Текст книги "Иные миры"

И еще одно желание влечет меня: найти Джайлса и треснуть его но голове. Так, это – три. Подождите, было что-то четвертое… А-а, вот. Взять камень и пожелать, чтобы он поступал по собственному усмотрению.

– Этот вариант опаснее всего, – прокомментировал Хаджи.

– Почему вы так думаете? Вот мисс Барнет считает, что камень может наделить ее мудростью, почему бы и мне не попробовать?

– А она действительно так считает?

– О господи! Ну, конечно, нет, – воскликнул судья. – Это я ей предложил. И вообще, Хаджи, разве не понятно – я просто ворчу! Что тут можно сделать?

Хаджи задумался.

– Наверное, только Он об этом знает, – произнес он наконец. – Я не смею Им пользоваться, потому что осознаю, насколько он велик и грозен. Вы же, по-моему, наоборот, недостаточно верите в Него, чтобы дать возможность свободно проявиться Его воле. А вот ваша подруга…

– Кто? – не понял судья.

– Мисс Барнет, – пояснил Хаджи. – Она – верит?

Лорд Эргли удивленно посмотрел на него.

– А если верит, то – что? – спросил он. – А потом, во что она может верить? Не хотите ли вы сыграть с ней в такую же игру, как Джайлс с Лондоном? И не думайте, Хаджи, я этого не допущу. Да и с чего вы взяли, что у нее может получиться?

– Могло бы… хотя нет, вряд ли, – вздохнул Хаджи. – Наверное, мне показалось, что я видел у нее на челе знаки Аллаха, те же, что и в камне. И еще я знаю, что путь к камню – в самом камне.

– Ну и взяли бы его, – немного нелогично посоветовал лорд Эргли.

– Хранители из моего дома, – неохотно ответил Хаджи, – дали клятву охранять, а не использовать те реликвии, которые отданы под их надзор. Ни камень, ни еще более священные вещи.

– Господи! Да что же у вас там еще может храниться? – искренне удивился лорд Эргли.

– То, что содержится в Сокровеннейшем, – торжественно ответил Хаджи, – то, что правит всеми вещами в мире.

Одного этого мне хватает, чтобы дрожать от ужаса. Ведь с помощью камня можно добраться и до этой вещи. Ибо сказано, что даже Асмодеи, когда владел камнем, сидел на троне Сулеймана ибн Дауда, и если однажды сэр Джайлс Тамалти….

– Да уж, по сравнению с сэром Джайлсом Асмодеи, я думаю, выглядел джентльменом, – усмехнулся лорд Эргли. – Давайте говорить всерьез, Хаджи. Вы действительно имеете в виду, что за всем этим кроется нечто большее? Тогда назовите его.

– Я не могу, я не должен, – опустив голову, проговорил Хаджи.

– Ну, естественно, – вздохнул лорд Эргли. – Очень содержательный ответ. Ладно. Вы не хотите помочь мне разыскать Пондона? Может быть, есть какая-то специальная формула?

– Здесь нужна особая осторожность. Если вы решите вернуться в миры прошлого, камня с вами уже не будет.

– Кажется, у Джайлса была какая-то идея, – потер лоб судья. – Он говорил о коротком промежутке времени, минут десять…

– Я не вижу способов вернуть этого человека из прошлого без помощи камня, – сказал Хаджи. – А стоит вам уйти в прошлое, и камня не станет. Правда, если вы вернетесь в свое собственное недавнее прошлое, наверное, ничего особенного не произойдет, – но вернуться в прошлое этого человека… наверное, это невозможно.

– Но почему обязательно прошлое? – спросил лорд Эргли. – Почему бы мне не найти его сейчас? Где-то же он должен находиться сейчас?

– Если ваши рассуждения справедливы, то сейчас его нет нигде, – заметил Хаджи. – Он еще не добрался до сей час, он еще во вчера.

– О господи! – поморщился судья. – Ладно. Во времени сейчас его нет, но в пространстве-то он должен где-то быть.

– Конечно. В пространстве он, без сомнения, есть, – , согласился Хаджи. – Здесь, или там, или где-то еще. Насколько я понимаю, вчерашнее пространство находится там же, где и сегодняшнее.

– И завтрашнее? – быстро спросил лорд Эргли.

– И завтрашнее тоже, – подтвердил Хаджи. – Но завтрашнее пространство существует только в божественном сознании, и лишь ему доступно. Будущее – в душе мира, и войти туда можно, лишь овладев внутренним сущим.

– Так, – промолвил лорд Эргли. – Значит, Джайлс все-таки не потерял свои полчаса, – он пояснил старику суть проблемы.

Хаджи медленно покачал головой.

– Я думаю, – проговорил он, – что за этот весьма малый промежуток времени сэр Джайлс узнал все свое будущее до тех самых пор, пока он не достигнет Предела Стремлений.

– Значит, он уже знал то, что переживает сейчас? – уточнил лорд Эргли.

– Думаю, да, – кивнул перс. – Да, он узнал будущее, но этого знания нет пока в его памяти и не будет до тех пор, пока он не достигнет конца. Ведь чтобы помнить будущее, он должен был бы сначала узнать о своей памяти об этом будущем, а добиться этого никак невозможно, если только не открыть способ знать без помощи памяти. Нет, это зло миновало его, хвала Всемилостивейшему!

Глава 8
Конференция

Просторный зал для заседаний в Министерстве иностранных дел отнюдь не казался переполненным. Лорд Белсмер так удобно пристроил кресло в углу стола, что мог контролировать происходящее, словно бы и не претендуя на председательскую роль в этом импровизированном совете. Рядом с ним сидел Верховный судья, возле него, конечно, Хлоя, напротив поместился раздраженный, но тихий Энгус М. Шилдрейк. Тут же сидел, нервно озираясь по сторонам, Реджинальд Монтегю. Немного отдельно от всех расположился Донкастер, а в стороне рядышком устроились профессор Пеллишер и сэр Джайлс. Места у противоположного края стола занимали Брюс Кумберленд и какой-то чин из полиции. Иранское посольство своих представителей не направило, а может, их просто забыли поставить в известность. Было около одиннадцати часов утра.

Лорд Белсмер слегка подался вперед.

– Джентльмены, – начал он, – я думаю, всем известно, ради чего мы побеспокоили вас и почему вы согласились прийти сюда. Дело не в том, что нашумевшие события в Риче затрагивают интересы нашего министерства. Большинство из вас знают, что в центре этих событий оказался некий предмет, почитаемый как реликвия, в дальнейшем существовании и сохранении которой весьма заинтересовано одно иностранное государство. Я не стану утомлять вас рассказом о сложных дипломатических шагах, уже предпринятых этим государством, но от себя могу заметить, что на протяжении последних двух месяцев на Ближнем Востоке действительно неспокойно и причина волнений, весьма вероятно, также связана с упомянутым предметом.

– И какова же эта причина? – недовольным тоном спросил Шилдрейк.

– Без сомнения, причина кроется в настоящем местонахождении этой предполагаемой реликвии, – пояснил лорд Белсмер. – Правительство поручило мне выяснить природу этой вещи, уточнить имеющееся в наличии количество экземпляров, попытаться разобраться с правами собственности и понять, как далеко мы можем пойти навстречу интересам дружественного государства. Думаю, нет нужды упоминать, что любые сведения находящиеся здесь представители власти будут рассматривать как строго конфиденциальные. Если кто-то Желает сделать заявление, я сочту своим долгом немедленно предоставить такую возможность.

Предоставленная возможность никого не вдохновила, и лорду Белсмеру пришлось продолжать.

– Мистер Шилдрейк, насколько мне известно, вы утверждаете, что являетесь владельцем упомянутой реликвии?

– Насчет реликвии я и не думал ничего утверждать, – мрачно ответил Шилдрейк. – Просто в прошлую пятницу я приобрел у мистера Монтегю нечто вроде камня, который, как он утверждал, обладает определенными свойствами. Я проверил слова мистера Монтегю и признал его утверждения основательными. После этого я вручил ему чек на семьдесят три тысячи гиней.

– Вы полагали, что камень, предложенный вам, существует в единственном экземпляре? – поинтересовался лорд Белсмер.

– Нет, это не так, – с неохотой признал Шилдрейк. – Мне дали понять, что есть еще три-четыре таких же.

– – Так. Я полагаю, что именно этот камень в результате определенных событий попал в руки мистера Донкастера, а потом был конфискован полицией, произведя по пути несколько необъяснимых исцелений, – констатировал лорд Белсмер. – Не будем останавливаться на подробностях, но все же… Мистер Донкастер, как по-вашему, эти исцеления могли быть связаны с камнем? – Заметив, что Оливер готовится произнести основательную речь, лорд Белсмер торопливо добавил:

– Я имею в виду, вы не против подобной гипотезы?

– Пожалуй, не против, но… – начал Оливер.

– Вот и прекрасно, – не дал ему развить тему лорд Белсмер. – Ну а теперь я хотел бы попросить, если это не сложно, чтобы мистер Монтегю припомнил, каким образом камень оказался у него.

– Дядя дал, – быстро ответил Реджинальд, – вот, сэр Джайлс. – Он встретил злобный взгляд Джайлса и вздрогнул.

Лорд Белсмер, так удачно зашедший противнику в тыл, обворожительно улыбнулся старому ученому.

– Может быть, вас не затруднит рассказать нам об этом камне, сэр Джайлс, – сделал пробный шаг Секретарь.

– И не подумаю, – фыркнул сэр Джайлс. – Черт меня побери, да с какой стати я буду исповедоваться перед вашим частным сыскным агентством насчет моих личных дел? Если какой-то толстосум-янки потерял свой камень, то я-то здесь при чем?

Лорд Эргли быстро оглядел собравшихся. Шилдрейк задрал голову, выпятив подбородок, Реджинальд скромно уставился в пол. Остальные пребывали в недоумении. Наклонившись, судья шепнул Хлое:

– Я тоже не понимаю, почему он должен рассказывать.

А вы?

Хлоя не ответила. Она довольно враждебно рассматривала сэра Джайлса.

Брюс Кумберленд, подстрекаемый взглядом лорда Белмера, попытался спасти положение.

– Сэр Джайлс, да просто по-дружески расскажите нам, что к чему. Вы же, наверное, не откажетесь установить справедливость?

– Ну, во-первых, – ядовито отозвался сэр Джайлс, – я что-то не вижу здесь друзей, вот разве профессор… а во-вторых, мне нет дела до справедливости. Я ведь не лечил деревенских идиотов. У меня достаточно своих дел, старческий паралич не входит в круг моих интересов.

– Но свойства камня… – попробовал возразить Кумберленд.

– Свойствами камня надлежит заниматься ученым, – отрезал сэр Джайлс. – Политики, полицейские и проститутки ничего в этом не смыслят.

Шилдрейк дернулся, непроизвольно взглянул на Хлою и тут же отвел глаза. Остальные усиленно смотрели по сторонам. Только лорд Эргли ободряюще улыбнулся Хлое и строго посмотрел на Секретаря. Лорд Белсмер и без того понимал, в какую западню угодил. Не обратить внимания на хамство – значило одобрить его, а любой протест немедленно уведет разговор в совершенно ненужную сторону. Тем не менее, Секретарь произнес весьма светским тоном, обращаясь подчеркнуто к Шилдрейку:

– Сэр Джайлс, как и многие выдающиеся ученые, иногда немного эксцентричен в выражениях.

Но Тамалти и не подумал воспользоваться индульгенцией.

– Надеюсь, я достаточно ясно выразился? – спросил он. – И если господин Секретарь – несомненно политик, инспектор из Скотланд-Ярда – столь же несомненно полицейский, стало быть…

Кумберленд наклонился к Верховному судье.

– Может быть, мисс Барнет захочет уйти? – громким шепотом произнес он. – Ну, вы же понимаете…

Пальцы Хлои, чуть заметно дрогнув, легко коснулись руки лорда Эргли.

– Сделайте так, чтобы я осталась, – почти беззвучно шепнула она.

Лорда Белсмера предложение Кумберленда весьма обрадовало.

– Вот и прекрасно, – пропел он. – Если в столь необычных обстоятельствах мисс Барнет окажет мне лично любезность и не захочет затруднять наше расследование… Поймите меня правильно, – он прижал руки к груди, – мы ни в коем случае не ограничиваем никого, и если бы вопрос был не таким щепетильным…

– Дорогой Белсмер, – звучно произнес судья, – ни я, ни мисс Барнет ни в коей мере не возражаем против употребления сэром Джайлсом привычных ему выражений. Что бы он ни имел в виду, ваши затруднения связаны всего лишь со сложностями словоупотребления в английском языке и не имеют отношения к нашей теме. Нас это не беспокоит.

– Весьма любезно с вашей стороны, – пробормотал обескураженный лорд Белсмер и снова повернулся к сэру Джайлсу.

Ученый шарил в карманах жилета, продолжая ворчать что-то невразумительное в адрес Верховного судьи.

– Видите ли, сэр Джайлс, – сделал еще один осторожный заход Секретарь, – правительство хотело бы выяснить, во-первых, насколько справедливы притязания иностранного государства, а во-вторых, какими же именно свойствами обладает камень. Ну и, как я уже упоминал, сколько их.

– Отвечаю по порядку, – проскрипел Тамалти. – Мне наплевать на любые иностранные притязания, ибо все они незаконны. Свойствами камня в настоящее время занимаемся мы с профессором Пеллишером. Вопрос о количестве камней прояснить не удастся по причине, которую я вам сейчас продемонстрирую. – Он снова пошарил в кармане.

– Я слышал, – вкрадчиво проговорил лорд Белсмер, – будто камень способен быстро перемещать в пространстве некоторые предметы, а в Риче он проявил уникальные целебные свойства.

– Перемещать в пространстве и времени, – ворчливо поправил его сэр Джайлс. – Для него не имеет значения: две сотни миль или две сотни лет. – Он слегка отодвинулся от стола и положил на колено свой собственный камень. – Не толпитесь, джентльмены, – прикрикнул он, – а то я перемещусь отсюда куда-нибудь подальше. Камень, который вы видите, разумеется, не тот, которым привык швыряться мистер Шилдрейк.

– Как бедный факир, – ввернул Донкастер, утомленный долгим молчанием. Впрочем, на него все равно никто не обратил внимания, кроме Верховного судьи. Лорд Эргли бросил взгляд на Шилдрейка и тихонько помянул Шекспира:

«Вот дикое созданье…»

– Если правительство действительно намерено проводить исследования природы камня, – продолжал меж тем сэр Джайлс, – я буду счастлив помочь ему, продемонстрировав несколько несложных опытов. – Он обеими руками накрыл камень у себя на коленях и сосредоточился, прикрыв глаза.

Члены комиссии спокойно ждали, и в этот момент Хлоя внезапно вскочила и бросилась вокруг стола. Сэр Джайлс, услышав шум, открыл глаза. В тот же миг профессор Пеллишер резко сдвинул свое кресло, преграждая путь Хлое, сэр Джайлс резко встал и уронил на стол около дюжины абсолютно одинаковых камней. Все вскочили. Хлоя, по-прежнему молча, отшвырнула кресло с дороги, попутно вытряхнув профессора на пол, и прыгнула к сэру Джайлсу. Тамалти встретил ее приближение каким-то утробным рычанием. В одной руке он сжимал камень, а в другой – большой раскрытый карманный нож.

– Убирайтесь к дьяволу! – крикнул он и замахнулся ножом, когда Хлоя схватила его за запястье.

– Мисс Барнет, мисс Барнет! – призывала половина собрания.

– Мисс Барнет! Сэр Джайлс! – вторил лорд Белсмер.

Шилдрейк вытаращил глаза и, схватив со стола пару камней, уставился на них. Лорд Эргли, перегнувшись через стол, толкнул в плечо Донкастера.

– Что вы стоите? Отберите у него нож! – крикнул он и бросился на помощь Хлое.

Профессор Пеллишер вылез из-под стола и оказался на дороге теперь уже у Донкастера.

– Лорд Белсмер! – взывал он. – Я протестую! Я требую немедленно прекратить это хулиганство!

– Да убирайтесь вы… – визжал сэр Джайлс, пытаясь оторвать от себя Хлою. Нож полоснул но ее пальцам, показалась кровь, но девушка, не обращая на это внимания, выкручивала руку сэра Джайлса, сжимавшую камень. Подоспевший лорд Эргли существенно не изменил ситуацию, и только когда все остальные бросились разнимать потасовку, Тамалти выпустил свой камень, метну лея в сторону и мимоходом сгреб со стола пару других камней. Кроме лорда Эргли, этого никто не заметил.

Теперь уже между Хлоей и сэром Джайлсом оказалось не меньше полудюжины бестолково толпившихся мужчин. Сэр Джайлс, едва успев избавиться от одного врага, столкнулся нос к носу с Шилдрейком. Американец тут же вцепился в него.

– Что это вы затеяли с моим камнем? – завопил Шилдрейк.

– Лорд Белсмер! – взвыл Тамалти. – Уберите от меня эту чертову кошку, да и всех остальных тоже, а не то я здесь все разнесу. Смотрите, я ведь могу уйти и сам, но завтра в Англии камней будет столько, что вам их до второго пришествия не сосчитать. Клянусь, я это сделаю!

Лорд Белсмер бросился к Хлое.

– Мисс Барнет, послушайте, пожалуйста, тише. Честное слово, вы взволнованы, вам лучше уйти. Придете в себя, успокоитесь…

Судья протянул Хлое платок.

– Вы лучше присматривайте за Тамалти, Белсмер, – посоветовал он. – Настоящие дела только начинаются. Этот камень разыскивал весь род человеческий, и вот теперь, наконец, английское правительство заполучило его. Только как бы хуже не вышло.

Лорд Белсмер вернулся к столу.

– Что все это значит? – тоном более грозным, чем ему хотелось бы, осведомился он у сэра Джайлса.

– Что значит? – повторил Тамалти. – Ну ладно. Сейчас я вам в двух словах объясню. Человек, владеющий камнем, может излечиваться от любой болезни. Для такого человека нет больше ни пространства, ни времени. Он без всякого труда может сделать столько камней, сколько захочет, и тогда больше не нужны станут ни доктора, ни сиделки, ни железные дороги, ни самолеты, ни пароходы. Ну, как вам такая перспектива? А так оно и будет, если я разбросаю этот камень по всей стране. Давайте-ка я вам лучше покажу кое-что, – предложил он. – Сосредоточьтесь и пожелайте оказаться где-нибудь, ну хоть в Вестминстерском аббатстве.

Он сунул один из камней в руку Секретарю. Тот машинально взял камень, посмотрел на него, взглянул на сэра Джайлса, потом, видно, решившись, сдвинул брови, и внезапно ни его, ни сэра Джайлса не стало.

Под изумленные возгласы оставшихся лорд Эргли тихо сказал Хлое:

– Поздно. Теперь он у них. Вы больше ничего не сможете сделать. Возвращайтесь домой и ждите меня.

Хлоя против ожидания выглядела довольно спокойной.

– Жаль, – так же тихо ответила она. – Конечно, это была глупость, но не могла я сидеть и просто смотреть, что он творит. А если бы я на него не бросилась, никто бы ничего не стал делать.

Лорд Эргли кивнул.

– Я понял, – сказал он. – Что сделано, то сделано. Я вам расскажу, чем все эго кончится. Постойте, – он шагнул к столу и взял один из камней.

Брюс Кумберленд, кажется, хотел запротестовать, но осекся, едва судья взглянул на него.

– Возьмите, – сказал Хлое лорд Эргли. – Берите, берите. Конечно, он трижды опасен, но мне важнее, чтобы вы могли появиться у меня в любой момент.

– Я даже коснуться его не могу, – проговорила Хлоя с благоговением в голосе.

– Для того, кто чист, все вещи чисты, – сказал судья. – Возьмите его и храните при себе. Что бы ни случилось, я думаю, камень на нашей стороне.

– Как это? – растерянно спросила Хлоя. – На нашей стороне?

– Я и сам не знаю, – ответил скороговоркой лорд Эргли, – просто мне так кажется. А теперь идите. Подождите у меня в кабинете, я скоро появлюсь. Идите, идите, пока не вернулась эта парочка.

Судья проводил Хлою до двери и на обратной дороге был встречен Кумберлендом.

– Мисс Барнет ушла? – с какой-то странной интонацией спросил он. – Мне кажется, лорд Белсмер будет недоволен…

– Дорогой Кумберленд, – сказал Верховный судья, – по-моему, вы совершенно запутались. Лорд Белсмер только что просил мисс Барнет покинуть это собрание. Я едва уговорил ее уйти, единственно ради того, чтобы доставить ему удовольствие, а вам опять не нравится Как же с вами, дипломатами, сложно!

– Но она же взяла камень, – неуверенно возразил Кумберленд. – Я видел…

– Подумаешь! – пренебрежительно бросил судья, устраиваясь в глубоком кресле. – Да я вам хоть сейчас еще штук двадцать сделаю. Нет, пожалуй, не буду, – словно передумав, заявил он. – Знаете, не хочу раздражать Сулеймана ибн Дауда, мир да пребудет с ним, как сказал бы мой друг, Хаджи Ибрагим. Впрочем, вы и сами можете изготовить себе десяток. Эго просто. – Он взглянул на часы. – Что-то долго они там с Белсмером осматривают гробницы, вам не кажется?

Кумберленд сдался, и они стали молча ждать возвращения путешественников. Сэр Джайлс появился на долю секунды раньше, украдкой огляделся и, удовлетворенно ухмыльнувшись судье, повалился в кресло. Лорд Белсмер возник у стола, постоял, видимо собираясь с мыслями, потом медленно проговорил:

– Мне кажется, джентльмены, сейчас пока ничего полезного мы не решим. Я весьма признателен вам всем. – Он коротким кивком попрощался со всеми, что-то тихо сказал Шилдрейку и сел.

Американец остался на своем месте. Лорд Эргли тоже не двигался, спокойно наблюдая за выходящими из зала. Лорд Белсмер с беспокойством взглянул на него.

– Нет, Белсмер, – словно отвечая на этот взгляд, произнес Верховный судья, – вы поставили не на ту лошадь. Мистеру Шилдрейку тоже будет непросто вернуть свои семьдесят тысяч этим путем. А вы, Тамалти, и вовсе не знаете, куда вас несет. – Он встал и неторопливо вышел вслед за остальными.

Именно теперь-то и начала работу настоящая конференция. Нельзя сказать, чтобы в присутствии сэра Джайлса действительно нуждались, но все же пока он оставался единственным специалистом но камням Соломона, и другого не было. К тому же, благодаря поспешности, с которой он произвел свои публичные опыты, удалось сэкономить немало времени, которое иначе съели бы прения на международном уровне. Ни лорд Белсмер, ни Шилдрейк вовсе не стремились увеличивать количество камней сверх необходимой потребности. Тамалти эти соображения совершенно не занимали. Он рвался продолжать исследования, если, конечно, представится возможность поставить очередные эксперименты без особого риска для себя. Такая возможность, кажется, намечалась.

Если правительство согласится на его условия…

Двое других участников конференции были озабочены только вопросами монополии на камень, однако под давлением сэра Джайлса уже через полчаса возникло нечто вроде проекта англо-американского договора по вопросу использования камня. У Шилдрейка имелись кое-какие личные связи с Президентом США, и он пообещал их использовать. При такой поддержке, как утверждал господин Секретарь, перспективы открывались головокружительные. Камень мог стать весьма важным фактором в крупной политической игре. Правда, имелась одна досадная помеха, но с помощью сэра Джайлса и она, в конечном счете, казалась устранимой.

Дело заключалось в том, что до сих пор успешное использование камня целиком и полностью зависело от личных свойств его обладателя. Для целей государственных это не годилось. Нужно было найти способ управлять массами и в то же время нельзя было давать массам возможность выбора. Иначе никакой армии, оснащенной камнями, доверять нельзя. Конечно, любая военная кампания с появлением камня становилась легкой, безопасной прогулкой, у слабой стороны впервые в истории появлялась возможность уравнять шансы со стратегически куда более сильным противником, ведь любые раны, кроме смертельных, можно было бы исцелять практически мгновенно. Но, например, мятеж в войсках, оснащенных камнями, усмирить оказывалось просто невозможно.

Обсуждая вопрос исцелений, лорд Белсмер между делом поинтересовался, а нельзя ли с помощью камня восстанавливать жизненные функции изношенного организма.

– Подождите-ка! – воскликнул он через несколько секунд, – но ведь это означает… это же практическое бессмертие!

Но так же нельзя. Мы же через какое-то время придем к перенаселению. Естественной убыли не станет, и мир переполнится.

– Ну тогда вы можете использовать его в качестве контрацептива, – желчно посоветовал сэр Джайлс.

Шилдрейк смутился. Деловые переговоры принимали какое-то неприличное направление.

– Контроль над рождаемостью… – задумчиво проговорил лорд Белсмер. – И не только над ней… А что? Хорошая идея. Надо немедленно заняться выяснением, насколько это реально. Вы должны исследовать этот вопрос, сэр Джайлс.

– Да я ведь о большем и не прошу, – проворчал Тамалти. – Просто вы, пуритане, вечно поднимаете шум из-за вивисекции, особенно если дело касается людей.

– Ну почему же обязательно – вивисекция? – несколько смутившись, произнес лорд Белсмер. – Есть же все-таки разница между научными экспериментами, разумеется без вреда для окружающих, и вивисекцией!

– Так я получу человеческий материал? – невозмутимо спросил сэр Джайлс.

– Я думаю, это можно будет устроить, – словно бы размышляя вслух, проговорил лорд Белсмер. – Есть же у нас тюрьмы, ну там работные дома… казармы, в конце концов.

Можно их использовать, в разумных пределах, конечно. Речь ведь не идет о широкомасштабных исследованиях.

– А как насчет лицензии на монопольное право при транспортных операциях? – перебил его размышления Шилдрейк.

Решение этого вопроса потребовало куда больше времени, чем проблема экспериментов на человеке. Одно дело – добровольцы… или не совсем добровольцы для научных исследований, и совсем другое дело – ограничение прав граждан. Лорду Белсмеру очень не хотелось влезать в эту кухню. Трудно было даже представить, каким образом можно запретить человеку, обладающему камнем, использовать его по своему усмотрению. Однако Секретарь понимал, что иначе американец не уймется. Конечно, существовал один вариант… можно было сделать незаконным само обладание камнем. Тут же возникала следующая проблема. Надлежало собрать все камни и поставить под строжайший учет. А кроме тех, что лежали сейчас на столе, существовало еще как минимум четыре – один у профессора Пеллишера («Я за него отвечаю», – небрежно заметил сэр Джайлс), один – у Реджинальда Монтегю («С ним можно иметь дело, если припугнуть слегка», – прокомментировал сэр Джайлс), один – у лорда Эргли и один у мисс Барнет.

Собравшиеся переглянулись. Все прекрасно понимали, как непросто будет выудить камень у Верховного судьи.

– Это может стать задачей нашего тайного ордена, – предложил Шилдрейк, неожиданно уступая натиску своей романтической натуры.

– Мы не очень-то хорошо разбираемся в законах, – выразил сомнение лорд Белсмер, – а Эргли, наоборот, знает законы в совершенстве. Мой дорогой Шилдрейк, вы не догадываетесь, насколько сложная вещь – английское законодательство. Я, конечно, могу привлечь наш юридический отдел, но, боюсь, и тогда это будет непросто. Не забудьте, мисс Барнет – его секретарша, это еще усложняет дело.

Возникла долгая пауза. Неожиданно сэр Джайлс спросил:

– А как там у нас с этим иностранным посольством?

– В каком смысле? – не понял лорд Белсмер.

– Ну, кто они там? Иранцы? – нетерпеливо сказал сэр Джайлс. – Помнится, ко мне заходил какой-то ковровых дел мастер. Если они попробовали ограбить меня, а я не сомневаюсь, это они и были, то почему бы им точно так же не пошарить у Ланкастерских ворот, ну и где там живет эта девчонка?

Белсмер покачал головой.

– Это не в наших интересах, – заявил он. – И вообще, мне бы хотелось, чтобы Эргли пока держал свой камень при себе. Ну а потом… Нет, кража – это грубо. Достаточно обыкновенного дружеского визита.

Сэр Джайлс хмыкнул и без особого удовольствия изменил тему. Ему не нравилась мысль о камнях, которыми владеют Эргли и Хлоя, хотя и не настолько, чтобы вынудить его пойти на крайние меры. Однако позже, когда после достижения временного соглашения по основным вопросам он уже вышел из министерства, его осенило. Если Эргли воспользовался камнем для того, чтобы проникнуть в его, Джайлса, замысел, то почему бы точно так же не разведать, что собирается предпринять Верховный судья?

Именно эту идею он и изложил Пеллишеру, поджидавшему приятеля в Эллинге.