Текст книги "Ее отважный капитан"

Глава 19

Рис стал свидетелем ужасного зрелища: французская кавалерия буквально выкосила британских гвардейцев и драгунов – захваченные успехом, они не слышали сигнала к отступлению. Ему пришлось развернуться и скакать назад, к своему полку, хотя он знал, что среди преследуемых очутился Дэвид. В свое время нужно было доходчивее объяснить ему, что сражение – не место для глупых мальчишек…

Внутри у него все сжалось. Неужели ему придется сообщить Хелен, что ее брат погиб? Шансов выжить у Дэвида было немного.

Французы возобновили артобстрел. Солдатам Риса пришлось залечь, чтобы их не заметили французы с противоположного холма. Хотя его рота не принимала участия в первой атаке пехоты, скоро их отправят в бой. Всюду клубился дым, слышались крики раненых, пахло порохом.

Солдаты в нетерпении поглядывали на Риса, особенно когда над ними пролетали пушечные ядра и взрывались, сея смерть и увечья, а им запрещали вести ответный огонь…

– Крепитесь, – говорил Рис, – ваше время придет.

Их время настало раньше, чем он думал, причем действия врага Рис не мог назвать иначе как странными. Вместо пехотинцев на вершине холма появились несколько тысяч французских кавалеристов. Пехота союзников тут же сомкнулась в каре – такой тактический прием делает пехоту неуязвимой для конницы. Стоявшие в первой шеренге опустились на колени и выставили вперед ружья, примкнув штыки. Вторая и третья шеренги открыли огонь. Конникам приходилось скакать прямо на штыки, и под огнем пало много кавалеристов. Если французам и удавалось выстрелить, раненых и убитых относили внутрь каре, и шеренги снова смыкались.

Французы наступали снова и снова. Рис, находясь в середине каре, выкрикивал приказы, пока не охрип:

– Готовсь! Огонь! Сомкнуть ряды!

Всякий раз, как у него появлялась свободная секунда, он смотрел туда, где сражались солдаты Гранта. Его друг по-прежнему сидел верхом и выкрикивал те же приказы, что и он сам.

Когда атака кавалерии захлебнулась, многие пехотинцы от усталости попадали прямо в грязь, на бывшее ржаное поле. Другие относили в тыл убитых и раненых. Рис решил, что дело идет к вечеру, но время в бою двигалось по-другому. Воспользовавшись минутой, он выпил воды. К нему подскакал Грант, и Рис протянул ему флягу.

– Знаешь, который час? – спросил Рис.

Грант достал из кармана хронометр:

– Пять. Как твои дела?

Рис вытер рукавом вспотевшее лицо:

– Неплохо после кавалерийской атаки. Правда, артиллерия нас подкосила.

Грант кивнул:

– Никогда не держал французов за глупцов, но… Зачем нужно было бросать кавалерию на каре?!

Поле было завалено французами – убитыми и ранеными.

Враг возобновил артиллерийский обстрел, и Грант поскакал в расположение своей роты.

Солдаты Риса устали; кавалерийская атака их измотала.

– У них потери больше, чем у нас, – подбодрил их Рис. – Крепитесь! Мы выдержим.

Но обстрел все не прекращался. Количество жертв росло.

Вторая атака французской пехоты, хотя ее удалось отбить, еще больше ослабила их. В какой-то момент Рису в отчаянии подумалось, что пруссаки не успеют к ним на помощь.

Чуть позже поползли слухи: кто-то видел пруссаков. Удача снова повернулась к союзникам лицом, солдаты воспряли духом. Когда Наполеон послал в атаку свой последний резерв, части императорской гвардии, британские полки были готовы их встретить. Они радостно закричали, когда элитные войска нарушили строй и побежали.

Рис понял: это конец. Союзники победили.

* * *

Для Хелен время измерялось не минутами и часами, а количеством раненых. Чем больше приносили тех, кому требовалась помощь, тем больше приходило помощников. Вскоре среди санитаров появилось несколько женщин, помогали и некоторые легкораненые. День для Хелен превратился в сплошное размытое пятно: перевязки, раны, питье… Ей часто приходилось держать за руку умирающих.

Хирург – она по-прежнему не знала, как его зовут, – отпиливал одну ногу за другой, извлекал бесчисленные ружейные пули, зашивал раны. Конечности лежали грудой, как и трупы. Передвигаться приходилось в лужах крови; сапоги у Хелен промокли насквозь. Она делала все, что от нее требовали, не позволяя себе ни думать о происходящем, ни – боже сохрани! – проявлять эмоции. Особенно она не позволяла себе представлять Риса среди бесчисленных раненых. Или в горе трупов. Она словно попала в страшный сон.

Она давно потеряла плащ своего брата и не могла вспомнить, где уронила на землю бобровую шапку. Она и не думала ее искать. Вскоре прическа у нее растрепалась. Она пробовала снова заколоть шпильки, но лишь испачкала волосы кровью. Она изо всех сил крепилась, не позволяя усталости мешать ей ухаживать за бесконечными ранеными.

Солнце все ниже склонялось к линии горизонта, жара немного спала, но грохот взрывов слышался по-прежнему, смешиваясь с криками и стонами раненых. Вдруг до ее слуха донесся новый звук. Она и все остальные вскинули голову. Радостные громкие крики. И слишком близко, чтобы думать, будто это враг. Крики доносились из лагеря союзников.

Один из раненых попытался сесть.

– Это конец! – воскликнул он. – Он победил! Веллингтон разбил Наполеона!

Раненые, однако, не переставали прибывать, поэтому Хелен продолжала работать. И все же настал миг, когда ей показалось: еще немного – и она упадет. Она воспользовалась небольшой паузой, чтобы посидеть, прислонившись к стене сарая, и вытянуть усталые ноги. Врач прошел мимо нее, но тут же обернулся, смерив ее озадаченным взглядом. Потом он подошел к ней.

– Значит, вы не мальчик.

Хелен только отмахнулась:

– Долго рассказывать.

Он положил окровавленную руку ей на плечо:

– Вы достаточно потрудились. Найдите следующую повозку, которая отправляется в Брюссель, и садитесь на нее. И знайте, что сегодня вы спасали жизни.

Он быстро ушел – наверное, снова отпиливать руки и ноги, решила Хелен.

Она посмотрела на землю рядом с тем местом, где сидела, и засмеялась бы, если бы смогла. Около нее валялся плащ Дэвида. Она подняла его и накрыла им раненого, чья форма была разорвана в клочья.

Неподалеку от нее на повозку грузили раненых, но у нее не было сил влезть в нее. Она не была уверена, что вынесет вид еще одной кровоточащей раны, еще одной раздробленной кости. Она решила вернуться в то строение, где они с Рисом, Грантом и их денщиками провели ночь. Хелен не рассчитывала, что Рис и остальные вернутся туда. Она не знала, что происходит после сражения, зато не сомневалась, что внутри окажется хоть в каком-то убежище. Ей хотелось одного – лечь и заснуть.

На небе еще хватало света, и девушка без труда отыскала постройку. Она проходила мимо солдат, сидевших на траве – они так устали, что не обращали на нее никакого внимания. Когда Хелен подошла к постройке, то преисполнилась благодарности, будто стояла на пороге «Карлтон-Хаус» или лондонского дворца принца-регента.

Дверь открылась, и изнутри ей навстречу вышел Рис. Он снял мундир и закатал рукава рубашки. При ее приближении он обернулся и посмотрел на нее так, словно увидел привидение.

– Рис… – Хелен могла говорить лишь шепотом. Когда он подошел поближе, она потянулась к нему. – Ты жив? Ты в самом деле жив?

Она задрожала всем телом, и слезы, которые она сдерживала весь день, хлынули из глаз. Он заключил ее в объятия и крепко прижимал к себе, пока она плакала. Она рыдала от облегчения и благодарности. Он жив! Она плакала по всем убитым, раненым и искалеченным, ведь их жизнь уже никогда не будет прежней. Она плакала и по себе, ведь все, что видела и слышала в этот день, она никогда не сможет забыть…

Рис прижимал ее к себе, пока она тряслась от плача.

– Хелен, Хелен!

Он еще не до конца поверил, что действительно обнимает Хелен. Что с ней случилось? Она вся в крови.

– Ты ранена? – окинул он ее встревоженным взглядом.

– Нет, просто… устала… – покачала она головой.

Ему хотелось спросить, почему она в крови, почему она не в безопасности, не в Брюсселе. Но вопросы подождут. Сейчас Хелен не в том состоянии, чтобы что-либо объяснять.

Он поднял ее на руки и понес внутрь.

Грант тут же встал:

– Что?

– Это Хелен. – И окликнул денщиков: – Налейте ей попить.

Росситер принес воды. Смит расстелил для нее на полу одеяло. Рис осторожно посадил девушку на него. Она выпила сразу всю кружку и посмотрела на Риса:

– П-прости. Я пыталась уехать. Н-не могла найти свою лошадь. А хирургу… нужна была помощь…

– Хирургу? – Теперь он понял, откуда кровь.

Кровью пропитались даже ее сапожки. Он стащил их с ее ног. Чулки тоже стали красными. Смит принес таз и тряпку. Рис промыл ей лицо, руки, плечи. Она позволила ему ухаживать за собой, как за ребенком или за куклой. Ей нужно было переодеться в чистую сухую одежду. Грант принес свою чистую рубашку – сойдет на первое время. Остальные оставили их вдвоем. Рис содрал с нее окровавленную одежду и переодел в рубашку, которая доходила ей до колен.

Хелен, которая больше не плакала, легла на одеяло.

– Хочу спать, – прошептала она и взяла Риса за руку. – Ты жив! Вы все живы! – Она закрыла глаза.

Рис свернул свой плащ и подсунул ей под голову вместо подушки. Плащ успел высохнуть. Казалось, дождь шел так давно! Он укрыл ее еще одним одеялом.

Девушка сразу заснула.

– Она знает о брате? – спросил Грант.

– Сомневаюсь. – Рис посмотрел на нее. – Придется сказать ей завтра…

На следующее утро Хелен проснулась от запаха окорока, который жарился на сковороде, и бульканья кипящего чая. Сначала ей показалось, будто она в Ярфорд-Хаус и горничная принесла завтрак к ней в комнату. Потом ноющие мышцы напомнили, что она лежит на холодной твердой земле. Она села.

Вскоре она вспомнила, что находится в хозяйственной постройке на ферме. Хелен провела рукой по голове – пальцы завязли в слипшихся от крови волосах, и она тут же вспомнила вчерашний день, ахнула и закрыла лицо руками.

Вдруг кто-то оказался с ней рядом. Она подняла голову.

Рис!

Он опустился на пол и погладил ее по лицу.

– Ты проснулась! Мы оставили тебе завтрак.

Она потянулась, чтобы обнять его.

– Рис! – прошептала она. – Ты не погиб. А ведь столько людей…

Он обнял ее.

– Мы все живы и здоровы. Грант, Росситер и Смит. Мы все здесь.

– Доброе утро, мисс! – окликнул ее Росситер.

Остальные, улыбаясь, приблизились к ним.

– Доброе утро, леди Хелен, – сказал Грант.

Она встала и обняла всех по очереди.

– Как я рада вас видеть! Как же я рада…

Ухаживая за ранеными, слушая их стоны и крики, держа за руки умирающих, она не позволяла себе думать ни о Рисе, ни о других близких людях, но теперь, когда увидела их, обняла, то поняла, что все время боялась за них. Она боялась, что их убьют.

– Готовы позавтракать, мисс? – широко улыбнулся Смит.

– Умираю с голоду! – с такой же широкой улыбкой ответила она.

Прежде чем отпить глоток, она посмотрела на оловянную кружку: она помнила, как пила перед боем… Будто перед ней был осколок далекого прошлого. А еще она вспомнила, что нарушила данное Рису слово. И посмотрела ему в глаза:

– Я старалась сдержать обещание. Пыталась уехать, но моя лошадь пропала…

– Ты все рассказала вчера.

– Правда? Не помню. Почти ничего не помню после того, как ушла из… – Хелен не знала, как назвать то место, где она провела вчерашний день.

– Ты была измучена, – сказал Рис.

– Заснула, не успев лечь на подушку, – подхватил Грант, беря у Росситера тарелку и ставя перед ней. – Как получилось, что вам пришлось ухаживать за ранеными?

Она пожала плечами и отпила еще чая.

– Меня попросил хирург. Раненые все прибывали, и я осталась.

Она поймала взгляд Риса, увидела в его глазах сочувствие и боль. Ей не хотелось, чтобы они ее жалели. Она расправила плечи.

– Я рада, что осталась. Помогали и другие, но мы все были нужны.

Рис и Грант прекрасно понимали, что пришлось вынести Хелен. Операционный стол, импровизированный госпиталь, поток раненых с ужасными ранами. Всюду кровь. Может, когда-нибудь Хелен расскажет обо всем, опишет боль и кровь, изгонит страшные воспоминания.

Правда, сам Рис не забывал, что видел за прошедшие пять лет в бесчисленных боях.

Она наморщила лоб, и ее голос задрожал.

– Дэвида я так и не увидела. Надеюсь, он… – Она не договорила.

Рис и Грант переглянулись. Рис опустил голову, а потом взглянул на Хелен.

– Я видел Дэвида.

– Видел? – просветлела она. Потом беспокойство вернулось. – Где?

– Он был с герцогом Ричмондом и его сыном.

Она вздохнула с облегчением.

– Но… – Как же ей сказать? – Но он поскакал в атаку вместе с нашими кавалеристами. На них… напала французская кавалерия. Я не видел, чтобы Дэвид вернулся.

Хелен побледнела.

– Значит, его могли убить? – дрожащим голосом спросила она.

– Или ранить, – ответил Грант.

– Он скакал в атаку с кавалерией? – недоверчиво переспросила она.

– Он поддался радостному порыву. – Ничего другого Рис придумать не мог.

Она отвернулась.

– Зачем ему так глупо поступать?

Если бы только Дэвид прислушался к предостережениям Риса!

Хелен привстала:

– Я должна найти его. Как мне его найти?

Рис сжал ей руку:

– Ты не сможешь его найти. На поле боя лежат тысячи убитых и раненых. Это невозможно.

– Я не могу его бросить! – Она встала. – Я должна хотя бы попытаться его разыскать!

Рис вскочил и обнял ее за плечи.

– Ты не можешь идти на поле боя. Я этого не допущу.

Глаза у нее воинственно засверкали.

– Ты меня не остановишь! Мне надоело слушать, что мне делать и чего не делать! С этим покончено!

Грант тоже встал.

– Леди Хелен, на поле боя много ужасного. Там много такого, что вам не следует видеть…

Она перебила его:

– Я уже видела много такого, чего мне не следовало видеть. – Она попыталась вырваться, но Рис крепко держал ее.

– Возможно, там его нет. Возможно, он среди раненых. Возможно, он даже остался невредимым.

Он может оказаться где угодно. Сейчас гораздо важнее вернуть тебя в Брюссель.

Она вырвалась:

– Я иду искать его. Я не уеду, пока, по крайней мере, не попытаюсь!

Рис хотел с ней поспорить, хотел потребовать, чтобы она подчинилась, но разве в свое время он не хотел, чтобы она послушала свое сердце, а не своего отца?

Ни один солдат не хотел возвращаться на поле боя в день после сражения. Оно представляло собой настоящий кошмар, показывало истинную цену, когда люди сражаются за такие понятия, как «земля» или «власть». При мысли, что она пойдет туда, внутри у Риса все сжалось. Он постучал себя пальцами по ноге, не желая говорить то, что он собирался сказать.

– Отлично, Хелен. Но Дэвида на поле боя поищу я. Я видел, куда он поскакал. Я скорее разыщу его.

Она снова выпрямилась:

– Я пойду с тобой!

– Нет! – вмешался Грант. – С Рисом пойду я. Вы, если хотите, можете поискать его среди раненых, которых еще не отправили в госпиталь. Возможно, он среди них.

Правда, ни Рис, ни Грант не верили, что Дэвида удастся найти среди раненых. Они знали, чем заканчиваются такие кавалерийские атаки.

– Может, и мы со Смитом поможем леди поискать среди раненых? – подал голос Росситер.

На том и порешили.

Рису и Гранту предстояло вернуться на поле боя…

Они брели по полю, где происходило сражение. То, что видели, было куда хуже самых страшных фантазий. Поле было усеяно трупами людей и лошадей. Люди были в основном раздеты догола – уже прошли мародеры, собирая все мало-мальски ценное. Без одежды, помогавшей отличить одного человека от другого, задача найти тело Дэвида стала еще труднее.

Рис и Грант медленно шли по той части поля, где пронеслась конница, иногда видели раненых и относили их в тыл, к тем, кто мог о них позаботиться. Им удалось вынести двадцать раненых.

Наконец они подошли к тому месту, где на глазах у Риса на британскую кавалерию напали кирасиры и уланы. Наткнулись на умирающую лошадь и быстро прекратили ее мучения.

Пройдя чуть дальше, Рис остановился:

– Ты ничего не слышишь?

– Будто кто-то хнычет, – заметил Грант.

– Да. – Рис снова зашагал вперед. – Я тоже так подумал.

Они набрели на кучу трупов, лежавших рядом с кустом, и вскоре увидели источник звука. Тощая голая фигура сидела к ним спиной, плача, как дитя.

Рис подошел к парню, чье лицо почернело от кровоподтеков. Щеки у него распухли, на лбу виднелся шрам, но Рис узнал его.

– Дэвид!

Дэвид посмотрел на него, но будто не узнал.

– Они забрали мою одежду! И у меня болит нога!

На ноге у Дэвида зияла глубокая рана, все его тело было в кровоподтеках.

Грант подошел к Рису:

– Боже правый!

Рис склонился к Дэвиду:

– Ты узнаешь меня? Я Рис.

– Ах, Рис! – Слезы покатились по лицу Дэвида. – Посмотри, что они со мной сделали! – Он огляделся по сторонам. – Я потерял лошадь герцога!

Рису стало его жаль.

– Сейчас мы выведем тебя отсюда.

Дэвид беспомощно посмотрел на него:

– Я не могу идти.

– Мы тебя понесем, болван! – У Гранта не выдерживали нервы. Он повернулся к Рису: – Просто не верится, что мы его нашли!

– Он жив! – Рис совсем не надеялся найти даже труп Дэвида. Он согласился поискать его, только чтобы не пускать сюда Хелен. – Пошли отсюда.

Рис закинул Дэвида на плечо, как в ту ночь в Брюсселе, когда он впервые после долгих лет увидел Хелен.

– Ой, нога! – вскрикнул Дэвид.

– Мы отнесем тебя к доктору, – пообещал Рис и добавил про себя: «И к твоей сестре»…

Хелен они нашли в одном из полевых госпиталей.

Она беседовала с человеком, который, как решил Рис, был хирургом, потому что на нем был окровавленный фартук. Рядом Росситер и Смит беседовали с солдатами из 28-го полка.

– Рис! – Девушка бросилась им навстречу. Глаза ее широко раскрылись, как только она поняла, что Рис несет на плече голого человека. – Это он?! – воскликнула она. – Он жив?

Подошел хирург:

– Кладите его на стол!

– До последних минут он разговаривал… По-моему, потерял сознание из-за боли в ноге.

Хелен подошла к столу и обхватила голову Дэвида:

– Ах, Дэвид!

Осмотрев рану на ноге, врач подозвал к себе помощников.

– Нужно очистить рану и зашить ее. – Он посмотрел на Хелен: – Ваш брат?

– Да. – И указала на Риса и Гранта: – Они…

мои друзья. Капитаны Лэндон и Грантуэлл. – Потом представила им: – Это мистер Гуд, хирург, которому я помогала вчера.

– Капитаны… – Мистер Гуд кивнул. – Знаете, найдя его, вы совершили настоящее чудо. – Он не добавил: «Найдя его живым».

Рис сказал:

– Если он может ехать, я хотел бы сегодня же отправить их обоих в Брюссель.

– Мы отправляем в Брюссель в первую очередь тяжелораненых, – ответил мистер Гуд.

Рис повернулся к Хелен:

– У нас есть наши лошади. Сегодня же доставим вас назад.

Она подошла к нему и обвила его шею руками.

– Как мне тебя благодарить? – Она повернулась к Гранту: – Вас обоих…

Глава 20

Они вернулись в совершенно другой Брюссель. Казалось, будто весь город превратился в огромный госпиталь. Раненые солдаты были повсюду: в парке, на углах улиц, в дверях магазинов, даже в «Отель де Фландре» лежали в вестибюле и в ресторане.

Грант почти сразу уехал в полк, а Рис договорился об отпуске. Ему хотелось побыть с Хелен и помочь ухаживать за Дэвидом. Хелен передала Луизе и Уилсону, что Дэвид ранен. Когда Луиза увидела, во что превратился отель, тут же настояла, чтобы Хелен, Рис и Дэвид перебрались к ней домой. Мадам Жакоб, которая ухаживала за несколькими ранеными, часто навещала их. Она меняла повязку Дэвиду и выхаживала его – после ранения у него началась лихорадка. Всегда полная новостей и сплетен, сиделка рассказала им, что под госпитали реквизировали даже особняки городских богачей. Все подчинили нуждам армии.

Луиза устроила Дэвида в маленькой комнатке, примыкавшей к гостиной. Хелен и Рис поселились в спальне на верхнем этаже.

Кроме тех ночей, которые она проводила с Рисом, Хелен больше всего нравилось проводить время на кухне с Луизой и мадам Жакоб. Они обращались с ней как с необразованным другом. Ее учили печь хлеб, готовить мясо, стирать и гладить. Раньше никто не требовал от нее подобных навыков.

Еще ее подруги без конца спрашивали, не беременна ли она. Хелен вскоре сказала им, что ребенка не будет. Она внушала себе, что все к лучшему, хотя, по правде говоря, испытала большое разочарование.

Ни у Луизы, ни у мадам Жакоб детей не было; Хелен гадала, мечтали ли они о ребенке от любимых мужчин. У Луизы детородный возраст уже миновал, но они с Уилсоном могут пожениться, как только Брюссель вернется к нормальной жизни.

В то утро Хелен, Луиза и мадам Жакоб сидели за столом на кухне и пили чай.

– Конечно, это не мое дело, – обратилась мадам Жакоб к Хелен, – но вы с капитаном собираетесь пожениться?

– Он не просил моей руки, – призналась девушка.

Ее озадачивало, почему Рис не заговаривал о свадьбе. Она понимала, почему он не делал ей предложения раньше, до Ватерлоо, – как мог он что-либо обещать в такое неопределенное время? Но теперь война окончена. Наполеон во второй раз отрекся от престола.

Мадам Жакоб хлопнула ладонью по столу:

– Он должен на вас жениться! – И сочувственно покачала головой: – Уж я-то сразу вижу, когда двое молодых людей любят друг друга. Но он должен на вас жениться. Я ему намекну.

– Прошу вас, не надо! – воскликнула Хелен.

Мадам Жакоб скрестила на груди руки:

– В таком случае пусть поторопится, иначе я не выдержу.

Хелен попыталась сменить тему:

– Как ваш муж, мадам Жакоб? Как его здоровье? – Она знала, что «дорогой Хульберт» уже поправился и вернулся к работе.

– Здоров как бык. – Сиделка погрозила Хелен пальцем: – Итак, что нам сделать, чтобы образумить вашего капитана?

– Ничего! – воспротивилась Хелен.

Она была очень счастлива находиться с Рисом каждый день и каждую ночь делить с ним постель. Казалось, прошлое осталось в прошлом, но почему Рис не говорит о будущем?

– Хелен! – послышался в кухне голос Дэвида.

Все ее оставшееся время занимал брат, Хелен очень волновалась за него. Вначале ему было больно: рана воспалилась, и у него поднялась температура. Но теперь, спустя четыре недели, его мучили кошмары, и он часто просыпался в страхе.

– Хелен! – снова позвал он.

Она допила чай.

– Я должна идти к нему.

Мадам Жакоб встала:

– Если хотите, я о нем позабочусь.

Хелен жестом показала, чтобы она села.

– Нет, к нему пойду я. У вас есть и другие пациенты. Отдыхайте, пейте чай.

Поднявшись на второй этаж, она очутилась в гостиной, где они с Рисом впервые беседовали с Луизой. Оттуда она зашла в маленькую комнатку, где лежал Дэвид.

– Хелен! – Голос Дэвида стал истерическим.

– Я здесь. – Она попыталась говорить спокойно, но ее тревожили его кошмары, от которых он никак не мог избавиться. – В чем дело?

Дэвид сидел на кровати и дрожал всем телом, глаза широко раскрыты от страха. Лицо уже не было распухшим, но синяки переливались разными цветами, теперь они стали желтовато-бурыми.

– Мне… приснился сон!

Она подошла к нему и погладила по голове.

– Это был только сон. – Ей не нужно было спрашивать, что приснилось брату. Она знала, что он вернулся на поле с мертвецами и умирающими. Нужно что-то предпринять. Что угодно, лишь бы отвлечь его. – Хочешь сыграть в карты? Я поиграю с тобой, если ты встанешь и посидишь в гостиной.

Нехорошо, что Дэвид столько лежит в постели, хотя ему и требовалось много спать, чтобы выздороветь. Правда, во сне приходили кошмары. Хелен нужно отвезти его домой, в Ярфорд. Очутившись в знакомой обстановке, он снова почувствует себя в безопасности.

Но поехать домой в Ярфорд значило оставить Риса.

Рис сейчас искал транспорт до Остенде и выяснял, на чем она с Дэвидом может попасть в Рамсгит. Задача оказалась не из легких. На родину переправляли многочисленных раненых, чтобы за ними ухаживали родные и близкие. Дэвид, конечно, еще не до конца выздоровел, но доктор Гуд, который время от времени навещал его, объявил, что он уже достаточно окреп для поездки. Рис же скоро должен был возвращаться в полк. Хелен смогла бы все перенести, если бы знала, что рано или поздно Рис к ней вернется.

Дэвид со стоном спустил ноги на пол.

– Помоги мне!

Она подала ему костыль. Дэвид встал, опираясь на костыль, и неуверенно прошелся по комнате.

Рису с большим трудом удалось добыть костыль в городе, где подобные средства требовались тысячами. Вначале Дэвид боялся ходить с костылем, и Рис очень терпеливо учил его, пока Дэвид не привык. Сейчас у него уже неплохо получалось.

Хелен шла рядом на тот случай, если Дэвид потеряет равновесие или испугается.

Он сел в кресло. Она принесла ему халат, которым он прикрыл ночную сорочку. Дэвид поморщился, когда она помогала ему продеть руки в рукава. Его потоптали и лошади, и люди, у него на теле не осталось ни одного живого места.

– Во что сыграем? – Хелен поставила перед ним карточный столик и села в кресло напротив.

– Мне все равно. Во что хочешь. – Брат смотрел не на нее, а куда-то в пространство.

Дома они часто играли в пикет, но сейчас эта игра наверняка будет сложной для Дэвида…

– Может, в вист на двоих? – предложила Хелен.

Брат пожал плечами.

Иногда Дэвид ненадолго сосредотачивался и снова становился самим собой – почти. Иногда Хелен требовалось проявлять упорство, чтобы заставить его сделать обычные вещи, тогда возвращался прежний Дэвид – почти.

Она перетасовала карты.

С улицы послышался мужской крик и вслед за ним цокот копыт. Дэвид дернулся и машинально вскинул руки, защищая лицо.

Хелен вскочила и бросилась к нему:

– Все хорошо, Дэвид. Мимо проскакала лошадь, только и всего. Тебе ничто не грозит.

Она держала его дрожащую руку, пока не почувствовала, что он успокоился.

– Я хочу домой! – воскликнул он, как маленький. – Я хочу домой!

– Рис пытается все устроить, – заверила его она. – Мы поедем домой, как только он найдет для нас подходящий корабль.

Он отвернулся и кивнул.

Она шлепнула по картам, которые сдала ему:

– Бери карты! – Потом снова села и разложила свои карты.

– Хочешь, я напишу Уильяму Ленноксу, чтобы он еще раз навестил тебя?

Леннокс и его сестра Джорджиана заходили несколько дней назад, но Дэвид не захотел их видеть. Хелен была уверена, что визит его порадует, но он и слышать ничего не желал.

– Нет! – Дэвид закрыл лицо руками, будто ему вдруг стало стыдно. – Я потерял лошадь герцога и одежду Уильяма! Как я теперь смогу смотреть ему в лицо?

– Я уже договорилась о возмещении, – напомнила Хелен. – Хотя они ни о чем подобном не заговаривали… По-моему, Уильям просто беспокоится за тебя.

– Я не хочу его видеть, – упрямо повторил Дэвид. Отлично. Хелен не собиралась давить на брата и еще больше расстраивать его.

Они начали партию, Хелен выиграла без труда, потому что Дэвид все время забывал козыри и ходил наобум.

– Еще? – Она перетасовала колоду.

Дэвид снова устремил взгляд в пространство. Ей хотелось его встряхнуть, как-то привести в чувство. Внизу открылась дверь, на лестнице послышались шаги.

Сердце у нее забилось чаще, и она посмотрела на дверь, догадываясь, кто пришел.

– Я вернулся. – Рис с улыбкой посмотрел на нее. Стоило ей взглянуть на него, как внутри у нее все запело.

– Я рада.

– Позволь мне подняться наверх и отряхнуться от дорожной пыли. Я скоро. – Рис развернулся, и Хелен услышала, как он взбегает, перепрыгивая через две ступеньки.

– Это был Рис? – спросил Дэвид, хотя он не мог не видеть Риса на пороге.

– Да.

Что же видел Дэвид, когда мысли уносили его прочь?

Она снова сдала карты.

Вряд ли Дэвид догадывался, что они с Рисом по ночам спят в одной постели. Дэвид никогда не поднимался наверх, поэтому и не знал, что там всего две спальни – одна для Луизы и Уилсона, вторая для них с Рисом. Дэвид был настолько поглощен своими страданиями, что не замечал, какими пылкими взглядами его сестра обменивается с Рисом. Впрочем, как и все остальное. Хелен очень хотелось встряхнуть Дэвида, избавить его от ужасных видений, которые мучили его. Привезти его домой – единственный известный ей способ исцелить его.

Они сыграли еще, и снова она выиграла. Казалось, Дэвиду все равно. Обычно он терпеть не мог проигрывать.

В комнату вошел Рис. Садясь рядом с ней на стул, он как бы невзначай провел рукой по ее плечу.

– Здравствуй, Дэвид! – дружелюбно сказал он. – Приятно видеть тебя на ногах. Как чувствуешь себя? – Хорошо, – без выражения ответил Дэвид, не удостоив Риса взглядом.

Рис покосился на Хелен. Глубоко вздохнул.

– Через два дня из Остенде отходит пакетбот… Он отвезет вас домой. Я забронировал вам места. И мне удалось нанять экипаж, который доставит вас в порт. Ехать нужно завтра.

– Завтра? – Сердце у Хелен упало.

Их взгляды встретились, в его глазах она увидела отражение своей боли.

– Столько народу сейчас пытается покинуть Брюссель! Не знаю, когда еще вы сможете уехать, поэтому я воспользовался случаем.

Хелен повернулась к брату:

– Дэвид, ты слышал? Рис сказал, что завтра мы можем ехать домой! – Еще секунду назад ей хотелось как можно скорее увезти Дэвида домой, но не завтра!

– Домой, – ровным тоном повторил Дэвид. – Я хочу домой.

– Более того, – Рис повернулся к Дэвиду, – я нанял камердинера, который поедет с тобой. Он опытный человек, раньше служил у одного офицера, убитого в бою.

При упоминании боя Дэвид поморщился.

Хелен поспешила на помощь:

– Камердинер, Дэвид! Он поможет тебе так, как не смогу я.

– Спасибо, Рис. – Дэвид наконец повернулся к Рису, но будто не видел его.

Внутри у Хелен все переворачивалось. Сердце колотилось чаще при мысли о том, что завтра она расстанется с Рисом. Завтра! А ведь у них еще ничего не решено. Как может она вернуться в Ярфорд, если Рис будет так далеко от нее, и она даже не узнает, когда они встретятся снова… и встретятся ли вообще?

– Хелен! – Рис понизил голос.

Она заставила себя посмотреть на него.

– Да… – Голос у нее дрогнул. – Спасибо, Рис. Ты обо всем позаботился.

Она положила карты на стол и вышла, не в силах оставаться больше ни минуты.

Рис закрыл голову руками. Неужели Хелен подумала, будто он хочет, чтобы они скорее уехали? При мысли о расставании с ней у него разрывалось сердце.

Четыре недели, проведенные с ней, стали самыми идиллическими в его жизни. Они целыми днями не разлучались, как в юности, и каждую ночь занимались любовью. Лишь когда он выходил на улицу, действительность напоминала о себе, выводя его из мечтательного настроения. Город по-прежнему был заполнен ранеными; Брюссель еще не оправился после сражения. Предстояло много дел, хотя Наполеон и отрекся от престола. Полк Риса направили в Париж, возможно, он уже находился там. Им предстояло следить за сохранением мира. Французы так охотно приветствовали возвращение Наполеона, что никто не знал, как они отнесутся к его окончательному поражению.

Долг Риса – находиться со своим полком, ограждать своих солдат от новых возможных опасностей.

Он побывал в штаб-квартире союзников на Королевской площади и узнал, что ему надлежит вернуться в полк через две недели.

Его идиллия с Хелен подошла к концу.

– Рис! – Голос Дэвида вывел Риса из раздумий. – Где Хелен?

Рис потер лицо.