Текст книги "Идеальная невеста"

Глава 11

– Пришел доктор Линней, – сказал сэр Рекс с порога ее спальни.

Бланш села в кровати. Постель была не разобрана, а сама она была полностью одета. Очевидно, сэр Рекс отнес ее на кровать, когда она была без сознания, а потом привел в себя нюхательной солью. Он настоял, чтобы она накрылась кашемировым покрывалом. И она послушно выполнила его желание, хотя ей и не было холодно. Потом он ушел, чтобы вызвать доктора. После этого прошло меньше часа.

Бланш улыбнулась ему, хотя ее губы дрожали.

– Должно быть, доктор находился где-то близко.

– Да, – подтвердил сэр Рекс, входя в комнату.

Его взгляд был хмурым и тревожным. Он выглядел печальным и, что было еще хуже, испуганным. Не считает ли он, что она сошла с ума? Бланш хотела успокоить его, но не могла. Она упала в обморок уже во второй раз меньше чем за неделю и тоже была в тревоге. Что с ней происходит?

Боже милостивый! Неужели она действительно начинает вспоминать что-то о том бунте? Образы в ее сознании выглядели реальными, хотя и появлялись на очень короткий срок. А она не хотела вспоминать ни одну из подробностей этого дня.

Вслед за сэром Рексом в комнату вошел доктор Линней. Это был аккуратно одетый подвижный человек маленького роста. Он весело улыбался.

– Мне бы хотелось познакомиться с вами при других обстоятельствах, леди Херрингтон, – сказал он и снова улыбнулся.

– Спасибо вам за то, что пришли, – каким-то образом сумела сказать она.

– На днях я видел дело ваших рук и был им просто восхищен. – Его глаза весело блеснули.

Но Бланш была не в состоянии успокоиться.

– Мне бы хотелось, чтобы это было дело рук хирурга, – искренне ответила она.

Врач опять улыбнулся. Теперь он стоял у кровати, возвышаясь над Бланш, и рядом с ним стоял сэр Рекс.

– Если вы когда-нибудь захотите стать медсестрой, вам нужно будет только сообщить мне об этом.

Бланш, наконец, улыбнулась. Потом она взглянула на сэра Рекса. Он напряженно смотрел на нее. Бланш почувствовала, что улыбка исчезла с ее лица. Ее тревога стала сильнее. Насколько сильно она больна?

– Сэр Рекс сказал, что вы потеряли сознание и это случилось во второй раз за пять дней. Почему бы вам не рассказать мне об этом? – ласково попросил он.

Бланш каким-то образом сумела отвести взгляд от сэра Рекса.

– Я мало что могу рассказать. В первый раз я потеряла сознание на этой неделе, когда вошла в церковь, где в это время было собрание шахтеров. Я просто не могла дышать. Я никогда не любила толпу.

Врач кивнул и спросил:

– А сегодня?

В уме Бланш пронеслись картины этого дня – ее скачка по пустошам вместе с сэром Рексом, ее первый настоящий поцелуй, неистовое влечение ее тела к сэру Рексу и отчаянные старания решить, просить ли ей сэра Рекса стать ее мужем. А потом в ее голове возникли чудовища. Они появились среди крови и вил. Что из этого она может рассказать доктору Линнею? Она сама не знала точно, вспоминает она прошлое или нет. Отец никогда не говорил ей ни слова о толпе, вооруженной вилами. Он не говорил, что там была кровь.

Мама споткнулась, упала и разбила себе голову и от этого умерла. Трагический несчастный случай. Разве не так?

Бланш плотно закрыла глаза. Она осмелилась сказать сэру Рексу про тот бунт и про то, что она боится толпы, но она никогда не расскажет ему всю правду. Она не позволит ему узнать, что в ее характере есть странный природный дефект – что она до последних дней всю жизнь была совершенно бесчувственной. И чтобы врач это знал, она тоже не хотела. Это ее очень личное дело.

Но ей было страшно. Она боялась, что эти жестокие образы появятся снова… и боялась того, что они могут означать. Она боялась той головной боли. И если эти чудовища не воспоминания, что они такое? А если это воспоминания, почему они возвращаются сейчас?

Бланш улыбнулась врачу, хотя и неохотно. Она решила, что расскажет ему то, что можно, и будет надеяться, что у головных болей есть медицинское объяснение.

– Сэр Рекс и я ездили верхом по окрестностям, – сказала она, чувствуя на себе немигающий пристальный взгляд хозяина дома. – Это была приятная прогулка. Я вернулась сюда полчаса назад и болтала о чем-то со своей горничной. И тут у меня ужасно заболела голова – как будто в меня вонзился нож. Следующее, что я помню, – то, что я упала, потому что не могла выдержать эту боль. Я увидела Мег и сэра Рекса, а потом все потемнело.

– Случались ли у вас раньше такие головные боли?

Бланш словно окаменела.

– Иногда у меня болела голова, но редко. То, что было теперь, – не головная боль. Это гораздо сильнее.

– Значит, таких головных болей, как теперь, у вас до сих пор никогда не было?

– Никогда! – с силой сказала Бланш и бросила взгляд на сэра Рекса.

Он выглядел недовольным, огорченным и очень встревоженным. Их взгляды встретились и слились вместе. Бланш поняла: он думает о том, что она сейчас сказала, и о том, как они вместе утоляли свою страсть. Вдруг она догадалась, что он может винить себя за приступ, который случился с ней потом.

– А крепкое ли у вас здоровье? – спросил врач.

– Я редко болею. У меня хорошее здоровье, – ответила Бланш.

– Она почти ничего не ест, – вступил в разговор сэр Рекс. – На завтрак она съедает всего один тост. А мы ездили верхом перед обедом.

Бланш взглянула на него и сказала:

– Вы в этом не виноваты.

Сэр Рекс посмотрел на нее пристально и с явным чувством вины. Он упрекал себя.

– Может быть, вы потеряли сознание от голода, – шутливым тоном сказал доктор Линней. – Это случается со многими дамами. Вы стройная женщина, леди Херрингтон. Вам не нужно морить себя голодом.

– У меня никогда не было большого аппетита, – возразила Бланш. – Я не соблюдаю диету, как мои подруги: мне это никогда не было нужно.

– Ее отец умер шесть месяцев назад, – сурово заговорил сэр Рекс. – Я знаком с леди Херрингтон уже много лет. Кроме отца, у нее нет родни. Они были очень близки душой. С тех пор, как он умер, к ней нахлынула целая толпа поклонников, потому что она имеет большое состояние. Она приехала в Лендс-Энд, чтобы отдохнуть. – Он поморщился. – Но боюсь, мой дом не был спокойным.

– Вы предполагаете, что напряжение, в котором она находилась в последние месяцы, отразилось на ее здоровье?

– Это только предположение, я ведь не врач, – коротко сказал сэр Рекс.

– Есть ли еще что-нибудь, что вы хотели бы сказать? – спросил доктор у Бланш.

Она медлила, не решаясь ответить. Прав ли сэр Рекс? Она слишком легко пережила смерть любимого отца, не пролила о нем ни одной слезы. Она хотел горевать, но была не в состоянии. Может быть, его смерть стала для нее слишком большим напряжением? А необходимость терпеть двести двадцать восемь поклонников уж точно была тяжелым бременем. И еще она волновалась из-за своего будущего. Прежде Бланш жила безмятежно, в приятном бесстрастии. И вдруг страсть налетела как вихрь и закружила ее. Но хватит ли у нее смелости рассказать о скрытом смятении, которое теперь управляет ее жизнью? Может быть, оно оказалось ей не по силам и оттого она упала в обморок?

– Леди Херрингтон?

Бланш рассматривала свои сжатые ладони, чтобы врач не смог заглянуть ей в глаза. Она вдруг почувствовала, что сэр Рекс насторожился. Он как будто чувствовал, что она не откроет врачу то, что должна открыть.

– Нет, ничего. Сэр Рекс прав. В последние месяцы я была в большом напряжении, а теперь оно в некоторых отношениях стало даже сильней, – ответила она.

Но сэр Рекс продолжал пристально смотреть на нее, она подняла глаза, его взгляд как будто искал в ее лице ответы, которые она отказывалась дать.

– Я знаю: вы хотите осмотреть леди Херрингтон. Могу ли я перед этим сказать ей пару слов наедине? – спросил он у врача, по-прежнему не сводя взгляда с Бланш.

– Нет, сэр Рекс. У меня есть и другие пациенты. Выйдите и подождите в холле, – ответил доктор Линней, улыбнулся ему и, протянув руку к запястью Бланш, сказал ей: – Я собираюсь измерить ваш пульс.

Сэр Рекс вышел из спальни. Выражение лица у него было суровое. Когда за ним закрылась дверь, Бланш вздрогнула: было похоже, что он рассержен. Потом она терпеливо сидела без движения, пока доктор Линней измерял ее пульс, выслушивал ее сердце и задавал ей вопросы, касающиеся ее состояния. Потом доктор закрыл свой черный медицинский чемоданчик, улыбнулся Бланш и сказал:

– Я не нахожу у вас никакой болезни, леди Херрингтон. Более того, похоже, что у вас отличное здоровье.

Бланш хмуро улыбнулась ему.

– Я склонен думать, что сэр Рекс отчасти прав. Напряжение, которое вы испытывали в последние несколько месяцев, в конце концов сказалось на вас. Оно вместе с вашей привычкой мало есть и привело к обморокам.

Бланш кивнула. Она всей душой надеялась, что доктор прав. И всей душой молилась о том, чтобы больше не вспоминать этих чудовищ.

Сэр Рекс постучал в дверь и тут же распахнул ее.

– Входите: вы ведь все время топтались у порога. Вы беспокоитесь о ней, как муж о жене, – заметил Линней и бросил взгляд сначала на хозяина дома, потом на Бланш. Его глаза при этом весело блестели.

Сэр Рекс быстро повернулся к Бланш и одним большим шагом занял свое прежнее место рядом с ней.

– Доктор говорит, что у меня нервное напряжение и что я теряла сознание из-за этого, – тихо проговорила она.

Из его груди вырвался какой-то резкий отрывистый звук.

– Возможно, у вас начинаются мигрени, – заключил доктор. – Будем надеяться, что это не так. Я не стану волноваться из-за этого, потому что боль исчезла так же внезапно, как началась. Но я сейчас выпишу лекарство, которое поможет вам оставаться спокойной и хорошо отдыхать. Сэр Рекс может послать за ним к аптекарю кого-нибудь из слуг.

Судя по виду сэра Рекса, эти слова привели его в бешенство.

– А пока, моя дорогая, питайтесь лучше и больше отдыхайте. Я оставлю вам одну или две дозы лауданума на случай, если снова начнется головная боль. И постарайтесь не волноваться, – сказал доктор и похлопал ее по руке.

– Это и есть ваш диагноз?! – возмутился сэр Рекс.

– Похоже, что у нее отличное здоровье, – ответил доктор Линней. – Но вызовите меня, если у нее будет новый приступ боли.

Сэр Рекс проводил его до двери и сразу же вернулся к Бланш.

Она начала волноваться.

– Я отвезу вас обратно в город. Там вы сможете показаться лондонскому врачу. Боль, которую вы описали Линнею, не мигрень.

– Я действительно чувствую себя лучше, – осторожно возразила Бланш. – Вероятно, доктор Линней прав. Мои нервы были в постоянном напряжении и.

– Я усилил это напряжение, не отрицайте этого, – прервал ее сэр Рекс.

Она умоляюще посмотрела на него и ответила:

– Сэр Рекс, вы были чудесным, гостеприимным хозяином.

– Это то, о чем вы решили не говорить доктору Линнею? Я все время огорчал вас со дня вашего приезда сюда?

Бланш закричала.

– Я испугал вас в ту ночь в большом зале. Не отрицайте этого!

Она покачала головой и ответила:

– Совсем немного.

– И сегодня я слишком торопил события! Сегодня я усилил ваше напряжение! – крикнул он.

Бланш скрестила руки на груди.

– Даже не начинайте говорить, что день, который мы провели вместе, довел меня до обморока. Обморок случился через много часов после поездки. И я была в восторге от нашей дневной прогулки.

– Вы нездоровы, Бланш. Вы маленькая хрупкая женщина, слишком добрая, чтобы заботиться о собственном благополучии. Вы великодушны и щедры ко всем, кроме себя самой. Вы заботитесь обо всех, кроме себя, верно? Вы даже ухаживали за мной во время болезни, хотя это могла бы делать одна из служанок. А кто заботился о вас после смерти лорда Херрингтона? – спросил он. – Кто позаботится о вас теперь?

– У меня много прислуги, – попыталась возразить она.

Сэр Рекс строго и пристально посмотрел на нее.

– Ваш отец умер, вас осаждают распутники и негодяи, потом вы приехали сюда, и я, должно быть, слишком настойчиво стал ухаживать за вами. Скажу вам честно, я не удивлен тем, что вы лишились чувств. Думаю, что я был последней соломинкой, которая легла в тяжелый вьюк, и вы не смогли выдержать его вес.

У Бланш заныли виски. Но это была самая обычная головная боль, а не та, прежняя, мучительная и страшная. Она уже была готова открыть ему правду – сказать, что действительно испытывает огромное напряжение, но он в этом не виноват. Напряжение возникло оттого, что она никогда прежде не испытывала сильных чувств, и сейчас, когда страсть охватила ее так неожиданно и бурно, она просто не выдержала. И еще она волнуется оттого, что принимает решение, которое должно изменить всю ее жизнь – если, конечно, он ее не отвергнет.

– Анна готовит ужин и подаст его сюда, – сообщил сэр Рекс и повернулся, чтобы уйти. Но задержался и сказал: – Вы ухаживали за мной, когда я был ранен. Теперь моя очередь. Не гоните меня прочь! Вы отдохнете несколько дней, и мы забудем о том, что было сегодня на прогулке.

Ее глаза широко раскрылись. Она не хотела это забывать.

– Сэр Рекс, вы ни в чем не виноваты, – запротестовала она. – Я не такая хрупкая, чтобы сломаться из-за своих переживаний.

Сер Рекс ответил ей долгим мрачным взглядом.

– Я чувствую в вас то, чего не замечал раньше, – сказал он. – Я догадывался, что вы уязвимы. Я заметил это и в ту ночь. Но кроме того, вы ранимы. Я не знаю, в чем тут дело – в вашем характере или в тонкости ваших ощущений. Но за вашим изяществом и безупречной выдержкой скрывается ранимость. Разве я не прав?

Бланш не могла сказать ни слова, она поняла, что он прав. Если у нее отнять ее сдержанность и самообладание, то она может сломаться, хотя и уверяла сэра Рекса, что этого не будет. Чудовища сказали ей об этом.

– Думаю, что прав, – сказал он, резко кивнул и ушел.

А ей невыносимо хотелось плакать. На этот раз возможность проливать слезы была проклятием. Она не хотела этого. Плакать больно! Бланш хотелось разбить стекло, но вместо этого она только швырнула на пол кашемировое покрывало.

Чудовище усмехнулось. Его образ был таким ярким и четким, что Бланш похолодела от ужаса и снова почувствовала острую как нож боль.

– Сэр Рекс! – громко закричала девушка.

Рекс услышал ее пронзительный крик, слишком резко развернулся, потерял равновесие и ударился о стену. Он выпрямился, одновременно толчком левой ладони распахнул дверь и ворвался в комнату.

Бланш уткнулась лицом в колени и держалась руками за голову. Он сел рядом с ней, но она сказала: «Отойдите!» По ее голосу он понял, что она находится на грани чего-то ужасного.

Рекс схватил ее за плечо. Девушка несколько раз хрипло вздохнула, задрожала и взглянула вверх. На ее лице блестели слезы.

– У вас снова болела голова?

Она кивнула и произнесла так осторожно, словно боялась, что от этого начнется новый приступ боли:

– Боль уже прошла.

Рекс кивнул, но его сердце бешено колотилось в груди. Он не знал, что думать. В его уме мелькали – черт бы их взял! – ужасные картины того, что может произойти в самом худшем случае. Один его знакомый страдал от ужасной головной боли, потом стал худым и истощенным и в конце концов умер.

– Она продолжалась всего одну секунду?

Бланш кивнула, вздохнула, а потом улыбнулась. Но эта улыбка была такой жалостной, что сэру Рексу захотелось заплакать.

– Я прекрасно себя чувствую, – заверила она.

Он не стал возражать, но было видно, что Бланш едва ли чувствует себя хорошо. Она снова кричала, и так жутко, что мороз пробежал по коже Рекса. Он понял, что открыл правду, Бланш действительно слишком ранима. Теперь он пристально смотрел на девушку и жалел, что не может догадаться, в чем причина этой ранимости и хрупкости. Ему хотелось знать, что делало ее такой уязвимой.

– Почему бы вам не принять дозу лауданума? Но перед этим съешьте что-нибудь, – посоветовал он, строго следя, чтобы его голос не выражал никаких чувств.

Бланш снова улыбнулась и сказала:

– Я думаю, это может оказаться хорошей идеей.

Она знала, что Рекс боится оставить ее одну. Их взгляды встретились.

– У меня мигрень. Я в этом не сомневаюсь, – тихо произнесла Бланш.

Она теряла сознание, страдала от головной боли, теперь она в слезах – но она думает о том, как ободрить его.

– Да, – умело солгал Рекс. – Я уверен: это просто мигрень.

Он решил послать Фенвика в город за врачом. Тайрел сейчас в городе. Тайрел может найти самого лучшего врача, специалиста. Но они даже не знают, специалист по каким болезням ей нужен. Если в мире есть хоть немного справедливости, то, может быть, Линней прав и ей просто нужно отдохнуть.

А он сам должен лучше следить за собой. Сейчас ей не нужно мужское ухаживание. К черту его!

Он встал, испытывая огромное разочарование и понимая, сколько в этом разочаровании эгоизма.

– Я прикажу принести сюда поднос с едой. Пожалуйста, утешьте меня немного – съешьте что-нибудь перед тем, как уснете.

Она дотронулась до его руки.

– Сэр Рекс! – Улыбка задрожала на ее лице. – Не волнуйтесь так сильно. Я чувствую себя прекрасно.

Он не стал с ней спорить.

– Я в ужасе от того, что доставляю вам столько неудобств. Поднос может приготовить Мег, – добавила она.

– Вы не доставляете мне никаких неудобств и не можете доставить ни при каких обстоятельствах. А кроме того, вы были моей сиделкой, когда я лежал беспомощный. Может быть, вы даже спасли мне жизнь. – Рекс почувствовал, что его слова звучат слишком резко и сурово, и постарался смягчить тон, а заодно и выражение своего лица. – Бланш, я у вас в огромном долгу. Позвольте мне вернуть этот долг.

Бланш пристально смотрела на него.

– Пожалуйста, позвольте мне заботиться о вас теперь, – добавил он и попытался изобразить на лице улыбку, но ему это плохо удалось.

В конце концов она кивнула:

– Спасибо.

– Как я выгляжу? – спросила Бланш на следующее утро.

– Никто бы не догадался, что вчера вы были больны, – ответила ей Мег, горничная стояла сзади своей госпожи, и обе пристально смотрели на отражение в зеркале. – Вы так красивы, миледи.

Бланш дрожала. Очень скоро она попросит сэра Рекса подумать, согласен ли он жениться на ней.

Было почти двенадцать часов дня. Доза лауданума оказалась именно тем, что было нужно: Бланш проспала всю ночь и за это время ни разу даже не пошевельнулась. Когда она проснулась, первая ее мысль была о хозяине этого дома.

Он не только способен управлять ее большим состоянием. Он добрый и тактичный. Он могуч и крепок, как скала. И после вчерашних событий Бланш была уверена, что они уживутся друг с другом. Все утро она приводила себя в порядок – принимала ванну, одевалась и причесывалась. И все это время она дрожала одновременно от радости и тревоги. Она надела элегантное светло-лиловое платье с глубоким вырезом, которое подошло бы для любого званого ужина в городе, и к нему – украшения из аметистов и бриллиантов. Даже волосы она украсила заколкой с бриллиантами. Сэр Рекс любит ее и желает как женщину. Она всей душой хотела, чтобы он принял ее предложение.

– Я слишком волнуюсь, – прошептала Бланш, но не могла перестать думать о том, как он был готов ругать себя за ее вчерашнее состояние и как заботился о ней. Мег рассказала ей, что сэр Рекс провел всю ночь в кресле в ее комнате. Мысль об этом вызывала у Бланш ужас и восторг. Но она старалась овладеть своими чувствами. Сэр Рекс сказал ей, что он ее должник. Она не хотела, чтобы он согласился стать ее мужем только ради того, чтобы отблагодарить ее.

Мег словно прочла ее мысли.

– Он будет хорошим мужем, миледи. Он так заботится о вас!

– Действительно заботится! – подтвердила Бланш и улыбнулась. Сердце снова подпрыгнуло у нее в груди – уже в сотый раз. Если он скажет «нет», она не вынесет этого. У нее не хватало смелости даже думать об отказе. Она так любит его – всего целиком, хотя время от времени он становится мрачным и хмурым.

– Я решила говорить с ним прямо и откровенно. Мы подходим друг другу почти во всем. Наш брак будет основан на удобстве и дружбе. Что в этом плохого?

Бланш вспомнила о тех двух поцелуях и подумала, что в их браке может быть даже страсть. Ее глаза снова стали влажными, и она глубоко вздохнула, сдерживая слезы.

Бланш не очень верила, что вдруг заплачет без причины. Но сейчас ей надо было соблюдать осторожность: вчера та ужасная головная боль началась именно со слез. И слезы вызвали в ее сознании образ получеловека-полузверя. Бланш не хотела вспоминать о нем, но он навсегда отпечатался в ее мозгу.

Она быстро подошла к столику, стоявшему у кровати, и выпила глоток воды. Боль не давала о себе знать. Бланш вздохнула глубже – ничего плохого не случилось. Тогда она, наконец, успокоилась.

Мег похлопала ее по плечу, улыбнулась и посоветовала:

– Будьте собой, миледи. Скажите ему то, что желаете сказать.

Бланш ответила улыбкой на улыбку. Ее сердце снова билось с бешеной скоростью.

– Посмотрю, что из этого выйдет. Пожелай мне удачи! – сказала она, быстро вышла из комнаты и спустилась по лестнице.

В большой комнате она остановилась. Дверь в башенную комнату была открыта. Бланш была уверена, что сэр Рекс там. Она медленно направилась к нему, мысленно расставляя по порядку свои доводы. Зная, что он очень рассудительный человек, она надеялась убедить его с помощью логики. В конце концов, то, что она предлагает, выгодно им обоим.

Сэр Рекс сидел за письменным столом, но смотрел на открытый дверной проем, словно знал, что Бланш идет к нему. Когда Бланш остановилась на пороге, пристальный взгляд сэра Рекса встретился с ее взглядом. Его глаза блеснули. Он обвел взглядом всю ее. Потом взгляд сосредоточился на лифе и вернулся на ее лицо. Сэр Рекс медленно встал.

– Вы возвращаетесь в город? – спросил он.

Бланш вздрогнула от изумления и неожиданности.

– Нет!

По лицу хозяина дома было видно, что ему стало легче.

– Но вы одеты для города.

– В самом деле? – Бланш вспыхнула. – Мег настояла на том, чтобы я надела лиловое платье, почему – не помню.

Его глаза, смотревшие по-прежнему пристально, сузились.

– Дело вот в чем. – Бланш проглотила комок в горле. От тревоги и страха ей вдруг стало плохо. – Нет ли у вас нескольких свободных минут? Когда я шла сюда, я надеялась обсудить с вами один вопрос.

Сэр Рекс выпрямился.

– Конечно, время есть. Я полагаю, вы чувствуете себя лучше?

Его взгляд снова стал скользить по лицу Бланш, медленно ощупывая каждую черту ее лица.

Бланш закрыла дверь, отметив в уме, что сэр Рекс заметил это необычное движение, и подошла к столу. Сэр Рекс взглянул на нее недоверчиво и настороженно.

– Ночью я спала очень хорошо и сегодня чувствую себя отлично. Я даже съела на завтрак омлет.

Хозяин дома кивнул. Его взгляд стал пристальным, словно он был на войне и ждал, что противник вот-вот начнет атаку. Бланш напомнила себе, что сэр Рекс очень проницательный человек и теперь хорошо знает ее. Она села в кресло, стоявшее перед письменным столом, и стала поправлять юбки, чувствуя, что ее сердце бьется слишком громко. Может быть, отложить разговор и сделать ему предложение позже? Она не ожидала, что будет так нервничать.

Сэр Рекс смотрел на нее пристально и как-то странно. Бланш поняла, что ошиблась: ей надо было сесть на софу. А она села в это кресло, и теперь ее и сэра Рекса разделяет широкий стол.

– Мне кажется, что вам не по себе. Но я не могу понять почему. Ваш вопрос деловой?

Она бодро улыбнулась. Брак обычно бывает деловым соглашением.

– Да… в основном деловой.

Сэр Рекс откинулся на спинку своего кресла.

Она вздохнула, чтобы набраться мужества.

– Что же не в порядке?

Она снова бодро улыбнулась и объяснила:

– Я хочу обсудить этот вопрос, но не уверена, что смогу. Я еще никогда ни с кем не говорила на эту тему.

– Я помогу вам, если сумею, – успокоил ее сэр Рекс. – Вы желаете попросить, чтобы я помог вам в делах?

– Не совсем так, но в определенном смысле да, – сумела произнести Бланш.

Ей показалось, что он насторожился.

– Тогда все становится ясней, – сказал он.

– Сэр Рекс. – Она каким-то образом сумела улыбнуться. – В определенном смысле вы были правы насчет вчерашнего дня. Я тогда испытала излишнее напряжение. Но это не имеет никакого отношения к нашей скачке по пустошам.

Теперь он был весь внимание. И на этот раз в его пристальном взгляде не было блеска.

– Я действительно не была против ваших ухаживаний, и вы это знаете. – Бланш осторожно взглянула на него.

– Тогда какое напряжение могло возникнуть вчера после нашей прогулки верхом? – спросил он напрямую.

Он внимательно следил за ней взглядом. Бланш подумала, что он стережет ее, как лев из ее сна, и это было ей неприятно. Она успокоила себя медленным вздохом и ответила:

– Я очень много думала и даже мысленно спорила сама с собой.

Он рывком выпрямился в своем кресле.

– Вчера, после того как мы вернулись с прогулки, я стала обдумывать свое будущее. Сэр Рекс, я боялась его, и эти страхи вызвали нервное напряжение. Я думаю, что это было причиной моего обморока – или, по меньшей мере, одной из его причин.

Сэр Рекс долго и пристально смотрел на нее, не говоря ни слова.

– К чему вы клоните? – спросил он наконец.

Бланш облизала пересохшие губы. Его взгляд переместился на них.

– Я не собираюсь отдавать свою руку ни одному из моих нынешних поклонников.

Сэр Рекс молчал.

Ему нелегко принять это, подумала Бланш.

– Я имела в виду, что последую вашему совету. Вы дали мне его сразу после моего приезда в Лендс-Энд, и уже тогда он показался мне верным.

– Вы не уклоняетесь от основной темы? – спросил он все с той же дерзкой откровенностью.

Бланш сделала глубокий вдох и кивнула. Она была готова проговориться, что ужасно боится вопроса, который должна задать. Но она только вздрогнула и заставила себя успокоиться. Потом она тихо сказала:

– Сэр Рекс, мне кажется, что за прошедшую неделю между нами возникла очень близкая дружба, хотя мы с вами знакомы уже много лет.

В его глазах мелькнули смятение и растерянность, но он по-прежнему внимательно следил за ней.

– Да, я согласен с вами.

– Я знаю, что вы высоко цените меня. Я ценю вас так же высоко, но об этом я уже говорила.

Он покачал головой и спросил:

– Что вы пытаетесь сказать?

– Теперь мы знаем друг друга лучше, чем за все время нашего знакомства, – сумела она произнести. – В вашем характере есть чудесные черты. Вы умны, находчивы, трудолюбивы, честны и надежны! – Это она уже выкрикнула.

Его глаза широко раскрылись.

– На меня произвело большое впечатление то, как вы управляете своим поместьем.

Удивление, которое отражалось на его лице, стало еще сильнее.

Бланш увидела, что он совершенно не понимает, к чему она клонит.

– Я, конечно, вижу и осознаю все различия между нами. Но я старательно обдумала этот вопрос и решила спросить вас…

Она замолчала. Она хотела стать женой сэра Рекса – в этом у нее не было ни малейшего сомнения. Но сейчас она не знала, сможет ли найти подходящие слова, чтобы предложить ему свою руку. Она должна говорить убедительно и твердо, а она запинается и этим губит все.

– Какой же вопрос вы обдумывали? Скажите мне: я теряюсь в догадках.

– Вопрос о моем замужестве.

Его глаза стали еще шире, хотя казалось, что это невозможно.

– Я подумала, что мы можем подойти друг другу, – на одном дыхании произнесла Бланш. – Я думала о том, могли бы вы принять от меня брачное предложение!

Брови сэра Рекса в изумлении подпрыгнули. Он стоял неподвижно и молчал, не веря своим ушам. Слова Бланш явно ошеломили его.

«О господи! – подумала Бланш, чувствуя, что ей вот-вот станет дурно. – Он в ужасе, как и я, или только потрясен?»

Сэр Рекс открыл рот, но не произнес ни слова.

Бланш медленно поднялась.

– Я вижу, вы немного удивлены…

– Вы имеете в виду брак между нами? – спросил он.

– Да, – прошептала она, чувствуя, что густо краснеет. Кажется, он считает эту мысль ужасной!

– Вы и я? – произнес он.

Каким-то образом она поняла, что резкий тон этих слов означает вопрос.

– Да, – ответила она и проглотила комок в горле. Ее испугала его реакция на предложение, и теперь она понимала, что должна либо срочно идти в атаку, чтобы спасти положение, либо бежать с поля боя. – Вам нужна жена, а мне нужен муж. Вам нужно состояние, а мне нужен человек достаточно сильный и честный, чтобы управлять моим состоянием. Наш брак был бы основан на удобстве и выгоде с ценным дополнением в виде дружбы. Совершенно ясно, что он был бы полезен нам обоим! – Последнюю фразу она уже кричала.

– Брак ради удобства и выгоды, – повторил он, не веря своим ушам.

– Мне все же кажется, что у нас есть общие интересы, – попыталась настаивать Бланш.

– Вы думаете, они есть? – Его лицо стало мрачным, словно на него упала густая тень. – Если бы я хотел жениться на деньгах, я бы это сделал уже очень давно.

Бланш испуганно и недоверчиво посмотрела на него – и через минуту отступила.

– Вы отказываете мне?

– А вы подумали даже об этом? – спросил в ответ сэр Рекс. Теперь он выглядел сердитым.

– Конечно да, – ответила Бланш, дрожа оттого, что он недоволен. Он сердится. Он отказывает ей.

– Я предпочитаю деревню, а вы город. Вы знамениты как хозяйка, а я нелюдим из нелюдимов, это я признаю. Вы предполагаете, что я перееду в город? Долго ли я продержусь на вашем званом ужине во главе стола как хозяин дома?

Бланш эту проблему обдумала подробно.

– Многие супруги живут раздельно, – начала она, чувствуя, как слезы заливают ей глаза. Они спорят из-за ее предложения.

– Живут раздельно, – повторил он. – Понимаю: я буду управлять вашим состоянием. Вы будете жить в городе, а я здесь.

Бланш словно окаменела.

– Я сделала ужасную ошибку, – сказала она, когда к ней вернулся дар речи, и повернулась, чтобы уйти, но споткнулась: слезы мешали ей видеть.

Она услышала, как стучит по полу его костыль, и, спотыкаясь, поспешила к двери. Но когда она оказалась у порога, сэр Рекс уже загораживал ей путь.

– Бланш, не уходите! – хрипло крикнул он. – Вы не можете ошеломить меня таким предложением, а потом просто взять и уйти!

Она подняла на него взгляд и увидела на его лице чувства, которые теперь были ей слишком хорошо знакомы, – гнев, разочарование и непонятную для нее мучительную боль.

– Но мне показалось, что мое предложение огорчило вас. А в городе есть больше двухсот джентльменов, каждый из которых пришел в восторг и будет польщен, если получит такое предложение.

– Они охотятся за богатым приданым, а я нет. – Его глаза пылали от гнева. – Может быть, вы неверно истолковали нашу дружбу и мое внимание? Может быть, вы теперь считаете меня развратным и расчетливым интриганом, который способен шептать вам на ухо слова любви только для того, чтобы завладеть вашим состоянием?

– Конечно нет! – дрожа, крикнула она.

– Тогда объясните мне, что вы думаете на самом деле, потому что я вас не понимаю. Если мы должны пожениться ради удобства и потом жить врозь, почему бы вам не предложить мне управлять вашим имуществом за плату? В конечном счете это обойдется дешевле, а меня избавит от презрения со стороны ваших друзей.