Текст книги "Иные миры"

Глава 2
Слуга закона

– Могу ответить прямо сейчас, – говорил в трубку лорд Эргли, – я не собираюсь вкладывать деньги в твои сомнительные предприятия… Жена Цезаря здесь ни при чем… Это совершенно неважно… Да, конечно, когда угодно… Хорошо, пусть будет ленч. – Он положил трубку и повернулся к Хлое Барнет, с готовностью воздевшей руки над клавишами пишущей машинки. – Реджинальд никак не может понять, насколько осторожно мне приходится вкладывать деньги, – с раздражением произнес лорд Эргли. – Удивительно, что у меня вообще есть годовой доход. Но если я сейчас пущусь в финансовые авантюры, то на два-три месяца просто останусь без гроша.

– Мистер Монтегю просит о финансировании? – спросила мисс Барнет.

– Он просит пять сотен и собирается вложить их в самое выгодное дело, которое только было на свете! – саркастически ответил лорд Эргли. – Интересно, что бы это могло быть?

Мисс Барнет поглядела на пишущую машинку и промолчала.

– Я бы, например, мог сказать так о «Двенадцати таблицах»22
  «Двенадцать таблиц» – римский кодекс поведения (ок. 450 г . до Р.Х.) в присутственных местах, дома т.п.


[Закрыть], – продолжал Верховный судья, – или о «Кодексе Наполеона», но уж очень это все специальные вещи. Как вы думаете, мисс Барнет, если кто-то говорит о лучшем деле, «которое только было на свете», не надо ли понимать так, что оно уже прекратило существование? Или оно все-таки еще может быть? – судья помолчал. – Мисс Барнет, я задал вопрос…

– Я не знаю, что вам сказать, лорд Эргли, – терпеливо ответила Хлоя Барнет, – и никогда не знала, как надо отвечать на подобные вопросы. Наверное, здесь все дело в значении глагола «был». Но не лучше ли нам разделаться с этой главой до ленча?

Лорд Эргли со вздохом поглядел на свои заметки.

– Может, и лучше. Но Реджинальд отвлек меня и мне захотелось поговорить. Может ли вообще существовать «самое выгодное дело на свете»? Впрочем, вы, как обычно, правы. Где мы остановились? А-а, вот… Приговор лорда Мансфельда… – начал он диктовать.

До ленча, на который напросился Монтегю, оставался еще час. Полгода назад, когда лорд Эргли решил приняться за составление фундаментального «Исследования природы Закона» он нанял Хлою Барнет в качестве секретаря и помощника. Пока Верховный судья исполнял свои обязанности, она перепечатывала и приводила в порядок заметки, составленные им накануне, а когда присутствие лорда Эргли в суде не требовалось, они работали вместе, а потом вместе отправлялись на ленч. Сей распорядок считался неукоснительным.

Вот и сегодня, несмотря на явную обеспокоенность Монтегю присутствием постороннего и столь же явное желание мисс Барнет оставить мужчин наедине, судья не счет возможным менять установившиеся традиции.

– Вы останетесь, здесь не о чем говорить, – заявил он Хлое, а Монтегю, попытавшемуся шепотом объяснить, что дело довольно щекотливое, заметил:

– Все в порядке. Там, где двое хранят тайну, трое будут соблюдать конспирацию. Это гораздо безопаснее.

– А теперь, – обратился он к племяннику, стоило тому устроиться за столом, – выкладывай, о чем речь? Что я должен финансировать на этот раз? Я не желаю участвовать в денежных аферах, но выслушать тебя могу.

– Ну, вообще-то речь идет о транспорте, – помявшись, сообщил Реджинальд. – Началось с дяди Джайлса, он хотел, чтобы я помог ему в одном эксперименте…

– Опасном? – спросил лорд Эргли.

– Он не столько опасный, сколько необычный, – ответил Монтегю. – Дядя Джайлс недавно вернулся из Багдада и привез с собой одну забавную вещицу, не то корону, не то… – он остановился в затруднении.

– Не то не корону, – подсказал лорд Эргли. – Ясно.

Ну и?

– Она золотая, – продолжал Реджинальд, – и с камнем в середине. Примерно вот такого размера, – он показал пальцами размер камня. – Дядя Джайлс попросил помочь ему… в исследованиях. Но там еще был человек из иранского посольства, и он сказал, что это именно та штука и есть, про которую думал дядя Джайлс, когда покупал ее. Впрочем, это неважно. Главное – другое. Вы, наверное, не поверите, уже больно нелепо это звучит, но я поверил. Дядя не поверил, он еще хочет поэкспериментировать с ней, а я поверил. Этот перс так расстраивался из-за нее, ну, то есть в полном раздрызге был. Он вообще-то принц и, надо сказать, вел себя по-честному. Дескать, он хотел только удостовериться, точно ли это та самая штука, и объяснить нам про нее, ну и, само собой, получить ее обратно. Но это было бы уж совсем глупо. – Монтегю выпалил все это единым духом и остановился передохнуть.

Лорд Эргли взглянул на Хлою.

– Я частенько замечал нечто подобное у свидетелей в суде, – сообщил он ей. – Девять десятых из них совершенно не в состоянии внятно изложить суть дела, хотя, если речь идет об их профессиональной сфере, тут они сразу выходят на прямую, и уже она у них остается прямой, невзирая на Эйнштейна. Мне как-то попался парень, который и двух слов связать не мог, бились-бились мы с ним, уже и надежду потеряли, но тут адвокат случайно помянул его специальность, а был он специалистом по статистике индустриального развития стран Центральной Америки, и вот тогда он нам в пять минут объяснил все, что случилось с этими мексиканцами за последние семьдесят лет. Любопытно. Вот мы с вами либо молчим, либо говорим четко и внятно, когда знаем, о чем говорим. Так о чем это ты, Реджинальд? Не обращай на меня внимания, я просто давно собирался рассказать об этом эпизоде мисс Барнет, а тут как раз к слову пришлось. Ну, так что ты говоришь?

– Нет, принц изложил все достаточно понятно, – заговорил Реджинальд. – Он считает эту штуку короной Соломона или еще кого-то, но я в этом не очень разбираюсь.

Одно могу сказать точно, – он ткнул вилкой в сторону судьи, – я надел ее на голову и захотел оказаться у себя на Роуленд-стрит. Ну, я там и оказался.

Хлоя едва слышно ахнула, а Реджинальд замолчал и победно оглядел слушателей. Они недоверчиво смотрели на него.

– Да, там и оказался, – повторил Реджинальд. – А потом захотел оказаться обратно в Эллинге и, опять оказался там.

Хлоя Барнет не смогла сдержать удивленного возгласа. Лорд Эргли слегка нахмурился.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он тоном Верховного судьи.

– Да именно то, что я оказался там! – торжествующе изрек Реджинальд. – Я не знаю, как, но я опять был там. Знаете, сначала такое легкое головокружение, и потом голова чуть побаливала, но зато за одну минуту я побывал на Роуленд-стрит и вернулся в Эллинг.

Слушатели переглянулись и надолго замолчали. Реджинальд откинулся на спинку стула и с интересом ждал, что за этим последует. Наконец лорд Эргли произнес:

– Наверное, излишне спрашивать, не был ли пьян при этом? Тогда ты не стал бы мне рассказывать. Остается предположить, что ты пьян сейчас, хотя по тебе этого не скажешь.

Что же на самом деле сотворил Джайлс? Мисс Барнет, сэр Джайлс Тамалти – один из самых сварливых типов, каких я только знаю. К несчастью, он – мой дальний родственник.

Его брат был отчимом Реджинальда, такое вот непростое родство. Это один из самых крупных ученых-сатанистов на обоих континентах. У него опубликована классическая работа о культе Приапа, он крупнейший специалист на земле и в аду в соответствующих областях. Но, насколько я знаю, он никогда ничего не делает своими руками и предпочитает роль стороннего наблюдателя. Вот я и думаю, что же такое он сотворил на этот раз, а самое главное – зачем?

– Да ничего он не сотворил, – запротестовал Реджинальд, – он просто сидел и смотрел.

– Из двух объяснений, при прочих равных условиях, следует избирать то, которое лучше согласуется со здравым смыслом, – изрек лорд Эргли. – Какой-нибудь очередной фокус Джайлса вполне согласуется с ним, в отличие от твоих полетов взад-вперед. А вы что скажете, мисс Барнет?

– Мне тоже как-то не верится, – проговорила Хлоя. – Мистер Монтегю, вы сказали – корона Соломона? Я думала, он на ковре летал…

Лорд Эргли так и замер с сигаретой возле губ.

– А? Каково? – воскликнул он. – Вы не секретарь, а сокровище, мисс Барнет. Конечно, Соломон летал на ковре. Я теперь тоже припоминаю. Реджинальд, ты уверен, что это был не ковер?

– Конечно, уверен, – раздраженно ответил его племянник. – Неужели вы думаете, я не отличу ковра от короны? Я вообще не знал, что у Соломона они были какие-то особенные.

Лорд Эргли покачал головой в ответ на какие-то собственные мысли.

– Я просто подумал, – сказал он, – что от Джайлса следовало бы ожидать более точного соответствия историческим деталям. Если бы существовал царь, который путешествовал бы подобным образом, уж будьте уверены, Джайлс выволок бы его на свет, как бы тот не упирался. Так я не понял, Реджинальд, а что он от тебя-то хотел?

– Да ничего, – с досадой отмахнулся Реджинальд. – Дело не в этом. – Словно иллюстрируя пример Верховного судьи, он заговорил вполне внятно. – Перс объяснил нам, что любые, даже самые маленькие кусочки камня, а все дело именно в нем, обладают точно такими же свойствами. А коли так, то можно понаделать обручей – по кусочку камня в каждом – и тогда трудно представить, сколько заплатит за такой обруч человек с деньгами. Подумайте о бизнесмене, который за две секунды попадает с Уолл-стрит на Трогмортон-роуд! Подумайте о министрах иностранных дел! А служба безопасности? А военные дела? Да такая штука просто необходима любому правительству. Но монополия-то будет у нас! Я считаю, нам колоссально повезло. Дядя, вы непременно должны войти в дело.

Для начала мне нужна тысяча фунтов. Пятьсот-шестьсот я могу достать по-тихому, а больше – это уже разговоры. Нам же нужно, чтобы пока ни единое слово не проскользнуло. Дайте мне фунтов пятьсот, и я вам верну пятьдесят тысяч.

Лорд Эргли и ухом не повел.

– Ты говоришь, этот принц из иранского посольства? – задумчиво произнес он. – А чего он хотел от вас?

– Он хотел получить назад корону, – объяснил Реджинальд. – По-моему, у него какая-то религиозная мания. Но дядя Джайлс должен был удостовериться в подлинности этой штуки.

– Ну, Джайлс своего не упустит, – промолвил лорд Эргли. – Тем более, если это и правда корона Соломона, во что я пока не верю.

– Но я же сам ее видел, я ее трогал, я ей пользовался, в конце концов! – вскричал Реджинальд. – Говорю вам, так все и было!

– Слышал, слышал, – поморщился Верховный судья. – Конечно, денег я не дам, но, признаюсь, твой рассказ меня заинтересовал. – Он медленно встал из-за стола. – Прошу прощения, мне придется оставить вас на несколько минут. Пойду, попробую дозвониться до Джайлса, если он еще у себя.

Стоило ему покинуть комнату, как двое оставшихся ощутили неловкость. Реджинальд Монтегю вдруг почувствовал, что эта симпатичная девица совсем не так проста, как показалось ему вначале. Хлоя с раздражением поняла, что не в состоянии задать этому самоуверенному молодому человеку ни одного из тех вопросов, которые не преминула бы задать любому своему знакомому. Эго было вдвойне досадно, потому что по замечаниям лорда Эргли и по собственным наблюдениям она уже поняла, что тип этот – тупица и жадина. Конечно, она пользовалась куда большим расположением Верховного судьи, но между наемным услужающим и родственником такая разница! «Корона Соломона, – подумала она. – Корона Соломона… и Реджинальд Монтегю!»

– Забавно звучит, правда, мисс Барнет? – снисходительно спросил Реджинальд.

– Мне кажется, лорд Эргли считает вас жертвой розыгрыша сэра Джайлса, – холодно ответила она. – А может быть, гипноза.

– Ну что ж, с моего дяди станется. Вечно он старается сделать из меня посмешище, – проворчал Реджинальд.

– Я думаю, лорд Эргли именно это и имел в виду.

– Да я ведь именно про лорда Эргли и говорю! – вспылил Реджинальд.

Хлоя искренне удивилась.

– Вы что же, считаете, что лорд Эргли поверил всему этому? Неужели вы и в самом деле так думаете, мистер Монтегю?

– Мы с дядей друг друга понимаем, – пренебрежительно бросил Реджинальд.

– Понимаете? Друг друга? – растерянно переспросила Хлоя. – Наверное, это замечательно – понимать такого человека. Он очень умный, правда? Мне бы очень хотелось понимать его получше, – она нахмурилась. – А об этой истории я даже не знаю, что сказать.

– Да вам-то что об этом думать? То есть я имел в виду… – Реджинальд смутился, сообразив двусмысленность своих слов.

– Да нет, я ведь ни на что не претендую, – поспешно сказала Хлоя. – Мне-то вкладывать нечего, я понимаю, мистер Монтегю.

– Да разве только в деньгах дело? – запротестовал Монтегю. – Вопрос-то стоит глобально.

Хлоя промолчала единственно потому, что досадовала на себя за неловкость, и тут же поняла, насколько ее молчание усугубило ситуацию. Уж лучше бы она еще раз попыталась объяснить.

Неизвестно, чем могла бы кончиться затянувшаяся пауза, если бы от дальнейших мучений их не избавило возвращение лорда Эргли.

– Я поговорил с Джайлсом, – сообщил он. – Все, что ты тут наплел, Реджинальд, он подтверждает и ждет нас сегодня вечером для демонстрации своих опытов. Мисс Барнет, вы готовы?

– Я не знаю, стоит ли мне… – с сомнением начала Хлоя, и тут ее неожиданно поддержал Реджинальд.

– Дядя, может быть, мисс Барнет это вовсе не интересно.

– Запомни, племянник, – назидательно произнес лорд Эргли, – интеллект цивилизованного человека должен находить убедительные обоснования своим эмоциям, убедительные, Реджинальд. Говори что хочешь, но не старайся уверить меня, что действующий образец межзвездного транспорта может оказаться неинтересен кому бы то ни было. Кроме того, мисс Барнет – мой секретарь, иона мне, естественно, понадобится. Так. Во второй половине дня у меня дела, а вы, мисс Барнет, тем временем посмотрите все, что найдете по Соломону. В семь я жду вас обоих к ужину, а потом поедем в Эллинг. Вас это устраивает, мисс Барнет? А тебя, Реджинальд? Вопросов нет? Прекрасно.

Реджинальд встал.

– Надеюсь, дядя, вы все же надумаете войти в долю, – сказал он. – Всего доброго, мисс Барнет. Не позволяйте против воли втянуть себя в эту авантюру, – несколько непоследовательно пожелал он на прощание.

– Постараюсь, – сдержанно ответила Хлоя. – У меня ведь действительно нет в этом деле финансовых интересов, – добавила она. – До свидания, мистер Монтегю.

Как только за Реджинальдом закрылась дверь, лорд Эргли повернулся к своему секретарю.

– Что это вы выпустили коготки, мисс Барнет? Реджинальд, конечно, шалопай, но сегодня вы как-то необычно резки. С чего бы это?

– Извините, лорд Эргли, – сказала Хлоя. – Я сама не понимаю, почему так вышло. Конечно, я была не права. Но у меня и в мыслях не было обидеть вас.

– Господи, я-то здесь при чем? – удивился Верховный судья. – Я просто в толк не возьму, что это вас так задело за живое сегодня?

– Наверное, все эти разговоры о короне Соломона, – неуверенно предположила Хлоя.

– Стоит ли принимать их так близко к сердцу? – покачал головой лорд Эргли. – Я все-таки думаю, что Джайлс одурачил этого молодого человека. Интересно, зачем?

А еще мне захотелось узнать о сыне Давидовом хотя бы столько же, сколько знаете вы. Так вот сразу я ничего не могу припомнить. Поройтесь в библиотеке, раскопайте, что сможете, и до семи часов вы свободны.

– А вы уходите?

– Ни в коем случае! Я намерен залечь в самое глубокое кресло и почитать «Когда анархия пришла в Лондон».

Там такая бодрая картинка на обложке: здание Верховного Суда полыхает, что твой стог сена. Стало быть, до семи.

За обедом Хлоя отчитывалась в своих изысканиях, лорд Эргли комментировал, а Реджинальд откровенно скучал.

Память не подвела Хлою: царь действительно путешествовал на ковре в сопровождении джина, визиря и законников. Ковер при необходимости менял размеры. Правда, нашлись истории и о короне, и о камне в ней, и даже о Кольце, чьей силой царь понимал языки птиц, зверей, джинов и повелевал всем тварным миром, кроме старших архангелов, находившихся в непосредственном подчинении Единого.

– Было четверо великих царей, – взволнованно говорила Хлоя, – Нимрод, Шеддад, сын Ада, Сулейман и Искандер. Нимрод с Шеддадом – неверные, а Сулейман с Искандером – истинно Верные.

– Искандер? – удивился лорд Эргли. – Чего доброго, в следующий раз Джайлс раздобудет и шлем божественного Александра. Я думаю, нас ожидает цикл археологических вечеров. Ну что же, нора ехать.

Напевая под нос «Мальбрук в поход собрался», лорд Эргли повел своих спутников к машине.

Сэр Джайлс принял их с почти Христовым: «Что же смотреть пришли вы?..» – но немедля выложил корону для всеобщего обозрения. Верховный судья тщательно осмотрел ее, а затем передал Хлое, негромко заметив:

– Видите знаки?

– Да, конечно. Вы ведь их знаете, лорд Эргли…

– Я знаю, что это – иврит, – проворчал Верховный судья, – и знаю, что наш хозяин в душе посмеивается надо мной, но я понятия не имею, что они означают.

– Я думаю, вам не приходилось общаться ни с одним ученым раввином, – пренебрежительно произнес сэр Джайлс. – Не понимаю, как можно при этом считать себя образованным человеком, впрочем, эго ваше дело. Так вот, эти знаки…

– Я задал вопрос мисс Барнет, Джайлс, – напомнил ему лорд Эргли.

Сэр Джайлс замолчал, слегка пожав плечами.

– Это четыре буквы Тетраграмматона, – все больше волнуясь, начала объяснять Хлоя. – Йод, Хэ, Вов, Хэ… Я нашла статью об этом сегодня в энциклопедии, – неожиданно добавила она, обращаясь к сэру Джайлсу.

– Кто-то пишет энциклопедии, – промолвил судья, – вот как вы, Джайлс, кто-то их читает, вы, например, мисс Барнет, кто-то ими владеет, это я, похоже, а кто-то их презирает, это твоя часть, Реджинальд.

– Энциклопедии – это трущобы, – резко бросил сэр Джайлс. – Гнилые убежища для больных умов!

Лорд Эргли разглядывал письмена.

– Иод, Хэ, Вов, Хэ… Божественное имя… – задумчиво повторило он. – М-да… Впрочем, мы, кажется, собирались поэкспериментировать? Ну-с, кто начнет? Реджинальд, я полагаю, ты продемонстрируешь нам…

– Конечно, – тут же откликнулся общий племянник. – Действительно, лучше я вам покажу. Назовите мне какую-нибудь вещь из вашего кабинета, я принесу ее.

– Ну что ж… Принеси-ка мне, пожалуй, пару страниц рукописи, что лежит на столике у окна, – подумав, потребовал судья, – на верхней написано: «Глава IV».

Монтегю кивнул, взял корону, надел, приладил поудобнее, отошел от стола и уселся в кресло. Лорд Эргли внимательно наблюдал за его манипуляциями, стараясь не упускать из поля зрения сэра Джайлса. Впрочем, тому, казалось, наскучило повторение эксперимента, и он отвернулся к бумагам, разложенным на столе, словно был уверен в результатах Хлоя невольно схватила за руку лорда Эргли. Судья ободряюще коснулся ее ладони другой рукой, и в этот миг они оба поняли, что смотрят на пустое кресло. Хлоя вскрикнула, а лорд Эргли встал и шагнул вперед. Сэр Джайлс, оглянувшись через плечо, небрежно заметил:

– Я не хотел бы отвлекаться, но имейте в виду: он может появиться в любой момент. Не стоит занимать его место.

– Черт меня побери, – произнес лорд Эргли, – все это… – Он посмотрел на Хлою и замолчал, захваченный возбуждением, овладевшим молодой женщиной. Дальше они ожидали, не говоря ни слова.

Прошло не больше двух-трех минут, и вот они уже смотрят на сидящего в кресле Реджинальда Монтегю. Вид у него был слегка ошалевший Впрочем, он быстро оправился, встал и протянул Верховному судье несколько листов бумаги.

– Ну как, дядя? – торжествующе спросил он.

Лорд Эргли взял листы и внимательно осмотрел их, Это были те самые страницы, которые он правил сегодня утром и, уходя, оставил на столе. Хлоя вздохнула со всхлипом и резко выпрямилась в кресле. Сэр Джайлс подошел к ним и заглянул через плечо.

– Интересный экспонат, верно? – ехидно осведомился он.

К чести Верховного судьи, он достойно принял очевидный факт. Случившееся казалось невозможным, но бесспорным. Всего за три минуты страницы рукописи проделали путь от Ланкастерских ворот до Эллинга. Лорд Эргли набрал в грудь воздуха, как обычно делал перед вынесением приговора, и кивнул.

– Я не знаю, Джайлс, действительно ли эта корона принадлежала Соломону, но в том, что она работает, мы убедились.

– Не хотите ли сами попробовать, дядя? – предложил Реджинальд. Он снял корону и протянул лорду Эргли. – Тут все очень просто. Надо надеть эту штуку и сосредоточиться на желании попасть туда, куда хотите.

– Сосредоточиться по-настоящему непросто, – произнес лорд Эргли. – Но если ты сумел, наверное, я тоже сумею. – Он взял корону и взглянул на Хлою. – Куда бы мне отправиться, мисс Барнет?

– Советую выбрать место потише, – вмешался сэр Джайлс. – Если выберете Палату Общин или Лондонский мост, то рискуете стать причиной сенсация. Попробуйте, – он помедлил, – хотя бы свою гостиную.

– Это неинтересно, – ответил лорд Эргли. – Лучше отправиться куда-нибудь в незнакомое место.

– Отправляйтесь в мою гостиную, лорд Эргли, – быстро предложила Хлоя. – Вы наверняка даже адреса не помните. Подождите-ка… Там на столе лежит последний номер «Нью Стейтсмен».

– А там не будет никого постороннего? – спросил сэр Джайлс. – Нет? Ну и хорошо. Эргли, вам лучше сесть. Могут возникнуть неприятные ощущения. А теперь – просто захотите быть там.

Лорд Эргли двумя руками взял корону и водрузил на голову. Хлоя невольно сравнила движения его рук с движениями Монтегю. Реджинальд надевал корону словно кепку, небрежно, одной рукой. В жестах Верховного судьи явственно проступала величавость. Корону он надевал, будто принимал рыцарский вызов, а в кресло сел так, как и должен был сесть Верховный судья, приготовившийся к серьезному испытанию.

Хлоя привыкла к его легкой, немного ироничной манере общения и с ней, и с другими людьми; для нее внове была проявившаяся вдруг величавая властность, теперь она еще лучше видела, что судья занимает свою должность по праву. Пожалуй, раз или два она замечала нечто подобное во время диктовки, когда попадался особенно сложный или важный абзац, но тогда она работала и не могла отвлекаться надолго. Сейчас, когда она, затаив дыхание, наблюдала за приготовлениями, их взгляды встретились. Лорд Эргли смотрел на нее с удивительной теплотой, но чуть отстраненно. Кажется, он видел в ней нечто такое, чего она и сама в себе не осознавала.

Она еще смотрела в глаза лорда Эргли, завороженная глубокой сосредоточенностью на его лице, и вдруг обнаружила перед собой лишь пустое кресло. Хлоя вздрогнула. Мужчины посмотрели на нее.

– Не пугайтесь, мисс Барнет, – равнодушно посоветовал сэр Джайлс.

– Вы же знаете, все нормально, – холодно добавил Реджинальд.

– Со мной все в порядке, благодарю вас, – ответила Хлоя, вдруг почувствовав к обоим острую неприязнь.

На самом деле, она была взволнована, больше того – она боялась. Боялась их. Корона Соломона и события сегодняшнего дня сильно расстроили Хлою Барнет, а исчезновение лорда Эргли вызвало самый настоящий ужас, хотя едва ли она сумела бы правильно назвать его причину. До этого момента перед ней словно существовали две возможности, и вот теперь осталась лишь одна, та, к которой она испытывала неприязнь, и тем не менее именно она и затягивала ее теперь.

Это было не правильно, это было нелепо. «Чего я боюсь? – спрашивала себя Хлоя. – Не нападут же они на меня!» Но, противореча самой себе, она все-таки продолжала опасаться именно нападения, хотя и не могла представить, кто и почему может угрожать ей.

Лорд Эргли, возложив на себя корону, сел и стал думать о Хлое. Поначалу в сознание хлынули десятки банальных и бесполезных мыслей. «Она – прекрасный работник… и весьма привлекательна… Умеет работать под диктовку с профессиональным терпением да еще и проявляет интерес к чужим мыслям…» Ему нравилось не покидавшее ее напряжение поиска. Не заглянув глубоко в душу, конечно, не понять, чего именно она ищет, да и сама она вряд ли это знает…

Тренированная воля быстро освободила сознание от подобного мусора. Лорд Эргли позволил образу Хлои и мыслям о ее доме разрастись, заполнить собой все, и отключился от внешних событий. Корона слегка давила на лоб. В какой-то момент ему удалось слить воедино ментальный образ и физическое восприятие. Его волевое устремление внезапно ослабело, за этим последовало легкое головокружение, сквозь которое явственно ощущалась сила притяжения, действующая одновременно и внутри его, и вовне. Головокружение усилилось и тотчас пропало, оставив после себя легкую головную боль. Похоже, ее вызывал камень в короне, давивший на лоб. Но вскоре боль прошла, и лорд Эргли открыл глаза.

Он находился возле двери в незнакомой комнате. Обстановку он не рискнул бы назвать богатой. Два удобных кресла, знававших лучшие времена, книжный шкаф, стол, стул, на стене – какие-то фотографии и гравюра с изображением Ники Самофракийской; на полке книжного шкафа стояла маленькая фигурка Будды и две вазочки; на столе – раскрытая пачка сигарет и спички, начатое вязание, какая-то книга и свежий номер «Нью Стейтсмен». Лорд Эргли перевел дух. Сработало. Он обогнул стол и, подойдя к окну, выглянул. Обычная улица где-то на окраине, несколько прохожих – трое мужчин, женщина, четверо детей. Он потрогал занавески – на ощупь вроде настоящие. Он потрогал себя – такое же ощущение. Вернувшись к столу, он взял газету и устроился было в одном из кресел, но тут же вспомнил, что эксперимент еще не закончен, а обдумать его результаты можно будет и потом. Сейчас ему предстояло возвращение вместе с газетой. Больше, кажется, делать нечего. «Хорошо бы поговорить с кем-нибудь, – подумал он. – Вот интересно, увидел бы меня мой собеседник?» На миг у него возникло желание выйти на улицу и спросить дорогу до какой-нибудь станции метро, но его остановило опасение встретиться с квартирной хозяйкой Хлои. Ладно. Надо возвращаться. Покрепче ухватив газету, лорд Эргли сел и вызвал в памяти образ сэра Джайлса. Однако ничего, кроме неприязни, эта попытка не принесла. Не лучше обстояло дело и с Реджинальдом Монтегю. В конце концов пришлось воссоздать обстановку комнаты, покинутой им несколько минут назад, и образ ожидавшей его возвращения секретарши. «Милое дитя», – пробормотал лорд Эргли и закрыл глаза.

Последовала уже знакомая смена ощущений, и перед ним оказался Монтегю. В слегка помраченном сознании мелькнула мысль о том, что корона что-то перепутала, но уже в следующий миг он полностью пришел в себя и обнаружил, что действительно вернулся. По часам все путешествие заняло ровно пять минут. Лорд Эргли немного посидел, потом встал, подошел к Хлое и протянул ей газету.

– Я полагаю, это ваша газета, мисс Барнет? Весьма сожалею, что из-за меня вам придется теперь нести ее обратно, – сказал он, а сам подумал: не почудилось ли ему радостное облегчение, мелькнувшее в глазах секретарши. – Похоже, вы совершенно правы, господа, – проговорил он, повернувшись к мужчинам. – Я не знаю, как это происходит, но если оно будет происходить и дальше, то с пространством, можно считать, покончено.

– Ну, убедились? – воскликнул Реджинальд.

– Вполне, – ответил лорд Эргли. – Поначалу немного ошеломляет. Хотелось бы обсудить кое-какие детали, но с этим можно и подождать. Сейчас и без того есть над чем призадуматься. Однако мы забыли… Мисс Барнет, вы не хотите попробовать?

– Нет, – решительно отказалась Хлоя. – Нет, благодарю вас, лорд Эргли. Спасибо вам, но, думаю, мне пора идти.

– Как? Прямо сейчас? – удивился судья. – Подождите несколько минут и поедем вместе.

– Раз мисс Барнет надо идти, я бы не осмелился ее задерживать, – вмешался сэр Джайлс. – Остановка где-то за четвертым поворотом направо.

– Благодарю вас, сэр Джайлс, – ответила ему Хлоя. – Спасибо, что дали мне возможность взглянуть на корону.

Доброй ночи, мистер Монтегю, доброй ночи, лорд Эргли.

– Подождите, Джайлс, я провожу мисс Барнет, – лорд Эргли остановил Тамалти, который, правда, и не собирался ничего делать.

Когда они вышли из дома, судья взял Хлою за руку.

– Ну что за спешка такая? – ласково спросил он.

– Я и сама не понимаю, – честно призналась Хлоя. – Конечно, это глупо, но я больше не могла там оставаться. Наверное, меня вывело из равновесия… нет, не знаю. Простите меня, лорд Эргли, я выгляжу сущей идиоткой!

– Ничего подобного, – доброжелательно произнес судья. – Надеюсь, завтра вы мне расскажете, в чем тут дело.

Но только скажите, как вы себя чувствуете?

– Честное слово, со мной все нормально, – поспешила уверить его Хлоя. И во внезапном порыве откровенности добавила:

– Просто я не люблю сэра Джайлса.

– Ну, немного мне было бы проку от секретаря, которому старый Джайлс пришелся бы по душе, – улыбнулся лорд Эргли. – Да и к Реджинальду это тоже относится.

Один – стервятник, другой – вороненок. Но, чур, это между нами. Ладно Если решили идти, идите, а то поздно уже.

Доброй ночи.

– Доброй ночи, – откликнулась Хлоя, сделала два-три шага и порывисто обернулась. – Но вы больше не будете пробовать ее на себе?

– Нет, нет, – успокоил ее судья. – Я поговорю с ними и тоже скоро поеду. Хватит на сегодня полетов. Всего доброго. – Он подождал, пока Хлоя не повернула за угол, и вернулся в дом.

Реджинальд не терял времени даром. Ему не терпелось покрепче ухватить выпавшую на его долю удачу, и в отсутствие лорда Эргли он выпросил у сэра Джайлса разрешение отколоть о г камня маленький кусочек. Сейчас он с грохотом копался в ящике с инструментами, выбирая молоток и зубильце поменьше.

Судья внимательно поглядел на Тамалти.

– Вы уверены, что не испортите его? – спросил он.

– Все говорит за то, что этого не случится, – пожал плечами сэр Джайлс. – Во всяком случае, так уверял меня тип, у которого я сторговал корону, и Али Хан – он был у меня здесь прошлой ночью. Манускрипты такого же мнения. Правда, они что-то темнят на этот счет. Сплошные недомолвки пополам с проклятьями. «Разделение происходит, но камень неизменен, и силы его не там, и не здесь, но всюду», – процитировал он. – Вот примерно в таком духе. Тем, кто получит осколок камня, правда, советуют остерегаться, но это уж пусть Реджинальд думает. Я бы со своей стороны посоветовал ему включить в устав компании пункт о снятии с себя ответственности за возможный ущерб, нанесенный пользователю, но это не мое дело. Мне плевать, что с ними может случиться.

– Кто такой Али Хан? – спросил лорд Эргли, наблюдая за Реджинальдом, пристраивающим камень поудобнее.

– Один мой знакомый из иранского посольства, – проворчал сэр Джайлс. – Он привязался ко мне, как только я вернулся в Англию. Надеялся выцыганить у меня камень.

В конце концов я пригласил его сюда для разговора, но без толку, ничего нового он мне не сказал.

Реджинальд, похоже, приладился и тюкнул молотком по зубильцу. Почти не встретив сопротивления, он едва не стукнулся лбом об стол. Камень, на вид такой твердый, поддался удивительно легко, и пока Реджинальд с проклятием потирал ушибленный локоть, оба джентльмена склонились над столом, разглядывая два совершенно одинаковых камня.