Текст книги "Необычный Рюрикович"

Глава 33

Прошло два месяца, наступило лето и полярный день. Осматривая перед отбытием окружающую местность, Желудев замесает достаточно большое по размерам плато на побережье океана, где можно сгружать большие грузы и обустроить космодром. Оставив нам все что можно, «Проходчик» улетел и в настоящее время должен был двигаться уже по нашей системе, преодолев пространственный тоннель.

Ради ускорения наши пообещали немедленно передать всю информацию по дальней связи на Дизем сразу после пересечения орбиты Протуберы, поэтому там уже должна была начаться суматоха.

У нас наблюдалось очередное затишье. Федаины больше не пытались подступиться к Дахару большими силами, хотя разведчики постоянно мельтешили на подступах к городу. Более того, они попытались зайти и со стороны перевала, через который некогда спустились на западную сторону гор Каори, Литис и Мирам. Он начинался между родовыми землями и городом и, попетляв в горах, спускался в лесотундру возле Дарахдни. Именно так они пришли в первый увиденный нами поселок, за несколько дней перед тем, как его разгромили федаины.

Теперь уже к нам пожаловали незваные гости, успевшие несколько дней понаблюдать за Ларникой, но затем их заметили. Сами федаины удрать успели, а вот их проводника мы захватили и теперь узнавали все последние известия.

Суперконтинент окончательно раскололся на две области в политическом плане, юг – старые рода, север – федаины, за исключением верхней части северного узкого залива и полуострова на западе, возле которого расположен самый крупный из островов Сертании по размерам составляющий две Гренландии. Они оставались в руках зенган. Был еще анклав высокородных на востоке, но после запрета торговли с повстанцами он посыпался. Как раз сейчас федаины заняты ликвидацией этой территории.

По населению у высокородных явное преимущество: более двух третей живут на их землях, но у обоих противников по-прежнему раздробленность. Обе стороны не могут собрать воедино серьезные силы. На нашем направлении противник взял паузу, поскольку не понимает, как действовать, обычные тактика не действует, а собрать серьезные силы неоткуда.

Наше присутствие сильно всех озадачило, а подход к боевым действиям непонятен. Как следствие у повстанцев распространяются самые дикие слухи о происхождении и возможностях непонятных пришельцев. Понесенные поражения подорвали их боевой дух. Соответственно сейчас местное руководство федаинов пытается собрать хоть какую-то информацию и для начала разобраться, как мы перезимовали.

Спустя три дня появляются новые данные. Желудев оставил нам еще и систему связи, с помощью которой мы смогли перехватывать сигналы, идущие от высокородных с юга в северные анклавы. О существовании Ларники они, по-видимому, не знали, а вот переговоры с анклавом Залива (так мы окрестили соседей через восточные горы) проходили интересно.

Уде из первых сообщений становится ясно, что у обоих противоборствующих сторон выделились два направления: радикалы и умеренные. Первые жаждали воевать до конца, разумеется, чужого, вторые обдумывали возможность договориться.

Одним из камней преткновения стал как раз северный анклав. Связь по суше с югом оказалась невозможной, обеспечение за счет только своих возможностей выглядело нереальным. В результате зенганы залива оказались перед выбором: сотрудничество с федаинами или упадок и гибель, естественно они потребовали послаблений в свой адрес со стороны Ассамблеи.

– Они лишили меня статуса зенган за торговлю с повстанцами, а теперь раздумывают об изменении собственного решения, хотя едва год прошел! – яростно шипит Мисраэль, наблюдающая за ходом бурной перепалки.

– Они пока ничего не отменили, более того настаивают на соблюдении запрета.

– Если северные зенган против, то югу надо либо официально все отменить, либо закрыть глаза на нарушения. Не думаю, что фралар Залива будут все как один умирать, оставаясь стойкими приверженцами традиций и правил, – качаю головой.

– Согласна, у Ассамблеи нет выбора, если, конечно, им не наплевать полностью на север, – говорит Каори, – так, а это что за предложение?

На экране появляется новая выступающая, и озвучивает предложение о морской торговле. Южанам удалось наладить сообщение с западным анклавом по морю, и теперь они рассчитывают продлить его до северного залива.

– …Но только при условии отсутствия бартера с федаинами! – так заканчивается это выступление.

– Подождите, но тогда корабли зенганов будут плыть вдоль нашего побережья чего раньше не было, а значит они и к нам могут заглянуть, – вскидывается ар-Ольханар.

– Гаер подожди, у нас на побережье никто не живет, там слишком холодно, поэтому и морских путей не было. Это не западный анклав, где всегда было оживленно. Зимой все будет скованно льдом, от силы полгода можно этот путь использовать. Не все суда с юга здесь могут плавать. Плюс слишком долгий путь – не получиться у них спасти зенган залива таким способом, – уверенно возражает ильтранес.

– Ты уверенно об этом говоришь, почему?

– Потому что думала об это не один день в прошлом году. Море – единственная территория, которую нам не перекрыли федаины и у меня была сходная мысль. Однако даже если мы найдем корабли, то у нас нет порта, негде хранить судна зимой, да и тащить большие грузы от побережья до наших родовых земель тоже затратно, – поясняет Мисраэль.

– А федаины не могут высадить десант со стороны океана? – озадачивает собравшихся Антей.

– Не знаю они вроде бы не интересовались судоходством, – задумчиво произносит Каори.

Вместо нас ответ приходит из подслушанного разговора, где стороны приходят к согласию и решают попробовать организовать морские перевозки. Объявляется о пробном плавании из западного анклава в северный.

– Теперь повстанцы точно водой заинтересуются, – усмехается Гаер.

Подтверждение её слов появляется менее чем через две недели, когда наш команда по добыче морских животных замечает чужой корабль на горизонте. Уйдя на берег, они поднимают коптер и засекают флотилию из шести кораблей, гордо проходящих мимо. Через несколько дней эфир взрывается победными комментарии об успешном заходе кораблей в Залив.

А еще через неделю прорезается радио федаинов, и с такой же гордостью сообщает об успешной воздушной атаке на конвой, что немедленно опровергается зенганами.

– И кто из них прав и кто врет, я утомилась выслушать их споры, – интересуется Корта.

– Подозреваю обе стороны привирают, но атака явно была, и правый берег залива контролируется федаинами, они же могут подтянуть туда не только летающие машины, но и орудия, там есть место, чтобы стрелять через весь залив? – спрашивает Антей.

– Нет расстояние там больше, хотя есть узкое место в районе северных морозных пустошей, там можно и пострелять, – задумчиво произносит Гаер.

Её предположения вновь оправдываются, когда в эфире появляется сообщение о комбинированной атаке федаинов на возвращающийся транспорт в самой узкой горловине Залива. Зенганы вырываются на оперативный простор ценой потери одного судна, причем и прорвавшимся также досталось. Наша воздушная разведка фиксирует видимые на кораблях повреждения, когда они проходят мимо.

Для нас самым интересным является факт, что сведения о Ларники доходят до зенган, скорее всего проболтался кто-то из захваченных повстанцев. Через систему вещания приходит несколько вызовов в первую очередь с северного, но по словам Мисраэль также и с западного анклава. Однако запрашивают не зенган, а «честных мединим, оставшихся независимыми от проклятых отступников славных традиций, овеянных духом предков». Разозлившаяся от такого обращения Мисраэль запросы нагло игнорирует.

– Меня для них уже нет, как и рода Танират, а значит разговаривать некому! Что ты смотришь, собираешься возражать или подкалывать меня? – шипит ильтранес как натуральная кошка перед нападением.

– Нет, скорее поддержать хочу. Как раз таки сейчас я тебя прекрасно понимаю, тем более не вижу, чем они могут быть нам полезны. Исходя из твоей карты, лишнего продовольствия у них нет, торфа здесь хватает, а остальные проблемы мы также решаем.

Под остальными проблемами я подразумеваю создание ремонтных мастерских, а также фабрики по производству снарядов и патронов. Все вышеперечисленное производится для местного оружия. У нас другой калибр, да и способы работы. Местное вооружение более простое и в целом слабее по пробивной мощи, но зато его легче создавать.

Главная статья расходов в любом серьёзном конфликте – это боеприпасы. Хорошо, что в окружающих скалах, достаточно полезных ископаемых, дабы получить необходимое сырье. На второй год все более-менее притерлись, и милитаризация Ларники идет куда успешней. По местным меркам коэффициент эффективности просто чудовищный.

– У нас теперь четыре БТР и пять трофейных бронемашин, полтора десятка трофейных орудий, двенадцать пулеметов, шесть минометов. На сотню с небольшим бойцов это даже избыточно. У меня предложение обучить еще кого-то из мединим, на всякий случай.

– Рассчитываешь, что они вас заменят со временем? – ехидно произносит Мисраэль.

– Заменить нет, но оказать посильную помощь да, тем более что все равно со временем придется отбивать Михрим. Без этого не получиться контролировать Альканзорское плоскогорье, а его можно попробовать использовать для сельского хозяйства, – описываю свои задумки.

– Не получится, раньше пытались, но слабая урожайность, проще было завозить продукцию с более плодородных земель, чем выращивать здесь.

– Сейчас привозить не получается, значит надо обходиться своими силами. Мы на Диземе многое выращиваем в теплицах и на неплодородной земле. Впрочем, если получиться продвинутся дальше Михрама, то Ларнике будет проще.

– Ты прямо целый план составил, не слишком на себя многое берешь?

– Могла бы и порадоваться хотя бы, понимаю, что благодарить это не в правилах благородной главе рода Танират, но признать помощь в решении проблем можно?

Ар-Зианор молча смотрит, затем вздыхает и в итоге произносит:

– У меня из головы не выходят запросы других зенган. Они разбередили старые обиды, подожди, пока я успокоюсь хорошо?

– Не надо себя накручивать, ничего не изменишь.

– Для меня болезненная тема, плохо пока получается.

Глава 34

Проходит год с момента нашей высадки на Сертанию, снова лето подходит к своему экватору. Зенганы пытаются наладить морской путь к северному заливу, федаины рвутся им помешать, и обе стороны втягиваются в упорные столкновения. Какое-то время все проходит мимо нас, но затем повстанцы переходят к решительным действиям.

Самое узкое в большом северном заливе расположено в местах, напоминающих земную арктическую пустыню. Там ничего не растет кроме редких мхов и лишайников, сиротливо мелькающих между голых камней. Снег тает только в разгар лета и то не везде. Орудийные расчеты в этих местах разместить сложно, к тому же вся местность открытая, и обеспечить закрытые позиции можно только после долгих усилий и с применением тяжелой техники.

Соответственно, как только зенган сформировали значительный по местным меркам конвой, включающий четыре боевых корабля, то он разнес батареи противника и прошел в Залив, а затем беспрепятственно вернулся. Следующие два конвоя также прошли без особых проблем, а затем в дело вступили новые игроки.

Любые сильные общественные потрясения, ломающие устои, предоставляют шанс подняться наверх, тем у кого прежде не было для подобного возможностей. Не всегда эти поднявшиеся обладают положительными чертами, но в уме, честолюбии, а также свежем взгляде на жизнь им не откажешь. Среди федаинов появляется необычная личность – фираис Якоби бель Тавнир, условно его можно назвать специалистом по оружию и изобретательству.

О его появлении упоминает федаинское радио. Мы теперь имеем возможность постоянно слушать пропаганду и перебранку участников северных сражений. Вначале все выглядит как попытка приободрить повстанцев, но затем эфир взрывается криками о разгроме нового конвоя, попавшего в какую-то ловушку. Проклятья сыпятся градом со стороны одних, как и поздравления от других.

Последствия до нас докатываются уже через несколько дней, когда приходит сообщение от нашей группы, разоряющей северные массовые гнездовья здешних птиц. Их много на побережье и сейчас как раз сезон выведения потомства яиц. В результате мы отъедаемся на птичьем мясе и яйцах.

Явор, ведущий там воздушную разведку, сообщает о трех поврежденных кораблях, приткнувшихся к побережью на северо-северо-востоке километрах в двухстах о нас. Судя по всему, они с трудом выползли из Залива, но вернуться в свой западный анклав они не могут – требуется ремонт. Однако это не самое интересное: часть экипажа движется в направлении Ларники на машинах. При этом наших, расположившихся на побережье Льдистого океана в десятках километрах западнее, они не видят и едут именно целенаправленно в родовые земли Танират, двигаясь вдоль восточной цепи гор.

– Чего им надо? У нас все равно нет материалов для починки их кораблей.

– Сама не знаю. Они запросили о помощи на западе, но может и на нашу поддержку рассчитывают, – не скрывает озадаченности Гаер.

– Может они не только просить будут, из семи машин, три выглядят боевыми.

Расстояние пришельцы могут пройти за день, поэтому спешно оборудуем позиции. Все орудия размещены в Дахаре и перевозить их некогда, ограничиваемся минометами и БТР. Вход в родовые земли Танират с севера располагается между двумя рядами гор, там и мы и становимся. К моменту, когда непрошенные гости появляются, мы в целом готовы. Параллельно идут переговоры с отрядом Явора, который набив под завязку мясом и яйцами машины, тоже возвращается, держась пока в отдалении.

– Они точно в безопасности? – в который раз уже переспрашивает Ангрэн ар-Каех, чья дочь увязалась с Явором и сейчас вместе с ним остановилась на подходе.

– Да, они сделали крюк и стоят на западе за той сопкой, – машет рукой Таежник, показывая направление, – сейчас надо выяснить что этим надо.

«Эти» бодро едут по направлению к нам, не проявляя особой осторожности, до тех пор, пока не подъезжают к входу в ущелье, перегороженное двумя БТР, развернувшими в их сторону пулеметы. Ангрэн поднимается на один из них:

– Кто вы такие и что здесь забыли?

– Мы представили благородных домов во главе с Мин ар-Саен и Тиуль ар-Дикум требуем пропустить нас!

– Требуйте?! Вы можете только просить, причем с должным уважением.

Начинается долгий и изматывающий спор, навевающий не самые приятные воспоминания. Обе стороны пытаются давить авторитетом. Ангрэн орет, что один зенган не может указывать другому, в ответ ей отказывают в подобном статусе, ибо «вас всех лишили благородства». Ар-Каех от этого еще сильнее бесится. Далее ар-Дикум пытается сослаться на принадлежность к одной из правящих семей и более древний статус. С чем не соглашается не только Ангрэн, но и ар-Саен, после чего конфликт уходит на новый круг.

– Хруст, бабы скандалят почти полчаса, уже не один раз повторяют одни и те же аргументы. Надоели, что делать? – раздается в моих наушниках разозлённый голос Таежника.

– Подожди пока, расслабься и не обращай внимания, должны же они устать скандалить, – фыркаю я, находясь позади и попутно получая сигналы из Дахара, вдруг федаины по закону подлости тоже попробуют атаковать, но пока все спокойно.

– Нет, пусть Ангрэн потребует от них или отвечать по существу или проваливать. Нечего расшаркиваться, раз они нас не уважают, мы тоже не будем церемонится, -неожиданно выдает Гаер, посовещавшись с Мисраэль.

Выслушав ультиматум, противная сторона разражается очередным набором протестующих фраз, после чего наконец замолкает. Еще несколько минут мы молча смотрим друг на друга.

– Хруст может пальнем по ним и поможем определиться, заодно и спесь собьем? – сильно Таежника достали, он этого и не скрывает.

А ведь это еще не конец. Теперь зенганы выкатывают нам список требований, которые за малым не дотягивают до полной и безоговорочной капитуляции. Тут уже терпение лопается и у меня, надо их припугнуть.

– Ангрэн, передай, что у них пять минут дабы убраться, потом мы их уничтожим. Они явно берега потеряли.

Как только ар-Каех выплевывает угрозу, и раздаются резкие команды с нашей стороны, разговор сразу сворачивает в конструктивное русло. Правда с той стороны появляется другой переговорщик из мединим.

– Хион ис-Сартих просит вас успокоиться, нам нужна помощь, мы потерпели крушение на берегу, у нас раненые.

– Мастерских по ремонту кораблей у нас нет, как и запасных деталей, чем, по-вашему, мы можем вам помочь? Да и формально вы нас не признаете.

– Вы продались мерзким захватчикам, заявившихся с отдаленной планеты и придерживающихся правил, противных Бастет, вы не лучше, а то и хуже федаинов! – неожиданно вклинивается в разговор Мир ар-Саен, после чего следует взрыв ярости наших фралар.

– Кржес, грохнем эту девжес хар! – шипит Литис, несясь по направлению к позициям и на ходу сдергивая с плеча автомат. Кажется, местных задели за живое, поскольку они реагируют аналогично, но любопытно что ар-Сифет буйствует больше всех.

Это плохо, даже очень плохо. Война на два фронта нам не нужна, но и дурачью с западного анклава некуда деться. Перебьем этих, могут прийти другие в куда большем количестве. Над остановить ненужное кровопролитие, тем более что «гости» тоже наконец испугались и осознали ситуацию.

– Подождите, – отчаянно кричит ис-Сартих, выскочив вперед и размахивая руками, пока остальные из её отряда пытаются укрыться за машинами, спрыгивая вниз, – не стреляйте.

Дуло одного из БТР разворачивается прямо на неё, но фисаи, побледнев и застыв, продолжает стоять, разбросав в стороны руки. В храбрости ей не откажешь.

– Кто из вас главный? – спрашиваю на фраларском, благо за год мы его выучили, запрыгнув на БТР, – кто будет отвечать за всех и особенно за свои слова, а нее закатывать истерики, набивая цену?

Тишина, все дружно пялятся на меня, только что рты не разинув.

– Икар кржес, что все главные? Или думайте с каждым из вас будут разговаривать, входя в ваше положение и выражая почтение к статусу? Мне наплевать на ваши родословные, вам нужна помощь, не нам, аль собрались торчать на берегу до нового пришествия Бастет? Так кто старший в вашем отряде?

– Они еще не определились, поэтому и спорили до последнего. Ис-Сартих, ты явно поадекватнее будешь этих напыщенных дехрабис, поэтому с тобой будем разговаривать. Даю слово, что мы тебе не причиним вреда, можешь подойти, – раздается насмешливый голос Мисраэль.

– А вы кто, простите я вас не знаю? – спрашивает фисаи.

– Мы главные в Ларнике и командуем своими силами, за нами и будет окончательное решение, только говори прямо, зачем пожаловали.

– Во-первых, чтобы вы помогли нам продержаться до подхода других кораблей с запада, во-вторых, познакомиться, – признает Хион, подойдя к нашим позициям – да и любопытно стало, кто здесь удерживается против федаинов, у нас куча предположений возникло, когда узнали, что земли рода Танират остались самостоятельными.

– Не только Танират, но и Дутанвир, по крайней мере большая часть, – спокойно говорит Мисраэль, когда они вдвоем беседуют у наших БТР, – мы тут год выживаем в качестве нового образования: Ларники.

– А ваши отношение с пришельцами?

– Взаимовыгодные, мы выживаем вместе, чтобы не умереть поодиночке.

– Но такие вопросы по идее должна решать Ассамблея?

– Которая не контролирует почти весь север, и которая меня исключила из числа зенган, поэтому я ничего им не должна.

– Так вы Мисраэль ар-Зианор? Матриарх рода Танират?

– Теперь я ильтранес Ларники, и общение со мной недопустимо для настоящих зенган, так что советую забыть о нашем существовании.

– Западный анклав действительно так настроен и большинство думает, как ар-Саен, но я с Залива, как и ар-Дикум, мы сторонники другой точки зрения.

– Однако как я понимаю, твои слова ис-Сартих, не предназначены для посторонних ушей, – усмехаюсь я, до этого молчаливо слушавший разговор.

Фисаи сгибает второй палец на поднятой правой рукой в качестве подтверждения своих слов, внимательно-оценивающе переводя взгляд с меня на ильтранес.

Глава 35

Переговоры с Ис-Сартих проходят в итоге более конструктивно, чем с её формальными начальницами. Мы договариваемся о временном сосуществовании и узнаем ситуацию о жизни в Заливе из первых рук.

Тамошние зенган испытывали сходные проблемы, из которых главной и нерешаемой был хронический недостаток продовольствия. С отоплением у них все было хорошо благодаря использованию нефти и природного газа, которые добывались в горах и на шельфе. Даже потеря южного побережья Залива не сказалась на них, так как раньше отсюда шли поставки на другие территории, а теперь все оставалось на месте.

С едой все было гораздо хуже. Земли вокруг Залива отличались большой плотностью населения, счет шел на десятки миллионов фралар, но съестных припасов и в лучшие времена не хватало, и их завозили с востока. Теперь эти земли перешли под контроль восставших. Продовольственная блокада являлась смертельно опасной для зенган, даже с учетом значительного оттока населения и, по словам Хион, без торговли им просто не выжить.

Страх голода заставил многих мединим покинуть Залив, фактически примкнув к повстанцам, даже какая-то часть благородных последовала их примеру. Оставшиеся зенган Залива с трудом продержались до сегодняшнего дня. Умеренная часть в принципе была готова даже признать определённую зависимость от федаинов, но их удерживало опасение перед радикальной частью восставших, нацеленных на ликвидацию высокородных.

Тем не менее ситуация накалялась, тем более что ходили слухи о желании федаинов после уничтожения восточного анклава вплотную заняться северным. Предложение о морской торговле позволяло сгладить противоречия и отложить договоренности с повстанцами, хотя бы на время. Однако ловушка, устроенная Якоби бель Тавниром, ломала прежние предположения.

– Наши корабли получили пробоины от подводных взрывов, врага мы не видели и обстреливали нас слабо, но мы несли потери. Самое главное, неясно откуда ждать нападения и какого. Мы потеряли пять судов, ушедшими на дно Залива и еще три вынуждено пристали к вашему берегу. Одна радость они уходили полупустыми, но, если следующий караван не сможет войти в Залив, я не знаю, что мы будем есть зимой, – заканчивает свой рассказ Хион, жадно глотая воду.

– Я, конечно, сочувствую, но не понимаю, чем мы можем помочь. Мало того, что переходы в вашу сторону захвачены противником, так и у нас самих постоянные проблемы с продовольствием. Извини, но нам нечего предложить друг другу, – задумчиво произносит Мисраэль, – поэтому вам нет особого резона ради нас портить отношения с другими зенган.

– А вы честны и безжалостны как к окружающим, так и к себе, но сейчас можно рассчитывать на вашу помощь?

– Продуктами поможем, можем даже дать мастеров по работе с металлом, если ар-Саен с сотоварищами нас вытерпят.

– Вытерпят, куда они денутся.

– Ты говоришь не как обычный мединим, странно почему ты не примкнула к повстанцам с такими идеями.

– Честно, уже устала от тех благородных, особенно с запада, кто ведет себя как будто ничего не изменилось. Сторону не поменяла, потому что моя семья давно живет в Заливе как члены рода Илькудр, для меня клятва верности не пустой звук.

Через две с половиной недели появляется новый конвой в составе трех десятков судов, забравший высадившихся у нас на берегу. Из предосторожности наши фралар покидают лагерь и отходят перед прибытием других кораблей, поскольку обстановка тревожная, и основная часть моряков с западного анклава сторонится наших фисаи как прокаженных.

В канун их ухода Оксит завершает выздоровление и присоединяется к нам под аккомпанемент язвительных комментариев. Особо усердствует Хват, заявивший, что Борис поправился бы гораздо раньше, если бы тому не понравилось, как Литис «греет ему постель». Вадье на это вяло огрызается, уже не отрицая причины нахождения у него ар-Сифет, которую, кстати говоря, как пробалтывается Каори, так же подкалывают другие нэко. Застрельщиком выступает, разумеется, Мирам с явным удовольствием вспоминающая как её некогда обзывала сестра и теперь уже к ней примеряющая аналогичные определения.

Заканчивается все это забавной сценкой, когда очередное обсуждение работы мастерских, в котором участвуем мы с Мисраэль, прерывает спор на повышенных тонах между двоюродными сестрами. Точнее Мирам ехидно прохаживается в адрес Литис, а та отчаянно оправдывается, а потом просто сбегает, подшмыгивая носом. Завидев нас, ар-Сифет еще больше теряется и пулей пробегает мимо, вылетает на улицу, сталкивается с Окситом, еще больше паникует и пытается удрать дальше. Борис с трудом удерживает её на месте, схватив за руку, и через пару минут подуспокоившаяся фисаи прячется за спиной десантника, обиженно косясь в нашу сторону.

– Поразительное изменение в поведении, если бы сама не видела, ни за что бы не поверила. Ну а поиск защиты от меня у Оксита – это по-прежнему за гранью моего понимания, – ворчит Мирам.

– То же самое можно сказать и о тебе. Я когда вас с Антеем увидела, чуть не упала, – фыркает в ответ Мисраэль, – она копирует твое поведение пусть и с задержкой.

Мирам озадаченно смотрит на начальницу, по-человечески чешет в затылке, призадумавшись, после чего разворачивается и уходит в другом направлении.

Наступившее спокойствие не держится и пары дней. Вначале его взрывает неожиданное сообщение от Ассамблеи с юга об «отправлении в земли Танират нового правителя к оставшимися верным мединим». Подобное известие повергает ар-Зианор в бешенство.

– Опять они. Доводят! Еще и родовые земли взялись отобрать, руки коротки! – ярится ильтранес, бегая по комнате, не обращая внимания на собравшихся и доругиваясь напоследок.

– А кого они сюда пришлют, ты же последняя представительница своего рода? – спрашиваю я, дождавшись, когда нэко, умаявшись носиться, падает в кресло.

– Единственное кто приходит на ум, это старшая двоюродная сестра Мисраэль – Мелисса ар-Олорен, она отправилась на юг несколько лет назад и может находиться в землях Ассамблеи, – поясняет Каори, – или кто-то из рода Дутанвир.

– Нет, наш род не при делах, не знаю я иных представителей правящего рода Дутанвир кроме меня, – возражает уверенно Гаер.

– Но о Мелиссе не было известий еще до восстания, её тоже не готовили в матриархи, поэтому не стали удерживать, когда она уехала и, по правде, особо судьбой не интересовались. Не могу понять зачем она объявилась и на что рассчитывает, если это вообще она, – бросает Мисраэль.

– Но больше некому кроме неё? И кстати говоря, у неё больше прав на должность матриарха чем у тебя? И если правящая семья вымирает, то кто будет вместо нее, какие у вас правила наследования?

– Да вроде больше некому. В роду Танират прежний матриарх выбирала преемницу из числа своих дочерей, при их отсутствии из числа ближайших родственниц. Если она этого не делала, то пару раз матриарха выбирали на совете правящей семьи. Поскольку иных претендентов на власть не было, то оспаривать мое становление матриархом нельзя, род не может оставаться без главы. Что делать если никого не осталось, не знаю, такого раньше не было, а правилам в других местах мы можем и не следовать. Впрочем, если новый глава из другой семьи, то он должен подтвердить свои полномочия на Ассамблее, – рассуждает немного пришедшая в себя ильтранес.

– Ну если так посмотреть, то с точки зрения Ассамблеи матриарха у Танират нет, поэтому можно назначить со стороны, – произносит Каори, постукивая пальцами.

– Выглядит как глупость. С таким же успехом можно утвердить новых матриархов на землях, захваченных федаинами. Почему они считают, что здесь спокойно примут нового правителя как будто ничего не случилось? Рассчитывают взять власть силой?

– Мелисса уехала одна, да и если бы у зенган юга была сила, логично воевать с противником у своих границ, а не направлять сюда воинов. Не знаю, Дмитрий, они меня сильно разозлили, но да странное поведение, – отвечает Мисраэль.

В результате, просидев едва ли не за полночь, мы ни к чему не пришли, а на следующий день стало не до этого – радио повстанцев взрывает эфир сообщением о разгроме конвоя, того самого, что недавно прошел мимо нас. Речь идет именно о разгроме, потому что нам удается перехватить короткое сообщение из Залива, что до их портов добралось только семь кораблей.

– Этот Якоби начинает меня напрягать, что он там смог придумать такого устрашающего, – нервно бросает Мисраэль.

Понять причины катастрофы из сообщений не удается, но повстанцы показывают небольшую хронику, иллюстрирующую разгром, которая снимает туман завесы.

– Мины или торпеды, – уверенно говорит Антей, смотря на фонтаны воды, вздымающиеся у бортов кораблей, после которых они дают крен и идут на дно. Видеохроника бесстрастно фиксирует тонущие суда, и пытающихся спастись фралар, прыгающих в воду. Показывается даже съемка с воздуха, демонстрирующая узость пролива, где разворачивается катастрофа. Видно, что дополнительно федаины атаковали еще и с летательных машин.

– Да здесь можно перегородить весь фарватер, простое, жесткое и действенное решение, – соглашаюсь с товарищем.

Видя недоумение нэко, объясняем вдвоем, о чем идет речь. На удивление, быстрее всех понимает Корта, увязавшаяся за матерью.

– Действительно практически идеальное решение, не знаю, как они его воплотили в жизнь, но мины в состоянии намертво перекрыть движение по Заливу. Интересно там будут выжившие?

– Должны быть, но им придется идти по побережью вдоль берега. Однако потери будут серьезные.

Такая победа склоняет чашу весов на сторону повстанцев, которые прерывают морское сообщение и устанавливают блокаду Залива. В посланиях местных зенган все сильнее проступает паника, больше конвои не рискуют появляться у наших берегов.