Текст книги "Скважина №9"

Оба байкера тяжело шагнули к Торчу. В то же мгновение на него обрушились две пары тяжелых сапог, и он пожалел, что решил повременить с решительными действиями. Они били его со знанием дела, выцеливая незащищенные места, стараясь как можно эффективнее использовать отведенное время. Торч корчился, как лист бумаги на углях.

– Стоп, – скомандовал Лорр, и байекры мгновенно отступили. Лорр был похож на дрессировщика, работающего с бегемотами.

Да кто же он такой? Торч терялся в догадках, понимая только одно: дела его идут крайне плохо.

– Свободны, – приказал Лорр байкерам, – вы отличные ребята, я с вами еще свяжусь. У федерального правительства могут возникнуть к вам небольшие поручения.

Байкеры поспешили к своим мотоциклам.

– Да, – окликнул их Лорр, – и не ходите больше в «Бездну».

Байкеры недоуменно переглянулись, но возразить не посмели. Взревели моторы, и через секунду они скрылись в клубах дорожной пыли.

Торч тяжело дышал, каждый вздох отдавался тупой, ноющей болью. Где-то в самой сокровенной глубине его естества горел холодный огонь ярости. Нелегкая эта работа, охотиться за Девятой. Лучше бы ему воровать по мелочи энергию по стадионам и ночным клубам. Но его ставка еще на игровом столе. По крайней мере, сейчас его положение не так безнадежно, как тогда – в «Маргарите». Он успокоил дыхание и постарался взять себя в руки.

Лорр присел перед ним на корточки.

– Ну что, Торч, пришла тебе пора поработать на Федеральное правительство.

Ткнуть бы его сейчас пальцем в глаз.

– Я старый, больной человек, вы же сами видите.

– Видим. Но мы тебя приведем в порядок, не беспокойся. Ты нам нужен.

– Именно поэтому вы приказали меня избить.

– У ребят должно было остаться хорошее впечатление от встречи с федеральной службой.

Торч мгновенно понял, о какой федеральной службе идет речь. Поговаривали, что они набирают на службу псиоников. Конечно, тех, до кого не успевали добраться компании. Этого еще не хватало.

Торч попытался подняться. Ноги плохо его слушались, как будто их пересадили ему от кого-то другого. Лорр помог ему встать, поддержав за локоть.

– Хуч, ты вызвал машину?

– Да, – отозвался Хуч и указал на серое вечернее небо. В нем, приближаясь, вспыхивал огонек.

– Отряхнись, Торч. Хватит тебе мыкаться по заброшенным казармам, подвалам и трансформаторным подстанциям.

– Вам нужен Смит?

– Именно так, Торч. Как хорошо, что человеку не нужно ничего объяснять.

Рядом опустилось довольно подержанное автотакси. Не «Дестер», конечно, но тоже вполне приличный транспорт. Они запихали Торча внутрь, а сами уселись с двух сторон, плотно зажав своего пленника. Три пары колен напоминали древнюю батарей парового отопления. Лорр прикоснулся к панели управления титановым жетоном.

– Бесплатный проезд? – ухмыльнулся Торч.

– Секретный маршрут, – объяснил Лорр. – Сейчас мы прилетим в одно замечательное место, где тебе окажут медицинскую помощь, а заодно и помоют. Ты страшно воняешь, Торч. От тебя пахнет подпольем.

Такси раздвигало густейщие сумерки. Ветер шуршал по обшивке. Двигатель гудел ровно и надежно. Хуч посмотрел в окно, но не увидел ничего, кроме горстки смутных огней внизу. Ему внезапно захотелось выпрыгнуть и бросить все к чертовой матери. Он не ощущал ничего, кроме раздражающей усталости.

Они приземлились через четверть часа возле веселого фермерского домика. Радостно и ярко светились окна, где-то заливисто лаял пес, гонясь за сверчками. Дверь была гостеприимно распахнута. Из нее наружу вырывался уютный свет, который застыл на пороге, словно вышел подышать вечерней прохладой.

– Конспиративная квартира, – догадался Торч.

– Почему же, – возразил Лорр, – моя частная собственность.

Они вылезли из такси, которое тут же умчалось прочь.

– Добро пожаловать в мое скромное жилище, – сделал Лорр приглашающий жест.

Торч под конвоем Хуча вошел в дом. В просторной прихожей их ждала невысокая плотная женщина с все понимающими глазами.

– Марта, – коротко представилась она.

Вошел Лорр, заперев за собой дверь.

– Марта, займись, пожалуйста, Торчем. Но только после того, как он примет ванну.

– Ванна на втором этаже. Пойдемте, я вас провожу.

Деревянные ступени дружелюбно скрипели. Перед глазами Торча колыхались бедра Марты. Жена, любовница, экономка, и то и другое и третье? Определить было невозможно. Торчу вдруг захотелось остаться здесь навсегда, завести корову, свиней, может быть, даже козу. Козье молоко очень полезно. Ловить рыбу в соседней речке, косить газон, чинить крышу. Торч встряхнулся, сбрасывая с себя шелуху сентиментальности. Они нарочно расслабляют его. Никакой это не дом, а конспиративная база. И он наверняка не первый, кого сюда приводят. А внизу холодный подвал, в котором множество разных омерзительных штук, с помощью которых людей заставляют говорить то, чем им бы совсем не хотелось делиться.

Марта открыла дверь в уютную ванну.

– Вот, мистер Торч. Здесь свежее полотенце, ароматический шампунь. Это режимы: вот так – бодрящий, так – расслабляющий.

– А это?

– Это – контраст, – она серебристо рассмеялась, – когда-то Лорр любил выпить, а контраст хорошо снимает похмелье.

– Так его зовут Лорр.

– А он разве не представился? На него это так похоже. Он ведь страховой агент, и ему приходится представляться по сто раз на дню. По-моему, его уже тошнит от представлений. Вот он и забыл.

– Страховой агент?

– Он страхует от несчастных случаев и скоропостижной смерти. Это Федеральная программа.

– От смерти не застрахуешься.

– Мой муж отлично страхует от смерти. С ним вы можете быть совершенно спокойны. Ну все, не буду вам мешать. Вон в том ящике свежая одежда. Подберите себе что-нибудь по размеру.

И она закрыла дверь. Торч был уверен на сто процентов, что она стоит под дверью и чутко прислушивается. Ему захотелось рывком открыть дверь и застукать ее за этим занятием. Он приложил ухо к двери, но удаляющихся шагов так и не услышал. Стоит. Страховой агент!

Торч с удовольствием снял ботинки и грязные носки, которые, как утверждала реклама, предохраняли от плоскостопия. Затем быстро скинул верхнюю одежду. Эти дурни забыли взять у него рюкзак. В нем хранилась его жизнь. Он поставил его осторожно, будто тот был полон деревенских яиц.

Он повернул режим на бодрость и шагнул в ванну. Тысячи игл пронзили его тело. Но бодрость не приходила. Грязные ручейки обвивались вокруг его сморщенных ступней. Окно в ванную комнату было открыто. Торч смывал с себя грязь вместе с пеной от ароматического шампуня, который, судя по надписи на этикетке, обострял восприятие жизни.

Наскоро помывшись, Торч быстро вытерся и практически выпрыгнул из ванны. Взгяд его ни на секунду не отрывался от раскрытого окна. Обычный человек в него пролезть не смог бы. Даже ребенок. Но Торч не был обычным человеком. Он был ходячим скелетом, обтянутым выгоревшим на солнце брезентом.

Скрипнул, выскочив наружу, бельевой ящик. Торч выбрал ослепительно белую футболку (так его кожа не слишком будет бросаться в глаза) и коричневые шахтерские штаны. Быстро оделся.

Слава Богу, сила в его высохших руках осталась. Сила, которая питалась энергией ярости, ненависти и жажды мести. Он ловко подтянулся на руках и скользнул наружу. Рюкзак был предусмотрительно привязан к ноге. Торч мягко приземлился на цветочную клумбу. Теплая земля мгновенно заползла в ботинки, одетые на босу ногу. Свобода.

Хуч и Лорр сидели в небольшой кухне за деревянным столом. Перед ними дымились тарелки с ужином. Марта колдовала над заварочным чайником, сыпала туда какие-то листочки, корешки, лепестки. От них в воздух выстреливали дразнящие амбрэ.

– Он не сбежит? – тревожился Хуч.

– Может, конечно, это же легендарный Торч. С другой стороны, скажи, положа руку на сердце, а ты бы смог сбежать, после того как с тобой поработали эти бородатые чудовища?

Хуч поежился, вспомнив, с каким остервенением байкеры пинали Торча.

– Он сейчас лежит в ванной и медленно приходит в себя. Марта потом его вынет оттуда.

Разогнуться после приземления Торч не успел. Прямо в глаза ему смотрело лохматое чудовище. С языка капали крупные капли слюны. Огромные клыки не помещались в пасти. Из глубины цилиндрического тела доносилось утробное рычание. Хвост подметал газон. Пес весил не меньше семидесяти килограммов и был в отличной форме. Интересно, мелькнула у Торча безумная мысль, а среди животных есть псионики? Должны быть. Он попытался распрямиться, но пес сделал короткое угрожающее движение, одновременно усилив рычание. Было бы неплохо проверить эту версию. У этой животины наверняка солидная категория. Можно было бы жить… Завести себе свору собак. Или купить слона. А еще лучше устроиться сторожем в зоопарк. Пес приблизился вплотную и ткнул его носом в бок, как бы подталкивая. Торч медленно двинулся в этом направлении. Пес одобрительно тявкнул. Но все попытки Торча разогнуться наталкивались на жесткое наказание. Один раз собака довольно серьезно прихватила его чуть пониже спины. Так он и дошел до парадной двери, согнувшись в три погибели. Когда Торч взошел на крыльцо, пес сел. Торч наконец разогнулся и постучал. Дверь тут же открылась. Будто Марта ждала его на пороге.

– Помылись? – спросила она, пропуская его в дверь. – Вы Хантера не видели?

– Какого Хантера?

– Пса, старшего брата Хита, который проводил вас сюда.

– Нет.

– Охотится, наверное, на енотов.

Ирреальность этой женщины сводила Торча с ума. В сомнамбулическом состоянии он прошел на кухню и принялся за ужин, который показался ему абсолютно безвкусным. Лорр с интересом рассматривал его ботинки, полные земли.

– Да, Торч, – наконец сказал он, – полнеть тебе надо. Где это видано, чтобы нормальный человек мог вылезти в такую маленькую форточку. Ну, ничего, завтра мы тобой займемся.

ГЛАВА 28

На первом месте стоит реакция на психосоциальный стресс и аффективные состояния (тревога и депрессия). При этом депрессия может быть не очевидно клинически выражена, а представлена в скрытой, маскированной форме.

Они сидели на кухне и ели яичницу. Точнее, ел один Смит. Мирра листала электронную рекламную газету. Маленький серебристый корпус поблескивал в ее маленьких пальчиках. На дисплее вспыхивали разноцветные модули.

– Вот, – торжествующе сказала она, протягивая Смиту через стол компат-коннект, подключенный ко всем доступным базам данных. Смит взял серебристый параллелепипед и взглянул на дисплей. На ядовитом желтом фоне крупным шрифтом было набрано незатейливое «Защитник», а чуть ниже «Илия Гетторн VII». Семь поколений! Да, он происходит из семьи одних из первых Защитников Федерации.

– Ну, что ты решил?

– А если я не сумей доказать свою невиновность?

– Ты шутишь?

Мирра вскочила, полы ее халата распахнулись, она запахнула их резким движением. Глаза пылали. Смит уже начинал тяготиться ее бешеным темпераментом.

– С Защитником тебе не будут страшны ни андроиды, ни Охотники, ни федеральные агенты. Мне надоели твои сомнения, Адам. Тебя гоняют по всей Федерации, как зайца, а ты все еще думаешь, что это недоразумение.

– Ничего я не думаю, – зло ответил он и нажал пальцем на имя Илия Гетторн VII. Появилась «колбаска» соединения. Она быстро заполнилась красным. На экране побежали буквы, черные суетливые муравьи: «Ваше местонахождение установлено. С этого момента вы автоматически находитесь под защитой Илии Гетторна VII. Контракт не может быть расторгнут ни при каких условиях. Защита считается принятой. Никаких дополнительных условий. Просьба оставаться на месте, Защитник уже в пути».

Все, назад возврата нет. Только что он заключил самый жесткий контракт на всем юридическом поле. Самый бескомпромиссный, самый короткий и самый бесспорный. Этот контракт не оспаривался ни разу со времен принятия Билля о Защитниках.

Их называли так, чтобы не смешивать с бесчисленными стадами адвокатской саранчи, которая успевает опустошить ваши карманы до того, как вас посадят за решетку.

Полное название этого необычного общественного института звучало так: Последний Защитник. На него имел право любой, кто считает себя невиновным. Билль был принят сразу после скандального дела Кромтона. Когда его взяли, пресса окрестила Кромптона, скромного банковского служащего «Душителем из Бурга». Тридцать восемь жертв. Все – женщины-блондинки от двадцати до тридцати. Взяли его с поличным, над еще не остывшим телом очередной жертвы. На шее были отпечатки его пальцев, под ногтями – ее кожа. У него не было алиби ни по одному эпизоду. Мало того, выяснилось, что Кромптон проходил лечение в закрытой психиатрической клинике для социально опасных душевнобольных. Этот факт Кромптон тщательно скрывал. Попал он в клинику за попытку задушить свою сестру – блондинку, которая была проституткой. Было ему тогда пятнадцать лет. Экспертиза признала его невменяемым. Но курс лечения оказался настолько успешным, что Кромптона через пять лет выпустили. Врач был единственный, кто свидетельствовал на суде в его защиту. Не помогло. Нашлись свидетели, который видели Кромптона несколько раз в то время и в том месте, когда погибли несколько женщин. Его приговорили к смертельной инъекции. После оглашения приговора Кромптон закатил в суде настоящую истерику. Он кричал, что невиновен и его смерть падет на головы всех присяжных, судьи, обвинителя и газетчиков. Не помогло. Через несколько дней, в рекордный срок, приговор был приведен в исполнение. Кромптон успел проклясть и человека, сделавшего инъекцию. Однако убийства продолжились. Были задушены еще десять блондинок, легкомысленно прогуливавшихся в безлюдных местах в слишком позднее время суток. Сначала общественность решила, что это орудует подражатель, но страшная правда выплыла наружу, когда преступник был схвачен. Им оказался некто Грагг, отпрыск одного из стальных королей, оказавшийся совершенно безумным. Первой блондинкой, которую он задушил, была молодая топ-модель, на которой его папаша-миллиардер женился, выгнав из дома мать Грагга. Ну а дальше пошло-поехало. Все усилия самых дорогих адвокатов оказались напрасными. Грагг во всем признался с торжествующей прямотой. Давая показания в суде, он хохотал, крича, что он единственный убийца в этом зале. Что судья (а по стечению обстоятельств дело рассматривал тот же самый судья, который приговорил Кромптона) убил ни в чем неповинного человека, обычного, одинокого клерка, который не мог доказать свое алиби, потому что у него не было ни друзей, ни знакомых. Он громогласно называл имена присяжных, вынесших Кромптону обвинительный вердикт, он поздравлял их с вступлением в клуб убийц невинных людей. Все можно было списать на его невменяемость, но Грагг с такими подробностями описал все тридцать восемь убийств, которые приписывались Кромптону, что общественность содрогнулась. Речи Грагга, записанные на видеопленку, разошлись тысячными тиражами, вызвав среди населения неадекватную реакцию. Как назло, Грагг оказался очень талантливым оратором. Он бичевал всю систему правосудия с такой яростью и убедительностью, что по Федерации прокатилась волна демонстраций с требованием судебной реформы. Ситуация усугубилась тем, что по ходу процесса над Фраггом покончили жизнь самоубийством судья и трое присяжных по делу Кромптона. Обвинителя чудом удалось вынуть из петли. После этих событий была повсеместно отменена смертная казнь и введен институт Последнего Защитника.

В дверь осторожно постучались.

– Я открою, – сказала Мирра, но Смит остановил ее.

– Лучше переоденься. Это же Защитник.

Мирра, спохватившись, скрылась в спальне и зашуршала там бельем.

Защитников выбирали из самых высокоморальных людей. Справедливость была их основным принципом. Отбор проводился всем населением страны и вызвал самые жаркие споры. Наконец было отобрано тринадцать человек. Они не подчинялись никому, полностью освобождались от налогов и имели право применять оружие против любых представителей государственной власти по своему усмотрению. Чертова дюжина Неприкасаемых. Свое дело они передавали по наследству. Если кто-либо из их потомков оказывался бесплодным или по каким-то другим причинам не мог иметь детей, то он в глубокой тайне усыновлял ребенка. Дети Защитников воспитывались изолированно от остальных и воспитывались только в традициях абсолютной справедливости.

Смит открыл дверь. На пороге стоял высокий, широкоплечий мужчина в ковбойской шляпе. Темно-синяя в черную клетку (цвета клана Гетторнов) рубашка, джинсы и легкие макасины. За спиной, прикладом вверх висело «Даббл», супервинтовка с двумя стволами. Один обычный огнестрельный, другой бластерный. Сорок патронов в магазине. Высокая точность, прицельная дальность два километра. Пуля прошивала танковую броню, как иголка ситец. Винтовку сверху накрывал кожаный мешок, стянутый плетеным шнурком.

Илия Гетторн снял шляпу. Глубы кристаллы глаз. Брови сошлись у переносицы. Из-под шейного платка выглядывала цепочка крестика.

– Разрешите войти? – спросил он суховатым, полным скептицизма голосом.

– Да-да, конечно, – посторонился Смит.

Гетторн не сдвинулся с места.

– Что-то не так? – забеспокоился Смит.

– Вы должны были потребовать у меня жетон Защитника. Я удивлен, что вы еще не за решеткой.

Гетторн вытащил из нагрудного кармана жетон и предъявил его Смиту. На титановой пластинке, раскрашенной в цвета клана Гетторнов, блистал золотой щит, украшенный тремя рубинами, расположившимися в форме треугольника. Эмблема, так хорошо известная каждому мальчишке в Федерации. Какой же мальчишка не смотрел сериал Защитник, какой же мальчишка не мечтал, чтобы его усыновил один из кланов? Все хотели стать Защитниками, суровыми и непобедимыми. Но редко кто прибегал к их помощи. Ибо помощь эта стоило очень дорого. Плата была столь высокой, что даже мультимиллиардеры предпочитали все-таки традиционных адвокатов. К тому же любой житель Федерации знал, что Защитника обмануть невозможно. Если он узнавал, что клиент виновен, он, согласно Биллю о Последнем Защитнике, сам вершил правосудие. И такие случаи были. Особенно в самом начале. Но после того как Редера-мадшего, обвинявшегося в изнасиловании несовершеннолетней, нашли повешенным в его собственном доме с торчащим из заднего прохода черенком от лопаты, больше никто не рисковал обмануть Защитника и прикинуться невинной овечкой. Защитнику были не нужны юридические доказательства, он всегда действовал по велению сердца, а сердце Защитника никогда не сбоило.

Предъявив жетон, Илия Гетторн прошел на кухню, быстрым взглядом осматривая помещение. Он сел за стол.

– Как я понял, мне предстоит защищать некую Мирру Инс.

Мирра появилась в дверях кухни в коротком легкомысленном топике и очень коротких шортах.

– Вы ошиблись, Защитник.

– Зовите меня Гетторн. Слово Защитник для меня наполнено слишком большим смыслом, чтобы просто так трепать его. Я никогда не ошибаюсь. Сообщение было принято от Мирры Инс.

– Это я послал сообщение. Я был вынужден воспользоваться коннектом Мирры.

Гетторн вынул из правого нагрудного кармана небольшую трубку, смахивающую на пальчиковой фонарик. Затем быстрым движением он поймал ладонь Смита и, больно сжав, подтянул к себе. Включил «фонарик», который замерцал зеленоватым светом, и провел исходившим из него лучом по пальцам Смита.

– Извините. Стандартная процедура. Теперь у меня есть ваши отпечатки пальцев.

Он повернулся к Мирре. В его взгляде сквозило осуждение. Он не одобрял, когда девушки одеваются столь легкомысленно. Его дочь никогда себе этого бы не позволила, хотя ноги у нее ничуть не хуже. Мирра почувствовала, как ее щеки заливает краска стыда. Она всего лишь хотела подразнить Защитника, а теперь чувствовала себя самой последней развратной дрянью.

– Передайте мне, пожалуйста, ваш компакт-коннект.

Мирра нагнулась, придерживая вырез топика, выдвинула ящик стола и достала прибор, который Смит уже успел спрятать.

– Вот, – протянула она коннект Гетторну и поспешно скрылась в спальне.

На дисплее все еще светился рекламный модуль Гетторна. Он провел по нему «фонариком».

– Да, на связь выходили именно вы. Назовитесь.

– Адам Смит.

– Место работы.

– Восточная энергетическая компания.

Гетторн снял с плеча мешок и, не спеша, расшнуровал его. Смит ждал, что сейчас появятся золотые самородки, спички, соль, завернутая в бумагу и кусок солонины. Илия Гетторн извлек наружу небольшой цвета воронова крыла компьютер. Открыл крышку и сиреневый свет дисплея осветил его упрямое лицо. Пальцы забегали по клавишам, как ноги ахалтекинца. Некоторое время было слышно тихое пощелкивание. Смит ощущал себя сидящим в очереди на прием к стоматологу. Наконец Гетторн захлопнул крышку.

– Мистер Смит, вы обвиняетесь в промышленном шпионаже. Обвинение абсолютно абсурдно и ничем не подкреплено. Меня удивляет ваш вызов. Я работаю только с клиентами, которым грозит смертная казнь или пожизненное заключение, то есть с теми, которые могут потерять жизнь. Вашей жизни это нелепое обвинение не угрожает. Любой адвокат в два счета добьется вашего оправдания.

– Но меня еще обвиняли в убийстве! – воскликнул Смит.

– В убийстве? Судя по оперативным сводкам, вы никого не убивали, мистер Смит.

– Я убил двух Охотников. Одного столкнул с крыши, а другого проткнул энергоножем.

– Во-первых, Охотники вне закона. Во-вторых, если вы сумели расправиться с двумя Охотниками, то вам ничего не стоит защитить себя самому.

– Вы отказываетесь от Защиты?

Илия вскинул подбородок:

– Гетторны никогда не отказывают в Защите! Но я должен все выяснить до конца. И я это сделаю. У вас задача простая. Вы не должны лгать. Времени для разговора у нас достаточно.

– Вот это вряд ли. С минуту на минуту нас могут обнаружить и уничтожить.

– Не забывайте, мистер Смит, что вы под защитой клана Гетторнов. Дом оцеплен. У дверей вооруженные люди. Сюда не сможет войти никто. Даже если он приедет на тяжелом танке. Мы способны выдержать осаду даже маленькой армии. При любом нападении на Защитника вся пресса будет мгновенно оповещена. Все под контролем. Успокойтесь и рассказывайте, кто хочет вас уничтожить? Если это криминальные элементы, то мы вызовем федеральных агентов, и они займутся этим вопросом.

– Федеральных агентов? – удивился Смит. – А почему не Черный эскадрон?

– Черный эскадрон отправлен на две недели на профилактику. Какой-то глобальный сбой. Теперь за порядком следит Федеральная служба социальных проблем.

– Впрочем, никакой разницы.

В кухню снова вошла Мирра. На этот раз на ней было простое, вполне целомудренное платье.

– Можно? – она присела на стул рядом с Защитником.

Гетторн вопросительно взглянул на Смита.

– Она в таком же положении, как и я. Боюсь, теперь охота ведется на нас обоих.

– Вы хотите сказать, что Охотников наняли государственные службы?

– Охотников наняла Первая энергетическая компания. Она же наняла андроидов. Потом, насколько мы поняли, к делу подключились федералы, – объяснила Мирра.

– Это похоже на заговор.

– Так и есть.

– Допустим. И чего же они от вас хотят?

– Дело в том, что мы – Скважины.

– Простите? – не понял Гетторн.

Смит с тоской подумал о том, как сложно будет все объяснить. Но Мирру это обстоятельство ничуть не смутило. Она с жаром начала рассказывать все, что вчера поведала Смиту. Защитник слушал внимательно, не перебивая. По выражению его лица невозможно было понять, как он относится к услышанному, считает он их обоих параноиками, патологическими лжецами или безоговорочно верит каждому слову.

Когда Мирра закончила, он снова открыл свой компьютер и снова сосредоточенно защелкал по клавишам. Потом, закончив, достал свой мини-телефон.

– Иона, я тебе кое-что передал. Тут довольно интересный случай. Хотя поначалу я думал, что тут что-то нечисто. Но, похоже, клиенты не врут. Да. Двое. Но, скорее всего, их будет больше. Это новое направление. Проанализируй данные и выдай свой вердикт, хотя я уверен в правдивости на сто процентов.

Он положил телефон в карман.

– Спасибо, – прошептала Мирра, прикоснувшись к его руке губами.

В этом жесте не было ничего удивительного. Защитников почитали в народе, как святых. У них просили благословения и совета. Если кто-то покидал клан, отказываясь от судьбы Защитника, будь то мужчина или женщина, каждый старался заполучить такого человека в свою семью в качестве жениха или невесты. Любая вещь, оброненная Защитником, по поверьям, приносила удачу. Считалось, что прикосновение Защитника излечивает от золотухи, ветрянки и кори.

Гетторн поднялся и уложил компьютер в мешок. Забросил мешок за спину и двинулся в прихожую.

– Пойдемте. Здесь вам оставаться больше нельзя. Сейчас мы поедем в Замок Гетторнов. Там вы будете в безопасности. А мы пока займемся вашей судьбой. Да, надейсь, вы помните о гонораре.

– Да, конечно, – сказал Смит.

– Вы передаете клану Гетторнов все ваше движимое и недвижимое имущество, все ваши наличные и безналичные деньги, недвижимость, тайные клады, одежду, личные архивы. Все. У вас остается только то, что на вас. И, конечно, самое главное – у вас остается жизнь.

Они вышли из здания, щурясь на солнечный день. Если члены клана Гетторнов где-то и скрывались, то Смит их не заметил. Это внушало надежду. Он впервые за последнее время начинал чувствовать себя в безопасности.

Сверху почти камнем упал грузовой коптер.

– Быстрее! – крикнул Гетторн, подсаживая Мирру.

Через несколько мгновений они уже неслись навстречу солнцу.

Замок Гетторнов располагался, как и положено замку, высоко в горах. Стального цвета вершины с белыми шапками снега казались стеной, окружавшей волшебное королевство. Там их ждут добрые феи и мудрые маги. Там река времени течет медленно, как воск по свече. Туда не добраться неприятностям. Там ждут прекрасные, волнующие и неопасные приключения.

Коптер карабкался вверх, стараясь переползти горный хребет. Смит изнывал от нетерпения – так ему хотелось увидеть Замок Защитников, где удавалось побывать единицам. Если Надежда, где и обитала, то, несомненно, за этими вершинами.

В кабину был ледяной освежающий ветер. Он покусывал за щеки, щипал за уши, пытался покрыть изморозью разгоряченное тело коптера. Дышать стало тяжело, кислорода здесь явно не хватало. Но это длилось недолго. Коптер миновал заснеженный перевал и ухнул вниз. Там, внизу на небольшом плато, окруженном со всех сторон горными пиками, стоял настоящий замок. Сотни башенок и пристроек. Флаги с гербом Гетторнов – стилизованная фигура св. Себастьяна, пронзенного стрелами. Стены замка были покрыты броней из кевлара, башни обшиты титановыми плитами. Наверху донжона стоял крупнокалиберный зенитный пулемет, внимательно всматривающийся в небо. Кое-где из бойниц высовывались дула серьезных орудий. Это была настоящая крепость.

Коптер приземлился на лужайку перед резиденцией Гетторнов.

– Добро пожаловать! – крикнул Илия, спрыгнул на землю и протянул руку Мирре. Она с удовольствием приняла помощь. Смит почувствовал укол ревности. По лужайке носилась свора огромных псов неопределенной породы. Они явно радовались прибытию хозяина. К ним спешили люди в таких же шляпах и рубашках, как у главы клана. За спинами торчали приклады «Дабблов». Сколько же их здесь? С удивлением Смит отметил, что среди бегущих есть и женщины. Они все как одна были светловолосыми и высокими.

Гетторн окликнул одну из них, стройную, спортивную, с сильными ногами, которые обтягивали вылинявшие джинсы, лет тридцати на вид.

– Джейн, определи Мирру на женскую половину. Роав, отведи мистера Смита в его комнату. Ужин ровно в шесть, – обратился он к Смиту и Мирре. Как услышите колокол, спускайтесь на первый этаж в гостиную. Мы ужинаем всей семьей.

– А можно нам выделить одну комнату на двоих? – спросила Мирра.

Гул голосов и даже лай собак стихли. Гетторн строго посмотрел на Мирру, потом на Смита:

– Вы женаты?

– Нет… – обреченно ответила Мирра, подавив в себе мгновенное желание обмануть. Но обманывать Защитника нельзя.

– Значит, об этом не может быть и речи.

– Но мы собираемся пожениться, – вступился за Мирру Смит, – сами понимаете, в нашем положении это было не так легко сделать.

Пауза.

И тут в глазах Гетторна заплясали два веселых чертенка. Его лицо неуловимым образом преобразилось.

– Как глава клана Гетторнов, как официальный Последний Защитник, один из Тринадцати, я имей право сочетать вас законным браком. Если желаете, могу сделать это прямо сейчас.

Мирра взяла Смита за руку. Две Девятки. Девяносто Девятая. Ни в коем случае не думайте о Девяносто Девятой. Мечтать о ней можно. Думать нельзя.

– Желаем! – ответила Мирра за обоих. Смит кивнул. Ему представлялась, что начинается новая жизнь. Жизнь среди добрых, открытых людей. Жизнь, где никто не будет из него ничего высасывать, чем бы это ни было. Мир, в котором нет скважин. И нет этой бесконечной, бессмысленной погони, которая всегда заканчивается одним и тем же финалом.

Он сжал руку Мирры, и она ответила ему тем же.

Гетторн довольно оглядел их:

– Ну, за руки вы уже взялись, – начал он церемонию, – теперь дело за малым. Готов ли ты, Адам Смит, взять в жены Мирру Инс, такой, какова она есть, заботиться о ней до конца своих дней, делить с ней горести и радости, хранить ей верность и быть для нее защитником?

– Да, – ответил Смит.

– Мирра Инс, готова ли ты взять в мужья Адама Смита, такого, каков он есть, готова ли ты заботиться о нем до конца своих дней, делить с ним горести и радости, хранить ему верность и быть для него опорой?

– Да, – ответила Мирра.

– Тогда властью, данной мне народом Федерации, объявляю вас мужем и женой. Скрепите союз супружеским поцелуем.

Мирра и Смит смущенно поцеловались.

– Джейн! Пойди на кухню и скажи Виоле, что у нас сегодня вечером свадьба. Пусть Лаэрт открывает погреба, а ты, Роав, возьми с собой кого-нибудь покрепче и забейте Цезаря. Сегодня у нас свадьба! Мирра и Адам. Теперь после того, как совершен обряд, вы становитесь членами нашей семьи. Честно говоря, я сначала заподозрил подвох.

– Какой подвох, – удивилась Мирра.

– Дело в том, что члены семьи защищаются бесплатно. Теперь я не вправе требовать с вас обычный гонорар. У меня к вам другое предложение. Вы можете остаться здесь навсегда. Никто не посмеет атаковать замок Защитника. Вы будете жить и работать здесь. А все ваши неприятности останутся по ту сторону гор. Через несколько лет о вас просто забудут. У нас есть все, что необходимо для нормальной жизни. Клан Гетторнов довольно большой.

– Я слышала, самый мощный из Тринадцати.

– Возможно. Он насчитывает четыре тысячи человек. Мой прадед усыновил около сотни детей и воспитал их в лучших традициях клана. Безусловно, вы можете отказаться вступить в нашу семью. Если же вы согласитесь, завтра это будет оформлено нотариально. Я в основном обращаюсь к тебе, Мирра. Ты долгое время жила в подполье, боролась с компаниями, у тебя есть цель. Если ты останешься, об этом придется забыть.