Текст книги "На том конце радуги"

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Меррика ничуть не удивило, что Алисса принялась яростно сопротивляться.

– Перестаньте, вы только сделаете себе больно.

– Мне все равно. Я буду бороться с вами до последнего вздоха. – Она стукнула его кулаком. – Я не позволю вам этого сделать.

– Боюсь, вы не сможете меня остановить.

Меррик понес ее по лестнице наверх, где поставил на ноги. Она тут же попыталась убежать, но он схватил ее и крепко прижал извивающееся тело к себе.

– Я не хочу причинять вам боль, принцесса, – предостерег он, – но либо вы делаете то, что я скажу и когда скажу, либо проведете следующие четыре месяца привязанная к столбику кровати.

– Вы же не думаете, что я…

– Вы будете спать в моей постели столько времени, сколько мы проведем вместе. – Он схватил ее за подбородок и приподнял кверху. – Позвольте мне подчеркнуть слово «спать».

Она уставилась на него широко открытыми глазами.

– Не… не…

– Нет. Просто спать. Но я не солгал, Алисса. Вы будете делить со мной постель следующие четыре месяца, хотя… что случится в этой постели, зависит от вас.

– Ничего там не случится!

Меррик не стал спорить. Только время покажет, права она или ошибается. Повернув Алиссу лицом к открытой двери ванной, он слегка подтолкнул ее к ней.

– Можете принять душ, если хотите. Пользуйтесь любыми туалетными принадлежностями, которые найдете. За дверью висит халат. Наденьте его, прежде чем выйти.

Она ощетинилась:

– А если я не выйду?

– Попробуйте, но поскольку на двери нет замка, едва ли у вас получится. – Он взглянул на часы. – Даю вам тридцать минут. Если вовремя не выйдете, я сам за вами приду.

Бросив на Меррика презрительный взгляд, Алисса захлопнула дверь у него перед носом. Он даже не вздрогнул.

Ровно через тридцать минут девушка вышла из ванной в длинном махровом халате, Который каким-то образом на ней казался не менее соблазнительным, чем те полоски шелка и кружева, которые были на Алиссе раньше. Как ей это удавалось, он понятия не имел, но это гарантировало ему почти бессонную ночь.

Она прошла к дверям спальни, лишь легкой неуверенностью походки выдавая свое беспокойство по поводу предстоящей ночи. Он вошел вслед за ней и запер дверь, в раздражении наблюдая, как она прошла к креслу и села в него, подогнув ноги. Он приготовился к еще одной схватке.

– Ложитесь в кровать, Алисса.

– Нет, спасибо. Мне и здесь хорошо.

– Перестаньте. Мне нужно поспать, а я не смогу, если буду постоянно начеку, чтобы вы не выкинули какую-нибудь глупость.

Она поерзала на кресле.

– Вы все равно хорошо не отдохнете. Я очень беспокойно сплю. Всю ночь ворочаюсь.

Меррик едва сдержал улыбку. В одном она права: ему вряд ли удастся много поспать, но отнюдь не потому, что она ворочается во сне.

– Я справлюсь. – Он показал на двуспальную кровать. – Ложитесь.

Алисса сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем подчиниться. С осторожностью мышки, опасающейся попасть в мышеловку, она скользнула под одеяло и свернулась клубочком на самом краю матраса.

Черт. Следующие несколько часов будут самыми тяжелыми в его жизни. Он обошел кровать и стал раздеваться, заметив, как она застыла при отчетливом звуке спускаемой молнии брюк.

Раздевшись до трусов, Меррик лег и кровать. Алисса образовывала трогательно маленькую горку на краю матраса, без сомнения, собираясь лежать как можно тише и неподвижнее в надежде, что он оставит ее в покое.

Со вздохом Меррик обхватил ее рукой и притянул спиной к своей груди. Девушка оставалась напряженной и жесткой как доска.

– Вам обязательно прикасаться ко мне? – прошептала она, поерзав. – Разве недостаточно того, что я с вами в одной постели?

Боже, если она не будет лежать тихо, он за себя не отвечает.

– Это необходимо, – объяснил он с впечатляющим терпением, – Так, если вы попытаетесь сбежать, я почувствую и остановлю вас.

– Я не стану пытаться сбежать.

– Станете. Вы думаете, что ваша мать нуждается в вас, поэтому будете продолжать попытки сбежать. А я буду продолжать удерживать вас.

Алисса снова поерзала, и он подавил стон.

– Я ничего не могу поделать, – огрызнулась она. – Я не привыкла так спать.

– Сегодня ночью вы бы все равно спали с мужчиной, будь то фон Фольк или я. Только с фон Фольком это не ограничилось бы разговорами и сном. Он бы захотел подтвердить их союз, окончательно узаконивая этот брак.

По какой-то причине одна лишь мысль о том, что кто-то еще прикоснется к Алиссе, разъярила Меррика.

– Или вы забыли, что это была бы ваша брачная ночь?

К его удивлению, ее передернуло.

– Забыла, – призналась она. Затем ее голос понизился до едва слышного шепота: – Быть с ним… это было бы гораздо хуже.

– Если таковы ваши чувства, вы должны были отказаться выходить за него. Сомневаюсь, что он бы причинил вред вашей матери.

Ее локоть ткнул его в живот, и на этот раз Меррик заподозрил, что это было намеренно.

– Вы не видели его лица. А я видела. Принц Брандт готов на что угодно, чтобы отвести меня к алтарю.

– Если это означает завоевать трон, то вы правы. Но даже у такого человека, как фон Фольк, есть границы, которые он не пересечет. Подозреваю, что убийство – одна из них.

– Люди все время пересекают черту, когда находятся в отчаянном положении. – В ее голосе послышались нотки холодной убежденности. – Один из моих отчимов был аудитором, и я работала у него перед поступлением в колледж. Тогда-то я и заинтересовалась финансами. Я всегда чувствую, когда кто-то подделывает счета, носом чую их отчаяние. Если бы я ревизовала принца Брандта, то проверяла бы его счета очень тщательно.

Интересно.

– Вы хотите сказать, что он присваивает деньги?

– Нет. Я хочу сказать, что он в отчаянии. Не знаю, почему, но я это чувствую. Однако относится это к финансам или нет, сказать не могу.

Алисса замолчала, дав возможность Меррику задуматься над ее наблюдениями. Что-то затевается. Меррик не сомневался, что фон Фольк пойдет на все ради того, чтобы завладеть короной. Но почему отчаяние? Отчаяние больше подразумевает сильную потребность, чем горячее желание. Как можно испытывать потребность быть королем?

Меррик уже проверил фон Фолька. Возможно, пора копнуть чуть глубже. Полное досье, включая – он улыбнулся – любые счета, которые могут быть подделаны.

Алисса наконец угомонилась, чему Меррик был крайне рад. Он вдохнул, наполняя легкие запахом травяного шампуня, которым она помыла голову. Он также уловил более легкий, ненавязчивый аромат то ли мыла, то ли естественный запах ее тела, проникающий в его поры.

– Та женщина, которая была с вами, – спросила она, застав его врасплох. – Что вы сказали друг другу? Я имею в виду, когда говорили по-вердонски.

Меррик приподнялся на локте и посмотрел на Алиссу. Лунный свет посеребрил ей волосы, а глаза казались почти черными. Внимательно глядя на нее, он произнес быстрое замечание по-вердонски. Она озадаченно уставилась на него.

– Наш язык вам не знаком? – Он изумленно покачал головой. – Вы приехали сюда, рассчитывая стать нашей королевой, и даже не говорите с вашими людьми на их родном языке?

– С чего бы? – негодующе огрызнулась она. – Я только на прошлой неделе узнала, что наполовину вердонка. Что вы мне сейчас сказали? И как догадались, что я не притворилась, будто не поняла? Вы же думаете, что я постоянно притворяюсь.

– Видите ли, мое замечание было непростительно грубым. – Не в силах устоять, он погладил большим пальцем ее скулу. – Если бы вы поняли, то отреагировали бы. – Залепила бы ему пощечину, скорее всего.

Алисса отодвинулась от него и не запротестовала, когда он притянул ее в прежнее положение.

– Вы так и не ответили на мой вопрос. Почему ее слова насмешили вас?

– Она назвала меня плюшевым медвежонком.

На несколько минут воцарилась тишина, и лишь потом Алисса заговорила вновь:

– Та женщина, которая назвала вас медвежонком, она заняла мое место, да?

– Таков был план.

– Кто она?

– Моя сестра Мири.

Алисса снова повернула голову, на этот раз по собственной воле, и озадаченно посмотрела на него.

– Разве вас не тревожит, что сделает с ней принц Брандт, когда обнаружит обман?

– Еще как тревожит.

– Тогда почему вы позволили ей сделать это?

Меррик не хотел, но она настаивала, грозясь раскрыть его план, если он запретит ей принять участие в похищении.

– Так было нужно, – ограничился он коротким объяснением.

– Ваша сестра упомянула, что есть причины, по которым она делает это, – задумчиво проговорила Алисса, поворачиваясь на спину. – Это те же причины, что и у вас? Чтобы обеспечить справедливые выборы?

Меррик заколебался. Вначале он тоже так думал, но что-то в тоне сестры беспокоило его, хотя он не мог понять, что именно. Он взглянул на Алиссу. Она показала себя довольно проницательной в отношении фон Фолька. Возможно, и в интонациях Мири она уловила нечто важное.

– Что же заинтересовало вас в словах Мири?

Алисса пожала плечами.

– Ее замечание прозвучало слишком… лично.

Лично. Чем больше Меррик думал об этом, тем тверже уверялся, что Алисса права. Теперь он припомнил и безмолвное отчаяние в зеленых глазах Мири, и то, как она вздрагивала всякий раз, когда имя фон Фолька упоминалось в связи с именем Алиссы. Черт. Почему же он не понял этого раньше?

– Спите, – сказал Меррик. Ему нужно подумать, не отвлекаясь на нее. – Завтра будет тяжелый день.

– Почему?

Он вздохнул.

– Вы задаете много вопросов, принцесса.

– Да. И есть еще один. – Она повернулась к нему лицом, и ее чуть уловимый аромат снова окутал его, грозя свести с ума. – Вы уверены, что хотите осуществить это?

Меррик ответил без колебаний:

– От этого зависит будущее Вердонии.

– Рано или поздно вас поймают. И что тогда с вами будет? Вас посадят в тюрьму?

– Может быть. Или вышлют из страны. Зависит от того, кто поймает.

– Но если вы отошлете меня обратно…

– Хватит, Алисса. Тюрьма или изгнание, я разберусь с последствиями, когда придет время.

– А как насчет принца Брандта? Что он с вами сделает? Вы сказали, что есть границы, которые он не перейдет. Хотите поставить на это свою жизнь?

– Ему не понравится, что я лишил его лучшего шанса сесть на трон. Но это не имеет значения. То, что будет со мной, – приемлемое наказание.

– Вы шутите.

– Я вполне серьезен. – Он вскинул бровь. – Только не говорите, что беспокоитесь обо мне.

– Конечно, нет.

Но он заметил вспышку озабоченности, которая опровергала ее слова. Соблазн прикоснуться к ней был слишком сильным, и он провел ладонью по щеке и вниз, по шее. Она задрожала под его лаской.

– Не надо.

Его тянуло сказать ей правду, несмотря на последствия.

– Честь обязывает меня защитить Вердонию от вас.

– Я представляю такую угрозу?

– Угрозу для моей страны. – Его рот скривился в подобии улыбки. – Но куда большую угрозу для моей чести.

Словно в доказательство этого Меррик опустил голову и завладел ее губами. Они были такими же мягкими и сочными, как он помнил, медово-сладкими и манящими.

Как она могла желать отдаться фон Фольку? Разве она не понимает, что это преступление?

Теперь Меррик знал ее рот. Заявлял на него свои права. Пил с него. Овладевал им так, как собирался овладеть ею. Она растаяла в его руках – сладкая капитуляция, которая была совершенно ошибочной и такой удивительно правильной.

Едва он отпустил ее губы, Алисса прошептала его имя, и оно растворилось в бархатной тишине ночи.

– Ты же обещал, что не будешь, – сказала она.

– Чего не буду?

Она замотала головой на подушке.

– Не могу вспомнить.

– Я тоже.

Он снова нашел ее рот, и больше не было разговоров. Губы сливались, затем разъединялись, прежде чем снова отыскать друг друга. Руки соприкасались, сплетались, затем расплетались. Нежный шепот наполнил комнату, обрывки слов, которые не должны были иметь никакого смысла, но каким-то образом говорили о многом.

Желание воспламенило его кровь, заполняя душу и сознание, вытесняя разум. Ему нужно было больше. Он хотел эту женщину, как никогда никого не хотел до нее. Одежда мешала. Ему до умопомрачения хотелось почувствовать тепло и мягкость ее кожи, которая дразнила его своим неотразимым благоуханием.

Он отыскал пояс ее халата, развязал его и, раздвинув махровую ткань, нашел под ней шелковистую плоть, мягкую, душистую и обжигающе горячую.

– Клянусь, тебе будет хорошо.

Но, едва успев произнести эти слова, он понял, что потерял ее. Она застыла в его руках, и безрассудное желание, горящее в ее глазах лишь за мгновение до этого, погасло, уступив место испугу. Заколдованная принцесса проснулась и обнаружила, что перед ней вовсе не Прекрасный принц. Отнюдь.

Дыхание Алиссы вырывалось короткими прерывистыми вздохами.

– Я хочу, чтобы вы остановились.

Желание обуревало Меррика, и потребовалась вся его сила воли, чтобы овладеть собой.

– Расслабьтесь, принцесса. Я остановился.

Но его заверения не помогли.

– Вы заявили, что честь обязывает вас защищать всю Вердонию. Разве эта защита не распространяется и на меня тоже? – возмутилась она. – Или ваш кодекс чести позволяет вам насиловать беспомощных женщин?

Она не могла бы выбрать более действенного оскорбления.

– Это бы не было изнасилованием, и вы, черт возьми, это прекрасно знаете.

– Может быть. Но и благородным это бы не было. Ведь я ваша пленница, и вы не можете быть уверены, не уступила ли я просто из страха перед последствиями отказа.

Меррик с чувством выругался. Еще никогда его честь не ставилась под сомнение. Однако он понимал, что она права, и это внушало еще большее отвращение. Не переступил ли он только что черту, о которой говорил? Запахнув на ней халат, он завязал пояс, убедившись, что она полностью прикрыта от шеи до лодыжек.

– Повернитесь, – приказал он. – Больше никаких разговоров.

И никаких прикосновений. Ему потребуется все оставшееся время, чтобы перезарядить батарейки, потому что он мог точно предсказать, какого рода неприятности принесет утро.

В конечном итоге его предсказание оказалось абсолютно верным. На рассвете следующего дня Меррик проснулся – как и был уверен – с ружьями, нацеленными ему в голову.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Алисса пошевелилась, в одно мгновение перейдя из сладкого сна к тревожной настороженности. Она не поняла, что послужило причиной этой внезапной вспышки страха, просто сердце вдруг бешено заколотилось, а рот обжег горький металлический привкус. Она хотела заговорить, но рука Меррика предупреждающе сжалась, и она промолчала.

– Не шевелись, милая, – прошептал Меррик ей прямо в ухо. – Я защищу тебя. Просто сделай в точности так, как я скажу. И… доверься мне.

Конечно, она доверяет ему. Эта мысль была мгновенной, инстинктивной и совершенно неправильной. В следующую секунду она вспомнила, кто он и что он сделал.

– Сожми мою руку, если готова.

Не имея выбора, Алисса сделала, как велел Меррик, и он слегка повернул ее в своих руках. А потом, казалось, взорвался. Только что ее держали в нежнейшем объятии, а в следующую секунду она оказалась закутанной в подушки, с лицом, прижатым к широкой груди Меррика. Ничего не понимая, она осмелилась выглянуть из-за него – и перестала дышать.

Их было шестеро. Все они были одеты в черное, и каждый держал автомат, нацеленный прямо в голову Меррика. Алисса содрогнулась. Какой ужас. Она чувствовала готовность Меррика действовать, что будет иметь только один кошмарный исход. Она должна немедленно положить конец этому противостоянию, пока ситуация не вышла из-под контроля. Не давая себе времени на раздумья, Алисса оттолкнулась от Меррика к дальнему краю кровати.

Один из вооруженных бандитов больно схватил ее за плечи и стащил на пол.

– Ой! Отпусти меня! Я сдаюсь, идиот, видишь? – Она вскинула руки ладонями вверх.

Меррик не сдвинулся с места, а просто скосил глаза на мужчину, державшего ее, и процедил:

– Убери от нее свои руки.

Он приказал тихо, почти шепотом, но таким тоном, которым можно было бы разрезать камень. Все замерли на короткое мгновение, и человек отпустил Алиссу. Но потом их главарь что-то рявкнул, и ее снова схватили. Хуже того, главарь ударил Меррика в челюсть, вложив все свое раздражение в этот удар.

Алисса протестующе закричала, но никто ее не слушал. Бандиты стащили Меррика с кровати. Потребовалось четверо из них, чтобы скрутить его, и это доставило ей извращенное удовольствие. Алисса подозревала, что даже вшестером они бы вряд ли с ним справились, если б у них не было оружия. Но, к несчастью, оружие было, и, видимо, поэтому он перестал сопротивляться.

Меррик стоял неподвижно неподалеку от нее, возвышаясь над четырьмя мужчинами, окружающими его, на добрых три-четыре дюйма. Он обратился на вердонском к главарю бандитов, в котором она внезапно узнала Толкена, правую руку фон Фолька. Ее сердце упало. Значит, это не бандиты, а спасательная группа.

– Да, старый друг, я знаю, что поставлено на карту, – ответил Толкен по-английски. – Именно поэтому ты все еще жив.

Глаза Меррика наполнились горячей убежденностью.

– Это неправильно, Толк. Наши люди должны сами выбирать своего короля. Сколько раз мы обсуждали этот вопрос в университете?

– Молчать! – рявкнул один из тех, кто держал Меррика, и ударил его в живот, но Толкен что-то резко бросил по-вердонски, и тот с недовольным видом отступил.

– Ты должен извинить его манеры, – сказал Толкен. – Он, ясное дело, расстроен. Ты взял то, что тебе не принадлежит, и за это надо платить. Считай этот удар платой наличными.

Это было уже слишком. Алисса стала вырываться. Ей все это ужасно не нравилось.

– Он же безоружен! Вы не имеете права бить его.

Бороться не имело смысла, но Алиссе было наплевать. Она хотела привлечь их внимание к себе. Ей ни разу не пришло в голову задуматься, почему она так стремится защитить своего похитителя. Она только знала, что не хочет, чтобы ему причинили вред. Она лягалась, брыкалась и царапалась.

Должно быть, терпению мужчины, державшего ее, пришел конец. Он схватил ее запястья в одну руку, другой намереваясь ударить ее.

– Стой, дурак! – грозно рявкнул Толкен. – Ты что, рехнулся? Это же принцесса Алисса, герцогиня Селестии.

Меррик не ждал, будет ли выполнен приказ.

Хотя руки его были связаны, ноги оставались свободными, и он воспользовался этим, выбросив вперед ногу и ударом свалив парня на пол. Это стоило ему еще одного удара. Повалившись на колени, он откинул волосы с лица и остановил взгляд на Толкене.

– Если твой человек еще раз тронет ее, он покойник.

И снова слова были произнесены тихим голосом и произвели такой же мгновенный эффект на спасательный отряд. Все застыли, включая и Толкена.

Как только Меррик увидел, что добился их полного внимания, он добавил:

– И если мне не удастся убить его, это сделает фон Фольк.

Алисса видела внутреннюю борьбу, которая отразилась на лице Толкена, Меррик вновь обратился к нему:

– Она не поедет с вами, пока не удостоверится, что ее мать жива и здорова.

– Он прав, – тут же подтвердила Алисса. – Я никуда не пойду, пока не поговорю с ней.

Толкен удостоил ее лишь беглого взгляда.

– Вы пойдете, куда мы вам скажем. Что касается вашей матери, принц Брандт позволит вам поговорить с ней, когда сочтет нужным.

– Ваше высочество, – парировала она ледяным тоном.

Мужчина нахмурился.

– Что?

– Вы будете обращаться ко мне «ваше высочество» или «мэм». И вы больше никогда не станете говорить со мной таким пренебрежительным тоном, если дорожите своим теперешним положением.

Шок промелькнул на лице Толкена, после чего оно покрылось красными пятнами. Его руки сжались в кулаки, которые явно чесались схватить Алиссу за шею, если ее догадка верна.

– Соедините меня с моей матерью. Немедленно.

– Я не могу этого сделать, ваше высочество, – процедил Толкен сквозь стиснутые зубы.

Сложив руки на груди, она опустилась на край кровати.

– Значит, я никуда не еду.

Один из людей шагнул к ней, но она метнула в него предостерегающий взгляд, решив брать пример с Меррика.

– Даже не думайте. Возможно, сейчас я и не смогу остановить вас, но, став женой принца Брандта, я планирую иметь долгую и мстительную память. Если вы еще хоть раз притронетесь ко мне, я заставлю вас горько пожалеть об этом.

К ее удивлению, мужчина ей поверил. Он резко остановился, беспомощно переведя взгляд с нее на Толкена. Губы Меррика, стоящего позади него, дернулись. Черт бы его побрал. Разве он не понимает, как для нее все это трудно? У них же оружие. Принц Брандт держит ее мать в заложниках. А ее саму похитили – дважды за два дня. Это вовсе не игра, какой бы абсурдной не выглядела ситуация.

Это противостояние длилось довольно долго, пока Толкен наконец не сдался. Вытащив из кармана телефон, он набрал номер принца Брандта. Они поговорили несколько минут на вердонском, прежде чем он передал ей телефон.

– Элли? Детка, это ты? – услышала она материнский голос.

– Здравствуй, мама. Как ты?

– Что происходит? – в вопросе матери слышался страх. – Почему все так злятся? Где ты?

– Все в порядке, – сказала Алисса успокаивающим тоном, которым обычно разговаривала с матерью. Всю свою жизнь она поддерживала ее, заботилась о ней. – Я скоро буду, обещаю. – Не успела Алисса добавить что-нибудь еще, как Толкен выхватил у нее телефон. – Я еще не закончила, – возмутилась она.

– Не испытывайте судьбу, ваше высочество. Мы сделали, как вы просили. Теперь вы пойдете с нами без дальнейших споров и возражений. – Сунув телефон в карман, он обратился к своим людям: – Наша первостепенная задача – забрать принцессу и в целости и сохранности вернуть ее его высочеству.

– А как насчет командора? – спросил один из людей, кивнув в сторону Меррика.

Алисса выпрямилась. Командор? Какой командор? Но у нее не было возможности спросить, пока они были заняты решением судьбы Меррика. Сейчас он напоминал ей не льва, а скорее леопарда, под внешним спокойствием которого скрывается готовность к молниеносным и безжалостным действиям.

Его глаза мерцали жестким, холодным светом, внимательные и решительные. Знали эти люди или нет, но они уже проиграли. Этот человек не терпит неудач, какой бы безнадежной и опасной ни была миссия. Осознание этого доставило ей огромное удовольствие, прежде чем до нее дошло, что в случае, если Меррик одержит победу, она проиграет. Он не позволит ей вернуться к матери. Так почему же все инстинкты побуждают ее довериться ему, когда тем самым она подвергнет жизнь матери опасности?

Но как бы сильно ни старалась она видеть в нем врага, ей вспоминались лишь его сильные руки, крепко обнимающие ее, и губы, дарящие восхитительное наслаждение, никогда прежде не испытываемое ею.

Приняв наконец решение, Толкен обратился к Меррику:

– Вот что, старый друг. Слишком рискованно брать тебя с нами в вертолет. Мы подержим тебя здесь. – Он ткнул пальцем в троих охранников. – Вы посторожите Меррика. Доставить его и разобраться с ним можно будет позже. Да смотрите, чтобы он не сбежал. Его высочество будет весьма разочарован, если вы не справитесь с задачей.

– Приготовься к разочарованию, – пробормотал Меррик. – Меня не будет здесь, когда ты вернешься.

Стоявший рядом охранник вскинул руку, но один лишь взгляд на Алиссу заставил его передумать. Она вскочила и повернулась к Толкену:

– Ваши люди больше не тронут его и пальцем, пока не доставят к принцу Брандту. Это ясно? – Она не знала, как долго еще ей удастся блефовать. – И мне нужна одежда, включая обувь.

– Конечно, ваше высочество. – Толкен, казалось, пришел в замешательство.

– Гардеробная, – подсказал Меррик. – Там вы найдете все, что нужно.

Толкен дал знак охранникам не отходить от Меррика и вышел. Алисса в тревоге уставилась на Меррика, но тот посмотрел на нее со спокойной уверенностью, лукаво улыбнувшись уголком рта.

Девушка не понимала, как он может быть так безмятежен, когда его собираются связать и наверняка жестоко накажут. И она ничего не сможет сделать, совсем ничего, если хочет помочь своей матери.

Она должна бы ненавидеть Меррика за то, что он сделал, но не могла. По какой-то непонятной причине ей хотелось защитить его так же, как и свою мать. Как такое возможно? Он же похитил ее. Раздел. Связал. Считал ее алчной и амбициозной. Заставил спать с ним в одной постели. Обнимал ее. Целовал до умопомрачения. Прикасался к ней так, как не прикасался ни один мужчина. Ей бы следовало благодарить Толкена с его людьми, а вместо этого она желала им провалиться к дьяволу.

Вернулся Толкен и дернул головой в сторону Меррика.

– Уведите его, – распорядился он. – Посмотрите, если ли здесь подвал, и заприте его там. Остальные ждите меня возле машины.

Не говоря ни слова, охранники вывели Меррика. Толкен повернулся к Алиссе:

– Я буду ждать вас за дверью, чтобы проводить к вертолету, когда вы оденетесь.

Как только дверь за ним закрылась, Алисса подошла к платяному шкафу у стены и нашла в нем все необходимое. Белье и одежда были простыми, но вполне удобными. Босоножки оказались велики, но она закрепила их при помощи ремешков.

Взглянув в зеркало, Алисса застонала. Неудивительно, что Толкен обращался с ней так неуважительно. Она выглядела как женщина, которая провела весьма бурную ночку. Отыскав щетку, она постаралась привести в порядок непослушно торчащие пряди. Вот что значит ложиться спать с мокрыми волосами.

Закончив, Алисса открыла дверь и с удивлением обнаружила, что ее ждет не Толкен, а какой-то другой мужчина.

– А где ваш начальник? – спросила она.

– Я должен проводить вас к вертолету, – ответил он.

– А как насчет Меррика?

Не ответив, он мотнул головой в сторону лестницы, и Алисса пошла впереди него к входной двери. Бросив быстрый взгляд по сторонам, она увидела, что в доме никого нет. Вероятно, они все-таки нашли подвал и связывают Меррика. Эта мысль была угнетающей.

Еще несколько человек ждали ее возле машины, чтобы доставить к вертолету. Как только она села, они проехали небольшое расстояние до узкой долины, зажатой между горами. Посредине стоял черный вертолет. С полдюжины мужчин полулежали на земле небольшой группкой, а еще несколько стояли на страже с оружием наготове. Алисса подняла глаза, чтобы поблагодарить мужчину, который помог ей подняться на борт вертолета, и… изумленно уставилась на Меррика.

– Что? Как…

Он улыбнулся, испытывая явное удовольствие от ее потрясения.

– Дом охраняли мои люди. Они освободили меня.

Алисса пыталась собрать в кучу разбегающиеся мысли.

– Но это означает… Ты знал, что Толкен найдет меня?

– Предполагал, поэтому как следует подготовился.

– Так все это было спланировано? – возмутилась Алисса. – Ты заранее знал, что Толкен со своими людьми проникнет в дом и ты проснешься с нацеленным на тебя оружием? – Когда он утвердительно кивнул, она пришла в ярость. – Как ты мог подвергнуть себя такому риску? Если бы один из этих идиотов съехал с катушек и нажал на курок, ты был бы уже мертв!

Меррик странно посмотрел на нее.

– И ты, – заметил он. – Я подверг риску и тебя.

Она отмахнулась.

– Мне бы они ничего не сделали. Но ты… черт возьми, Меррик. Эти люди жаждали крови. Твоей, если не ошибаюсь.

Меррик небрежно пожал плечами.

– К счастью, Толкен хорошо контролировал их, на что я, собственно, и рассчитывал. – Он протянул руку. – А теперь, если не возражаешь, дай мне свои серьги.

Смена темы озадачила ее.

– Зачем?

– Благодаря им Толкен нашел тебя. – Он помолчал. – Тебе будет приятно узнать, что они также доказывают твою невиновность.

Слишком много всего случилось за такое короткое время. Она больше ничего не понимала.

– Каким образом?

Меррик усадил ее на одно из сидений и снял с нее серьги.

– Тебе ведь дал их фон Фольк, так?

– Да, в качестве свадебного подарка.

– В них вмонтировано устройство слежения. Это подтверждает твою историю о том, что тебя принудили к браку с фон Фольком. Если б ты выходила за него по собственной воле, ему бы не понадобилось следить за тобой.

Алисса задохнулась от злости.

– Значит, так Толкен и нашел нас? Я… на мне был «жучок»?

– Да.

– И ты знал, что они придут?

– Подозревал. Надеялся. – Подойдя к открытой двери вертолета, Меррик бросил серьги одному из своих людей. – Теперь мы с тобой исчезнем, а Толкен вернется к фон Фольку с пустыми руками. – Он сделал знак пилоту. – Пристегнитесь, принцесса, мы взлетаем.

Лопасти вертолета завертелись.

– Пожалуйста, не делай этого. Прошу тебя, дай мне уехать с Толкеном.

– Прости, принцесса, не могу. Боюсь, ты застряла со мной надолго.

Шум мотора усилился, делая дальнейший разговор невозможным. Через несколько минут вертолет взмыл в воздух и направился на юг. Они летели над горами, и у Алиссы захватило дух от красоты, простирающейся внизу. Дождевые облака расступились, и солнце выглянуло сквозь них. Радуга в полнеба заиграла всеми своими семью цветами. «Я родилась здесь, – восхитилась Алисса. – Я родом отсюда».

Наконец вертолет сел на поле, по краю которого шла проселочная дорога. На обочине стояла машина. Как только они вышли, вертолет поднялся в воздух, снова возвращаясь на север.

– Ты все это тщательно спланировал, я права? – спросила Алисса.

– Это моя работа – тщательно планировать.

– Кто же ты на самом деле? – потребовала она ответа.

– Мы не были официально представлены, не так ли?

Она сложила руки на груди.

– Нет. Думаю, сейчас самое время.

Он удивил ее, отвесив легкий, изящный поклон.

– Меррик Монтгомери, к вашим услугам.

Не просто леопард, но грациозный леопард со светскими манерами.

– Но все-таки кто ты такой и как оказался замешан во все это?

– Я командующий вердонскими королевскими силами безопасности. Специализированные вооруженные силы.

Это объясняло поведение Толкена и его людей, как если бы подчиненные обращались к вышестоящему чину. Боже, во что она вляпалась и как им с матерью выпутаться из этого?

– Итак, командор, будьте любезны объяснить мне, каким образом похищение невинной женщины может быть частью вашей работы?

– Моя работа – обеспечить безопасность и защиту страны и ее граждан. Это включает тебя и твою мать. – Он зашагал через поле к машине. – Теперь давай начнем сначала, Алисса. Как и зачем ты приехала в Вердонию?

– Я собиралась приступить к новой работе.

Он кивнул.

– Помощника вице-президента Национального банка в Нью-Йорке.

– Именно. Моя мать – Анжела Барстоу – прислала мне срочное письмо. В этой короткой записке мама умоляла меня помочь ей выпутаться из переделки, в которую она попала. И прислала мне авиабилет. – Алисса пожала плечами. – Что я могла поделать? Я полетела.

– Эта переделка, как ты выразилась, – что это было?

Алисса нахмурилась.

– Она не сказала. Мама и мой очередной отчим недавно расстались, а она часто убегает, после того как… – Девушка осеклась, осознав, что сказала слишком много. – Она подумала, что длительное путешествие по Европе поможет ей примириться с разрывом. Я не знаю, почему она вернулась в Вердонию. Может, ей взбрело в голову навестить моего сводного брата, а может, захотелось навестить могилу моего отца.