Текст книги "И обходя моря и земли. Часть 2"

Глава 3

 
Свежее стало,
Ночь чуть отпустила.
Но блеск луны
Так и не исчез сполна,
В застрявших каплях
На листочках тёмных
Сияет
После тёплого дождя.
Телегу лошадь
Напряжённо тащит,
Копытом по траве скользя,
Наматывая землю на колёса,
И спящего возницу чуть тряся.
Москва,
И вот мы на пороге.
Встречают стены древнего кремля.
И то ли
Сердце защемила вновь тревога,
А то ли
Радостью наполнилась душа!
 
 
Россия – Русь! Страна лесов,
Полей бескрайних и лугов.
Озёра, реки, небеса!
А какие города!
За что Гардарикой прозвали
Те, что приходили к нам,
В своих песнях воспевали,
Живущим удивляясь там.
Статности, величию,
Убранству с обличием
И, сколько б бед
Народ наш не познал,
Его открытости души —
Он иностранцев восхищал!
И не было им оттого покоя,
Демон алчности
Лишал их сна:
«Как можно,
Чтоб какой-то Русич
На тех просторах обитал?»
И вновь крестовые походы
На земли наши рыцарской орды,
И подкупы умами недалёких,
Заботой полных
Набивкой собственной мошны.
 
 
О, как к врагу жестоки же мы были,
И правда в той жестокости была.
Пощады у врага мы не просили,
Но вот врага прощать
Душа наша могла.
Россия-матушка!
Земля моя родная!
Укрытая десницей —
Богом край храним.
Великие слова
Веками подтверждала:
«То, что чужого нам не надо,
Своей же, кровной,
Мы не пяди не дадим!»
 
 
Князь с Алексеем
У костра сидели
И обгоревшей головёшкой
Поднимали сноп искры.
По-тихому от всех
Уйдя за стену,
Даб не мешали,
Тайный разговор вели.
– Что делать будем, Алексей?
Кого нам справить в Византию?
– А без неё не обойтись?
Да, может, уже Бог с ней?
– Нельзя! Веками нас вела судьба,
В косу тугую так сплела,
Что Русь, что Византия,
Православию верна!
– Уж сколько злата им отправил,
А воинов своих ты справил?!
А помощи в обратку никакой,
Лишь патриархов назначают
К нам домой.
И толком-то не разобравшись
В людях сами,
Кому попало надавали саны.
– Нет, Алексей, нам так нельзя.
Предательство – нам не по силам!
Чтоб в муках тяжкого греха
Русь с православием не сгнила!
Вот и хочу с письмом отправить.
Кого бы только?
Как нам это дело справить…
– Эх-х, были люди, Филарет, Серьга…
– Пусть пухом будет им земля.
А нам среди живых
Управиться бы ладно!
– Бодар? Но одного нельзя.
Быть может, подберём купца?
Иль средь бояр
Пошукать бы надо.
– Бояре? Нет… Да и князья…
Здесь личность неизвестная нужна.
– Князь… Слышишь, шумно недалече.
Скрип телег и стук копыт.
– Обоз никак?
– Андрейка с Гриней
По времени должны назад!
Князь с Алексеем подскочили,
Прошли кустами втихаря,
И тут же кто-то им
Упёрся в спины,
Слегка ужалив остриём копья.
– Сидите тихо! Вроде и в броне,
А словно вороги крадётесь.
Под Москвой вы, а ли где?
Алексей нахмурил бровь:
– Больно голос твой знаком,
Разреши мне развернуться,
И поговорим потом.
– Ну развернись, коли не шутишь,
Да смирным будь, а то получишь!
Алексей повёл плечом,
Сбросил со спины копьё,
В темноте не разобрав,
Знакомых лиц не узнавая,
Сбил рукой угрозу с князя,
Грудью его прикрывая,
Нахватался тумаков!
– Радомир! Мы одного скрутили!
Справился там, со своим? —
Кричали в тьму Андрейка с Гриней,
Накинув на врага петлю.
– Да, похоже…
Без сознанья лежит тоже…
Их к обозу волоките,
Да аккуратней там,
Не пришибите!
А у обоза вдруг Андрей:
– Гриша, это ж Алексей!
А то князь, похоже, с ним,
Скинь ремень с него быстрей!
– Радомир! Ну всё! Пропали!
Родного князя не узнали!
– Да как их было распознать?
Что искали у дороги,
Где может быть один лишь тать?
– Сам ты тать! —
Князь в сознанье приходил.
– Ну, Радомир, ты удружил!
Алексей-то хоть живой?
– Да вот… Брызгаю водой…
Алексей открыл глаза:
– Голова болит, мутит…
Радомир, ты чем меня?
– Вот так встреча!
– Долгожданна!
Дай я обниму тебя!
А вот и князь, твоя проблема,
Кажись, будет решена!
Да откуда ты здесь взялся?
Неужели с того света
Ты тропиночку нашёл
И по ней до нас прокрался?
– Долго сильно объяснять,
Вкратце если рассказать? —
А дальше Грише и Андрею:
– Коль не признали Алексея,
Всё, ребята, мыльте шею!
Но от гнева вас спасу.
По обозу пробегите,
Поесть да пить что принесите,
Да языком там не трепите!
А я тут костерок зажгу.
 
 
Так просидели до утра,
В версте от самого Кремля.
И пред ними князь раскрылся,
Душой и мыслями делился:
– Думы тяжкие мои…
Нет единства на Руси.
Грызутся меж собой князья,
И в православии изъян.
Константинополь скоро запылает,
Поляки Литву одолевают,
Переговоры уж ведут.
Ох, чую, будет скоро время,
Что земли православные
Под Папу подпадут.
Византию персы съели,
Больно сильно уж насели.
И не ханская б орда,
Давно была б уже взята.
Каким путём сейчас идти,
Чтоб православие спасти?
Осталась только лишь Москва,
Вере Славою верна.
А хочется так лицезреть,
Как засияет Русь моя
Блеском куполов церковных
И православного креста!
Да не дождуся, видно, я…
Чую, смерть уже близка.
А дел ещё невпроворот…
Чтобы идею воплотить,
И жизни этой нам не хватит.
Детей успеть бы научить,
Только по Правде надо жить,
И Русь тогда вперёд пойдёт
И православие возглавит!
Я в Византию письма шлю,
И сколько их ещё отправить?
Москва верна. А вот Литва…
На запад взор пусть свой направят!
Ведь скоро можно не спасти,
Нам веру и на Киевской Руси!
Литва крепка!
Но слабнет духом всё сильней,
От сладких слов и обещаний,
Соседей – Польских королей.
А коли в вере
Разойдёмся мы с Литвой,
То хан покажется нам
Со своей ордой,
Такой хороший, милый мальчик,
И с данью даже, Божий одуванчик.
Я по-простому говорю.
Вот с этим вас послать хочу.
В официальной переписке
Размыто всё,
Хотя и к теме очень близко.
Сказать открыто не могу,
С такими мыслями
Недолго и остаться одному.
Средь сплетен грязных и интриг
В них захлебнуться можно,
Как в болотной жиже,
Это я уже постиг!
– Всё понятно… Буде, Князь.
Тяжелы слова твои.
Ты не переживай, пиши.
Нам с Бодаром дай наказ,
А мы уж выполним вдвоём,
Ну а коли будет надо,
И Смород переплывём,
А трёхглавого змеюку
Вокруг пальца обведём!
У Морены серп прихватим,
Хитрости на это хватит.
Так что, Князь, давай письмо,
И скажи, снести кому там,
А по дороге разберёмся,
Как до него добраться нам.
– Радомир! Надежду брось,
Всё на русское «авось»!
– А как, Князь?! Без него нельзя!
На нём и держится земля!
Коли не было б его,
Нас изничтожили б давно.
В слове этом есть вся суть,
С ним можно мир перевернуть!
Поступков смелых – золотая чаша!
И иностранцам не понять,
«Авось» что – то смекалка наша!
Князь задумался, вздохнул:
– Коли было б только так,
Давно разбит бы
Был наш враг.
Но и думать надо тоже,
Мир ведь строим на века,
И без планов многолетних,
Нам не обойтись пока.
План мой по сему таков,
Будете изображать купцов.
До Азака мирно бы добраться,
Там тайно есть,
К кому нам обращаться.
Товар, что я даю,
И будет с вами,
То ваш, везде платите сами.
Ведь цель  – не заработать барыши,
А Правду мысли в Византию донести.
Помогут вам и судно подобрать,
А там по морю Русскому идти,
И до Царьграда уж рукой подать.
Ну что?
– На том и порешили.
– И завтра же с Бодаром чтоб отбыли!
– А Бодар об этом знает?
– Алексей пусть наставляет.
А я купцов попридержу,
И ратников, Андрея с Гришей,
Молчали чтоб, предупрежу.
 

Глава 4

 
Сорок дней уже в пути,
Коломну и Рязань прошли.
В Коломне чуть подзадержались,
Товаром малость обменялись.
Дом сходил свой посмотрел.
Да тоскливо сразу стало.
Вот зарубка в полбревна,
То метнул топор Серьга.
Со свистом от плеча послал,
Так по обух и вогнал.
Покрылась пылью хлебосолка,
Уныло печь, растрескавшись, стоит.
Со скрипом продавилась половица,
Мох проглянул от сырости
И по углам торчит.
Осиротел…
Правду ведь сказал Серьга:
«Иметь свой угол – То не наш удел».
У печки на приступок сел.
К столу было присесть хотел.
Да сильно больно на душе:
На что ни глянь,
Напоминало о Серьге.
На лавке той ночами спал
И храпом мощным, богатырским
Воздух в хате сотрясал.
Ну, а я ему, уснуть чтоб,
Муравьишек подпускал.
Как он с ними вёл бои!
Не знал, что от меня они.
Если бы сейчас так спал,
 
 
Я бы слова не сказал.
Эх… Дружок ты мой, Серьга…
Покойся с миром, светлая душа.
Подворье Алексея
Попробовал найти.
Да от него остались
Одни лишь угольки.
Поганые его спалили,
Когда с Москвы обратно шли.
Люди, коих не убили
Да не увели в полон,
Посады заново сложили
Да торговые ряды.
Промышляли ремеслом.
Жизнь
Заиграла с новой силой!
Появилась вновь надежда,
И о будущем мечты.
Как и не было беды.
 
 
Постоял на пепелище,
В землю отдал я поклон,
Помянул своих, погибших,
Осенив себя крестом.
Зачерпнул пригоршню пепла,
Ссыпал в поясной мешок.
«Коль выйдет на чужбине сгинуть
И землю, грешному, покинуть,
Так, может быть, сия крупица,
На свете том душе моей
Не даст в потёмках заблудиться,
И сыщет дорогих друзей…»
 
 
За Рязанью по Оке
Струги шли под парусами
И осанкою своей
Больно птиц напоминали —
Благородных лебедей!
Парус ветер раздувает,
Будто крылья развернув,
Того гляди сейчас взлетают,
Тело ввысь своё взметнув!
Корма увешана щитами,
Позолотою блестя,
Людей от смерти защищая,
Грозно мощь свою неся
Для противника извне.
А на носу драконы, словно
Грудью реку разрезали,
Не шли – летели по воде.
Волок.
Вот и Дон – река!
Красотой не обделённый,
Зеркальным блеском наделённый,
Отражает берега.
А берега – что сёстры вместе,
Как на выданье невесты,
То оденутся в леса,
То лес сменяет степь – раздолье,
Где колышется трава,
Будто бы подол у платья
Вьётся на ветру слегка.
То излучиной прогнутся,
Скинувши наряд с себя,
И пред Доном развернутся,
Нагими в воды окунутся,
Лишь слегка
Приукрасив тело блеском
Золотистого песка.
А он как будто выбирает
Сестёр – невест волной ласкает,
Нежно бьётся в берега…
Эх… Земля моя родная,
Как ты красива, велика!
 
 
– Красота! И не поспорить.
Хоромы б здесь себе построить.
Благодатная земля!
Гляди! Какие берега!
Необъятные просторы,
Степь уходит за края,
Лес со взгорка бежит в поле.
Орало б в руки,
Да вспахать!
А мы мечами
Лет ещё доколе?
Сию землицу не водицей —
Кровью будем орошать?
– Да ладно, что ты всё о грустном? —
Хлопнул по плечу Бодар.
– Ты ж, Радомир, ещё не стар,
Обзаводиться таким грузом,
О хоромах замечтал.
Вон, сошлися две реки,
Знать, Медведицу прошли.
Там, за излучиной, смотри,
Будем осторожней.
Гуляют по степи враги,
Стервятники безбожьи.
На самом деле, трусоваты.
И на воев не похожи.
Им пограбить караваны,
Где почитай, одни купцы.
Людей побить, товар забрать,
Да утопить в воде концы.
– Наш как раз-то и похожий…-
Радомир нахмурил брови.
Только вымолвил слова,
Что-то мимо просвистело,
Стукнула о борт стрела.
– Рулевой! Правь на стремнину!
Только ж вспомнили вражину,
Как нелёгкая их тут же
За добычей принесла!
– А ну-ка, братцы, налегли!
Только бы не подожгли!
Когда поймут, не взять товара,
Будут стрелами сжигать,
Чтобы к берегу пристали,
И в суматохе нас достать!
– Знаем уж мы их повадки, —
Кричал Бодару рулевой, —
Не отстанут просто так,
Ходили здесь мы не впервой!
– А может, развернуть ладьи
И к берегу пристать, поди?
Они ж не знают, что здесь вои,
Думают, что мы купцы!
Всыплем им сполна горячих,
Многих точно перебьём,
Чтоб запомнили надолго,
Как заниматься грабежом!
Сразу-то и не поймут,
Зачем к берегу пошли.
Скопом на нас нападут,
А тут вот они, и мы!
Пока будет суть да дело,
И покрошим неумелых.
Где стрелою, где мечом.
А, Бодар? Ну что, пойдём?
– Знаешь, Радомир, как нужно
На больное надавить.
Правим к берегу, славяне,
Басурмана будем бить!
Слева вёсла осушили,
Сильнее справа налегли,
Чуть накренились ладьи.
Только вышли из стремнины,
Как в отмель стукнулись носы.
Мы за поворотом встали,
А по берегу уж мчали
И на радостях орали
Плотной кучей басурмане.
– Глянь, Радомир!
Ну что сказать?!
К нам ни капли уваженья,
Только лишь одно стремленье —
На испуг хотят нас взять!
И порядка никакого,
Мчатся просто бестолково!
– Да такие же у нас
Тати рыщут по лесам.
Вороньей стаей соберутся,
Поклюют да разбегутся!
А по лесу их гонять,
Только время зря терять.
Так и этих, по степи
Пешим, ну-ка, догони!
Пусть поближе подойдут,
Ну, а мы уж встретим тут!
Так и было.
И как мчали,
В реку лошадей загнали,
Не пытаясь осадить.
Воду, словно пыль, подняли,
Улюлюкали, кричали.
Где уж там!
Добыча рядом!
Всем хотелось первым быть!
Ну, а мы им не мешали,
Наблюдая за щитами,
Терпеньем волю наделив.
В иле как поувязали,
Наши ратники и встали,
На луки стрелы наложив…
 
 
Вечерело. Потянуло
Сырой прохладой от воды.
Искупались после боя,
Доставали комары.
Солнце пряталось за степью,
Не пытаясь обогреть,
Пробежала дрожь по телу:
– Может, нам костёр разжечь?
Утром соберём добычу,
Ведь добру ж не пропадать!
И награбили уж сколько,
Им бы с этим совладать,
Да жадность погубила только…
– Уходить нам надо вскоре,
Беспокойные места.
Размести, Бодар, добычу,
А я костром займусь пока.
Дружно судна с мели сняли.
Из добра, что ценно, взяли.
Ветер дунул в паруса,
Помощь оказав гребцам.
Волны бились о борта,
И под мерный всплеск весла
Разлилась в речной тиши,
Пронеслась по водной глади
Наша песня о Руси
Многозвучными гласами.
 
 
Солнце жутко припекало,
На небе уж к полудню встало.
Ослепляли и лучи,
Отражаясь от воды.
Бодар плечами поводил,
Поморщившись, проговорил:
– Свою кольчугу, я похоже, сниму,
Теперь лишь только с кожей!
Прилипла на плечах к спине —
Чувство, словно на сковороде!
Хоть бы облачко какое,
Нету сил терпеть уж боле!
Радомир будто очнулся,
Спиной к Бодару повернулся:
– И я рассудком помутился,
Спасу нет даже в тени!
И водой уж окатился,
Под кольчугой пошкреби…
Чуточку полегче стало,
Невмоготу, спина горит!
Не пойму: на горизонте,
На чём там лучики играют,
Будто серебро блестит?
– Вижу, тоже вдаль смотрю.
Да за маревом таким
Ничего не разгляжу!
– Ну и ладно! С серебром.
Ближе подойдём, поймём.
Лето. Солнце. Эх жара!
Притупила чуть тревогу
И беспечность развела.
А нет бы проявить смекалку —
Да солнце сжарило закалку…
 
 
– Батюшки мой свет, спаси!
Вот что серебром блестело,
Ты вперёд-то посмотри!
А на обоих берегах
Переправлялось через реку
Войско Золотой орды!
– С войском нам не совладать,
Хитрость будем проявлять.
Мы ж не вои, мы купцы,
Что продать – купить дельцы.
И с ордой не воевали,
И в плохие времена
Вели торговые дела.
Так что нечего бояться,
Нам ведь нечего скрывать.
Князем мы подтверждены,
Есть грамота аж из самой орды!
Больше охать и стонать,
Да о жизни горевать.
Мол, торговать сложнее стало,
Грабят все, кому попало!
Так что, Бодар, прорвёмся,
Хоть ужами извернёмся!
Пока мы разговор вели,
К переправе подошли.
Тихо к берегу пристали,
Без суеты с ладей сошли.
Нас, конечно, не встречали,
Да мы приёма и не ждали,
Лучше б мимо бы прошли.
Радомиру в первый раз,
Близко так, и без войны,
Пришлось увидеть и общаться
С воинами самой орды.
И одеты все богато,
Что понятно – не просты.
Это элита. Конвоиры.
На подбор богатыри.
– Как понять,
Средь них кто главный?
– Тот, что золотом расшит,
И в доспехах, не походных,
Вон, похоже, что блестит.
– Среди всех он самый толстый,
Подбоченившись, сидит,
Насупил брови, с видом грозным.
Ну, пойдём. Поговорить…
Тихим шагом, не спеша,
Радомир с Бодаром,
Беседу меж собой ведя,
Подходили к стану:
– Здесь спешить никак нельзя,
Волнение и суета
Сразу выдадут тебя, мол,
Что-то тут с тобой не так,
Или духом трусоват.
– Может, на колено встать?
Любят они это. Страсть!
– Ты что, Бодар?
Лишь пред иконой,
Или прапор целовать,
Отдать дань памяти герою,
За честь – и на колено встать!
Руку к сердцу приложив
И чуть голову склонив,
Радомир мурзе сказал,
Вспомнив, слыша первый раз,
Дмитрия, каков был глас:
– Мы купцы, народ торговый.
Вот и грамота моя,
Подпись есть Велико Князя,
И печатью скреплена.
Так же знак есть от орды,
Что мы свободные купцы.
Просим уж тебя за раз,
Пропустил бы дальше нас.
С Новограда держим путь
Чрез Московию и в Кафу,
И дальше,
К южным странам, может,
Нелёгкий труд,
Даст Бог, поможет,
Разных товаров обернуть.
– Товару много? Хорошо!
Не встречал купцов давно.
Идти дальше хочешь ты?
Воинов ко мне свези,
Да их сапог не замочи!
А как справитесь с задачей,
Отпущу. И не иначе!
Иди, трудись,
Торгаш свободный!
Смотри какой ты, благородный…
– Вот же он к чему привёл!
Груз выкладывать при нём.
Посмотреть, чем поживиться,
Ну и хитрая лисица!
– А что делать, Радомир?
Спорить с ним себе дороже,
Живота лишить ведь может.
А так худой, но всё же мир!
– Вправду, бесово дитя,
Вояку корчит из себя,
Жирный и неблагородный,
И сидит, как жук навозный!
– Тише, тише Радомир.
 
 
Товар на берегу скидали,
Ладьи стали к переправе,
Завели в них лошадей.
Чуть не черпали уж воду,
Переправиться б быстрей!
Пока туда – сюда ходили,
Нас пограбили с лихвой.
Взяли где-то с половину.
«Ну да ладно, чёрт с тобой!
Жадный бесовый детина.
Знаю, ещё будет встреча,
Носом чую, недалече!»
– Ну так что? Великий воин!
Нами ты теперь доволен?
Выполнили, как просил,
Твоих воев сам носил!
– Ты! Как можешь!
Мне такое говорить!?
Чтоб тебя – червя земного,
Я бы стал ещё просить?
За одни эти слова,
Будешь в рабстве у меня!
Радуйся, молись аллаху,
Что в теле теплится душа!
И что не спроводил на плаху,
В яме я сгною тебя! —
Брызжа слюной, мурза привстал,
И руками замахал.
– Судна сжечь, а их пленить,
Мой товар будут тащить! —
Тут же судна запылали,
Знамо, уж команды ждали.
Для себя он всё решил,
Хоть и уговор с ним был.
Да жадность, видно, одолела,
Больно лакомый кусок.
Без лишних глаз купцов ограбить,
И списать всё на воров! —
– А как до стана доберёмся,
Сделаю подарок вам,
Верным воинам моим,
Этих червяков раздам!
И тут все разом загалдели,
Шапки до неба взлетели,
Радовались и кричали,
Тыкали в нас мечами.
Даже умудрялись драться,
Кто кому должен достаться.
– Вот тебе и Юрьев день!
Снова, что ли, смена власти?
И за что на нас напасти?
А ну-ка, братцы журавли!
Покажем басурманам Русь!
В рукопашную пошли!
Всё как будто закружилось!
Такой переполох пошёл!
Да, им такое и не снилось,
Чтоб вот так вот с ними бились,
Где нет правильных рядов.
Среди своих враги кружились,
Был только ж здесь!
И был таков!
Исчезали – появлялись,
Лошади без седоков метались,
Хозяева в грязи валялись,
Смешивая кровь с землёй.
Кто ж здесь враг,
А кто здесь свой?!
Толстый, жирный басурман
Давился собственной слюной,
Как поросёнок верещал,
Тащили будто на убой!
Хотелось быстро слезть с арбы,
Да только ноги коротки!
Пузо скинуть всё пытался,
Да над землёй так и болтался.
Дрыгал ножками кривыми
И кричал, что было сил,
Голосом, уже осиплым,
Всё о помощи просил.
Радомир с Бодаром вместе,
К ним примкнул и рулевой,
Скидывали конных снизу,
Прикрываясь толчеёй.
Раненые кричали,
Ещё больше нагоняли
Страха, боли, суматохи,
И кому хватало сил,
То оружие бросали,
С выпученными глазами
В поле дикое бежали,
Безумный страх их подкосил.
Удивлялся Радомир:
– Что-то очень непонятно,
Куда делись-то вояки,
Разбежались по степи,
Словно блохи у собаки,
От дегтярня спастись лишь бы.
Помнишь, мы собак купали,
Блохи так же вот скакали!
Бодар нагнулся, вытер меч:
– Да уж так, что ль, испугались,
Нас же мало, и не гнались.
Что-то, Радомир, не так,
От кого бежит наш враг?
– Вот и журавли уж встали,
Даже бить их перестали.
Бодар прислушался и вдруг:
– Слышишь, говор наш – орут!
Журавли! Назад все! Вкруг!
И, укрывшись за щитами,
Мурзу с собою ещё взяли,
Пинком заткнули ему рот,
Даб не скулил на всю округу,
Слушать не мешал нам чтоб.
И недолго уже ждали.
– Здравы будьте, мужики!
Не пужайтесь, мы – славяне!
Хоть одеты в басурмана.
Хто тут старший? Выходи!
Толк буду с тобой вести.
Разношерстная команда
Окружила нас изрядно,
Хоть вражды не проявляли,
Но мечей не опускали.
Готовы к действию любому,
Так же, впрочем, как и мы.
Руки в боки, в ножнах меч,
Мужик вышел. Шире плеч
Не видал уже давно,
И кулак, что то́ведро.
Снял перчатку, вытер лоб:
– Гуторить будем, или что?
Вы откуда, земляки?
Ток не врите, что купцы,
Не видать на вас сальца,
Руки, вон, словно кувалды,
Как у лихого молодца!
Радомир из круга вышел,
С маху в землю воткнул меч,
Шелом с наплечьем
Сдёрнул с плеч,
Оглядел здоровяка:
– Да и ты не прост детина,
В басурмановой одёже
Прячешь морду славянина.
Нарядом только с ним и схож,
Слышал я, как ты орёшь.
– Борняки мы, родом с Вятки,
Может быть, слыхал, поди?
Пахать да сеять до упаду,
Полянки там одни в лесу,
Больно уж невмоготу!
А здесь раздолье! Караваны!
Да враг наш общий, басурманы,
Бывает, попадёт купцам.
Но это так, по мелочам.
Ну а ваша где краина?
– Я от Московии, послом,
Службу Дмитрию несём.
– Сразу видно, что дружина!
До купцов вам далеко,
У тех морды больно сытны,
Да над поясом сальцо.
С Московитами мы в мире,
С ними нечего делить.
А вот были б Новгородцы,
Можно кровушки пустить!
Сами мы из тех краёв,
Кто у бояр был, у купцов,
Бьют друг друга, ядом травят,
А народ от них страдает.
Вот и подались в леса,
От того-то нам и в радость
Взять Новгородского купца.
С тех пор Буяном стали звать.
А тебя как величать?
– Я Радомир, а он Бодар.
– Нерусь, что ли? Из татар?
– Ты ему так не скажи,
Что Бодар из басурман,
Древний род его, сарматский,
Он из доблестных алан.
– Ну, в грамоте я не силён,
Пусть аланом будет он.
По-моему, уж дело к ночи,
И в животе тоскливо очень.
Надо бы перекусить.
Да главное не обсудили:
Добычу как будем делить?
Поленом костерок трещал,
Метались искры в полутьме,
Неярким светом обливал
Черты суровых лиц во мгле.
Надым, Васятка и Буян,
Третьяк, Микола, Емельян…
Сколько вас по свету бродит,
В борьбе не на смерть,
А за жизнь!
Гонимые жестокой волей,
Кому плевать на жизнь других.
И в битвах, и порой неравных,
Вдали от дома,
Где-то на краю земли,
Вы совершаете незримый подвиг,
Честь защищая
Как свою, так и Руси.
И даже, если вас
По имени и не упомнят,
Но суть деяний
Летопись хранит,
И плакал враг,
Охватывал их ужас!
И крик стоял:
«К нам Русичи пришли!»
 
 
Кто-то баловался рыбкой,
Кто-то мяса шмат строгал,
А у меня в желудке ныло,
Я о картошечке мечтал!
Да негде взять-то только было,
И потому-то в угольки
Яблок просто накидал.
Не картошка пусть, но всё же,
Хоть немножечко похоже.
Рядышком присел Буян:
– Може, рыбку пополам?
Глянь-ка, соком изошла,
Ты попробуй! Ах, вкусна!
Со шкурой чешуя сползает,
А мякоть так во рту и тает!
А яблочки съедим потом
С басурмановским вином.
Радомир, вот ты скажи, —
С пальцев слизывая жир,
Буян речь свою повёл.
Руки вытер об подол,
Пальцем в рот к себе залез:
– Кость меж зубьев залегла,
Никак, из бесова ребра…
Всё вроде… Так я про что?
Не пойму я вас с Бодаром.
Пропадёте ведь задаром.
Вдвоём по этому пути
Вам и до моря не дойти.
Ваши судна спалены,
Да у меня долблёнки есть,
Спрятал там, на берегу,
Ветками завалены.
Разделимся, тебя с Бодаром
Я своими подкреплю.
А там сам уже, в порту,
Как на какое судно сядешь,
Так моих назад отправишь.
А я с твоими казачками
До князя Дмитрия пойду,
Как дело было обскажу
Да сдам твоё добро в казну
И, может, этого мурзу,
Коль в дороге не прибью.
Надеюсь, князь не рассерчает…
А коль придусь я по нутру,
Думка в голове витает,
На службу попрошусь к нему.
Мы с тобою чем-то схожи,
Я за Русь болею тоже.
Делать только что – не знаю.
Вот тебе и помогаю.
– Ну, Буян, тебе спасибо!
Я от сердца говорю.
Думал было мы одни,
Сумасшедшие такие,
Прём всё супротив волны!
Да! Велика Русь и богата
Богатырями, честью свята.
Врагу покоя не видать,
Не перестанет Русь рожать
Людей достойных и святых.
О них – сказанья и былины,
О них – народная молва,
Что круче всяких летописцев,
И я скажу – тем Русь сильна!
– Сказал, однако… Не хвали,
Имя ты моё, Буян,
Записал в богатыри.
Да какой я богатырь?
Обо мне они вон знают.
Да на Вятке, может быть,
Добрым словом поминают.
– Да вот ты и не скажи,
О таких-то и как раз
Народ былины и слагает.
Буян выпрямился сразу,
Грудь и плечи развернул:
– Ну, если что, я не для сказа
Руси родимой послужу…