Текст книги "Гадание на чайной гуще"

Глава 3

Этот день был для Максин удачней предыдущих, во всяком случае, в торговле.

Постоянные клиенты пока не объявлялись. Зато к Максин наведался представитель крупного производителя керамики. Их компании исполнялось пять лет. По этому случаю намечался фуршет, а также каждому сотруднику полагалось по подарку.

Глава компании счел, что дарить продукцию своего же производства как-то не с руки. Тем более что все желающие давно уже приобрели для домашнего пользования кружки или салатницы по сходным ценам. А вот подарить пакетик дорогого изысканного чая или даже набор из таких пакетиков – это пришлось главе компании по душе. Он одобрил чайную идею и командировал представителя в лавку Максин.

Максин обрадовалась представителю, как родному.

– Я очень рада, что вы пришли именно ко мне.

– Как же иначе? – отозвался тот. – Я помню, что именно у вас я покупал самый вкусный чай.

Максин провозилась с ним больше часа.

Нужно было достать для посыльного все баночки, даже с самых верхних полок. Дать ему определиться с наиболее понравившимися запахами. А потом следовала лекция о приглянувшемся сорте чая, о его уникальных свойствах и особенностях.

Один – тонизирующий, другой – наоборот, успокаивающий. Какие-то из чаев были кладезями витаминов. Любимый сорт Максин оставлял на языке приятное молочное послевкусие. Были сорта с послевкусием ореха, с едва заметным, очень тонко ощутимым ароматом…

Отобрав несколько видов чая, Максин принялась взвешивать их, упаковывать в бумажные пакетики. Работа требовала сосредоточенности, а нужно было еще отвечать на болтовню посыльного, улыбаться, кивать.

Количество чая получилось внушительным. Максин даже сделала для керамической фирмы специальную скидку. Но сумма все равно приятно обрадовала ее. Посыльному было все равно: он ведь расплачивался средствами компании.

Никто не учил Максин подобным вещам. Она сама каким-то чутьем просекала, что неплохо бы сделать такому выгодному заказчику отдельный презент. Не главе керамической компании, отнюдь – представителю компании. Это ведь он выделил лавку Максин среди прочих, отдал предпочтение ее магазинчику, а не одному из более известных сетевых магазинов.

В благодарность за это посыльный получил карточку, дающую при последующих покупках чая пятипроцентную скидку.

И еще Максин вручила ему пятидесятиграммовый пакетик.

Это был отборный чай, который надо было заваривать по одному шарику. Заварившись, ароматный чай распускал на поверхности чашки тонкие и нежные цветочные лепестки. Максин была почти уверена, что такой чай понравится жене или девушке посыльного, произведет на нее впечатление.

А это значит, что она наверняка вновь пришлет своего мужчину за чаем в лавку Максин. Или сама придет. И расскажет об этом многочисленным подружкам…

На прощание посыльный, перетаскав все пакеты с чаем в свою машину, сделал Максин осторожный комплимент:

– Вы сегодня выглядите как-то особенно свежо.

Максин довольно улыбнулась. Значит, не прошли даром ее утренние старания, ее пытка подъемом на полчаса раньше.

А потом в лавку к Максин неожиданно заскочила школьная подружка. Нэнси не сдерживала своих восторгов, в отличие от керамического гостя.

– Дай-ка на тебя поглядеть! Что это с тобой такое приключилось? У меня даже вылетел из головы этот сорт… как его там? Я к тебе специально за ним заскочила. Тегуанинь?

– Точно, – улыбнулась Максин, – куда ты без него?

– Серьезно, сознавайся! Это погода на тебя так действует?

– Ни погода, ни давление, ни магнитные бури.

– Ну-ка, покажись.

Максин вышла из-за прилавка, игриво покрутилась на каблуках изящных бежевых туфель.

– Повернись. Не слишком ли откровенный вырез для скромной чайной лавки?

– Что, неужели вырез такой неприличный? – расстроилась Максин. Это было ее самое элегантное шелковое платье, бежевое, расшитое крохотными бутонами роз по асимметричному подолу.

Нэнси расхохоталась:

– Да нет, это я решила тебя подразнить. Давно пора тебе было принарядиться. Для своего возраста ты действительно ведешь себя, как настоящая затворница.

– Но еще ведь рано, – попыталась возразить Максин.

– А потом будет поздно. Мужчины на тебя нет.

– Мужчины? Это какого мужчины? Что это значит – мужчины на меня нет?!

– Такого… – Нэнси мечтательно зажмурилась. – Чтобы помог тебе раскрепоститься. Зажить полной жизнью.

Судя по выражению лица Нэнси, о подобном мужчине-раскрепостителе мечтала как раз она.

Впрочем, лицо ее тут же приобрело деловитый характер:

– Все-таки признавайся, неужели ты так оделась для своей дыры?

– Моя лавка – никакая не дыра, – возмутилась Максин, – но ты угадала. У меня, кажется, свидание сегодня вечером.

Нэнси пришла в лихорадочное возбуждение:

– А ну выкладывай! И что ты за человек такой? Пока тебя не спросишь, ты и слова не скажешь! Как клещами, все приходится вытягивать! Честное слово, однажды мы придем к тебе на вечеринку, а окажемся на свадьбе. Для чего ты такая скрытная? И почему тебе кажется, что это свидание? Как можно быть не уверенной в том, свидание это или нет?

Максин вздохнула и улыбнулась.

– Давай-ка по порядку, – велела Нэнси, взгромоздившись на прилавок всем своим весом. – У тебя деловой ужин?

– Вовсе нет.

– Уже хорошо. Куда вы идете?

– На фотовыставку. Современная архитектура, кажется. Понятия не имею, как туда надо одеваться, – призналась Максин, – и вообще – как себя вести…

Нэнси презрительно фыркнула:

– А парень-то, кажется, не из щедрых! На выставке не выложишь крупную сумму на ухаживание.

– Почему обязательно нужно что-то выкладывать?

– И вообще, неужели он не мог придумать места поинтереснее? Повел бы тебя в ресторан или в дорогой бар…

– Мы вчера были в кофейне.

– Так это уже вторая встреча! Ну, ты и тихоня! Значит, это и вправду свидание. Парень явно в тебе заинтересован. Вы уже целовались?

Максин произнесла тихо, словно смущаясь:

– Нет. И я думаю, что это не обязательно. Тем более, если у него какие-то серьезные намерения…

Нэнси присвистнула:

– Тебя что, действительно воспитали в строгих традициях? Опомнись, ты давно не на исторической родине. Два свидания – и ты уже говоришь о каких-то серьезных намерениях. Смотри, как бы кавалер не сбежал от тебя. Просто наслаждайся жизнью! Откуда тебе знать, что будет дальше? Ты такая красотка в этом платье…

– Не хочу разбрасываться по мелочам, – возразила Максин.

– Он симпатичный?

– Да. Думаю, что да. Даже красивый.

– Отлично! Хорошо одевается?

– Даже очень.

– Кто платил на первом свидании?

– Он. И на втором – тоже он…

– Погоди-ка. Ты ведь сама сказала, что вы встречаетесь сегодня во второй раз.

– В третий, – Максин смущенно улыбнулась. – Просто получилось так, что в первый раз он предлагал отвезти меня в больницу…

– В больницу?! Вот это страсть! Это я понимаю.

– Ничего ты не понимаешь. Джералд чуть не сбил меня на темном перекрестке. Страшно перепугался. Хотел отвезти к врачу. Вместо этого мы просто выпили чай, пока у меня проходил стресс. А вчера он позвал меня пить кофе. Вот и все, все очень просто…

– Совести у тебя нет, – сердито произнесла Нэнси. – Ответственный, симпатичный, сам приглашает на свидания… Я думала, что подобные экземпляры уже перевелись. А тебе сразу руку и сердце подавай. Землю роешь, чтобы познакомиться с подобным парнем, а она просто дорогу переходила. И еще недовольна!

Максин возразила:

– Ничего подобного. Я тебе такого не говорила. Я ведь еще слишком мало его знаю. Я просто сказала, что торопиться мне ни к чему. И не важно, о ком идет речь – о Джералде или о ком-то еще…

Нэнси махнула рукой:

– Кажется, тебя все равно не переделать. Впрочем, я успокоюсь, если ты пообещаешь отдать его мне. Конечно, если ты отпугнешь его своим основательным, серьезным подходом.

– Чтобы заинтересовать его, для начала попытайся сбросить хотя бы несколько фунтов веса, – фыркнула Максин. – И слезай с прилавка. В один прекрасный день он не выдержит.

Нэнси, ворча, послушалась.

* * *

Джералд был точен.

Он заехал за Максин вовремя. Когда она вышла из магазина и принялась запирать входную дверь, Джералд уже стоял на противоположной стороне улицы, как и в прошлый раз, прислонившись к машине.

Максин подумала мельком: «Интересно, он каждое утро моет машину? То есть, разумеется, он делает это не сам… Вряд ли он стал бы прислоняться к немытой машине».

А вот вид Джералда отличался от того, как он выглядел накануне.

Вместо лощеного делового костюма на нем были светлые джинсы – правда, весьма презентабельные, – и белоснежная отутюженная рубашка.

Максин расстроилась. Она-то надеялась блеснуть своим внешним видом на фоне респектабельного и ухоженного бизнесмена. Впрочем, он ведь сказал ей, что для выставки можно одеться как угодно… Вот он и оделся так, как ему было угодно.

Но ведь Джералд мог хотя бы позвонить ей и предупредить?

Или он не считает необходимым беспокоиться о подобных мелочах?..

Максин остановилась рядом с ним. Она услышала:

– Здравствуй.

– Привет!

– Ты замечательно выглядишь, – мягко улыбнулся Джералд.

– Я выгляжу замечательно, но?..

– В смысле? Что ещё за «но»?

– Мне кажется, ты хотел это добавить. Я выгляжу замечательно, но? Но что?

– Я боюсь, что ты можешь устать на таких высоких каблуках.

– А я не боюсь, – возразила Максин.

– Это новые туфли?

– Какая разница?

– Признавайся: новые или нет?

– Вообще-то не очень. Разве удобно задавать подобные вопросы девушке? Не понимаю. – Максин сердито насупилась.

Джералд засмеялся:

– Вовсе не пытаюсь испортить тебе вечер. Просто я имею кое-какое представление о жизни девушек.

– Что ты имеешь в виду?

– Часто вы покупаете новые туфли, когда хотите произвести впечатление. Но чтобы разносить туфли, нужно время, особенно если они – не совсем удачные. Нам придется много ходить по выставке, стоять возле экспозиций. Будет неприятно, если ты сотрешь ногу, и придется искать пластырь вместо того, чтобы любоваться фотографиями.

– Видимо, я должна придти в ужас от этих слов? И помчаться домой за удобными разношенными тапочками.

– Вовсе нет, – вздохнул Джералд, – ладно, поехали.

Максин не успела усесться в машину, а совесть уже принялась потихоньку сгрызать ее. Он проявил редкое для мужчины понимание, попытался вникнуть в ситуацию. А она выставила его занудой.

Нужно было как-то перевести беседу в светское русло.

Джералд тронул рычажок магнитолы, и в салоне заиграл негромкий джаз. Максин тут же развила тему музыкальных пристрастий. Выяснилось, что Джералд предпочитает слушать классическую музыку. Также подходят джаз, блюз, избранные представители качественной поп-музыки.

Со своими музыкальными предпочтениями Джералд вполне вписывался в концепцию Максин о том, каким должен быть типичный преуспевающий бизнесмен.

Максин же не обнаружила в себе каких-то необычных музыкальных интересов. Она предпочитала слушать современное радио. Тут ей с Джералдом нечего было обсудить. Он был плохо знаком с миром новинок поп-музыки. А мама пыталась, но не смогла привить Максин любовь к их национальной музыке. И Максин даже не было за это стыдно.

Максин совсем было уже решила поговорить об английской литературе, но тут «мерседес» Джералда затормозил возле высокого стеклянного здания, напоминающего обычный бизнес-центр.

– Вот мы и приехали, – сообщил он.

– Так выставка проходит здесь?

– Да, именно здесь.

Максин и не подозревала о том, что наблюдать за ней самой для Джералда оказалось намного интереснее, чем изучать экспозицию.

Максин очень медленно перемещалась по фотовыставке.

Перед каждой картиной она надолго замирала, чуть ли не рот раскрывала от изумления или восхищения, как голодный птенец.

Она не замечала ничего вокруг – ни людей, ни сотрудников телевидения, снимающих репортаж об открытии выставки, ни даже, кажется, самого Джералда.

– Максин, ты не хочешь поесть?

– А? Что?

– Я спрашиваю, – терпеливо повторял Джералд, – не хочешь ли ты перекусить.

– А-а-а, нет, спасибо. Откуда здесь еда?

– В другом зале организован небольшой фуршет для лиц, пришедших по особым приглашениям.

– Вот здорово! Нет, я не хочу. Я еще тут не все досмотрела.

– Разве ты не голодная, – удивился Джералд, – ты же после работы, не так ли?

– Ты тоже.

– Поэтому я и предлагаю тебе пойти полакомиться. Канапе, фрукты… Хочешь выпить немного шампанского?

– Нет. Пей сам. Я попозже подойду… наверное.

– Максин, я же за рулем.

– Ой, прости, я и не подумала. – Она смущенно улыбнулась. – Но ты иди и поешь. Я подойду позже…

Ее глаза вновь устремились, расширенные, на черно-белую фотографию колонны, словно устремляющейся в небо, протыкающей едва заметные облака.

В этот момент Джералд, глядя на восхищенные глаза Максин, как будто немного недоверчивые, почувствовал, что начинает в нее влюбляться.

Она приехала сюда с ним – и приехала смотреть фотографии. Ничего больше. Умудрилась уйти в это занятие с головой, прямо как ребенок. Больше ей ничего не было интересно. А Джералд приехал сюда, конечно, с ней. Показать ей фотоработы. И посмотреть фотоработы. Но еще – засветиться, лишний раз напомнить о своей компании. Лишний раз пообщаться и с организаторами, и с фотографом. Может быть, мелькнуть в телевизионном сюжете. А вот фуршет интересовал его так же мало, как и Максин… как выяснилось. Но Джералд-то отлично знал, что на десять вечера у них заказан столик на двоих в отличной траттории. А там будет вдоволь и пиццы, и пасты, и салатов. И море разнообразных десертов. Но ведь Максин об этом ничего не знала.

И не знала, когда ей выпадет следующая возможность поесть. И была – Джералд почти был уверен в этом, – голодной.

Тем не менее, забыв обо всем, Максин переходила от фотографии к фотографии, впитывая в себя впечатления, чудесную черно-белую графику, архитектурные линии, открытия и настроения.

Она подкупила его своей непосредственностью и искренностью, увлеченностью. Он смотрел на Максин почти с детской нежностью.

Позже, в машине, когда они уже мчались в тратторию, Джералд поинтересовался:

– Как тебе Смит?

Максин недоуменно взглянула на него:

– Смит? Какой Смит?

– Ладно. Не Смит. Пусть будет Ричардсон.

– Не понимаю.

– А Бэттурин?

– Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь! – изумилась Максин.

– Погоди. Где мы сейчас с тобой были?

– На выставке, где же еще. К чему этот вопрос?

– На выставке выставлялись фотографы. Правильно?

– Да…

– Максин, каждая фотография была подписана. Какой фотограф ее снял, что на ней изображено, даже год, где-то – более точная дата…

Максин засмеялась:

– Кажется, я не замечала ничего, кроме фотографий?

– Кажется, да, – согласился Джералд.

– Никогда бы не подумала, что я на такое способна.

– Это шутка?

– Шутка. На самом деле, мне не очень интересны все эти даты, фамилии… Помню, еще когда мы ездили с классом на разные экскурсии, я старалась по минимуму слушать экскурсоводов.

– Максин, разве так можно? – укоризненно заметил Джералд.

– Можно, и еще как!

– Неужели тебе не интересно? Ведь картины писали вполне конкретные люди, и кто-то делал все эти снимки, лепил скульптуры, строил здания…

– Когда я училась в школе, запоминание дат еще можно было считать оправданным. Это могло пригодиться на экзаменах.

Джералд засмеялся:

– А ты, оказывается, маленькая лентяйка!

– Вовсе я не лентяйка! – горячо возразила Максин. – Но зачем я буду стараться запоминать то, что и так не держится в моей голове? Лучше я посвящу лишнее время тому, чтобы попытаться полностью впитать ощущение, которое хотел передать художник. Или фотограф. Вряд ли они, создавая свои работы, концентрировались на дне, когда это происходило, или на своей фамилии. Они хотели что-то донести до людей. Что-то показать, рассказать о чем-то. И лучше я сконцентрируюсь на этом, а не на ворохе цифр, дат, имен и фамилий.

– Пожалуй, что ты права… отчасти. Ну, а когда ты будешь рассказывать своим подругам о том, где побывала, фамилии каких фотографов ты назовешь?

– У меня мало подруг. И мы видимся не так часто.

– Все равно, – настаивал Джералд, – если ты захочешь им посоветовать обратить внимание на самого талантливого фотографа?

– Они всегда смогут найти любую интересующую их информацию в Интернете.

– Ну а если ты захочешь написать о своем посещении выставки в блог? Что тогда?

Максин с недоумением подняла тонкие темные брови:

– В блог?

– Сетевой дневник, – пояснил Джералд.

– Я не веду никаких дневников в сети.

– Почему?

– А почему это должно быть мне интересно? – вопросом на вопрос ответила Максин. – Зачем мне писать о посещении выставки? Разве что для того, чтобы произвести впечатление на окружающих…

– А тебе совсем не хочется производить впечатление?

Она помотала головой:

– Нет. Мне важнее те впечатления, которые я получила. Не обязательно сразу пытаться донести их до окружающих.

– Значит, в Интернете ты не зависаешь, – подытожил Джералд.

– К счастью, нет. Мне есть чем заняться в реальной жизни.

– Чем же ты таким занимаешься, что тебе не интересно происходящее в Интернете?

– Я ведь уже говорила. Работаю. Продаю людям чай.

– И это все, что тебя интересует?

– Ну… не совсем. А откуда ты знаешь про блоги?

– Я ведь возглавляю рекламную корпорацию. По долгу службы, так сказать. Мы же часто проводим разные исследования. Надо быть в курсе всех тенденций.

– Понятно, – протянула Максин.

– Ладно, вылезай. Лично я сейчас просто умру от голода.

– Это что?

– Итальянский ресторан. Любишь пиццу?

Максин засмеялась:

– Смотря с чем ее принесут…

Глава 4

Когда у Максин выдалась свободная минута, она позвонила в Глазго, чтобы поговорить с Йеном.

Йен ответил практически сразу же:

– Привет, красавица! Как твои дела?

– Да вроде нормально, – сдержанно сказала Максин.

– Как работа?

– Как и всегда.

– Покупателей много?

– Не так уж и много.

– Почему?

– Ко мне приходят в основном постоянные клиенты, ты ведь знаешь. Такие, которых уже не устраивает качество чая в торговых центрах. А остальные именно там и покупают. А торговых центров в городе навалом.

– Понимаю…

– Но ты ведь знаешь, я не могу заниматься чем-то другим.

– Понимаю, детка. Ничего, надеюсь, в скором времени ситуация изменится.

– Изменится? Это как? Как она может измениться?

– Ты ведь любишь то, чем занимаешься.

– Само собой разумеется.

– Если товар по-настоящему хорош, его будут раскупать все лучше и лучше. Просто должно пройти какое-то время.

– Да сколько уже времени прошло? – засмеялась Максин. – Время все идет и идет, а…

– Тебя это беспокоит?

– Если лавка перестанет окупать себя, то ее придется закрыть. Или даже продать. Я не знаю, что хуже, Йен.

– А твой отец об этом знает?

– Я стараюсь не поднимать эту тему.

– Но ведь он не станет урезать твое финансирование?

– Мое – думаю, нет. А вот лавка – это мое личное дело.

– Даже не знаю, что сказать, Максин. Я попытаюсь что-нибудь придумать.

– Например?

– Мало ли… какой-нибудь выход. Лучше расскажи, как ты вообще поживаешь. За тобой кто-нибудь ухаживает? Наверняка от кавалеров нет отбоя!

– Я…

– Давай, признавайся.

– Вообще-то появился один.

– Один? Всего?

– Ты ведь далеко, и я… Мне ведь нужно общаться с кем-то. Чье-то внимание…

– Что за глупости, с чего это ты вздумала извиняться? Это вполне оправдано. И кто же этот счастливец? Наверняка – исключительный молодой человек, иначе ты не обратила бы на него внимания.

– Кажется, он довольно обеспеченный человек. Интересный, открытый. Это я не понимаю, что он во мне нашел.

– Может, ты просто сама еще не осознала, какое ты сокровище?

– Да уж… – Максин засмеялась. – Сокровище с сомнительным приданым в виде маленькой чайной лавки.

Максин страшно проспала. Поймала такси, чтобы быстрее добраться на работу. И столкнулась со своей постоянной покупательницей уже в дверях – та собиралась уйти.

– Простите, – пробормотала Максин, – обычно за мной не водится опозданий.

– Ничего страшного, – весело улыбнулась покупательница, – но почему же закрыто? Неужели вы здесь совсем одна?

– А вы раньше не замечали?

– Я думала, что, может быть, вы работаете с кем-то посменно. Или другие работники просто отсутствуют в это время.

– Все не так, как вам казалось… – Максин возилась с засовом. – Проходите, пожалуйста.

– Отлично! Я уж думала, останусь без чая в офис. Ваш чай тонизирует лучше всего. Очень бодрит после бессонных ночей и перед совещаниями…

– Только не увлекайтесь крепкими чаями после недосыпа, – предупредила Максин, – берегите себя.

– Не увлекаться?

– Лучше все же выспаться. А удовольствие от чая будет большим, если ваше состояние будет удовлетворительным.

Через десять минут утренняя посетительница покинула лавку, унося в бумажном пакете сверточек с зеленым чаем семилетней выдержки.

А Максин занялась следующим покупателем.

– Хочется попробовать чего-то особенного, – говорил, стоя перед Максин по другую сторону прилавка, худенький паренек в очках, с взъерошенной шевелюрой.

Максин секунду поколебалась:

– Вы где планируете пить этот чай?

– Дома, наверное… да, думаю, дома. В спокойной обстановке. Может быть, приглашу на чай девушку…

– Тогда попробуйте вот этот сорт.

Максин вышла из-за прилавка, подошла к стеллажу, приподнялась на цыпочках, достала с полки высокую стеклянную банку.

– Понюхайте. Нравится? Этот чай раскрывает свои свойства не с первого глотка. К нему надо «прислушаться». В какой-то момент вам может показаться, что вы пьете чуть ли не простую горячую воду. Или…

– Сено? – засмеялся парень.

Максин вежливо ответила на улыбку:

– Может, и так. Но этот чай нужно подержать на языке перед тем, как проглатывать. Его вкус – не явный, очень тонкий, очень нежный. Зато, когда вы его распробуете, потом ни с чем уже не спутаете. И этот сорт оставляет на языке очень приятную, необычную сладость. Но это тоже происходит не сразу, а спустя какое-то время.

– Значит…

– Если вы угостите этим чаем свою девушку, она будет считать вас подлинным ценителем, – подмигнула Максин.

– Сколько будет стоить пакетик?

– Десять фунтов. В придачу вы получите карточку постоянного покупателя… И приходите еще.

– Обязательно. Спасибо!

На обед Максин вяло жевала сандвич с тунцом и рукколой. При этом она размышляла – откуда взялась эта непонятная усталость? Переутомиться она не могла, так почему… А еще нужно пережить сегодняшний вечер. Ничего отменять нельзя, так что придется как-то держаться…

В этот момент мобильный телефон Максин зазвонил.

Торопливо проглотив кусок тунца с салатом, она ответила на звонок:

– Слушаю!

– Привет, – голосом Джералда сказал телефон.

– Привет.

– Как твои дела?

– Вроде ничего. Сижу, обедаю, а как перекушу – буду работать дальше.

– Надо же. Тебе, оказывается, положен перерыв на ленч, – засмеялся Джералд.

– Кажется, да, – согласилась Максин.

– А какие у тебя планы на сегодняшний вечер? Я предлагаю немного разбавить прозу жизни. Давай поужинаем где-нибудь в городе, а потом отправимся в театр? Какая-то хваленая постановка, кажется, авангардная. Или сначала спектакль, а потом – ужин, и я отвезу тебя домой. Все равно, в какой последовательности.

– Но я не могу.

– Почему это не можешь? – оторопел Джералд.

– Разве у меня не может быть других планов?

Он сухо произнес:

– Разумеется, у тебя могут быть другие планы. Прости, не хотел помешать… твоей личной жизни.

– Но это вовсе не личная жизнь, – засмеялась Максин. – У меня дела на работе.

– Разве ты не заканчиваешь как обычно?

– Сегодня – нет.

– У тебя что, внезапно появились дополнительные обязанности? Раньше ты всегда уходила вовремя.

– Послушай… Я ничего не могу отменить, и не могу перенести мероприятие… Но я могу пригласить тебя туда. Рассказывать об этом будет слишком долго, а увидев то, что я делаю, своими глазами, ты кое-что поймешь.

– Во сколько я должен приехать?..

* * *

Как назло, народу набилось довольно много – человек одиннадцать. И это не считая Джералда и самой Максин. Так что пришлось поднапрячься – чтобы места хватило для всех, Максин вытащила свой стул плюс табуретку из-за прилавка, из кладовки ей пришлось достать низкую лавочку. Все это было по возможности компактно расставлено вокруг стола.

Была вскипячена вода для заварки чая. Со специального чайного подноса Максин осторожно и бережно составила на стол глиняные чашечки и пиалы. Пиалы были совсем крохотными, а чашечки – узкими и вытянутыми.

Собравшаяся публика наконец расселась по своим местам и затихла.

Максин зажгла ароматическую палочку с ароматом орхидеи. В магнитоле она включила специальную запись с неспешной и очень мягкой музыкой, сделав звук еле слышным. Кажется, все было готово.

– Добрый день! Я очень рада, что сегодня в качестве вечернего отдыха вы выбрали именно это место. Я рада видеть тех, кто посещает мою чайную церемонию время от времени. И рада тем, кто пришел сюда впервые.

На этом месте любая по-настоящему европейская девушка кинула бы на Джералда особенно выразительный взгляд. Но Максин обвела приветливым взглядом всех присутствующих, ни на ком не задерживая взгляда слишком долго.

– Я надеюсь, что вы оставили за дверью все свои заботы и мелкие проблемы. Я не буду требовать от вас полной сосредоточенности на процессе, медитативного состояния и так далее. Я просто буду рада, если вы сами себе дадите возможность расслабиться, отпустить свое напряжение и присутствовать здесь, рядом с такими же ценителями чая.

– А что мы будем пить сегодня, Максин? – спросила хрупкая белокожая девушка с очень светлыми волосами.

– Поскольку сегодня у нас много новичков, я выбрала для первого знакомства с ритуалом чайной церемонии чай, который называется «улун».

– Здорово.

– Этот чай обладает приятным и хорошо выраженным вкусом. Поскольку сейчас вечер, и вы давно покинули свои офисы, улун сможет порадовать вас своим успокаивающим и расслабляющим действием. Однако не будем злоупотреблять им, чтобы вы смогли благополучно добраться домой.

Присутствующие засмеялись.

В специальный фарфоровый сосуд Максин положила немного заварки улуна, а затем пустила по кругу.

– Осторожно подышите на чай.

– Для чего это нужно? – подал голос Джералд.

– Это называется «знакомство с чаем». Во-первых, вы согреваете чай своим дыханием. Это поможет более полно раскрыться его вкусу и аромату. Кроме того, вы уже сейчас почувствуете оттенки его запаха. Уже будете готовы к этому чаю, когда он заварится.

Джералд уткнулся в сосуд и дышал на чай с серьезным лицом.

Высыпав заварку в большой заварочный чайник из красной глины, Максин залила ее горячей водой из термоса.

– Вода, – пояснила она, – не должна быть стопроцентным кипятком. Иначе многие витамины будут разрушены. Чай заваривают горячей водой.

Прошло совсем немного времени, а Максин уже сливала получившийся настой в специальный деревянный поднос с решеткой. Остатком чая она полила глиняную фигурку, которая красовалась в углу чайного подноса.

– Этот поднос нужен для того, чтобы мы не заливали стол первой заваркой, – пояснила она под всеобщий смех. – Считается, что если эту фигурку щедро поливать чаем, то это принесет удачу и благоденствие.

– Чайный бог?

– В общем, да.

Вторую порцию чая Максин разлила по крохотным чашечкам.

– Пробуем, – велела она. – Порции совсем крохотные, поэтому не затягивайте с каждой.

Ее руки в это время уже заливали заварку новой порцией горячей воды.

– Чувствуете, что у третьей заварки уже немного другой вкус?

Кто-то кивнул, кто-то пока сидел с недоумевающим лицом.

– Выпивайте новую порцию быстро, чтобы освободить пиалу, но не торопитесь глотать – прочувствуйте каждую нотку во вкусе, попытайтесь определить, какое настроение у этого глотка… Это поможет вам развивать чувствительность не только в отношении дегустации чая…

– Кофе?

– Гамбургеров? Пиццы?

– Пирожных? – развеселился Джералд.

Максин с улыбкой выслушивала поток версий, потом продолжила развивать свою мысль:

– И кофе, разумеется, тоже. И вообще любой другой еды. Может статься, что, научившись слушать свой организм, вы поймете, что готовы отказаться от гамбургеров и хот-догов навсегда.

– А я вот не чувствую разницы во вкусах, – с сожалением произнес темноволосый парень в простой хлопчатобумажной футболке. – А ведь это уже пятая порция. Или шестая?

– Вы, случайно, не увлекаетесь курением?

– Увлекаюсь. То есть курю.

– Вот и ответ, – Максин пожала плечами, – со временем вкусовые рецепторы атрофируются. Будет сложно различать оттенки вкусов, запахов. Пока наслаждайтесь успокаивающим действием чая, богатство оттенков вкуса которого, увы, пока вам не доступно.

Чашки наполнялись и выпивались, Максин заваривала чай снова и снова. Потом она задала вопрос:

– Чувствуете, как изменился вкус?

– Он был совсем легким. Довольно тонким. А теперь очень насыщенный… какой-то травяной.

– Так и должно быть.

Джералд с удивлением почувствовал, что головная боль, тупой иглой засевшая в виске со времени ленча, куда-то делась, словно рассосалась сама собой.

И вообще… в голове была приятная легкость. Автоматически улучшилось настроение. Эйфории не было, но присутствовала бодрость духа. Ему показалось, что еще немного – и захочется сворачивать горы.

– Горячая вода закончилась, – Максин заглянула во второй термос. – Да и эту заварку я не стала бы больше заваривать.

– Как насчет другого сорта чая? – спросил курильщик.

– Я бы не советовала сочетать два разных сорта чая. Для продолжительного и плотного знакомства с новым чайным вкусом лучше будет выбрать другой день.

– То есть, если я приду через неделю, вы будете заваривать другой чай?

– Скорее всего.

– Тогда я приду, – радостно объявил парень.

Джералд с примесью ревности посмотрел на него…

Было уже довольно поздно, когда Джералд и Максин наконец-то остались в лавке одни.

– Давай я помогу тебе с мебелью, – предложил Джералд, ухватился за лавочку и потащил ее в кладовку.

– Спасибо.

Максин устало присела на табуретку. Надо было еще вымыть и чайный поднос, и заварочный чайник, и пиалы… Но почему-то не было сил.

Интересно, почему именно сегодняшняя церемония так вымотала ее?

Может, потому, что она переживала за парня, который никак не мог почувствовать оттенки вкуса?

Но ведь она явно не виновата в том, что он предпочитает дымить сигаретами и портить себе не только вкусовые рецепторы, но и здоровье, и даже окружающую среду.

Может, просто слишком много желающих пришло сегодня на церемонию? Всегда тяжело удерживать внимание большого количества людей.

Была также еще одна возможная причина.

Просто Максин хотела сделать эту церемонию идеальной. Самой неспешной, умиротворенной, при этом – познавательной и не скучной.

Потому что сегодня на чаепитии присутствовал Джералд. Неужели ей так отчаянно важно было произвести на него впечатление?

И интересно, насколько ей это удалось.

Наконец вся посуда была вымыта, аккуратно высушена с помощью мягкого махрового полотенца, убрана в отведенный для этого шкафчик.