Текст книги "Доска-призрак"

Глава 14

Маг продолжал падать. Сколько он уже пролетел к тому времени, когда сознание вернулось к нему, понять было невозможно. По-видимому, не так уж много… хотя, подняв голову, Нилрем не увидел ни дома, ни пространственно-временного островка, откуда начался его бесславный полет.

Мимо него пролетали звезды и планеты по точным, но теперь уже не поддающимся астрологическому толкованию орбитам. Под ногами разверзался гигантский колодец тьмы, который со временем поглотит мага… и кто знает, где и когда выбросит его наружу? Даже для Кроули Нилрема устройство мироздания оставалось загадкой.

Его полет был плавен и нетороплив; время словно бы остановилось для мага. Можно было целую вечность нежиться в этом парении, наслаждаясь невесомостью. Но Нилрем понимал: если он сейчас поддастся этому соблазну, разум его вскоре затеряется в этих бескрайних пространствах, а со временем и тело вернется в звездный прах, из которого оно некогда возникло.

– Нет! – вскричал он, и центр его сознания, уже рассеявшийся было во Вселенной, тут же вернулся туда, где ему надлежало быть – в точку между глазами, внутри черепной коробки.

Пока он жив и сохраняет разум, надежда остается. Пока при нем Глаза Слоновой Кости – остается шанс. Маг медленно и осторожно перевернулся вверх ногами, отыскал карман и нащупал игральные кости. Крепко зажав их в ладони, коснувшись бездонных глубин магии, которая плескалась в этих древних чародейских инструментах, Нилрем снова почувствовал прилив уверенности.

Колина Роулингса надо остановить, и это придется делать ему, Нилрему. То, что этот могущественный волшебник убежден, что Нилрем погибнет, – это преимущество, но надо не погибнуть.

Маг снова взглянул «вниз» со смутной надеждой. Но эта надежда тут же обратилась в ничто. Он летел не в сторону Темного Круга, куда попал Алебастр, и не было заметно никакого способа изменить направление падения.

– О, мои Глазки, кости мои дорогие, – вслух проговорил маг. – Что же мне теперь делать? – Он снова стиснул в кулаке игральные кубики и попытался припомнить нужное заклинание.

Одно он припомнил тут же, но все его существо немедленно воспротивилось при мысли о его использовании. В отчаянии он попробовал вспомнить какое-нибудь другое заклинание или хотя бы проклятие, но все остальные были слабоваты.

Да, ничего не попишешь. Придется использовать Песнь Подчинения.

Прижав кубики к сердцу, маг начал нараспев:

– Предаю себя великой силе, взываю к бесконечному источнику ее. Смиренно вручаю себя той силе, что сильнее меня! Свет, которым я являюсь, душу мою посвящаю Добру!

При каждом слове маг морщился, а последние слова дались ему и вовсе тяжело. Подумать только: Кроули Нилрем – и Добро! Какой позор! Игромейстеры никогда не принимали безраздельно ни сторону Добра, ни сторону Зла, хотя и пользовались этими понятиями в своих Играх. Они всегда оставались Превыше Высот. Ведь они были главными манипуляторами, разумным воплощением космических принципов! Они служили самим себе, а не Добру или Злу.

Но падающий Нилрем был в отчаянном положении.

И как только с его губ слетело последнее слово Песни Подчинения, он уже знал, что если выживет, то будет служить Истине, Закону и Добру.

Какое серое занудство!

Но ничего другого не оставалось…

Почти сразу же маг почувствовал, как его тело словно электризуется. Кубики в руке потеплели. Нилрем разжал пальцы и увидел, что Глаза Слоновой Кости мерцают неземным перламутровым блеском.

У него закружилась голова от чувства, похожего на благодарность.

На глаза навернулись слезы.

«Не так уж это плохо! – с удивлением подумал он. – Словно идешь по самому прямому пути».

Вдруг впереди что-то вспыхнуло.

И что-то промелькнуло рядом с его лицом.

Маг схватил этот листочек… Карта Таро! Из колоды, упавшей вместе с ним!

Нилрем перевернул ее и взглянул на картинку.

Это была Королева жезлов.

Матушка!

Что ж, так тому и быть… хотя она будет не в восторге от того, что сыночек заключил союз с Истиной и Добром.

Нилрем без колебаний поднес карту к глазам и сосредоточился на изображении женщины в королевском уборе, сжимающей в руке жезл. Скорость его падения замедлилась, а затем он и вовсе перестал падать. Маг висел в пространстве неподвижно, а вселенные мерцали и поблескивали вокруг него, словно драгоценные камни на витрине ювелира.

Нилрем прочитал заклинание. Звездный космос растворился и сменился сперва полной темнотой, а затем…

Вокруг были сумерки. Маг стоял на цементной дорожке, а в ушах у него гудело. По городской улице сновали такси и автомобили, осенний ветерок шелестел листвой. Мимо прошагал человек в пальто, с номером «Нью-Йорк тайме» под мышкой.

Кроули Нилрем сморгнул.

Он привалился спиной к каменной стене дома и, преодолевая слабость во всем теле, осмотрелся по сторонам.

Вывеска на углу дома утверждала, что он находится на пересечении Западного Центрального парка с Восемьдесят восьмой улицей. Значит, маман обосновалась в Нью-Йорке! Вот так номер! Впрочем, при ее-то доходах и связях она может себе это позволить. Вопрос заключался в другом: почему она никак не расстанется с этим скучным миром однообразных людишек, маниакально влюбленных в свою науку и технику? Хотя Нилрем родился именно здесь, полюбить этот мир было не в его силах.

Воздух насквозь провонял выхлопами автомобилей, отбросами и псиной. Нилрем закашлялся, взял себя в руки (ух, до чего же он ненавидел запах Манхэттена! Слава Богу, мама живет не в Нью-Джерси!) и попытался не думать о том, что выглядит сейчас как претендент на миску супа от «Армии спасения». Он пошел вниз по Восемьдесят восьмой, надеясь, что у маман найдется для него нормальная одежда.

Матушкин особняк стоял у пересечения улицы с Коламбус-авеню. Нилрем сразу же отметил про себя, что с тех пор, как он гулял здесь в последний раз, местность не особенно изменилась. Он свернул за угол и увидел, что его любимая забегаловка на Восемьдесят пятой улице уцелела. Впрочем, проходящие по улице люди, очевидно, принадлежали к более высоким слоям общества, чем те, что гуляли здесь в былые времена.

«Так-так-так, – подумал он. – По крайней мере что-то в мире остается стабильным».

Он разыскал особняк, на всякий случай взглянул на табличку с именем владельца, висевшую рядом со звонком (миссис Эрнестина Беннетт… да, именно так звали матушку здесь, хотя, естественно, это не было настоящим именем), и нажал на кнопку.

Ему пришлось позвонить еще дважды, прежде чем раздался голос:

– Эй, кто там?

– Это Кроули, мама, – отозвался он.

– Кто?!

Проклятие! Она никак не может запомнить, как его зовут.

– Это Пирожок, мама. Ну же! Элмор! Ваш сыночек!

– Пирожок! Как мило с твоей стороны, что ты решил меня навестить! Дай-ка я позвоню, чтобы тебя впустили. Сейчас-сейчас, посмотрим, получится ли… до сих пор не могу научиться справляться с этим замком и решеткой…

Дверь зажужжала.

– Так, Пирожок. Теперь толкай дверь и входи. Я на верхнем этаже, сынуля. Не наследи, пожалуйста.

Кроули Нилрем повернул дверную ручку и вошел в дом. В конце прихожей была вторая дверь, но она оказалась незапертой.

Он перевел дыхание и переступил порог, гадая, чем же окончится этот неожиданный визит.

Он от души надеялся, что маман избавилась от своих любимых зверюшек. Конечно, из демонов получаются отличные сторожевые псы, особенно в таком городе, как Нью-Йорк, но тут же возникают большие проблемы с гостями и магазинными посыльными. У Кроули сейчас не было ни магии в запасе, ни сил, ни терпения разбираться с каким-нибудь летучим бульдогом или крококотом.

Ему повезло: он беспрепятственно поднялся по лестнице на третий этаж.

Мать снова изменила интерьер. На месте элегантных стульев и столов в стиле ретро теперь стояла унылая черно-бело-серая современная мебель.

Но на третьем этаже все было иначе. Здесь оказалось куда уютнее: пахло старинными книгами и воском, египетскими и абиссинскими благовониями и очаровательно женственной магией.

Вдалеке звякнули китайские колокольчики. Со старого проигрывателя доносилась негромкая мелодия – «Лунная река».

– Мама! – позвал Кроули Нилрем. – Мама, я здесь.

Одна стена была сплошь увешана книжными полками. На кофейном столике лежало целых четыре хрустальных шара разных размеров, на карточном столике – колода Таро. В пепельнице валялся окурок, дым от него еще не выветрился. «Маман по-прежнему верна своим кубинским горлодерам», – подумал Нилрем, покачав головой.

Позади раздался стук каблучков.

Нилрем обернулся.

Мать в изумлении застыла.

– Сынуля, – проговорила она, – ты выглядишь… просто… просто ужасно!

Ее лицо с резкими чертами было уже не первой молодости. И неудивительно, ибо она была старше самой древней старухи в этом мире. Ее черные с проседью волосы, совсем недавно уложенные в изящную прическу, струились мягкими волнами. На ней было голубое вечернее платье.

– Я же вас предупреждал, матушка, – ответил Нилрем, – что у меня кризис! Невероятных масштабов!

– Да-да, конечно. Ты звонил на прошлой неделе… или это было вчера? Надеюсь, мой совет тебе пришелся кстати. Как поживает лапочка Язон? – За разговором маман не забывала наносить на шею мазки нежнейших французских духов.

– Он мертв, мама! – с нетерпением воскликнул Нилрем. – А его телом завладел не кто иной, как сам Колин Роулингс!

– Ах, этот противный мальчишка! – Маман чихнула и закрутила колпачок на пузырьке с духами. – Мало его в детстве шлепали!

– Мама, – торопливо проговорил Нилрем, – он наложил на остальных магов Заклятие Стазиса!

– Что ж, неглупо с его стороны! Давай, сынуля, рассказывай дальше, но поспеши. Сегодня в балете танцует Барышников. Ты же знаешь, я просто без ума от этих крепких русских ляжек! – В ее бледно-голубых глазах блеснул шаловливый огонек.

– Он меня чуть не убил, мама!

Мать смерила его строгим взглядом.

– Я, конечно, понимаю, что мальчикам нужно развлекаться, но тебе не кажется, что вы зашли чересчур далеко, Сидни?

– Меня теперь зовут Кроули, мама, – сказал он, стиснув зубы, чтобы не завопить. – Судьба Вселенной, судьбы всех вселенных висят на волоске. Если Роулингс доберется до Ключа к Божеству Игр… Я при одной мысли об этом начинаю трястись!

Миссис Беннет пожала плечами.

– А у нас тут все тихо. У меня есть несколько ручных демонов. Если хочешь, могу дать их тебе на подмогу. Что ты на это скажешь, Эндрю?

– Никаких демонов, мама! Я не могу… Я… Мне пришлось связаться с силами Добра, чтобы спасти свою шкуру.

Глаза женщины на мгновение вспыхнули… но она тут же овладела собой и вгляделась в лицо мага.

– Об одном тебя прошу: не приводи никого из этой нудной компании на мои вечеринки, – сказала она.

– На вечеринки? Ну что вы?! – удивился Нилрем. – Они не любят светских развлечений. Они предпочитают, чтобы их распинали, побивали камнями или утыкивали стрелами… если уж решаются выйти на публику.

– А ты – ты не собираешься выходить на публику?

– Мама, мне надо было спасать свою шкуру, повторяю вам! Роулингса нужно остановить! Круг погрузился в полный хаос!

Мать помолчала немного и тяжело вздохнула:

– Что ж, думаю, это продлится не долго.

– Это не может продолжаться долго, мама! – воскликнул Нилрем. – Есть надежда спасти Круг – и вашего любимого Игромейстера.

– Да уж… мальчики по-прежнему сидят в песочнице и играют в войну. – Маман подошла к зеркалу и критически осмотрела свой макияж.

– Ох как мне надоело ваше сюсюканье! – взорвался Нилрем, сжимая кулаки. – Я не ребенок, мама! Поймите, у меня просто нет выбора. Мне нужна ваша помощь, ваша мудрость… Матушка, вы всегда меня выручали!

Миссис Беннетт с одобрением взглянула на сына.

– Мне всегда нравилось, как ты играешь, Сидни. Даже когда ты был еще совсем крошкой. А с тех пор как ты понял, что Реальность – лучшая из Игр, тебя было уже не остановить. Не могу не признать, что играл ты очень разумно. Ведь ты мой сын, и я постаралась дать тебе хорошее образование. Но видишь ли, сынуля, я ограничила свою Реальность. В этом – часть моей силы. Потому-то ты и приходишь сюда за помощью, верно? Здесь надежно, здесь всегда есть почва под ногами. Здесь можно отдохнуть и набраться сил перед очередной головоломной затеей. Но даже если ты справишься со своими проблемами, тебе пора задуматься. Пойми – пора уже вырасти, Сидни. Пора выбрать себе достойное место и остановиться на нем. Ведь что такое Игромейстеры, как не дети, вообразившие себя божествами?

– Теперь меня зовут Кроули, мама, и вскоре твердой почвы под ногами не будет вообще ни у кого!

– Ладно. Что тебе нужно? – Она бросила нервный взгляд на часики, украшенные бриллиантами. – У меня остается всего полчаса, так что поторопись.

– Ох, мамочка, я вас люблю! – Нилрем подошел и поцеловал ее в щеку. – Во-первых, новый костюм…

– Без проблем! А потом ты, наверное, захочешь вернуться к своим спящим магам и разморозить их?

– Нет, – сказал Кроули Нилрем. – Это слишком опасно. И потом, даже если бы мне это удалось, неизвестно, чем бы это кончилось. Лучше уж я возьму все дело в свои руки.

– И как ты намереваешься это провернуть?

– Мама, я же вам говорил, что Роулингс превратил Темный Круг в черт знает что! Он собирается перестроить этот мир как-то по-своему. Но вот как? Проклятие! Он может свернуть Круг в обруч или выгнуть его в подкову, но изменить основные принципы его действия невозможно без помощи Бога Игр, который участвовал в создании изначальных правил.

– Фу! Ну и фигляр! – фыркнула мать. – Раньше этот Роулингс меня забавлял, но теперь, похоже, он становится просто невыносим.

– Не волнуйтесь, мама, на чай я его к вам не приглашу. Но дайте мне договорить. В Темном Круге есть некая принцесса, способная открыть Врата, ведущие в Божедомский проход… тот самый, который Они закрыли тысячи лет назад.

– Не сомневаюсь. Им опротивело, что по нему то и дело шастают личности вроде тебя!

– Все может быть, – сдержанно ответил Нилрем, безуспешно стараясь сохранять достоинство. – Ну так вот, эта принцесса затерялась где-то в Темном Круге. Если Колин Роулингс заполучит ее и сумеет открыть Врата, он сможет добиться помощи Бога Игр, и кто знает, к чему это приведет?! Кто знает?! Может, и балета тогда никакого не станет!

– Фу, какое варварство! – возмутилась миссис Беннетт. В ней наконец проснулся живой интерес к проблеме. – Ну и что ты предлагаешь предпринять?

– Думаю, наступило время перевести действие из эзотерического плана в физический, – убежденно сказал Нилрем. – Мне надо перенестись в Темный Круг, к этой принцессе, и проследить, чтобы ее силу не употребили во зло! Кто бы ни попытался это сделать…

– А что, есть и другие претенденты?

– О да, имеются, и, боюсь, в этом виноваты мы, Игромейстеры. Забавы ради мы изобрели злобных и хитрых персонажей, которые всеми силами стремятся к власти и уже поняли, что могут получить ее при помощи этой принцессы. Может, мы и вправду дети, мама, если допустили такое безумие! Жалкие, глупые детишки!

– Значит, все это может быть опасно?

– О да, поскольку там я буду уязвим ко всякого рода физическим воздействиям. Но при мне останутся заклинания, которым вы меня научили, матушка. И вы помните, что я уже стал первоклассным чародеем!

– Да уж, как не помнить! Тогда вы с этим кельтским сбродом едва не разгромили англосаксов. Только не понимаю, зачем ты позволил этой девке-колдунье засадить тебя под скалу?

– Законы игрового жанра, мама. Но то был примитив, ерунда… сейчас игра куда сложнее, куда масштабнее! Ладно, не будем отвлекаться. Мне нужно, чтобы вы помогли мне попасть в Темный Круг. Но не куда попало! Мне нужно оказаться рядом с принцессой. Мы с Игромейстерами как раз пытались установить ее местонахождение, когда явился Роулингс.

– Значит, ты хочешь, чтобы я тебя туда отправила?

– Если сможете, конечно.

Миссис Беннетт улыбнулась и кивнула.

– Но окажи мне маленькую любезность, Кроули! Не твори чересчур много добра! Не пятнай нашу фамильную репутацию!

– Я постараюсь, мамочка! – пообещал Кроули, нервно стискивая в кармане игральные кости и от души надеясь, что принял правильное решение.

– И еще одна просьба, Кроули.

– Все, что угодно!

– Если все кончится хорошо, возвращайся сюда и поживи немного у меня! Я познакомлю тебя с хорошенькими девушками. Тебе уже давно пора жениться и остепениться!

Кроули Нилрем вздохнул:

– Хорошо, мама.

Глава 15

Очнувшись, Ян Фартинг сразу понял, что его спутники весьма расстроены таким поворотом событий.

– Фартинг! – воскликнул сэр Годфри Пинкхэм, подбегая к нему. – Не смей валяться! Вставай немедленно! – Годфри пнул его в бок, но Ян не пошевелился. – Черт побери, ты не можешь бросить нас в такой миг!

Ян не разделял его мнения – по той простой причине, что вообще не имел сейчас никаких мнений.

Норхи продолжали размахивать мечами. Брызжа слюной и обдавая всех отвратительной вонью, Гробонос объявил ультиматум:

– Доставьте нас к королеве Аландре, или мы вас всех пустим на котлеты!

– Чума тебя разбери! – рявкнул Годфри. – Она не королева, а принцесса!

– Для нашего лорда Моргшвина она – королева, – возразил Грызноклык, придвигаясь к Годфри на шаг ближе и занося меч. – И наш долг вернуть ее обратно в стольный замок.

– Лопни твои глаза! Ничего у вас не выйдет! – Годфри наклонился и выхватил у Яна из руки Перо. – Убирайтесь отсюда, – крикнул он, – или я обрушу на вас могущественную магию!

– Хочешь подписать себе смертный приговор? – недоуменно съязвил Гробонос.

И действительно, все усилия Годфри превратить авторучку в меч оказались бесплодными. В отчаянии рыцарь снова уставился на бесчувственное тело Яна. На поясе у него висел странный меч – якобы норховский, если шут не врет. Годфри опять наклонился и выхватил этот меч из ножен.

– Берегитесь, подонки! Мы уже встречались с вашими родственничками! А это – трофей!

Норхи вытаращили глаза.

– Меч Чернобронха! – прорычал Гробонос.

– Месть! – подхватил Грызноклык.

– Но вы должны были испугаться! – разочарованно воскликнул Годфри. – Впрочем, ладно. Давайте подходите. – Он взмахнул мечом. – Попробуйте доброй стали!

– По-моему, они предпочитают кровь, – заметил сэр Оскар.

Элисон Гросс, все это время дрожавшая в углу, похоже, наконец собралась с духом.

– Все это не нужно! – вмешалась она. – Не надо никого убивать. Я могу отвести вас к Аландре. Мы можем отправиться туда на вивернах.

– Элисон! – вскричала Хиллари. – Не предавайте нас!

– А разве я вас предаю?! – Ведьму, похоже, искренне расстроила эта мысль. – Я пытаюсь спасти вас! Вы даже не представляете, как велика у норхов сила в сражениях! Вы все погибнете, а потом они все равно заставят меня провести их к Аландре.

– Но ты ведь наверняка откажешься! – сказал сэр Годфри. – Ты ведь не станешь связываться с этими мерзавцами!

– Стану, если от этого будет зависеть моя жизнь, голубчик, – возразила Элисон. – Не сомневайтесь, стану. Кроме того, если я вернусь в Многоскальную Твердыню к моему Принцерюшу, мне уже больше ничего будет не нужно.

– Все это чушь! – воскликнул Гробонос. – Мы не можем оставить в живых тех, кто захватил меч нашего брата! – И норх начал медленно надвигаться на сэра Годфри, в ужасе заслонившегося мечом.

Хиллари опустилась на колени рядом с Яном.

– Проснись! – Она потрясла его за плечо. – Очнись, Ян!

В ответ раздался громкий храп.

– Давайте, ребята! – сэр Годфри махнул рукой своим рыцарям. – Если нам суждено умереть, сделаем это с честью! – Он дождался, пока сэр Мортимер, сэр Оскар и сэр Вильям пробегут вперед, чтобы оттянуть момент столкновения с норхом. – Покажем этим чертовым отродьям, что такое добрый христианский рыцарь!

Сарай наполнился лязгом и звоном, криками и воплями. Рыцари дрались хорошо и слаженно, и немало зеленой норховой крови пролилось из мелких ран и царапин. Но свирепость противника заставляла их понемногу отступать.

– Эй! Хиллари Булкинс! – окликнул ее кто-то. Хиллари обернулась и увидела торчащую над перегородкой голову виверна Волли.

– Волли! – воскликнула она, подбегая к нему. – Твой хозяин мертв, а эти норхи…

– Ш-ш-ш! – прошептал виверн. – Да, я все видел. Бедняга Барки! Мы с моими братьями несколько огорчены. Но он был негодяем и получил по заслугам.

– Вы должны помочь нам! – сказала Хиллари.

– Ну, м-м-м… мы, виверны, по горькому опыту знаем, что с норхами лучше не связываться. Они способны в два счета отрубить нам оба крыла. Но мы с братьями уже кое-что придумали. Если вам удастся рассадить к нам на спины своих друзей, то мы просто улетим – и все тут!

Хиллари не стала тратить времени на обсуждение этого предложения. Она торопливо чмокнула виверна в чешуйчатую щеку и побежала к сэру Годфри, который вовсю командовал ходом сражения, зажимая рану на руке.

– Виверны! – крикнула она. – Они нас унесут!

Элисон Гросс, услышав это, бросилась к стойлам и распахнула ворота.

– Но если мы повернемся к норхам спиной, – заметил сэр Годфри, – они нас тут же ухлопают!

Он был прав: норхи и без того уже давно теснили усталых рыцарей.

– Придется растолкать Яна! – хмуро проговорил сэр Годфри. – Как это ни ужасно, он – наша единственная надежда.

– Тогда дай мне Перо, – потребовала Хиллари. – Оно ему понадобится.

– Да, разумеется. – Годфри вручил ей магический цилиндрик.

Хиллари бросилась к Яну и вложила ему в руку Перо, Что Сильнее Шпаги.

– Ян Фартинг! – сказала она. – Однажды ты читал мне историю, в которой говорилось, что сам человек – автор своей жизни. – Она перевела дыхание и изо всех сил потрясла его за плечи. – Так напиши же ее, черт возьми!

Ян Фартинг в это время витал где-то далеко-далеко отсюда и был занят интересной беседой.

– Какая разница в конце концов? – спрашивал он, уютно растянувшись в гамаке и потягивая прохладительный напиток. – Если я умру, я либо отправлюсь в небо на крыльях моей бессмертной души, либо растаю как дым. Я старался изо всех сил. Я был неплохим человеком. Чего еще от меня требовать?

Сквозь облака над его головой брызнул солнечный свет. Золотистый туман медленно струился из невидимого фонтана. Казалось, что в этом очарованном месте можно почувствовать на ощупь строение самой вечности.

Собеседником Яна Фартинга был тот самый юноша, с которым он уже прежде встречался в… впрочем, Ян так и не вспомнил, где это происходило.

– Ох, хватит об этом, Ян! – уперев руки в бока, воскликнул молодой человек. – Я этой болтологией сыт по горло. Подумай сам: ты ввязался во все эти приключения именно по недомыслию и невежеству. А теперь ты заявляешь: «У-у-у, я устал, я намучился, я хочу отдохнуть. Лучше я вступлю в какой-нибудь ангельский хор и буду петь до конца времен!» Нет уж, приятель! Ты рожден для приключений, ты любишь их и знаешь, как с ними справляться! Такова твоя судьба!

И тут с неба донесся девичий голос – эхо настойчивого крика, раздавшегося в этот момент в сарае вивернов: «Ян! Ян, очнись!»

– О черт! – пробормотал Ян Фартинг.

– По-моему, это Хиллари, Ян, – заметил юноша, внимательно изучая свой маникюр. – Ты что, и вправду готов бросить эту милую девочку на произвол судьбы? И что станется с Аландрой?

Ян выбрался из гамака.

– Что мне хочется знать, так это почему ее не мог спасать кто-нибудь другой? Почему я? Почему не ты, например?

– Ну, Ян, ты же слишком хорошо знаешь ответ на этот вопрос, так к чему его задавать?

И Ян обнаружил, что действительно все время знал это в глубине души.

Юноша лукаво улыбнулся:

– Но, разумеется, там у тебя этого знания пока не будет. И это правильно, поскольку иначе наступит ужасная путаница. Кроме того, станет совсем скучно!

– Да уж, – язвительно пробормотал Ян. – А так нам очень весело!

– Очнись, Ян, – сказал молодой человек. – Приди в себя. – Наклонившись, он плеснул Яну в лицо напитком из стакана.

Хотя во внешнем мире его никто ничем не поливал, Ян, очнувшись, принялся отплевываться.

И тотчас же почувствовал на своем лице прикосновение пальцев Хиллари.

– Ян! – говорила она. – Твой меч – у тебя в руке. Воспользуйся им, иначе все потеряно!

Ян поднялся с пола, отряхивая солому. В его руке было волшебное Перо. Рыцари по-прежнему сражались с норхами.

Не тратя времени на раздумья, Ян поднял Перо и нажал на кнопку. Вспыхнуло сияние, авторучка превратилась в устрашающего вида меч, а ореол, который распространял вокруг себя клинок, на сей раз охватил не только руки Яна, но и все его тело.

В мгновение ока Ян превратился в мускулистого, стройного, белокурого красавца. Он был просто неотразим! Хиллари и сэр Гофдри в изумлении попятились. Даже норхи заморгали глазами и прекратили наступление. Сэр Мортимер и сэр Оскар не преминули воспользоваться этим преимуществом.

Впрочем, внутренне Ян чувствовал себя по-прежнему, хотя и менее неуклюжим.

Но времени на размышления не оставалось. Он бросился на норхов, крикнув рыцарям: «Дорогу!»

– К вивернам! – скомандовал сэр Годфри, сгибаясь под тяжестью седельных сумок, прихватить которые он догадался в последнюю минуту. – Ян нас прикроет!

Дважды упрашивать рыцарей не пришлось: они кое-как отмахались мечами от чудовищ и ринулись к стойлам.

– Благослови тебя Бог, Ян! – воскликнула Хиллари, распахивая перед рыцарями ворота.

Ян Фартинг уверенно надвигался на своих врагов. Он рассудил про себя, что уже не раз пользовался Пером и всегда побеждал. А как великолепно он, должно быть, сейчас выглядит! Жаль, зеркала нет…

– Ага, опять волшебный меч! – ухмыльнулся Грызноклык, занося свой каменный топор.

– А мне как раз понадобилась зубочистка! – заявил Гробонос, в прыжке придвигаясь к Яну.

Ян надеялся, что его атака произведет большее впечатление на монстров, но выбирать не приходилось. Он нацелил удар на Грызноклыка – тот стоял ближе.

Норх отразил удар. Рука Яна запульсировала болью. Ян отступил на шаг, Гробонос придвинулся, поднимая меч.

– Вы должны бояться! – выкрикнул Ян, отпрыгивая, чтобы избежать удара. – Это – Перо, Что Сильнее Шпаги!

– Возможно, – ответил Грызноклык, – но мы-то читать не умеем! – Он опустил меч, но Ян ушел от удара с невероятной ловкостью.

Вывернувшись, Ян ловко ткнул мечом в плечо Гробоносу и тут же отступил. Норх взвыл от удивления. Грызноклык опять замахнулся топором, и у Яна задергалась шишка на затылке. Он успел поднырнуть под удар как раз вовремя.

Но даже при всем своем новообретенном проворстве и магическом мече Яну пришлось стараться изо всех сил, чтобы сдержать натиск чудовищ. Они были невероятно ловки для своих размеров и опытны в искусстве умерщвления. Впрочем, убивать их Яну не требовалось: достаточно было лишь продержаться, пока остальные члены отряда не рассядутся по вивернам.

Меч его лязгнул и задрожал, отбивая очередной удар топора (почему-то против каменного оружия он был не так эффективен). Ян был вынужден отступить еще на шаг. Пятка его коснулась металла – норхов меч, отнятый у Чернобронха! Ян быстро нагнулся, подобрал его и с удивительной легкостью стиснул левой рукой.

– Я убил вашего брата! – крикнул он. – Я убил его руку!

Гробонос и Грызноклык изумленнно переглянулись.

– И вас я тоже убью! – завопил Ян, впадая в бешенство истого берсерка.

Но тут Хиллари окликнула его:

– Ян! Ян, мы готовы!

Ян оглянулся и увидел, что виверны готовы к полету. Дверь сарая была распахнута, снаружи виднелись звезды.

Грызноклык воспользовался тем, что Ян отвлекся, и ударил сразу мечом и топором.

Ян упал, вытянув вперед руки. Кончик норхова меча зацепил Грызноклыку ногу. Норх взвыл и упал. Гробонос подбежал к своему собрату, в ужасе уставился на него и тоже рухнул ничком на землю с жутким воплем оскорбленного достоинства.

Ян не упустил своего шанса. Он бросился к стойлам, пока норхи старались подняться на ноги. Грызноклык стонал от боли, Гробонос ругался на каком-то древнем языке.

Четверо вивернов уже вылетели из сарая. Ян подбежал к пятому, где уже сидела Хиллари.

– Давай! – Хиллари похлопала рукой по кожистой спине Волли. – Прыгай сюда!

Ян вскарабкался на виверна, уселся в примитивное седло и обернулся, чтобы в случае чего прикрыть тыл от норхов.

Но монстры до сих пор так и не поднялись на ноги: они то и дело спотыкались друг о друга и снова валились.

– Все? – спросил Волли.

– Да, – сказала Хиллари. – Вперед!

Виверн взял разбег, разворачивая крылья. Ветер ударил в лицо седокам. Гигантские перепонки на крыльях виверна раздулись, как паруса, и Волли взмыл прямо к звездному небу.

Яна теперь заботило только одно: как бы не свалиться вниз. Седло было оснащено стременами и поручнями, но они казались ему бесполезными. По мере того как виверн поднимался выше, у Яна все сильнее кружилась голова. Впрочем, подумал он, все лучше, чем погибнуть от руки норха.

Когда виверн наконец набрал стабильную высоту, Ян перевел дух и заметил, что Перо вернулось к обычному виду. Он сунул его в карман для надежности и снова ухватился за поручень.

Впереди летели еще четверо вивернов с пассажирами.

– Элисон – во главе, – объясняла Хиллари, пытаясь перекричать шум ветра и крыльев. – Она показывает путь к замку дракуна. Ты в порядке, Ян? – Она обернулась и взглянула ему в лицо, освещенное светом восходящей луны.

– Я не ранен, – ответил он.

– Ты еще больше изменился, Ян, – сказала Хиллари, отворачиваясь. – Ты изменился…

«Изменился?! Ну и ладно, – подумал Ян. – Сколько угодно, лишь бы остаться в живых!»

Виверны летели навстречу рассвету.