Текст книги "Иные миры"

Глава 5
Камень потерян

Утром следующего дня лорд Эргли не смог приблизиться к обретению этого таинственного мира ни на йоту. Все нужные ему люди не упустили возможность удрать на выходные из Лондона. Брюса Кумберленда ждали только в понедельник, равно как и Реджинальда Монтегю, и Энгуса М. Шилдрейка. Сэр Джайлс теоретически мог появиться в любой момент, но все говорило о том, что момент этот раньше понедельника не наступит. По сообщению «Тайме», сегодня с утра посол Ирана отправился в Седринхейм (не сказать, чтобы там его очень ждали), где намеревался заняться дипломатией в компании с лордом Бслсмером. Таким образом, население Лондона, к великому раздражению Верховного судьи, состояло теперь из него самого, Хаджи и Хлои, однако ни от кого из них толку сейчас не было. Судья даже подумал, не попробовать ли все же потягаться с Джайлсом, но по здравому размышлению отказался от этой затеи, чтобы не раскрывать раньше времени свои карты и не давать Джайлсу фору.

Надо потерпеть денек. Копить неприязнь – не очень полезно для изношенного сердца, и настроение на все выходные, считай, испорчено, но для пользы дела…

Вряд ли судья стал бы счастливее, узнай он о происшествии, случившемся в то утро милях в пятидесяти от Лондона, в небольшом сельском доме, принадлежащем мистеру Шилдрейку. Бывая в Англии по делам, он иногда прятался здесь от финансовых забот и производственных проблем. Верховный судья напрасно ограничил сферу деятельности Шилдрейка горшками и склянками. На самом деле непросто было отыскать отрасль производства или сбыта, в которую не вкладывал бы свои деньги американец. Немало контрольных пакетов акций досталось ему от отца, Райвингтон Корт он унаследовал от матери, сам прикупил несколько крупных моторостроительных заводов, а под них основал Трансатлантическую Авиакомпанию. Вообще-то он основал эту компанию ради Сесилии Шилдрейк, которая хоть и не стала первой женщиной, перелетевшей через Атлантику, но постаралась, чтобы как можно больше людей совершали такой перелет только с ее разрешения. Энгус М. Шилдрейк перестроил дело, купил летчиков, самолеты и аэродромы, чтобы его жене было чем поиграть. Из тех же соображений он приобрел у Реджинальда Монтегю и камень Соломона. Правда, уговаривать его пришлось куда дольше, чем сообщил племянник Судье. Энтузиазма Реджинальду придали события, помчавшиеся вскачь.

Едва дядя Джайлс ни с того ни с сего вручил ему камень, как на каком-то случайном совещании ему немедленно подвернулся Шилдрейк. Американец явился, немного отстав от слухов о себе: богач из Айдахо, богатейший человек в Америке, во всем мире (масштабы варьировались в зависимости от источника слухов). А когда выяснилось, что легендарный нувориш почти одного возраста с Реджинальдом, последний и вовсе счел это перстом Провидения, а деловой хватки ему всегда было не занимать. Реджинальд перехватил Шилдрейка и сразу ошеломил, выложив в один присест мешанину из транспорта будущего, дяди Верховного судьи и волшебного камня. Он умудрился одним ударом задеть в душе американца сразу три струны: деловую сметку, гарантированную надежность сделки и чувство романтизма. Поначалу дело чуть не провалилось, когда выяснилось, что в обычном понимании камень не относится к драгоценным. Пришлось второпях демонстрировать другие его сильные стороны, и здесь возникла новая опасность. Опыт настолько поразил американца, что сделка опять же чуть не сорвалась. Однако трезвый коммерческий ум Шилдрейка сразу ухватил две перспективы, о которых он и не подумал намекнуть Реджинальду. Первая касалась автомобилей и авиалиний, а вторая – его жены. Поддержать первые и порадовать вторую – ради этого стоило потратить и время, и деньги. Ну а то, что вся затея обошлась ему в семьдесят три тысячи гиней, не имело значения. Ни один ни другой впоследствии так и не смогли объяснить, откуда взялась именно эта цифра. На гинеях настаивал Реджинальд – они казались ему куда респектабельнее, чем просто фунты стерлингов. Он было пристал к Шилдрейку с просьбой соблюдать особую секретность, но скоро сам же проболтался о существовании других камней, а Шилдрейк быстро вытянул из него имена владельцев. Зато о возможности делить камень американец не узнал ничего. Реджинальд был тверд, как скала.

Но и Шилдрейк не стал рассказывать, что намерен посвятить в тайну свою жену, а потом досконально выяснить, где, у кого и в таком количестве еще могут оказаться такие камушки. На том они и расстались. Окрыленный успехом Реджинальд помчался к себе в контору, в Брайтон, а Шилдрейк погнал машину в Райвингтон.

Однако с подарком он спешить не стал. С утра пораньше он еще поэкспериментировал в маленьком лесочке за домом, надо сказать, весьма осторожно – через ручеек и обратно, до середины поля и назад, – зато закончил эффектным возвращением прямо в собственный кабинет, где, заперев камень в сейф, удовлетворенно вздохнул и отправился завтракать. Позднее, уже перед ленчем, как раз в тот момент, когда Верховный судья клокотал в Лондоне от бессильной ярости, Шилдрейк провел жену через солнечные лужайки в маленький летний домик и только там открыл свой секрет.

Однако и секрет, и сам камень Сесилия восприняла довольно прохладно. Нет, конечно, она обрадовалась, конечно, взвизгнула от удовольствия, но ее восторги тем и ограничились. В самом деле, чему тут особенно удивляться, они ведь оба знали: если на свете существуют такие диковинки, то конечно для Сесилии Шилдрейк. Жизнь только однажды сурово обошлась с Сесилией, лишив ее возможности стать первой женщиной, перелетевшей через Атлантику; вполне понятно, что такой удар требовал компенсации. Конечно, упущенный шанс ничем не заменить, в том числе и этой штукой, но отвлечься это поможет. Она разрешала чудесам существовать, разумеется, при условии, что они будут происходить для нее. Энгус соображал помедленнее, но и он полагал, что в мире, уже породившем одно чудо – Сесилию, да еще в качестве его жены, вполне может найтись и еще несколько, способных ее позабавить. Цена заставила Сесилию широко открыть глаза, но она тут же успокоилась. Ведь такие деньги заплатили за вещь для нее, значит, все в порядке. Что же касается экспериментов, то здесь жена оказалась куда решительнее мужа. Тут же было совершено путешествие, ставшее на тот момент рекордом дальности, по крайней мере с использованием таких необычных средств сообщения. Сесилия отправилась прямиком в свою лондонскую спальню и вернулась с платьем, оставленным поначалу в городе, но, как потом выяснилось, совершенно необходимым здесь. Едва появившись, она воскликнула:

– Дорогой, как это мило с твоей стороны! У меня никогда не было ничего подобного!

– Да уж, немногие могут похвастаться подобной вещицей, – резонно заметил Энгус, – не каждому, знаешь, выпадает случай.

– Ты что, хочешь сказать, что такая штука еще у кого-нибудь есть? – спросила неприятно пораженная Сесилия.

– Если и есть, то не больше полудюжины, – успокоил ее Энгус. – Вряд ли на них найдутся покупатели.

Сесилия расстроилась не на шутку.

– Откуда они взялись? – спросила она через минуту.

– Какой-то сэр Джайлс Тамалти, ученый и путешественник, привез их с Востока, так, кажется, говорил этот Монтегю, – ответил Энгус.

Жена с мрачной задумчивостью смотрела на него.

– Но ты же не думаешь, что он все продаст? – спросила она. – О, Энгус, если такие будут еще у кого-нибудь…

– Но у сэра Джайлса уже есть.

– Да нет, – с досадой отмахнулась Сесилия, – я имела в виду кого-нибудь из нашего круга. – Она помолчала и вдруг порывисто подалась вперед. – Энгус! А как насчет авиакомпании?

– Я уже подумал об этом, – ответил муж. – Не так-то просто. Видишь ли, прежде чем одолжить кому-нибудь камень, придется удостовериться, насколько человек надежен.

Сесилия недоверчиво покачала головой.

– Здесь никогда нельзя знать наверняка, – сказала она. – Запросто могут обмануть. Слушай, так этот твой Монтегю не сказал, что камень только один?

– Радость моя, он, наоборот, сказал, что камень не один, – заметил Энгус.

– Значит, он взял с тебя лишку, – заявила Сесилия. – Энгус, надо распорядиться камнем с умом. В конце концов, должна же авиакомпания контролировать свои транспортные средства!

– Тут есть одна маленькая тонкость, – поморщился Энгус. – Понимаешь, один из камней принадлежит Верховному судье Соединенного Королевства.

Сесилия удивленно заморгала.

– А разве судьи могут иметь финансовые интересы в делах? – воскликнула она. – Это же коррупция! Послушай, Энгус, но они ведь не делают их?

– Что? – изумленно переспросил муж. – Делают камни? Нет, конечно, нет. Я же сказал: они с Востока.

– Ну и что, что с Востока? А вдруг они их делают на Востоке, или добывают, или магнетизируют, или еще что? – настаивала Сесилия. – Энгус, милый, ты же понимаешь, про что я говорю. Представь себе, что существует такой рудник…

Это было бы ужасно!

– Дорогая, по-моему, ты зря волнуешься, – попытался успокоить ее Шилдрейк. – Такого рудника не может быть.

И камней таких в природе не существует.

– Как это – не существует?

– Ну, сама посуди. Камни с такими свойствами должны быть очень редкими.

– Хорошо, – согласилась Сесилия. – Мы чуть не пропустили ленч. Но ты подумай все-таки, что тут можно сделать. Может быть, запретить его законом?

– А мы как же?

– Ах, дорогой, – Сесилия взяла мужа за «руку. – Ты у меня ужасно медленно соображаешь. Неужели для твоей авиакомпании нельзя выправить специальную лицензию?

– Это не так-то просто. Придется объясняться с министром внутренних дел, а мне что-то не хочется рассказывать ему об этой штуке, – пробормотал Энгус. – А потом, где одна лицензия, там и две. А вдруг к власти снова придут лейбористы?

Сесилия в сердцах топнула ногой.

– Ну хорошо. Ты же можешь приобрести монопольное право, получить привилегии или еще что-нибудь, ну хоть лет на двадцать, – раздраженно проговорила она. – Энгус, миленький, нам ведь ни к чему, чтобы они распространялись, а?

– Пожалуй, так, – согласился Энгус. – Я только говорю, что это будет нелегко.

– Все-таки легче, чем объяснить Элси, откуда здесь взялось это платье, – возразила ему жена. – В общем, это замечательный подарок, и он станет еще лучше, если ты придумаешь, как сделать, чтобы ни у кого больше такого не было!

Ты же постараешься, правда?

– Конечно, постараюсь, – сказал Энгус и поцеловал ее. – Но это потребует некоторых действий. Лишь бы не появился какой-нибудь закон… А то, если Верховный судья упрется…

– Но он же не станет лезть в политику, правда? – обеспокоенно спросила Сесилия. – А если ты правильно подойдешь к делу, он, может быть, даже и свой камень продаст.

Они отправились на ленч.

Примерно в то же самое время в деревушке совсем неподалеку Хлою Барнет и Френка Линдсея тоже поджидал ленч, правда, попроще, чем в доме Шилдрейков. Хлоя не хотела уезжать из Лондона, она боялась, что Верховный судья не найдет ее в деревне, но чувство долга требовало компенсировать Френку неудачный вечер в пятницу, только поэтому она и приняла его приглашение. Вряд ли Хлоя отдавала себе отчет, почему выбрала путь через Ланкастерские ворота. Дом лорда Эргли выглядел как обычно, и тем немножко успокоил ее, позволив сосредоточиться на деле воскресных развлечений, Она благосклонно отнеслась к усилиям Френка придать досугу некоторую интеллектуальную окраску, но все же не могла при этом не сравнивать его тщательно продуманных реплик с непринужденностью лорда Эргли. Ей вспомнились слова сэра Джайлса, что энциклопедия – это трущобы, и она пошла дальше, сравнив изложение Френка с кварталами блочных новостроек. На это подвигла ее небольшая лекция, прочитанная Френком в ответ на случайный, в общем-то, вопрос Хлои о суфизме.

– О, это мусульманская секта, – заявил он. – Мухаммед, как известно, был фанатиком-монотеистом. Он написал Коран, правда, говорил при этом, что получил его от архангела Гавриила.

Дальше в рассказе Френка следовали многочисленные ссылки на знаменитого пророка, а Хлое вспомнились слова… лорда Эргли? нет, Хаджи: «Господин наш Пророк поднялся, возглашая Единство». «Вот странно – смысл один и тот же, но почему слова Френка ничего, кроме раздражения, не вызывают?» Пришлось тут же наказать себя за несправедливость и позволить своей руке, уже некоторое время отдыхавшей на ладони Френка, одобрительно пожать эту ладонь, а затем уже поменять тему разговора незатейливым восклицанием: «Ну что за веселенький домик вон там!»

Лекция о суфизме состоялась вскоре после ленча, когда они бродили по тропинкам вокруг деревни. На самом деле виден был лишь маленький кусочек упомянутого дома, остальное скрывали деревья. Впрочем, кусочка оказалось достаточно, чтобы предложение Хлои выглядело естественно:

– Давай подойдем поближе и посмотрим.

– Сдается мне, мы вторгаемся в частное владение, – заметил Френк, разглядывая явно частную дорогу по ту сторону ворот.

Хлоя взялась за щеколду и задумчиво поглядела вдоль пустой дороги.

– Слушай, Френк, – обратилась она к нему, – я точно знаю, через две минуты во-он те коровы на нас набросятся. Нам же нужно где-нибудь спастись. Мы забежим в ворота, вот так, – она втащила его за руку, – и спасемся. В этом же нет ничего плохого, правда? Ну а раз уж мы здесь, почему бы не пройти чуть-чуть, только до вон того поворота.

Может, оттуда лучше видно?

– Наверное, – согласился Френк. – Кстати, по английским законам за нарушение границ частных владений…

– Ой, ну перестань ты о законах. Мне вполне хватает лорда… Верховного судьи, – торопливо перебила его Хлоя.

– Бедняжка ты моя, – спохватился Френк, – я и забыл, что тебе приходится этим заниматься. Ты, должно быть, рада вырваться хоть ненадолго.

Хлоя смутилась и преувеличенно внимательно принялась изучать дом. Отсюда и правда было лучше видно, да и дом явно стоил внимания, но нарушители границ медлили.

– Отличный домик, верно? Я бы… – начал Френк и замолчал. Хлоя вскрикнула.

Воздух впереди задрожал, сверкнул какой-то острый луч, пронесся легкий ветерок, и прямо перед ними на дорожке, миг назад совершенно пустой, возникла молодая, хорошо одетая дама. Кажется, она растерялась не меньше незваных гостей, так что ее нервный смешок почти совпал с испуганным возгласом Хлои. С минуту все разглядывали друг друга, а потом…

– Камень! – воскликнула Хлоя. – У вас камень!

Еще не совсем пришедшая в себя от неожиданности незнакомка поглядела на Хлою довольно враждебно, – О чем это вы, милочка? Какой камень? – холодно спросила она.

– Он должен быть у вас, – задохнувшись, проговорила Хлоя. – Я знаю, я уже видела, все точно так же: сначала ветер, свет – и вы. У вас должен быть камень! – в голосе Хлои невольно прозвучали обвиняющие интонации.

Миссис Шилдрейк, а это была, конечно, она, бессознательно покрепче стиснула свою собственность и высокомерно проговорила:

– Полагаю, вам известно, что вы нарушили границы частного владения?

Френк облегченно вздохнул, услышав такие правильные слова. До этого он, наверное, грезил наяву. Конечно, женщина просто пришла по дорожке.

– Нам очень неловко, – пробормотал он. – Мы хотели спрятаться… – он прикусил язык, едва не ляпнув про бешеных коров.

– Спрятаться? – удивилась дама.

– Ну не то чтобы спрятаться, – попытался объяснить Френк. Упорное молчание Хлои, продолжавшей воинственно разглядывать незнакомку, раздражало его. – Прошу прощения, – лепетал Френк, – я хотел сказать, мы всего на пару шагов, очень хотелось посмотреть на дом, а оттуда плохо видно.

Мы не собирались подходить ближе. Извините нас…

Сесилия, не обращая на него внимания, смотрела на Хлою.

– Так что вы имели в виду? – с вызовом спросила она.

– Я имела в виду камень, – с таким же вызовом ответила Хлоя. – Я вижу, либо есть еще один, либо вы купили один из тех.

Сесилия шагнула вперед.

– Вы что-то сказали о камне, – напомнила она и тут же допустила ошибку, которой не позволила бы себе в более спокойной обстановке. – А ну-ка, рассказывайте!

Хлоя вспыхнула.

– А вот не буду! – в запальчивости выкрикнула она, но осеклась. Словно в спутанном сне, перед ней пронеслись лорд Эргли, Король Карл, архангел Гавриил, Тетраграмматон, Предел Стремлений. – Прошу прощения, – потупившись, сказала она. – Я просто очень удивилась.

– Вы – мистер Монтегю? – в хорошем атакующем темпе новела разговор Сесилия, перенося огонь на Френка.

Вопрос застал беднягу врасплох, и он принялся торопливо отрицать все подряд, но Хлоя выручила его.

– Нет, нет, – поспешно повторила она. – Френке этим никак не связан. А вы – миссис Шилдрейк?

– Да, это я, – слегка опешила Сесилия. – Ну так что вам известно?

Хлоя заколебалась. Впрочем, отступать было поздно.

– Я знаю, что вы владеете одним из камней, – сказала она. – А ведь его нельзя было ни продавать, ни покупать.

Мистер Монтегю ему не хозяин, и вашим он тоже быть не может.

– Не говорите ерунды! – оборвала ее Сесилия. – Сколько же, по-вашему, этих камней?

– Я не знаю, – честно ответила Хлоя. – Сначала был один в золотой короне, но это, скорее всего, не ваш.

– В какой еще короне? – нервно спросила Сесилия.

Она терпеть не могла таких историй. Да этих камней, похоже, чертова туча, а теперь еще и корона! Как будто семьдесят три тысячи гиней мало за все вместе. Ей хотелось швырнуть камень в лицо нахальной девчонке, но простая предусмотрительность требовала повременить с этим.

Хлоя с беспокойством произнесла:

– Вам надо бы повидаться с лордом Эргли, то есть, я хотела сказать, с Верховным судьей. Он лучше меня объяснит вам все про камень. Лорд Эргли – дядя Монтегю, и он предупреждал, чтобы Реджинальд не продавал камень.

– Вы хотите сказать, что камень – собственность лорда Эргли? – напористо спросила Сесилия.

– Не знаю я, чья это собственность, – обреченно ответила Хлоя. – Только прошу вас, будьте с ним осторожны.

– Хотелось бы мне повидать этого лорда Эргли, если он действительно что-нибудь знает, – сказала миссис Шилдрейк и подняла руку с зажатым в ней камнем. – Сможем мы добраться до него с помощью во г этой штуки?

– Нет, конечно, нет! – воскликнула Хлоя. – Камень Сулеймана вовсе не для этого!

– Девочка моя, – презрительно произнесла Сесилия, – но ведь он именно для этого и нужен.

– Да нет же, – вскричала испуганная Хлоя, – вы просто не понимаете. И мистер Монтегю тоже. Камень нужен, чтобы достичь чего-то.

– А я что говорю? – удивилась миссис Шилдрейк. – 4Я и собираюсь достичь лорда Эргли. Вы не подскажете, как мне его разыскать? Или я должна сама это выяснять?

– Скажу, конечно, – поспешно отозвалась Хлоя. – Он в Лондоне, – и она назвала адрес. – Но вряд ли он обрадуется, если вы воспользуетесь камнем.

– Не надо меня учить, милочка. Конечно, я поеду на машине. А теперь не лучше ли вам покинуть мое поместье?

Мистер Линдсей, который только об этом и думал последние пять минут, развернулся и двинулся к воротам.

Хлоя, порывавшаяся высказать все, что накипело, но боявшаяся при этом сболтнуть лишнее, последовала за ним. Но, едва оказавшись за воротами, она схватила Френка за руку и чуть ли не бегом потащила за собой.

– Скорее! – торопила она, – да скорее же! Нам надо вернуться в Лондон.

– Как – в Лондон? Почему? Еще же и трех нет, – уперся Френк.

– Ну надо, надо! – восклицала Хлоя. – Я должна увидеть лорда Эргли. Понимаешь, я не знаю, правильно ли я сделала. Я хочу узнать, что он ей скажет.

– Да он с этой дамочкой прекрасно и без тебя разберется, – не сдавался Френк. – Если у нее есть какая-то чужая вещь, вряд ли она будет спешить встретиться с судьей.

Блеф это все. Лучше бы ты объяснила, о чем речь, я бы тогда понял, что нам делать.

Однако Хлою совершенно не заботило, что им делать.

Ясно же, что должна делать она. Надо как можно скорее попасть к Ланкастерским воротам. Она так торопилась, что мысль о телефонном звонке лишь на миг мелькнула у нее в сознании и тут же оказалась выброшенной вон. И уж, конечно, она не собиралась ничего объяснять Френку. Хватит того, что она полдня поддакивала ему. Пусть теперь он с ней соглашается.

Эти лихорадочные мысли она перебирала уже на пути к гостинице.

– Знаешь, – сказала она наконец, – не буду я тебе ничего объяснять. Может, потом как-нибудь. Это – по линии Министерства иностранных дел, – извиняющимся тоном добавила она. – Давай-ка лучше поторопимся.

Да, для Френка день явно не задался. Девушки никогда с ним так не обращались, тем более – на субботней прогулке. Он считал себя либералом в политике и, убей бог, не мог взять в толк, при чем здесь министерство иностранных дел. Разве что – большевики? Не очень-то он в них верил.

Но он искренне старался угодить Хлое и поэтому, заявив официальный протест, больше не возражал и безропотно вывел машину со стоянки возле гостиницы, позволив себе лишь замечание о сравнительных характеристиках своей малолитражки и здоровенных автомобилей, которыми наверняка пользуются Шилдрейки.

– Но мы должны попасть туда хотя бы одновременно с ней, – едва не взмолилась Хлоя. – Френк, миленький, ну постарайся, ладно? Ты же знаешь – Ланкастерские ворота.

Ну!

– Так что это за проклятый камень все-таки? – ворчливо спросил Френк.

– Дорогой, ну Бог с ним, с камнем, – убеждала его Хлоя. – Ты лучше за дорогой смотри, не отвлекайся. Ты ведь быстро водишь.

– Что я – таксист, что ли? – не сдержался Френк. – Ладно, ладно, едем ведь.

Они промчались проселком и выскочили на шоссе, которое через несколько миль впадало в большую автостраду. Но едва по сторонам засвистел ветер, как Френк начал притормаживать. Впереди на обочине, слегка наклонившись в сторону кювета, стоял большой автомобиль, и из него выбиралась миссис Шилдрейк.

– Не останавливайся! – взвизгнула Хлоя, но было уже поздно.

Сесилия узнала их и бросилась на середину дороги.

Волей-неволей Френку пришлось остановиться. Сесилия подошла к машине и обратилась к Хлое.

– Случилась досадная вещь, – сказала она, – я прошу вас помочь. Камень где-то там, – она махнула рукой под откос. – Я достала его посмотреть, а Энгус, то есть мистер Шилдрейк, так резко повернул, что он выскочил у меня из рук, и теперь он не может его найти.

– Что? – Хлоя не могла поверить своим ушам.

– Да там он должен быть, – резко продолжала Сесилия. – Я как раз подняла руку посмотреть, каков он на солнце, а тут машина дернулась, и он исчез. Но ему некуда было деться. Вы не поможете нам искать?

Хлоя мигом выскочила из машины.

– Вы потеряли его, – только и смогла она сказать. – О, миссис Шилдрейк!

– Не мог он потеряться, – ответила раздосадованная Сесилия. – Простите, не знаю, как вас зовут, но на всякий случай не забудьте: это мой камень.

– Это мы можем обсудить и потом, – Хлоя уже взбиралась вверх по откосу. – Поймите, нельзя же бросить его здесь, чтобы его подобрал еще кто-нибудь. А потом спросим у лорда Эргли, чей он на самом деле.

– Позвольте представить вам мисс Барнет, – ввернул Френк, прежде чем Сесилия успела заговорить. – Она – секретарша Верховного судьи, – добавил он как можно значительнее. Хлоя как раз продиралась через живую изгородь на бровке откоса. – А меня зовут Френк Линдсей.

– Ну как там, Энгус? – позвала Сесилия, оглядывая откос.

– Не везет пока, – ответил ей сверху напряженный голос. – А! О, вы помогаете? Мы думаем, это где-то здесь.

– Может, вы тоже присоединитесь, мистер Линдсей? – обратилась Сесилия к Френку. – Все это, конечно, ужасно нелепо, но не бросать же на дороге семьдесят тысяч гиней! – Сесилия справедливо рассудила, что цифра поможет ей убедить этого растерянного молодого человека.

Пораженный Френк уставился на нее.

– Камень? – переспросил он. – А на что он похож?

– Ну примерно вот такого размера, – показала Сесилия. – Этакий светловатый, с золотистыми прожилками и забавными черными загогулинами. Так вы поможете? Очень мило с вашей стороны. Мисс Барнет так добра. Вчетвером-то мы его непременно найдем! Спасибо вам.

Френк помог ей подняться на косогор, недоумевая, чего ради Хлоя, которая так торопилась в Лондон… Хотя, если речь действительно о семидесяти тысячах гиней… Хорошо бы поглядеть на камень, который столько стоит.

Они истоптали все вокруг, разгребали густую траву, ползали на карачках, всматриваясь в землю до рези в глазах, однако получасовые поиски ни к чему не привели. Энгус все более склонялся к мысли, что Сесилия могла бы выбрать место поудобнее, чтобы разбрасываться камнями; Сесилия, в свою очередь, все больше убеждалась, что более бестолкового места для крутых поворотов Энгус выбрать не мог. Действительно, кроме откоса и живой изгороди вдоль дороги, именно в этом месте проходила граница двух полей, тоже обозначенная терновой изгородью, отороченной по обе стороны густой травой пополам с крапивой и чертополохом. Камней тоже хватало, попадались даже довольно интересные, так что наши старатели то и дело припадали к земле, и при этом каждый из лих опасался, как бы другие не затоптали предмет поисков. Кроме того, Сесилия не доверяла Френку и Хлое, Хлоя не доверяла Сесилии и Энгусу, Френк гадал, какого черта все это значит, а Энгус гадал, откуда взялись эти незнакомые люди. Чем дальше продолжались поиски, тем быстрее росли недоумения, подозрения и раздражения. И только Предела Стремлений не было видно.

Наконец, встретившись в очередной раз после хождений вокруг да около, Френк шепнул Хлое:

– Слушай, а это вообще-то наше дело? Чей камень?

Твой или их?

– Он не мой, – ответила Хлоя, тщетно пытаясь скрыть раздражение. Она понимала, что выглядит растрепанной и грязной. – Но он и не их. Хоть они его и купили, но это не правильно.

– Устали, мистер Линде ей? – окликнула его Сесилия. – Он должен быть где-то здесь.

– Вполне допускаю, миссис Шилдрейк, – неожиданно взбунтовался Френк, – но мисс Барнет надо в Лондон, а мы, по правде сказать, все топчемся на одном месте.

– Ну что ж, не смею задерживать, – зло произнесла Сесилия. – Извините за беспокойство.

– Ерунда! – воскликнула Хлоя. – Конечно, мы останемся и будем искать. Надо обязательно найти его. Нельзя же просто так бросать такую вещь. Если кто-нибудь из нас найдет его, мы хоть будем твердо знать, где он, если уж неизвестно, чей он.

– Что значит – неизвестно? – накинулась на нее Сесилия. – Мы ведь заплатили за него. А этот ваш приятель, мистер Монтегю, по-моему, содрал несусветную цену.

– А он мне не… – начала было Хлоя и вдруг вспомнила, что ищет Предел Стремлений.

У нее сложилась несколько путаная мольба, обращенная к камню. Как любая современная, в меру чувствительная девушка, Хлоя была, естественно, язычницей, и поэтому молитва получилась вполне искренней. В тог же миг, к ее собственному удивлению, на нее снизошел восхитительный покой и некоторое просветление.

– Нет, так мы только запутаемся, – сказала она.

В этот момент Энгус, в который раз обжегшись о крапиву, наткнулся коленом на что-то острое, выругался и вскочил на ноги. Эта капля, вместе со сварой в команде, переполнила чашу, и он энергично взялся наводить порядок.

– Ладно, хватит пока, – заявил он. – В конце концов, это место никуда не денется, так что рано или поздно мы, черт побери, найдем эту штуку. Вопрос в другом. Сесилия, ты все-таки хочешь попасть в Лондон или вернешься в поместье?

Его жена оценивающе поглядела на Хлою. Эта девчонка – секретарша Верховного судьи. Она, значит, будет нашептывать своему патрону всякую чушь, а ей Энгус предлагает вернуться домой? Да ни за что! Если уж не удастся найти этот камень, можно попробовать раздобыть другой.

– Я – в Лондон, – решительно заявила она. – А тебе, Энгус, лучше бы остаться здесь, а мистера Линдсея попросим съездить в Райвингтон и прислать людей.

Хлоя в душе горячо одобрила подобное предложение.

От Френка пора избавиться, а если это произойдет без ее вмешательства – будет совсем хорошо. Она продолжала смотреть под ноги, носком туфли пошевеливая траву. Энгус и Сесилия тоже не поднимали глаз, и только Френк глядел на дорогу.

– Думаю, так не пойдет, – холодно сказал он. – Мисс Барнет тоже нужно в Лондон.

Некоторое время все молчали. Потом Энгус угрюмо сказал жене:

– Тогда возьми машину и подвези мисс Барнет. Я останусь, а мистер Линдсей, надеюсь, не откажется съездить в Райвингтон.

– Нет, уж лучше я отвезу мисс Барнет сам, – заупрямился Френк. – А вы найдете кого-нибудь и пошлете в Райвингтон, – но в это время нежное прикосновение Хлои нарушило ход его мыслей.

– Френк, милый, – заворковала она, – может, ты все-таки съездишь? Я все понимаю, но надо же им помочь…

– Ты хочешь, чтобы я поехал? – растерянно спросил он.

– Ну, не то чтобы хочу, но тебе ведь не трудно, – пробормотала Хлоя. – Понимаешь, так будет только справедливо…

– Нет тут ничего справедливого, – зашипел Френк. – Хочешь, чтобы они все равно сделали по-своему?

– Нет, не все равно, – слабо запротестовала Хлоя и, исчерпав разумные аргументы, жалобно посмотрела на него. – Просто мы должны помочь, вот и все.

Френку пришлось уступить.

– Ладно. Как хочешь, так и будет, – не скрывая раздражения, произнес он. – Я поеду в этот самый Райвингтон, а после, насколько я понимаю, могу катиться на все четыре стороны?

– Я знаю, это свинство, Френк, – с мольбой проговорила Хлоя. – Я бы поехала с тобой, мне нравится быть с тобой, но пойми, я должна добраться до лорда Эргли не позже миссис Шилдрейк.

Она, правда, не вполне понимала, зачем это так уж нужно. Ясно же, что двух-трех фраз Сесилии лорду Эргли вполне хватит, чтобы узнать все. Но Хлоя просто не в силах была отказаться от участия в их разговоре. А тут еще Френк будет приставать со своими расспросами… Поэтому она улыбнулась в душе, услышав ровный голос Френка:

– Мисс Барнет находит ваше предложение вполне приемлемым. Значит, и я тоже. Миссис Шилдрейк, так вы захватите ее в Лондон?

Сесилия кивнула, а Хлоя внезапно сказала Энгусу:

– Мистер Шилдрейк, если вы все-таки найдете его, вы ведь нам скажете, да? Это же будет только справедливо…

Энгус кивнул в свою очередь.

– Как только найду, тут же дам вам знать. Через лорда Эргли?

– Да, пожалуйста, – сказала Хлоя и попыталась поймать взгляд Френка. Ей это не удалось, и она печально поплелась к машине. Всю жизнь она поступает как эгоистка, думала она. Но ведь когда лорд Эргли все узнает, ему придется, наверное, заниматься сразу многими делами, значит, она понадобится. Хлоя хотела бы вести себя с Френком порешительнее. Но чувство долга, отягощенное твердостью намерений, выглядит куда эгоистичней, чем то же чувство долга, но облагороженное мягкостью поступков. Она мрачно уселась в большую машину и захлопнула дверцу.

Двое оставшихся мужчин смотрели друг на друга.

– Черт его знает, что все это значит, – сказал Френк, – но вы обещали известить нас, если драгоценность отыщется.