Текст книги "Исключение"

– Ревнуешь. Снова, – его голос звучал довольно.

– И даже не станешь пытаться меня переубедить?

– А зачем? Ты сама все увидишь через пару минут.

Он усадил Лиду на одно из кресел неподалеку от режиссера. Операторы налаживали аппаратуру, куча людей возились со светом и микрофонами на длинных палках. Несколько камер ездили по специальным рельсам, а изображения выводились на небольшие мониторы, в окружении которых и сидел режиссер со своими помощниками.

Совершенно обнаженную партнершу Андерса пристегнули к кровати, и сам он скинул халат. Вокруг него шнырял парень с отражателями и какими-то штуками, чтобы оператор мог настроить освещение. От стыда Лиде смертельно захотелось закрыть лицо руками, но она терпела. К тому же она, похоже, была единственной, кого бы хоть как-то смущало происходящее. Все были заняты делом, никто не шутил, не хихикал, к Андерсу относились как к части декораций. Его уложили на героиню, а потом режиссер долго ходил вокруг, чтобы выбрать правильный разворот спины. Тот терпеливо слушался. То ему говорили приподнять руку, то требовали немного согнуть левую ногу и разогнуть правую, опустить голову. Лида даже сидеть устала, пока они вертели отцом его будущего ребенка, что уж было говорить о самом Норберге.

Наконец, режиссер остался доволен, но тут пошли дубли. То актриса чихнула, то Андерс недостаточно правдоподобно дал ей пощечину. На четырнадцатый раз все вышло как надо, и тут Лида выяснила, что постельная сцена – вообще не главное в этом эпизоде. Оказалось, что героя Андерса просто пытались застать врасплох вражеские вампиры. Через несколько секунд после начала сцены на площадку врывалось несколько мужчин в черном, и начиналась драка. По сюжету Норберг успевал натянуть штаны, потому что вампиры могут двигаться молниеносно, и даже воткнуть в кого-то из противников осиновый кол. Дальше Андерс был свободен, а Эрика начинали покрывать брызгами искусственной крови.

– Ну как, все еще ревнуешь? – спросил Андерс, когда режиссер отпустил его с площадки.

– Нет, конечно.

– Не хочешь познакомиться с моей партнершей, Кори?

– Не думаю, что она сейчас захочет с кем-то говорить.

– Да брось. Кори, подойди на минутку!

– Андерс? Я умираю от усталости, – актриса, закутанная в махровый халат, сжимала в руках стаканчик с горячим кофе. – Я так замерзла, ты бы знал! Ты хоть мог шевелиться.

– Познакомься, это Лидия, моя подруга.

– Привет, Лидия.

– Кори, вы были великолепны. Я не представляю, как вы все это выдерживаете!

– Такая работа, – она пожала плечами и поморщилась. – Черт, кажется, я потянула плечо…

Лида сочувственно посмотрела на нее. Во всей этой сцене не было ни намека не сексуальность.

– Ну что, поехали домой? – спросил Андерс, когда Кори ушла в свою гримерку.

– А разве уже все?

– Шесть часов утра.

– Как? Вы снимали эту сцену восемь часов?

– Обычный рабочий день, верно?

– Ты же, наверное, дико устал!

– Есть немного.

– Я не думала, что актерам так трудно!

– А ведь все говорят, это легкая профессия. Я рад, что ты теперь так не думаешь.

– Конечно, – она ободряюще потерла его плечо. – А теперь скорее домой, тебе надо выспаться.

Глава 20

Потом была неделя нейтралитета. Они пересекались только утром и вечером, были предельно вежливы и старались не усложнять ситуацию. Лиде стало легче справляться со страхами: увидев съемочный процесс своими глазами, она смогла удалить хотя бы актрис из категории потенциальных опасностей. Правда, больше она уже на площадку не просилась, твердо пообещав себе, что если и пойдет когда-нибудь снова посмотреть на Андерса в деле, то точно не в кровавой и грязной драме про вампиров.

Зато она потихоньку осваивалась в городе и набрала неплохой рабочий темп. У нее даже появились небольшие накопления на карте, что давало уверенность в себе. По крайней мере, она могла себе позволить самостоятельно снять жилье, если бы с Андерсом не сложилось. Лида не тешила себя иллюзиями: он был ее идеалом. Но рассчитывать на него боялась, поэтому старалась обеспечить себе какой-никакой тыл.

Все шло довольно неплохо, пока однажды, когда она блаженно потягивала банановый коктейль в одном из уличных кафе, ей не попалась на глаза газета. На ней она узнала Андерса и себя.

Она долго боролась со здравым смыслом. Правильнее было забыть об этой ерунде и не придавать значения бульварным сплетникам. Но женское любопытство взяло верх. Лида побежала в ближайший продуктовый магазинчик: в них обычно были стойки с прессой. Найти нужное издание не составило труда. Они с Норбергом попали на первую полосу. Поспешно расплатившись, Лида вернулась в машину и стала читать.

Сложный выбор Андерса Норберга:

Беременная русская журналистка или роскошная фанатка?

На днях Андерс Норберг был замечен в Лос-Анджелесе в обществе своей русской подружки. Они ожидают появления совместного ребенка, хотя о статусе пары пока ничего не известно. Однако сексуальный швед, похоже, не собирается остепениться в ближайшее время! Его снимки с фанатами часто появляются в Сети, но настолько откровенные – впервые! Сможет ли устоять Андерс Норберг, если его будут все время атаковать подобные красотки? Тот факт, что неизвестная девушка попадает в объектив уже второй раз, наводит на определенные мысли. Андерс неоднократно хвастался шведским отсутствием комплексов. Вероятно, его свободные нравы распространяются и на личную жизнь. И нашим читателям только и остается ждать новостей о новых девушках знаменитого телевампира.

Под статьей висели фотографии: они около съемочной площадки выходят из машины, а потом два снимка, видимо, сделанных на телефон, где на Андерсе висела незнакомая девица, надув губки и выставив вперед декольте.

Лида и раньше видела, как липнут к нему фанатки. И знала, как прохладно относится к этому сам Андерс. Да и на газетных фото он всего лишь привычным жестом обнимал поклонницу, как делал это сотни раз. Нет, взбесили Лиду не кадры, а то, что было написано в газете.

Она достала телефон, чтобы найти сайт газеты и попытаться написать им гневное письмо. Но в Интернете Лида разглядела в углу фотографии полупрозрачную надпись «VasMar». Она знала этот псевдоним. Вася Марков. Из «Богемы». Но что ему надо было здесь, в Лос-Анджелесе? Он и так поступил нечестно, ведь если верить Кате Родионовой, именно он слил информацию про нее и Андерса. Тогда зачем пытался сделать ей гадость теперь?

Лида вернулась домой, чтобы поговорить с Норбергом, но его почему-то не было, хотя обычно днем он отсыпался после съемок. Тогда Лида попыталась найти новые контакты Маркова: московский номер не отвечал. Спросить у кого-то тоже не было возможности из-за разницы во времени, ведь в Москве была еще ночь. Тогда Лида узнала адрес редакции и решила лично ехать в издание.

«Звездный репортер» занимал целый этаж в модном офисном здании. В Голливуде за сплетни неплохо платили.

Видимо, местный шеф-редактор был духовно близок с Казаковой: они бы явно оценили московскую дислокацию «Богемы» в Сити. На другом полушарии Лида снова попала в мир бизнес-снобизма. Деловой стиль одежды, дорогие костюмы, равнодушные лица. И здесь, словно в зазеркалье ее старой работы, на ресепшн сидела девушка с высокой прической.

– Добрый день. Мне необходимо поговорить с главным редактором.

– Вам назначено?

– Нет. Это срочно. Вы напечатали мою фотографию.

– Простите, я вас не узнаю. О вас была статья?

– Не обо мне. Андерс Норберг, первая полоса, русская журналистка.

Последние слова вызвали на лице секретарши едва мелькнувшее выражение брезгливости.

– И чем я могу помочь?

– Я должна знать, кто фотограф. Кто предоставил вам мой снимок.

– Мы не вправе разглашать эту информацию.

– Окей. Я в курсе, чья это работа. Василий Марков, верно? Я прошу, дайте мне его контакты. Что угодно. Адрес, телефон…

– Извините, я не могу.

– А кто может?

– Это закрытая информация.

Лида вздохнула. Она знала этих секретарских церберов, пробиться при всей их миловидности было невозможно. Не бежать же ей было, в самом деле, с животом наперевес мимо всех в кабинет главреда?

Она отступила на время и спустилась вниз, в кафе. Там она не спеша изучила сайт газеты, нашла фотографии корреспондентов и редакторов – всех, кого только смогла. Потом принялась выискивать среди посетителей имеющих отношение к газете. Буквально через столик от нее сидела одна из молоденьких сотрудниц.

– Простите, здесь свободно? – Лида решила импровизировать.

– Да, конечно.

– Вы ведь работаете в «Звездном репортере»?

– Откуда вы знаете?

– Я пытаюсь устроиться на работу, хочу понравиться главному редактору.

– Мистеру Карлайлу? Это сложно, – кажется, девушка ее не узнала.

– Знаю. Поэтому пытаюсь познакомиться хотя бы с кем-то из газеты и узнать, как мне лучше вести себя на собеседовании.

– А разве сейчас идет набор сотрудников? – девушка заметно занервничала, видимо, не числилась среди лучших и переживала за свое место.

– Нет. Но мой друг сказал, что мне стоит попытаться. Он здесь фотограф. Василий Марков, знаете его?

– Видела пару раз. Но он ошибается. К тому же он не в штате, просто продает снимки. Свободный папарацци.

– Вот черт! Наверное, наврал. А я уже два месяца сижу без постоянной работы. Только небольшие заработки в Интернете.

– Не, переживайте, – девушка сочувственно посмотрела на округлый живот Лиды. – Может, вас и возьмут в штат. Поговорите с вашим другом, он наверняка не только в нашу газету продает снимки.

– Уже неделю не могу с ним связаться. Представляете, я разбила телефон, пришлось новый купить, но все контакты потеряны. А я помню только про «Звездный репортер». Может, все-таки поговорить с главным редактором? – Лида поняла, что девушка боится потерять работу, и снова нажала на ее больное место.

– Не стоит. Не думаю, что это хорошая идея. А номер вашего друга узнать совсем нетрудно. Подождите минутку.

Она торопливо набрала своего коллегу и попросила скинуть контакты Маркова. Буквально через минуту они были у Лиды в телефоне.

Довольная своей находчивостью, она набрала Васю.

– Привет, Марков. Это Лида Стрельникова. Помнишь такую?

– Откуда у тебя мой номер?

– Ну вот. А поздороваться?

– Зачем ты мне звонишь?

– Что ты нервничаешь? Или совесть замучила?

– Я ничего такого не сделал. Если ты про последний выпуск «Звездного репортера», то я просто передал снимки, текст придумывали они сами. Ничего личного.

– Нам надо встретиться.

– Зачем мне это?

– Скажем так, мне есть что тебе предложить.

– Через полчаса на углу бульвара Уилшир и Огден-драйв.

– Жди.

Она сверилась с картой и уже через двадцать минут была на месте. Сначала она боялась, что Марков не придет, но он все же явился, хоть и с опозданием. Как всегда. Внешне он сильно изменился: осунулся и был сильно небритым, то ли в погоне за модой, то ли просто махнул на себя рукой. При нем был привычный кофр с камерой.

– Здорово, Стрельникова.

– Привет, Вася.

Он заказал большой стакан кофе с пончиком и плюхнулся напротив.

– Ну, что за дело ты мне хотела предложить? Надеюсь, какой-нибудь эксклюзив.

– Не торопись. Расскажи, какими судьбами ты в Штатах?

– Ну, мой приятель давно сюда перебрался. На вольных хлебах здесь неплохо можно заработать. Он мне помог с грин-картой. Уволился из «Богемы», перебрался буквально месяц назад. Вот, обживаюсь.

– Где ты живешь?

– Зачем тебе? – спросил Марков. – Так, друг снимает квартиру с парой чуваков, пока кантуюсь с ними. А что?

– Просто интересно.

– Ну, не каждая может вот так запросто поселиться в Лос-Фелис.

– Ты что, следил за мной?

– Пф, много чести. Там много селебритис обитает, наши часто дежурят у окрестных баров и кафешек. Рыбное место. А потом, на каждом углу можно купить карту домов знаменитостей. Правда, на закрытые территории никто не пустит, зато рядом их можно запросто словить. И за каждый такой снимок готовы платить. Кто-то вышел без макияжа, кто-то тайком от жены встречается с девочками… На нас и живет пресса.

Лида с трудом пыталась перебороть отвращение.

– Тебе не надоело вращаться в этой мерзости? Ты же неплохой фотограф, Марков! Открой свое ателье, что ли. Свадьбы снимай. Да в той же «Богеме» было лучше, чем выполаскивать чужое грязное белье.

– Тебе легко говорить, – Вася смерил ее презрительным взглядом. – Не жизнь, а сказка. Раз – и поручили интервью! А там уж дело нехитрое, правда? Залетела, и до старости никаких проблем с деньгами. И можно другим раздавать советы по этике. Вот же здорово!

– Козел ты, вот и все. Врезать бы тебе, чтоб мозги на место встали. Знаешь, мне тебя даже жалко. Я всегда думала: что надо с человеком сделать, чтобы он стал вот такой мразью? До сих пор не понимаю. Я же в курсе, кто пустил в Сеть мою историю с Норбергом.

– И что?

– Меня из-за тебя уволили! И мой дед… Как ты мог так поступить? Я ничего тебе плохого не сделала!

– Подумаешь, написали про тебя. Да некоторые удавятся, только бы засветиться в прессе. Ну, вышибла тебя Казакова. Что с того? Как будто ты сейчас сильно нуждаешься в деньгах. А вот мне из-за тебя досталось.

– Правда? И как же?

– Родионова стукнула Казаковой, что это я вскрыл твою почту. Она даже проверять не стала. Сразу пинок под зад. А у меня нет богатого папочки.

– Ты же сказал, что сам ушел!

– Мало ли, что я сказал. За квартиру нечем было платить, не в Челябинск же ехать к родителям!

– Допустим. Но зачем ты опять решил меня вымазать в грязи?

– Ты про последнюю фотку? Говорю же, я просто снял вас вместе. Думал, они напечатают что-нибудь опять про то, что Норберг станет отцом. Или что вы поженитесь. Откуда я знал, что они полезут в блог этой сумасшедшей курицы, которая воображает всякую ересь? Ну, извини, ясно? Я смотрю, у вас все на мази с ним, решил, что от одной картинки с вас не убудет. И, между прочим, какое-то время я даже пытался накопать что-то новое на Норберга. Ездил за ним. И ничего, ясно? Чист, как младенец. Так что, считай, тебе же услугу оказал.

– Вот уж обойдусь как-нибудь без твоих услуг!..

– Я так понимаю, ты меня вызвала без всякого дела? Просто выяснить отношения?

– Я хочу тебя попросить, Вась. По-человечески. Просто оставь меня в покое. Не щелкай затвором, если увидишь меня или Андерса снова. Я очень тебя прошу. Если ты не можешь не лезть в чужую жизнь, то хотя бы нас больше не трогай.

– Или что?

– Я не собираюсь тебе угрожать. Могла бы, но не стану. Я просто прошу. Пожалуйста, дай мне родить спокойно. Если я сама захочу сняться для прессы, у меня есть твой телефон. Но не вот так, исподтишка.

– Ты же понимаешь, что тебе это ничего не даст? Здесь папарацци кишмя кишат, кто-нибудь да поймает тебя в объектив.

– Я просто буду знать, что это не ты.

– Тебе что, легче от этого?

– Да.

Он смотрел на нее долгим взглядом, размышляя или пытаясь что-то прочитать в ее лице. Но она молча и без всякого выражения ждала его ответа.

– Хорошо, – произнес он, вздохнув.

– Вот и ладненько. Будь здоров, Марков.

Она аккуратно вылезла из-за стола, стараясь не удариться животом. Скамьи стояли слишком тесно.

– Лида? – окликнул он ее, когда она уже перекинула через плечо сумочку и собралась уходить. – Ты ведь не держишь на меня зла?

– Не-а, – она невесело улыбнулась и вышла из кофейни.

Дома ее уже поджидал Андерс. Правда, Вася основательно подпортил ей настроение, да и вся эта мерзкая ситуация с газетой выбила ее из колеи. Поэтому она просто коротко поздоровалась и пошла в свою комнату.

– Что случилось? – Андерс вошел к ней, когда она устало опустилась на кровать. – Ты в порядке?

– Да, все нормально. Можно я немного отдохну?

– Это из-за газеты?

– Что?

– Я приехал и увидел на столе чертову статью. Ты же не веришь в этот бред? Я знать не знаю, кто эта женщина. Даже лицо с трудом узнаю. Кажется, она из тех, кто обычно дежурит перед студией…

– Все нормально, Андерс, правда.

– Тогда почему ты такая расстроенная?

– Сначала я действительно разозлилась из-за статьи. Но не на тебя, – тут же добавила она, видя, что Андерс снова собирается оправдываться. – Это чистой воды выдумки. Просто я узнала фотографа.

– Какого?

– На снимке в Сети есть его подпись. Это Марков. Помнишь, он снимал тебя тогда, в Москве?

– А что он здесь делает?

– Именно это я и пыталась выяснить.

– Одна?

– Да. В Москву звонить было слишком поздно, поэтому я просто поехала в редакцию.

– В «Звездный репортер»?! Лидия, зачем?

– Мне надо было найти его, понимаешь?

– Да что в нем такого особенного? Он фотограф, многие из них идут в папарацци. Грязно, но прибыльно.

– Мы работали вместе. И потом, мне написала одна бывшая коллега… Это он рассказал про мою беременность. Помнишь тот скандал в прессе, из-за которого меня уволили? Его работа.

– Я его убью. Серьезно. И после этого он еще решился запустить новую сплетню?

– Ничего он не запускал. Так он говорит, по крайней мере. Все это неважно, Андерс. Просто меня тошнит от таких людей. Я не знаю, как ты с этим живешь.

– С чем?

– С этой проклятой публичностью. Каждый может написать про тебя, сплетничать, говорить гадости, и ты ничего не можешь сделать.

– Я просто не обращаю на это внимания. В мире много плохого, с чем ты ничего не можешь сделать. Ты не можешь накормить всех голодных детей, вылечить рак или СПИД, спасти всех вымирающих животных. И насытить всех папарацци ты тоже не можешь. Это их хлеб. Смирись и живи своей жизнью. Я пытаюсь.

– И тебя не бесят эти статьи?

– Если бы не ты, я бы не переживал. Но я не хотел, чтобы ты расстраивалась из-за меня. Поэтому сегодня, как только увидел, что тебя нет, а на столе эта газета, я поехал к своему адвокату. Он попробует подать на них иск. Не факт, что что-то получится, но пусть хотя бы попытается, – он погладил ее по руке. – Даже если не получится, в следующий раз они будут осторожнее.

В этот момент ей сильно захотелось сказать ему о своей любви, но вместо этого она произнесла:

– А Глория не оставила немного тушеного мяса?

– Другой разговор, – Андерс улыбнулся и поцеловал ее в лоб. – Мяса нет, но она приготовила отличное чили.

Глава 21

На следующей неделе Андерс опять пропадал на съемках и в спортзале, пока Лида исследовала город. В тихие утренние часы она работала над заказами, а вечерами записывала новые впечатления.

Глория рассказала, где крупный торговый центр, и Лида подкупила беременных вещей. Нигде в Лос-Анджелесе она не чувствовала себя настолько дома, как в «Икее». Узнаваемые яркие интерьеры, те же блюда, а главное – море русской публики.

Первым, что она услышала в святилище шведского дизайна, было:

– Коля! Тащи сюда эту штуку, сколько можно ждать!

Впрочем, соплеменников Лида распознавала безошибочно и без звуков родной речи. Никакая другая нация не отличалась такой любовью к лейблам. Плюс русская женщина не выходила на люди без двух вещей: макияжа и каблуков. Пока американки «позорились» в джинсах и кедах, наши красавицы блистали во всем великолепии своей женственности. Переплюнуть их могли разве что латиноамериканские дамы с перламутровыми ногтями и обилием золотых украшений. Прелестницы из разных точек земного шара вели здесь, в Лос-Анджелесе, столице американского гламура, негласную войну.

Конечно, центр Москвы был не меньше напичкан бутиками. Но посетителями они не пестрели, сохраняя гордый и надменный дух элитарности. В Городе ангелов улица брендовых магазинов гудела, как пчелиный рой. Туристы разных стран рвались сюда за роскошью. По утрам выстраивались очереди к распродажам, по вечерам – к именитым ночным клубам. Пока над длинными пальмами-одиночками темнело, тысячи стекались к центру увеселяться.

Город был крепок и молод, как широкоплечий красавчик с рекламного плаката, поигрывающий лоснящимися бронзой буграми. Лиде нравились и его огни, и особняки, и закат над далекими горными грядами, и красивые лица тоже нравились. Но не было в этом месте теплоты и глубины, какую порождает история. Старые города Европы или московские улочки походили на живых людей, которых хотелось слушать и узнавать, чьи истории бередили воображение. И даже неухоженные дома с отколотой штукатуркой под каким-то углом вдруг преображались, как старики, вспоминая о молодости.

Лос-Анджелес был стерильно красив. В нем подкупала лишь природа. Хотя Лида не могла не признать другой ступени комфорта, на которую она попала. И еще ей отчего-то нравились указатели: высокие, с сотней узких табличек, глядящих в разные стороны, словно синие дикобразы.

В один из вечеров, когда Лида сидела с компьютером на террасе и поглощала вишневые пирожки Глории, к ней подошел Андерс.

– Вот и все, – сказал он и уселся в соседнее кресло.

– Ты о чем?

– Съемки закончились. Сегодня у нас прощальная вечеринка.

– Здорово.

– Ты не думала, что мы будем делать дальше?

– Я не знаю. У тебя есть идеи?

– Для начала я хочу тебя кое-куда пригласить.

– Ты все-таки вспомнил, что должен мне ужин?

– Черт, Лидия! Я опять забыл. Ужин, конечно, будет. Но я хочу тебя пригласить на премьерный показ сериала. Это официальное мероприятие с прессой, фотографами и банкетом.

– Ты хочешь показать меня публике, я правильно понимаю?

– Да. Ты не против? Я же сообщал, что мы с тобой встречаемся, теперь хочу подтвердить это открыто.

– Получается, мы будем парой… – Лида задумалась. – Но ведь мы еще ничего не решили.

– Это для прессы. Ты появишься как моя девушка, это уберет все поводы для сплетен. Я думаю, для ребенка будет лучше знать, что его родители любили друг друга.

– Хорошо. У тебя есть мысли, где взять подходящее платье для беременных? Живот не такой большой, но я сомневаюсь, что на меня налезет мой вечерний наряд.

– Поищи в центре. И возьми, наконец, кредитку, которую я сделал для тебя. Запишись в салон красоты, на такие мероприятия нужен специальный макияж и прическа. Сегодня я спрошу у кого-нибудь из коллег, куда лучше пойти. Премьера 26 августа.

– В твой день рождения?

– А откуда ты… Ну да. А ведь даже не знаю, когда у тебя день рождения.

– Восьмого июня.

– Уже был? И ты ничего не сказала?

– Тогда мы еще не сделали тест. А потом, я не устраиваю из этого большой праздник.

– Я тоже. Слушай, мне пора собираться. Я бы пригласил тебя и сегодня, но это ночная вечеринка, будет шумно, много алкоголя, я подумал, что в твоем положении не стоит…

– Все в порядке. Я не люблю ночные клубы.

– Не хочешь завтра вместе поужинать?

– С удовольствием.

– Тогда до завтра, – он коснулся губами ее щеки и вернулся в дом.

Завтра началось часов в шесть утра, когда облака стали только-только подкрашиваться оранжевым. Лиду разбудили грохот в гостиной и громогласное шведское пение. Наверное, такими воинственными воплями созывали в поход древних викингов.

Лида накинула халат и босиком кинулась на звуки. Андерс стоял на кухне в окружении кастрюль и выгружал на стол содержимое холодильника. Он был катастрофически пьян.

Его аккуратно уложенные накануне волосы торчали, черная рубашка была местами посыпана чем-то белым. К счастью, рядом стоял разодранный пакет муки, и Лида облегченно выдохнула, что это не следы наркотических забав. Зато алкоголя Андерсу явно хватило за глаза. Он горланил душераздирающие песни и пытался подтанцовывать, периодически натыкаясь на мебель.

– Как ты добрался до дома в таком состоянии?

– О, вот и моя милая девочка! – Андерс увидел Лиду и приветственно раскинул руки. – Я готовлю тебе завтрак.

– Ты ведь не садился за руль? Где машина? – настойчиво переспросила Лида.

– Попробуй угадать! – пропел Норберг с чудовищным шведским акцентом. – Моя машина в гараже… И как я добрался до дома?

– Андерс! Я серьезно!

– Ты скучная, – он махнул рукой, от чего кастрюля с лязганьем полетела на пол. – Меня отвез Эйдан.

– Слава Богу!

– А почему ты не спишь? Я же еще не успел сделать завтрак.

Лида поджала губы, чтобы не расхохотаться. Андерса стоило показать всем, кто считал русских пьющими.

– Но раз ты все равно не спишь, иди ко мне, – нетвердой походкой он шагнул к Лиде и сгреб ее в охапку. –  Ты такая сладкая, – ее окатило облаком перегара.

– Ну-ну, – она похлопала его по спине. – Пойдем, положим тебя в кровать, тебе надо поспать.

– Только вместе с тобой, – он смачно ухватил ее за зад.

– Руки!

Андерс поднял руки вверх и попятился в сторону своей комнаты, игриво подмигивая.

По пути он споткнулся о диван и рухнул на пол. Это, впрочем, бравого шведа нисколько не обескуражило. Вместо этого Андерс гомерически захохотал.

– Иди ко мне, моя красотка, я тебе кое-что покажу.

– Вставай, викинг, я провожу тебя в спальню.

– Другой разговор!

Совместными усилиями они вернули Андерса в вертикальное положение, хотя он постоянно отвлекался и пытался приставать.

Лида довела его до спальни и велела забраться в кровать. Андерс и тут не растерялся. Жестом опытного стриптизера он разодрал на груди рубаху, так что пуговицы застучали по деревянному полу, и принял зазывную, как ему казалось, позу.

– Прыгай сверху, детка, я доставлю тебя в рай.

Лида не выдержала и расхохоталась.

– Давай хотя бы снимем ботинки.

Он послушно протянул ей ногу, как ребенок, которого мама собирает в садик.

Лида стащила с него обувь и носки, хотя он хихикал и утверждал, что ему щекотно. Зато когда дело дошло до брюк, он перевернулся на живот и заявил, что штаны не снимет ни за что, потому что в Америке это неприлично.

– Это мое конти… консу… констути… тистуционное право! – выкрикнул он и уткнулся лицом в подушку.

Через мгновение до Лиды донесся храп. Она перевернула Андерса обратно на спину, стащила брюки и укрыла одеялом. Лауреат нескольких кинофестивалей и грозный тысячелетний вампир мирно пускал слюни на наволочку.

Лида пошла на кухню устранять последствия разгрома. У Глории был выходной, а Андерс умудрился знатно уделать кухню. Закончив с уборкой, Лида приняла ванну, перекусила и отправилась на излюбленную террасу с работой.

Однако от статей ее отвлекли сообщения из скайпа. Писала Аня Исаева.

– Ты в порядке? Твой телефон не отвечает несколько дней. Напиши, как сможешь! Волнуюсь

– Да, все хорошо.

– Мы не разговаривали после того, как ты мне сообщила о смерти Александра Борисовича. Я беспокоилась.

– Я забыла тебе рассказать. Я в Лос-Анджелесе. У меня сейчас другой номер.

– Чего?! Быстро давай телефон! Сейчас ты мне все выложишь!

Лида отправила подруге комбинацию цифр, которую все никак не могла запомнить, и вскоре раздался звонок.

– Когда? Когда ты приехала? И надолго? Ты прилетела в Америку и даже не позвонила? Стрельникова, колись! – возбужденно затараторила Аня.

– Уймись, Исаева! – с улыбкой ответила Лида и выложила всю историю своего переезда.

– А между вами что-то есть?

– Скорее нет, чем да. Этакий светский нейтралитет.

– И он к тебе не приставал?!

– Нет. Ну, если не считать сегодняшнего дня, но он был пьян в хлам.

– Все равно… Неужели он тебе разонравился?

– Ты что! Он прекрасен. Просто ничего бы не вышло. А так он – мой идеал. За исключением звездности.

– А что не так со звездностью?

– Ань, я собственница. Я не хочу делить его с роскошными актрисами и юными фанатками.

– Многие знаменитости – верные мужья.

– Не знаю… Страшно, Ань.

– Глупости! Стрельникова, ты никогда не была трусихой.

– Понимаешь, я не хочу потерять последний шанс на то, чтобы видеться с ним.

– Ты ждешь его ребенка, какой последний шанс?

– Если мы расстанемся, то он и общаться со мной не захочет. Это слишком.

– А если нет?

– Я – не его поля ягода. Он знаменитый, богатый, яркий. Он привык к публичности. Я помню всю эту атмосферу по работе в «Богеме»… Ужасно. Пафосно, лживо и отвратительно. Я не хочу снова в это окунаться.

– Ты преувеличиваешь. Наша команда тоже иногда бывает на официальных мероприятиях и вечеринках. Во-первых, не так плохо, во‑вторых, это очень маленькая плата за то, что ты любишь. Ты его любишь?

– Не знаю. Но я ту ночь до сих пор вспоминаю. Аж мурашки по коже. И вообще он добрый и забавный.

– Слушай, Стрельникова, ты обнаглела. У нее мужик… Всем мужикам мужик! И ребенок будет. А она кочевряжится. Видите ли, фанатки у него. Ты такой ерундой занимаешься! Если бы у меня такой парень был, уж я бы с него не слезла!

Лида рассмеялась.

– Ты всегда была боевой, Ань.

– Не понимаю, что и тебе мешает.

– Я подумаю. В любом случае, мне никто ничего не предлагал.

– А по-твоему, он должен просить тебя о каждом шаге?

– Нет. Зато мы через неделю идем на красную дорожку. Хочет показать меня публике.

– Да ладно! Настоящая красная дорожка? С ума сойти! Ты уже платье купила?

– Нет, он только вчера сказал.

– Так, я сейчас в Вегасе. Послезавтра у меня игра, а потом я сразу к тебе вырвусь на пару дней. Вместе купим!

– Отличная мысль.

– Все, жди звонка. И без меня никуда не ходи!

– Да, капитан.

Лида выключила телефон и улыбнулась. Аня Исаева с детства была громкой, яркой и напористой, поэтому возглавляла их юношескую баскетбольную команду. В американской капитаном ее еще не сделали, но Лида была уверена, что это всего лишь вопрос времени.

Вопрос с покупкой платья отпал, и Лида занялась поисками врача. Среди акушеров ближайшей клиники, которую покрывала новая страховка, Лида увидела одну русскую фамилию. Логичнее было бы положиться на западного специалиста, но Лида увидела в этом некоторый знак. Она позвонила и записалась на следующий день, а потом вернулась к работе.