Текст книги "Сольная партия"

– Пожалуй, я бы не отказался от бутылки шампанского.

Микали безучастно глядел в иллюминатор, чувствуя гнет накопившейся усталости. Если говорить правду, он вовсе не в настроении давать завтрашний концерт. Что ему нужно, так это хорошенько отдохнуть. Нет смысла возвращаться в Лондон. После выступления он полетит прямо в Афины. Даже если нет прямого рейса и придется делать пересадку в Париже или Мюнхене. Он окажется в Афинах еще до вечера. И сразу же – на Гидру.

При мысли о доме он испытал прилив бодрости, а когда стюардесса принесла шампанское, настроение и вовсе улучшилось. Медленно попивая холодное вино, Джон Микали непроизвольно открыл папку и вновь углубился в изучение материалов о Моргане.

8

Харви Джаго внимательно оглядел свое отражение в зеркале ванной. В красном бархатном пиджаке, с белым шелковым галстуком и тщательно расчесанными светлыми волосами он смотрелся весьма представительно. Ему удалось сохранить форму боксера-полутяжа, в любой момент готового провести пятнадцать хороших раундов, которым он, собственно, и был в прошлом, о чем свидетельствовал перебитый нос и сеточка мелких шрамов вокруг глаз. Он мог бы избавиться от них, но женщинам так нравилось больше. Харви производил впечатление грубоватого добряка с глазами настоящего мужчины – жестокого, твердого и безжалостного.

Сегодня он пребывал не в самом лучшем расположении духа, поскольку накануне вечером одно из его многочисленных предприятий – дом в Белгрейвии, где молодые дамы удовлетворяли прихоти высокопрестижной клиентуры, – подверглось налету полиции.

Беспокоило не то, что два члена палаты лордов и три парламентария попали в неловкое положение, очутившись на непродолжительный срок в руках полиции, – это касалось лишь их самих. И даже не финансовые потери, выразившиеся в откупных за девочек и в неполученной прибыли. Сам он, разумеется, остался в стороне. Официально заведение принадлежало другому лицу. Для того он и содержал целую ораву подставных фигур. Нет, расстроило Харви совсем иное – то, что ни один из полицейских, которым он еженедельно выкладывал кругленькие суммы за то, чтобы предприятия Джаго никто не трогал, не удосужился его предупредить. Что ж, кому-то вчерашняя история будет стоить головы. Он перешел в гостиную и остановился у окна своей роскошной квартиры.

Харви никогда не уставал любоваться видом на Грин-парк и Букингемский дворец. Именно ради него он здесь и поселился. Какой контраст с теми трущобами, где он родился.

Мария, миниатюрная горничная-филиппинка, внесла поднос с кофе, наполнила чашку и вручила хозяину.

– Спасибо, киска, – произнес Харви.

Когда она вышла, чистенькая и аккуратная в своем черном платье и черных чулках, в дверях появился брат Арнольд. На десять лет младше Харви, с редеющими волосами и впалыми щеками, он умудрялся выглядеть истощенным и испуганным в одно и то же время. Но под его неказистой внешностью скрывался мозг гениального финансиста, которому не требовался никакой компьютер.

– Хорошенькая у нее попка, – заметил старший Джаго. – Я бы с удовольствием с ней побаловался, но ты же знаешь, как я отношусь к романам с прислугой.

Арнольд, уже сделавший Марию своей любовницей и теперь пребывающий в постоянном страхе, что брат узнает об их связи, поспешил согласиться:

– Ты абсолютно прав.

– Во что обойдется мне вчерашний вечер?

– От тринадцати до пятнадцати штук. Точнее пока сказать трудно. Некоторые девочки залетели по третьему разу. Значит, им грозит решетка. Чтобы их вызволить, придется платить по максимуму, что весьма и весьма дорого.

– Заплатим, сколько надо. И вот еще. Полиция. Я хочу знать, кто нас подвел, причем уже сегодня.

– Я уже отдал распоряжение, – кивнул Арнольд. – Там к тебе какой-то тип. Зовут Морган.

– Что ему нужно?

– Не сказал, но просил передать тебе это. – Арнольд вручил брату пачку двадцатифунтовых банкнот, все еще в фирменной обертке „Мидленд банка". – Пять сотен.

Джаго поднес деньги к носу.

– Черт, как я люблю запах бабок. Ладно, Арнольд, тащи его сюда. Посмотрим, чего ему надо.

Морган не позаботился расстегнуть пуговицы армейской шинели, из-под которой выглядывал свитер с высоким горлом. Джаго налил себе виски и оглядел посетителя с ног до головы.

– Мистер Морган, – объявил Арнольд и застыл у дверей.

– Точнее, полковник. Джаго скривился.

– И что я должен теперь делать, отдать честь, что ли? – Он помахал в воздухе деньгами. – Я занятой человек, и за такую сумму вы приобрели лишь несколько минут моего времени. Выкладывайте, что там у вас, и до свидания.

– Все очень просто, – спокойно начал Морган. – При покушении на Кохена на прошлой неделе террорист воспользовался „маузером": калибр 7.63 миллиметра, модель тридцать второго года с шарообразным глушителем. В наше время такое оружие – большая редкость, раньше им пользовались в СС. В прошлом году ваша организация поставила два подобных пистолета для ИРА.

– Откуда у вас такая информация? – вмешался Арнольд.

Морган не сводил с Джаго глаз.

– От некоего Брендана Талли. Я вчера встречался с ним в Ольстере.

– Послушайте, мистер… – начал Арнольд, но старший брат жестом остановил его.

– Вы ведь не представитель закона. Чего вы добиваетесь?

– Тот, кто стрелял в Кохена, сбил машиной мою дочь, спасаясь от погони. Насмерть. Я хочу найти его.

– Теперь понял, – кивнул Джаго. – Вы полагаете, что его „маузер" из того же источника, что и те два?

– Такое предположение вполне логично. – Морган достал из кармана вторую пачку банкнот и бросил ее на стол. – Здесь еще пять сотен, мистер Джаго. Как видите, я готов платить за информацию.

– Она обойдется вам дорого, – отчеканил Джаго.

– Сколько?

– Еще штука.

– Хорошо. Когда?

– Сам лично я такими делами не занимаюсь. Мне придется кое с кем поговорить. К вечеру все разузнаю – если есть, что узнавать. Мне принадлежит клуб в Челси. „Фламинго" – на Чейни-Уок. Встретимся там в районе девяти.

– Отлично.

Морган повернулся к двери.

– Да, полковник Морган! – окликнул его Джаго. – Не забудьте вторую тысячу.

– Разумеется, мистер Джаго. Я всегда держу свое слово.

– Рад слышать.

– Постарайтесь и вы сдержать свое.

– Вы мне угрожаете, полковник? – голос Джаго стал вкрадчивым.

– Пожалуй, что так, – ответил Морган и вышел.

После его ухода в комнате надолго воцарилась тишина. Наконец Джаго открыл рот:

– Знаешь что, Арнольд, впервые за многие годы со мной говорили без должного почтения. Мы ведь не можем этого так оставить, верно? Такие вещи плохо отражаются на бизнесе. Я намерен проявить личный интерес к полковнику Моргану. Очень личный. Вечером мне понадобится парочка хороших ребят. Самых хороших.

– Сделаем, Харви.

Арнольд направился к двери. Джаго добавил ему вслед:

– Да, еще одно. С сегодняшнего дня мы перестаем продавать игрушки ирлашкам. Сколько раз я говорил тебе – на них нельзя положиться. В дальнейшем надо иметь дело только с арабами.

Вернувшись домой, Морган включил кофеварку, а затем позвонил в компанию „Ваша безопасность". Джок Келсо не стал скрывать облегчения, услышав его голос.

– Так вы вернулись. Слава Богу. Видели О'Хагана?

– Мельком, – ответил Морган. – К сожалению, он погиб. Бомба в машине. Мне просто повезло, что я не сидел с ним рядом.

После долгого молчания Келсо спросил:

– Вы узнали то, что хотели?

– Да. Поэтому и звоню. Что ты можешь мне рассказать о братьях Джаго?

– Возможно, это самые серьезные гангстеры во всем Лондоне, – ответил Келсо. – Даже мафия обходит их стороной. Арнольд – тот, что худой, – мозг организации. Старший брат Харви тоже далеко не дурак. В свое время профессионально боксировал.

– Неприятный тип. Я встречался с ним.

– Неприятный – мягко сказано. В прошлом году итальянский игрок по фамилии Пачелли попытался передернуть в одном из игорных домов Джаго. Знаете, как поступил Джаго? Взял садовые ножницы и отрезал ему первые фаланги пальцев на правой руке. Уж не хотите ли вы сказать, что „маузеры" поступили от него?

– Похоже на то. Сегодня вечером я с ним встречаюсь. В местечке под названием „Фламинго" на Чейни-Уок. Солидное заведение?

– Туда ходят только избранные.

– Значит, он будет вести себя прилично. А скажи-ка, Джок, чем он зарабатывает?

– Игорный бизнес, рэкет, публичные дома высокого класса.

– И все?

– Ну, у него есть еще одно выгодное дельце, с которым был некогда связан один мой партнер. Неподалеку от Чейни-Уок находится завод по производству краски. Называется „Уэзерби и сыновья".

– Ну и?

– В общем, картина такая. Где-нибудь на дороге перехватывается цистерна с виски или чем-то в том же роде. Ее привозят на завод, где виски разбавляют водой. Там у них есть все для разлива по бутылкам, а также этикетки лучших сортов. Оттуда спиртное развозят по клубам всей страны.

– А что полиция – ничего не знает?

– Не может схватить за руку, а если и хватает, то удар принимает на себя какое-нибудь подставное лицо. На вашем месте я держался бы от них подальше, если, конечно, вы не собираетесь идти до самого конца.

– Собираюсь, Джок. Собираюсь.

Морган сидел за столом и чистил „смит-вессон магнум", когда зазвонил телефон.

– Так вы вернулись, – прозвучал в трубке голос Кэтрин Рили.

– Да, вчера вечером.

– Что-нибудь выяснили?

– Узнаю попозже. Вы откуда звоните – из Кембриджа?

– Нет. Несколько дней я проведу в Лондоне. Надо поработать в Тавистокской клинике. Один мой коллега на месяц уехал в Нью-Йорк, и я остановилась в его квартире, в Кенсингтоне.

– Знаете что, – сообщил Морган. – Сегодня вечером у меня назначена встреча с самым отвратительным бандитом во всем Лондоне. Место встречи – „Фламинго" на Чейни-Уок.

– Как? В самом фешенебельном ночном клубе города?

– Говорят, именно так. Если вы раздобудете красивое платье и причешетесь, мне ничего не останется, кроме как пригласить вас.

– Договорились.

Клуб оправдывал самые смелые ожидания. Приглушенное освещение, тихая музыка, внимательные официанты, роскошная обстановка. Моргана и Кэтрин Рили здесь явно ждали. Их проводили к столику в углу, одному из самых удобных.

Главный официант щелкнул пальцами, и перед ними возникло ведерко с бутылкой шампанского.

– От мистера Джаго, сэр. Сегодня вы наши гости.

Из своего кабинета над рестораном Харви Джаго, облаченный в шикарный вечерний костюм черного бархата, следил за приглашенной парой через забранное фигурной решеткой окошко.

– Мне нравится его телка, Арнольд. Сразу виден настоящий класс.

– А как насчет него самого? Он ведь полковник и все такое.

– Ерунда, – бросил Джаго. – Я не знаю историю его жизни, но он из тех же трущоб, что и мы с тобой.

– Позвать его наверх?

– Рано. Пусть сперва поедят. Ведь самое главное блюдо – десерт, не правда ли, Арнольд?

– А как насчет мужчин? – спросил Морган.

– Не ваше дело.

– Тогда как вы отдыхаете?

– Летаю. У меня уже двенадцатилетний стаж. Я в самом деле неплохой пилот.

Главный официант приблизился и прошептал что-то Моргану на ухо. Полковник оставил Кэт допивать шампанское и последовал за ним к двери с табличкой „Для персонала". За ней находилась устланная ковром лестница, на верхней площадке которой гостя ждал Арнольд.

– Прошу сюда, полковник.

Морган поднялся по ступенькам и вошел в кабинет – гордость Джаго, оформленный одним из лучших лондонских дизайнеров. Все вокруг было китайского производства, а некоторые произведения искусства стоили Харви действительно больших денег.

Джаго сидел за столом и курил сигару.

– А вот и вы. Вас хорошо обслужили? – спросил он.

– Замечательно, – ответил Морган. – Но у меня не больше времени, чем у вас, мистер Джаго. Где обещанная информация?

– Разве мы не договаривались о второй тысяче, Арнольд? – обратился Джаго к брату.

Морган извлек из внутреннего кармана конверт.

– Сперва послушаем, что вы скажете. Затем вы его получите.

Джаго вздохнул.

– Мне очень неприятно. Видите ли, я боюсь, что мы не смогли узнать то, что вам нужно.

– Не смогли или не захотели? – уточнил Морган.

– Эта загадка поможет вам скоротать долгие зимние вечера.

– А как насчет тысячи фунтов, которые я уже заплатил?

– Мое время очень дорого стоит, старина. – Джаго взглянул на часы. – Пожалуйста, проводи полковника, Арнольд. У меня масса дел.

Морган направился к порогу, но вдруг остановился и взял с лакированного столика большую китайскую вазу.

– Начало девятнадцатого столетия, – заметил он. – Не то, чтобы слишком редкая, но бесспорно красивая.

Он уронил вазу на пол, и она разлетелась на мелкие кусочки.

– Это только начало, приятель, – сказал, закрывая за собой дверь, Морган.

Джаго пулей вылетел из-за стола. На скулах его, когда он склонился над осколками, играли желваки.

– Ты знаешь, что делать, – повернулся он к брату. – Передай им, чтобы они постарались. Я хочу, чтобы если он когда-нибудь и выйдет из больницы, то только на костылях.

Морган оставил „порше" на некотором расстоянии от клуба. Пока они шли до машины, Кэтрин Рили опиралась на его руку.

– Значит, он молчит? – спросила она.

– В общем-то, да.

– Что вы собираетесь делать теперь?

– Убедить его передумать.

Они свернули в переулок, где стоял „порше".

Арнольд Джаго задержался на углу с двумя громилами, одним маленьким и небритым, другим высоким, скуластым и длинноруким.

– Вы уж смотрите, постарайтесь, – предупредил он.

– Предоставьте все нам, мистер Джаго, – уверенно объявил высокий по имени Жако.

Парни двинулись вдоль припаркованных машин. Жако вдруг остановился и придержал товарища. Морган со спутницей как сквозь землю провалились.

Он снова осторожно шагнул вперед. И тут Морган выбежал по ступенькам, ведущим в полуподвал высокого викторианского дома, развернул к себе недоростка и двинул его коленкой в пах. Тот рухнул со стоном. Жако обернулся и увидел Моргана, стоящего над его извивающимся от боли дружком. Уличный фонарь ярко освещал его лицо. Из темноты появилась Кэтрин Рили.

– Вы ведь меня искали?

Жако молнией метнулся на Моргана. Впоследствии, как он ни вспоминал, ему не удавалось понять, что же именно произошло. Мастерская подножка сбила его с ног, и он с размаху грохнулся на мокрый асфальт. А когда вскочил, Морган схватил его за кисть правой руки, крутанул ее вверх и в сторону и взял в замок. Жако издал вопль боли, чувствуя, что его мускулы вот-вот лопнут. Не выпуская бандита, Морган ударил его головой об ограду, затем взял Кэт за руку и повел ее к „порше". Когда он помог ей усесться, она спросила:

– Вы любите все доводить до конца, верно?

– Интересно, – заметил полковник, устраиваясь рядом. – Что-то вы не рвете на себе волосы из-за моих жестоких, прямо-таки фашистских действий. Это вы-то, такая либеральная, милая, чистая и образованная.

– Они сами напросились, вот и получили свое, – отозвалась Кэтрин. – Очевидно, вы сильно рассердили мистера Джаго.

– Скорее всего так, – ответил Морган, трогая с места.

– Вы не зайдете? – спросила Кэтрин, когда полковник проводил ее до дверей.

– Я очень занят сегодня.

– Интересно, чем?

– Надо преподать Харви Джаго урок хороших манер.

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Пожалуй, нет. То, что я хочу сделать, в любом случае незаконно. И мне не хотелось бы впутывать вас. Я позвоню.

Прежде чем Кэтрин успела возразить, Морган сбежал вниз по ступенькам к „порше". Девушка открыла дверь и скрылась в подъезде. Арнольд Джаго вышел из припаркованной недалеко машины, записал номер дома, сел за руль и уехал.

* * *

Фергюсон работал в одиночестве за столом своей квартиры на Кавендиш-сквер. Тишину нарушала только музыка оркестра Гленна Миллера, льющаяся из проигрывателя за его спиной. Тайной слабостью Фергюсона были „биг-бэнды" его молодости. Причем не только Миллер, но и лучшие британские оркестры Лью Стоуна, Джо Лосса, а еще песни Ала Боулли. Под их музыку он с чувством теплой ностальгии уносился мыслями в военные годы. К примеру, в сороковой, когда все шло из рук вон плохо, но когда, по крайней мере, все знали, кто есть кто. А сейчас? Враг вполне мог сидеть даже на парламентской скамье. Возможно, так оно и есть.

Красный телефон слева тихо загудел. Фергюсон глянул на часы. Почти десять. Он снял трубку.

– Кто звонит?

– Бейкер, сэр.

– Вы допоздна заработались сегодня, суперинтендант.

– Бумаги, сэр, сами знаете. Я полагал, вам будет интересно узнать, что Аза Морган вернулся из Белфаста целым и невредимым. Служба безопасности засекла его в „Хитроу" вчера вечером.

– Но нам не известно, что он там выяснил?

– Нет, сэр.

– Вы связывались с армейской разведкой в Лисборне относительно О'Хагана?

– Да, но он исчез из их поля зрения. И это не удивительно, учитывая, что там сейчас в разгаре операция „Моторист".

– А чем занимается Морган сегодня?

– Похоже, у него какие-то дела с доктором Рили, психологом из Кембриджа. Она сейчас живет на квартире в Кенсингтоне. Морган заехал за ней в полдевятого. Оба были в вечерних туалетах.

– И куда направились?

– Не знаю, сэр. Мой человек потерял их.

– Какая неожиданность, – съязвил Фергюсон. – За что мы ему платим – за то, что он разыгрывает из себя беспомощного идиота?

– Но послушайте, сэр. Моргана не переиграешь. Он занимался такими делами многие годы, сами знаете. Он почувствует слежку, едва выйдя за порог. У него давно уже выработалось шестое чувство. Иначе его уже не было бы в живых.

– Ну ладно, суперинтендант, приберегите свое красноречие для другого раза. По сути дела, вы хотите сказать, что за ним нельзя проследить, если он сам того не захочет.

– Я хочу сказать: если у меня не будет шести групп наблюдения на машинах, постоянно координируемых из центра.

– В таком случае не надо, – отрезал Фергюсон. – Вообще ничего не надо делать. Отзовите своих людей. Предоставим Азе свободу на пару дней. А там посмотрим.

Он положил трубку. На противоположном конце провода Гарри Бейкер нажал на кнопку интеркома и вызвал сержанта из внешнего офиса.

– Джордж, можете снять Маккензи с наблюдения за Грешам-Плейс.

– Есть, сэр. Какие еще приказания по этой точке?

– Когда понадобится, скажу.

Бейкер опустил трубку, тяжело вздохнул и опять углубился в изучение груды бумаг, загромождавших его стол.

9

Впрочем, его решение не имело ровно никакого значения, ибо в тот самый момент, когда Маккензи получил приказ отправляться домой, Морган как раз останавливал такси на углу Понт-стрит, покинув свою квартиру через окно, выходящее во внутренний дворик.

При свете дня он уже произвел самую тщательную разведку и точно знал, что делать. Водителю он велел отвезти себя к колледжу Святого Марка на Кингз-роуд. Оттуда до Челси-Крик оставалось минут пять ходьбы.

Фабрика по производству красок „Уэзерби и сыновья" стояла на пирсе, далеко выступающем в глубь залива, прямо напротив электростанции. Морган остановился в тени, поглубже натянул на руки черные кожаные перчатки, вынул из кармана бушлата маску и натянул ее на голову.

Ворота фабрики оказались заперты и ярко освещены. На них висело предупреждение о наличии собак, хотя так оно или нет – одному Богу было известно.

Во время дневного визита Морган наметил, как проникнуть на фабрику. Он присмотрел бетонную плотину, через которую переливалась вода. Плотина тянулась до хитросплетения стальных балок, поддерживавших пирс. Теперь он дошел до плотины и ступил на нее, сперва очень аккуратно, определяя силу потока. Задача оказалась не такой уж непреодолимой. Вода доходила только до икр, а гребень плотины был достаточно широк, хотя его и покрывали зеленые скользкие водоросли.

До противоположного края плотины Морган добрался минуты за две. Там он перевел дух и, по ремонтной лестнице поднявшись на пирс, оказался на заднем дворе фабрики.

На первый этаж здания вела пожарная лестница, в конце которой располагалась дверь, запертая на засов и висячий замок. Морган достал из-за голенища сапога полуметровую стальную фомку, поддел ее под дужку замка и дернул. Раздался щелчок, и путь оказался свободен. Полковник ступил на неизведанную территорию. Более того, он даже не знал, что станет делать дальше, ибо не имел понятия, что именно обнаружит внутри.

В воздухе стоял тяжелый запах спиртного. Осторожно включив фонарик, Морган увидел, что находится в разливочном цеху. Он поднял крышки у нескольких резервуаров и принюхался. Технический спирт. Значит, Джаго разбавлял хорошее виски не просто водой, а отравой, которая могла привести к слепоте.

Из окна открывался вид на главный двор, где у ворот, в будке, положив ноги на стол, читал охранник в форме. На полу рядом с ним дремала огромная овчарка.

Стараясь не шуметь, Морган спустился по деревянным ступеням и очутился в просторном гараже. В нем стояло два фургона и трехтонный грузовик с ящиками высококачественного виски или того, что за виски собирались выдать.

Во двор из гаража, запертого на засов, вела небольшая эстакада. Отсюда Морган не мог видеть охранника, только освещенное окно сторожки. После недолгого размышления он снова поднялся в разливочный цех, открыл резервуар с техническим спиртом и опрокинул его. Спирт растекся по полу.

Морган опять спустился вниз, протянул руку в кабину грузовика, перевел рычаг переключения передач в нейтральное положение и снял автомобиль с ручного тормоза. Затем поднял засов и очень медленно приоткрыл массивные двойные ворота.

Из сторожки не доносилось ни звука. Морган вернулся к грузовику, оперся о задний борт спиной и толкнул машину. Она двинулась с места, сперва медленно, наконец передние колеса выкатились на эстакаду. Грузовик набрал скорость, причем так резко, что Морган потерял равновесие и упал. Поднявшись, он побежал к лестнице, а грузовик тем временем прогромыхал по двору, с размаху врезался в фабричные ворота, сорвав их с петель, и наконец остановился на улице.

К тому моменту Морган уже находился посредине разливочного цеха. Там он задержался на миг, чиркнул спичку и швырнул ее в лужу спирта, полыхнувшего огнем. Плотная стена горячего воздуха буквально выдавила его на площадку пожарной лестницы. Добежав до середины плотины, он обернулся. Языки пламени бушевали в окнах первого этажа.

Полковник выбрался на дорогу и поспешил прочь по лабиринту переулков, ведущих к Кингз-роуд.

* * *

Джаго все еще находился в клубе, когда до него дошли дурные известия, от которых он отнюдь не пришел в восторг.

– Что, черт побери, происходит! – заорал он. – Кто-то пытается вытеснить нас или что?

– Понятия не имею, Харви, – ответил Арнольд.

– А то виски, что нашли в грузовике на улице? Откуда оно?

– Экспортный товар, направлявшийся в Харвичские доки. Ребята увели его вчера от шоферского кафе в Кройдоне.

– Господи, – взбеленился Харви. – Только этого мне не хватало. Теперь легавые начнут всюду совать свой нос. Еще, не дай Бог, какой-нибудь придурок оставил отпечатки пальцев.

– Они до тебя ни в жизнь не докопаются, – с готовностью вступил в разговор Арнольд. – Завод официально принадлежит одному придурку из Ирландии по фамилии Мерфи.

– Тогда на первом же самолете отправь его домой, в Республику. Сделай это вчера!

– Не переживай, Харви. Он уже там. Дублинский пьянчужка оттуда и носа не кажет. Потому-то я его и выбрал.

Зазвонил телефон. Джаго поднял трубку:

– Слушаю.

– Вы уже созрели для переговоров, мистер Джаго, или вам требуются еще аргументы? – спросил Морган.

– Ах ты, ублюдок!

– Я уже слышал нечто подобное. Однако вернемся к делу. Откуда появились „маузеры"? Вы мне даете информацию, и я навсегда оставляю вас в покое.

Арнольд слушал разговор через громкоговоритель. Он открыл было рот, но Джаго жестом заставил его замолчать.

– О'кей, приятель, ты выиграл. Этим бизнесом у меня заведует человек по фамилии Гольдман. Гими Гольдман. Я свяжусь с ним и перезвоню.

– Точно? – В голосе Моргана звучала ирония.

Джаго взглянул на часы.

– Не позже чем через час.

Он положил трубку, налил себе виски и задумчиво, медленно осушил стакан. Арнольд сдержал рвущийся из груди стон, ибо он уже видел у брата такое выражение лица и знал, что оно значит.

– Ну ладно, Арнольд. Сделай следующее. Вызови Энди – Энди Форда. Затем вернись в Кенсингтон и забери бабу Моргана. Соберемся в Уаппинге. – Он посмотрел на часы. – У тебя есть час.

– Харви, это может плохо кончиться. Почему бы не сказать то, что он хочет, и избавиться от него навсегда.

– Сказал бы, но я уже поговорил с Гими Гольдманом, и нам нечего ему сообщить.

– О, Боже! – вырвалось у Арнольда.

– Мало того. Конечно, то, что он сделал с заводом, плохо, но дело не столько в заводе. Он угрожал мне, Арнольд, – мне! Мы не можем себе позволить такого. Не можем! – Харви похлопал брата по щеке. – Шевелись, дружище. Время не ждет.

Примерно сорок минут спустя зазвонил телефон в квартире Моргана. – Хорошо, полковник, твоя взяла. Встретимся в Уаппинге. Верфь фермеров. В доке есть склад под вывеской „Экспортная компания „Столетие". Через полчаса я приеду туда вместе с парнем, который осуществлял интересующую вас сделку.

– Очень мило, – ответил Морган. – Сколько?

– Как договаривались, штука. Не вижу, почему я должен ее упускать. – Джаго попытался изобразить уязвленное самолюбие. – А затем убирайся. Мне не нужны неприятности с полицией. Они стоят слишком много денег и времени, а я ведь капиталист до мозга костей.

Морган положил трубку, выдвинул ящик стола, достал сначала „вальтер", затем глушитель, который, фальшиво насвистывая, насадил на ствол пистолета. Потом вынул обойму из ручки и, разрядив ее, начал аккуратно набивать патронами заново.

Массивный склад с толстыми каменными стенами возвели еще в славные викторианские времена, когда британский торговый флот правил морями.

Коробки и тюки занимали всю его площадь. Джаго сидел на заднем сиденье „роллс-ройса" рядом с Кэтрин Рили и попивал бренди из мини-бара.

– Точно не хочешь пропустить рюмочку, киса?

– Идите к черту, – огрызнулась доктор.

– Как грубо.

Арнольд занял позицию у дверей, а Форд, невысокий, смуглый, зловещего вида шотландец в зеленой куртке вроде тех, что выдают в американской армии на зиму, устроился на ящике. В руках он держал обрез дробовика.

– Спрячь пушку, – приказал Харви и бросил Форду автомобильный коврик. Затем взглянул на часы. – Он появится с минуты на минуту.

Высоко над их головами, на узком бордюре, внимательно вглядываясь в происходящее и тщательно запоминая все детали, стоял Морган. Форд с обрезом, Арнольд у дверей, Джаго с Кэт на заднем сиденье „роллс-ройса".

Через некоторое время он медленно и бесшумно спустился по пожарной лестнице и поспешил к началу улицы, где оставил „порше". Разумеется, полковник ждал сюрпризов. Готовился к ним. Но теперь, из-за Кэт, он разозлился. Его руки на руле слегка дрожали.

– Едет. Я слышу его, – предупредил Арнольд.

За стеной раздался рев мощного мотора „порше", затем наступила тишина. Калитка распахнулась, и Морган, в незастегнутой шинели, глубоко засунув руки в карманы, шагнул через порог.

Кэтрин рванула дверцу машины, выскочила наружу и, спотыкаясь, бросилась к нему навстречу.

– Ты в ловушке, Аза! – выкрикнула она. – Они ждут тебя.

Морган обнял ее за плечи. Харви Джаго захохотал и вышел из „роллс-ройса" с фляжкой бренди в одной руке и серебряной чаркой в другой.

– Все нормально, – добродушно бросил он. – Мы же здесь все друзья, не так ли, полковник?

Морган улыбнулся Кэт. Никогда в жизни она не видела такой ледяной улыбки и впервые за время их знакомства заметила, как пляшут в его глазах странные золотые искорки.

– Они не сделали тебе ничего плохого?

– Нет.

– Тогда все в порядке.

Резким движением он убрал ее себе за спину и повернулся к Джаго.

– Кажется, ваш приятель забыл взвести курок обреза, который у него под ковриком.

– Энди! – вскричал Джаго.

Форд уже отбросил коврик и тянул на себя большим пальцем курок. Рука Моргана с „вальтером" молнией метнулась из-за полы шинели. Он выстрелил дважды, и обрез закувыркался в воздухе, а маленький шотландец рухнул навзничь на ящики.

Кэтрин Рили издала стон. Морган почувствовал, как ее пальцы впились ему в плечо.

– Беги наружу, девочка, – приказал он. – Жди меня в машине.

– Аза, ты зашел слишком далеко.

– В машину!

Она подчинилась. Калитка тихо закрылась за ее спиной. Братья Джаго в ожидании своей судьбы стояли около „роллс-ройса".

– Скажи ему, Харви. Ради всего святого, скажи ему правду.

– Хорошо, – произнес старший Джаго. – Признаю, я ошибся. Но нельзя винить человека за попытку. Ведь мы с тобой одного поля ягоды, Морган. Свой своего всегда узнает.

– Абсолютно верно. – Полковник тщательно прицелился и отстрелил мочку левого уха Джаго.

Тот отшатнулся, схватившись рукой за голову. Кровь фонтаном хлынула у него из-под пальцев.

Арнольд бросился вперед и схватил брата за лацканы пиджака.

– Скажи ему, Харви, ради Бога. Он же сумасшедший. Он убьет нас.

– Хорошо! Хорошо! – выдохнул Джаго. Несмотря на боль, твердость характера не изменила ему. – О'кэй, вот какие дела. Помимо всего прочего, Гими Гольдман продал ирлашкам из Ольстера и два „маузера". Потом, пару недель назад, он сидел здесь и проверял свой товар. Спецтовар, как мы его называем. Обычная рутина по средам. Вдруг, совершенно неожиданно, из темного угла возникает тип в маске. Швыряет конверт с тысячей в старых банкнотах и просит пистолет с глушителем. Объяснил, что пришел по рекомендации друга.

– И?..

– У Гими еще оставался один из тех „маузеров". Он дал его незнакомцу вместе с коробкой патронов, и тот ушел.

– Ясно. – Морган поднял „вальтер". – Пожалуй, на сей раз я отстрелю тебе правое ухо.

– Я говорю правду, клянусь! – вскричал Джаго, на сей раз в его голосе звучала самая настоящая паника.

Морган опустил „вальтер".

– Боюсь, так оно и есть. Твой голос звучит искренне. – Он взглянул на Форда, лежащего с раскрытым ртом на ящике. – Не знаю, что вы станете с ним делать. Полагаю, впрочем, что у вас есть свои методы.

Он направился к выходу, и когда открывал калитку, Джаго выкрикнул ему вслед:

– Я отомщу тебе, полковник! Ты у меня еще поплачешь!

Морган обернулся.

– Нет, – сказал он совершенно спокойно. – Не думаю. Мне кажется, что по здравому размышлению вы поймете, мистер Джаго, что лучшее для вас – забыть все происшедшее, как страшный сон.

Дверь за ним закрылась, заурчал двигатель, и „порше" уехал.

Левая щека, плечо и рука Джаго были залиты кровью, но он не утратил самообладания.

– Харви? – позвал Арнольд дрожащим от страха голосом.

– Все в порядке. Позвони доктору Джордану. Скажи, что со мной произошла маленькая неприятность. Пусть ждет нас в частной клинике на Бейли-стрит.

Арнольд бросил взгляд на Энди Форда.

– А с ним как?

– Мало ли пьянчуг-шотландцев исчезает без следа каждый день? Позвони в клуб Сэму. Пусть быстро высылает людей. Чтобы к утру здесь все убрали. А труп можно отвезти к новой Хендонской автостраде. Там каждую ночь закачивают по пятьсот тонн жидкого бетона. Прогресс – великая штука. А теперь помоги мне сесть в машину. Вести придется тебе. Арнольд подчинился.