Текст книги "Маги рынка. Секреты успешной торговли от топовых трейдеров"

Какие еще заблуждения есть у людей относительно рынков?

Мысль о том, что люди, связанные с Уолл-стрит, что-то знают. Моя мама – классический тому пример. Она смотрит Wall Street Week и воспринимает все, что они говорят, почти с религиозным рвением. Я готов поспорить, что вы, вероятно, сможете переплюнуть Wall Street Week.

Я знаю, что вы почти ежедневно общаетесь с трейдерами практически на всех крупных рынках. Вам некомфортно находиться по другую сторону забора от этих людей?

Да. Я хочу быть с ними, потому что считаю своим долгом говорить с людьми, у которых лучший послужной список.

Как сделать так, чтобы все эти мнения не сбивали с толку ваше собственное видение? Допустим, вы настроены на понижение, а 75 % тех, с кем вы разговариваете об этом рынке, настроены на повышение. Что вы делаете?

Я жду. Приведу вам прекрасный пример. До прошлой среды я был настроен на понижение по сырой нефти, в то время как она росла на два доллара. Лучший трейдер по нефти, которого я знаю, был в этот период настроен на повышение. Поскольку он был настроен на повышение, я никогда не открывал короткую позицию. Затем рынок начал пробуксовывать, и однажды он сказал: «Я думаю, здесь я пойду во флэт». Я сразу же понял, особенно учитывая тот факт, что как раз в это время из ОПЕК приходили оптимистичные новости, что сырая нефть – это короткая позиция с низким уровнем риска. Я все продал, и это оказалось отличной сделкой.

Есть ли советники по рынку, на которых вы обращаете внимание?

Марти Цвейг и Нед Дэвис – замечательные. Боб Прехтер – чемпион. Прехтер – лучший, потому что он абсолютный рыночный оппортунист.

Что вы подразумеваете под оппортунистом?

Причина его успеха в том, что волновая теория Эллиотта позволяет создавать невероятно благоприятные возможности соотношения риск/вознаграждение. Это та же причина, по которой я приписываю бОльшую часть своего успеха волновому подходу Эллиотта.

Есть ли советник, которого вы считаете недооцененным?

Я думаю, что Нед Дэвис проводит лучшие исследования фондового рынка, которые я видел. Хотя он хорошо известен, я не думаю, что он получил то признание, которого заслуживает.

Есть ли аналитики, которых вы считаете переоцененными?

Не судите, да не судимы будете.

Очень немногие трейдеры достигли вашего уровня. Что отличает вас от других?

Думаю, одна из моих сильных сторон в том, что я рассматриваю все, что произошло до настоящего момента, как историю. Меня действительно не волнует ошибка, которую я совершил на рынке три секунды назад. Меня волнует то, что я собираюсь делать в следующий момент. Я стараюсь избегать любой эмоциональной привязанности к рынку. Я прилагаю все усилия, чтобы на мое торговое мнение не влияли комментарии, которые я мог сделать в отчете о рынке.

Отсутствие лояльности к позициям, очевидно, является важным элементом в вашей торговле.

Это важно, потому что дает вам широкий интеллектуальный горизонт для понимания того, что происходит на самом деле. Это позволяет вам начать с абсолютно чистого листа при выборе правильного прогноза для этого конкретного рынка.

Усложнил ли огромный рост денег, которыми вы управляете, торговлю на прежнем уровне прибыльности?

Это значительно усложнило задачу.

Как вы думаете, могли бы вы получить значительно больший процент прибыли, если бы торговали меньшими суммами денег?

Без сомнения.

Вы когда-нибудь задавались вопросом, перевешивает ли пагубное влияние размера на результаты вашей деятельности вознаграждение за прибыль, которое вы получаете за управление деньгами?

Я думаю над этим вопросом каждый день. Будет интересно посмотреть, что произойдет к моменту выхода вашей книги.

Вы перестали принимать новые инвестиционные фонды?

Да, уже давно.

Вы были и брокером, и управляющим деньгами. Как вы сравниваете относительные преимущества и недостатки этих двух профессий?

Я ушел из брокерского бизнеса, потому что столкнулся с серьезным конфликтом интересов: если вы берете с клиента комиссионные, а он теряет деньги, вас не штрафуют. Я занялся управлением деньгами, потому что если я терял деньги, то хотел иметь возможность сказать, что не получил за это компенсацию. На самом деле это, вероятно, обошлось бы мне в копеечку, потому что у меня такие накладные расходы, что они могли бы перебить зоопарк Бронкса. Я никогда ни перед кем не извиняюсь, потому что мне не платят, если я не выигрываю.

Нас ожидает период боли. Нам придется заново учиться тому, что такое финансовая дисциплина.

Храните ли вы свои деньги в собственных фондах?

Я бы сказал, что 85 % моих чистых активов инвестировано в мои собственные фонды, прежде всего потому, что я считаю, что это самое безопасное для них место в мире. Я действительно верю, что буду настолько оборонительным и консервативным, что верну свои деньги.

Вы добились необычайных успехов в октябре 1987 года, месяце, который стал катастрофой для многих других трейдеров. Не могли бы вы рассказать о некоторых деталях?

Неделя, когда произошел крах, была одним из самых захватывающих периодов в моей жизни.

Мы ожидали крупного обвала фондового рынка с середины 1986 года и разработали планы на случай непредвиденных обстоятельств, поскольку предусмотрели возможность финансового краха. Когда мы пришли в понедельник, 19 октября, мы знали, что в этот день рынок рухнет.

Почему вы были так уверены?

Потому что предыдущая пятница была днем рекордного объема на понижение. То же самое произошло в 1929 году, за два дня до краха. Наша аналоговая модель 1929 года идеально отразила крах. (Аналоговая модель Пола Джонса, разработанная его директором по исследованиям Питером Боришем, наложила рынок 1980-х годов на рынок 1920-х. Эти два рынка продемонстрировали удивительную степень корреляции. Эта модель была ключевым инструментом в торговле фондовыми индексами Джонса в 1987 году.) Заявление министра финансов Бейкера в выходные дни о том, что США больше не будут поддерживать доллар из-за разногласий с Западной Германией, стало поцелуем смерти для рынка.

Когда вы закрыли свою короткую позицию?

Мы фактически закрыли наши короткие позиции и немного зашли в длинную позицию на закрытии дня краха (19 октября).

Большая часть вашей прибыли в октябре была связана с короткой позицией по фондовым индексам?

Нет, у нас также была чрезвычайно прибыльная позиция по облигациям. В день краха мы открыли самую большую позицию по облигациям, которую когда-либо имели. Рынок облигаций вел себя ужасно весь день 19 октября. В течение дня я очень беспокоился о финансовой безопасности наших клиентов и наших собственных активов. Мы держали свои активы в различных комиссионных домах, и я думал, что эти средства могут оказаться под угрозой. Для меня это была невыносимая ситуация.

Я продолжал думать: какой будет реакция ФРС? Я думал, что им придется добавить огромное количество ликвидности, чтобы мгновенно создать очень радужную обстановку.

Однако, поскольку весь день облигации вели себя плохо, я не мог заставить себя нажать на курок длинной позиции по облигациям. В последние полчаса торгов облигации вдруг начали расти, и в моей голове промелькнула мысль, что ФРС собирается предпринять действия, которые приведут к огромному росту цен на облигации. Как только я увидел, что рынок облигаций на мгновение повел себя правильно, я пришел в ярость.

Считаете ли вы, что октябрь 1987 года был ранним предупреждением о том, что впереди нас ждут еще более негативные времена?

Я думаю, что 19 октября финансовое сообщество, особенно Уолл-стрит, получило опасный для жизни удар, но они находятся в шоке и не осознают этого. Я помню, как в меня врезалась лодка, и моя спина была разодрана винтом. Моей первой мыслью было: «Черт, я только что испортил себе воскресный день, потому что мне придется накладывать швы». Поскольку я был в шоке, я даже не понял, насколько сильно я ранен, пока не увидел лица своих друзей.

Все разрушается в сто раз быстрее, чем строится. Достаточно одного дня, чтобы разрушить то, на строительство чего ушло десять лет. Если экономика начнет развиваться с тем рычагом, который в ней есть, она будет разрушаться так быстро, что у людей закружится голова. Мне не хочется в это верить, но я нутром чую, что именно это и произойдет.

Изучая историю, я понял, что кредит в конечном итоге убивает все великие общества. Мы, по сути, достали карту American Express и сказали, что собираемся отлично провести время. Рейган позаботился о том, чтобы экономика во время его пребывания у власти была великой, одолжив наш путь к процветанию. Мы взяли в долг под будущее, и скоро нам придется расплачиваться.

Вините ли вы в нынешней ситуации рейганомику?

Я думаю, что Рейган заставил нас чувствовать себя хорошо как страна – и это замечательно, – но с точки зрения экономики он был самой большой катастрофой, которая когда-либо происходила. Я думаю, что он, по сути, обманул нас, пообещав сократить дефицит, а затем пошел на самые большие расходы в истории этой страны. Я не думаю, что демократу это сошло бы с рук, потому что все были бы очень бдительны по поводу дефицита в 150–180 миллиардов долларов.

Видите ли вы какой-нибудь способ решить наши текущие проблемы до того, как мы погрузимся в глубокую рецессию или даже депрессию?

Именно это меня так пугает. Я не вижу никакого плана выхода из нашей нынешней дилеммы. Возможно, действуют макроэкономические силы, которые являются частью более крупного суперцикла, над которым мы не имеем никакого контроля. А может быть, мы просто реагируем на тот же тип циклов, жертвами которых стало большинство развитых цивилизаций, будь то Рим, Испания XVI века, Франция XVIII века или Великобритания XIX века. Я думаю, что нас ожидает период боли. Нам придется заново учиться тому, что такое финансовая дисциплина.

Используете ли вы вообще торговые системы?

Мы протестировали все системы на свете и, что удивительно, нашли одну, которая действительно хорошо работает. Это очень хорошая система, но по понятным причинам я не могу рассказать вам о ней больше.

К какому типу она относится? Контрарный тип? Следование за трендом?

Следование за трендом. Исходная предпосылка системы заключается в том, что когда рынки двигаются, они двигаются резко. Если на рынке, который торговался узко, происходит внезапное расширение диапазона, человеческая природа начинает проявляться в том, чтобы попытаться затушевать это движение цены. Когда вы получаете расширение диапазона, рынок посылает вам очень громкий, четкий сигнал о том, что он готовится двигаться в направлении этого расширения.

Торгуете ли вы в настоящее время частью своих средств по этой системе?

Мы только начали торговать по этой системе около шести месяцев назад, и пока она работает очень хорошо.

Считаете ли вы, что хорошая система может конкурировать с хорошим трейдером?

Хорошая система может быть способна эффективнее хорошего трейдера торговать на большем количестве рынков, поскольку она имеет преимущество неограниченной вычислительной мощности. В конце концов каждое торговое решение является продуктом какого-то процесса решения проблемы – человеческого или иного. Однако из-за сложности определения взаимодействующих и меняющихся рыночных моделей хороший трейдер обычно может превзойти хорошую систему.

Но хорошая система может помочь диверсифицировать?

Однозначно. Хорошая система поймает в десять раз больше ценового движения, чем я, в течение 15 % времени, когда рынок находится в основной фазе тренда.

Изучая историю, я понял, что кредит в конечном итоге убивает все великие общества. Мы, по сути, достали карту American Express и сказали, что собираемся отлично провести время. Рейган позаботился о том, чтобы экономика во время его пребывания у власти была великой, одолжив наш путь к процветанию. Мы взяли в долг под будущее, и скоро нам придется расплачиваться.

* * *

Следующая часть интервью была проведена двумя неделями позже. За это время Джонс изменил свое отношение к торговле на фондовом рынке с понижения на повышение.

* * *

Две недели назад вы были очень настроены на понижение. Что заставило вас изменить свое мнение?

Вы имеете в виду, кроме статьи в Wall Street Journal, которая прорекламировала всему миру, что я сократил 2000 контрактов на S&P? Рынок не падал. Первое, что я делаю, это прикладываю ухо к рельсам. Я всегда считал, что цены движутся первыми, а фундаментальные показатели – вторыми.

То есть, если вы были правы, то цены должны были упасть, а они не упали?

Одной из вещей, которой научил меня Туллис, была важность времени. Когда я торгую, я использую не только ценовой стоп, но и временной стоп. Если я считаю, что рынок должен переломиться, а этого не происходит, я часто выхожу из игры, даже если не теряю денег. Согласно аналоговой модели 1929 года, рынок должен был пойти вниз, но этого не произошло. Тогда был первый раз за последние три года, когда у нас было серьезное расхождение. Я думаю, что сила экономики отсрочит обвал фондового рынка.

Я считаю, что одна из причин, по которой мы отклоняемся от модели 1929 года, заключается в том, что сегодня доступ к кредитам намного проще. Volvo выдает автокредиты на 120 месяцев. Подумай об этом! Кто владеет автомобилем десять лет? Двадцать лет назад средний срок автокредита составлял двадцать четыре месяца, сегодня пятьдесят пять месяцев. Я думаю, что итоговый результат будет таким же, но легкость кредитования задержит процесс по сравнению с 1920 годами, когда у нас была экономика наличных денег.

Трейдинг дает вам невероятно интенсивное ощущение того, что такое жизнь. Эмоционально вы живете в крайностях.

Некоторые из ваших предварительных комментариев перед началом нашего сегодняшнего интервью звучат так, будто вы страдаете паранойей из-за своего успеха.

Если проблемы в этой стране станут достаточно глубокими, то будет создаваться впечатление, что мы как торговая фирма преуспели, в то время как другие люди пострадали, потому что у нас были определенные знания. Не то чтобы у нас были какие-то нечестные знания, которых не было у других людей, просто мы сделали свою домашнюю работу. Люди просто не хотят верить, что кто-то может выделиться из толпы и подняться над посредственностью.

Я знаю, что, как и ряд других трейдеров, с которыми я проводил интервью, вы обучали группу начинающих трейдеров. Какова была ваша мотивация?

Когда мне исполнился двадцать один год, один парень взял меня под свое крыло, и это было самое лучшее, что когда-либо случалось со мной. Я почувствовал, что обязан сделать то же самое для других людей.

Как вы находили людей, которых обучали?

Бесчисленные собеседования. Мы были завалены соискателями.

Сколько трейдеров вы приняли на работу?

Около тридцати пяти.

Были ли они успешными?

Некоторые добились очень хороших результатов, но в целом успех был неоднозначным.

Вы считаете, это потому, что для того чтобы стать хорошим трейдером, нужен талант?

Раньше я так не думал, но теперь начинаю в это верить. Одна из моих слабостей в том, что я всегда склонен быть слишком оптимистичным, особенно в отношении способности других людей добиться успеха.

Была ли ваша программа «У меня есть мечта», в рамках которой вы пообещали спонсировать образование группы детей из бедных районов, вдохновлена шоу «60 минут» о Юджине Ланге?

Да. Я пошел поговорить с ним на следующей неделе после шоу, и в течение трех месяцев мы создали нашу собственную программу. Я всегда очень верил в рычаги воздействия. Что меня действительно привлекло в этой программе, так это потенциал ее мультипликативного воздействия. Помогая одному ребенку, вы можете оказать влияние на его семью и других детей.

Недавно мы также создали новую программу под названием «Фонд Робин Гуда». Мы пытаемся найти и финансировать людей, которые находятся на переднем крае в обеспечении бедных продовольствием и жильем. Мы ищем людей, которые привыкли работать практически без бюджета, а не бюрократические структуры, которые часто неэффективно используют деньги.

Стало ли это важной частью вашей жизни?

Я бы сказал, что да. Рынки были так добры ко мне, что я чувствую, что должен отдать что-то взамен. Я не могу сказать, что я добился успеха потому, что я лучше других. По милости Божьей я оказался в нужном месте в нужное время, поэтому я чувствую огромную обязанность поделиться с другими.

Является ли положительный заряд от победы таким же сильным, как боль от поражения?

Нет ничего хуже неудачного торгового дня. Вы чувствуете себя настолько подавленным, что трудно держать голову поднятой. Но если бы я знал, что могу испытать аналогичный опыт, испытывая прилив бодрости от победы, я бы в любое время выбрал сочетание выигрышных и проигрышных дней, потому что вы чувствуете себя гораздо более живым. Трейдинг дает вам невероятно интенсивное ощущение того, что такое жизнь. Эмоционально вы живете в крайностях.

Какой самый важный совет вы могли бы дать обычному среднему трейдеру?

Не сосредотачивайтесь на зарабатывании денег, сосредоточьтесь на защите того, что у вас есть.

Вы все еще видите себя трейдером через десять или пятнадцать лет?

Я бы не хотел, чтобы было иначе.

* * *

Пол Джонс с самого начала своей деятельности был успешным трейдером, но в первые годы его результаты были нестабильными. Потребовался травмирующий опыт торговли, чтобы навсегда закрепить в его сознании важность контроля над рисками. После той выворачивающей наизнанку хлопковой сделки в 1979 году Джонсу удалось сохранить отличную чистую прибыль, при этом значительно снизив свои риски. Сегодня контроль риска является сутью торгового стиля и успеха Джонса. Он никогда не думает о том, что может заработать на данной сделке, а только о том, что может потерять. Он мысленно отмечает каждую из своих позиций на рынке. Независимо от того, насколько бОльшую прибыль он может получить по той или иной позиции, в сознании Джонса его цена входа в рынок – это цена закрытия предыдущей ночи.

Поскольку такой подход гарантирует, что в его сделках никогда не будет подушки безопасности, Джонс никогда не успокаивается ни на одной из своих позиций. Он не только следит за риском каждой позиции, но и внимательно отслеживает показатели всего своего портфеля в режиме реального времени. Если в течение одной торговой сессии его общий капитал упадет на 1–2 %, он вполне может мгновенно ликвидировать все свои позиции, чтобы снизить риск. «Вернуться всегда легче, чем выйти», – говорит он.

Если торговля Джонса начинает идти плохо, он будет постоянно уменьшать размер своей позиции, пока не вернется на прежний уровень. Таким образом, когда он торгует хуже всего, он также торгует меньше всего. В любом месяце с чистыми убытками Джонс автоматически снижает уровень риска, чтобы не допустить двузначных убытков в течение одного месяца. После больших выигрышных серий он особенно осторожен, чтобы не стать слишком самоуверенным.

Короче говоря, Джонс поддерживает контроль над рисками дюжиной различных способов. Как он сам выразился: «Самое важное правило в трейдинге: лучше играйте в защите, а не в нападении».

Гэри Бильфельдт: Да, в Пеории торгуют казначейскими облигациями
Гэри Бильфельдт: В Пеории торгуют облигациями

На протяжении многих лет я слышал, как имя BLH упоминалось в качестве одного из основных игроков на фьючерсных рынках, в частности, казначейских облигаций, крупнейшем в мире фьючерсном рынке. Я полагал, что BLH – это огромная торговая корпорация, но, разыскивая лучших трейдеров страны, я обнаружил, что BLH – это, по сути, один человек: Гэри Бильфельдт.

Кто такой Гэри Бильфельдт? Откуда он взял капитал, чтобы соперничать с основными институтами Уолл-стрит в качестве главной силы на рынке фьючерсов на казначейские облигации? Бильфельдт начал свою торговую карьеру двадцать пять лет назад, вложив всего 1000 долларов. Сначала его капитал был настолько лимитирован, что он ограничился торговлей лишь контрактом на кукурузу, одним из самых маленьких фьючерсных контрактов в период относительной стагнации цен на сельскохозяйственную продукцию. Начав с этого чрезвычайно скромного старта, Билфельдт в конечном итоге довел свой счет до ошеломляющих размеров.

Как ему это удалось? Бильфельдт не верит в диверсификацию. Его философия трейдинга заключается в том, что вы выбираете одну область и становитесь в ней экспертом. На протяжении большей части его торговой карьеры соевый комплекс и в меньшей степени смежные зерновые рынки были центром его внимания.

Хотя у Бильфельдта с самого начала было желание стать трейдером на полную ставку, его крошечная капитальная база ограничила торговлю неполным рабочим днем. В те первые годы он зарабатывал на жизнь, управляя небольшой брокерской конторой. Проблема, с которой он столкнулся, заключалась в том, как ему, трейдеру без независимых средств, развить достаточную базу капитала, чтобы стать профессионалом. Сильное желание Бильфельдта совершить этот скачок в развитии своей капитальной базы побудило его пойти на большой, если не сказать невероятный, риск.

К 1965 году Бильфельдт кропотливо увеличил свою первоначальную ставку в 1000 долларов до 10 000 долларов. Основываясь на своей фундаментальной оценке рынка соевых бобов, а также на совпадающем мнении своего бывшего профессора экономики сельского хозяйства Томаса Иеронимуса, Бильфельдт твердо верил, что цены будут расти. Играя по принципу «все или ничего», он купил двадцать контрактов на соевые бобы, что было чрезвычайно высокой позицией, учитывая размер его счета в 10 000 долларов. Снижение цены всего на 10 центов полностью уничтожило бы его счет, в то время как значительно меньшее снижение было бы достаточным для принудительной ликвидации маржинального требования. Вначале цены действительно пошли вниз, и Бильфельдт оказался в опасной близости от этого пагубного маржинального требования. Но он удержался, и цены в конце концов развернулись в сторону повышения. К тому времени, когда он ликвидировал позицию, он более чем удвоил свой капитал на этой единственной сделке. Данная сделка подтолкнула Бильфельдта к его долгожданной цели – стать трейдером на полную ставку.

Бильфельдт строил свой счет с неизменным постоянством. К началу 1980-х годов объем торговли Бильфельдта вырос настолько, что установленные правительством ограничения на спекулятивные позиции на рынках соевых бобов и зерна стали для него препятствием. Этот фактор, которому способствовала особенно плохая торговля на рынке соевых бобов в 1983 году, побудил Билфельдта переключить свое внимание на фьючерсный рынок казначейских облигаций, на котором в то время не было ограничений по позициям. (Хотя в конечном итоге на рынке казначейских облигаций был введен лимит позиций, лимит в 10 000 контрактов затмил лимит в 600 контрактов на соевые бобы.)

Потеря сои в 1983 году, возможно, была лучшим событием, которое когда-либо случалось с Бильфельдтом. Его переход к казначейским облигациям совпал с развивающимся дном на этом рынке. Он решил играть на повышение и в нужное время создал огромную длинную позицию по казначейским облигациям. Когда в период с середины 1984-го по начало 1986-го года рынок казначейских облигаций взорвался, Бильфельдт оказался в идеальном положении для того, чтобы получить огромную прибыль. Способность оставаться в крупной позиции для долгосрочного движения позволила ему извлечь из своей удачно выбранной сделки гораздо большую выгоду, чем это удалось бы большинству профессиональных трейдеров с такой же начальной позицией. Эта длинная позиция по казначейским облигациям стала лучшей сделкой Бильфельдта и вывела его в новый эшелон. Вот, вкратце, история о том, как трейдер, торгующий кукурузой с одним лотом, стал трейдером фьючерсов на казначейские облигации в той же лиге, что и наиболее видные институциональные участники рынка.

Бильфельдт не мог быть дальше от популярного образа крупного трейдера в сфере торговли фьючерсами с высоким уровнем заемных средств. Вряд ли можно было ожидать, что в Пеории[15]15
  Небольшой город на севере США, штат Иллинойс.


[Закрыть] находится один из крупнейших в мире трейдеров облигациями. Привязанность Бильфельдта к родному городу настолько сильна, что он отказался рассматривать возможность стать трейдером на площадке Чикагской торговой палаты, поскольку это означало бы отказ от привычного образа жизни. Он является воплощением американского гражданина, живущего в маленьком городке: честный, трудолюбивый, преданный семье и обществу. Одной из главных целей Бильфельдта было вложить часть своего состояния, полученного в результате торговли, в проекты, приносящие пользу его родному городу.

Я брал интервью у Бильфельдта в его большом, удобно обставленном офисе. Огромный круглый стол был окружен десятью экранами котировок. Несмотря на большое количество электроники, Бильфельдт был сдержан и редко смотрел на экраны в течение дня, который я провел в его кабинете, и трудно себе представить, чтобы он лихорадочно торговал в любое время.

Бильфельдт – немногословный человек с мягким голосом, скромный, стесняющийся говорить о своих достижениях, чтобы это не выглядело хвастовством. Консервативная натура заставляла его избегать даже, казалось бы, безобидных тем. Например, в какой-то момент, обсуждая причины своих чистых торговых потерь в определенном году, он попросил меня выключить диктофон. Мне было трудно представить, что такого он мог сказать, что потребовало этой меры предосторожности.

Неофициальные комментарии оказались далеко не шокирующими. Выяснилось, что на его торговые потери в тот год повлияла чрезмерная занятость другими обязательствами, включая членство в Совете директоров Чикагской торговой палаты, должность, которая требовала частых поездок в Чикаго. По-видимому, он не хотел, чтобы его цитировали, потому что не хотел создать впечатление, что он винит в своих торговых убытках другие свои обязанности, которые считал естественными.

Сочетание лаконичности, скромности и консерватизма Бильфельдта сделало это интервью очень трудным. Фактически это было единственное интервью, в котором средняя длина вопросов превышала среднюю длину ответов. Я подумывал об удалении этого интервью из книги – заманчивая мысль, поскольку у меня был избыток материала. Однако история Бильфельдта показалась мне настолько захватывающей, а его характер настолько сильным, что я не захотел пойти по легкому пути. В качестве компромисса я сделал акцент в этой главе на повествовании и ограничил раздел интервью несколькими выдержками.

* * *

Каков ваш основной подход к анализу и торговле на рынках?

Я всегда стараюсь опираться в первую очередь на фундаментальный анализ. Однако поскольку я обнаружил, что очень трудно знать все фундаментальные показатели – обычно у вас неплохо получается, если у вас есть 80 % информации, – я решил, что важно иметь что-то, на что можно опереться в случае, если мой фундаментальный анализ окажется неверным.

Предполагаю, что вы имеете в виду технический анализ как дополнение.

Верно. Я разработал свою собственную систему следования за трендом.

Вы торгуете по этой системе каким-то последовательным образом?

Я использую эту систему в основном как запасной вариант, чтобы знать, когда выходить из позиции.

Можете ли вы привести какой-нибудь пример?

В начале 1988 года я держал длинные позиции на рынке облигаций, прежде всего потому, что ожидал ослабления экономики. Казалось, все шло по плану до начала марта, когда рынок облигаций начал снижаться. В какой-то момент приходится признать свою неправоту. В данном случае моя система дала мне обоснование для выхода из убыточной позиции.

Что пошло не так с этой сделкой?

В основном, экономика оказалась намного сильнее, чем я ожидал. Я думал, что фактор страха, оставшийся после краха фондового рынка в октябре 1987 года, будет сильнее, чем он был на самом деле.

Каково ваше мнение о системах следования за трендом?

Лучшее, что может сделать любой начинающий трейдер, – это изучить, как работает трендовая система. Торговля по трендовой системе в течение некоторого времени научит нового трейдера принципу получения прибыли и сокращения убытков. Если вы сможете научиться дисциплине, используя систему следования за трендом, пусть даже временно, это повысит ваши шансы на успех в качестве трейдера.

Есть ли у вас мнение о системах, продаваемых широкой публике?

Несколько лет назад я изучал некоторые из этих систем и обнаружил, что они, как правило, совершают чересчур много сделок. Если система торгует слишком часто, то транзакционные издержки будут слишком высокими, а это значительно снижает вероятность того, что система будет работать. Я думаю, чтобы быть жизнеспособной, система следования за трендом должна быть среднесрочной или долгосрочной. Более чувствительные системы просто генерируют слишком большую комиссию.

Считаете ли вы, что системы следования за трендом могут быть не только средством обучения хорошим торговым привычкам, но и эффективным подходом к трейдингу?

Я бы посоветовал каждому, кто разрабатывает систему, сочетать ее с собственным суждением. Другими словами, они должны торговать половину денег по системе, а другую половину – используя собственное суждение, на случай, если система не работает.

Вы торгуете таким образом?

Раньше я уделял больше, чем сейчас, внимания системам. В основном я просто сосредотачиваюсь на своем собственном суждении.

Это потому, что ваше собственное суждение более надежно, или потому, что системы не работают так хорошо, как раньше?

Они не работают так хорошо, как раньше, потому что ими пользуются слишком много людей, которые делают одно и то же, поэтому рынок проходит через период корректировки.

На какие ключевые факторы вы обращаете внимание при фундаментальной оценке рынка казначейских облигаций?

Экономика, безусловно, является самым важным фактором. Четыре других важных элемента – это инфляционные ожидания, курс доллара, торговый баланс и дефицит бюджета.

Вы торгуете уже более двадцати пяти лет, гораздо дольше, чем большинство других трейдеров. Есть ли какая-то одна сделка, которая выделяется как самая драматичная?

Есть довольно много сделок, которые можно было бы назвать драматичными, но наиболее заметной была моя попытка определить дно рынка облигаций в 1983 и 1984 годах.

Когда вы начали пытаться покупать облигации?

Я начал пытаться выбрать дно, когда облигации торговались в районе 63–66.

Какой риск вы допускали при заключении сделки?

Как правило, от половины до полутора пунктов. (Один пункт во фьючерсах на облигации равен 32 тикам. Движение на 1 пункт равно 1000 долларов за контракт.)

Значит, если вы пытались выбрать место, которое выглядело хорошо, и оно не сработало, вы бы отказались и попробовали снова в другом месте?