Текст книги "Пробуждение. Полдень. Том 5"

Обернувшись к причине своего испуга, мужчина увидел Элену, щеки которой порозовели. Женщина торопливо нагнулась, чтобы поднять оброненные записи.

– Прости меня, Лео. – виновато сказала Элена. – Я не собиралась тебя пугать.

Кулагин выдохнул и покачал головой:

– Это ты меня прости, Элена. Я… задумался. И чертовски устал.

Доктор Сальвадор протянула ему стопку собранных бумаг и вновь улыбнулась:

– Может, стоит отдохнуть немного?

Ученый бросил взгляд в сторону откровенно скучающих военных, сидевших у входа в отсек с камерами:

– Полковник требует результатов, Элена…

– Да к черту его. Уставший ты вряд ли сможешь предоставить ему результаты. – наклонила голову на бок женщина. – Иди, поспи немного.

Кулагин спорить не стал. Кратко кивнув ей, он тяжело поднялся из-за стола и направился восвояси, надеясь лишь на то, что успеет добраться до своей жилой комнаты и не задремать где-то по пути.

Элена же положила бумаги на стол и задумалась. Одной ей не дадут нанести визит к Марьяне, но женщина ее заинтересовала. Что-то в том, как она держалась было странным – то ли она уже не раз подвергалась подобному заключению, то ли уже знала как сбежать и лишь ждала подходящего момента.

Ученая не винила воительницу за желание сбежать. В конце концов, полковник Уолкер поступил очень подло, схватив их – да еще и во время мирных переговоров – для своих личных целей. Что он планировал – Элена не знала. Да и не хотела знать, подозревая, что военный, как всегда, жаждал власти. С ним и раньше не было приятно вести дела, а уж теперь он стал и вовсе невыносимым.

Доктор Сальвадор села за стол и перелистала поднятые с пола бумаги. Несколько отчетов перемешались, и следующие несколько минут Элена разбирала их по соответствующим папкам. Это несколько отвлекло ее от мыслей об усталости и поведении полковника Уолкера. Но стоило ей завершить сортировку, как ее разум вновь вернулся к тому, что мог планировать полковник. Его приказы были краткими и четкими – полное обследование женщины, а при необходимости – и вскрытие тела для глубинных проб внутренних органов и влияния на человеческое тело любых внешних факторов, которым могла быть подвержена Марьяна, пока выживала на поверхности.

По поводу мужчины – Андрея – его приказ был гораздо более жестким. Держать в камере без еды, пока военные не решат начать допрос. Если женщиной они могли пренебречь, то Андрея они решили оставить на потом.

Все это не нравилось Элене. Она была уверена, что и Кулагин был против такого отношения к асгардцам, но сделать они ничего не могли – приказы сопровождались выделенными в лабораторию дополнительными военными, которые следили за пленными и были готовы к любому развороту событий.

* * *

Лин, наконец, умудрилась перехватить отца в офисе. Проигнорировав попытавшегося остановить ее помощника, она прошла мимо парня и хлопнула перед его лицом дверью, встав перед отцом с очень серьезным выражением на лице.

– Нам надо поговорить, папа! – сказала жестко девушка.

Шнайдер жестом отмахнулся от сунувшегося в приоткрывшуюся дверь помощника и тот молча ретировался, не желая попасть под горячую руку – как своего начальника, так и его дочери.

– Присаживайся, Лин. – постарался звучать спокойно мужчина.

Его дочь мотнула головой и скрестила руки на груди:

– Где Марьяна с Андреем? – напрямую спросила его она.

Этот вопрос застал политика врасплох, и на несколько секунд это отразилось на его лице. Ничего не понимающий, Виктор откинулся на спинку кресла и внимательно изучил свою дочь взглядом.

– В смысле? – спросил он. – Они же были на переговорах с нашими исследователями…

– Именно! А после этого их забрал Уолкер и больше их никто не видел! – фыркнула Лин. – Что происходит, черт вас всех подери?

Шнайдер нахмурился и отвел взгляд, задумавшись о том, что могло произойти с двумя людьми ярла Бьорна в пределах бункера.

– И ты уверена, что они не сбежали куда-то после того, как вышли из бункера? – поинтересовался он, вновь встретив недовольный взгляд дочери.

– Бьорну и его людям незачем врать. Они их не видели. И из всего бункера последний, кто видел Андрея с Марьяной – был Питерсон. Он сообщил, что их забрал на разговор Уолкер. И все. Больше их никто не видел. Я опросила всех в бункере, кто соблаговолил ответить мне на мои вопросы. Единственные, кто держат языки за зубами – это верные псы Уолкера!

– Лин…

– Перестань, папа! Рассказывай, что задумал этот старый маразматик с его параноиками-псами! Почему они держат Марьяну с Андреем? Где они, черт тебя подери?

– Я тебе честно говорю – я не знаю ничего об этом. Я был уверен, что их давно сопроводили к выходу…

– Хватит врать, папа! Уж мне-то ты можешь сказать что вы задумали? – Лин уперлась руками о стол отца, нависнув над ним.

– Я говорю правду, Лин. Я не знаю что задумал полковник…

– Тогда узнай! Бьорн и остальные асгардцы уже на нервах из-за пропавших соратников. Мы хотели мира, а это происшествие может перечеркнуть все, чего ты добивался!

Шнайдер бросил взгляд на подписанный мирный договор, копию которого он взял на хранение, и внезапно подумал о том, чем может грозить выходка полковника, если он и вправду захватил в плен двух людей Бьорна.

– Ты уверена, что Уолкер был последним, с кем их видели? – политик встретился с дочерью взглядом.

– Да!

Мужчина задумчиво почесал подбородок и некоторое время молчал, а потом тихо обратился к Лин вновь:

– Ты разговаривала с Кулагиным?

Девушка опешила немного от такого вопроса – в лабораторию она не заходила, предпочитая не беспокоить ученых и ассистентов на рабочих местах и ловить их в коридорах или кафетерии. Но вот двоих ученых она так и не опросила – Леонарда Кулагина и Элену Сальвадор.

– Нет, они с Сальвадор все эти дни безумно заняты. – покачала головой Лин.

Шнайдер оторвал от блокнота с гербовой печатью на листах один из листочков и быстро написал на нем что-то, а потом протянул его дочери:

– Разрешение оторвать Кулагина от работы на некоторое время. Спроси его, возможно, он что-то знает. На счет Сальвадор я не уверен. Если полковник что-то задумал, то ученые могут знать об этом, и эта бумага позволит тебе расспросить их от моего имени. Пользуйся этим аккуратно.

Девушка кивнула, забрав листок.

– И будь осторожна. Я постараюсь узнать по своим каналам что задумал полковник. Поговорим позже и решим, что делать…

Лин сунула листок в карман и, кивнув, направилась прочь.

Шнайдер проводил ее настороженным взглядом и, стоило двери закрыться за ней, закрыл лицо руками.

* * *

Марьяна вновь отказалась от еды. Накапливаемое внутри напряжение рвалось наружу, и женщина, наконец, поддалась этому, принимаясь за простые упражнения, которые могли помочь ей успокоиться. Лишенная привычного простора движений, она сначала сделала небольшую разминку, а потом начала делать отжимания, считая про себя.

Дойдя до полсотни, она поднялась и несколько минут шагала по камере, пока ее разум вернулся к тревожащим ее мыслям.

В какой-то момент она почувствовала, как ее разум завертело в вихре тревог и накатывающего на нее страха, и она рухнула на койку, сжимая голову руками и стараясь не дать волю слезам и крикам гнева. Несколько долгих минут она сидела неподвижно, пока прорвавшийся через ее самоконтроль гнев не вырвался наружу.

Подскочив на ноги, она с яростью ударила ногой по койке.

Раздавшийся грохот показался женщине настолько оглушающим, что она пнула койку еще раз, только лишь по причине своего раздражения.

В коридоре за дверью раздались торопливые шаги и кто-то остановился у самой двери.

– Угомонись! – рявкнул знакомый голос грубого военного.

Марьяна в два широких шага оказалась у двери и со всей силы пнула по ней вместо ответа.

Пару мгновений стояла тишина, а потом задвижка скрипнула и дверь распахнулась. Марьяна увидела перекошенное гневом лицо военного, направившего на нее дуло автомата.

– Угомонись, или получишь пулю в лоб. – прорычал он.

Эти слова вызвали у Марьяны внезапный приступ смеха, и она расставила руки в стороны, приглашая мужчину воплотить свою угрозу.

Военный скрипнул зубами, дернул головой и рывком закрыл дверь вновь, тут же закрыв ее.

– Угомонись, сука. – ударил кулаком по двери он и направился прочь.

Позади него раздавался громкий, веселый смех Валькирии.

* * *

Андрей расслышал странный грохот, раздавшийся неподалеку, и поднялся на ноги, медленно шагнув к двери и прислушиваясь. Грохот повторился вновь, и по коридору кто-то торопливо прошагал к одной из камер. Рявкнул солдат, но ответом ему послужил удар по железной двери. Затем скрипнула задвижка, и военный отдал приказ более громко.

Прозвучавший из-за двери смех заставил Андрея похолодеть – он прекрасно знал этот смех, не раз слышав его раньше.

По крайней мере, Марьяна была близко. Но во что она вляпалась своей выходкой – он не знал, и потому припал к двери, старательно вслушиваясь в происходящее.

Хлопнула дверь, и военный ударил по железу, отдавая приказ еще раз, добавив ругательство. Потом шаги охранника удалились, но звучавший из камеры неподалеку смех продолжал литься какое-то время, пока Марьяна не успокоилась.

Закрыв глаза и прижав лоб к двери, Андрей сдержал в себе желание замолотить по двери, чтобы взбешенный охранник не вернулся к нему. Мужчина знал, что с ним он не будет столь беспечным и не станет открывать камеру.

Где-то рядом взвыл кто-то еще, и Андрей нахмурился, снова прислушиваясь. Звук доносился с противоположной от камеры Марьяны стороны и явно принадлежал мужчине. Приглушенный, полный безумия вой звучал недолго, и вскоре затих.

Что-то в этом настораживало даже больше того факта, что Уолкер схватил их с Марьяной в плен. Неужели в камерах держали еще кого-то?

* * *

Леонард Кулагин подскочил от громкого стука по двери его комнаты. Потерев заспанные глаза, он понял, что кто бы ни стоял за дверью – терпением они явно не отличались. Поэтому ученый торопливо обулся и направился к двери, недовольный тем, что ему не дали выспаться перед работой.

Но стоило ему открыть дверь, как весь его гнев куда-то испарился – на пороге стоял полковник Уолкер.

– С добрым утром, доктор. – холодно поприветствовал ученого военный.

– Здравствуйте, полковник. – прочистив горло, отозвался ученый, принимаясь поправлять мятую после сна одежду.

– Сегодня у вас важный день, доктор. Я отправлю к вам первого испытуемого для сыворотки. Будьте добры предоставить мне результаты тестирования к вечеру.

Кулагин немного опешил от этих слов, но сдержанно кивнул и провел рукой по волосам, приглаживая их.

– Конечно. – голос подвел его и прозвучал сдавленно.

– Не тяните. Мне необходимы результаты! – полковник явно сдерживал приказной тон, но тот все равно пробился сквозь спокойную речь военного.

Уолкер кивнул и направился прочь.

– Результаты, доктор! – повторил он, не оборачиваясь.

Кулагин тяжело вздохнул и медленно закрыл дверь. Чтобы умыться и привести себя в порядок ему потребовалось больше времени, чем обычно. Но когда он, наконец, вышел, направляясь в кафетерий, чтобы перехватить быстрый завтрак и чашку кофе, он чувствовал себя гораздо лучше, чем после визита полковника.

В лабораторию Леонард дошел уже в приподнятом настроении, готовый приступить к дальнейшим исследованиям.

Однако, стоило Кулагину увидеть Уолкера, беседующего с Эленой, которая выглядела бледной и затравленной, его хорошее настроение улетучилось мгновенно. Сковавшее его тело напряжение заставило ученого замереть на пару секунд в дверях, но он быстро собрался с силами и направился прямо к ним.

Элена что-то объясняла полковнику, держась за левое запястье, и Леонард отметил пару капель крови на ее пальце, хотя повреждений видно не было. Приблизившись к ним, Кулагин отметил дернувшуюся бровь Уолкера, кивком поприветствовавшего его.

Наконец, Элена замолкла и бросила обеспокоенный взгляд на Леонарда, сглотнув ком, застрявший в горле.

– Что ж… – тихо, но угрожающе прозвучал голос полковника. – Мне ясно, что именно вы взяли на себя инициативу, по результатам которой наш дорогой доктор Кулагин встал на ноги после полученного им ранения. Я рад, что ваше открытие послужило продвижению исследований, доктор Сальвадор.

– Я… – тихо и чуть хрипло произнесла Элена, но тут же замолкла.

Кулагин расправил плечи и встретил безразличный взгляд Уолкера:

– Я просил Элену сокрыть этот факт, полковник.

– И я уважаю это, доктор. Однако, теперь нет нужды скрывать подобные прорывы в ваших исследованиях. – полковник хмыкнул. – Я привел вам первого испытуемого для вашей… сыворотки.

Он указал жестом на стоявшего у дальней стены парня.

– Хорошо. – Кулагин глянул на Элену. – Доктор Сальвадор, будьте добры, проведите общий медосмотр.

– Конечно, доктор Кулагин. – Элена изобразила натянутую улыбку и торопливо направилась к парню.

Леонард проводил ее взглядом, а потом посмотрел на полковника:

– Парня осмотрим и введем экспериментальную дозу сыворотки. Он останется под нашим наблюдением следующие несколько дней.

Полковник Уолкер хмыкнул и кивнул, а потом пригладил волосы и повернулся к выходу:

– Не забудьте про женщину.

– Нам необходимо больше времени. Она не позволит…

Полковник поднял руку, жестом прерывая ученого, и покачал головой:

– Если она не сотрудничает, заставьте. Если не можете, то мои парни помогут вам и силой приволокут ее к операционному столу, если нужно. Они выполняют мои приказы, но подчиняются и вам. Пользуйтесь.

Без лишних слов полковник направился прочь, оставив потерявшего дар речи Кулагина одного.

Леонард ощутил, как подкосились его ноги и шагнул к столу, чтобы схватиться за его край, и не осесть на пол из-за внезапно накатившей на него слабости. Медленно опустившись на кресло рядом, он уперся локтем в стол и закрыл ладонью глаза, скрывая ото всех в лаборатории тот страх, что мог быть заметен в его взгляде.

– Доктор Кулагин? – раздалось совсем рядом.

– Что? – Леонард дернулся, внезапно злой на то, что его оторвали от попытки успокоиться.

Он увидел стоявшую перед ним Лин и что-то в ее уверенном взгляде показалось ему странным. Раньше она смотрела на него более мягко и уважительно.

Девушка молча протянула ученому листок, и тот схватил его, быстро пробежавшись по написанному там письму от Шнайдера. Закончив, Кулагин вздохнул, оглянулся, высматривая где находились люди, работающие в лаборатории. Его взгляд задержался на Элене, производящей общий осмотр парня, которого им предоставил полковник, а потом на двух охранниках, скучающих на креслах у прохода, ведущего к камерам.

– Не здесь… – тихо сказал Лин ученый, поднимаясь. – За мной.

Он махнул ей, и девушка последовала за Кулагиным, минуя рабочие станции и столы, где корпели над разнообразными данными ученые и ассистенты. Пройдя сквозь дверь, ведущую в одно из помещений лаборатории – на данный момент пустующее – Кулагин закрыл за ними дверь и прошел к операционному столу, расположенному в центре.

– Итак… – он встретил взгляд Лин. – Что ты хотела спросить?

Девушка скрестила руки на груди, гордо вскинув голову, чтобы казаться более уверенной, чем она была на самом деле:

– Марьяна и Андрей пропали. В последний раз их видели в бункере, их позвал на разговор полковник Уолкер. – голос девушки звучал спокойно, но тихо, чтобы никто не мог подслушать их разговора.

На лице Кулагина отразилась волна страха, и ученый бросил взгляд в сторону двери.

– Да, я в курсе… – тихо ответил ученый.

– Вы знаете где они? Бьорн и его люди уже подозревают неладное. Это может подорвать сотрудничество между Асгардом и Эдемом.

– Знаю… – с губ Кулагина слетел очень тяжелый вздох, и он заметил, как девушка дрогнула, опустив руки. – Они задержаны.

– Но почему? – ошарашенная, Лин не знала что и думать.

– Полковнику нужна информация. О том, что в поселении, что может быть опасным… и не подверглись ли выжившие влиянию внешних факторов, о которых нам неизвестно. Андрея держат для допроса. А Марьяна… мы обследуем ее.

– Где они?

– Они… – Леонард помедлил. – В лаборатории. В камерах содержания…

– Отпустите их немедленно! – Лин сжала руки в кулаки.

– Я не могу… как бы мне ни хотелось… – мотнул головой мужчина. – Полковник снимет с меня шкуру за это.

– Вы трус, доктор! – фыркнула девушка. – Как же я в вас ошибалась!

Она развернулась и стремительно вышла.

– Ты даже не представляешь себе насколько ты права, девочка… – прошептал поникший ученый.

* * *

Бьорн перенес основной лагерь на улицу под один из козырьков. Несколько воинов были инструктированы держать лошадей наготове – что-то подсказывало ярлу, что в случае необходимости, им придется быстро покинуть это место.

Коджин, Хайнрих и Скальд дежурили в их первоначальном лагере. Музыкант отказался от своей гитары, упаковав ее в чехол и закрепив на седле своего коня, и держал лук при себе, готовый в любой момент спустить стрелу в любого, кто станет ему противником.

Японец больше медитировал, но казался более собранным, чем ранее, и меньше предавался ленивой рутине. Хайнрих, чаще всего стоявший на дозоре, стал внимательнее смотреть в сторону бункера.

Никто не расслаблялся и не расставался со своим оружием, хотя буквально пару дней назад среди них царил совершенно иной настрой.

Сам ярл продолжал сидеть на своем месте у костра и наблюдал за ведущей в бункер темной аркой. Говорил он мало, да и его люди тоже по большей части молчали, слишком напряженные из-за долгого ожидания.

Но, наконец, в арке показалась Лин. За ее спиной шагали два сопровождающих, державших автоматы, но девушка махнула им оставаться у входа, а сама приблизилась к северянам. Вид у нее был напряженный и немного суровый, что разительно отличалось от той веселой девушки, которую мужчины видели еще в своем поселении.

Бьорн поприветствовал ее сдержанным кивком и жестом пригласил ее сесть рядом. Лин села напротив ярла и глубоко вздохнула, прежде чем заговорить:

– Я выяснила, куда подевались Марьяна и Андрей. – сказала она очень тихо, чтобы их не расслышали военные. – Полковник Уолкер задержал их.

Предводитель асгардцев нахмурился и едва заметным жестом успокоил напрягшихся мужчин, прислушивающихся к их разговору.

– Причины? – тихо спросил Бьорн, не сводя взгляда с лица Лин.

Девушка нервно поправила выбившийся из хвоста локон волос и сглотнула:

– Он задумал что-то. Что именно, мне неизвестно. Однако, я точно знаю, что ваших людей ждет допрос. По крайней мере, Андрея…

– А Марьяну? – одними губами спросил Илья, чуть придвинувшись.

– Марьяну обследуют ученые в лаборатории. – Лин бросила взгляд на Скальда. – Что именно с ней там делают, я не знаю.

Девушка заметила, как заиграли желваки на лице музыканта, и отвернулась, вновь встретив жесткий взгляд Бьорна.

– Ответь мне сейчас предельно честно… – почти рычащим шепотом начал ярл. – Сколько людей в бункере?

– Около ста восьмидесяти. Но бояться вам стоит лишь военных. – Лин сделала незаметный жест за спину.

– Сколько вооруженных?

– Сорок пять, насколько мне известно.

– Оружие?

– Почти у всех автоматы и пистолеты. Не знаю сколько в их распоряжении патронов.

Бьорн задумался, погладив свою бороду, а потом наклонил голову набок:

– Где держат моих людей?

– Насколько мне известно, в лаборатории. Там есть камеры содержания для испытуемых. – Лин отвечала честно, но чувствовала себя очень нервной под его внимательным взглядом.

Она незаметно достала из рукава сложенный в несколько раз листок и положила его перед собой – так, чтобы охранники позади не видели этого.

– Это карта. Если я не вернусь с вашими людьми в течение следующих двух дней… освободите их. – тихо, но серьезно сказала девушка.

Бровь ярла дрогнула – не то от удивления, не то от возникшего вопроса, который мужчина не высказал вслух. Он внимательно изучил ее глаза взглядом, чуть наклонившись к ней и незаметно забирая лист с земли, чтобы охранники, стоявшие неподалеку, не заметили этого.

– У тебя есть план? – тихо, почти шепотом, спросил Бьорн.

Лин кивнула ему.

– Хорошо. – ярл выпрямился вновь. – У тебя есть два дня.

Девушка кивнула снова, глубоко вздохнула, а потом развернулась и направилась обратно в бункер.

* * *

Марьяна лежала, вытянувшись на койке и закинув руки за голову. Мысли ее блуждали, но она понимала, что время было на исходе – все, что могли сделать ученые без какого-либо вмешательства, они уже сделали. Но без образцов крови и прочего они остаться не могли и обязательно потребуют подчиниться их более тщательному осмотру.

На это Валькирия была не согласна.

И потому ее вынудят сопротивляться, что приведет к стычке с охранниками. А результатов этого могло быть несколько, и всякий из них совсем не нравился женщине.

Скрипнувшая задвижка заставила ее напрячься и бросить взгляд в сторону двери. Стоило той открыться, она увидела на пороге доктора Кулагина и целившегося в нее военного.

– Добрый день, доктор Кулагин. – усмехнулась женщина.

– И вам, молодая леди… – ученый глянул на военного и прочистил горло, но тот проигнорировал мужчину.

– Что на этот раз? Я ответила вам на все вопросы.

– Увы, я должен попросить вас последовать за мной. Мы возьмем образцы, чтобы удостовериться, что вы абсолютно здоровы.

Марьяна медленно села на койке и наклонила голову в бок:

– А если я против?

Кулагин успел схватить дуло автомата, прежде чем военный рванулся вперед.

– Вы должны понимать, что мы обязаны знать все о том, что происходит на поверхности. Вы жили там все это время после штормов, и мы сможем понять можно ли нам вновь выйти наружу без вреда для нашего здоровья. – сказал ученый.

– Вы обещали мне что-то взамен, если я буду сотрудничать. – чуть сощурилась Марьяна, изучая ученого взглядом.

Тот глянул на военного и шагнул вперед, отпуская дуло и встретив взгляд женщины:

– Что бы вам хотелось взамен полного сканирования вашего тела и образцов вашей крови и ДНК?

Женщина нарочито лениво встала с койки и потянулась, словно тянула время, чтобы поразмыслить над его словами.

– Как на счет… музыки, доктор? Я давно не слышала некоторых исполнителей, а у вас должны иметься какие-никакие архивы музыки. – с улыбкой сказала она.

Леонард удивленно дернул головой, но шагнул назад и выглянул в коридор:

– Юрген!

Послышались торопливые шаги, и к ним почти подбежал один из ассистентов – его Марьяна уже видела несколько раз. Долговязый и худой, этот блондин с болотного цвета глазами был немногословен и часто носил наушники, когда работал за компьютером или с какими-нибудь бумагами.

– Да, доктор? – голос молодого человека был низким и хриплым.

– Ты ведь меломан?

Глаза парня чуть посветлели:

– Да.

– Сможешь предоставить нам музыку сегодня?

– Конечно!

Кулагин посмотрел на Марьяну:

– Каких исполнителей вам бы хотелось послушать? Уверен, мы сможем что-нибудь подобрать.

Женщина сделала шаг к ученому и ее улыбка стала чуть шире, когда она назвала несколько групп. Юрген выслушал ее просьбу с таким выражением лица, словно встретил родственную душу. Закивав, он достал из кармана свой плеер:

– У меня они все есть. Составил плейлист, чтобы слушать перед сном.

Кулагин довольно кивнул, слыша это, и жестом предложил ассистенту отдать плеер Марьяне. Тот замялся, потом глянул на вооруженного охранника, потом на женщину. Решив не перечить, он нашел нужный плейлист в списке и протянул плеер и наушники Валькирии.

Та спокойно взяла предложенное и сунула наушники в уши, нажимая на экран крохотного плеера, чтобы запустить первый трек плейлиста. Даже не смотря на низкий уровень звука наушников, зазвучавшие аккорды показались ей оглушающими – слишком давно она не слышала музыку, воспроизводимую через наушники. Закрыв глаза, она ощутила, как ее тело расслабилось, словно прислушиваясь к тому, что она слышала.

Несколько долгих мгновений она стояла неподвижно, а потом открыла глаза и увидела, что за ней внимательно наблюдают все трое мужчин. Улыбнувшись, она кивнула, и Кулагин жестом пригласил ее пройти с ними.

Юрген метнулся обратно в лабораторию по первому же взмаху Кулагина, оставляя Марьяну под присмотром военного и ученого.

Упруго шагая под звуки музыки, женщина понимала, что это небольшое отвлечение было ей необходимо, чтобы не поддаться нервному напряжению. Мысли ее начали течь ровно, больше не перескакивая с одной на другую, а скорее вливаясь в медленный, спокойный поток.

Первобытные звуки барабанов сливались с тамбуринами, флейтами и низким, чуть хриплым голосом солиста. Архаичная музыка, написанная в тематику древних викингов, вызывала в женщине ни с чем несравнимое ощущение теплоты и свободы. Свободы, которой она была лишена.

Улыбка появилась на ее губах, и Валькирия почувствовала биение собственного сердца, которое подстраивалось под звучание ритмичных ударов по барабанам. Что-то в этом было магическое, и ее сознание потянулось в окружающий мир.

Она вспоминала какие-то отдельные вещи, некогда происходившие с ней в течение ее жизни, и память понеслась, подобно скачущему во весь опор коню.

Валькирия вдруг поняла, что волоски на коже встали дыбом, а пальцы начало покалывать, и разум услужливо подтолкнул ее к одному особому воспоминанию.

Она увидела саму себя посреди поселения староверов – с цепями на руках, поваленную на землю толпой разъяренных мужчин, которые хотели схватить ее. Она вспомнила запах озона от начинающейся грозы, прикосновение холодных капель дождя и ветер. Марьяна почти услышала карканье воронов, которые пролетели тогда над головой.

Валькирия широко распахнула глаза, прекрасно вспомнив то, как ощущала себя тогда, и что произошло в тот самый момент.

Молния.

Она обвела взглядом вокруг себя, отмечая наблюдавших за ней людей и все находящиеся вблизи приборы и приспособления, мимо которых они проходили.

Что такое молния? Электричество.

А в этом месте его было предостаточно.

Марьяна тихо рассмеялась, остановившись и мысленно потянувшись к окружающему ее току. Ученые переглянулись, а военный нервно сжал рукоять автомата, наставив оружие на спину женщины.

В помещении возникло напряжение, которое было настолько ощутимым, что ассистенты занервничали, а пара военных, вечно присутствовавшие на каждом осмотре, вцепились в свое оружие.

Воздух затрещал.

Доктор Кулагин удивленно шагнул назад, понимая, что что-то не так. Доктор Сальвадор, шагнувшая было к нему, нахмурилась, крепче прижав свой рабочий блокнот к груди.

Марьяна не удержала смех, рвущийся из груди, и подняла руки. На кончиках ногтей уже плясали едва видные – совсем крохотные искорки.

– Доктор Кулагин? – подал голос один из ассистентов. – У нас какие-то сбои в работе…

Леонард глянул на экран компьютера, стоявший перед его ассистентом, и заметил, что по тому шла рябь.

Марьяна вновь закрыла глаза, продолжая смеяться, и ее мышцы дрогнули от накатывающего на нее волнами ощущения неведомой, неудержимой силы.

Валькирия распахнула глаза, когда затылок защекотало от вставших дыбом волос, и выдохнула, пропуская сквозь себя все, что рвалось к ней и накапливалось, готовое отозваться на ее желание уничтожить весь бункер.

Доктор Сальвадор ахнула, увидев, как Марьяну пронзило несколькими разрядами электричества, вырвавшимися, казалось бы, отовсюду.

Люди бросились врассыпную, а военные спустили курки в тот же самый момент, когда из тела Валькирии рванулись яркие, ослепляющие электрические щупальца, устремившиеся во всех вокруг.

Свет погас мгновение спустя, и в темноте лишь сверкали молнии и выстрелы. Слышались панические крики, рычание боли, хруст ломаемых костей, глухие удары тел по полу.

Кто-то добежал до выхода и распахнул тяжелые железные двери, выбегая в мерцающий, почти гаснущий свет. Внутрь лаборатории влетело несколько стоявших там военных, но они тут же растерялись в наступившей внезапно темноте.

* * *

Андрей молотил по двери с яростью безумного и вырубившийся внезапно свет его не волновал. Слыша крики, стрельбу и какие-то глухие взрывы, он первым делом подумал о Марьяне.

Переживая за нее, он не мог ничего поделать, будучи запертым в камере с весьма крепкой железной дверью. Раздающиеся где-то рядом стоны и всхлипы не добавляли ему никакой уверенности в том, что ситуация может разрешиться в лучшую сторону.

Паника накрывала его постепенно, пока он не ощутил льющиеся из глаз слезы. Силы оставили его и он скользнул на колени, давая им волю.

– Выпустите, суки! – взревел он в отчаянии, в последний раз ударив кулаком по двери.

Звуки боя затихли ненадолго, потом возобновились вновь, но уже ближе к его камере. После этого наступила долгая тишина, в которой мужчина расслышал уверенные шаги, прошедшие по коридору и остановившиеся неподалеку.

– Ньорд? – властный, сильный голос Марьяны прорезал тишину.

Андрей подскочил на ноги и замолотил по двери с новой силой:

– Марь! Марьяна!!!

Шаги торопливо приблизились, и скрипнула задвижка, а потом распахнулась дверь, от чего мужчина едва не упал. Не видя ничего, он осторожно вытянул руки вперед.

– Не трогай меня. – тихо сказала Марьяна. – Тебя ударит током.

Андрей вдруг увидел, как ее тело тускло засветилось голубым светом, и по коже побежали электрические разряды.

– Что… – Андрей медленно опустил руки, хотя ему и хотелось обнять ее и прижать к себе. – Как?

– Это не важно. Пошли. Нам пора валить отсюда. – Марьяна шагнула прочь, направляясь по коридору в сторону выхода.

Андрей не стал перечить, направляясь следом. В тусклом свечении он заметил кровавые пятна на ее одежде, и скрипнул зубами – хоть она и залечивала раны быстрее любого знакомого ему бессмертного, но каждый раз, когда он видел ее после ранений, ему безумно хотелось оторвать обидчикам головы голыми руками.

– Что они с тобой сделали? – тихо, рычащим голосом спросил Андрей любимую.

– Давай поговорим об этом на свежем воздухе, ладно? – Марьяна остановилась у тела одного из военных. – Возьми себе оружие.

– А толку? – прошипел мужчина. – Я ни черта не вижу!

– На всякий случай. – дернула плечом Валькирия, направляясь дальше. – Я не знаю сколько продержится… это…

Она подняла руку и посмотрела на пляшущие между пальцев разряды электричества.

Сержант подхватил автомат и пистолет. Подумав, он шагнул к другому трупу, подхватив еще один автомат – на случай, если Марьяна потеряет… что бы ни творилось с ней. Взяв сменные обоймы, мужчина проверил оружие и перезарядил один из автоматов – военный опустошил обойму до своей смерти.

– Ты хоть знаешь куда идти? – спросил любимую Андрей.

– Найдем куда. Главное – найти лестницу, ведущую наверх. – отозвалась направившаяся дальше Марьяна.

Мужчина спорить не стал.

* * *

Кулагин очнулся среди дымящихся тел и поднялся почти сразу, осознавая что произошло. В тусклом свете мерцающих ламп он осмотрелся, ища взглядом Элену. Ученая нашлась в углу, и мужчина поспешил к ней.