Текст книги "Гадание на чайной гуще"

– Что тогда?

– Кажется, ты торопился домой.

– Что за черт? Это ты упрашивала меня остаться.

– Да, но…

– Максин, выкладывай, в чем дело. Немедленно. Ты хочешь, чтобы я ушел?

Максин поняла, что она сама себя поставила в затруднительное положение.

– Сначала ты говоришь, чтобы я остался… Не просто задержался, а остался. А теперь, кажется, хочешь от меня отделаться? Может быть, ты даже ждешь кого-то еще?

– Что ты! Нет, конечно! – возмутилась Максин.

И осознала, что сама не понимает собственных чувств.

Если Джералд оскорбится, если ее поведение сейчас обидит или заденет его, путь к примирению будет трудным. Но уйдет ли он сейчас так просто? Она уговорила его остаться. Неизвестно, что он подумал. На что рассчитывал… он ведь наверняка рассчитывал на что-то? Но он ожидает явно не повтора чаепития и спокойную светскую беседу. Ах, да, и ведь Нэнси, кажется, на чем-то их прервала. Ну, и как после всего этого Джералд должен был расценивать приглашение остаться?

Пока Максин лихорадочно гоняла туда-сюда сумбурные мысли, Джералду надоело ждать.

Он выключил плиту, на которой неторопливо закипал чайник. Потом сгреб Максин в охапку.

– Думаю, тебе все-таки придется сказать мне, где здесь спальня…

– А если я не скажу?

– Скажешь. По крайней мере, под пытками…

– Помогите!

– С удовольствием. Только скажи – что именно.

Максин таяла от тепла рук Джералда и уже не могла ничему сопротивляться.

Она предполагала, что сближение рано или поздно произойдет. Но не была готова к тому, что это случится так скоро.

Хотя… Кто, собственно, определяет это самое «скоро»? Когда сдаваться прилично, а когда – рано? Разум говорил Максин о том, что неплохо было бы еще подождать… продлить период простых встреч и ухаживаний…

Но ведь Джералд был рядом с ней – был прямо сейчас. Сейчас можно было раствориться в его нежности, отдаться чувствам, забыть обо всем… хотя бы на время.

Ведь Максин никому ни в чем не должна отчитываться.

– Тебе нужна именно спальня?

– У тебя есть другие предложения?

– Мне все равно…

– Ну, что-то подсказывает мне, что на кухонном столе будет жестко.

– Но сладко…

– Это только потому, что там – торт.

– Тогда выбирай другое место на свое усмотрение, – предложила Максин.

Джералд направился прямиком в спальню, руководствуясь каким-то необъяснимым чутьем.

– Здесь?

– Да.

– Говорят, что, если хочешь как следует узнать девушку, нужно побывать в ее спальне…

– Надо же!

– Но лучше я займусь осмотром потом.

– Осторожно… не сверни лампу с тумбочки.

– Черт, как развязывается эта твоя штука? Такое ощущение, что это не халат, а вторая кожа…

– Второй мех, – поправила Максин.

И больше уже не могла ничего говорить.

Руки Джералда, казалось, были повсюду.

Максин с радостью ощущала их на своем теле. Теперь ей казалось, будто она хотела этой близости с самого первого дня их знакомства. Он заворожил ее своей властностью, своей уверенностью, своей предупредительностью…

И еще он был романтиком.

Только так Максин могла объяснить то, что Джералд не торопится. Да, он был настойчивым… Но действовал не спеша, словно боялся сделать ей больно, причинить вред.

Максин давно уже сгорала от желания. Она впивалась поцелуями в его губы, изгибалась, даже не осознавая, что делает. Джералд гладил ее роскошные темные волосы, которые ярко выделялись на белоснежных простынях. Он держал ее в объятиях, словно хрупкую куклу, словно цветок, и Максин, не выдержав этой изнуряющей пытки, попросила его сама:

– Я не могу больше ждать… Я хочу тебя. Давай… Хочу почувствовать все до конца…

Глава 8

Максин проснулась от раздражающе горячего солнечного света. Свет устремлялся в комнату через окно, на котором накануне никто не удосужился задернуть шторы. Максин смешно сморщила нос и от души чихнула.

Потом она потянулась. Обнаружила, что едва прикрыта простыней. Она лежала по диагонали в своей большой кровати. Интересно…

Она ведь заснула не одна.

Максин даже не могла точно вспомнить, в какой именно момент она отключилась. Вся ночь казалась ей одной сплошной близостью.

Близостью с мужчиной.

Она не могла точно сказать, сколько раз они с Джералдом занимались любовью. Процесс не мог быть непрерывным, но кто знает, где заканчивались одни ласки и начиналась следующая любовная игра… И моменты, когда они отдыхали на подушках, держа друг друга в объятиях, прикасаясь к волосам, проводя по телу руками, тоже были моментами выражения любви.

Но где Джералд?

В коридоре послышались шаги, и на пороге показался тот, о котором думала Максин.

– Доброе утро!

– Доброе утро… Как ты узнал, что я проснулась? Я уже успела испугаться…

– Чего?

– Что ты ушел.

– Как я мог уйти, не попрощавшись с тобой?

– А как ты узнал, что я проснулась? – засмеялась Максин.

– Я услышал, как кто-то чихает. Будто он слишком долго спал среди подушек, и перья забились ему в нос.

– Скажешь тоже… в нос… А сколько времени?

– Восемь часов утра.

– Довольно рано. Впрочем, нет, поздно. Тебе разве не нужно идти на работу?

– Я решил, что сперва стоит накормить тебя завтраком.

– Завтраком? – Максин радостно подпрыгнула на кровати. – Скорее неси его сюда! Я ужасно хочу есть! И как только я не чувствовала этого раньше?

Джералд подмигнул:

– Нет уж!

– Нет?.. – Максин в растерянности посмотрела на него.

– Нет. Давай-ка поднимайся. Отправляйся умываться. Потом одевайся и приходи на кухню. Завтрак ждет тебя там. Или не одевайся, мне будет даже приятнее…

– Но я хочу кофе в постель! – импульсивно воскликнула Максин.

– Поверь, на кухне будет лучше. Там слишком много всего. И у тебя нет специального подноса, чтобы есть в кровати. Так что прекращай капризничать. Умывайся, пока еда не остыла.

Максин пришлось повиноваться. Она наскоро ополоснулась под душем, собрав волосы заколкой. Вычистив зубы, она выбрала самую откровенную сорочку. На кухне она появилась, облаченная в тонкий шелк. Этот розовый шелк был почти прозрачным. Даже если он хотел бы, у него не получилось бы что-то скрыть… ни одной прелести Максин.

Но Джералд крепко держал в руках турку с дымящимся кофе.

– Ведь есть же кофемашина! – сообщила Максин. – Мог бы сварить в ней, мог бы не мучиться.

– К твоему сведению, я не мучился – нисколько! Хороший кофе тоже нужно уметь сварить. Не передержать, добавить пряностей, которые оттенят его вкус. И не вздумай доливать кофе молоком – я этого не переживу.

– Не знала, что ты – такой ценитель, – Максин лукаво взглянула на любимого из-под черной глянцевой пряди волос. – Оказывается, пить кофе – целое искусство?

– Я знал, что ты меня поймешь. Да, кофе, как и твой любимый чай, тоже можно отнести к искусству.

При слове «чай» мысли Максин всколыхнулись, но она вовремя придержала их, не позволив пуститься по нежелательному маршруту.

Сейчас имело значение лишь то, что происходило на этой кухне, в ее квартире.

Дела, бизнес, чай, размолвки с Джералдом – все это должно было оставаться за порогом, не имело никакого права ступать в дверь.

Максин подошла к столу, села с веселым видом.

– Так, посмотрим, что тут у нас… Ого! – изумилась она. – Да ты просто кудесник! Или все это было заказано в ресторане, а ты лишь разыгрываешь меня?..

– Это ведь наш первый совместный завтрак, – заметил Джералд. – Не мог же я ударить в грязь лицом.

– Ну, положим, не первый…

– После ночи любви – первый.

Максин слегка покраснела. Это весьма развеселило Джералда:

– Удивительно – ночью ты не дала мне ни малейшего шанса заподозрить тебя в застенчивости.

Чтобы перевести тему, Максин принялась приглядываться к столу.

Честно говоря, она не ожидала, что ее холодильник полон таких продуктов. Кажется, все это время Максин пребывала в неведении относительно того, какие богатства скрывал ее холодильник. Она покосилась на Джералда… Откуда взялся, например, этот сыр с плесенью? Довольно вкусный, надо признать. Или маслины. Или шоколадные трюфели. А груши и персики в сиропе? У самой Максин не водилось ничего такого, из чего можно было сообразить фруктовый салат.

Но она ни о чем не собиралась расспрашивать Джералда. Даже если он среди ночи обшаривал округу в поисках круглосуточного супермаркета, она не обязана об этом знать. Тот, кто готовил сюрприз, не должен в подробностях рассказывать о процессе подготовки. Иначе какой же это будет сюрприз?

– Сок будешь?

– Свежевыжатый?

– А как же.

– Буду яблочный, спасибо.

– Наливаю. Только ты учти, что он – морковный. И держи сливки.

Максин с любопытством взглянула на Джералда:

– И часто ты так готовишь?

– Почти никогда.

– Надо же… А почему?

– У меня достаточно работы. И достаточно денег, чтобы заплатить за завтрак, обед или ужин. В ресторане это точно сделают быстрее и лучше, чем я. Но это не значит, что я зациклен только на работе… Вся суть – в целесообразности. Или…

– Да?

Джералд произнес без тени улыбки:

– Или должно произойти что-то такое, что сильно вдохновило бы меня.

– Ты, по всей видимости, очень способный ученик, – заметила Максин, – все очень вкусно.

– А теперь мне пора бежать.

– Съешь еще сандвич.

– Мне и правда пора. Чем ты намерена сегодня заняться?

Максин слегка пожала плечами:

– Если честно, даже не знаю… Все домашние дела, кажется, я успела переделать вчера. Да и на вечер никаких встреч не планировала.

– Пойдешь в лавку?

– А вот и не пойду.

– Почему?

– Хочу посмотреть, как без меня справятся твои стажеры.

– Это ты из вредности? Или в самом деле хочешь отдохнуть? Если из вредности, то знай – я этого не одобряю.

– Ну как же… Ты ведь не считаешь, что нужно досконально разбираться в чае, чтобы с успехом продавать. – Максин не стала добавлять, что чай следует даже чувствовать, это привело бы к долгой бесплодной дискуссии. – Вот я и посмотрю, вырастут ли продажи без моего участия. Ты говорил, что одна я не справляюсь. Втроем-то мы справимся без труда, а я посмотрю, действительно ли есть толк от появления помощника.

– Как знаешь. – Джералд легонько поцеловал ее в висок. – Я еще позвоню. Хочу, чтобы мы с тобой поужинали сегодня вместе. Надеюсь, на этот счет у тебя нет возражений?

– Нет, – с улыбкой ответила Максин, – с нетерпением буду ждать вечера.

– Я тоже буду его ждать. Отдыхай. Развлекайся. Выбери ресторан, куда захочешь пойти.

– Я не имею ничего против китайской кухни.

– Еще бы. Ничего удивительного в этом нет.

– Но я и правда по ней соскучилась. Сладости, курица или свинина, приготовленные десятками разных способов…

– Решено, – кивнул Джералд, – когда я освобожусь, отправимся в китайский ресторан.

* * *

Оставшись в одиночестве, Максин даже покружилась немного по комнате.

Почему-то ее переполняло ощущение легкости. Это была та беззаботность, которая случается только в детстве. Максин не могла понять, чем эта беззаботность вызвана. Убирая со стола на кухне, расставляя еду на полках холодильника, Максин словно не замечала, что делает. Все происходило вроде бы само собой. И впереди был целый свободный день. День можно было посвятить чему угодно.

Когда Максин училась в колледже, такой номер не проходил. Не проходил он и на летних каникулах. Максин подрабатывала официанткой в кофейне. Родители хотели, чтобы дочь пораньше узнала цену деньгам. А уж когда у Максин появилась чайная лавка, о беззаботности не могло быть и речи.

Максин любила, даже обожала свою работу. Ей нравилось взвешивать и сортировать чай, общаться с покупателями, проводить чайные церемонии. Но даже будучи любимой, ежедневная работа была сопряжена с ответственностью. Невозможно было расслабиться, надолго заболеть, нельзя было «прогулять», как это случалось в колледже. Нельзя было, проснувшись, лениво потянуться, посмотреть в окно на серый дождик и вновь закутаться в одеяло – пусть проблемы этого мира разгребает кто-нибудь другой…

А теперь появился мужчина, который, кажется, хочет взять часть забот Максин на себя. Хочет, чтобы она вновь беззаботно улыбалась, порхала и могла проводить свободное время, как ей вздумается.

От осознания этого сладко ныло под ложечкой.

Вот только как проводить это время?..

Немногочисленные подруги Максин в это время работали.

Сидели в офисах по восемь, по десять часов. Торопливо бегали на ланч, вечером спешили домой, чтобы поужинать, погладить офисный костюм на следующий день – и все по новой.

Джералд еще в начале их знакомства заявил, что Максин толком не знает жизни, не умеет развлекаться. Может быть, самое время начать осваивать эту территорию? Сходить в театр или на выставку. Взять напрокат ролики в каком-нибудь парке. Но она сто лет не ездила на роликах. Может быть, тогда велосипед? Или просто отправиться в кафе, выпить кофе? Можно зайти в книжный клуб и выпить кофе там, предварительно купив какую-нибудь славную книжку…

Максин с удивлением осознала вдруг: все занятия, которые она сейчас перебирала в голове, имели своей целью лишь одно: отвлечь ее от скуки по Джералду.

Она ведь не могла успеть настолько сильно к нему привязаться, за столь короткий срок?

В сущности, что она о нем знает? Успешный бизнесмен, владеет своим рекламным агентством… или это только одна из его компаний… Любит животных (по крайней мере, лошадей), добр к детям, даже к чужим… Одновременно в нем сочетаются наивный, романтичный ребенок и жесткий, даже суровый делец. Как он отчитывал ее за то, что она не стремится сделать свою прибыль максимальной!

Она так мало успела узнать о нем, о его семье, о том, как он рос…

Зато минувшей ночью она столько узнала о том, каким он может быть, когда хочет доставить наслаждение желанной женщине…

Максин вздохнула.

Интересно, предстоящую ночь они проведут вместе или порознь?

Она не видела никаких препятствий для того, чтобы провести вместе с Джералдом еще одну ночь.

Теперь уже она сможет приготовить ему завтрак.

Глава 9

Максин заглянула в лавку перед самым закрытием.

Роуз и Робби искренне ей обрадовались.

Робби принялся было рассказывать Максин, сколько им удалось выручить, какой сорт чая покупатели берут сейчас охотнее всего, но Максин остановила его излияния. Этот поток информации сейчас был ей ни к чему.

Она была уверена, что с кассой и с отчетностью все в полном порядке. И пусть ребята докладывают об этом Джералду. В конце концов, это его задача – строить их. Максин было намного интереснее другое.

Как бы между делом она спросила:

– А покупатели удивляются, когда видят, что меня нет на месте?

– Скорее, расстраиваются, – ответила Роуз.

– Расстраиваются? Разве есть причина?

– У вас же много постоянных посетителей, верно? Похоже, они искренне к вам привязаны. Говорят, что атмосфера здесь – особенная, во многом благодаря вам…

То-то же, – мстительно подумалось Максин. Неплохо было бы, чтобы стажеры рассказали об этом Джералду. Пусть знает, что не только рыночные стратегии работают на успех. Да и нужен ли он ей, этот пресловутый успех?..

Роуз сообщила:

– Кстати, некая Кортни интересовалась, не отменили ли вы чайную церемонию. Кажется, она переживает.

– Что за глупости? Конечно, не отменила.

– Мы так и сказали – что, скорее всего, все в силе. А когда будет эта церемония?

Максин взглянула на большой настенный календарь с изображением розовых цветков лотоса:

– Послезавтра. Если хотите, можете остаться и поучаствовать. Вы ведь еще не пробовали мой чай?

– Нет.

– Для вас участие будет бесплатным, – подмигнула Максин. – Раз уж вы здесь трудитесь.

– Вот здорово! Спасибо.

– А если мы потренируемся, то со временем сможем сами проводить такую церемонию? Да, Максин?

Максин вспыхнула.

– Нет, с чего вы взяли? – поинтересовалась она, может быть, немного более резко, чем стоило бы. – Не думаю, что смогу доверить кому-то проведение церемонии.

– Я просто спросила…

Максин коротко кивнула. Она и сама не могла бы объяснить, почему невинный вопрос стажера так задел ее.

Впрочем, нет. Объяснение было. И оно оказалось не из приятных.

Знать бы, чья это идея? Джералда? Может быть, он спит и видит, как передаст управление лавкой полностью в чужое ведение? Или Роуз интересовалась искренне, по своей инициативе, а ее непосредственный руководитель был не при чем?

Максин задала еще кое-какие интересующие ее вопросы по мелочи, потом свернула разговор, попрощалась и вышла.

Удобный случай для того, чтобы прояснить ситуацию, представился Максин довольно быстро.

Джералд должен был приехать к ней на ужин и остаться на ночь.

По такому поводу Максин даже купила новое платье-футляр, которое могло бы показаться чересчур официальным, если бы синяя вискоза не была такой мягкой и струящейся. Было ощущение, что платье обнимает тело, ласковыми прикосновениями касается коленок.

Помимо своего внешнего вида, Максин ответственно подошла и к ужину. Она испекла целую стопку блинчиков. Но это были не просто блины, которые можно было есть с джемом, с маслом или медом. Максин сделала для них четыре разных вида начинки – картофельную, грибную, овощную, начинку из ветчины с сыром.

Джералд приехал вовремя, без задержек в офисе. Он привез любимой коробку шоколадных конфет невероятных, действительно гигантских размеров. Шоколадный дар сопровождался букетом из нежных фрезий. Максин растаяла…

Именно поэтому вечер продолжился сначала страстными объятиями в постели, а уже потом – ужином. Именно поэтому вместо изысканного нового платья на Максин была офисная рубашка Джералда, небрежно застегнутая на три пуговицы. Парочка набросилась на еду так, будто несколько суток обходилась без завтраков, ленчей и ужинов.

Насытившись, Джералд попросил Максин заварить чай.

– Если хочешь, можем посмотреть какую-нибудь комедию, – предложил он.

– Отлично, – кивнула Максин, – я как раз купила парочку новых дисков.

Пока она споласкивала заварочный чайник, кипятила воду в своем стареньком металлическом чайнике, выбирала заварку, Джералд решился:

– Кстати, о чае…

– Да? – Максин подняла голову.

– Я хочу сделать тебе заказ.

– Заказ? О чем ты?

– Хочу заказать большую партию чая. Действительно большую.

– Именно у меня?

– Разумеется. У кого еще в Эдинбурге можно приобрести аутентичный китайский чай? К тому же, – засмеялся Джералд, – ты никогда не выдаешь семилетний пуэр за чай пятнадцатилетней выдержки по соответствующей стоимости.

Максин улыбнулась. Джералд действительно польстил ей.

– Это верно!

Но что-то ее настораживало.

– Зачем тебе большая партия?

– Хочу сделать корпоративную закупку, – сообщил Джералд, – у нас открывается собственная столовая для служащих, где все должно быть по высшему разряду.

– И в вашей столовой будут заваривать на ленч семилетний пуэр?

– Я же сказал. Все по высшему разряду.

– Джералд, у меня складывается ощущение, будто ты меня дурачишь.

– Дурачу? И где, по-твоему, таится подвох?

– Не дурачишь, – поправилась Максин, – ты все это затеял, чтобы поддержать меня.

– Если у меня появилась возможность тебя поддержать, то почему, черт подери, я не могу этого сделать?! Ты хочешь, чтобы из одного только принципа я скупил запасы чая у каких-нибудь твоих конкурентов? Если в Эдинбурге найдутся подобные лавочки…

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать то, что я думаю, что лавки подобного рода давно вымерли, как динозавры, и все потому, что они не могут быть рентабельными…

Вечер стремительно портился, а скандал набирал обороты.

Максин уперла руки в бока:

– К чему тогда вся эта твоя хваленая помощь?

– К чему подобные вопросы?

– Если ты думаешь, что я иду ко дну, что все бесполезно, тогда прекрати свою благотворительность.

– Это не благотворительность! Ты ставишь все с ног на голову!

– А мне кажется, что ты хочешь вытеснить меня из лавки!

– Вытеснить? Максин, ты что же, с ума начала сходить?

– Стажеры сегодня интересовались у меня, смогут ли они в будущем самостоятельно вести чайную церемонию!

– И что? – Джералд в недоумении пожал плечами. – Здоровый энтузиазм. Они проявляют инициативу, ты должна бы радоваться этому… Люди проявили интерес к тому, чем ты занимаешься. Ты успела усмотреть в этом какой-то криминал?

– Значит, у тебя не было мыслей перехватить управление лавкой?

– Опомнись! Такое ощущение, будто речь идет о нефтяном бизнесе. Зачем мне нужна твоя лавка? Ты как-то неправильно расцениваешь мои попытки помочь, поддержать тебя. Кто выгонял тебя с работы? Я всего лишь предложил альтернативу. Предложил тебе отдых. Отдохнешь и снова станешь приходить в лавку каждый день… Максин, я не вижу проблемы. А ты ее видишь?

Максин глубоко вздохнула.

– Да. Да, Джералд, я вижу эту проблему. Она в том, что твоей помощи слишком много.

– Разве?

– Вернее, не так… – поправилась она. – Твоя помощь агрессивна! Неужели ты сам не в состоянии это осознать? Такое ощущение, что я должна чувствовать свою вину.

– Вину за что?

– Должно быть, за то, что в своем деле я не так успешна, как ты, – проговорила Максин.

Джералд переменился в лице.

Он сгреб Максин в охапку, прижал к себе и торопливо зашептал:

– Что за глупости? Нет, это же надо было додуматься до такого! Отдых явно не пошел тебе на пользу. Или, наоборот, до этого ты слишком переутомилась. Как ты можешь считать, будто я воспитываю в тебе чувство вины? Почему ты думаешь, что я могу отнять у тебя контроль над происходящим в лавке? Юридически у меня нет никаких прав! Кто вбил тебе в голову подобный бред? Я просто волнуюсь за тебя. Очень волнуюсь.

– Но за что волноваться? Я не понимаю.

– Максин, я не первый год на рынке. И живу я тоже не первый год. Судя по тому, сколько ты выручаешь в лавке, тебе едва должно хватать на аренду помещения. Я даже допускаю, что твой дедушка помогает тебе. Допустим, за чай из Китая ты ничего не платишь. Может быть, даже за доставку? Но тебе ведь надо еще на что-то жить! Снимать квартиру, в конце концов! Ты же не можешь жить одной только работой…

Максин засмеялась:

– Но кто сказал тебе, будто я умираю с голоду? Или ты боишься, что меня выгонят на улицу, и мне будет негде жить?

– Именно это меня и беспокоит, – серьезно кивнул Джералд. – Мне очень тяжело доставался стартовый капитал. Я снимал комнату в квартире с еще двумя студентами, и едой за весь день у меня мог быть один только гамбургер. Я хорошо знаю, что такое процесс становления фирмы…

– С чего ты взял, будто у меня – так же?

– А как еще?

– Я тебе поражаюсь. Неужели ты не мог спросить у меня самой, как дела обстоят на самом деле?

– Я был так очарован тобой, что зачастую мог лишь любоваться тобой, слушать то, что ты рассказываешь. Выходит, я расспрашивал тебя не о том, о чем следовало бы?

– Выходит, – пожала плечами Максин.

– И сейчас откроются страшные для меня подробности?

– Отчего это страшные?

– Вдруг, допустим, выяснится, что тебя содержит какой-нибудь миллионер, дает тебе денег на квартиру, на платья, а я, как дурак, тем временем пытаюсь спасти тебя от воображаемой нищеты.

– Джералд! Кто из нас в детстве читал сказки?!

– А что еще я могу предположить?

– Например, то, что мои родители вовсе не бедствуют.

– Вот как? – с оттенком легкого недоверия произнес Джералд.

– И они подарили мне квартиру, в которой мы с тобой сейчас находимся.

– И оплачивают ее?

– Случается, – кивнула Максин, – когда дела в лавке идут плохо, они мне помогают.

– А…

– А лавка – это уже моя территория. Мое дело. Они в это не лезут. Ты прав, это моя головная боль.

– То есть они обеспечивают тебе приемлемый уровень жизни?

– Да.

– А с магазином ты пытаешься справиться сама?

Максин с иронией посмотрела на Джералда:

– Как видишь. И какое-то время это даже мне удается.

– А что насчет лавки думают твои родители?

– Пусть что хотят, то и думают…

– У тебя с ними, видимо, не складываются отношения, – предположил Джералд.

– Нет! Вовсе нет. Ты все не так понял. Просто… Ну, скажем так, этот вид деятельности моим родителям не близок так, как мне.

– И даже маме?

– Мама в восторге от всего европейского. А я стараюсь хотя бы через свой магазин соприкоснуться с тем, чего я всегда была лишена.

– Так что же, если ты разоришься, они лишь пожмут плечами?

– Они и так многое уже для меня сделали. Может быть, они думают, что я всегда смогу заняться чем-нибудь другим. В общем, лично я в деньгах не нуждаюсь. Перестань дрожать за меня от страха. Я не окажусь на улице. Во всяком случае, от чайного магазина это не зависит, Джералд. И, если честно, я устала от постоянного обсуждения этой темы. Я ведь не лезу в твой бизнес, чуть что. Почему ты считаешь себя вправе поступать так со мной?

– Иногда я перегибаю палку, – признал Джералд.

– Неужели у нас нет других тем для разговоров?..

Джералд задумался.

После недолгого молчания он произнес:

– Ты будешь смеяться, но именно так мне и казалось. Ведь этот магазин – все, что составляет твою жизнь. Я даже не знаю, какую тему лучше обсуждать при встрече с тобой.

– С некоторых пор, – напомнила Максин, – часть моей жизни составляешь и ты.

– Хочешь сказать, что…

– Можем поговорить и о тебе, – подмигнула она.

* * *

У Джералда на работе затянулось допоздна какое-то неотложное и важное совещание. Максин не знала, чем себя занять. Она успела отвыкнуть оставаться по вечерам одной – так быстро, так незаметно для себя. И не получалось придумать хоть какое-нибудь, пусть даже самое маленькое дело для того, чтобы занять себя.

Поэтому Максин все-таки отважилась на звонок Нэнси. Ей казалось, что с момента знакомства Нэнси и Джералда между ней и подругой пробежал какой-то холодок, легла непонятная тень. Впрочем, может быть, это Максин лишь почудилось? Или она слишком долго не была в разношерстных компаниях. Отвыкла от дружеского общения мужчин и женщин между собой. Во всем ей чудится скрытый подтекст или подвох.

Максин назначила Нэнси встречу в китайском кафе неподалеку от центра. От волнений ей еще сильнее хотелось есть. А китайские забегаловки всегда отличались огромными порциями при относительно недорогой стоимости…

Девушкам пришлось встретиться у бара.

– Почему ты сидишь здесь, – с недоумением поинтересовалась Максин, – я ведь даже не поленилась позвонить сюда и заказать столик. Ты сказала менеджеру, что должен быть столик на двоих на мою фамилию?

– Разумеется, – кивнула Нэнси, – я все сказала менеджеру. Но оказалось, что сегодня просто наплыв посетителей. Поэтому первый же освободившийся столик – наш. И два бесплатных коктейля в баре – тоже. Вот.

Нэнси придвинула к Максин высокий стакан, наполненный ярко-розовой жидкостью. Максин с опаской попробовала розовое содержимое стакана на вкус. Оказалось весьма недурно.

Нэнси тем временем пристально изучала подругу.

Рассмотрев все в деталях, она вынесла вердикт:

– Классно выглядишь, между прочим. Практически как красотки из модных журналов. И тебе очень идет зеленый цвет. Хотя платье, кстати, могло бы быть и покороче.

– Куда уж короче, – улыбнулась Максин, – я хочу добраться до дома без приключений.

– А как же ты добралась сюда?

– Приехала на такси.

– Еще бы, – двинула бровью Нэнси, – на таких-то каблуках.

Максин вздохнула:

– Нэнси, мы что, весь вечер будем трещать об одежде? Этим туфлям уже полгода, между прочим. И не говори, будто ты не видела их раньше.

– Ну, если не туфли, то клатч – точно новый, – пробормотала Нэнси.

– Новый. И туфли я надела эти потому, что подходят по фактуре – золотистый питон.

– В общем, ты права, наверное, дело действительно не в шмотках, – неожиданно согласилась Нэнси. – Просто ты выглядишь как-то…

– Как? – улыбнулась Максин.

– Как женщина, у которой все в порядке. Которую холят и лелеют.

– Может быть, так и обстоят дела…

– Может быть? Или вправду обстоят?

И вновь последовала лукавая улыбка.

– Как у тебя с этим парнем, с Джералдом, – вспомнила Нэнси, – все складывается хорошо?

– И да, и нет…

– Так не бывает!

– Видишь, оказывается, бывает. С одной стороны, именно благодаря ему у меня сейчас есть возможность гораздо больше отдыхать, заниматься собой… С другой – иногда Джералд бывает просто невыносим. Невыносим настолько, что я всерьез задумываюсь – зачем мне это нужно? Ведь жила же я как-то раньше… И с магазином справлялась.

– Чего-то я не понимаю, – лицо Нэнси приняло озадаченное выражение. – По-моему, ты все слишком усложняешь.

– Разве?

– Я ведь его видела. Симпатичный, должна сказать, парень. И одет отлично. Он хорошо к тебе относится?

– Думаю, да.

– Развлекает? Выводит в свет? Дарит подарки?

– Да.

– За время вашего общения ты уличала его в каких-нибудь гадостях?

Максин засмеялась:

– Совсем наоборот…

– Слушай, может, он даже захочет на тебе жениться? – с восхищением спросила Нэнси.

Максин пожала плечами:

– Я не задумывалась об этом. Да и к чему об этом думать?

– Ты что! Я бы на твоем месте уже вся извелась от этой мысли! Как, по-твоему, Джералд серьезно к тебе относится?

– Даже чересчур серьезно.

– Это как?

– Например, моих папу с мамой мой магазин волнует далеко не так сильно, как Джералда. Я уже боюсь затрагивать эту тему, когда мы с Джералдом разговариваем.

Нэнси допила остатки коктейля из бокала и облизнула губы:

– Что-то я не совсем понимаю. А почему твои родители должны беспокоиться из-за какой-то лавки?

Максин показалось, что она ослышалась.

– Хотя бы потому, что им должно быть не все равно, чем занимается их единственная дочь.

– Видимо, я тоже чего-то не понимаю. Твое выживание ведь не зависит от прибыли в магазине?

– Если взвесить все «за» и «против», то, думаю, не зависит.

– Так и с чего им волноваться? С чего вообще кому-то волноваться? Ты возишься со своей игрушкой… Да, приятно, но магазином больше, магазином меньше – какая, по сути, разница?

– Никакая это не игрушка! – возмутилась Максин. – А вот от тебя, Нэнси, я никак не могла ожидать подобного.

– Да что я такого сказала?

– Ты ведь вроде знаешь меня не первый день, даже не первый год. И все это время ты не замечала, что для меня важно то, чему я посвящаю все свое время?

Нэнси подмигнула:

– Сейчас ты вроде как посвящаешь время совсем другому. Встречаешься с мужчиной, проводишь с ним вечера, ужинаешь в ресторанах, бродишь по магазинам… По тебе не скажешь, будто такое времяпрепровождение тебе не приятно. А если ты вдруг выскочишь за этого Джералда замуж? Держу пари, тебе станет вовсе не до магазина.

– Намекаешь, что он предложит мне бросить работу?

– Глупенькая… Тогда у тебя просто-напросто отпадет необходимость работать.

– Если Джералд предложит мне бросить работу, – с убежденностью произнесла Максин, – то я немедленно прекращу эти отношения.

– И ты решишься на это?..

– Ваш столик свободен. Пожалуйста, проходите туда.

Вмешательство менеджера в диалог немного охладило пыл разгоряченных девичьих голов, но только до того момента, пока Максин с Нэнси не сели за стол и перед ними не появились меню в кожаных обложках.

– Не могу поверить, – задумчиво сказала Максин, перелистывая страницы меню, но ничего на них не видя. – Неужели я на самом деле ассоциировалась у тебя с избалованной дочерью богатых родителей, которая выдумала себе блажь в виде чайной лавки?