Текст книги "Наш креативный мозг. Как человек и мир творят друг друг"

Наши ожидания того, что должны сделать другие, основаны на том, что сделали бы мы сами.

Кристиан Кейзерс, 2012

Неврологической основой нашего моторного обучения через подражание являются зеркальные нейроны, которые находятся в премоторной коре. Они были открыты в лаборатории профессора Джакомо Риццолатти Пармского университета. Согласно газете The New York Times, в один из жарких дней 1991 года исследователь вернулся в лабораторию, где одна обезьяна сидела с электродами в моторной коре. У исследователя было в руке мороженое, и стоило его лизнуть, как у обезьяны была зарегистрирована активность тех же самых нейронов, которые возбуждаются, если она ест орех. По словам самого Риццолатти, все было не так, и газета выдумала эту историю. «У меня в лаборатории не едят мороженого», – заявил он.

В действительности электрическая активность клеток мозга обезьяны стимулировалась, когда исследователь лакомился арахисом, орешками, предназначенными в качестве поощрения для обезьяны. Но активность мозга, которая при этом возникает у обезьян, долгое время рассматривалась как неполадки в подсоединениях имплантированных микроэлектродов, пока не осознали, что мозг обезьян отражает ими увиденное.

Благодаря зеркальным нейронам мы автоматически чувствуем боль другого. К счастью, активность нашего мозга в области зеркальных нейронов не превышает 10 % активности мозга у того, кто испытывает реальную боль. Кроме того, степень эмпатии можно уменьшить путем тренировки. Нельзя и думать о том, чтобы прибывший на место происшествия врач чувствовал боль в той же степени, в какой ее испытывает пострадавший, которого помещают в машину «скорой помощи»! Тогда он не смог бы работать. С другой стороны, из-за этого врач может предстать перед семьей пострадавшего как бесчувственный идиот. В действительности испытываешь тем большую эмпатию по отношению к страдающему от боли, чем он тебе ближе.

Предполагают, что зеркальные нейроны позволяют также непосредственно и автоматически понимать намерения и эмоции других. Аутисты справляются с этим не столь хорошо, возможно, потому, что у них меньше зеркальных нейронов, или из-за того, что при том же количестве зеркальных нейронов они в меньшей степени подвергаются тренировке. У психопатов кнопка эмпатии никогда не нажата, за исключением тех случаев, когда их недвусмысленно просят вникнуть в конкретную ситуацию.

Только 10 % нейронов в области премоторной коры – это зеркальные нейроны, которые бессознательно управляют моторной системой, чтобы вызвать в мозге повторение поведения, которое мы видим у других. Вышеупомянутые эксперименты с балетными танцорами показывают, что система зеркальных нейронов при рождении еще не вполне сложилась, но ее тренирует наш жизненный опыт. Также и в этом процессе можно видеть пластичность нашего мозга. Люди, родившиеся без рук, отражают движения рук в областях мозга, которые они используют для губ или ног. Кроме того, у них участок коры, соответствующий ногам, захватывает участок, соответствующий рукам у людей с руками.

С помощью систем нейронов мозг может симулировать типы поведения и оценивать их возможные последствия. Таким образом, возникают действительные коалиции, кооперации, группы и групповые связи, которые образуют социальный клей данной общности. Зеркальные нейроны связывают нас друг с другом.

Зеркальные нейроны играют роль в стадном поведении, демонстрируемом, например, болельщиками Оранжевых на футбольном матче чемпионата мира, хотя некоторые могут этому сопротивляться. Мы получаем выброс дофамина в нашей системе вознаграждения, если следуем нормам группы.

И обратно: неприятно чувствовать себя вне членов группы. Мне это знакомо по опыту международных комиссий, где оценивают исследовательские проекты, чтобы принять решение о выдаче грантов. Когда я рассмотрел проект одного исследования, который мог бы оценить положительно, но который хромал на обе ноги, то уже хотел дать отрицательный отзыв. Когда же уважаемые мною опытнейшие исследователи один за другим давали хвалебные отзывы об этом проекте, меня охватило беспокойство: неужели я не прав? В конце концов у меня хватило упрямства высказать без обиняков свое мнение. И все же поневоле чувствуешь себя не в своей тарелке, если твое мнение не совпадает с мнением группы.

Ключарёв и другие[6]6
  См.: Klucharev V., Hytönen K., Rijpkema M., Smidts A., Fernández G. Reinforcement Learning Signal Predicts Social Conformity // Neuron. № 61. 2009. P. 140–151. Авт.


[Закрыть] показали, что если в какой-либо ситуации ты не соглашаешься с группой, в передней доле цингулярной коры и вентральном стриатуме возникает сигнал, который отмечает это как ошибочное поведение. Даже при наличии собственного ясного и точного воспоминания об определенной ситуации люди легко подчиняют его ненадолго или надолго ошибочным воспоминаниям других. Так человек учится приспосабливаться к нормам группы. Наш мозг создан таким образом, чтобы мы вели себя точно так, как другие, со всеми вытекающими последствиями. В экстремальных ситуациях это ведет к формированию суперорганизмов (см. главу XVII.1).

Зеркальные нейроны действуют также, если мы разделяем чьи-либо эмоции, давая возможность почувствовать, что переживает другой: они формируют основу эмпатии. В ней существуют явные половые различия. При проведении исследований оказалось, что мужчины сочувствуют только честным людям, участникам опыта, но не людям, получившим наказание за мошенничество, тогда как женщины сочувствуют каждому, кто подвергается наказанию, в том числе и мошенникам. Что мужчины не испытывают участия к врагам, но сочувствуют друзьям, хорошо раскрывается во время войны. Участники опытов с высоким показателем эмпатического участия сильнее всего активируют свои болевые области при виде чужой боли. Эмпатическая система позволяет нам также почувствовать настроение художника, с каким он создавал свое произведение. Так, глядя на беспокойные картины Ван Гога, мы сопереживаем художнику.

Если в фильме появляется персонаж, на лице у которого написано отвращение, не только твое лицо бессознательно приобретет такое же выражение благодаря способности к подражанию и премоторной системе, но возникает также замещающая активность в островке, области мозга, которая обрабатывает вкусовые и обонятельные ощущения и информацию о состоянии внутренних органов. Электрическая стимуляция этой области в ходе операции на мозге вызывала у пациентов, бывших в сознании, спазмы желудка и позывы к рвоте.

Механизм активации островка при виде лица, выражающего отвращение, называют эмоциональным заражением. У человека с патологическим изменением островковой доли из-за мозгового кровотечения этого не происходит. Он не может по выражению лица понять, что другой испытывает отвращение. Островок, таким образом, структура мозга, необходимая для эмоционального заражения. Не только мимика, но и чтение неприятного сценария активирует островок, однако в этом случае сигнал поступает не от премоторной системы, а от речевой зоны Брока́.

Грудные младенцы уже способны откликаться на эмоции других. Если в родильном отделении заплачет один ребенок, к нему присоединяется целый оркестр. Дело в том, что мы не только чужие действия воспринимаем в тех же областях мозга, где программируем свои собственные действия, но и чужие эмоции ощущаем в тех же областях мозга, где управляем собственными эмоциями. Хороший актер заботится о том, чтобы зрители с помощью своих зеркальных нейронов вместе с ним переживали его эмоции: страх, ярость, любовь, ненависть…

Глядя на лица других людей, мы по их выражению, с помощью наших зеркальных нейронов, можем понять, что эти люди чувствуют или думают в определенный момент. Это называется theory of mind (модель психики человека), или mentalizing (ментализация), свойство, развивающееся у ребенка в первые четыре-пять лет. Читая язык тела другого и таким образом чувствуя его намерения, мы можем предвосхищать его действия. Области мозга, такие как темпоропариетальный узел и медиальная префронтальная кора, играют в этой функции ключевую роль. Простые формы theory of mind мы находим, впрочем, не только у человека и человекообразных обезьян; собаки и дельфины также способны хорошо понимать, чего ты хочешь, когда ты им на что-то указываешь. Маленькие дети постоянно заняты тем, что, общаясь, на что-нибудь указывают друг другу, чего не делают дети-аутисты из-за недостатка хорошо функционирующих зеркальных нейронов.

Выражение лица имеет первостепенное значение в нашем социальном поведении. Миндалевидное тело участвует в оценке социального значения выражения лица и правильности нашей реакции, а гипоталамус – в получении удовольствия в ходе социального поведения (ил. 10).

Как установил еще Дарвин, выражения лица, соответствующие шести важнейшим эмоциям, являются врожденными и имеют универсальный характер. Люди всего мира демонстрируют одно и то же выражение лица при страхе, радости, ярости, отвращении, горе и удивлении. Выражения лица выполняют важную функцию в процессе общения. Они даже в мельчайших вариациях являются наследственными, потому что слепые испытуемые при выражении эмоций демонстрировали типичные фамильные черты, в том числе и тогда, когда росли у приемных родителей. Само собой разумеется, очень важно уметь считывать эмоции по лицам других людей. Но это также имеет эволюционное значение: узнавать своих кровных родственников по типичным чертам их мимики.

В искусстве эмоции очень важны, ибо передают послание художника. На раннем этапе творчества Рембрандт испытывал с этим трудности, но он стал упражняться перед зеркалом и достиг выдающегося мастерства в передаче эмоций (ил. 11).

Я переместил бы обезьян немного повыше, а, хм… людей немного пониже.

Франс де Ваал, 2014

Уже Дарвин установил, что наше моральное сознание, основанное на золотом правиле «обращайся с другими так, как ты хочешь, чтобы они обращались с тобой», исходит из социального инстинкта, который имеет большое значение для выживания группы. У самого Дарвина было утопическое ви́дение, что такая причастность постепенно распространится среди людей всех стран и народов и в конце концов на все живые существа.

Эволюционное происхождение нашего социального поведения – это эмпатия матери к своему ребенку (ил. 12), и оно распространилось на группу. Помогая в первую очередь членам своей семьи и своим детям, мы помогаем также дальнейшему существованию собственных генов, или, как метко выразился Бертольт Брехт: «Erst kommt das Fressen, dann kommt die Moral» [«Сначала пожрать, мораль потом»]. Когда условия жизни улучшаются, расширяются и границы эмпатии.

Желание помочь другим – основа заключения союзов, которые могут пригодиться позднее. И наконец, животные также входят в empathy circle [круг эмпатии], и мы видим, что в последние годы все чаще можно увидеть китайца, выгуливающего собаку. Экономическое положение Китая в настоящее время настолько улучшилось, что активные защитники животных скупают собак, чтобы не дать их съесть на ежегодном фестивале в Гуанчжоу. В Интернете проходят жаркие дискуссии, посвященные этой теме.

Причастность человекообразных обезьян к тому, что происходит с другими членами группы, проявляется в выражении горя, и это производит большое впечатление. Джейн Гудолл описывает, как мать шимпанзе в глубоком горе пришла к ней показать своего умершего от полиомиелита детеныша, прежде чем отнесла его в джунгли. Также и у других животных есть подобные моральные инстинкты. Застреленным или раненым слонам другие слоны, громко трубя, пытаются хоботами помочь встать на ноги. Слонам свойственны траурные ритуалы. Они изучают своими хоботами погибших сородичей и кладут ритуальные растения на их тело. Слоны из других стад пять дней приходят к телу мертвого сородича. Кости и особенно черепа погибших слоны тщательно изучают своими хоботами, и это поведение не ограничивается слонами того же стада.

Общественный контроль также имеет большое значение. Когда он исчезает, как это случается во время войны, и врага – как это большей частью бывает – дегуманизируют, тогда моральные правила, похоже, выходят из употребления. Мы видим, что солдаты всех стран в состоянии совершать военные преступления, как, например, показали действия голландской полиции в Нидерландской Индии. Но не каждый солдат совершает военные преступления; всегда есть индивидуальные различия и исключения.

Сходство в поведении между обезьянами и нами – «голыми обезьянами», как назвал людей Десмонд Моррис, – поразительно как в структурах мозга, так и в поведении. Человеческая улыбка ведет свое происхождение от сигнала примирения, что можно видеть у обезьян, и поведение других мы всё еще характеризуем, используя обезьяньи термины, такие как «целовать задницу», «пресмыкаться» или «бить себя в грудь». Франс де Ваал показывает, что у человекообразных обезьян те же правила морали, что и у человека. Они не только формируют политические коалиции, им знакома и взаимодоговоренность. Они поддерживают тех, кто поддерживает их, им знакома благодарность и, как многим животным, также и ее противоположность: месть.

Обезьянам присуще чувство солидарности, и они могут проявлять альтруистическое поведение – бескорыстно помогать другим. При этом бывает задействована префронтальная кора. Эта область мозга тормозит наши эгоистические инстинкты. Обезьяны не только действуют совместно, когда это нужно, но и помнят, кто наилучший партнер для совместной работы. Они делятся пищей и обладают сильным чувством справедливости. Так, они отказываются продолжать игру с экспериментатором, если видят, что другая обезьяна получает лучшее вознаграждение (виноград), чем те, что за то же самое действие получают всего лишь кусочек огурца.

Человекообразные обезьяны знают табу на инцест, в точности как это существует во всех человеческих культурах. Это хороший механизм, чтобы уменьшить опасность врожденных отклонений, но мы так не рассуждаем. Мы, так же как обезьяны, интуитивно чувствуем, что инцест – это дурно. Впоследствии приходит то, что Майкл Газзанига называет интерпретатором, и наш мозг сочиняет логичный, но не обязательно верный пересказ нашего поведения. Обезьянам также знакомо чувство стыда при нарушении правил, и они испытывают страх перед наказанием.

Тот факт, что крупные обезьяны и другие животные демонстрируют моральное поведение, которое, в сущности, совпадает с нашим, означает, что этим моральным правилам миллионы лет и они заложены в нас генетически, потому что имеют решающее значение для функционирования группы. И хотя эти правила записаны в Библии и других «священных книгах», источником их, конечно, является не религия, как бы постоянно это ни провозглашалось. К ил. 15:

Доктор Й. А. Дж. Барге, профессор анатомии и эмбриологии в Лейдене, 26 ноября 1940 года прочитал в анатомической лаборатории лекцию, темой которой были наследственность, раса и народ. Это была заключительная лекция цикла по физической антропологии, и в ней на основании научных фактов он продемонстрировал абсурдность национал-социалистического расового учения. В тот же день профессор Клеверинга произнес свою знаменитую речь на юридическом факультете Лейденского университета, прямо протестуя против несправедливого увольнения оккупационными властями еврея профессора Э. М. Мейерса. Оба профессора были арестованы немцами, но выжили в лагере заложников Синт-Михилгестел.

Социальные взаимодействия частично осуществляются с помощью зеркальных нейронов. Мозг использует половые гормоны, такие как тестостерон и эстрогены, и маленькие белки, нейропептиды, такие как окситоцин и вазопрессин, чтобы влиять на обработку социальной информации. В нашем мозге в качестве медиаторов функционируют более сотни нейропептидов.

Окситоцин вырабатывается клетками мозга в гипоталамусе и через кровь поступает в матку, стимулируя схватки, и в грудную железу, вызывая лактацию. В 1970 –1980-е годы было открыто, что окситоцин выделяется в самом мозге как химический медиатор. Он оказывает влияние на социальное взаимодействие и регулирование стрессовых ситуаций. Окситоцин причастен даже к взаимосвязи хозяина и собаки и высвобождается, когда они смотрят друг другу в глаза. После долгого контакта такого рода в моче собак обнаруживается большее содержание окситоцина, и если суке давать окситоцин, она будет чаще смотреть на хозяина.

Гормон ласк

Ласки бесценны и к тому же задаром.

Слова мальчика с нарушением социальных контактов, которое он преодолел

Окситоцин высвобождается при появлении на свет, во время кормления грудью, а также при социальном контакте: нежном прикосновении, ласке, поглаживании и сексе. Окситоцин сразу после рождения уже важнейший фактор связи между матерью и ребенком. Совсем недавно была открыта система тонких нервных волокон, специализирующаяся в передаче в мозг социального послания нежного прикосновения и поглаживания. Эти CT-нервные волокна (C – тип волокон, T – тактильные) прежде всего локализованы под мышками, на спине и на голове, как раз те места, которых касается и которые ласкает мать, когда прикладывает ребенка к груди. Это «аффективная, или эмоциональная, система касаний» наиболее чувствительна при легком прикосновении, медленно перемещающемся не более пяти сантиметров в секунду. Ее нервные волокна проводят импульс в островок, участок мозга, специализирующийся на эмоциях. CT-система уже активна в момент рождения и благодаря выбросу окситоцина, вероятно, играет важную роль в привязанности матери и ребенка (ил. 13; 16).

И обратно: сильному эмоциональному пренебрежению в период раннего развития сопутствует низкий уровень окситоцина у ребенка. У таких детей и позже не бывает нормального выброса окситоцина при теплом телесном контакте; им трудно будет устанавливать связи с другими людьми, для них выше опасность депрессии (см. МЭНМ, глава II.3). Также и в зрелом возрасте эта система нуждается в программировании. Женщины, которые в юности подвергались сексуальному насилию, через 20 минут после одной из форм социального стресса показывали вместо роста падение уровня окситоцина.

Окситоцин активирует ряд областей мозга, которые в отношении к этой функции называют «материнским мозгом», – это участки префронтальной коры, островок, таламус и миндалевидное тело. Но эти структуры мозга причастны также и к другим социальным функциям. Применение окситоцина способствует укреплению доверия, большей эмпатии, улучшению зрительного контакта и модели психики (theory of mind) – способности по выражению лица других заключать, что они чувствуют в определенный момент, думают или собираются делать. Окситоцин также улучшает память на лица и способствует проявлениям щедрости. К тому же он снижает страх и активность миндалевидного тела при угрожающих обстоятельствах и улучшает результаты терапии при тревожном неврозе. Окситоцин представляется поэтому идеальным веществом для становления социальной личности. Но имеется и ограничение: окситоцин делает людей подозрительными по отношению к людям не из своей группы.

В реакции на окситоцин есть половые различия. Он усиливает альтруистическое поведение у женщин и эгоистическое у мужчин. При проведении исследований к назначениям окситоцина в психиатрии следует считаться с половыми различиями.

Вариации чувствительности к окситоцину

В нашем социальном поведении проявляются заметные индивидуальные различия, в основе которых лежат генетические и эпигенетические модификации рецепторов окситоцина. Это белки, при помощи которых отдельная клетка мозга воспринимает сигнал окситоцина. Рецептор окситоцина встречается в трех десятках различных форм, и эти вариации связаны с незначительными различиями в структуре нашей ДНК, которые называются однонуклеотидными полиморфизмами (single nucleotide-polymorfisms, SNPs – произносят снипс). Снипсы в рецепторе окситоцина сочетаются с различиями в связывании окситоцина и тем самым с различиями в социальных взаимодействиях. У людей существуют большие различия в запоминании лиц: некоторые с этим прекрасно справляются, другие, вроде меня, испытывают немалые трудности. Различие здесь отчасти определяется тем, какой именно генетический вариант рецептора окситоцина мы унаследовали от родителей.

Отмечается, что продавцы, в зависимости от того, какой у них рецептор окситоцина, в большей – либо в меньшей степени мотивированы на то, чтобы оказать помощь клиенту; и когда продавцов этих двух групп просили интерпретировать изображение лица с определенным социально значимым выражением, параллельное сканирование мозга выявило у них различия в эффективности контактов между социальными областями мозга, такими как миндалевидное тело, медиальная префронтальная кора и gyrus frontalis inferior (нижняя лобная извилина). Таким образом, факт, что некоторые продавцы с большим удовольствием, а другие через силу обслуживают клиентов, может иметь врожденное, даже генетическое основание в системе окситоцина.

Вазопрессин

Не только окситоцин, но и вазопрессин играет важную роль в наших социальных взаимодействиях. Окситоцин и вазопрессин очень близки друг другу. Из девяти кирпичиков этих двух нейропептидов, аминокислот, семь у них общие. Вазопрессин давно известен как «антидиуретический гормон». Вазопрессин осуществляет реабсорбцию воды в почках после фильтрации в них крови, достигающей 16 литров в сутки. При нарушении этой функции суточное выделение мочи может достигать 15 литров, что наблюдается при несахарном диабете. Но вазопрессин выделяется также в мозге, и это послание принимают V1– или V2-рецепторы. Различия в рецепторах вазопрессина соответствуют различиям в музыкальности, в принятии решений в области экономики и в социальном поведении. Варианты в V1a-рецепторе, которые часто встречаются (40 %), соотносятся со степенью альтруизма, поиском партнера, супружеским положением, проблемами в браке и качеством самого брака.