Текст книги "Ветры перемен"

Сэм хотелось заплакать, но кристаллы не плачут, у них вообще нет чувств.

"Что же мне делать?" – спросила она.

– Чарли пожертвовала собой, чтобы обеспечить средства для путешествия. Теперь они у вас есть, несмотря на все попытки Бодэ растратить их. Как ты полагаешь, сколько времени прошло с тех пор, как ты рассталась со своей подругой?

"Не… не знаю. Мне кажется, четыре-пять месяцев. Но может быть, около года".

– Сегодня – ровно год. Бодэ возобновляет аренду и снимает комнаты для новых девушек. Ты не удосужилась научиться читать, но я-то свободно Читаю Бодэ. Она хочет закрепить это навсегда. Это ее эликсиры удерживали тебя в приятном забытьи и развили в тебе такой аппетит к сладкому. При такой фигуре у тебя не может быть ни других любовников, ни каких-либо стремлений. Ты превратилась в растение. Последние пять недель ты не выходила из мансарды. А Бодэ тем временем подписывает бумаги и нанимает большие апартаменты вблизи дворца. Туда. она переведет Чарли и последних двух девушек, которых подготовила здесь, не по заказу, а для себя. Тогда положение твоей подруги будет закреплено навечно. Уже она будет учить других. И скоро у Бодэ будет достаточно денег и власти, чтобы уничтожить и Клигоса, и всех остальных.

"Нет! Она не может! Я не соглашалась на такое!"

– До чего же ты наивна! Любовный напиток направляет все страсти, все силы на кого-то одного, заставляет безумно влюбиться в него, но больше ничего не меняется, если только объект любви не изменит сам того, кто выпил любовное зелье. А ты полностью развязала руки Бодэ. Она защищает тебя даже от тебя самой. Разве любовники никогда не лгут друг другу? Разве они не делают иногда что-нибудь против желания другого, если верят, что так будет лучше для пего же? Вот почему я обязан вмешаться. Или с этим покончишь ты, или придется мне. Наш враг набирает силу. Пока эта сила растет втайне, чтобы не напугать королей Акахлара и не заставить их объединиться. Но когда эта сила будет пущена в ход, пострадают миллионы, решится судьба целых миров. Тебе придется играть эту партию, хочешь ты того или нет. Многие солдаты, которые становятся жертвой войны, тоже не хотят, не понимают, что происходит, и тем не менее сражаются, страдают и гибнут. Ты шахматная фигура в этой игре. Не знаю, пешка ты или ферзь, но и у тебя есть какое-то предназначение: иногда и пешка ставит мат королю.

"Я возьму это в свои руки! Я остановлю ее! Клянусь тебе! Я ее убью, эту стерву!"

– Нет. Нельзя поддаваться чувствам. Как ты вернешь Чарли без помощи Бодэ? Как ты доберешься до денег, наймешь нужных людей, проложишь маршрут путешествия? Она извращенка. Так используй ее, но не давай ей использовать себя. – Демон вздохнул. – Мне кажется, тебе совершенно необходимы некие побудительные мотивы. Так знай, если ты не начнешь действовать немедленно, Чарли потеряна навсегда. Как только ты выручишь ее, вы не должны более отклоняться от намеченной цели.

Ее карие глаза внимательно рассматривали отражение в зеркале.

– Что ж, не так уж и плохо, это даже может принести пользу, – сказал демон, скорее про себя. – Иллюзия мужской внешности годилась для непродолжительной маскировки, но ее невозможно поддерживать все время. Теперь тебя никто, абсолютно никто не узнает. Я возвращаю тебе твое тело, но лишь до тех пор, пока ты не дашь мне повода захватить его вновь. И еще я налагаю на тебя проклятие. Я не вправе изменять твое истинное тело, но оно останется таким, как сейчас, невзирая ни на какие снадобья, заклинания или три недели полного поста в пустыне. Если понадобится, жир можно будет превратить в мускулы, но, как только надобность в этом минует, ты возвратишься в прежнее состояние. В таком виде ты увидишь Акахлар, в таком виде Акахлар увидит тебя. Да, я дам тебе силу, когда потребуется, я не позволю, чтобы ты стала тупой, сонной и пассивной, но ты не изменишься внешне, пока не встретишься с Булеаном,

"Нет! – крикнула Сэм. – Погоди!" Но она уже вернулась в свое тело и стояла перед зеркалом, чувствуя, что в голове у нее прояснилось. Сэм чувствовала, как ее вес давит на нее, словно пригибая к земле. Вдобавок ко всему она еще и выглядела старше, намного старше. И все-таки она ощущала в себе новую силу.

Не вмешайся этот чертов демон, все прошло бы, как задумала Бодэ. Она жирна, неуклюжа, уродлива – что ж, придется ей хоть своим видом искупать то, что натворила.

Сэм заглянула в студию. Скоро рассветет. Времени осталось мало, и действовать надо быстро. Прежде всего остановить Бодэ. Потом вытащить Чарли и заняться подготовкой к путешествию;

Она сжала кристалл.

– Ну, демон, давай вместе поищем аварийный выход.

Сэм вошла в спальню, где спала Бодэ, остановилась возле постели и подняла кристалл, направляя разгорающийся луч на ее голову. Бодэ внезапно вздрогнула и застыла, но не проснулась.

– Бодэ, ты меня слышишь? – Да, дорогая, Бодэ слышит, – ответила та сонным голосом.

– Это правда? Ты собираешься дать Чарли постоянное снадобье и открыть свое собственное дело? Отвечай!

– Да, дорогая.

– Почему?

– Потому что Бодэ живет только ради тебя и боится, что ты ее покинешь. Теперь Бодэ навеки сохранит тебя для своей любви.

– Нет, Бодэ. Если ты это сделаешь, я уйду от тебя. Я лучше убью себя, я не смогу жить, помня о том, что ты сделаешь с Чарли. Я хочу, чтобы ты в это поверила.

"Исполнено".

Бодэ открыла глаза.

– Но Бодэ уже сделала это! – воскликнула она, и в ее голосе прозвучал неподдельный ужас. – Бодэ послала снадобье еще вчера, чтобы наш мотылек была готова к переезду.

– Что-о-о? Демон, у тебя что, часы стали, черт бы тебя побрал! Бодэ, вставай сейчас же! Быстро одевайся, беги к Чарли и жди меня там!

Она включила свет и принялась рыться в ящиках. Черт! Неужели на нее ничего не налезет? Ей попались какие-то растянутые штаны, которые чуть не расползлись по швам, когда она их натянула. Ладно, сколько-то они продержатся. Блуза была узка и едва доходила до пупа – ничего, сойдет. Черный плащ Бодэ едва прикрывал ей спину и висел до полу. Сэм подобрала полы и сколола их булавками, получилось нечто вроде пончо. С трудом вбила разбухшие ноги в короткие мягкие кожаные башмаки, хоть они и жали немилосердно. Ну и черт с ними!

Бодэ натянула свои неизменные сапоги на каблуках и накинула плащ с капюшоном. Капюшон скрывал ее голову, как было принято в городе, оставляя лицо в тени.

– Возьми с собой денег! – бросила ей Сэм. – И вези меня к Чарли, быстро!

Еще только начинало светать, но район понемногу оживал. Бодэ окликнула трехколесный кэб, они сели,

– Королевская башня Сикобо, – приказала Бодэ, – и побыстрее!

Возница давно перестал удивляться, если его седоками оказывались люди самого странного вида. К

Тому же они, как правило, хорошо платили. Кэб покатил по улице.

– Когда ты послала ей это?

– Утром. Когда Бодэ ходила на рынок.

– Значит, это было у нее весь день. Она принимала сегодня клиентов?

– Нет. Это не полагается ни в день приема снадобья, ни на следующий.

– Тогда мы еще можем успеть. Может быть, она еще не приняла твое зелье.

– Нет, дорогая, – вздохнула Бодэ. – Мы уже опоздали. Раньше у нее всегда был день, чтобы все обдумать, но действие последней порции снадобья не должно было кончиться до следующей недели. Когда она получила эту бутылочку с печатью Бодэ, она еще была Шари. Посыльному было велено передать ей, что госпожа приказывает принять это. Бодэ не хотела предоставлять ей выбор. Все уже было готово для нового дела.

– Черт побери! Ничто не постоянно, кроме смерти. Ты составила эту дрянь. Ты сможешь и повернуть все обратно!

– Дорогая, это невозможно. Мозг – он вроде того шкафчика с картотекой, что стоит у Бодэ. В верхнем ящичке – Чарли. В следующем – Шари. Душа – это человек, который подходит к шкафчику. Без снадобья она может выдвигать только один ящичек – Чарли. С обычным снадобьем она может выдвигать только ящичек Шари, но другой при этом все еще здесь. А если принять постоянное снадобье, все карточки из ящичка Чарли как бы уничтожаются.

Их больше нет. Остается только Шари. Она будет помнить только то, что было, пока она была Шари, – ничего больше.

– Если это так, я тебя убью.

– Бодэ с радостью умрет ради тебя, только прикажи.

В башне был привратник, но Бодэ знала пароль. Он покосился на Сэм с явным неодобрением, но все же пропустил их. Внутри были два подъемника без дверей. Бесконечная цепь кабинок двигалась непрерывно и очень медленно.

Сэм выпрыгнула следом за Бодэ, поскользнулась, услышала громкий треск – штаны лопнули на бедрах. Ну уж на это-то ей было наплевать. Вторая дверь направо. Ключ не понадобился – дверь была всегда открыта для прислуги.

– Сколько времени нужно, чтобы твое чертово зелье отбило у нее память? – спросила Сэм.

– Оно наводит сон с чудесными сновидениями, дорогая, и он длится двенадцать часов. Потом она проснется обновленной.

Квартира была действительно прекрасная, очень роскошная. Все комнаты были убраны по-разному, но так, чтобы соответствовать облику Чарли. Они прошли через гостиную, столовую. Сэм остановилась у входа в маленькую кухоньку, потом вошла и увидела на столе возле мойки бутылочку. Маленькую золотую бутылочку с личной печатью Бодэ – печать была сломана, бутылочка пуста! Она со злостью швырнула ее о стену и кинулась в спальню, которую почти целиком занимала огромная кровать в форме сердца.

Чарли, обнаженная, спала на шелковых простынях, и ее совершенная, абсолютная красота снова поразила Сэм. Даже поза спящей, даже выражение сонного лица были чувственны.

– Чарли! Проснись! – крикнула Сэм. Спящая девушка только слегка шевельнулась. Сэм повернулась к Бодэ:

– Разбуди ее!

Бодэ отбросила капюшон и опустилась на колени возле ложа:

– Шари, Шари, милая. Просыпайся. Твоя госпожа приказывает.

Чарли нахмурилась, легко вздохнула, ее огромные глаза открылись, и она сразу увидела Бодэ; Она улыбнулась.

– Шари приветствует тебя, госпожа, – сказала она нежным, чуть сонным голосом и села на своем ложе.

– Господи! Мы опоздали! – воскликнула Сэм и зарыдала безудержно, безутешно. Чарли удивленно взглянула на нее так, словно видела в первый раз, но осталась спокойной и безмятежной.

– Госпожа хочет, Шари утешать? Бодэ, все еще загипнотизированная кристаллом, не могла отвечать никому, кроме Сэм.

– О Господи! Прости меня, Чарли! – рыдала Сэм. – Я только и делаю, что приношу несчастье другим! Я ни на что не гожусь!

Чарли еще раз взглянула на нее и сдвинула брови.

– Господи Иисусе! Неужели это ты, Сэм? Неужели это и в самом деле ты? – воскликнула она наконец по-английски.

– Да, да, это я, – всхлипывала Сэм, – толстая и безобразная, и… что ты сказала?

– Так это ты! Го-о-осподи! Да я тебя и не узнала! Что ты сделала с собой?

– Но… но ты говоришь по-английски! Ты осталась самой собой! А снадобье – оно же здесь! И бутылочка пуста! Я…

Чарли сладко зевнула:

– Слушай, Сэм, если бы я сразу тебя узнала, я не стала бы прикидываться Шари. Что за шум тут поднялся?

Все еще вздрагивая и всхлипывая, Сэм рассказала ей о кознях Бодэ.

– А черт! Ладно, что ни делается, все к лучшему. Она под гипнозом, да? Ну пусть ее. Забирайся-ка сюда и хватит реветь. Я-то все гадала, появишься ли ты хоть когда-нибудь!

Наконец, кое-как успокоившись, Сэм рассказала Чарли обо всем, в том числе и о проклятии демона. Чарли только кивала, слушая. Господи! До чего же она была прекрасна!

– Сэм, не вини ты во всем себя. Не надо. Черт возьми, ты просто не была готова так быстро повзрослеть. – Она вздохнула. – А я, похоже, была…

– Но это снадобье – как же ты…

– Сэм, я с самого начала не доверяла ей ни вот столечко, но я знала, что иначе нам не достать денег. Я рассчитывала, что она слишком хитрая, чтобы сразу затеять что-нибудь, поэтому и согласилась и оставила тебя в мансарде. Но вот прошли первые недели, и тут приходит эта прелестная девочка, лет четырнадцати, вся в белом, в маске и все такое, приходит и приносит мне бутылочку. Я посмотрела на нее, вернулась сюда, прилегла и перебрала каждый день моей жизни в облике Шари, вспомнила каждого из моих клиентов. Это было нетрудно, тогда их было не так уж много. Все было совсем не так, как ты думаешь. Сначала я собиралась отослать бутылочку обратно. Это было бы знаком забрать меня отсюда, но я почему-то не могла заставить себя сделать это. Тогда я откупорила ее, но не могла заставить себя выпить. Тогда я просто поставила ее перед собой и стала думать.

– Почему ты просто не ушла отсюда?

Чарли вздохнула:

– Сэм, вот в этом-то все и дело. Мне не хотелось возвращаться. Я – может быть, это и трудно понять, – я вовсе не хотела отказываться от такой жизни. И я уверена, что дело тут не в Бодэ. Мне просто понравилось быть Шари. Раньше я иногда лежала в постели и мечтала быть прекрасной, блестящей, соблазнительной; настолько прекрасной, чтобы мужчины готовы были выложить целое состояние только за то, чтобы побыть в моем обществе. В общем, что-то вроде "Тысячи и одной ночи" пополам с Лас-Вегасом. Здесь словно осуществились эти самые мечты.

– Но все эти мужчины… Чарли улыбнулась:

– Да, да. Я всегда думала, что, если со мной случится нечто подобное, я тут же угожу на самое дно, где полным-полно пьянчуг, старых, уродливых, вонючих, слюнявых, с хлыстом в руках… Но сюда приходили совсем не такие. Они гораздо больше походили на тех, кого я обольщала в своих фантазиях. Были, конечно, и пожилые, были помоложе, но все в основном приятные люди, хорошо воспитанные. Преуспевающие, но чем-то не удовлетворенные. Все, наверное, были не слишком счастливы в браке, раз здесь принято жениться вслепую или по принуждению. Черт, да, некоторые из них были до того неловки в постели, что оставалось только гадать, занимались ли они вообще когда-нибудь этим делом. Некоторым хотелось чего-нибудь особенного, думаю того, чего они не могли получить дома. Двое совсем молодых, наверное, решили получить какой-то опыт перед женитьбой, чтобы не оказаться уж полными недотепами. И очень, очень многим просто надо было, чтобы с ними понянчились, чтобы кто-нибудь обратил на них внимание. Вовсе не каждую ночь дело доходило до секса. Один просто обнял меня, вон там, на диване, и все говорил, говорил… Говорил и плакал. И это было все, чего он от меня хотел. И ему было не важно, что я и трех слов не поняла из всего, что он мне тут наболтал.

– Господи! Сумасшествие какое-то!

– Да нет, все это просто немного грустно. Им больше некуда пойти; негде выговориться, Не с кем расслабиться. Нашлись среди них один-два со странными вывертами, но мне и это понравилось. Так вот, пока я сидела здесь, я вдруг поняла, что действительно Полюбила секс. И я делала что-то такое, в чем они все нуждались и поэтому были готовы еще и платить мне. Мне! Знаю, предполагается, что я должна была мучиться комплексом вины, но я и сейчас никакой вины не чувствую. Так вот, я просто вылила снадобье в мойку и решила попробовать заниматься этим, оставаясь собой. Мне хотелось проверить, не спятила ли я. – Ну и? – Вышло даже лучше. Я скоро научилась "становиться Шари", думать на Короткой Речи и просто подыгрывать своим клиентам все время. И когда я не была одурманена, это выходило легче. Я могла сообразить, что будет лучше для каждого, дать им побольше того, чего они хотели сами, а может быть,

И показать что-нибудь новенькое. В этой игре я поменялась с ними местами, точь-в-точь как Бодэ с тобой. Теперь управляла я. Я могла по-умненькому отшить неприятного клиента, не выливая ему на голову ночной горшок, а хорошему выдать что-нибудь и сверх программы. Но и сама я тоже получала все, что хотела. Проходили недели, а я совсем не уставала от этого. Я и сейчас еще не устала. Только днем и в выходные мне было муторно. Я старалась найти способ выходить в город, тогда бы я полностью управляла своей жизнью. И нашла. Это оказалось совсем нетрудно. Они все платили по счетам, так? Но еще они оставляли мне чаевые и, если хочешь знать, стали оставлять намного больше с тех пор, как я покончила с отравой Бодэ. Каждый день являлась моя Белая Дева и забирала их. Я стала откладывать часть. Довольно скоро у меня набралась приличная сумма. Я знала, что здешние золотые называются саркисы, и я могла их сосчитать.

Чарли встала, подошла к стенному шкафу и открыла его. Сэм последовала за ней, потрясенная, не находя слов.

Стенной шкаф был большой, вроде чуланчика. Чарли вошла в него, Сэм – следом. Там было множество соблазнительных одеяний для Шари, а позади них, тщательно спрятанный, висел белый балахон с капюшоном и маской для лица.

– Я была уверена, что моя Белая Дева не может быть незамужней девушкой. Ни одна из них и близко не подойдет к этому району. Я плохо знаю язык, но не так уж трудно объясниться жестами: "Если она – он – оно принесет мне такой же наряд да при этом ничего не скажет Бодэ, то ей – ему кое-что обломится". Так она даже не стала дожидаться следующего дня. Принесла сразу после полудня. В первый же выходной я натянула этот балахон и вышла прогуляться вокруг квартала. Чудеснейшее чувство свободы, независимости и тайны. Сперва я побаивалась, что меня выдадут браслеты на руках или кто-нибудь заметит серьги под капюшоном, но никто не обращал внимания. С волосами было посложнее, но я спрятала их так, чтобы их совсем не было видно.

Сэм слушала Чарли, все больше стыдясь, что позволила себе так опуститься. Да, ее подруга и строила планы, и действовала.

– Месяца через три, – продолжала Чарли, – у меня уже было порядочно денег, свобода передвижения, и я даже научилась выражать свои желания на здешнем языке. Я не говорю на нем по-настоящему, но многое понимаю, если хорошенько вслушаюсь. Я ведь всегда была способной к языкам, а делать мне все равно было нечего. Читать гораздо труднее: у них тут тысячи разных знаков, но я знаю самые обычные, вроде "дамский туалет", "магазин", "ресторан", ну и тому подобное. Я покупала всякую еду, просто попробовать, приобрела кучу прелестных безделушек, а когда заметила, что возле дома сшивается пара громил, вроде тех, что напали на нас, – тут же обзавелась ножом и пистолетом. Я все удивлялась, почему ты-то никогда не показываешься. Время шло, мне принесли уже десятую бутылочку – я считала. Других вестей от вас с Бодэ не было, так что я думала – либо опасность все еще велика, либо расходы оказались больше, чем мы думали. А для меня это было лучшее время с тех пор, как нас затянуло в эту дыру.

Она помолчала немного и серьезно добавила:

– Это вообще было лучшее время во всей моей жизни.

Взглянув на Сэм, Чарли легонько поцеловала ее в щеку.

– Бедная Сэм! Что ж, твой демон прав. Ни одну из нас больше не узнать. А я-то все думала, нельзя ли устроить так, чтобы Бодэ и тебя как-нибудь изменила.

– Чарли, да ты взгляни на меня!

– Вижу, вижу. Но, не говоря обо мне, она, возможно, сделала лучшее, что только могла. Теперь мы можем ехать.

– Чарли, да тебе как будто не хочется ехать, не хочется бросать все это.

– Не хочется, – согласилась Чарли. – Ты просто не представляешь, Сэм, что тут сделалось со мной. Но я нужна тебе. Однако и без Бодэ тебе не обойтись: одинокая девушка не может самостоятельно существовать в этом обществе. Не надо ненавидеть ее, Сэм. Ведь она все делала ради тебя. А то, что она тут затеяла, – это ведь нечто вроде тайного переворота: в городе этим бизнесом стали бы управлять женщины, сверху донизу. Это дает власть, Сэм, если знаешь имена тех, кто часто этим пользуется. Ну, снимай свои лохмотья, тебе надо отдохнуть. Скажи Бодэ, чтобы тоже поспала где-нибудь в уголке, а если проснется первой, пусть разбудит нас. Прикинем, сколько у нас чего есть, и отчалим отсюда.

Сэм разделась, что доставило ей величайшее облегчение. Прежде чем дать Бодэ уснуть, она снова навела на нее кристалл.

– Бодэ, я хочу, чтобы ты всегда слушалась меня, – сказала она. – Я хочу, чтобы отныне ты не смогла солгать ни мне, ни Чарли и не смогла сделать ничего втайне от нас. Я хочу, чтобы отныне, ради твоего же влечения ко мне, ты удовлетворяла мои желания, но не решала за меня заранее, чего я хочу.

"Исполнено!" – произнес демон, и нотка удовлетворения послышалась ей в его обычно холодном и бесстрастном голосе.

* * *

Когда они проснулись, Бодэ действительно пообещала им, что и впредь не будет выкидывать подобных фокусов.

Девушки послали ее проверить, сколько на их счете денег, завершить все дела и купить какую-нибудь одежду для Сэм. Чарли приготовила завтрак н, совершенно ошарашенная, смотрела, как Сэм уничтожает все, что только можно съесть.

– И сколько же ты сейчас весишь?

– Демон сказал, что около двухсот сорока фунтов. Ради Бога, молчи! Сама знаю, что похожа па мешок с салом. Я ем, даже не замечая, все, что под руку попадется. И с этим мне придется как-то смириться. По крайней мере о фигуре не надо заботиться.

Чарли подумала, что это истинно демоническое наказание. У Сэм не было выбора: добраться до Булеана или умереть. Лишь бы только красота самой Чарли не заставила Сэм страдать еще сильнее.

У Чарли была пара здешних сари, которые она купила на тот случай, если придется спешно удирать. Они были довольно скромные, но рисунок вокруг глаз и украшения все равно выдавали ее. Чарли, правда, это нисколько не беспокоило.

Вернулась Бодэ и принесла свободный хлопчатобумажный плащ с капюшоном, пару сандалий и уйму разных тканей.

– Дорогая, одежду для тебя Бодэ придется шить самой, – извиняющимся голосом сказала она.

Вещи Шари были уложены в две большие черные сумки. Они уже были готовы к переезду. Она и переехала – обратно, в мансарду Бодэ.

Вместе с чаевыми Чарли за год заработала больше тридцати тысяч саркисов, "искусство" Бодэ принесло еще десять тысяч, кроме того, существовали два ее "творения". Для несчастных девушек уже поздно было что-нибудь делать. От их "работы" Бодэ ожидала получить еще две с половиной тысячи. Итого сорок две тысячи. Чарли придержала тысячу из чаевых, от которой у нее осталось пять сотен. Четыреста двадцать пять сотен – это было бы неплохо. Но почти пять тысяч потребовались на обслуживание Чарли, еще шесть тысяч – на аренду квартиры, восемь тысяч потратили Сэм и Бодэ, почти пять тысяч были внесены в задаток за новую квартиру и се отделку. На руках у них оставалось меньше четырнадцати тысяч двухсот саркисов.

– Проклятие! Целый долбаный год, а нам так и не удалось собрать нужную сумму. Нельзя ли хоть вернуть задаток за новую квартиру? Это были бы еще две тысячи.

Бодэ покачала головой:

– Извини, дорогая. Раз отделка уже выполнена – ничего не поделаешь.

– Я могла бы взять туда тех девушек и поработать с ними еще немного, – предложила Чарли. – Если работать по семь дней в неделю и откладывать все, что мы получим, нужен всего месяц.

Сэм вздохнула:

– Мы получим восемь тысяч и потратим три. Значит, два месяца. Это еще две тысячи за аренду. Три месяца. Мой демон обозлится, да и мне это не по вкусу.

"Дальнейшая задержка неприемлема, – согласился демон. – Для начала денег достаточно. Даю тебе на все тридцать дней. За каждый день, проведенный в Тубикосе сверх этого срока, ты будешь наказана еще одним килограммом веса. Не сможешь ни ходить, ни даже встать самостоятельно, если прибавишь еще тридцать килограммов".

Сэм чуть не расплакалась:

– Но, черт возьми, нам же не хватает! Ты-то что выиграешь, если Бодэ придется возить меня на тачке? И я проедаю в день саркисов пятьдесят.

"Твой вес будет поддерживаться и в том случае, если ты будешь есть нормально. Если понадобится, я подавлю твой голод. Ты снова сдаешься. Сдаешься, даже не попытавшись".

Сэм попробовала было поторговаться с ним, по не выдержала и разрыдалась.

Чарли спокойно размышляла. Наконец она сказала:

– Слушай, наверное, мы сможем наскрести еще немного, продав мебель из новой квартиры н все, что есть ценного здесь. И не надо трепыхаться из-за навигатора и лоцманов. Купим то, что будет нам по карману, вот и все. Спроси-ка Бодэ, нельзя ли все сделать малость подешевле.

Художница на миг задумалась.

– Если мы просто присоединимся к кому-нибудь, с кем нам по пути, а потом найдем других попутчиков, то, если мы не будем слишком привередничать, все окажется намного дешевле.

– Я поняла, – сказала Чарли, прерывая перевод Сэм, – Ладно, это уже кое-что, и пусть твой демон, если он так торопится,.помогает таскать чемоданы. А если мы застрянем где-нибудь по дороге, ну что ж, найдем какую-никакую работу там. В конце концов, Бодэ – алхимик, ты могла бы давить виноград, а моя специальность ценится везде, где только есть мужчины. Может быть, когда мы будем поближе, старина Булеан почешется наконец, чтобы помочь нам, раз уж ты так ему нужна. Не вешай нос. Если нас все еще ищут, черта с два теперь узнают, а может, уже и вовсе забыли.

– Послушать тебя, получается все так легко…

– Да нет. Все это и трудно, и жутко, но если бы это было вообще невозможно, Булеан не приставил бы к тебе этого демона. Жаль, что этого самого университета нам не видать. Могу поспорить – там-то нам объяснили бы, что здесь к чему. Школу я уже, кажется, окончила. Неплохо бы теперь посмотреть па этот мир. Интересно, что тут еще есть.

Сэм грустно вздохнула:

– Ты не только красивая, ты храбрая, и голова у тебя работает что надо. А я себя чувствую какой-то недоделанной!

– Ха! Да я боюсь до дрожи в коленках. Та квартира показалась мне безопасным гнездышком после таких страхов, каких я бы никому не пожелала. Только я теперь знаю, что нельзя все время прятаться и жалеть себя, надо действовать.

Чарли оглядела своих собеседниц.

– Три женщины против целого мира; Одна – толстуха поперек себя шире, другая – безумная влюбленная, раскрашенная так, что с ума сойти, а третья высококлассная девушка по вызову. Ничего себе начало легенды. Однако есть идея! Бодэ все равно предстоит шить; сдается мне, пора бы в этом задрипанном городишке наконец изобрести лифчик!

* * *

Бодэ была потрясена. При се сложении лифчик в жизни не потребовался бы, да и Чарли она перекроила по той же мерке, но она быстро сообразила, что Сэм не единственная, кому он может пригодиться. Чарли кое-как набросала чертеж и объяснила, большей частью жестами, зачем нужен этот предмет туалета. Немножко подсказывала Сэм. Но как только Бодэ уяснила себе идею, она со страстью модельера кинулась ее осуществлять. Первые несколько образцов вышли не особенно удачными – недостаточно жесткими, не хватало поддерживающей простежки, – но следующие уже были что надо. Не высший сорт, но свое назначение выполняли и очень помогали Сэм.

Бодэ работала так, словно демон подгонял и се.

– Дорогие, неужели вы не видите? Это же настоящая революция! Подумайте, какой обширный рынок для этой штуки в одной только Тубикосе! Все крупные женщины захотят это купить. Завтра Сэм и Бодэ снова поедут в торговый район. Бодэ нужно побольше материи. Сэм наденет это, а Бодэ возьмет с собой все наброски и выкройки. Она покажет все торговцам домашней одеждой и присочинит, что ожидает Королевский патент. Лучше всего, если попадется женщина погрудастее, тогда дело в шляпе. Но даже мужчина купит это, хотя бы затем, чтобы не перехватили конкуренты. И только за наличные!

Сэм слушала, открыв рот. Наконец она спросила:

– И сколько ты думаешь за это получить? Сотен пять?

Бодэ рассмеялась:

– Бодэ собирается запросить десять тысяч и дать себя уговорить согласиться тысяч на пять – шесть.

– Но… ведь те куртизанки пошли всего по тысяче! Ты что же хочешь сказать, что идея лифчика стоит дороже человеческой жизни?

Бодэ улыбнулась:

– Девушки дешевы, потому что их всегда много. Оригинальные идеи – очень редки. Да за такую идею моя цена – ничто, просто грабеж среди белого дня!

– Ничего себе! – сказала Чарли. – В таком случае сколько бы они дали за тампоны!