Текст книги "Собиратели легенд. В поисках Выдуманного Острова"

Дело в шляпе

– Спустить шлюпки! – пронзительный хриплый голос прогремел, словно гром, разогнав остатки сновидений у всех, кто имел несчастье в этот момент очутиться на верхней палубе.

Когда перепуганные чайки успокоились и, утихнув, вновь уселись на мачтовых реях, юные капитаны приступили к раздаче последних поручений перед спуском на воду.

– Мы отправимся на берег вдвоем. Ещё четверо членов команды поплывут с нами. Как Ваше имя? – обратился круглолицый капитан к пирату, руководившему спуском шлюпки на воду.

– Меня прозвали Клещом, мой капитан, – произнес пират, все время почесывая то затылок, то левую ногу, то спину.

– Мистер Клещ, в наше отсутствие назначаем Вас старшим помощником капитана, – громко прокричал мальчик, чтобы его голос был слышен остальным членам команды.

Клещ выпрямил спину и силой заставил руки прекратить постоянные почесывания. Второй юный капитан заострил свою стреловидную бровь и, не отвлекаясь от проверки снаряжения, спокойным серьезным тоном добавил:

– На судне всегда должен быть старший, иначе любой корабль в одно мгновение превращается в плавучий трактир.

Пираты растерянно и виновато огляделись по сторонам, но затем, разойдясь по палубе, вернулись к своим делам. Отдаляясь от фрегата, юные капитаны то и дело поглядывали на Клеща, чинно расхаживающего по капитанскому мостику. Назначение явно пошло ему на пользу – даже во взгляде что-то изменилось. Клещ практически не чесался, видимо, желая выглядеть серьезнее в глазах команды. От его былой растерянности осталась, пожалуй, только излишняя суетливость: он неустанно раздавал поручения, почти без разбора тыча в членов команды пальцем, будто желая выполнить все дела сиюминутно. Те, и тут стоит отдать команде должное, прилежно и безропотно все исполняли. Сам Клещ, деловито расхаживая по капитанскому мостику, заботливо смахивал рукавом то с штурвала, то с носового орудия пыль и птичий помёт.

Остров не выглядел большим, поэтому ребята решили разделиться и за несколько часов покончить с осмотром всей прибрежной полосы. Разведчики договорились сначала не заходить вглубь, поскольку это могло быть небезопасно. Преисполненные оптимизмом, ребята глядели в сторону острова, следя за тем, как зеленая черточка над песчаным берегом, по мере приближения стремительно приобретала очертания деревьев и кустарников. Вскоре, закрепив лодку на берегу, разведчики последовали ранее обозначенному плану. Сверив часы, они разделились на два отряда, каждый из которых был возглавлен одним из юных капитанов, после чего группы разошлись по сторонам.

– Интересно, этот остров обитаем? – будто у самого себя поинтересовался один из пиратов.

Неловко ступая, он старался не пораниться об острые ракушки, которые были разбросаны по берегу сплошной широкой полосой. Он редко говорил, почти не оборачивался, все время демонстрируя свою широкую, но худощавую спину, из-за чего читатель вряд ли распознал бы в нем какого-то конкретного члена пиратской команды. Ко всему прочему никто не обращался к пирату ни по имени, ни по прозвищу, так как особой необходимости в этом пока не было, потому в этой части истории придется обойти вниманием этого несомненно бравого пирата, пожалуй, как и его шагающего немного позади товарища, хотя с четкой уверенностью, что их время однажды непременно придет.

Обитаем ли этот остров? Все разведчики из первой группы озадаченно оглядывались по сторонам, пытаясь обнаружить любые признаки или следы, способные ответить на этот вопрос.

С одной стороны от берега до линии горизонта простиралось море, с обратной – насколько глубоко густая растительность позволяла проникнуть взгляду – лишь деревья, трава и кусты. Они не слышали и не видели ни птиц, ни каких-либо других животных – казалось, тут обитал лишь шум волн и ветра.

– Корабль уже не видно. Что-то быстро мы оказались на противоположной стороне, – отметил юный капитан, почесывая большую круглую голову. – Не удивлюсь, если скоро мы выскочим на вторую группу.

– Могу ошибаться, но остров этот необычной формы. Похоже, он узкий и извилистый. – поделился своими наблюдениями широкоплечий моряк (и это была едва ли не вторая и последняя реплика этого пирата на фоне двух других его несмолкающих спутников), затем он огляделся, пряча глаза под своей широкой ладонью, и добавил, – Этот остров, как червяк…

Тем временем вторая группа, которая последовала налево от места высадки, чтобы не изжариться под палящим солнцем, двигалась в тени деревьев, зайдя на несколько шагов вглубь острова.

– Тут нет ни единого плода! Совсем нечего есть, – возмутился высоченный пират, чьей головы не было видно в зеленой листве, сгущающейся ближе к верхушкам деревьев, – не хотелось бы надолго застрять на этом острове…

– Мы и не собираемся, Долговяз, – спокойно ответил юный капитан, размахивая поднятой еще в самом начале пути длинной палкой. – Найдем место выгрузки ящиков с отметкой осьминога, осмотрим его и вернемся обратно на судно к обеду.

– Хорошо бы, – мечтательно улыбнулся моряк, похлопывая себя по вечно голодному животу.

Юного капитана забавляло поразительное сходство Долговяза с жирафом, прячущим голову в густой листве в поисках вкусных плодов. Он, однако, не решился поделиться этим сравнением, чтобы не обидеть пирата, хотя улыбка не сходила с лица остроскулого мальчика, все время, пока ветви деревьев на их пути заставляли Долговяза беспрестанно нагибаться и втягивать шею в плечи.

– Глядите, берег уходит вправо, может остров уже закончился? – воскликнул второй пират. Левой рукой он придерживал свою соломенную шляпу, постоянно сбрасываемую с головы хлесткими ветвями, отпружинивающимися от идущего впереди Долговяза, а правую нелепо упирал в бок, будто облокачиваясь на самого себя. Из-за низкого роста, тучной фигуры и огромных размеров соломенной шляпы, с которой он был неразлучен, команда прозвала его Страшилой, как того самого персонажа детской сказки.

Берег ушел вправо, однако остров не заканчивался. Последовал лишь очередной изгиб, за которым прибрежная полоса снова повела группу левее. Они шли дальше, не встречая никаких следов – ни груза, ни единой живой души.

Разведчики первой группы также подошли к изгибу, обойдя который, они окончательно убедились, что остров и впрямь был похож на червяка, извивающегося длинной узкой полосой. Изнуренная троица около получаса брела по пустынному раскаленному берегу, усыпанному острыми ракушками, и вскоре безнадежно затосковала, отчаявшись найти хоть что-нибудь полезное, как высокий широкоплечий пират, бредущий впереди, закричал и с призывом замахал руками. «Неужели он что-то обнаружил?», – обрадовался юный капитан. Все ринулись вперед. Подойдя к месту, куда указывал разведчик, команда заметила широкую, оставленную тяжестью груза борозду в песке, ведущую от берега к деревьям. В нескольких метрах в глубине острова борозда прерывалась, и прямо под деревом, выделяясь среди прочей зеленой фауны острова, лежал предмет их поисков – большой деревянный ящик, обтянутый синим, слегка надорванным в нескольких местах, брезентом. Осмотрев находку со всех сторон, к своему сожалению, юный капитан не увидел никаких отметок в виде осьминога.

– Очень странно… Должна быть отметка – я ведь сам перечитывал записи и не единожды, – вслух подумал мальчик.

На обнаруженном ящике не было следов вскрытия. Все выглядело так, будто его нарочно оставили нетронутым, вытащив с открытого берега к деревьям подальше от посторонних глаз.

Он провел взглядом вдоль борозды, ведущей к морю, затем снова взглянул на обтянутый брезентом груз и его осенило:

– Помогите мне его перевернуть!

Мальчик, что было сил, навалился на ящик, который, к слову, был выше его роста. Пираты подключились, но даже шесть рук сходу не смогли хоть на сантиметр приподнять груз, будто корнями вросший в песок. Тут круглолицый капитан сообразил, что при помощи палки и камня можно соорудить рычаг. К счастью, на острове в этом материале недостатка не было. Он огляделся и увидел наиболее подходящую для его замысла толстую, зеленую, с виду очень крепкую палку. Послав пиратам успокаивающий жест – мол скоро поступит помощь – он потянул к ней руку…

– Я сейчас! – прокричал он двум кряхтящим и отчаянно ругающимся на эту неподъемную ношу пиратам, и, нагнувшись к палке, схватил ее за один конец…

Юный капитан очень спешил и лишь в нескольких шагах от товарищей, стоя с палкой в руке, он ощутил холодное, напряженное сплошной мышцей мягкое тело, а когда второй конец этой «палки» вывернулся и раскрыл огромную пасть с длинным раздвоенным на конце языком и двумя большими острыми зубами, он тут же отбросил ее в сторону и отскочил назад. Не вставая на ноги, он, как паук, попятился в направлении берега. Неподалеку от ящика взбудораженные нежданной активностью на этом пустынном острове зашевелились еще несколько змей. Он тут же скомандовал пиратам отойти в сторону, но в этот самый момент их усилия, наконец, увенчались успехом: огромный ящик, хрустнув, перевернулся на бок и, выпустив облако пыли и песка, развалился на части.

– Отойдите к берегу! – повторил юный капитан. – Змеи!

Пираты в недоумении уставились на него, затем, переглянувшись, бросили взгляды под ноги, и тут осевшая пыль открыла их глазам то, что все это время скрывал брезент: с разных сторон из-под груды вывалившихся вещей, которыми под завязку был забит ящик, расползалась дюжина переплетённых в единый клубок разноцветных змей – от ярко-зеленых и желто-синих до красно-черно-белых – едва ли не все соцветие змеиной радуги раскрыло их взорам свой смертоносный калейдоскоп. Не желая искушать судьбу, оба пирата последовали команде маленького капитана и бросились к берегу. Осматривая деревья и спрятанный под их кронами песок, юный путешественник ужаснулся: змеи были абсолютно повсюду. Он удивился, как раньше мог не замечать их. Ему показалось, что из извивающихся колец удавов и анаконд и шевелящихся коричнево-зеленых ветвей гадюк и кобр состояла вся фауна этого острова, который и сам будто бы шипел и извивался всей своей однородной пёстрой кишащей змеиной массой.

Переведя дух, юный капитан с ужасом вспомнил о второй группе, которая могла не догадываться о смертельной опасности, поджидавшей на каждом дереве и под каждым камнем. Шипящая пустота этого острова, до последнего момента усыплявшая их своим гипнотизирующим дыханием, уже неуловимым для любого потерявшего бдительность уставшего сознания, показала свое истинное хищное лицо, и лишь случай уберег перепуганную троицу от западни, которая могла еще вцепиться в плоть смертельным укусом или удушающим захватом затянуться на шее любого из их товарищей.

– Нужно срочно предупредить команду, пока не поздно! – решительно произнес мальчик и бросился в обратном направлении к месту высадки на остров.

Не оборачиваясь, он громко скомандовал своей группе:

– Разделимся! Бегите дальше по берегу, нужно предупредить остальных!

Пираты и их юный капитан с разных сторон поспешили на помощь второй группе. Никто уже не замечал, как острые камни и ракушки до крови разрезают ступни при каждом шаге. Все они думали только об одном – поскорее бы добежать, успеть к своим товарищам. Казалось, никогда маленький капитан не бежал так быстро. Он с содроганием представлял, как его неразлучный друг, укушенный десятком ядовитых змей, лежит на песке, в муках подергивая своими острыми скулами. На его глазах наворачивались слезы, то ли от встречного ветра, то ли от обиды на неспособность бежать быстрее. Мальчик старался выбросить из головы дурные мысли. Все будет хорошо, твердил он себе, он успеет вовремя! Юный капитан бежал, не переставая, пока не разглядел вдали два силуэта. Судя по их фигурам, один из них был пиратом, а второй силуэт непременно принадлежал его компаньону. На мгновение мальчик остановился, опираясь на колени. Сердце его колотилось, словно двигатель локомотива. Несколько секунд он наблюдал за силуэтами, глядя на них исподлобья, сквозь спадающую прядь волос, борясь с ощущением беззащитности перед нежеланной встречей его глаз с ужасной картиной. Фигуры вдалеке, спотыкаясь, падали на песок, затем вновь поднимались, из последних сил пошатываясь и опираясь друг на друга.

Юный капитан перепрыгнул через веревку, которой была закреплена к берегу их лодка, и что было сил рванул вперед. Не было никаких сомнений, что произошло неладное. Где же второй сопровождающий, почему обратно возвращались только двое? От тяжести плохих предчувствий мысли бурлящим нескончаемым потоком словно просачивались из его головы и отпечатывались в переполненных тревогой глазах. Неужели он опоздал, и коварная западня настигла вторую группу? Сердце юного путешественника забилось быстрее, по спине пробежал неприятный холодок, а живот будто скрутило в узел. Пожалуй, так сильно он не переживал даже во время схватки с медведем на Ледяном Острове. Вот уже впереди прояснились измученные лица Страшилы и из последних сил волокущего его остроскулого капитана. В очередной раз поднимая и отряхивая от песка падающую с головы Страшилы шляпу, он прокричал:

– Где остальные?

– Они побежали к вам с другой стороны острова! – крикнул в ответ круглолицый мальчик, – что произошло?

Как же он боялся услышать этот очевидный и в то же время столь нежеланный ответ. Мальчик подбежал к Страшиле, подхватив его под руку с другой стороны, чтобы помочь товарищу дотащить пирата к лодке. Сжимая тонкие губы, тот произнес:

– Змея…

– Вас покусали змеи? – выпалил круглолицый путешественник, задыхаясь от волнения.

– Нет, только Страшилу! Нужно срочно возвращаться на судно… Ему нужен врач. Я отправил Долговяза за вами в обход острова, с ним все в порядке. – произнес было остроскулый мальчик, но тут у пострадавшего в очередной раз подкосились ноги и он начал заваливаться на бок, всем весом обрушиваясь на и без того обессиленного юного капитана. – Помоги мне дотащить его к лодке… Я совсем выбился из сил, какой же он тяжелый…

Укушенный змеей пират выглядел очень плохо, но тем не менее, пытаясь сохранять самообладание, даже на мгновение улыбнулся. По лбу и лицу Страшилы текли ручьи холодного пота. Кожа его побледнела, и он едва ли мог шевелить губами, не говоря о ногах. Двое ребят с трудом сопроводили его к месту сбора, и лишь беспощадно долгую минуту спустя из-за изгиба «острова-червяка» показалась загнанная, словно экипаж экспресс-почты, тройка пиратов. Когда вся группа погрузилась на лодку, со словами «подальше от этого места», разведчики синхронно опустили весла в воду.

– Нет… это не червяк, – сердито произнес круглолицый капитан, провожая взглядом негостеприимный остров, – он извивается, точно змея, ползущая по воде… Гадкий Змеиный остров!

Остальные промолчали, лишь напоследок наградив недобрым взглядом исчезающий из виду берег, но каждый из них согласился, что более подходящего названия для этого неприятного места не придумать. На протяжении всего пути к кораблю юные путешественники не спускали глаз с пострадавшего, и пока пираты из последних сил работали веслами, ребята старались окружить его максимальной заботой. Они накрыли дрожащего в лихорадке Страшилу найденными в лодке мешками и старым дырявым плащом, поили его водой и все время разговаривали, не давая тому потерять сознание или уснуть.

Чувствовали ли они вину за произошедшее? Несомненно. Мысленно каждый из них перебирал в голове множество правил, которыми они пренебрегли. Как можно было капитанам оказаться такими непредусмотрительными – корили себя юные путешественники. Ребята очень хотели поскорее оказаться на корабле, где судовой врач сможет оказать пострадавшему необходимую помощь.

– Кладите его на кушетку! – задорно улыбаясь сквозь зубочистку, зажатую в уголке рта, командовал старый одноглазый пиратский врач, одновременно с этим внимательно разглядывая в своей руке безжизненную жёлтую тушку той самой змеи, атаковавшей Страшилу (остроскулому капитану пришлось усмирить и взять с собой на корабль агрессора, поскольку он не смог определить вид этой диковинной змеи), – Та-а-ак… Очевидно, ботропс… Хм-м-м… Чудесно… А теперь отойдите все… Слышите? Ему нужен свежий воздух!

С тревогой юные капитаны, окруженные половиной команды, что толкаясь, выглядывала над их головами сквозь дверной проем лазарета, следили за действиями врача, который, пританцовывая, рылся в шкафу с медицинскими препаратами и инструментарием и при этом невозмутимо что-то напевал себе под нос. Немного в стороне в ожидании квалифицированной помощи, лежа на деревянной кушетке, в лихорадке постанывал покусанный змеей Страшила.

– Мне одному кажется, что врач какой-то странный? – на ухо прошептал своему компаньону остроскулый капитан.

– Он всегда так себя ведёт, когда нужно срочно спасти кому-то жизнь? – по цепочке переспросил тот у стоящего рядом пирата.

– Как по мне, эти врачи все с приветом, не верю я им, – брезгливо буркнул Шрам.

– Я думаю… – затянул Угрюмый, в задумчивой печали задрав глаза на лоб, – …что никто уж и не вспомнит, как наш судовой врач при этом себя ведет…

Оба мальчика одновременно взглянули на пирата, который, почесав затылок под косынкой, более не проронив ни слова, продолжил наблюдать за танцевальным шоу корабельного врача.

– Самый серьезный недуг, с которым к нему обращались за последние несколько месяцев, пожалуй, было похмелье, – с иронией пояснил кто-то из толпы.

– Да… в этом ему равных нет… – подхватил другой, улыбаясь.

– Хорошо, если он не забыл, как ставить градусник, – хриплым, как несмазанная калитка, голосом подытожил протолкнувшийся ближе ко входу в лазарет Сиплый.

Все это время из-за спин пиратов пытался выглянуть Клещ. Вновь преданный бесконечным нервным почесываниям после возвращения с острова разведгруппы, он казался растерянным больше обычного, но как недавно наделённый ответственностью, столь непривычной для его уклада, вероятно, по инерции натянуто дорисовывал на своем лице такое сосредоточенно-соучастное выражение, будто был уверен, что нахождение его персоны рядом с потерпевшим принесет последнему реальную пользу. Юные путешественники обреченно взглянули друг на друга. Надежды на благополучную развязку таяли, как забытое на солнце эскимо. Танцующий врач с наивысшей грациозностью, какая могла быть присуща уже далеко не молодому низкого роста и не в меру растолстевшему человеку, подскочил к дверному проему, облепленному сочувствующими пиратами, словно ложка меда мухами, и, нагнувшись перед ухом одного из юных капитанов, еле слышно произнес:

– Просто у меня уже давно не было настоящих пациентов, – кивнул танцующий доктор в сторону деревянной кушетки, на которой располагался Страшила, затем уверенным па, завершившимся двойным оборотом, он вернулся к шкафчику с лекарствами с такой филигранной расчетливостью, как если бы всю жизнь только так и передвигался по лазарету, достал с полки пенал, утыканный флаконами с сывороткой, вынул один из них, сдув многонедельную пыль, и в завершение балетной постановки успокоительно подытожил, – С ним все будет хорошо! Теперь можно не волноваться.

Затем он придал лицу и голосу более суровый оттенок и обратился к присутствующим:

– Попрошу всех покинуть лазарет! – балетмейстер громко прокашлялся. – Иначе мне придется провести на судне полную вакцинацию от змеиной болезни!

Врач глазами указал на столик, на котором стерилизовались шприцы. Проход в лазарет в один момент опустел.

Ясно, что никакой змеиной болезни на корабле не было и быть не могло, однако никто не собирался спорить с врачом и уж тем более с его холодящим спины инвентарем, поэтому все послушно направились в кают-кампанию. Юные капитаны немного успокоились, полагая, что доктор сделает все необходимое для спасения их пострадавшего товарища.

Заполнив просторное помещение, команда принялась шумно обсуждать произошедшее на Змеином острове. Юные капитаны слушали их истории, за несколько десятков минут успевшие обзавестись массой приукрас, неизбежных для любых пиратских рассказов. Не желая вмешиваться в разыгрываемую театральную постановку в исполнении моряков, побывавших в «дремучем логове змей», ребята держались немного в стороне. Остроскулый капитан, нагнувшись к самому уху своего товарища, вполголоса про между прочим поинтересовался, откуда тот узнал, что с их группой что-то произошло.

– А как иначе! – воскликнул мальчик, – Я тут же подумал о вас, как только мы заметили всех этих жутких гадов. Они оказались повсюду! В одном только ящике их оказалось не меньше десятка…

Юный капитан после своих слов заметно покраснел. Его товарищ вытаращил на него глаза, не понимая, почему столь важную деталь все это время от него скрывали.

– В ящике?!

С момента возвращения с острова ребят занимало лишь состояние здоровья пострадавшего и им не довелось обсудить подробностей всего произошедшего на Змеином острове.

– Недалеко от берега мы обнаружили тот самый ящик. Он был покрыт брезентом, как и остальные припасы в трюме. – принялся спешно пояснять юный капитан и, предвидя вопрос своего товарища, уточнил, – Вот только никаких отметок на нем не было.

– Ты уверен в этом? – взволнованно переспросил его компаньон.

– Ну, вообще-то, отметка там была! – ворвался в их беседу один из пиратов – тот самый худощавый широкоплечий моряк, который и обнаружил ящик.

Шум в кают-компании в одно мгновение умолк, и пират, излишне театрально приглушив голос, продолжил.

– Когда мы, усталые, из последних сил, наконец, перевернули ящик… до того, как эти огромные змеи принялись выползать из него, раскрывая перед нами свои жуткие пасти… Я заметил, что на одной из досок, показавшейся из-под надорванного брезента, черным угольком был нарисован знак!

В завершении этих слов пират даже немного перешел в шепот, так что, казалось, было слышно пение сверчков, таинственно доносившееся со стороны Змеиного острова. Все замерли, молча раскрыв рты, юные капитаны не отрывали глаз от говорящего, но пират, произнеся эти слова, вдруг умолк. Молчание продлилось еще с полминуты, пока все присутствующие не поняли, что история не продолжится. Пират взглянул на остальных, недоумевая, почему вся кают-компания так сверлит его глазами.

– В чем дело… Я четко видел знак! Чего вы так смотрите на меня?

– Какой это был знак, старина? – навел его на нужную мысль Клещ.

– Отметка была похожа на осьминога? – вопросительно воскликнул остроскулый капитан.

– Нет… это, скорее, было нечто… более напоминающее… – пират, которому вдруг разонравилось находиться в центре внимания, мучительно копошась в памяти, подбирал нужное слово.

– Солнце! – прозвучал голос другого матроса, того самого, который помогал широкоплечему коллеге переворачивать найденный на острове груз. – Черным угольком на доске было нарисовано солнце!

Маленькие капитаны, немного поразмыслив, поначалу предположили, что неумелый художник вполне мог бы начертить осьминога так, что в итоге этот рисунок можно было выдать за солнце, но невозмутимый пират, закатив глаза, молча подошел к деревянной доске, которую использовали для занятий, взял в руки кусочек мела и нарисовал круг, от которого в разные стороны тянулись короткие лучики.

– Это может быть похоже на осьминога? – разочарованный недоверием со стороны команды, поинтересовался он.

– На ящике был именно такой знак? – прищурив один глаз, на всякий случай уточнил остроскулый маленький капитан.

Оба свидетеля одновременно кивнули. Глядя на нарисованное солнце, все присутствующие согласились, что на осьминога этот знак не был похож даже отдаленно. Юные капитаны окончательно утвердились в своих предположениях, что Змеиный Остров не был тем местом, куда они изначально намеревались приплыть по координатам, взятым из отрывков судового журнала, поскольку информации о грузе с отметкой в виде солнца в них не было. Но в чем причина – ошибка в их расчетах или проблема была в координатах? Эту загадку им предстояло разгадать, но только после обеда, о чем строго заявил корабельный повар, с грохотом поставивший на стол огромную, окутанную паром, кастрюлю.

В этот раз он решил побаловать команду необычным блюдом, что, по его мнению, было бы совсем не лишним для поднятия упавшего боевого духа, и вскоре длинный широкий стол кают-компании объединил всех за роскошным обедом. Обсуждение происшествия на Змеином острове быстро сменилось веселой ненавязчивой болтовней пиратов, которые группами разбрелись по кают-компании, сопровождая привычный процесс громким скрежетом столовых приборов о тарелки и, разумеется, стуком стаканов, наполненных в этот раз, правда, не ромом, но теплым яблочным компотом. Обед еще не был закончен, когда в проходе показался корабельный доктор. Кают-компания замерла в ожидании известий из лазарета.

Хитро прищурившись единственным глазом, врач пробежался строгим взглядом с одного угла помещения в другой, словно в толпе присутствующих прятался тот, кто уклонился от назначенных им уколов.

– Где тот юный капитан, что был рядом с пострадавшим в момент нападения змеи?

В один момент пираты рассеялись, образовав вакуум вокруг юного путешественника, замершего с деревянной ложкой у рта. Услышав слова судового врача, он неторопливо опустил ложку, отодвинул тарелку в сторону и с тревогой, словно ученик, не выучивший урок, приподнялся, как будто в школьном классе прозвучало его имя, и строгий учитель вот-вот начнет задавать свои каверзные вопросы. Кают-компания в миг наполнилась шепотом пиратов: одни предполагали, что все очень плохо, другие спешили им возразить, говоря, что, напротив, необходимо ожидать лучшего.

– Как врач я хочу сказать, – прервал доктор все эти спорные шептания, – если бы вы промедлили с возвращением на судно хоть на несколько минут, спасти его не представилось бы возможным! Так что…

– Он поправится? – сдержанно произнес остроскулый капитан.

– Скажу так, – доктор сделал небольшую паузу, затем улыбнулся и спокойным голосом продолжил, – ему сейчас гораздо лучше, чем было до отправления на этот гадкий остров.

Вся кают-компания разразилась громким смехом. В этот момент словно камень упал с груди юных капитанов, утащив с собой на дно моря все тревоги по поводу состояния здоровья Страшилы.

Подойдя к столу, врач похлопал мальчика по плечу своей огромной ладонью, размеров совершенно не присущих людям его роста, затем присел, бесцеремонно притянул к себе чью-то тарелку с едой и, плеснув в стакан компот, присоединился к шумному обеду. Перед тем как поместить в рот очередную порцию, он вдруг, вспомнил о просьбе Страшилы и обратился к круглолицему капитану, сообщив, что пострадавший, оставленный в одиночестве на кушетке судового лазарета, очень хотел поговорить с ним о чем-то важном, хотя на самом деле, как пояснил врач, ему скорее всего попросту скучно оставаться одному. Доктор тут же добавил, что юным капитанам стоит поторопиться, поскольку на Страшилу все происходящее подействовало как успокоительный укол, и он вот-вот уснет.

Оставив команду за обеденным столом, юные капитаны отправились в свою каюту, где в тишине бегло обсудили будущие планы, после чего один, окружив себя картами и навигационными приборами, приступил к работе над ошибками в расчетах курса, а другой направился в лазарет.

Ветхая серая шторка, отделяющая от основного помещения лазарета комнатку для отдыха после медицинских процедур, скрипя, пробежала по проржавевшей стальной проволоке, и перед юным круглолицым капитаном предстал уютный, но весьма скудный интерьер, состоявший из двух металлических коек, деревянного стула, простенькой тумбочки, банки с водой на ней и небольшого столика. Справа от входа в помещение под несколькими шерстяными одеялами лежал Страшила. Его густая борода непокорно выглядывала из-под одеял, словно плотный моток сладкой ваты. Волосы были неопрятно растрепаны и примяты ободом шляпы, оставившей по окружности головы ровную кольцевую тропинку, словно посреди густого смешанного леса. Он из последних сил боролся со сном, пытаясь напевать себе под нос какую-то пиратскую песню, однако выходило лишь едва различимое на фоне морских волн и поскрипывания дерева и тросов мычание, весьма отдаленно напоминавшее песенный мотив. Его глаза были закрыты, он лежал совсем неподвижно, и можно было подумать, что Страшила совсем плох, если б не широкая улыбка, застывшая на сонном лице. Услышав осторожные шаги, пират нарочно громко прокашлялся, чтоб его посетитель не решил, что он спит, и тут же, собрав остатки бодрости, предложил ему расположиться на кушетке напротив.

– Прошу прощения, мой юный капитан, что отрываю тебя от важных дел… – тихим голосом начал Страшила, – но мне очень нужно было сказать тебе несколько слов…

Он попытался приподняться, чтобы не выглядеть лежачим говорящим чучелом, но к этому времени последствия укуса и последующего лечения уже достаточно размягчили его силы, так что он смог лишь слегка приподнять голову, но тут же уронил ее обратно на подушку.

– Я хочу попросить о том, чтобы наши юные капитаны не жалели меня после случившегося, и тем более, не винили себя в этом. Я обещаю, что скоро встану на ноги и буду готов, как и прежде, выполнять свои обязанности.

– Нисколько не сомневаюсь, но пусть команде и недостает твоих навыков рулевого, не стоит сейчас переживать об этом. У тебя будет столько времени, сколько потребуется для того, чтобы поправиться, – ответил маленький капитан и ободряюще улыбнулся старому морскому волку. – Команда рада, что всё обошлось. Они уже празднуют твое скорое выздоровление. В кают-компании все говорят, что никакая змея не способна сломить волю и дух настоящего корсара!

Старый пират закрыл глаза, и его лицо растеклось в широкой улыбке – последнее, что слабость, последовавшая после действия лекарства, оставила на вооружении его пиратской лихости.

– Я хочу сказать, – полушепотом проскрипел Страшила, у которого пересохло во рту (он оставил попытки открыть глаза, и далее сопровождал повествование лишь вялой мимикой), – что твой юный друг очень смел… не сомневаюсь – ты не менее храбр и отважен…

Прокашлявшись, он попросил стакан воды и, в секунду осушив его, продолжил свое неспешное повествование.

– Сегодня на острове все произошло так быстро… Капитан-рюкзак шел вторым, я замыкал…

– Капитан-рюкзак?.. – переспросил мальчик, но увлеченный рассказом пират пропустил вопрос.

– Он первым заметил змей, и предупредил меня и Долговяза, затем, не мешкая ни секунды, он набросился на них… на этих толстых, жутких… зубастых монстров! Змеи были готовы напасть на нас… но капитан отважно расчищал нам путь к берегу, палкой отбрасывая этих хладнокровных тварей с нашего пути. Именно он спас всех нас!