Текст книги "Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи"

– Это очень важно, Найнив, – сказала Эгвейн. – Вряд ли теперь ты сумеешь в одиночку остановить Ранда. Пора собирать союзников и действовать всем сообща.

– Хорошо, – согласно сказала Найнив.

– Но меня беспокоит испытание, – продолжила Эгвейн. – Хотя решено, что вас и других, оказавшихся в изгнании, можно возвысить до полноправных Айз Седай, восседающие настаивают, что теперь, после воссоединения Белой Башни, вам все равно необходимо пройти испытание. И приводят довольно веские доводы. Но в последнее время вы выполнили немало сложных заданий, и я, быть может, сумею убедить их, что в вашем случае допустимо сделать исключение. Обучать вас необходимым плетениям попросту некогда.

Илэйн кивнула. Найнив пожала плечами:

– Я готова пройти испытание. Раз уж возвращаюсь, почему бы не сделать это по всем правилам?

Эгвейн удивленно моргнула:

– Найнив, эти плетения чрезвычайно сложны. Мне так и не хватило времени заучить их во всех тонкостях. Клянусь, многие из них чересчур замысловаты без всякой на то необходимости: просто чтобы добавить сложности.

Сама Эгвейн не собиралась проходить испытание, и в этом не было нужды. По закону она стала Айз Седай, получив звание Амерлин. Однако в случае Найнив и остальных, кого возвысила Эгвейн, однозначной трактовки не имелось.

– Сколько там плетений, сотня? – снова пожала плечами Найнив. – Ничего особенного. Если хочешь, могу показать их прямо сейчас.

– Когда это ты успела их выучить?! – воскликнула Илэйн.

– За последние несколько месяцев. В отличие от некоторых, я провела их не в праздношатаниях и мечтах о Ранде ал’Торе.

– По-твоему, борьба за андорский трон – это праздношатание?!

– Найнив, – вмешалась Эгвейн, – если ты и впрямь заучила нужные плетения, возвышение по всем правилам сыграло бы мне на руку. Меньше будет причин утверждать, будто у моих друзей есть особые привилегии.

– Считается, что испытание небезопасно, – напомнила Илэйн. – Ты уверена, что владеешь плетениями? Точно?

– Справлюсь, – ответила Найнив.

– Великолепно, – сказала Эгвейн. – Утром жду тебя в Башне.

– Так скоро? – поразилась Найнив.

– Чем раньше ты возьмешь Клятвенный жезл, тем скорее я перестану беспокоиться о тебе. Но мы еще не решили, как быть с тобой, Илэйн.

– Беременность, – сказала Илэйн. – Она мешает моей способности направлять Силу. Хвала Свету, у меня что-то получается – сюда, например, я добралась, – но не без труда. Объясни Совету, что и мне, и детям будет опасно проходить испытание, не имея возможности полноценно работать с Силой.

– Не исключаю, что тебе предложат подождать, – произнесла Найнив.

– И отпустят на все четыре стороны? Без клятв? – осведомилась Илэйн. – Неплохо бы узнать, не проходил ли раньше кто-то через этот ритуал во время беременности. На всякий случай.

– Выясню все, что смогу, – пообещала Эгвейн. – А пока что дам тебе другое поручение.

– У меня и без того дел хватает. Я правлю Андором, мать.

– Знаю, – сказала Эгвейн. – К несчастью, просить больше некого. Мне нужны новые тер’ангриалы для проникновения в Мир снов.

– Думаю, сумею это устроить, – кивнула Илэйн. – При условии, что ко мне полностью вернется способность направлять Силу.

– Новые? А куда подевались старые? – спросила Найнив у Эгвейн.

– Похищены, – ответила Эгвейн. – Их украла Шириам. Которая была из Черной Айя.

Обе ее собеседницы охнули, и Эгвейн поняла: им неведомо о разоблачении сотен Черных сестер. Глубоко вздохнув, она продолжила:

– Мужайтесь. Сейчас я поведаю вам тягостную историю. Незадолго до нападения шончан Верин отправилась…

В этот момент в голове у нее снова звякнул звоночек, и Эгвейн велела себе переместиться. Зал промелькнул перед глазами, и она вдруг очутилась в коридоре – там, где были выставлены малые стражи.

Перед ней оказалась Тальва, худощавая женщина с золотистыми волосами, собранными в пучок. Когда-то она принадлежала к Желтой Айя, но впоследствии была разоблачена как одна из Черных сестер, бежавших из Башни.

Вокруг нее вспыхнуло плетение Огня, но Эгвейн уже, сотворив щит, отсекла им Тальву от Источника и немедленно сплела ловушку из Воздуха.

За спиной девушка услышала какой-то звук. Не раздумывая, Эгвейн переместилась, полагаясь на приобретенное на практике знание Тел’аран’риода, и оказалась за спиной у женщины, сотворившей поток Огня. То была Алвиарин.

Издав гневный рык, Эгвейн начала создавать новый щит. Созданная Алвиарин волна пламени угодила в неудачливую Тальву, и та закричала, когда огонь пожрал ее плоть. Алвиарин развернулась, взвизгнула и исчезла.

«Чтоб ей сгореть!» – подумала Эгвейн. Алвиарин возглавляла список людей, которых требовалось захватить. В коридоре стало тихо. Почерневшее и дымящееся тело Тальвы осело на пол. Она никогда не проснется: умерев здесь, человек умирает и в реальном мире.

Эгвейн содрогнулась. То смертоносное плетение предназначалось ей. «Я слишком полагалась на умение направлять Силу, – подумала она. – Мысль работает куда быстрее, чем создаются плетения. Надо было не создавать щит, а вообразить, что Алвиарин обвита веревками».

Нет. Алвиарин все равно вывернулась бы из этих пут. Эгвейн совсем забыла, что здесь надо мыслить как сновидица. В последнее время она только и думала, что об Айз Седай и обо всем, что с ними связано, и плетения, что называется, стали ее второй натурой. Но впредь ей нельзя забывать, что в Мире снов мысль могущественнее Единой Силы.

Из зала Совета опрометью вылетела Найнив, следом за ней появилась более осторожная Илэйн. Эгвейн подняла взор.

– Я почувствовала, как направляют Силу, – сказала Найнив и взглянула на обгорелый труп. – О Свет!

– Черные сестры, – объяснила Эгвейн, сложив руки. – Как вижу, они нашли применение тем тер’ангриалам для Мира снов. Не удивлюсь, если Черным приказано еженощно рыскать по Белой Башне – искать то ли нас, то ли сведения, которые можно обратить нам во вред. – Этим же занимались Эгвейн и остальные во времена правления Элайды.

– Не надо было здесь встречаться, – заметила Найнив. – В следующий раз соберемся в другом месте. – Она помолчала. – Если тебя это устраивает, мать.

– Как знать, – ответила Эгвейн. – Мы не победим Черных сестер, если не сумеем их найти.

– Попадая в их ловушки? Едва ли это лучший способ одолеть их, мать, – кисло произнесла Найнив.

– Все зависит от подготовки, – сказала Эгвейн и нахмурилась.

Что это было – там, за углом? Мелькнула черная ткань? Мгновением позже Эгвейн была уже на месте, а по коридору у нее за спиной раскатилась брань Илэйн. Что-что, а ругаться эта женщина умеет.

За углом было пусто. Жутковато и, пожалуй, слишком тихо – что вполне естественно в Тел’аран’риоде.

Удерживая в себе Единую Силу, Эгвейн вернулась к подругам. Белую Башню удалось очистить, но в самом ее сердце по-прежнему скрывалась зараза.

«Все же я отыщу тебя, Месана», – подумала Эгвейн и жестом пригласила двух других женщин следовать за ней. Они переместились на склон холма – туда, где Эгвейн была раньше. Туда, где она могла подробно рассказать Илэйн и Найнив о недавних событиях.

Глава 15
Взять камешек

В сопровождении Аша’мана Наэффа Найнив торопливо шагала по мощеным улицам Тира. Она по-прежнему чувствовала бурю на севере – далекую, но оттого не менее страшную. Неестественную. И эта буря двигалась на юг.

Туда, где был Лан.

– Храни его Свет, – прошептала Найнив.

– Что ты сказала, Найнив Седай? – спросил Наэфф.

– Ничего.

Найнив понемногу привыкала видеть рядом мужчин в черных мундирах и, глядя на Наэффа, вовсе не чувствовала неприятного холодка. С чего бы? Саидин очищена, причем с помощью самой Найнив, и теперь нет причин чувствовать себя неуютно. Это попросту глупо. Даже если Аша’ман то и дело смотрит в пустоту, приговаривая что-то себе под нос. Сейчас Наэфф, к примеру, положил руку на меч и вглядывался в тень стоявшего неподалеку здания.

– Осторожнее, Найнив Седай, – сказал он. – Нас преследует еще один мурддраал.

– Ты… уверен, Наэфф?

Он кивнул. Рослый мужчина с квадратным лицом, Наэфф обладал способностями к созданию плетений – особенно плетений Воздуха, что необычно для мужчины, – и, в отличие от некоторых Аша’манов, при общении с Айз Седай вел себя крайне учтиво.

– Да, уверен, – сказал он. – Трудно сказать, почему я вижу их, а другие нет. Должно быть, у меня такой дар. Они прячутся в тенях. Разведывают обстановку перед тем, как нанести удар. Осторожничают. Видать, знают, что от меня не спрячешься.

Ночами Наэфф взял обыкновение прохаживаться по Твердыне Тира, высматривая мурддраалов, которых мог видеть только он. Безумие не прогрессировало, но старые раны не залечить, и этот шрам останется с ним навсегда. Бедняга. Что ж, он хотя бы мучился меньше некоторых.

Шагая по широкой мостовой, Найнив смотрела вперед. По обеим сторонам располагались здания, выстроенные – что было характерно для Тира – во всевозможных стилях и имевшие самое разное назначение. Огромный особняк с двумя башенками и бронзовой дверью, больше похожей на ворота, подпирал гостиницу самых скромных размеров. Напротив стоял ряд домов с коваными дверьми и оконными ставнями, в самую середину которого вклинилась мясная лавка.

Найнив и Наэфф держали путь к западной стене, в квартал Вечного лета – не самый богатый, но определенно зажиточный район Тира. Разумеется, в Тире все люди делились лишь на две категории: простолюдины и знать. Многие из аристократов по-прежнему считали людей низкого сословия второсортными созданиями совершенно иного рода.

Простолюдинов здесь хватало – мужчины в свободных, прихваченных на лодыжках штанах с разноцветными кушаками на поясе, женщины в закрытых платьях с высокими, под самое горло, воротниками и с блеклыми передниками. На головах прохожих были соломенные шляпы с приплющенной тульей или матерчатые шапки набекрень. Многие не расставались с обувкой в виде небольших деревянных платформ; эти колодки носили на веревочке, перекинув через плечо, – в Мауле без них не обойтись.

Проходя мимо Найнив, люди с тревогой поглядывали на нее. Некоторые испуганно озирались. Здесь город поразило пузырем зла. Благодарение Свету, пострадавших оказалось не так уж много, ведь у Найнив почти не оставалось времени: пора было возвращаться в Белую Башню. Мысль о повиновении Эгвейн выводила ее из себя, но она все же подчинится и отправится в Башню, как только вернется Ранд. Утром он, несносный, уже куда-то делся. Что ж, хотя бы взял с собой Дев. Как ей сказали, Ранд обмолвился, что ему надо кое за чем сходить.

Найнив ускорила шаг. Наэфф не отставал от нее, и вскоре оба едва не сорвались на бег. Можно было сэкономить время, Переместившись через переходные врата, но подобный способ небезопасен: всегда есть риск рассечь случайного прохожего. «Не злоупотребляем ли мы вратами? – подумала Найнив. – Не разучиться бы ходить пешком».

Они свернули за угол, где, выстроившись в шеренгу, взволнованно переминались с ноги на ногу Защитники Твердыни – в черных куртках с пышными черно-золотыми рукавами и в серебристых нагрудниках. Завидев Наэффа и Найнив, солдаты расступились и, похоже, напряжение немного их покинуло, хотя они и продолжали нервно стискивать древки алебард.

Город у них за спиной выглядел как-то… тусклее обычного. Он будто выцвел. Камни мостовой посветлели, а стены домов были уже не такими насыщенно-серыми или коричневыми, как раньше.

– Вы уже отправили людей на поиски раненых? – спросила Найнив.

– Мы следим, чтобы никто сюда не входил, э-э… леди Айз Седай, – покачал головой один из Защитников. – Тут небезопасно.

По большей части тайренцы еще не привыкли проявлять уважение к Айз Седай. До недавнего времени в городе было запрещено направлять Силу.

– Снарядите поисковую группу, – твердо сказала Найнив. – Ваша робость может стоить человеческих жизней, и лорд Дракон будет недоволен. Начинайте поиски от внешней границы. Пошлите за мной, если найдутся люди, которым я смогу помочь.

Защитники отправились выполнять приказ. Найнив повернулась к Наэффу, тот кивнул, и она шагнула в пораженную пузырем зла часть города. Камень мостовой под ногой тут же обратился в пыль, и подошва ботика уперлась в плотно утрамбованный грунт.

По спине Найнив пробежал холодок. Опустив глаза, она продолжала идти вперед, и камни, по которым она ступала, рассыпа́лись в порошок. Наконец они с Наэффом добрались до ближайшего здания, оставив за собой пыльный след.

Это была гостиница с симпатичными балконами на втором этаже, тонкой узорчатой кованой решеткой поверх стеклянных окон и крыльцом, испещренным темными пятнами. Дверь оказалась открыта. Найнив шагнула на приземистое крыльцо, и доски тоже превратились в порошок. Она замерла, не поднимая глаз. Наэфф приблизился, опустился на колени и взял щепотку пыли.

– Мягкая. И мелкая, как пудра, – тихо промолвил он. – Впервые вижу такую мелкую пыль.

Неестественно свежий воздух самым удивительным образом контрастировал с полной тишиной на улице. Сделав глубокий вдох, Найнив вошла в гостиницу. Пробираться пришлось, касаясь коленями деревянного пола: стоило дотронуться до него, и доски осыпа́лись на землю.

Внутри было темно. Стоячие светильники уже погасли. Общий зал был полон людей, замерших посреди движения, – по большей части изящно одетых аристократов с напомаженными остроконечными бородками. Один сидел на длинноногом табурете у высокого столика, не донеся до губ утреннюю кружку эля и раскрыв рот в ожидании первого глотка, но не шевелился.

Наэфф помрачнел, хотя этого Аша’мана непросто было удивить или выбить из равновесия. Не успел он сделать следующий шаг, как Найнив схватила его за руку. Аша’ман нахмурился, посмотрев на нее, и она указала вниз. Прямо перед Наэффом под еще нерассыпавшимися досками виднелся едва заметный провал. Аша’ман едва не свалился в погреб под зданием гостиницы.

– О Свет! – вырвалось у Наэффа. Он попятился, опустился на колени, затем стукнул по ближайшей доске, и та пыльным дождем осыпалась в черное отверстие.

Найнив сплела Дух, Воздух и Воду, чтобы проверить состояние сидевшего рядом человека. Обычно она пользовалась Искательством через физический контакт, но теперь не рискнула. Все получится и без прикосновения, хотя Исцеление на расстоянии будет менее действенным.

Ее щуп Искательства не дал никаких результатов. Никаких признаков жизни, ни ощущения, что в прошлом этот человек вообще был живым. Его тело даже не состояло из плоти и крови. Борясь со слабостью, Найнив обследовала всех, кто находился в общем зале: служанку, несшую завтрак троим андорским купцам, корпулентного хозяина – непросто же ему было лавировать между тесно поставленными столиками, – женщину в богатом платье, чопорно сидевшую в дальнем углу с какой-то книжицей в руках.

Ни в одном из этих людей не осталось жизни. Это были даже не трупы: одна оболочка. Найнив протянула руку и дрожащими пальцами коснулась плеча мужчины, сидевшего за высоким столиком. Тот немедленно рассыпался, оставив после себя облачко пыли, но табурет и доски пола сохранили прежний вид.

– Здесь некому помогать, – сказала Найнив.

– Бедняги, – отозвался Наэфф. – Да приютит Свет их души.

Найнив редко испытывала жалость к тайренской знати – столь надменных людей еще поискать, – но никто не заслуживает подобной смерти. К тому же тот пузырь накрыл и немало простолюдинов.

Они с Наэффом направились к выходу из здания. Найнив теребила и подергивала косу, чувствуя, как нарастает отчаяние. Она терпеть не могла собственную беспомощность – как в случае с незадачливым караульным, которого тогда возле особняка в Арад Домане объял огонь, или с людьми, пораженными неведомой болезнью. А сегодня – эти оболочки, от которых остается одна пыль. И зачем было учиться Исцелению, если Найнив не способна помочь людям?

Теперь же ей надо было уйти. Вернуться в Белую Башню. Все равно что сбежать. Она повернулась к Наэффу:

– Ветер.

– Найнив Седай?

– Направь ветер на здание, Наэфф, – сказала она. – Посмотрим, что будет.

Аша’ман сделал как велено. Сотворенное им невидимое плетение исторгло порыв ветра, и дом взорвался, рассыпался в пыль и развеялся, как развеиваются белые семена одуванчика. Наэфф повернулся к Найнив.

– Насколько велик был этот пузырь? – спросила она.

– Говорят, примерно две улицы во всех направлениях.

– Нужно больше ветра, – заметила она и занялась плетением. – Создай самый сильный порыв, на который только способен. Так мы найдем раненых – если они вообще тут есть.

Наэфф кивнул, и оба двинулись вперед, создавая ветер, что обрушивал и сносил здания. Наэфф умел творить потоки воздуха гораздо лучше, чем Найнив, но та в большей степени владела Единой Силой, и вместе они крушили здания, камни и оболочки людей, не оставляя от них ничего, кроме пыльной бури.

Работа была изнурительной, но они не сдавались. Вопреки здравому смыслу Найнив надеялась отыскать кого-то, кому можно помочь. Перед ними с Наэффом рушились дома, вихрь подхватывал и уносил пыль, а они, круговыми движениями толкая воздух, продвигались вперед – словно женщины, метущие пол.

Миновали застывших на мостовой прохожих, впряженных в телегу быков и совсем уж душераздирающее зрелище: детей, игравших в переулке. Все рассыпалось в пыль.

Живых Найнив с Наэффом не обнаружили. В конце концов они разошлись по сторонам и начали сгонять пыль к центру разрушенных кварталов. Какое-то время Найнив смотрела, как прах кружится в созданном Наэффом вихре, а потом из любопытства послала в него язычок Огня, и пыль воспламенилась, словно брошенная в костер иссохшая бумага, породив ревущую бурю пламени.

Найнив охнула. Они с Наэффом попятились, но пожар вспыхнул и угас, даже не оставив золы.

«Не собери мы эту пыль, – подумала Найнив, глядя на затухающий огонь, – кто-нибудь уронил бы на нее свечу… А такой пожар…»

Наэфф перестал плести ветер. Оба стояли в центре круга обнаженной земли с множеством ям на месте погребов. Здания по краям были рассечены надвое, демонстрируя половинки комнат. Некоторые сооружения обрушились. Опустевшая площадка выглядела жутковато, как глазница на месте давно вытекшего глаза на совершенно здоровом лице.

У границы зоны бедствия, собравшись в несколько групп, стояли Защитники. Найнив кивнула Наэффу, и оба подошли к самому большому отряду.

– Никого не нашли? – осведомилась Найнив.

– Нет, леди Айз Седай, – ответил кто-то из Защитников. – Вернее… гм… видели несколько человек, но все они были уже мертвы.

Еще один – бочкообразный парень в туго обтягивающей его торс форме – согласно кивнул:

– Похоже, все, кто хоть кончиком пальца стоял в этом круге, погибли. Нашли нескольких, кто без ступни остался, кто без руки, но и они тоже умерли. – Толстяк заметно дрожал.

Найнив зажмурилась. Все разваливалось на части, и она была не в силах Исцелить этот мир. Ее мутило, и она была вне себя от гнева.

– Может, это они виноваты, – негромко сказал Наэфф. Открыв глаза, Найнив увидела, как он кивает на ближайшую тень от здания. – Исчезающие. Их там трое, Найнив Седай, и они следят за нами.

– Наэфф… – удрученно произнесла Найнив. Она уже уверяла Аша’мана, что нет здесь никаких Исчезающих, но это не помогло. «Надо что-то сделать, – подумала она. – Хоть кому-то помочь». – Постой спокойно, Наэфф.

Взяв его за руку, Найнив принялась обследовать Аша’мана при помощи Искательства. Тот удивленно взглянул на нее, но возражать не стал.

Найнив смогла нащупать его безумие – зарывшуюся в мозг темную паутину сосудов, пульсирующую, словно миниатюрное сердце. Такую же порчу она видела и у других Аша’манов. Ее навыки Искательства росли, плетения становились все более искусными и утонченными, и теперь Найнив умела находить то, что прежде было сокрыто от нее, хотя понятия не имела, как избавить человека от подобного недуга.

«Все должно поддаваться Исцелению, – сказала себе она. – Все, кроме смерти». Сосредоточившись, Найнив свивала пряди всех Пяти Стихий и осторожно касалась паутины безумия, памятуя, что было, когда она сняла Принуждение с несчастного слуги Грендаль. Одна ошибка, и повреждения будут куда более серьезными, чем нынешнее безумие Наэффа.

Как ни странно, темный клубок во многом очень походил на Принуждение. Не был ли он порождением порчи, из-за чего мужчины, способные использовать Единую Силу, теперь находились под Принуждением Темного?

Создав обратное этой паутине контрплетение, Найнив накинула его на разум Наэффа. Ничего не произошло. Ее плетение попросту исчезло.

Она скрипнула зубами. Должно же было сработать! Но похоже, ничего не вышло. И в последнее время такое случалось все чаще.

«Нет, – подумала Найнив, – нельзя просто взять и опустить руки». Направив щуп Искательства глубже, она обнаружила, что у тьмы имеются выступы, похожие на крошечные колючки, вонзившиеся в разум Наэффа. Не обращая внимания на собравшихся вокруг людей, Найнив изучила эти шипы.

Потом она осторожно высвободила одну из неподатливых колючек с помощью плетений Духа и немедленно залечила место, где тьма впилась в плоть Аша’мана. Казалось, мозг запульсировал, и вид у Наэффа теперь был более здоровый. Найнив извлекла остальные шипы один за другим. Ей приходилось удерживать плетения, чтобы эти зазубрины не впились обратно в мозг. И без того уставшая после расчистки квартала, Найнив покрылась испариной: Тир – не самое прохладное место, и сейчас она была слишком занята, чтобы сохранять концентрацию, не позволяющую замечать жару.

Продолжая работать, она приготовила новое контрплетение и сразу же, как закончила вытаскивать шипы, накинула его на мозг Наэффа. Темная паутина пошла волной и содрогнулась, будто живое существо…

А потом исчезла.

До крайности измотанная, Найнив нетвердо попятилась, а Наэфф заморгал и стал озираться. Потом он поднял руку к голове.

«О Свет! – подумала Найнив. – Не навредила ли я? Стоило ли вот так, с наскока, забираться к нему в сознание? Лучше бы я…»

– Их нет, – сказал Наэфф. – Исчезающие… Теперь я их не вижу. – Он снова моргнул. – Да и с чего бы мурддраалам прятаться в тени? Раз я их видел, они попросту убили бы меня, и… – Он сфокусировал взгляд на Найнив. – Что ты со мной сделала?

– Я… Я вроде как… Исцелила тебя от безумия. – Вернее, что-то сделала с той темной паутиной. Действия Найнив не были привычным Исцелением, и она даже не пользовалась предназначенными для Исцеления плетениями. Но как видно, все получилось.

Наэфф, в совершенном замешательстве, широко улыбнулся, обеими руками схватил Найнив за руку и упал на колени. Глаза его наполнились слезами.

– Уже несколько месяцев я чувствовал, будто за мной постоянно следят – и убьют, стоит лишь повернуться спиной к тени. А теперь… Спасибо, спасибо тебе! Мне надо отыскать Нелавейр.

– Тогда ступай, – разрешила Найнив, и Наэфф умчался в Твердыню на поиски своей Айз Седай.

«Нельзя думать, что мои поступки не имеют значения. Именно этого и хочет Темный». Глядя вслед Наэффу, Найнив заметила, что небо расчистилось. Вернулся Ранд.

Рабочие занялись разборкой остатков зданий, наполовину превратившихся в пыль, а Найнив принялась успокаивать тайренцев, собиравшихся вокруг пострадавшего от пузыря зла квартала. Ей не хотелось допускать паники, и поэтому Найнив заверила всех, что опасность миновала, а потом попросила о встрече с семьями погибших.

Когда ее нашел Ранд, Найнив разговаривала с тощей взволнованной простолюдинкой в соломенной шляпе и закрытом платье с тремя передниками. Ее муж работал в гостинице, где побывала Найнив. Женщина то и дело поглядывала на бывший погреб, а ныне дыру в земле.

Через пару секунд Найнив заметила, что Ранд наблюдает за ней, стоя в стороне, спрятав руки за спину и, наверное, обхватив единственной ладонью культю. Его охраняли две Девы: одну звали Сомма, другую Канара. Разговор с тайренкой был окончен, но сердце кровью обливалось при виде этих полных слез глаз. Как бы повела себя Найнив, случись ей потерять Лана?

«Свет да обережет его. Прошу, пожалуйста, обереги его», – взмолилась она про себя. Потом Найнив отстегнула от пояса кошель и отдала его женщине. Может, это хоть как-то ей поможет.

К Найнив подошел Ранд:

– Заботишься о моих людях? Спасибо.

– Я забочусь обо всех, кто нуждается в помощи, – сказала Найнив.

– Как всегда, – кивнул Ранд. – И еще о некоторых, кто в ней не нуждается.

– Ты о себе? – спросила она, вздернув бровь.

– Нет. Я никогда не мог обойтись без твоей помощи. И это еще мягко сказано.

Найнив растерялась. Вот от кого-кого, а от Ранда она никак не ожидала услышать подобные слова. Почему он не избавился от этого старого, некрасивого, выцветшего плаща?

– Это я виноват. – Ранд кивнул на проплешину в городской застройке.

– Ранд, не дури.

– Думаю, иногда любой оказывается круглым дураком, – сказал он. – Я виноват в том, что задержался. Слишком долго мы откладывали схватку с ним. Что сегодня тут случилось? Здания превратились в пыль?

– Да, – ответила Найнив. – Не только здания, но и вообще все. Стоило чего-то коснуться, как оно в тот же миг осыпа́лось на землю.

– Так он поступит со всем миром, – понизил голос Ранд. – Он начинает шевелиться. Чем дольше будем ждать, вися на волоске, тем ужаснее будут разрушения. Медлить уже нельзя.

– Ранд, ты намерен выпустить его, – сдвинула брови Найнив, – но разве это не усугубит ситуацию?

– Пожалуй, – согласился Ранд. – Причем заметно. Но ненадолго. Если вскрыть Скважину, он освободится не сразу, но наберется сил. И все же это необходимо. Представь, что нам надо взобраться на высокую каменную стену, а мы вместо этого тянем время, наматывая вокруг нее круги – хотя пора бы начать подъем. С каждым шагом накапливается усталость, но битва неизбежна. Надо сразиться с ним, пока мы еще не выбились из сил. Вот почему я должен сломать печати.

– Я… Знаешь, я верю тебе. – Найнив с удивлением поняла, что это действительно так.

– Веришь, Найнив? – переспросил Ранд с неожиданным облегчением в голосе. – Правда?

– Да.

– В таком случае попробуй убедить Эгвейн. Она сделает все возможное, чтобы остановить меня.

– Ранд… Она призвала меня в Башню. Сегодня я должна отправиться туда.

– Что ж, я подозревал, что в итоге она поступит именно так. – Неловким странным жестом коснувшись плеча Найнив, Ранд поднял на нее глаза, полные печали. – Они попытаются уничтожить тебя. Не допусти этого.

– Уничтожить?

– Страстность – неотъемлемая часть твоей натуры, – объяснил Ранд. – Я, сам того не признавая, пробовал стать таким же, как они. Холодным и сдержанным в любой ситуации – и едва не погиб. Да, кто-то находит силу в бесстрастии, но это не единственная разновидность силы. Быть может, тебе не хватает самоконтроля, но твои чувства искренни, и мне это нравится. Представить не могу, что ты станешь еще одной «идеальной» Айз Седай с нарисованной маской вместо лица, равнодушной к тому, что чувствуют другие люди.

– Айз Седай должна быть невозмутимой, – ответила Найнив.

– Айз Седай должна быть такой, какой ею станешь ты сама. Только тебе это решать, – сказал Ранд, по-прежнему держа искалеченную руку за спиной. – Морейн была невозмутимой, но не равнодушной. Ты ведь сама видела. Лучшие из известных мне Айз Седай – те, о ком говорят, что не такой должна быть Айз Седай.

Найнив поймала себя на том, что согласно кивает, и рассердилась на себя. «Неужели я прислушиваюсь к советам Ранда ал’Тора?» – недовольно подумала она.

А он действительно изменился. Говорил спокойно, убедительно, тщательно подбирая слова. Совет такого человека принимаешь, не чувствуя, что с тобой говорят свысока. На самом деле в этом он стал похож на отца, но Найнив никогда не признала бы этого в разговоре с Рандом или Тэмом.

– Ступай к Эгвейн. – Ранд убрал руку с ее плеча. – Но прошу, вернись, как только сможешь. Без твоих советов мне не обойтись. По меньшей мере, я хотел бы видеть тебя рядом, когда отправлюсь к Шайол Гул. Одной саидин Темного не одолеть, и, если решим воспользоваться Калландором, для круга мне понадобятся две женщины, которым я доверяю. Насчет второй я пока не решил. Скорее всего, это будет Авиенда или Илэйн. Но первой станешь ты. Вне всяких сомнений.

– Я буду рядом, Ранд. – Найнив испытала прилив необъяснимой гордости. – А теперь постой смирно. Больно не будет. Обещаю.

Он изогнул бровь, но позволил обследовать себя щупом Искательства. Найнив страшно устала, но перед расставанием она обязана попытаться Исцелить его безумие. Казалось, это вдруг стало самым важным, что она могла сделать для Ранда. И всего мира.

Она работала, не касаясь ран в боку Ранда – полных мрака бездн, пытавшихся высосать из нее всю энергию, – но сосредоточившись на его сознании. Там, где…

Она обмерла. Тьма была чудовищной. Она покрывала весь его разум. Тысячи тысяч крошечных черных шипов впивались в мозг Ранда, но под ними ярко сияло нечто белое, напоминающее сверкающее кружево, – ослепительное свечение, походившее на текучую Силу. На свет, что обрел форму и жизнь. У Найнив перехватило дух. Свет, обволакивая каждый зубец, вонзался в сознание Ранда вместе с тьмой. Что бы это значило?

Она не имела ни малейшего представления, как подступиться к этим шипам. Их было слишком много. Как он вообще способен думать, если мозг находится под таким гнетом тьмы? И откуда взялась эта слепящая белизна? Найнив уже Исцеляла Ранда, но свечение видела впервые. Впрочем, до недавнего времени она и тьмы-то не замечала. Должно быть, сказывалась ее практика в Искательстве.

Она неохотно отказалась от своей затеи:

– Прости. Я не могу Исцелить тебя.

– Многие, в том числе и ты, пробовали залечить эти раны. Но это попросту невозможно. В последнее время я почти не вспоминаю о них.

– Я не о ранах у тебя в боку, – сказала Найнив. – Я о безумии…

– Ты что, способна Исцелить безумие?

– Похоже, с Наэффом это сработало.

– Никак не успокоишься? – осклабился Ранд. – Ты хоть понимаешь, Найнив, что в Эпоху легенд даже самые одаренные целители лечили болезни разума с огромным трудом? Многие считали, что безумие невозможно Исцелить с помощью Единой Силы.

– Прежде чем уйти, я Исцелю других, – сказала Найнив. – По крайней мере, Наришму и Флинна. Думаю, в разуме любого Аша’мана обнаружится хотя бы намек на эту порчу. Не знаю, сумею ли я добраться до Черной Башни. – «И хочу ли я туда попасть».

– Спасибо. – Ранд взглянул на север. – Но нет. Тебе не следует идти в Черную Башню. Кого-то отправить мне придется, но этот вопрос требует особой осторожности. С Аша’манами что-то происходит. Но у меня столько дел… – Он покачал головой и посмотрел на Найнив. – Пока что я не способен перешагнуть эту пропасть. Побеседуй обо мне с Эгвейн и говори только хорошее. Надо, чтобы она стала союзником.

Найнив кивнула, а потом – чувствуя себя довольно глупо – обняла Ранда, после чего отправилась искать Наришму и Флинна.