих кибуц. А надо сказать, что арабов снабжали оружием англичане. Вот так и жили – работали на виноградниках с оружием в руках, и прятались в окопах. Кибуцники несли большие потери – 27 убитых и раненые, среди которых был и Арон Сегал. Осколком от снаряда, угодившего в окоп с защитниками кибуца, он был ранен в левое колено. Он был буквально засыпан останками тел погибших израильских солдат. Впоследствии парень был вывезен в Тель-Авив, в больницу Адасса, где ему восстанавливали раздробленное колено. Там ему довелось поговорить с Бен-Гурионом, который пришел посетить раненых. Лечение продолжалось 1,5 года. Арон получил инвалидность 20% и в Тель-Авиве устроился в фирму «Амидар» служащим – оформлял договора на строительство домов для новых репатриантов. В качестве транспортного средства использовал велосипед. Купил квартиру в Тель-Авиве. В январе 1953 года женился. Через год у него родился сын Гершон, а еще через два года – дочь Това (Гитл).

Работая в «Амидаре», Арон встретился взглядом со служащей Пниной и понял, что пропал. Это была любовь с первого взгляда. Она оказалась взаимной. В это время жена Арона была беременна, и он не мог оставить ее. Сегал буквально сбежал из фирмы, где работала его любимая. Переехал в мошав между Афулой и Тверией. Как переживший Катастрофу, стал получать компенсацию из Германии. Купил квартиру в Бат-Яме, мебель. Работал в фирме «Битахон», в фирме «Тадиран» по изготовлению электроаппаратов военной промышленности. После 30 лет жизни в Бат-Яме переехал в Арад, а в 2000 году купил квартиру в Бейт-Шемеше. В 1990 году вышел на пенсию. В Яд ва-Шеме он записал 33-х погибших родственников. Но жизнь продолжается. У Арона Сегала трое детей и десять внуков. Сын Гершон – дантист, живет в Кирьят-Арбе. Дочь Това – доктор философии, работает в школе Хедеры. Дочь Рая преподает грамматику иврита в Тель-Авиве. И Арон по праву считает себя частицей еврейского народа, его плотью от плоти и кровью от крови. Вся жизнь еврейского народа отражается в зеркале его души.

«Я и Бейт-Шемеш выросли вместе!»

Эти слова принадлежат первой жительнице современного Бейт-Шемеша Эстер Шулим (в девичестве – Эрман), с которой я недавно встретился, чтобы узнать из первых уст об истоках создания нашего развивающегося города, популярность которого среди репатриантов увеличивается из года в год. Признаться, мне и самому не верилось, что удастся поговорить с пионером моих земляков, а не копаться в пыли грустных, покрытых пылю десятилетий архивов и смотреть отрешенным взглядом на плоские слайды пожелтевших от времени черно-белых фотоснимков. А «история» оказалась совсем рядом, в районе Гиват-Шарет, практически в десятиминутной ходьбе от моего дома. Однако, все по порядку. Родители Эстер – Нахман и Ривка Эрман до Второй Мировой войны проживали в небольшом городке Ишбица Люблинскойобласти (Польша). Мама держала частную лавку с мороженым, а папа занимался оптовой торговлей. Отец был яростным сторонником коммунистических идей. Разговоры о равенстве и братстве, гуманизме – всегда вызывали интерес среди группы единомышленников, на посиделках которых свои воззрения с присущей ему горячностью всегда отстаивал Нахман. Но вот для поляков наступили иные времена. Согласно Пакту Молотова-Риббентропа восточная Польша отошла к России, а западная – к Германии. Русские были уже наслышаны о пророссийской группе Эрмана и назначили его начальником полиции в Ишбице. Отец с женой Ривкой уже строили радужные планы на будущее. Но не прошло еще и трех месяцев, как фашистские оккупанты стали захватывать и русскую часть разделенной Польши. Поскольку отцу с семьей, как сотрудничавшему с русскими, грозила неминуемая расправа, ему дали повозку и коня и предложили срочно переезжать в Россию, благо граница было совсем рядом. У отца было еще 8 братьев и сестра. Но решили покинуть насиженные места далеко не все. Вместе с Нахманом уехали в Россию его младший брат Авраам, а со стороны матери – брат и сестра (близнецы) Яков и Кресл Блюмштейн. Бабушка Леа по линии отца и многие родственники остались в оккупированной Польше, поскольку были уверены, что немцы ничего плохого не сделают с евреями, проживающими в этой стране уже несколько веков. И глубоко ошиблись. Около 90 их близких родственников было уничтожено фашистами в Освенциме и лагере в районе города Бельц. В живых остались только уехавшие в Советский Союз. Семья Эрман поселились во Владимире, недалеко от Москвы, где в 1940 году и родилась героиня нашего рассказа Эстер. Затем вся семья была эвакуирована в Казахстан, где родилась ее сестра Двора. Затем были Узбекистан, Сибирь и Урал, где в 1946 году появилась на свет еще одна сестра Юдит. Когда в 1946году по указу Сталина польским евреям было предписано возвратиться на свою историческую родину, их поселили в городе Лигнице, возвращенном Польше побежденной Германией. Там родился в 1947 году брат Эстер Яков. Но по возвращению на родину Эрманы узнали о трагедии, постигшей их родственников. Они не хотели, да и не могли больше оставаться жить на земле, каждая пядь которой была пропитана кровью евреев. Решение было прямым и бесповоротным – репатриироваться в Израиль. Но сначала они из Варшавы доехали до Венеции, а затем в октябре 1950 года на корабле были доставлены в Хайфу. Первое время жили в Центре репатриантов в районе Хедеры в палатках. Питались в общей кухне главным образом хлебом с маргарином, сухим молоком и яичным порошком. На десерт давали сахар-песок и апельсины. Мяса и молока не было и в помине. Зимой в палатках было и так холодно, да еще в 1950 году выпал снег. Но невыносимые условия жизни не смогли сломить упорства репатриантов. Нахман и прежде был верующим, но в Израиле он еще больше укрепился в вере. Он предложил Сахнуту свои услуги – направить его вместе с семьей на новое место рядом с Иерусалимом, чтобы иметь возможность строить новый Израиль и подниматься к Стене Плача каждый шабат. Таким образом, в декабре 1950 года во время Хануки три семьи (всего 16 человек) переехали в Артув-бет – Нахмана Эрмана, его брата Авраама и друга Аарона Байдера. Каждая семья жила в отдельном металлическом вагоне без удобств. Было холодно и голодно. Не хватало пищи. Да и работы тоже не было никакой. Когда зимой в кране замерзала вода, то ходили за ведром воды на железнодорожную станцию, рядом с полицейским участком. На месте их проживания сегодня расположен современный БИГ, а старые вагончики сохранились только в воспоминаниях старожилов и на фотоснимках, бережно хранимых в их семьях. Но вот наступило время, когда репатрианты через Лишкат Аводу стали получать работу – по 12 дней на семью. Расчищали землю от камней, сажали деревья. Появились и первые деньги, на которые в местном магазине, обшитом досками, привезенными из Швеции, покупали продукты питания. Было начато строительство первых одноэтажных каменных домов, с двумя комнатами, душем и кухней, но без туалета. В один из таких домов в 1956 году и переехала по жребию семья Эрман. Появилась и первая крошечная поликлиника. Было начато строительство цементного завода. Внутри Бейт-Шемеша еще не было автобусных маршрутов. Только рано утром из него в Иерусалим отправлялся единственный автобус, да и тот двигался в течение двух часов. А в Тель-Авив можно было добраться через Цомет Шимшон, сделав четырехкилометровый пеший «марш-бросок» из Бейт-Шемеша. Семья будущего мужа Эстер – Ариэля Шулим приехала в Израиль из Румынии в феврале 1951 года. Волею судеб они стали жить в одном доме с Эрманами, буквально через стенку. А в целом первыми жителями «каменного» Бейт-Шемеша были репатрианты из Польши, Румынии, Ирака, Ирана, Афганистана, Египта, Йемена. Таким образом, Эстер и Арье с детства знали друг друга. Арье учился в профессиональной школе кампании Безек в Иерусалиме. Отслужил армию. А Эстер по настоянию матери стала учиться на семинаре учителей в иерусалимской гимназии с общежитием. Для оплаты учебы мать прямо под домом на сваях стала содержать коровник на 20 голов скота, а через Арье она передавала дочери деньги на обучение. Вскоре молодые люди поняли, что не могут жить друг без друга, и решили создать семью. И хотя родители Эстер возражали против этого брака, поскольку хотели для дочери религиозного мужа, и никак не выходца из Румынии, но Эстер проявила характер, и в 1963 году свадьба состоялась. Впервые в Тель-Авив отправился на свадьбу полный автобус из Бейт-Шемеша. А всего в свадебном зале гуляли и радовались за молодых около 400 человек из разных уголков Израиля. Ариэль Арье работал техником в кампании Безек, а Эстер преподавала в начальных классах школы Адаягу в Бейт-Шемеше, а затем стала ее директором.

После свадьбы молодая семья купила квартиру в доме для молодых семей в районе нынешней Лишкат Аводы. Они жили в палатке, вагоне (доме для репатриантов). А теперь у этой семьи есть двухэтажный коттедж с приусадебным участком, ухоженным и благоустроенным. В их семье трое детей. Дочь Орин 1965 года рождения работает учительницей в Петах-Тикве, имеет двух детей. Сын Цахи 1967 года рождения – военный моряк. У него четверо детей. А младшая дочь Галит преподаёт в школе Бегина. Ариэль Арье принимал участие в Шестидневной войне, в Войне Судного Дня, в Первой Ливанской войне. Эстер по праву гордится своими учениками, многие из которых стали учителями, врачами, адвокатами, военными, работниками местной Мэрии. И где бы она ни появилась, её узнают и помнят, как члена своей семьи. Ведь для неё весь Бейт-Шемеш – одна большая семья. Не всё, что происходит сегодня в нашем городе, например, его активная харедизация, нравится старожилу Эстер Шулим. Но она всем сердцем любит Бейт-Шемеш. Ведь, по её утверждению, они выросли вместе. Город рос и развивался на её глазах, и будущее его молодежи для Эстер крайне важно.

Сядешь и просто нажимаешь на педаль

Эти слова известной песни повествуют о достоинствах велосипедного колеса. Сегодня, пожалуй, и легковым автомобилем никого не удивишь, не то, что велосипедом. Но если вернуться назад, в прошлое, на 50—60 лет назад, то и холодильник, и телевизор, не говоря и о современном компьютере, были в диковинку. У Рины Беркович, одной из основателей Бейт-Шемеша, известной своей благотворительной деятельностью в течение нескольких десятков лет, была одна страстная мечта в детстве – купить велосипед. Рина родилась в 1935 году в Румынии. Её отец Меир специализировался на различных добавках к вину. Мать Сара была домохозяйкой. В семье, кроме Рины, было ещё четверо детей, трое из которых рано умерли. Несмотря на бедность, мать делилась с соседями последним куском хлеба. Она могла в любую погоду послать дочь к соседям с продуктами, зная о том, что они голодают. И в пять лет Рина получила в подарок от родителей новенький велосипед. В глазах у маленького ребенка было столько радости, что этим могли окупиться любые затраты. Но вот наступил декабрь 1950 года, и Рина с родителями и братом Арье репатриировались в Израиль. В то время взрослому можно было взять с собой 40 килограммов вещей, а на ребенка полагалось только 25. Мать хотела взять с собой вещи и посуду, а отец – инструменты. В споре победила мать, и поместила в багаж посуду. Однако в Израиль прибыли в багаже одни черепки. Из Хайфы семья через две недели переехала в Артув, предшественник современного Бейт-Шемеша. Их поселили в металлический барак, без света, воды и туалета. Зимой коченели от холода, а летом изнемогали от жары. Через два года через Сохнут получили однокомнатную квартиру, тоже без света и удобств. Брат Рины Арье работал в кибуце, и увидел там брошенные велосипеды. Один их них облюбовала Рина, и решила его отремонтировать. Стоимость ремонта оказалась неподъемной – 25 лир. Но родители все равно в течение пяти месяцев оплачивали ремонт велосипеда в мастерской Иерусалима. Гораздо позже появился и новый велосипед, и машина, но велосипед в доме Рины был всегда. Велосипед сыграл немалую роль и в любви к своему избраннику Давиду, тоже выходцу из Румынии. Надо сказать, что единственным развлечением для молодёжи в городе была пятикилометровая пешая прогулка до Цомета Шимшон, во время одной из которых наша героиня встретила парня на велосипеде. Она попросила у парня разрешения покататься, и тот с радостью согласился. И с этого времени пара стала неразлучной. В 1955 году молодые сыграли свадьбу. И покатили колесо жизни вместе, встречая на жизненном пути и радости, и горести, обретая друзей, участвуя во всех этапах строительства нашего «Дома солнца».

После службы в армии Рина поступила на работу в Моаца (Ирию). И проработала там около 25 лет служащей, ответственной за детские сады. В то время детские сады не отапливались. И Рина на собственных хрупких плечах приносила детям пятнадцатилитровый бачок с нефтью, которую использовали для отопления и освещения. Нефть развозили в бочках с конной упряжкой. Холодильников не было, и в целях сохранения продуктов покупали лед. Но когда хозяева возвращались с работы домой, все продукты плавали в воде. Местная мэрия занимала четыре комнаты на улице Рамбам и состояла из мэра, служащей, секретаря, уборщицы и двух инсталляторов. Вечером зажигали лампу на нефти. На весь Бейт-Шемеш был один телефон, поэтому о новостях узнавали по «сарафанному» радио.

Желание помогать людям у Рины возникло не случайно. Примером бескорыстия и сердечности ей служила мама, которая и в Израиле делилась с соседями и льдом, и продуктами. Начиная с 1962 года Рина Беркович начала оказывать добровольную помощь онкологическим больным. Вместе с единомышленниками собирала пожертвования у людей. В течение 40 лет работала на добровольных началах в компании Яд Сара. В разные годы Рина работала в пяти добровольных обществах Бейт-Шемеша. В помещение нынешнего суда в центре поставили телевизор, куда в свободное время приходили отдохнуть и пообщаться солдаты. А на улице аШива, рядом с пожарной станцией, в комнате для слепых добровольцы угощали гостей хлебом, чаем и кофе. Сегодня это уже Добровольное общество помощи слепым. Оно имеет три комнаты, салон, кухню и два туалета. Выходцы из России, Марокко, местные израильтяне, получают здесь на завтрак горячее питание, салаты, сладости, интересно проводят время. Большую помощь оказывает цементный завод. На его средства построены навесы, установлены столы, посажены цветы в доме незрячих. А к праздникам директор всегда дает подарки. В 1979 году Рина открыла склад вещей со вторых рук. Нуждающиеся могут за бесценок приобрести себе вещи, а заработанные деньги переводятся на счет клуба слепых. Из общей суммы 30% заведующая клубом Клодин переводит на счет онкологических больных. Нельзя не отметить безвозмездную помощь, которую оказывают директор хостеля Рахель Омри, торговец Шимон Ахайон, спонсоры Иуда Бен Аруш, Шелли Гиль, заведующий пиццерией Бен Хаму Шлеми, ресторатор Фреску, директор хозяйственного магазина Ихсор, учитель физкультуры Эзра Коэн и многие другие. Одна из выздоровевших больных подарила в прошлом году Добровольному обществу помощи онкологическим больным новый холодильник. Сегодня эта структура нуждается в добровольцах и людях, которые желают материально помочь. Для сведения, склад помощи нуждающимся находится напротив дома 141 по улице аНаркис, в бомбоубежище. Склад работает с 10-ти до 12-ти в понедельник и с 17-ти до 19-ти в среду.

Отец Рины до пенсии строил дома в Бейт-Шемеше. Ее брат Арье служил в Пальмахе, а после армейской службы возглавлял хозяйственную службу на флоте. На торговом корабле избороздил прибрежные воды многих стран мира. Муж Рины Давид работал лаборантом на цементном заводе. У Давида и Рины два сына и пятеро внуков. Старший сын Бени работает агентом фирмы по распространениюв различных препаратов для цветов и деревьев. Младший сын Амир – микробиолог. Внуки не знают об устройстве водяной мельницы, которой умело управлял дедушка их бабушки Рины. Но они хорошо усвоили устройство колеса жизни, и не понаслышке знают, что такое благотворительность, за которую их бабушка получила в октябре прошлого года грамоту от мэра города. А первую она бережно хранит с 1970-го года.

Несмотря на издержки возраста, Рина Беркович продолжает дело всей своей жизни, к которому приучила её мать. И дай ей бог здоровья в её благородном поприще! Пусть велосипед её жизни подольше рулит на дорогах, проложенных её родителями, сверстниками и последователями её призвания. Да не оскудеет рука дающего!