Текст книги "Гол-2018"

– Р-р-р-а-а-а-а!.. – зашлись в восторге россияне на стадионе.

Пабло выхватил «пятнистого» из сетки и побежал устанавливать его на центр. Никто не ликовал – надо было быстрей начинать игру, время подходило к концу. Поплёлся на свою половину и Данила.

Когда немцы разыграли мяч, он пошёл обратно к своей точке. Это путешествие туда-сюда далось ему труднее, чем удар по воротам. Вдруг он почувствовал спазмы в желудке.

«Ещё не хватало блевануть на глазах у миллиарда телезрителей», – пронеслась ужасная мысль.

Он с трудом сдержался и встал опять у полукруга штрафной. Рядом помимо личного протеже бывшего тренера бундестим возникли ещё два цербера. Гость закрыл глаза и опять попытался сконцентрироваться. Удалось – он на какое-то время овладел собой.

Шли последние минуты. «Спартак» навалился на чужие ворота и принялся попросту «грузить» на Валерона и такого же высокого Хернандеса. Королёв в штрафную не лез, но, как ни странно, стража от него не отходила. Тут Лунёв, кореец и Паршивлюк затеяли перепасовку у правого угла штрафной, мяч получил грузинский хавбек и бесстрашно пошёл в обводку двоих соперников.

– Жа-а-а-а-а-ано-о! – пронеслось над полем.

Это Королёв с места отпрыгнул от своих охранников на несколько метров. Грузин мгновенно поднял голову и отбросил «круглого» одноклубнику.

Если сосчитать всех находившихся в тот момент игроков и нашей, и чужой команды, перед Ноаном получился частокол из двадцати шести ног. Найти щель в таком «заборе» мог только он. И Данила её нашёл. Снаряд по бильярдному, не слишком сильно, но очень точно, лёг в левый угол.

Трибуны начали бесноваться. Вратарь взял мяч и выбил его, куда глаза глядят. О Ду Ван радостно прыгнул Королёву на плечи, но был безжалостно снят Паршивлюком, который, расставив руки, кричал остальным:

– Не лезьте, дураки! Человек еле ходит! Вы не видите, ему плохо!

Остыв от секундной радости, потрусили на свою половину поля. Жано взял его за локоть.

– Ты бледный, – произнёс товарищ, – как прилетевшая на Землю погостить Смерть.

Ноан вздрогнул.

– Не боишься, – продолжил коллега, – что придётся жалеть? У тебя такой вид, что ты вот-вот кончишься.

– Жано, – ответил Данила, – я дополнительного времени не выдержу. Давай или сейчас решать, или ну его всё в болото…

– У нас ещё одна замена есть. Меняйся, может, до пенальти и дотянем.

– Не надо пенальти. Давай сейчас решать.

– Времени мало, – сказал грузин, посмотрев на табло. – Основное истекло. Но попробуем.

Получившие такой психологический удар чёрно-желтые растерялись. Очевидно, они ждали дополнительных тридцати минут, чтобы оправиться, получить необходимые указания от наставника, перегруппироваться и задушить спартаковцев. К тому же по Королёву – и по внешнему виду, и по тому, что он объявлялся в основном составе, но потом вдруг его экстренно сменил Рудаков, игрок несколько другого амплуа, – было видно, что он, мягко говоря, не в лучшей форме. Немцы осторожно катали снаряд, однако его потеряли, Рикардо, завалившись на спину, успел протолкнуть его Одуванчику, и упрямый кореец с типично азиатской привычкой настойчиво доводить дело до конца полез бодаться с защитниками у штрафной. Может, Лассе Собих и не хотел его сбивать, но всё же поймал на бедро, и О Ду Ван, не будь глупцом, радостно упал. Судья не мог не свистнуть, и россияне получили право на штрафной.

Рефери так внимательно смотрел на свои часы, что Данила понял – после штрафного сразу последует свисток. В любом случае надо забивать. Или-или. Третьего не дано.

Он подержал в руках мяч, наклонился, установил его в месте нарушения, окинул взглядом вдруг притихшие трибуны, выдохнул и отошёл для разбега. Немцы вовсе не хотели в последнюю минуту пропустить и отдать кубок с праздничными разноцветными ленточками на ручках, установленный на постаменте на всеобщее обозрение у центральной трибуны. В «стенку» отправилась чуть ли не вся команда. Как водится, наши потолкались с соперниками, пытаясь отодвинуть их на положенные десять ярдов, судья тоже делал знаки – но куда там!

Ноан прикинул расстояние и до «стенки» – семь с половиной метров, не больше, и до ворот – двадцать четыре, не меньше, и понял, что ему нужно пробежать при разбеге последние три шага со скоростью двенадцать с половиной метров в секунду, нанести удар со скоростью не менее девяносто шести километров в час, придать мячу вращение со скоростью шесть оборотов в секунду, и бить по нему под углом в семьдесят градусов, не меньше, иначе «стенку» не перекинуть. Будь он здоров, всё это казалось бы ерундой, но сейчас…

Он повернулся к «рамке» спиной, а глазами стал искать Жано. Поймав его удивлённый взгляд, Данила, сжав кулак и оттопырив большой палец, показал ему направление движения в штрафную. Грузинский хавбек сверкнул улыбкой – конечно, он всё понял.

Судья свистнул, Королёв разбежался, могуче замахнулся, «стенка» подпрыгнула, а он вместо удара точнёхонько короткой диагональю вывел одноклубника один на один. Пас был настолько удобен, что Жано пробил в касание в открытую половину ворот, которую защищала от возможного выстрела Данилы «стенка». Стадион взорвался.

Гость выдохнул и позволил себе расслабиться. Он попросту упал на траву, и теперь капитан не останавливал команду, которая в полном составе навалилась на него сверху.

Рефери не хотел ломать комедию и ждать, пока дортмундцы разыграют «круглого» с центра – и так команды переиграли шесть минут сверх лимита. Он дал свисток об окончании матча. Ноан выполз из-под кучи и прохрипел:

– Кто-нибудь… Мне нужны носилки…

Но просьбу он мог и не произносить. После судейской трели на поле высыпали все без исключения сотрудники клуба, помощники тренера, врачи, массажисты, запасные, сразу устроив безумные пляски, а Запевалов и ещё трое крепышей прибежали с носилками, осторожно положили на них Королёва, укрыли его пледом и понесли в раздевалку.

– Терпи, Данечка, терпи, – приговаривал Вениамин Григорьевич, – сейчас разотрём тебя, кровообращение ускорим, чайку попьёшь…

– В воду меня отнесите! – шипел змеёю гость.

– Отнесём, дружок, отнесём…

По пути он краем глаза увидел плачущего Альберту, уткнувшегося в Лёва.

«Прости, парень, – подумал Данила. – У тебя несправедливо украли кубок, я здесь – чужак. Но не плачь, у тебя ещё будут победы…»

В раздевалке ему помогли освободиться от одежды, пот с него катил таким градом, будто он отыграл не восемнадцать минут, а весь матч. Зайдя в душ, он направил струю воды в угол, и сел в него, прямо на пол. Минут через десять чуть полегчало. Он вернулся в помещение и увидел там Тихонова. Тот стоял к нему спиной и вошедшего не видел. Тренер орал на Запевалова:

– А если б ухайдокали мне мальчишку?!

– Да у него здоровья на нас двоих! – жалобно пытался оправдаться врач.

– Не ругайте его, – произнёс гость. – Это моё решение.

Андрей Валерьевич подошёл и крепко обнял игрока, не побоявшись намочить свой шикарный костюм.

– Спасибо, Данька, – пробурчал наставник. – Мне на награждение надо, извини. Выздоравливай, – ещё раз осторожно хлопнул его по плечу и ушёл.

– У меня есть лекарство, – улыбнулся доктор.

– Что за лекарство? – оторопел Королёв. – И почему раньше не дали?

– Потому что раньше было нельзя, – и врач, порывшись в сумке, вынул оттуда бутылку коньяку.

– Да вы что!? – гость так подпрыгнул, что чуть не взлетел. – Какой мне сейчас алкоголь помощник?

– Дурак! – обиделся эскулап. – У меня тридцать лет практики, диссертация и свой заочный курс. Выпьешь, расширишь сосуды, уберёшь кровяные тельца, задышишь свободнее, опять-таки успокоительное. Пей и не трынди!

«Почему на этой планете каждый второй хочет меня напоить?» – застонал про себя Ноан.

– Закусить хоть есть? – спросил он вслух.

– Чу! – заулыбался доктор, достал складной нож и два раза взмахнул им в воздухе, тем самым освободив лезвие. – Сейчас!

Из пространств своего баула он вынул бумажный пакет, высыпал из него на стол четыре яблока и быстро нарезал их дольками на стоявшую на столе рядом с минеральной водой и тонкостенными стаканчиками тарелочку. Тут же он откупорил бутылку и наполнил один из стаканов примерно наполовину.

– Что так до хрена? – возмутился больной.

– Пей давай, – спокойно отреагировал Запевалов.

Ну, Данила и выпил.

– Как пошло? – улыбнулся Вениамин Григорьевич.

– Да фиг его знает, – скривился от спиртного Королёв. – Не чувствую ничего.

– Значит, ещё!

Коньяк, что и говорить, был хорош. Неразвитая цивилизация, стремящаяся к самоуничтожению, тем не менее, создавала удивительные артефакты.

– Ну, ещё, значит, ещё, – не пытался возражать гость.

После «второй» что-то такое всё же зашумело. Ноан покачал головой – да, удалось чуть расслабиться.

– Я присяду, – сказал он врачу.

– Давай, присядь, давай, дорогой.

В раздевалку, держа перед собой цветную коробку, величаво, как военный линкор в захваченную гавань, вошёл администратор команды Георгий Степанович Чавдарь. Следовавшие за ним три других сотрудника тащили такие же коробки.

– Живой? – с улыбкой на всё лицо спросил он у Данилы.

– Пока да, – ответил тот.

– Победное шампанское! – радостно произнёс администратор. – «Вдова Клико», холодненькое!

– По такому случаю могли бы и на «Кристалл» расщедриться.

За дверью что-то бабахнуло – раз, другой, третий, зазвучала куиновская «We Are The Champions»…

– О, уже фейерверк! – заметил Георгий Степанович. – Давайте, ребята, дуйте за оставшимся – сейчас народ придёт. – Обернувшись к Королёву, он добавил. – Всё равно же поливать друг друга будете, что толку? «Кристаллом» в самолёте накачаетесь, если захотите. – И побежал догонять помощников.

– Тебе шампанское нельзя! – строго заметил эскулап.

– Да мне ничего нельзя! – простонал Ноан, которого по-прежнему крутило и мутило. – Будь моя воля, вообще бы ни к чему не прикасался…

– Ну-ну, не паникуй, всё пройдет.

– Конечно, пройдёт. На том свете…

Дверь с шумом распахнулась – в помещение ввалились футболисты. У каждого на шее на шёлковой ленточке болталась медалька. Гость поднялся.

– Данька! – заорал Макеев и заключил его в крепкие объятия.

– Тише ты, медведь! – заскрежетал Запевалов. – Ему же плохо!

– Ой, извини! – ответил Жека.

Кореец О Ду Ван молча уткнулся головой в грудь Даниле и на сумасшедшем по корявости русском произнёс:

– Си-па-си-ба!

– Пожалуйста, – ответил Королёв и ласково пошлёпал его по спине.

Подошёл Паршивлюк, держа за ленточку медаль.

– Тебе передал Платини лично, – и повесил её Даниле на шею.

– Га-а-а-а! – заорала вся команда.

Улыбающийся Жано внёс приз. Как раз возник администратор с новой партией шипучего вина. Ребята хлопали пробками и наполняли кубок. Тут появились Тихонов с другими тренерами и Федун в спартаковских бейсболке и шарфе. За ними следовал оператор с видеокамерой.

– Га-а-а-а! – опять закричали футболисты и принялись поливать начальство из бутылок.

Счастливые руководители не возражали. Наконец, когда все стали мокрыми с ног до головы, фонтан прекратился. Капитан подтолкнул Андрея Валерьевича к кубку, тот взял его и глотнул шампанского. Все кричали и аплодировали. Пригубил и Федун.

– Данила! – позвал его главный тренер. – Теперь ты!

Гость взял со стола коньяк и плеснул себе в стакан.

– Вино и лекарство мешать нельзя, – ответил он на предложение.

– Ну, ты как всегда – тренируешься по индивидуальной программе! – покачал головой Тихонов, все засмеялись.

К герою матча приблизился, протирая платком влажные стёкла очков, владелец команды и тихо спросил:

– Как самочувствие?

– Худо. Как бы мне моё сегодняшнее поведение боком не вышло.

– Ну, ты вроде держишься…

– Это только видимость. И коньяк. Прилетим домой, неделю буду в постели валяться.

– А как же сборная?

– Эх… Не знаю… Когда в аэропорт?

– Да как соберетёсь, так и поедем.

– Скорей бы, а то окочурюсь.

– Может, в местную больницу?

– Да ну их. Ещё вколют вечное снотворное из патриотических побуждений…

– Ну, смотри… Когда о новом контракте разговор начнём вести?

– Леонид Арнольдович! Дайте оклематься! Ну что вы, право!

– Ладно, отдыхай, – сказал Федун и ушёл.

Гость плюхнулся в кресло и откинулся на спинку. Пение и пляски проходили без него.

В автобусе он, к собственному счастью, задремал. Растолкали его только перед аэропортом. Кузнец, Авера, Даша и Василь Никитич встретили его у стойки. Паспортный контроль и таможенный досмотр он проходил, покачиваясь, как зомби, в основном провисев на плече у девушки. В самолёте Запевалов усадил пятерых друзей в хвост, на самые последние ряды, но его – отдельно через проход, накрыл одеялами, подложил несколько подушек под голову и заставил выпить ещё коньяку. Остальные футболисты продолжали праздновать – некоторые не угомонились до самой посадки. Красавица и агент что-то горячо обсуждали шёпотом, Саша и Лёша тихо чокались стаканчиками, он постепенно погружался в сон. Сквозь дремоту вставала картина плачущего Альберту и сверкающего огненным взором Лёва.

«Не своё ты место занимаешь, Ноан, – думалось ему. – Незаслуженно украл у людей победу. Они тренировались, работали, сражались, а тут вышел негодяй из другой Галактики и отнял чужое. Плохо. С другой стороны, как в своё время сказал Рочестер Джейн Эйр: «Ничего нет страшнее угрызений совести, когда ты, поддавшись соблазну, совершил непоправимую ошибку. Угрызения совести могут отравить жизнь». И вспомним местного гения Шекспира – «Я ведь на Земле, Где делать нехорошее похвально, И безрассудно совершать добро». Не я сказал…»

С этими грустными мыслями, под слабый шум двигателей летательного аппарата и доносящиеся спереди счастливые крики чемпионов, он заснул.

Глава восьмая

Слуцкого не зря называли наследником Лобановского и самым значимым нынешним теоретиком футбола на всём постсоветском пространстве. После первого же тайма сборной России в матче открытия чемпионата мира, когда эквадорцы устроили за Королёвым настоящую охоту и совершили на нём одном одиннадцать фолов, Леонид Викторович перевёл игрока назад, в полузащиту, максимально близко к опорнику, освободив, правда, от выполнения функций разрушителя.

Латиноамериканский футбол всегда считался жёстким, а уругвайцы, аргентинцы и эквадорцы слыли самыми отчаянными грубиянами. Но последние в этот раз переплюнули всех своих соседей по континенту разом. То, что его нещадно били по ногам, вызвать у Ноана удивления не могло – привык, но удары исподтишка локтем в спину и опять же локтем в голову в борьбе за верховой мяч – это было что-то новенькое. Африканский судья, несмотря на все симпатии к хозяевам, видимо, боясь определить результат уже в самом начале матча, удалять грубиянов не стал, ограничившись предупреждениями. Политика ФИФА – предоставлять места в судейском корпусе максимальному количеству национальных федераций – постоянно приводила к появлению таких вот чудо-рефери, боявшихся не только фиксировать не слишком явные нарушения, взятия ворот и «офсайды на тоненького», но даже своей многократной тени, отбрасываемой во все стороны лучами мощных прожекторов «Лужников».

По замыслу главного тренера Королёв оттягивал на себя двоих-троих соперников, уводил их к боковой линии, после чего или давал пас ближнему, и ребята продолжали колдовать сами, разыгрывая «лишних», либо бросал в прорыв кого-либо лично. Слуцкий рассудил правильно – если человек может с тридцати пяти метров по заказу попасть в штангу, что мешает ему выдать точную передачу с того же расстояния, а лучше – метров так на пятьдесят? Или шестьдесят?

Ну, Данила и не пытался его разочаровывать. Шесть пасов-конфеток, четыре выверенных подачи с угловых, три – со штрафных, поочерёдно с правой и левой бровок, минусуем неизбежные технические ошибки российских игроков при завершении атак, несколько ударов мимо и два нереализованных выхода один на один, получаем 4:0 в пользу России.

На матч с Саудовской Аравией Королёв не попал даже в заявку. Основной версией пресс-служба объявила травму, но он хотел, чтобы ребята поиграли самостоятельно. Леонид Викторович этому только обрадовался. Арабы старались, но кадры оказались подготовлены слабо. Как сказал выдающийся тележурналист Черданцев, «кто такие игроки этой сборной, знают только их родители и тренер». Выиграли 5:1, причём пропустили после неочевидного пенальти, да что там «неочевидного» – липового, и пять мячей забили разные футболисты – так что команда находилась в полном боевом тонусе. Надежда общества на общую победу в турнире окрепла.

Третью игру в группе, с итальянцами, гость начал на скамейке. Стадион «Спартака» помимо привычного красно-белого получил явные оттенки синего цвета – он заполнился большим количеством активных болельщиков «Скуадры адзурры». Крики «форца, форца!» не особо гнали четырёхкратных чемпионов мира впёред – их футбол как выглядел во все времена тягучим, оборонительным, таким и остался. В основном и те, и другие бодались в центре поля, иногда радуя публику редкими дальними ударами и безуспешными подачами со стандартов.

Выход «Короля» после перерыва российские бордовые сектора встретили ликованием. Ноан не обманул надежды поклонников – сначала без всякой обработки пульнул отскочивший от толкавшихся Кампорезе и Гурина снаряд на сорок метров к караулившему подобную передачу в центральном круге Козлову – тот, имея десятиметровую фору перед защитником, убежал к воротам и переиграл, пусть и не без проблем, вратаря. Затем новый диспетчер дал продольную передачу – низом на пятьдесят метров! – по правой бровке Дзагоеву, тот, срезав угол, откатил мяч Дмитрию Комбарову, и последний забил в противоход голкиперу.

Далее команды, по сути, доигрывали встречу, ибо в следующую стадию выходили и те, и другие, и жилы рвать было ни к чему. Но Королёв, как обычно, не сдержался – видя, что хватка опекунов ослабла, на последней минуте совершил впечатляющий рывок через всё поле, получил пас от Щенникова и, уложив стража ворот ложным замахом на газон, перекинул «круглого» через него – надо же улучшать личную статистику.

Эйфории никакой не появилось. Все понимали, что настоящие испытания ждут впереди. Хорошо, что Слуцкий не ворчал, когда Данила исчезал с базы на свидания с будущим дипломированным финансовым специалистом. А как ещё, скажите, сбрасывать нервное напряжение?

В основном они сидели дома. Хозяин часто вспоминал старину Андерса. Ноан знал о существовании земной приметы – ничего не загадывать заранее – но всё равно забрал шесть заказанных билетов на финал. Два он отправил в Данию, два отложил Лёхе и Сашке, а ещё два отдал подруге и первому тренеру.

На матч 1/8-й со сборной Швеции команда отправилась в Питер. Конечно, по отношению к своим футболистам РФС в коалиции с ФИФА поступил не слишком красиво – не дело заставлять хозяев колесить туда-сюда, с другой стороны – продемонстрировал миру, что россияне находятся со всеми остальными в равных условиях, да и родину всего высшего руководства порадовали. А как порадовали скандинавских болельщиков! Им, считай, туда рукой подать! По сравнению с путешествием Аргентины по маршруту Екатеринбург – Сочи, – небо и земля. Мучимый сверлящим изнутри червячком тревог и сомнений (всё время вспоминался полюбившийся ему Пушкин: «Да, жалок тот, в ком совесть нечиста»), Ноан решил выходить на поле только в крайнем случае – пусть команда сама куёт себе славу, чтобы потом никто не смог упрекнуть Слуцкого в использовании «игровой модели, заточенной под одного, пусть и талантливого, игрока». Леонид Викторович был счастлив – и свой тренерский гений можно проявлять сколько угодно, и в случае чего палочка-выручалочка под рукой.

В этой игре россияне вовсе обошлись без дополнительной помощи – уже на 3-й минуте забив после неожиданного отскока, впоследствии (как ни старались викинги – опять пришёл на память великий поэт: «Сыны любимые победы, Сквозь огнь окопов рвутся шведы») нокаутировали северян невероятным ударом Селянова с тридцати метров в самый верхний угол.

– Дурной пример заразителен, – смеясь, сказал главный тренер, глядя на скрестившего по привычке руки на груди Данилу, устроившегося рядом.

Тот в ответ только улыбнулся.

Когда журналисты всех стран принялись давить на Слуцкого: «Почему не играет Королёв?» – тот лишь отмахнулся рукой. Василь Никитич пытался поругаться – слухи о некрепком здоровье Данилы Владимировича буйным цветом разрослись после дортмундского финала Лиги чемпионов, и это могло отпугнуть потенциальных работодателей, которые, зная, что у него истёк контракт со «Спартаком», плотным кольцом окружили агента. Кто только ни обращался с предложением – и «Реал», и «Барселона», и «Челси», и «Манчестер Юнайтед», и «Милан», и «Ювентус»… Но гость все переговоры отложил до окончания чемпионата мира. Однако звонков стало меньше. Первый тренер то кричал, то шипел в трубку – казалось, вот-вот он или перегрызёт провод, если это телефон стационарный, или укусит за край корпуса, если телефон мобильный.

– Давай сбавим обороты, – ответил на всё это Ноан. – А то мы с тобой как персонажи зарисовки Хармса: «Бежит мимо ворона, увидела лису и зовёт её:

– Эй, – кричит, – ты, ворона!

А ворона лисе кричит:

– Сама ты ворона!

А лиса вороне кричит:

– А ты, ворона, свинья!»

– Ну надо же как-то скаутские службы разубеждать? Слуцкий ведь не сообщит во всеуслышание: «Я не выпускаю свою главную звезду, потому что не люблю счёт 10:0»! – кипятился Василь Никитич.

– Не дрожи. Тебе денег мало? Всё равно куда-нибудь пристроюсь, не горячись. А если не хватает на текущие расходы, где, блин, твой суперэфэсбэшник?

Тот оказался лёгок на помине. Сразу после четвертьфинала на родном «Спартаке» с ивуарийцами, на которых всё же пришлось выпустить Королёва, сделавшего дежурный хет-трик за пятнадцать минут, мрачный Николай Сергеевич зазвал его в марокканский ресторан на Цветном бульваре, обещая «познакомить кое с кем».

Когда гость в своей прогулочной униформе – драных джинсах, курткой со значками и безразмерном кепи с клоунским козырьком вошёл в помещение, силовик на мгновение сменил свой заупокойный вид на более радостный и весело расхохотался.

– А что вы хотите? – отреагировал Королёв на его смешок, поглаживая рыжую бутафорскую бороду. – В России меня ни разу никто не видел одетым не в костюм. Ну, разве что ещё иногда использую тёмные джинсы и короткую куртку. А в таком дурацком наряде никто меня не узнаёт.

– О‘кей, – согласился сотрудник ФСБ и представил сидевшего рядом стройного седовласого мужчину. – Это Дэвид.

Человек протянул для пожатия руку и произнёс:

– How is your English?[7]7
  Как у вас с английским? (англ.)


[Закрыть]

– I think, better, than your Russian[8]8
  Думаю, лучше, чем у вас с русским.(англ.)


[Закрыть], – ответил Ноан.

– Отлично, – продолжил британец по-английски. – Мы обойдемся без совместного обеда, хорошо? Это, конечно, не очень вежливо, но нам лучше не находиться долго вместе.

– Нет проблем, – кивнул Данила.

– Дэвид представляет спецслужбы Острова, – с лёгким-лёгким акцентом, и несколько чётче и медленнее, чем нужно, выговаривая слова, по-английски сказал Николай Сергеевич. – Да что там секреты разводить – сэр из МИ-6.

Тот спокойно кивнул.

– Дэвид здесь, – продолжил эфэсбэшник, – чтобы подтвердить достоверность информации с их, западной стороны. Я отвечаю за информацию внутри России, бывшего СССР и бывшего восточного блока до распада Союза.

– Хорошо, – согласился Королёв.

– Тогда держите. – И тот протянул совсем маленький контейнер.

– Что это? – Ноан заинтересованно повертел пластиковую штуковину в руке.

– Мини-карта. Там всё, что вам надо. Даже французы есть. Ну и, конечно, мы, американцы и англичане.

– Сколько?

– Миллион.

– В какой валюте?

– В самой распространенной. В долларах.

– Мне не жалко. – Гость чуть наклонился вперёд. – Но почему именно столько?

– Да потому, что они у вас есть, – снова помрачнел силовик. – Вы просили, мы выполнили. Всё дело в том, что нет ни одного контакта, о котором можно сказать, что он действительно состоялся. Если бы такой факт имелся, был признан неоспоримым и являлся чьей-то государственной тайной, сумма оказалась бы больше раз в десять. А так… Здесь компиляция документов за восемьдесят лет. Шестнадцать гигабайт текста. Я, честно говоря, не понимаю, зачем это вам понадобилось. У нас ушло четыре месяца, чтобы всё собрать. Думаю, у вас уйдёт столько же, чтобы эти данные осилить.

– Справлюсь. Деньги после окончания чемпионата. Ничего?

– Ничего, – ответил Дэвид. – Возьмите. – И он дал гостю спичечный коробок.

– Что это?

– Когда открываете – снизу под выдвижной частью написан номер счёта.

– А-а, – улыбнулся Ноан, – шпионские штучки?

– Они, – с такой же улыбкой произнёс разведчик и, встав, пожал ему руку. – Только в финале нам не попадайтесь!

– Какой финал? – парировал Данила. – Вы сначала бразильцев обыграйте!

– Куда они денутся?

Гость пожал плечами.

– Хотите моё мнение, честно?

– Ну давайте…

– «Обыграть» не получится. Только «загрызть», «задавить», «закатать». Они слишком для вас хороши.

Британец почесал себя за ухом и, повернувшись к выходу, сказал сотруднику ФСБ, громко, так, чтоб Королёв тоже слышал:

– Ну и хамство. Надо было полтора брать.

Николай Сергеевич взял друга за локоть и увлёк к дверям. Перед ними он оглянулся и с улыбкой помахал соотечественнику рукой.

Гость махнул в ответ и принялся названивать Дарье.

Пока она мчалась из Черёмушек, он заказал себе еды – североафриканскую кухню пробовать ещё не приходилось. По сравнению с Кроном у него прибавилось уже семь килограммов, но он отнёс их на разницу гравитационных полей – такой очень простой обман самого себя, внутренний договор.

Когда замечательная приехала, он уже доел суп харира и допивал третий чайник вкуснейшего зелёного чая. Девушка от еды отказалась, и они пошли гулять.

На базу Данила вернулся подуставшим. Приняв душ и попив чаю, он вставил мини-карту в ноутбук и начал изучать информацию. Четырёх месяцев, конечно, ему не понадобилось, но подробный просмотр и учёт всех, даже кажущихся незначительными, деталей, потребовал двух часов времени.

Закончив, он хлопнул в ладоши, вскочил с места, подпрыгнул к потолку, коснувшись его рукой, затем включил британскую, менее бестолковую, чем российскую, музыку, вновь заварил чаю и вернулся к экрану с новой чашкой.

Ответ, как всегда, лежал на поверхности. О, это кронское умение воспринимать данные целиком, читать между строк и вычленять главное!

То, что Землю посещали другие цивилизации, можно было понять и без секретных отчётов. Ещё в Библии, если прочесть внимательно, упоминались первые контакты – в видениях Захарии и Иоанна Богослова.

Пророк Илия летал в огненной колеснице – ну ясно же, это абеорминиты, любители покрасоваться, на плазменном двигателе залетели на разведку! Но местные исследователи не слишком интересовались древними рукописями. Как там у Гришема: «Я никогда не встречал кого-нибудь из Египта, но помнил из уроков в воскресной школе, что у Моисея были там какие-то приключения». Пророк Иезекииль в 592 г. до Рождества Христова предположительно видел приземление летательного аппарата и имел телепатическую беседу с находящимся на борту существом, о чём и написал – Библия, Ветхий Завет, Иез. 1:1. Хм. Телепат? В мозги другим могут залазить только цинруссийцы. Но это очень развитое общество, что им понадобилось на этой планете? Это удивление можно отнести ко всем случаям так называемых «контактов» с инопланетным разумом. Если контакт состоялся, значит, у пришельцев не имелось другого выхода – или их летательное средство потерпело аварию, или нужно было пополнить запасы. Да мало ли?

Добровольная попытка сообщить землянам информацию зелёными человечками – какая чушь! Вы, земляне, не станете же пытаться установить контакт и поделиться знаниями, допустим, с пчёлами? Что это за посылаемые в космос радиосигналы? Какая развитая цивилизация использует радио? И как скоро вы надеетесь получить ответ? До ближайшей к вам звезды – Проксима Центавра – сорок триллионов километров. И, поверьте, ни разумной, ни какой-нибудь ещё жизни там нет. Для сообщения между Галактиками используется бета-измерение – ты входишь в него в одной точке Вселенной, а выходишь в любой другой, на чём, собственно, и построен принцип телепортации. На это тратится земная секунда. А передвигаться со скоростью солнечного света – да так не вылетишь и из собственной Галактики!

Спецслужбы США заинтересовались контактами после Розуэлльского инцидента – в пустыне Нью-Мексико разбился аппарат, обломки которого нашёл фермер. Всё свезли на авиабазу Райт-Паттерсон, населению сообщили, что это упал метеозонд, а детали находки засекретили. Ноан прочитал, что военные обнаружили два тела. «Головы круглые, глаза – небольшие, они не имеют волос. Тела по нашим стандартам довольно малы, но их головы по отношению к телу – большие. Одежда кажется цельнокроеной, серого цвета, без ремней и пуговиц», – так написано в отчёте. Большие головы по отношению к телам – это же тайреане! Безобидные, неагрессивные – вот уж точно только поломка могла заставить их попробовать сесть в пустыне.

Сразу после этого ВВС США и ЦРУ запустили несколько программ по поиску и исследованию НЛО и проверке свидетельств о встречах с инопланетянами – проект «Син» – «Знак», проект «Градж» – «Недоброжелательство», проект «Блю Бук» – «Синяя книга». Позже появился проект «Акварис» – «Водолей». Проблема казалась очень важной – ею занимались такие серьёзные личности, как один из руководителей ЦРУ контр-адмирал Роско Хилленкеттер, бывший министр обороны США Джеймс Форрестол, генерал Натан Туайнинг, директор ЦРУ генерал Уолтер Смит, профессор Дональд Мензел.

Во Франции основали проект «Жепан», руководили которым доктора астрономии Клод Поэр из Французского аэрокосмического агентства и Ален Эстрель.

В Великобритании данные собирались и обрабатывались так называемой «Рум 801» в министерстве авиации. В МИ-6 был организован отдел «24-2», работающий в рамках программы «Нойз» – «Шум». Руководил им генерал Себастьян Райт.

В Советском Союзе похожему проекту громкого имени не дали – обошлись просто запуском сверхсекретной «Государственной программы по исследованию НЛО и возможных контактов с внеземным разумом». Контролировали её выполнение генерал-лейтенант авиации А. Ю. Савин и полковник девятого управления КГБ Д. Н. Фонарёв.

По сей день действуют программы «СЕТИ» и «МЕТИ», в рамках которых посылаются сигналы в космос. Ну, это вообще смех. Бутылку, брошенную в океан, обнаружить легче, ну, наверное, в миллион в десятой степени раз.

Человечество настолько уверено в неизбежности встречи с иной формой жизни, что в ООН даже назначили директора своего управления по вопросам космического пространства, астрофизика из Малайзии Мазлану Отман «официальным лицом, ответственным за первый контакт с инопланетными гостями».