Текст книги "Категории онтологии"

С. С. Хоружий пишет, что в греческой философии идея всеединства выражалась «посредством особых полусимволических формул: panta hen, hen kai pan, hen kai polla, panta en panti» (Хоружий С. С. После перерыва. Пути русской философии. СПб., 1994. С. 34). По определению Хоружего, всеединство есть категория онтологии, обозначающая принцип внутренней формы совершенного единства множества, согласно которому все элементы такого множества тождественны между собою и тождественны целому, но в то же время не сливаются в неразличимое и сплошное единство, а образуют особый полифонический строй. Идею «Из всего одно, и из одного – все» провозгласил Гераклит. Анаксагор (ок. 500 – 428 до н. э.) проповедовал о родстве всего сущего: «Во всем есть часть всего». Формулу «Все есть единое» выдвигали такие греческие мыслители, как Парменид, Платон, Аристотель, Плотин, Прокл. Например, Плотин наделяет всеединством тот умопостигаемый мир, который эманирует из Единого. Позже принцип всеединства защищали Кузанец, Бёме, Спиноза, Лейбниц, Шеллинг, Гегель и др.

Учение о всеединстве особо характерно для истории русской религиозной философии (славянофильские концепции соборности, В. С. Соловьев, братья С. Н. и Е. Н. Трубецкие, П. А. Флоренский, С. Н. Булгаков, В. Ф. Эрн, Л. П. Карсавин, С. Л. Франк, Н. О. Лосский, А. Ф. Лосев и др.). В свете русской метафизики всеединства В. С. Соловьева, онтологическое всеединство есть нерасторжимое единение Творца и твари, а гносеологическое всеединство – это «цельное знание», т. е. гармония эмпирического, теоретического и мистического знания. Абсолют есть положительное всеединство, средоточие блага, истины и красоты; в Абсолюте свободно объединяются все элементы бытия. Вся история человечества есть процесс богочеловечества – восхождение человека к Богу, единство Бога, человека и мира. Выражением богочеловечества является церковь.

В работе «Оправдание добра» В. С. Соловьев определяет положительное всеединство как такое бытие, в котором единое существует не за счет всех или в ущерб им, а в пользу всех. При этом истинное единство сохраняет и усиливает свои элементы, осуществляясь в них как полнота бытия. Все предметы и явления не существуют порознь, но каждый из них есть совокупность определенных аспектов универсума. Напротив, отрицательное (ложное) единство подавляет свои элементы, становясь пустотою. Идеал «живого всеединства» – Иисус Христос. В философии Н. О. Лосского всеединство толкуется как «имманентность всего всему», единосущность всех субстанциальных деятелей друг другу в составе Бога, т. е. высшей абсолютной реальности.

3.3. Отношение, связь, свойство

Отношение. Связь. Свойство. Атрибут.

Акциденция. Модус

Отношение. Абсолютное бытие самоопределяется как предельная субстанция не в самом себе, а в отношении к своему творению – физическому миру, обществу, нашему сознанию. Ф. Энгельс подчеркивает, что всякое отношение, как минимум, двустороннее: «Уже самый факт, что это есть отношение, означает, что в нем есть две стороны, которые относятся друг к другу» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 13. С. 497– 498). К. Маркс замечает: «Отношение одной вещи к другой есть отношение этих двух вещей между собой, и о нем нельзя сказать, что оно принадлежит той или другой из них» (Там же. Т. 26, ч. 3. С. 143).

Предлагаем следующую авторскую дефиницию онтологической категории отношения: отношение – способ сопричастного бытия вещей как условие выявления и реализации скрытых в них свойств (см.: Пивоваров Д. В. Отношение, связь, свойство, вещь: категориальный анализ // Изв. Урал. федер. ун-та. Сер. 3: Общественные науки. 2013. № 1. С. 63–72).

Отношения возникают в таких процессах сопряжения предметов – во взаимоотнесении, сближении и приобщении их друг другу, – когда единение многих различных рождает кооперативный эффект. В этом эффекте, как в зеркале, преломляются и высвечиваются признаки сопрягаемых сторон. Поскольку отношение есть род условного бытия, т. е. способ осуществления внутренней возможности своего через среду иного, то релятивное (относительное, условное) следует противопоставлять абсолютному, безусловному бытию.

Отношение – не вещь и не свойство, но то, посредством чего свойства какой-либо вещи получают свою видимость. Многие философы считают, что свойства и отношения логически вторичны, а их носитель – вещь (тело) – логически первичен, хотя из этого вовсе не следует, будто всякое познание должно начинаться с исследования вещей, а не их свойств и отношений. Каков же онтологический статус отношения? Аристотель, введший в философию термин «отношение», обозначал им род бытия. Но в чем же особенность такого бытия? Лейбниц указывал, что поскольку отношение не удается свести ни к субстанции, ни к акциденции, то оно имеет весьма специфическую – идеальную – форму своего существования. Гегель рассматривал отношение как форму положенности, представленности одного через другое и признанности, т. е. как идеальное (Ideelle). Реисты признают лишь бытие вещей и отрицают объективное существование отношений. Вслед за Платоном объективные идеалисты-реалисты отрывают отношения (и общие свойства) от вещей, поскольку относят первые к сфере общего, а вторые – исключительно к области единичного. Напротив, номиналисты не склонны признавать реальность отношения. Марксисты полагают, что понятие об отношении как таковом возникает в результате абстракции и сравнения любых двух предметов по выбранному или заданному основанию сравнения (признаку); однако в материальном мире отношения неразрывно сопряжены с вещами, а потому, доказывают марксисты, отношения между вещами не менее реальны и материальны, чем сами вещи.

Согласно классической диалектике, свойства проявляются в отношениях вещей. Отношение – это разновидность движения, действия, акта. Оно есть процесс и результат переноса (отнесения, отсылки) какого-либо внутреннего момента качественной определенности вещи во внешнюю инстанцию – в другую вещь либо в некоторую общую для разных агентов систему отсчета. Перенос завершается положением (вкладыванием, хранением) относимого содержания в найденное новое основание.

По мнению Гегеля, отношение имеет стороны, так как оно рефлексия в иное; таким образом, оно имеет свое собственное различие в самом себе; и стороны его – это самостоятельная устойчивость, так как они в своей безразличной разности друг относительно друга надломлены в самих себе. Устойчивость каждой из сторон отношения точно так же имеет свое значение лишь в отношении с другой или в их отрицательном единстве. Гегель понимает отношение как единство себя самого и своего иного, а потому видит его целым, имеющим самостоятельное существование.

Поскольку соотносящиеся стороны взаиморастворены внутри отношения и образовали единую (нерасчлененную) форму, то логическое мышление человека вряд ли способно сразу выразить реальные отношения связью отдельных понятий и наглядных образов этих сторон. Можно предположить, что отношение есть стихия, которая первоначально постигается интуицией. Интуитивное мышление оперирует не образами или понятиями, а особыми знаками единого и нерасчлененного – знаками-монадами. Интуитивное схватывание отношения как монады представляет собой поток переживаний в специфических формах неизобразительных модальностей. Интуитивные монады всегда очень трудно перевести на язык дискурсивного мышления, выразить в полной мере связью слов, суммой понятий и наглядных графических схем. Эти монады в значительной степени закрыты для концептуального анализа и в этом смысле существенно внелогичны.

Например, переживаемое нами эстетическое отношение почти не поддается логическому анализу. Редко кто способен «поверить алгеброй гармонию» и объяснить словами, почему именно такая пропорция частей целого прекрасна, а иная безобразна. Если логическому мышлению все же удастся частично расчленить интуитивно постигнутое отношение на соотносящиеся стороны и вербализовать эти стороны, тогда отношение будет реконструировано в виде искусственной связи понятий. Природой дискурсивного мышления являются системы из отдельных элементов, сопряжения вещей, связи разных одних, поэтому оно огрубленно выражает отношение (сущности, объективные законы, целостность и т. д.) концептуальной связью. Отсюда иллюзия сходства категорий отношения и связи, уравнивание интуитивно единого (субъективной монады) с единством понятий.

С этимологической точки зрения (и по-русски, и по-латински: latus, relatus, relativus) слово «отношение» близко по смыслу, во-первых, словам, выражающим следующие действия: носить, класть, делать общим, сравнивать, соприкасать, сближать, отсылать, удалять, скрывать и т. д.; во-вторых, словам, обозначающим пространственные термины: место, основание, бока, стороны, члены соотношения. Если в грамматическом смысле прилагательное чаще всего указывает на свойство предмета, а существительное – на сам предмет, то отношение есть скорее причастие, т. е. окачествленное действие или состояние как свойство лица или предмета; причастие – глагольная форма, совмещающая форму глагола и прилагательного. В математике под отношением понимают частное от деления одной величины на другую.

Так или иначе и в грамматике, и в математике, и в философии отношение раскрывается, прежде всего, как форма участия, соучастия, значимости, роли в чем-либо. Когда имеют в виду какое-нибудь соотношение, то обычно ведут речь либо о взаимозависимости элементов системы, либо о взаимовыражении приобщаемых друг другу сторон, либо о рефлексии (взаимоотражении) сополагаемых противоположностей, либо о сравнении вещей сквозь призму опосредующего их пропорцию основания.

Отношения многообразны. Различные виды отношений выражены парными философскими категориями. Философы говорят об отношениях качества и количества, целого и части, необходимого и случайного, причины и следствия и т. д. Например, Гегель рассудил, что если сущность определена в явлении, а явление – в сущности, то, следовательно, явление становится отношением, а закон – это существенное отношение, и истина явления – это существенное отношение. Отношения делят на пространственные и временные, материальные и духовные, на отношения в природе и в обществе, индивидуальные и социальные и др. Выделяют бинарные, трехчленные и многочленные отношения. Важный вид отношения – самоотношение: соотношение с собой как со снятым или соотношение со своим иным.

Особый вид отношений – симметрия и асимметрия. Симметрия (от греч. symmetria – соразмерность) – это: а) неизменность пропорции частей предмета относительно его преобразований и изменяющихся условий; б) свойство двучленных отношений типа равенства, родства, соседства, зеркальности. Симметрия – основа законов сохранения. Асимметрия – несоразмерность, непропорциональность, изменчивость соотношений частей объекта. В каждой вещи симметричное и асимметричное своеобразно соположены.

Связь – средство приобщения предметов (А, В, С и т. д.) друг к другу; способ пребывания одного в другом, разных – в их единстве; форма бытия многого в едином.

Вступающими в связь предметами А, В, С и т. д. могут быть любые определенности материального и (или) духовного бытия – вещи, явления, свойства. Выделяют два основных типа связи: а) силовой контакт А и В, т. е. прямое или опосредованное соединение и взаимное удерживание вещей в пространстве и во времени, динамическое сцепление А и В (например, когезия как притяжение молекул в физическом теле или вязкость как причина сцепления различных частиц в общую массу); б) внутреннюю связь сущностей, присущность А к В, либо В к А (например, пребывание общего в индивидуальном, целого в частях, причины в следствии). В первом случае объединяемые А и В могут быть вновь разъединены, и их единство временно; во втором случае связь А и В постоянна, сохраняется на всем протяжении их сосуществования.

В узком и истинном смысле под связью понимают только внешнюю силовую связь, описывая ее как такое взаимное действие предметов А и В друг на друга, когда каждый из них, количественно изменяясь в союзе с другим, тем не менее продолжает сохранять в той или иной мере свою качественную определенность, не снимается и не растворяется в едином как в чем-то третьем и сплошном. Внешняя сила – высвобождение какой-либо потенциальной энергии, проявление сущностной силы, реализация мощи любых форм притяжения и отталкивания взаимодействующих А и В, будь то аттракция и непроницаемость в ядерных, электромагнитных или гравитационных взаимодействиях в физическом мире, либо действия и противодействия в живой природе и обществе (живые силы и социальные силы), либо единство и борьба в духовном мире (духовные силы). В частности, в механике сила есть мера механического действия на данное материальное тело со стороны других тел. Это величина векторная, в каждый момент времени она характеризуется числовым значением, направлением в пространстве и точкой приложения.

Если категорию связи трактовать в этом узком смысле – только как внешнюю силовую связь, тогда появляется возможность противопоставить ее категории отношения. Отношение (R), как уже отмечалось выше, есть способ сопричастного бытия вещей как условие выявления и реализации скрытых в них свойств. В противоположность динамически связанным вещам все члены R по традиции мыслятся положенными в субстрат этого R как в единство целого и растворенными в нем. Снимая себя в самостоятельной устойчивости aRb, соотнесенные А и В превращаются в стороны поглощающей их целостности, т. е. утрачивают бытие отдельных субстратов, лишаются прежней обособленности, теряют определенность разных качеств.

Примером динамической связи может служить взаимодействие Земли А и ее спутника В: по мере удаления В от А сила притяжения между ними стремительно убывает, однако сами эти небесные тела сохраняют прежние материальные параметры и остаются отдельно существующими предметами. Пример отношения – сходство (равенство) образа В с прообразом А: только сходство между А и В делает одно из них оригиналом, а второе копией; понятия образа и оригинала бессмысленны вне отношения сходства. Итак, если узко понимать связь, то логично заключить, что А и В могут либо некоторым силовым способом вступать в связь друг с другом и при этом обычно не терять прежнюю определенность, оставаясь разными вещами внутри объединения АВ, либо, наоборот, образовывать между собой какое-либо отношение aRb, вследствие чего и А, и В утрачивают внутри него самостояние; при таких логических условиях А и В, как правило, не могут одновременно быть связанными и находиться в отношении.

Однако чаще логический объем понятия связи не ограничивают признаком соединительного взаимодействия А и В. В него также включают присущность, генетическую связь либо расширяют образ связи до предельно абстрактных представлений о взаимной зависимости вообще, обусловленности и общности между любыми А и В и т. д. В этом широком смысле уловить различия между связью и отношением как разными философскими категориями практически не удается, и тогда ими оперируют как синонимами. Не случайно Д. Юм заметил, что идея связи – одна из наиболее темных и неопределенных идей в метафизике.

Вместе с тем интуитивно ясно, что глаголы вязать и относить обозначают разные способы действия, поэтому некоторые исследователи не хотят мириться со сложившейся в философской литературе тенденцией употреблять термины связь и отношение как обычные синонимы и стремятся категориально разграничить их. Одни авторы настаивают, что непосредственная связь – это вид отношения: перед тем, как связать А и В, их нужно предварительно соотнести, соположить и совместить друг с другом так, чтобы между А и В возникла общая граница, в которой они оба окажутся снятыми, лишенными непосредственности наличного бытия. Другие философы, напротив, склоняются к оценке связи как категории более широкой, нежели отношение, а в последнем усматривают частный случай связи: отношение aRb, по их мнению, есть не связь «вообще», а связь между целым и такими его сторонами, которые вне целого сами по себе бытия не имеют.

Выделяют связи внутренние и внешние, существенные и несущественные, необходимые и случайные, прямые и косвенные, универсальные, общие и частные и т. д. Во все эпохи философия сосредоточивалась на обсуждении принципа всеобщей взаимосвязи предметов и явлений. С XIX в. в науке начинают распространяться также описания специфических связей и их классификация по основанию дифференциации материи на структурные уровни; многообразие материальных связей подразделяют на три крупные группы – связи механические, химические и органические; в немецкой классической философии обосновывается положение о несводимости высшего к низшему, о принципиальном различии между теми связями, которые изучает механика, и связями химическими, а тем более биологическими. Религию, психологию, логику преимущественно интересуют связи духовные, психические, мысленные (логические), философия же прежде всего исследует соотношение материальных и духовных связей.

Лейбниц учил, что взаимосвязь вещей происходит по причине того, что каждое тело еще до протяжения имеет в себе некоторую сущностную силу; эта действующая сила, вырываясь наружу, вызывает движение и сцепление тел; от связности тел (conscistentia) происходит их непроницаемость, сцепление и отражение. Юм сомневался в том, что связи между явлениями могут иметь характер объективной реальности, поскольку мы никогда не можем заметить между ними связь.

Кант вслед за Лейбницем усматривал причину связи А и В в их взаимном действии друг на друга и полагал, что чем больше связи, тем больше гармонии и согласованности в мире, тогда как пустоты и перерывы нарушают законы порядка и совершенства. Кант, как и Ньютон, выводит порядок в природе из действия в хаосе первичных и простых сил притяжения и отталкивания; эти силы суть естественные причины всех изменений. Притяжение и есть эта всеобщая связь, соединяющая в одном пространстве все части природы. Кант верил, что первоисточником всякой связи является Бог, а постоянная взаимная связь вещей и гармония обусловлены тем, что их свойства имеют своим источником единый высший разум.

Категория связи была развита далее в философии Гегеля. Каждый объект, стремясь снять свою односторонность, вступает в связь с другим объектом, у которого проявляется такое же стремление; реальность их единства положена через их уравнивание и соединение. Наличное бытие из своего внутри-себя-бытия вступает во всеобщую стихию связи и отношения, в отрицательные отношения и перемены действительности, а это есть продолжение единичного в других единичных и потому всеобщность. Связь есть стихия передавания, в которой А и В вступают во внешнюю связь друг с другом.

Немецкий диалектик выделяет в связи два момента: 1) спокойное слияние А и В; 2) их отрицательное отношение, когда их прежняя самостоятельная определенность снимается в соединении и напряженность А и В в отношении друг друга угасает. Связь есть связка, средний член между А и В, тождество различных, взаимное отражение (рефлексия) А и В. Связываемое имеет разное содержание, которым связь – как опосредующее – наполняется. Отсюда связь – это наполненная, но простая всеобщность, всеобщая природа вещей, род. Гегель постоянно берет понятия связи и отношения вместе, в их взаимном отражении, и, повидимому, его не очень волновала проблема их категориальных разграничений.

В современной науке, в особенности со второй половины XX в., постоянно расширяется типология связей, что обусловлено совершенствованием радиоэлектронных устройств и вычислительной техники, бурным развитием средств массовой информации, дальнейшими успехами кибернетики, математической логики, теории информации, общей теории систем и синергетики. Например, чрезвычайно плодотворными во всех науках и технике оказались идея динамической и статистической связи, а также идея прямой и обратной (положительной и отрицательной) связи.

Свойство – момент качественной определенности своего (самобытия, вещи А), который через взаимодействие с иным (инобытием, другими вещами В, С, D, … N) отделяется от собственного основания, проникает в это иное бытие, обретает в нем, а также через него свою видимость и существует уже на осваиваемом чужом основании (носителе, субстрате).

Свойство, дефиницию которого можно сжать до формулы «определенность своего в ином», не есть сущее само по себе, если под сущим понимать некоторое наличное бытие, качество, вещь. В то же время свойство – это не ничто, а отраженное внутрь вещи качество или качество в сфере возможности. Свойство рождается внутри качества А, в сфере его сущности, и генотип свойства – это та или иная потенциальная возможность в сущности, т. е. в совокупности всех внутренних отношений. Возможное свойство выявляется вовне и становится действительным свойством через эманацию, т. е. через исход и истечение каких-либо признаков от порождающей их основы. Эту генетическую принадлежность родному бытию А (бытию-в-сущности и бытию-при-сущем) обычно обозначают термином присущность, говоря, что вещи А присуще какое-либо свойство P или что вещь обладает свойствами.

Однако природа свойства остро противоречива: пребывая в целостности своего качества А, оно одновременно обитает – в форме представителя А, копии некоторой грани А – в теле иного нечто (например, В) и изменяет последнее характерным для А способом. Свойство есть, по Гегелю, видимость, отсвечивание одного качества в ином. Свойство – это то в нечто, что становится иным; свойство основано в некотором внешнем, но в то же время принадлежит к тому, что нечто есть в себе. Вместе со своим свойством изменяется и нечто.

В условиях, когда А прекращает эмиссию свойства Р, последнее, прерывая связь с первоистоком, теряет способность находиться между А и иными (В, С, D и т. д.) – перестает быть диспозиционной (медиаторной, посреднической) реальностью и актуально связывать свое и иное. Оно истощается, все более трансформируется, поглощается без остатка отчуждающим его инобытием и затухает. В таком случае говорят: свойство P либо исчерпало себя и перестало проявляться, либо претерпело радикальное отрицание и глубоко спрятано (снято) в ином бытии, либо исчезло без видимого следа и т. п.

Вместе с тем всегда – как в случае сохранения, так и в случае утери реальной связи свойства P с порождающим его бытием А – это свойство претерпевает в той или иной мере воздействие со стороны такого инобытия, в котором оно стремится высветиться, обновиться и заново укорениться. Поэтому свойство P, строго говоря, не сводится без остатка к своему, к самобытности – к тому или иному моменту самобытия А. Всякое свойство непременно содержит в себе инаковость – признаки иного (В, С, D и т. д.) в своем (обусловленном А). Инаковость есть то же самое, что и свойство, только взятое в аспекте проявленности иного в своем, когда иное, в свою очередь, рассматривается как источник эмиссии каких-то собственных, присущих только ему свойств, а свое – как основание воспринимающее и отчуждающее. Реализация свойства сопряжена с разнообразием условий взаимодействия А и не-А, зависит от степеней проявления тенденций освоения иного и отчуждения своего. В зависимости от доминирования этих тенденций в свойстве как промежутке между А и не-А это свойство можно квалифицировать как ярко выраженное свойство или, напротив, как слабо проявленное свойство.

Таким образом, свойство – это скорее функциональная, нежели субстратная форма существования; свойство – это виртуальная реальность. Оно как бы размывает границу между нечто и иным, замечает Гегель, и переступает предел своего нечто, благодаря чему вещность, собственно, и переходит в свойство. Свойство есть не только внешнее определение, но и в себе сущее существование, единство внешности и существенности.

Свойства, говорит Гегель, выходят за пределы этой вещи, продолжаются в других вещах, и их принадлежность этой вещи не есть для них предел. Свойства не составляют ограничения друг для друга. Сочетаясь в вещи, они не снимают себя. Поэтому свойство есть как бы переступание качества через само себя, когда свойство превращается в середину между находящимися в соотношении вещами.

Не будучи особой вещью или отдельной метрической протяженностью, оно в то же время информирует всякое внешнее о внутреннем мире того качества А, которое его генерирует. Свойство способно пребывать во всем пространственно-временном континууме взаимодействия своего и иного – и в А, и в не-А, и между ними. В некотором смысле понятие свойства совпадает с понятием качества. Свойство есть то, что, как и качество, составляет устойчивость вещи. Обладая тем или иным свойством, нечто подвергается воздействию внешних влияний и обстоятельств. Благодаря свойствам качество сохраняет себя в соотношении с иным, противодействует посторонним воздействиям, хотя и не отстраняет иное от себя.

Гегель доказывал, что качество вещи в том и состоит, чтобы быть представленным внешней среде и обладать некоторым свойством. Наличествуя через свое свойство в ином, вещь переходит в нем во внешнее, воздействует на окружающее, на другие вещи, тем самым становясь причиной и сохраняя себя как действие.

В том случае, когда виртуальное существование свойства P, излученного бытием А, интуитивно рассматривают где-то в пространстве внутри не-А, тогда свойство есть момент своего внутри иного, т. е. положенность некоторого содержания А (или признака А) во внутреннюю структуру не-А. Под этим углом зрения свойство представляет собой особое внутреннее отношение – своего рода эйдос, образ оригинала А внутри отражающего его не-А.

Когда же мы обращаем внимание на пребывании свойства на границе между А и не-А, в промежутке между ними, тогда свойство есть момент своего, проявленный вовне, как в зеркале, через поверхность иного. В этом – функциональном – измерении свойство есть такая сторона связи А и не-А, которая представляет собой процесс размывания границ между ними: во-первых, обнаруживается стремление А посредством свойства войти в не-А, изменить это не-А и расширить за его счет свою качественную определенность; во-вторых, налицо противодействие не-А, его активная реакция на экспансию извне, более сильное увязание не-А в А, что преображает А.

Категория свойства, следовательно, раскрывается с помощью таких основных категорий, как свое и иное, определенность, вещь, связь и отношение: многообразные свойства одной вещи актуализируются, выявляются наружу и укореняются внутри иных вещей благодаря связям и отношениям между определенностями своего и иного – через их взаимоотнесение и взаимодействие. Свойства выражают отличительное и тождественное в вещах. Разъединяющие свойства указывают на уникальность, неповторимость, единичность вещи и противопоставляют эту вещь всякой иной вещи. Общими свойствами вещь, наоборот, едина со всеми или многими другими вещами.

Почему у вещи такое, а не иное свойство? Обсуждая этот вопрос, Лейбниц приходит к выводу, что в конечном счете определенность всякого свойства предустановлена волей Бога. Похож на вывод Лейбница и традиционный ответ материалистов: всякая вещь есть модус материальной субстанции; у вещей именно такие, а не иные свойства потому, что законы физического мира другими быть не могут, так уж устроена природа.

Для философии Нового времени характерно идущее от Демокрита и Локка подразделение свойств на абсолютные и относительные, первичные и вторичные. Например, Лейбниц понимает под первичными свойствами величину, фигуру, движение; ко вторичным свойствам он относит твердое и жидкое состояние тел, жесткость и мягкость, гладкость, шероховатость, упругость, хрупкость и т. д. Выделяют также: 1) свойства, не обладающие интенсивностью, а потому и не меняющие ее (например, свойства материальности и духовности), и 2) свойства, обладающие большей или меньшей интенсивностью (например, масса, красота).

Реисты (Брентано, Котарбиньский) приписывают подлинную реальность лишь вещам, но не свойствам. Напротив, объективные идеалисты наделяют большей реальностью именно свойства, но не вещи. Для них свойство есть прежде всего форма существования общего. Вещь же ими редуцируется к индивидуальному и единичному. Такая логика ведет к выводу о том, что свойства объективно независимы от вещей.

Субъективные идеалисты склонны отождествлять свойства с ощущениями субъекта и отрицают независимость свойств вещей от сознания человека. Согласно учению Беркли, воспринимаемые вещи суть не более чем комплексы чувственных качеств, сумма ощущений индивидуального человека. Англоязычные философыэмпирики подчас отождествляют понятия свойства, качества и чувственно данного.

Сторонники теории типов, выдвинутой Расселом, тщетно строили планы устранить из языка имена собственные, обозначающие вещи, и заменить индивидные термины сугубо предикативными описаниями, прилагательными (общими свойствами и отношениями). В современной логике распространены особые трактовки свойства как предиката, не совпадающие в ряде аспектов с общефилософским пониманием свойства.

Атрибут (от лат. attribuo – придаю, наделяю) – характерный признак субстанции; необходимое и существенное свойство предмета, присущее ему во всех состояниях и при любых условиях. Философское понятие атрибута противоположно по смыслу понятиям акциденции и модуса.

Аристотель различил в бытии два аспекта – субстанцию и акциденцию. Атрибут есть субстанциальное свойство, не бывает вещи без ее атрибутов.

Атрибут, по Спинозе, это то, каким образом рассудок постигает сущность абсолютного, содержимое субстанции; каждый атрибут бесконечен, должен выражать целокупность субстанции и постигаться из него самого.

Лейбниц рассматривал субстанцию как единство субъекта и предиката, вещи и свойства, носителя и носимого; в этом смысле в субстанции следует различать ее атрибуты и их общий носитель. Как и Абсолют, атрибут не имеет границ. Вместе с тем среди многих атрибутов в субстанции существует один главный атрибут, максимально выражающий ее сущность. Например, протяженность составляет общую природу телесной субстанции, и протяженность, по Лейбницу, есть именно атрибут, но не особая субстанция.

Согласно Гегелю, атрибут – это абсолютное в некоторой определенности как предмет внешней рефлексии. Атрибут составляет все содержание абсолютного, является одной из сторон существенного отношения, поэтому его можно назвать относительноабсолютным. Марксисты среди многих атрибутов материи главными признают пространство, время, движение и отражение. Логики говорят об особой разновидности суждений – об атрибутивных суждениях вида S есть P.