Текст книги "Ее отважный капитан"

Глава 12

На следующее утро серое небо было затянуто облаками, но Хелен проснулась в прекрасном настроении, которого у нее давно не было. Неужели из-за бала? Она не считала себя такой пустышкой, но жизнь у нее так долго была унылой, что возможности послушать музыку, потанцевать и надеть красивое платье оказалось достаточно, чтобы она с нетерпением ждала бала.

Главное – не думать о Рисе.

Она быстро оделась и сразу поднялась к Уилсону. Она не подготовится к балу в одиночку. Мадам Жакоб и Луиза принесут все, что ей может понадобиться: щипцы для завивки локонов, румяна для лица и губную помаду, булавки для волос и для платья. Она и не мечтала о более пылких помощницах.

Почти весь день она провела с ними в комнате Уилсона, пока Луиза подшивала платье, чтобы оно идеально сидело на ее фигуре. К счастью, Уилсону стало гораздо лучше, он не возражал, чтобы окружающие занимались сугубо женскими делами. Хелен выходила только для того, чтобы заказать еду или сбегать в лавку и купить то, что они забыли.

Когда настала пора спускаться к ужину, Уилсону настолько полегчало, что они рискнули ненадолго оставить его одного. Он убедил дам, чтобы те помогли Хелен у нее в номере и дали ему немного отдохнуть. Иногда, думая о Рисе, Хелен мрачнела, но радость мадам Жакоб и Луизы возвращала ей приподнятое настроение. Даже если на балу ей не понравится, она всегда будет тепло вспоминать, как весь день готовилась к нему с помощницами.

Хелен сидела у туалетного столика, а Луиза укладывала ей волосы в высокий пучок, свободные локоны обрамляли лицо.

– После ужина добавим ленты, – сказала Луиза.

Мадам Жакоб кивнула:

– Да. Вы будете настоящей красавицей! Прическа должна дополнять платье.

Хелен была уверена, что мадам Жакоб никогда не бывала на светском балу, не носила бальных платьев, но ее все больше радовала полная уверенность сиделки в своих мнениях. Удалось бы Хелен все сделать, если бы мадам Жакоб ее не подбадривала? Если бы не мадам Жакоб, последние два дня она сидела бы у себя в номере, горевала о Рисе и беспокоилась за Дэвида.

Для ужина перед балом Хелен выбрала второе из двух своих дневных платьев, темно-зеленое. Это было прогулочное платье, совсем не для ужина, но она добавила самую тонкую из недавно купленных кружевных косынок, и платье стало нарядным. Ее прочные полусапожки совсем не подходили к платью, поэтому она надела золотистые туфельки, предназначенные для танцев.

– Наденьте серьги к ужину, а на бал добавьте ожерелье, – посоветовала Луиза.

Серьги напоминали слезинки, которые плясали в ушах.

– Вы уверены, что они не настоящие?

Они были достаточно красивыми, чтобы быть подлинными.

– Конечно, ненастоящие! – засмеялась Луиза. – На сцене они прекрасно ловят свет.

Мадам Жакоб подбоченилась:

– Ну а я уверена: никто не скажет вам, что они ненастоящие!

Хелен улыбнулась: теперь сиделка стала еще и специалистом по драгоценностям.

– Благодаря вашей поддержке я буду чувствовать себя в них настоящей красавицей.

Мадам Жакоб просияла.

Часы на каминной полке пробили семь. Мадам Жакоб всплеснула руками:

– Пора! Вы должны идти. Ваш капитан будет вас ждать!

«Ах, если бы это было так», – подумала Хелен.

Мадам Жакоб и Луиза проводили Хелен в вестибюль, где ее ждал капитан Грантуэлл. Один.

Хелен развернулась, чтобы попрощаться с помощницами, прежде чем они дошли до нижней ступеньки лестницы. Мадам Жакоб выглядела такой же разочарованной, как Хелен, которая увидела только Грантуэлла, однако на лице сиделки тут же появилось решительное выражение.

– Ничего, ничего. Ваш капитан непременно объявится. Готова поспорить!

– Мне все равно, – солгала Хелен, пожимая им руки. – Увидимся позже. – Они помогут ей переодеться в бальное платье.

Грантуэлл шагнул вперед, чтобы встретить Хелен внизу лестницы. Он протянул ей руку:

– Добрый вечер, леди Хелен!

Она быстро оглядела вестибюль.

– Он не пришел, – сказал Грант.

Девушка еле заметно улыбнулась:

– Я его и не ждала.

Она взяла его под руку, и он повел ее в ресторан. Грантуэлл прежде проявил себя хорошим собеседником, внушала она себе, так что она с удовольствием поужинает в его обществе.

Официант повел их к столу, накрытому на троих. – Нас будет только двое, – сказал Грантуэлл ему, и тот убрал лишний прибор, потом с поклоном отошел. Грантуэлл повернулся к Хелен: – Я взял на себя смелость и заказал нам ужин заранее. Не хочется спешить.

– Как предусмотрительно с вашей стороны! – Она снова улыбнулась.

Вернулся официант и налил им вина.

Перестав улыбаться, Хелен оглядела зал: не сидит ли Рис с кем-то еще.

Грант поднес бокал к губам.

– Простите меня за Риса. Я пытался уговорить его прийти.

– Я не ожидала, что он придет, – повернулась она к нему.

– А я надеялся, что придет. – Грантуэлл отпил вина и завел разговор: – Жду не дождусь бала.

А вы? Я побывал всего на одном светском балу до того, как Наполеон решил бежать с острова Эльба, а прежде несколько лет не был ни на одном.

– На светском балу? – озадаченно переспросила Хелен. – А вы, случайно, не родственник виконта Грантуэлла?

– Он мой брат. – Грантуэлл отпил еще вина.

– Раньше я как-то не догадывалась, – немного смутилась она. – Кажется, я встречала виконта Грантуэлла во время одного лондонского сезона.

– Вы знакомы с моим братом? – Судя по интонации, последнее обстоятельство его вовсе не радовало.

– Дело было три или четыре года назад, – ответила Хелен. – Ни в прошлом году, ни в этом я на лондонском сезоне не была. – В этом году она ухаживала за родителями, а потом оплакивала их смерть. Год назад она просто отказалась ехать в столицу.

Ее собеседник криво ухмыльнулся:

– Он ухаживал за вами?

– Да, кажется… немного, но быстро оставил.

Капитан пристально посмотрел на нее:

– Знаете, каждый раз, как вы зовете меня Грантуэлл, я думаю о брате. Лучше зовите меня Грант.

Она опять улыбнулась:

– Хорошо… Грант.

Официант принес им первое блюдо – ватерзой, рыбную похлебку.

Грант продолжал:

– Насколько я понимаю, у вас очень хорошее приданое. Мой брат согласен жениться лишь на девушке из знатной семьи и обладательнице солидного состояния.

Что тут скажешь?

– Наверное, это неплохо.

– Почему мой брат или ему подобные не получили вашу руку? – напрямик спросил Грант.

Хелен подняла бокал и поверх него посмотрела ему в глаза:

– Они не были Рисом.

Рис стоял в дверях ресторана и оглядывал зал.

После того как Грант ушел ужинать, он немного походил туда-сюда, а потом, повинуясь порыву, переоделся в парадную форму. Почему бы и не пойти на бал? Людей посмотреть и себя показать. Он – капитан Восточно-Эссекского полка и старше по званию нескольких младших офицеров, которых, несомненно, пригласили. Рис заслужил право находиться среди них. Он завоевал это право на поле боя.

Можно и потерпеть общество Хелен несколько часов. И потом, ему хотелось еще раз сказать и ей, и ее брату, чтобы они немедленно уезжали из Брюсселя. Битва неминуема. Все признаки налицо.

Зал был переполнен. Почти все мужчины также были в парадной форме. Вероятно, сыновья аристократов. Многие из них никогда не видели настоящего сражения. Рис выпрямился. У него перед ними преимущество.

Наконец он отыскал взглядом Гранта и Хелен. Она сидела к нему спиной, но даже со спины он заметил, что волосы у нее завиты. Правда, она не в бальном платье.

Дамы переоденутся после ужина.

Хелен и Грант будто оживленно беседовали. Его приход оборвет их разговор. Хочется ли ему портить им ужин?

Нет. Он должен отпустить ее. Не важно, что сделали ее отец… и она сама… пять лет назад, Рис неплохо преуспел. Они оба находились там, где им место. Хелен ужинала с сыном аристократа и с нетерпением ждала бала. У Риса есть армия.

Он повернулся на каблуках и вышел из отеля. Идя по улице, Рис внушал себе, что скорее поужинает в одной из таверн, куда они с Грантом часто захаживали в Брюсселе. Хотя приглашение на бал лежало у него в кармане, мысль о бале у Ричмондов на улице Бланшиссери утратила свою притягательность.

После ужина Хелен вернулась к себе в номер, где ее с нетерпением ждали две импровизированные горничные. Она разделась до сорочки и корсета и позволила Луизе побрызгать на себя духами, прежде чем та украсила ей прическу кружевной лентой и золотой цепочкой.

Мадам Жакоб стояла рядом, как всегда, ей было что сказать.

– Не верю, что ваш капитан так и не показался. Какая муха его укусила? Должна сказать, он меня разочаровал.

Хелен посмотрела на отражение мадам Жакоб в зеркале.

– Я не хочу, чтобы Рис портил мне вечер.

Она говорила правду. Пять последних лет она в основном привыкала к мысли, что потеряла Риса навсегда. И встреча в Брюсселе ничего не изменила.

Мадам Жакоб скрестила руки на груди:

– Конечно, капитан Грантуэлл очень обаятелен, но он не ваш капитан.

И Рис тоже не ее капитан!

– Стойте смирно, – приказала Луиза. – Сейчас нанесу вам румяна.

– Не переусердствуйте, – предупредила мадам Жакоб. – Нам ни к чему, чтобы она выглядела как la putain.

– Конечно нет! – воскликнула Луиза. – Совсем немного румянца.

Затем она окунула палец в баночку с помадой и тронула им губы Хелен. И развернула ее лицом к мадам Жакоб.

– Что вы думаете?

– Молодец, Луиза! – похвалила мадам Жакоб. – Она очень хорошенькая.

Хелен повернулась к зеркалу. Косметика на лице и губах выглядела столь естественной, что она готова была поклясться: Луиза ее не красила. Казалось, лицо у нее светится.

– Вы сделали меня хорошенькой, – улыбнулась она.

Луиза просияла от удовольствия.

– Я многому научилась в театре. – Она взяла золотое платье, которое висело на спинке кровати. – Теперь платье!

Луиза придерживала платье, пока Хелен надевала его.

– Осторожно, ноги! – предупредила мадам Жакоб. – Сейчас только не хватало порвать.

Луиза застегнула платье у Хелен на спине.

– Дайте-ка взглянуть! – вскричала мадам Жакоб.

Они с Луизой внимательно со всех сторон осмотрели Хелен. Луиза разулыбалась. Мадам Жакоб захлопала в ладоши:

– Сидит идеально! – и обратилась к Хелен: – Посмотритесь в зеркало, мадемуазель!

Хелен сделала шаг назад, чтобы разглядеть себя в зеркале над туалетным столиком.

– Луиза, это само совершенство!

– Еще нет. – Мадам Жакоб протянула ей перчатки. Луиза помогла натянуть их, а мадам Жакоб уже стояла с кружевной шалью. Она сама накинула ее на плечи Хелен.

– Нет, спустите до локтей! – Луиза помогла ей поправить шаль. – Вот так.

Хелен снова посмотрелась в зеркало. Еще никогда она не была такой хорошенькой. Если бы только…

Нет. Она совсем не хочет, чтобы ее увидел Рис. Достаточно, что ей самой нравится, как она выглядит.

– Вы просто мечта, – выдохнула мадам Жакоб севшим от волнения голосом.

Хелен крепко обняла сначала сиделку, потом Луизу. – Не знаю, как вас и благодарить. Хочу одного: чтобы вы поехали со мной и тоже порадовались.

Мадам Жакоб от души рассмеялась:

– Да, хотелось бы мне видеть лица всех les nobles[4]4
  Дворян (фр.).


[Закрыть], когда я войду в зал!

Хелен снова обняла ее:

– Мне все равно. Я пригласила бы вас.

Луиза показала на часы:

– Вам пора.

Хелен взяла новый кружевной ридикюль.

– Пойдемте. Проводите меня в вестибюль. Обещаю, завтра я первым делом загляну к Уилсону и все вам расскажу.

Глава 13

При виде вереницы карет, экипажей и кабриолетов перед особняком на улице Бланшиссери, куда входили нарядные дамы и кавалеры, Рис едва не развернулся и не отправился искать забвения в какой-нибудь безымянной таверне. Жаль, что, услышав его отказ идти на бал, Грант заподозрил Риса в трусости. Теперь он в самом деле почувствовал бы себя трусом, если бы не пошел.

Он кивнул в знак приветствия нескольким незнакомцам и занял место в очереди на вход. Как ни странно, перед ним стоял один из четверых его здешних знакомых.

Дэвид.

Молодой человек, похоже, был вне себя от восторга. Он не сразу заметил Риса.

– Рис! Вот ты где! А где Хелен и капитан Грантуэлл?

– Они придут отдельно, – ответил Рис.

– Уфф! – Дэвид вздохнул с облегчением. – Как я рад, что не оказался рядом с Хелен! Она донимает меня, как приехала в Брюссель. Без конца распекает, даже при посторонних!

– Не сомневаюсь, ты это заслужил, – заметил Рис.

Дэвид поморщился:

– Ты всегда вставал на ее сторону! – К нему быстро вернулось хорошее настроение. – Если повезет, мне удастся ее избежать. Сегодня я намерен наслаждаться жизнью. Уильям обещал представить меня генералу Мейтленду и принцу Оранскому, они будут на балу. И надеюсь также поздороваться с герцогом Веллингтоном. Может, и тебя представить герцогу? Хочешь?

– По-моему, не стоит ему докучать. – Рис был уверен, что Веллингтон наверняка испытает раздражение.

Они вошли в холл, где лакеи забирали у гостей плащи, накидки и головные уборы. Вереница нарядных дам и кавалеров двигалась в сторону бальной залы.

При входе стоял дворецкий и спрашивал у прибывших имена, громко объявляя их для хозяев бала и остальных гостей.

Первым вошел Дэвид.

Дворецкий слегка подался вперед, чтобы лучше расслышать имя, и громко провозгласил:

– Граф Ярфорд!

Дэвид высоко поднял голову и горделиво огляделся по сторонам. Рису показалось, никто его не заметил.

Следующим шел Рис. Он назвался.

– Капитан Лэндон, Восточно-Эссекский полк! – громко объявил дворецкий.

Рис подошел к герцогине и трем ее дочерям, которые приветствовали гостей. Дэвид, надо отдать ему должное, поспешил представить Риса. Хозяйки, разумеется, знали Дэвида, ведь он был приглашен к ним на ужин и, возможно, провел немало времени в их семье.

– Герцогиня, – сказал он, – позвольте представить моего друга капитана Лэндона. Лэндон мой земляк, и я знаю его всю жизнь.

– Ваша светлость, – поклонился Рис.

– Очень рада, сэр! – Герцогиня протянула ему руку.

Дочери, двое из которых выглядели моложе Дэвида, приветствовали его чуть теплее.

Дэвид отошел в сторону, чтобы освободить место для следующих гостей. Рис последовал за ними.

Юнец восхищенно разглядывал пышно украшенную залу. Бал устраивали в отдельной пристройке, которая соединялась с основным зданием небольшой приемной. Рис не мог угадать, что находилось здесь прежде. Очевидно, перед балом стены оклеили обоями с узорами из плетистых роз; при помощи красных, черных и золотистых драпировок и свежих цветов помещению придали вид паркового павильона. Оно совсем не напоминало голые стены залов для приемов в Ярфорде.

– Ну разве не величественно?! – воскликнул Дэвид.

– Очень, – согласился Рис.

Дэвид повернулся к нему с серьезным видом:

– Кстати, Рис, если тебе придется здесь говорить обо мне, пожалуйста, не называй меня Дэвидом при посторонних. Зови меня Ярфордом.

– Странно, что ты не называл себя Ярфордом прежде. – Не то чтобы Рис питал теплые чувства к титулу, который раньше носил отец Хелен.

– Ну да, – пробормотал Дэвид, – я предпочитаю, чтобы так меня называли здесь. Титул придает мне вес.

Рис подозревал: с тем, что титул придает человеку вес, согласились бы многие из присутствующих. А если наоборот? Как они отнесутся к нетитулованным гостям?

– А, вон там Уильям! – воскликнул Дэвид. – Я должен с ним поговорить! – И он ушел.

Сын герцога Ричмонда по-прежнему носил на глазу повязку. Интересно, подумал Рис, успеет ли он выздороветь, если французы уже на марше?

Сам он направился в противоположный угол. Он не обманывался. Он искал Гранта… и Хелен, внушая себе: все лишь потому, что, кроме них, он здесь никого не знает и ему не с кем поговорить.

Зал являл собой внушительное зрелище. Нарядные дамы в бальных платьях, украшенных лентами и оборками, демонстрировали украшения на шеях и в ушах. Мужчины в основном щеголяли алой и синей формой; несколько человек были в черном и зеленом, все с золотыми галунами, блестевшими в свете многих дюжин свечей. В зале имелся и второй ярус: на балконе к балу готовились оркестранты. Звуки оркестра смешивались с какофонией голосов, и Рис заскучал по относительной тишине брюссельских улиц.

Ему ведь не нужно долго здесь оставаться? Как только он решит, что с него хватит, то возьмет свой кивер и вернется в отель. Или зайдет куда-нибудь по пути и выпьет виски.

Ему подумалось: он остается вовсе не для того, чтобы доказать, что он не трус. Остаться его заставляет глупость.

Поверх общего шума он расслышал, как дворецкий объявляет:

– Леди Хелен Бейнс!

Он круто развернулся к двери.

Хелен стояла в дверном проеме, она показалась ему видением в золотой дымке. Золотистые волосы.

Золотистое платье и шаль. Золотые украшения в ушах и на шее… Он смотрел, не в силах оторваться, ему стало трудно дышать. Он не замечал никого, кроме Хелен. Рис не знал, что он ожидал увидеть, встретив Хелен на балу, но только не такую захватывающую красоту. Не такую захватывающую дух дорогую красавицу. Она выглядела не только так, будто здесь ей самое место, а более того, будто она вполне могла быть хозяйкой такого особняка.

Следующим объявили Гранта. Они подошли к хозяйкам бала. Хелен стояла чуть в стороне от Гранта, который весело болтал с дочерьми герцогини.

Вот она оглядела зал. Их с Рисом взгляды встретились. Он загадал: если, увидев его, она отвернется, он решит, что она – дочь своего отца, и уйдет.

Рис! Сердце у Хелен сжалось от радости.

Он стоял отдельно от толпы других военных, дам и джентльменов в нарядной одежде. Какой он высокий, красивый! Он исполнен достоинства и силы. Эти качества она ощущала в нем, еще когда тот был совсем мальчиком.

Он все-таки пришел на бал!

Сердце, радостно затрепетавшее, тут же камнем ухнуло вниз. Она не знала, почему он решил прийти. Может, он пришел вовсе не ради того, чтобы увидеть ее. Он отказался прийти на ужин, так что, может, по-прежнему не желает иметь с ней ничего общего. Разве не тщеславно думать, что он явился на такой престижный бал единственно для того, чтобы увидеть ее? Остается тешить себя надеждой, что он хотя бы поздоровается с ней, пусть и холодно, как с давнишней знакомой. Скорее всего, он еще злится на нее, наверное, ее присутствие здесь ему неприятно. Он не улыбался, и она ничего не могла понять по его лицу.

Глубоко вздохнув, она расправила плечи. Что ж, если он намерен ее избегать, ему достаточно лишь отвернуться. Тогда она поймет, что ее ошибки пятилетней давности невозможно исправить. Если он отвернется, она не станет ловить его взгляд, придется смириться с тем, что уничтожены даже когда-то счастливые воспоминания.

Рис стоял, неподвижный, словно статуя, и по-прежнему не сводил с нее глаз. Хелен тоже смотрела на него как завороженная. Не успев ничего сообразить, она сделала шаг в его сторону, не замечая больше никого и ничего в зале.

Этот шаг будто разрушил чары, сковавшие их обоих. Рис решительно направился к ней. Сердце у нее забилось чаще.

– Рис, – с трудом проговорила она, когда он подошел.

В его глазах она прочла не только восхищение, но и боль.

– Хелен, ты выглядишь великолепно.

Она улыбнулась. Как порадовались бы мадам Жакоб и Луиза, если бы услышали, как ее капитан делает ей такой комплимент!

– У меня были прекрасные помощницы.

Грант отошел от хозяек и направился к ним.

– А, Рис! Рад тебя видеть, – заговорил Грант, будто совсем не удивился, увидев Риса на балу рядом с Хелен. – Прошу меня простить, мне нужно кое с кем поздороваться. – Он поклонился. И подмигнул Хелен перед тем, как отойти. Ее улыбка стала шире.

– Ты ему веришь? – спросил Рис.

Она пожала плечами:

– Что ему в самом деле с кем-то нужно поздороваться? Зачем он так сказал, если это неправда?

Рис проводил Гранта взглядом:

– Чтобы оставить нас наедине.

– Вот как? – Неужели Рис хотел бы, чтобы его друг остался?

Рис огляделся по сторонам, на нее он старался не смотреть.

– Мы стоим посреди зала и, наверное, мешаем другим. Ты не против немного пройтись?

– Да, – еле слышно проговорила Хелен.

Он предложил ей руку, и она ее приняла.

– Я… рада, что ты пришел, Рис, – сказала она.

Он пожал плечами:

– Я не хотел идти. Не могу сказать, что мне здесь нравится. – Он обвел головой зал. – Из знакомых у меня здесь только ты, Грант, Дэвид и его друг Леннокс.

– А, Дэвид! О нем я почти забыла. – Хелен нахмурилась и принялась озираться. – Ты его видел?

– Мы вместе вошли, – ответил Рис. – Точнее, следует сказать, я вошел вместе с графом Ярфордом, потому что здесь он предпочитает называться именно так.

– Он воспользовался титулом? – Наконец-то!

– По его словам, титул придает ему вес.

Как бездумно со стороны Дэвида говорить подобные вещи Рису! В свое время ее отец очень жестоко попрекнул Риса тем, что он не принадлежит к титулованным особам…

– Когда найду Дэвида, я его придушу! – воскликнула она.

Ей показалось, что Рис вот-вот улыбнется.

– По-моему, он намерен тебя избегать.

– Он упорно избегает меня с тех пор, как я приехала в Брюссель. – У нее не было желания говорить о Дэвиде, хотя она радовалась, что они нашли общую тему для разговора. Может, это лучшее, на что она может надеяться.

Прогуливаясь по залу, они привлекали к себе внимание. Некоторые офицеры кивнули Рису, несколько знакомых дам поздоровались с Хелен. Ее спутника все провожали восхищенными взглядами.

– Похоже, ты чувствуешь себя здесь вполне непринужденно, – негромко заметил Рис.

– У меня была большая практика. – Точнее, три лондонских сезона.

Атмосфера между ними снова накалилась. Обстановка здесь была другой, отличной от тех балов, которые Хелен посещала в Лондоне: если там все дышало фривольностью и флиртом, то здесь словно чувствовался запах пороха. Идя по залу, они ловили обрывки разговоров. Хелен то и дело слышала: «Французы… французы». Она заметила, как напрягся Рис, когда они проходили мимо небольшой группы офицеров. Рис повернул голову, очевидно что-то услышав, и ненадолго замер.

– В чем дело, Рис? – спросила она.

– Сам не знаю, – нахмурился он. – Здесь говорят о…

О французах.

Звуки настройки инструментов наконец сменились музыкой. Объявили танцы. Как Хелен ни любила танцевать – с Рисом, конечно, – она не надеялась, что он ее пригласит. Танец еще больше разделит их, а она не хотела отдаляться от него.

Они смотрели, как пары выходили в центр зала. Разговоры вокруг них стали громче, музыка тоже заиграла громче, ноги танцующих заскользили по паркету.

– Давай найдем тихий уголок, – предложил Рис.

– О да, давай! – просияла она.

Они вернулись к входу. Поток гостей уменьшился.

Герцогиня и ее дочери уже покинули приемную, девушки находились среди танцующих. Рис и Хелен незаметно вышли в парк за домом. Там было еще несколько парочек, которые искали уединения. Они с Рисом не стали далеко отходить.

Хелен казалось, что Рис где-то далеко, поглощен своими мыслями. В ее голове теснились вопросы.

Может, его все же тяготит ее общество. Неужели она неверно истолковала его поведение? Он решил, что вынужден занимать ее после неожиданного ухода Гранта?

– Рис, не чувствуй себя обязанным стоять рядом со мной. Мне бы не хотелось, чтобы ты составлял мне компанию через силу.

Он развернулся к ней. Его глаза сверкали.

– Хочешь, чтобы я ушел?! – пылко спросил он. – Если да, поверь, другого оскорбления я не вынесу.

Другого оскорбления? Почему он так упорно неверно истолковывает ее слова? Почему он, пусть ненадолго, не может забыть боль, которую она ему причинила?

Ей захотелось ответить какой-нибудь резкостью, но прикусила язык. Лучше быть правдивой. В отличие от ее отца, который не был правдив с ней.

Она понизила голос:

– Нет, я не хочу, чтобы ты уходил. Твое общество я ценю превыше всего. Но мне кажется, тебе со мной неловко, и понимаю, ты, наверное, чувствуешь себя со мной совсем не так, как я…

Он отвернулся и ответил не сразу.

– Не в том дело. Дело не в тебе. Что-то затевается. Что-то… Все взвинчены. Я это чувствую и угадываю по голосам.

Новая тревога.

– Что-то насчет французов?

– Да, но я не знаю что. По-моему, другие тоже не знают. – Он потер лицо. – Что-то… – Он снова повернулся к ней: – Прости мою рассеянность. Может, нам все же лучше вернуться в зал? Я помогу тебе найти Дэвида, если хочешь с ним поговорить.

Снова Дэвид! Ей не хотелось думать о Дэвиде.

– Наверное, сегодня я позволю Дэвиду наслаждаться и не стану ему мешать. – Будь правдивой, велела она себе. – Мы можем постоять здесь еще немного?

– Ты не хочешь танцевать? – Его слова прозвучали как обвинение, но неужели он обвиняет ее в том, что она не хочет танцевать с ним?

Хелен растерялась. Она не понимала, отталкивает он ее или хочет, чтобы она подошла ближе.

– У тебя подходящий наряд для танцев, – добавил он.

Какая буря бушевала внутри Риса! Будучи офицером, он хотел выяснить, из-за чего остальные гости-военные так взволнованы. Раненый юноша в нем хотел пожаловаться, как она и ее отец в свое время больно ранили его. Но он был мужчиной, стоявшим рядом с ней, вдыхавшим аромат ее духов. Этот мужчина хотел одного: заключить ее в объятия и снова почувствовать вкус ее губ, как когда-то давно. Все в нем запуталось.

К его удивлению, она улыбнулась:

– Рассказать тебе, откуда у меня такое платье?

– Есть что рассказывать? – Рис понятия не имел, куда она клонит.

– О да. – Она посмотрела на него искоса. – Неужели ты подумал, что я взяла с собой в Брюссель бальное платье, хотя собиралась пробыть здесь самое большее два дня?

– Я ничего не думал. – Он по-прежнему не понимал, куда она клонит.

– Ох уж эти мужчины, – вздохнула она, но беззлобно. – По-вашему, нарядные платья возникают из воздуха!

Рис был не в том настроении, чтобы терпеть ее насмешки.

– Так откуда у тебя появилось платье?

Хелен снова улыбнулась:

– Луиза Десме договорилась, чтобы мне дали его на время.

– У мадам Десме есть такое платье? – Зачем бальное платье такой простой женщине, как мадам Десме?

– Нет, но в некотором смысле платье ее. – Хелен опять улыбнулась, будто ждала, что он угадает. – Она его сшила. Много лет Луиза служила портнихой в театре. Она отвела меня в костюмерную, и мы рылись в сундуках, пока не нашли это платье. Она подогнала его мне по фигуре.

– Твое платье – театральный костюм? – Ему и в голову такое не пришло бы.

Хелен коснулась серег у себя в ушах.

– Драгоценности мы тоже взяли в театре. Они не настоящие.

Сколько усилий она потратила, чтобы пойти на бал! Неужели это для нее так важно? Так же, как для Дэвида? И было бы важно для ее отца?

К его удивлению, в ее глазах заплясали веселые огоньки, как в детстве. Она доверительно склонилась к нему:

– Представь, что бы сказали все эти дамы, если бы знали, что мои платье, украшения и туфли раньше носила какая-то актриса!

Неожиданно сердце у него растаяло. Она снова стала той озорной девчонкой, которую он когда-то любил.

– Что они могут сказать, кроме того, что ты затмила их всех?

– А я их затмила, Рис?

Их взгляды встретились, и вдруг он понял, что больше не думает о ней как о девочке. Ему стало не по себе. Он осторожно приподнял край ее золотистой шали:

– Это тоже из театра?

– Нет! – Хелен погладила кружево. – Стыдно признаться, но я купила себе красивую шаль, потому что не смогла удержаться.

– Отличный выбор, – с серьезным видом проговорил он и даже при тусклом свете фонаря заметил, как она просияла. Ее глаза зажглись радостью.

Он ненадолго отвернулся, не зная, что делать с бушующими в нем эмоциями.

– Но ты ведь наверняка носила много красивых нарядов и шалей на многочисленных лондонских балах.

Когда он снова повернулся к ней, радость в ее глазах померкла. Посерьезнев, она ответила:

– Да, перед лондонскими сезонами мне шили модные платья, но все наряды и фасоны выбирала моя мать. Она указывала, что мне носить… – Хелен разгладила юбку. – А вот этот театральный костюм, это платье я выбрала сама, и оно нравится мне куда больше тех, что шили мне самые модные лондонские портнихи!

Он не спеша разглядывал ее, любовался ею. Да, она действительно выбрала очень удачное платье.

– А мадам Жакоб и Луиза Десме стали моими лучшими горничными, – продолжила Хелен. – Никогда раньше я так не радовалась приготовлениям к балу!

Рис не мог не улыбнуться.

– Готов поспорить, мадам Жакоб дала тебе множество указаний.

– Да, действительно! – Хелен рассмеялась, и в нем неожиданно проснулась радость.

Рис услышал, как объявили следующий танец.

– Вальс! Ты потанцуешь со мной?

Ее улыбка стала шире.

– Да. Да, Рис, я буду танцевать с тобой вальс.

Он взял ее под руку. Они вернулись в зал и заняли место среди танцующих. Рис заметил, что Грант ведет танцевать старшую дочь герцога.

Заиграла музыка.

Рис и Хелен, встав рядом, соединили левые руки и вытянули их перед собой, а правые – сзади. Так они исполнили первых четыре шага. Затем они развернулись друг к другу лицом и соединили левые руки дугой над головами, правыми обняв друг друга за талию. Они закружились по залу, и другие пары словно исчезли для Риса. Он смотрел только на Хелен, самую красивую женщину в зале. В ушах звучала музыка, и ему казалось, будто время остановилось. Исчезли гнев и боль прошлого; он больше не думал о будущем сражении. Только Хелен в его объятиях, с раскрасневшимся лицом, разомкнутыми губами. Она не сводила с него глаз.