Текст книги "Легенды Умирающей Земли"

– Кугель, ты просрочил отведенное тебе время! Когда ты научишься соблюдать расписание?

Кугель с достоинством ответил:

– Ты мог бы заметить, что я рою себе могилу.

– Неважно! Еллегу и Мальзеру пора заварить чай.

– Всему свое время. – Кугель выбрался из ямы и направился к сараю садовника, где ежились онемевшие от холода Еллег и Мальзер.

– Горячий чай – одно из немногих бесплатных удовольствий, которые нам позволяет Тванго! – закричал Еллег. – Весь день мы шарим по дну в почти замерзшей грязи, ожидая того момента, когда сможем наконец напиться чаю и согреть у огня продрогшие кости!

– А теперь у нас нет ни огня, ни чая! – пожаловался Мальзер. – Вимиш о нас не забывал!

– Не волнуйтесь, – успокоил их Кугель. – Я все еще не освоился со всеми обязанностями.

Кугель разжег огонь в печке и заварил чай; Еллег и Мальзер продолжали ворчать, но Кугель обещал грязелазам исправиться и мало-помалу их умиротворил. Согревшись и напившись чаю, они снова побежали к пруду и плюхнулись в грязь.

Незадолго до захода Солнца Гукин позвал Кугеля в трапезную и указал ему на серебряный бокал, стоявший на подносе:

– Это тонизирующая настойка. В это время ты обязан ежедневно подавать ее мастеру Тванго.

– Вот еще! – возмутился Кугель. – Когда наступит конец всем этим издевательствам?

Гукин только безразлично крякнул. Кугель схватил поднос и отнес его в кабинет. Тванго, надевший мягкие кожаные перчатки, тем временем сортировал чешуйки – рассматривая каждую под увеличительным стеклом, он помещал ее в ту или иную коробку.

Кугель поставил поднос на стол.

– Я хотел бы кое-что заявить.

Приложив линзу к глазу, Тванго отмахнулся:

– Одну минуту, Кугель! Вы же видите, я занят.

– Я подаю вам эту настойку только потому, что меня к этому принуждают. Позвольте снова напомнить вам условия нашего соглашения, согласно которым я назначен бригадиром, то есть руководителем бригады, производящей раскопки во Флютике. Должностью бригадира не предусматривается выполнение обязанностей лакея, судомойки, привратника, чернорабочего и мальчика на побегушках. Если бы я знал, насколько расплывчато вы определяете категории персонала…

Тванго нетерпеливо поднял голову:

– Помолчите, Кугель! Ваши мелочные претензии действуют мне на нервы!

– И все же как насчет нашего договора?

– Придется заново определить круг ваших обязанностей. При этом ваше жалованье останется прежним, так что жаловаться вам не на что. – Тванго выпил настойку. – Не хочу больше ничего слышать по этому поводу! Хотел бы заметить также, что Вимиш, как правило, надевал белый сюртук перед тем, как подавать настойку. Мы оба считали, что это придавало церемонии более торжественный характер.

Тванго вернулся к изучению чешуек, время от времени сверяясь с толстенной книгой в кожаном переплете, обтянутом бронзовой сеткой, с корешком, скрепленным бронзовой спиралью. Кугель мрачно наблюдал за ним. Через некоторое время он спросил:

– Что вы будете делать, когда чешуйки кончатся?

– Пока что мне не приходится об этом беспокоиться, – чопорно ответил Тванго.

– А что это за книга?

– Полезнейший справочник – трактат Харувио «Подробное описание анатомии некоторых представителей Высшего Света». Он позволяет идентифицировать чешуйки и в этом отношении незаменим.

– Любопытно! – отозвался Кугель. – И сколько разновидностей вы уже нашли?

– Не могу точно сказать. – Тванго указал на группу еще не отсортированных чешуек: – Эти серо-зеленые «обыкновенные» экземпляры – типичные составляющие дорсальных участков; розовые и красно-оранжевые – с противоположной (условно – «брюшной») части торса. Чешуйкам каждого сорта свойственно характерное звучание. – Тванго поднес к уху отборную серо-зеленую «обыкновенную» чешуйку, осторожно постучал по ней небольшой металлической палочкой и прислушался, полуприкрыв глаза. – Идеально чистый тон! Сортировать такой товар – одно удовольствие!

– Тогда почему вы надели перчатки?

– Ага! Во Флютике многое озадачивает новичка! Не забывайте, что мы имеем дело с материалом Высшего Света! Воздействие влажных чешуек почти незаметно, однако, высохнув, они раздражают кожу.

Взглянув на лежавшую перед ним схему, Тванго выбрал одну из «особых» чешуек.

– Протяните руку… Не бойтесь, Кугель, не бойтесь! Вам не грозит внезапное превращение в бесенка из преисподней, уверяю вас!

Кугель неохотно протянул руку. Тванго прикоснулся к его ладони «особой» чешуйкой. Кугель почувствовал покалывание кожи, сопровождавшееся тянущим ощущением – словно к его ладони присосалась минога. Кугель проворно отдернул руку.

Тванго усмехнулся и положил чешуйку обратно в коробку.

– Вот почему я надеваю перчатки, прежде чем сортировать сухие чешуйки.

Глядя на стол, Кугель нахмурился:

– И все они такие жгучие?

– Вас ужалила каменистая фронтальная чешуйка навершия, ей свойственна повышенная активность. Вот эти шиповатые соединительные чешуйки легче переносить. Подозреваю, что самым активным окажется пекторальный неборазрывный брызгосвет, так как он контролировал всю сеть силовых линий структуры Скорогроха. «Обыкновенные» чешуйки мало влияют на человека, если не контактируют с ним в течение продолжительного времени.

– Удивительно, как долго действуют потусторонние силы, ведь с тех пор прошли тысячелетия!

– Что такое время с точки зрения существ Высшего Света? Возможно, этот термин даже не существует в их лексиконе. Кстати, о времени – Вимиш, как правило, использовал это время суток, чтоб понырять в поисках чешуек, причем нередко занимался этим и несколько часов после наступления темноты. Воистину, его пример вдохновляет! Благодаря настойчивости, мужественному терпению и умению не отступать перед трудностями он сумел расплатиться по счетам!

– Я предусмотрел другие методы, – возразил Кугель, – хотя их применение может привести к тому же результату. Вполне вероятно, что в ближайшем будущем вы будете приводить в пример своим служащим меня.

– Не исключаю такой возможности – все может быть.

Кугель вышел на задний двор. Солнце уже зашло; в сумерках пруд выглядел матово-черным. Кугель принялся за работу с усердием, которое могло бы произвести впечатление даже на Вимиша. Подтащив к краю пруда железное корыто, он принес из сарая несколько мотков крепкой веревки.

Наступила темнота, только вдали, на морском горизонте, еще брезжило отражение сумеречного зарева – полоска бледно-баклажанного оттенка. Кугель разглядывал грязевой пруд: в его холодные глубины, при свете единственной свечи, мерцавшей на берегу, погружался по ночам Вимиш.

Кугель сардонически покачал головой и размашистым шагом вернулся в усадьбу.

Рано утром Кугель вернулся к пруду. Связав концы нескольких мотков веревки, он привязал ее к корявому стволу можжевельника с одной стороны пруда и к основанию куста бычьего боярышника на противоположном берегу. Пользуясь железным корытом в качестве плавучего средства и подтягиваясь с помощью веревки, он выплыл на середину пруда.

Прибывшие к тому времени Еллег и Мальзер застыли, пораженные открывшимся перед ними зрелищем. Кугель не преминул заметить также красную и синюю кепки Гарка и Гукина, притаившихся в зарослях валерианы.

Кугель опустил в пруд ведро, поднял его и вылил содержимое в корыто. Повторив эту операцию шесть раз, он подтянул корыто к берегу.

После этого отнес тяжелое ведро, полное грязи, к трубе, откуда текла ручьевая вода, и с помощью приготовленного заранее большого сита промыл содержимое ведра проточной водой.

К изумлению Кугеля, когда он смыл грязь, в сите остались две чешуйки: одна «обыкновенная», а другая – достопримечательных размеров, с замысловатым лучистым узором и бледно-красным бугорком в центре.

Произошло какое-то движение, мелькнула маленькая рука – Кугель попытался удержать новую красивую чешуйку, но опоздал! Гукин уже поскакал прочь. Кугель прыгнул, как разъяренная рысь, и придавил Гукина к земле. Схватив чешуйку, он пнул маленький зад гоблина с такой силой, что тот пролетел метра три по воздуху. Приземлившись кувырком, Гукин вскочил на ноги и, угрожая Кугелю кулаком, разразился визгляво квакающей многоэтажной руганью. В ответ Кугель запустил в него тяжелым комком земли. Гукин увернулся и со всех ног поспешил к усадьбе.

Задумавшись на несколько секунд, Кугель вырыл ямку рядом с кустиком темно-синего митроцвета и закопал свою находку. «Обыкновенную» чешуйку он засунул в поясную сумку, после чего отправился за следующим ведром грязи из железного корыта.

Через пять минут на задний двор величественно выступил Тванго. Остановившись неподалеку, он наблюдал за тем, как Кугель промывал в сите грязь из ведра.

– Изобретательный подход! – заметил Тванго. – Блестящая идея! Но с чего вы взяли, что можете присваивать мой товар без разрешения?

– Моя первоочередная цель заключается в сборе чешуек, – холодно отозвался Кугель. – Достижение этой цели выгодно как для меня, так и для вас.

– Гмм… Гукин сообщил мне, что вы уже добыли замечательный «особый» экземпляр.

– «Особый»? Это «обыкновенная» чешуйка. – Кугель вынул ее из сумки.

Поджав губы, Тванго осмотрел чешуйку.

– По словам Гукина, найденная чешуйка выглядела совсем не так.

– Для таких, как Гукин, придуманы слова «лжец», «подлец» и «клеветник». Ему просто невозможно доверять. А теперь прошу меня извинить – я хотел бы вернуться к работе. Время – деньги.

Тванго с сомнением отошел в сторону и следил за тем, как Кугель промывал содержимое третьего ведра грязи.

– Странно! Описание Гукина точно соответствовало характеристикам брызгосвета. Не мог же он вообразить себе такие подробности!

– Чепуха! – откликнулся Кугель. – Мне не пристало размышлять о фантазиях болотного ублюдка.

– Довольно глупостей, Кугель! Меня не интересуют ваши высказывания. Через семь минут – и ни минутой позже – вам надлежит стирать постельное белье.

Ближе к вечеру во Флютик прибыл мастер Сольдинк из фирмы «Сольдинк и Меркантидес». Кугель провел его в кабинет Тванго и притворялся, что чем-то занят неподалеку, пока Сольдинк и Тванго обсуждали пропавший товар.

Так же как раньше, Сольдинк утверждал, что ящики с чешуйками на самом деле никогда не были переданы в его распоряжение, и на этом основании требовал возвращения всей уплаченной суммы.

Тванго возмущенно отверг такую возможность.

– Странный, непонятный случай! – признал он. – В дальнейшем придется прибегать к строжайшим формальностям.

– Все это хорошо и замечательно, но в данный момент меня интересует прошлое, а не будущее. Где пропавшие чешуйки?

– Могу только повторить, что вы подписали квитанцию о получении товара, выплатили надлежащую сумму и увезли ящики в фургоне. Это невозможно отрицать! Вимиш, если бы он был жив, засвидетельствовал бы достоверность моих слов!

– Вимиш мертв – мы никогда не узнаем, что он мог бы или не мог бы засвидетельствовать.

– Факты остаются фактами. Если вы желаете компенсировать потерю, воспользуйтесь традиционным способом: поднимите цену, которую платит конечный потребитель. Ему придется нести бремя возмещения непредвиденных убытков.

– Это по меньшей мере конструктивное предложение, – согласился Сольдинк. – Я представлю его на рассмотрение Меркантидеса. Тем временем мы намерены отправить на юг несколько грузов на борту «Галанте» – в том числе, если возможно, партию чешуек. Не могли бы вы собрать еще четыре ящика в течение одного или двух дней?

Тванго постучал пухлым пальцем по подбородку:

– Придется работать сверхурочно, сортируя и оценивая чешуйки. У меня остались кое-какие запасы – думаю, за пару дней я успею приготовить партию из четырех ящиков.

– Это нас вполне устроило бы. Я передам ваш ответ Меркантидесу.

Через два дня Кугель положил перед Тванго, сидевшим за обширным дубовым столом, сто десять чешуек – по большей части «обыкновенных».

Тванго с изумлением уставился на сверкающую россыпь:

– Где вы их нашли?

– Судя по всему, я натолкнулся на ту самую залежь, откуда Вимиш добыл свой клад. Не сомневаюсь, что теперь вы сможете закрыть мой счет.

Тванго нахмурился, разглядывая чешуйки:

– Одну минуту – позвольте мне свериться с записями… Насколько я понимаю, Кугель, вы все еще должны мне пятьдесят три терция. Вы здорово потратились в трапезной; кроме того, здесь указаны дополнительные начисления, которые вы, скорее всего, не учли.

– Дайте-ка мне взглянуть на счета… Ничего не понимаю! Записи совершенно неразборчивы!

– Некоторые записи вносили Гарк и Гукин. У них, пожалуй, не слишком аккуратный почерк.

Кугель с отвращением бросил счета на стол:

– Я настаиваю на тщательном, безошибочном и поддающемся проверке подведении баланса!

Тванго процедил сквозь зубы:

– Кугель, на меня производит крайне неблагоприятное впечатление то, как нагло и цинично вы относитесь к делу.

– Хорошо, сменим тему разговора, – уступил Кугель. – Когда вы намерены снова увидеться с мастером Сольдинком?

– В ближайшее время. Почему вы спрашиваете?

– У меня вызывают любопытство его коммерческие методы. Например, сколько бы он взял с Юкоуну за исключительно редкую «особую» чешуйку – такую, как неборазрывный брызгосвет?

Тванго напряженно ответил:

– Сомневаюсь, что мастер Сольдинк поделится со мной такой информацией. Могу ли я поинтересоваться, с чем именно связано ваше любопытство?

– Это не имеет большого значения. Когда я разговаривал с Вимишем, он предположил, что Сольдинк, возможно, предпочел бы покупать «особые» экземпляры непосредственно у грязелазов, тем самым освобождая вас от существенных затрат труда и времени.

Сначала Тванго жевал губами, не будучи способен произнести ни слова. Наконец он сказал:

– Абсурдная идея, во всех отношениях. Сольдинк не стал бы покупать чешуйки сомнительного происхождения. Я – единственный продавец, уполномоченный продавать чешуйки Скорогроха, и только моя печать может удостоверять их аутентичность. Каждая чешуйка должна быть точно идентифицирована и отнесена к определенной анатомической категории.

– И записи, отражающие расходы вашего персонала, настолько же обоснованны и достоверны? Или, просто из любопытства, мне следует задать этот вопрос мастеру Сольдинку?

Тванго раздраженно схватил со стола счета, выставленные Кугелю:

– Разумеется, могли быть допущены несущественные ошибки в пользу той или иной стороны. В конечном счете, однако, эти погрешности компенсируют одна другую… Да, я замечаю, что в одном месте Гарк неправильно проставил десятичную запятую. Придется потребовать, чтобы впредь он внимательнее относился к ведению счетов. Вам пора подавать чай Еллегу и Мальзеру. Не расслабляйтесь, не ленитесь! Во Флютике все делается скоро и споро!

Кугель неторопливо вышел к пруду. Уже вечерело, с севера налетел порывистый холодный ветер – необычные багрово-черные тучи заслонили распухшее красное Солнце. Поверхность грязевого пруда подернулась рябью. Кугель поежился и поплотнее завернулся в плащ.

Из глубины пруда вынырнула голова, хватаясь за камни скрюченными пальцами, на берег выкарабкался Еллег. Сгорбившись, он стоял и отдувался, с него ручьями стекала черная грязь. Разглядывая собранный вслепую материал, он нашел только окатыши и с отвращением отшвырнул их. Мальзер тоже выбрался из пруда на четвереньках и присоединился к Еллегу – оба они поспешили в сарай, чтобы согреться и отдохнуть, но тут же выбежали с яростными криками:

– Кугель! Где наш чай? В печке только холодный пепел! У вас нет никакого сострадания?

Кугель направился к сараю – Еллег и Мальзер угрожающе двинулись ему навстречу. Еллег поднес к лицу Кугеля тяжелый кулак:

– Вы забыли заварить чай в последний раз! Сегодня мы вас проучим и сбросим в пруд!

– Одну минуту, – спокойно прервал его Кугель. – Позвольте мне развести огонь – я сам озяб. Мальзер, будь так добр, набери воды в чайник.

Потеряв дар речи от возмущения, два грязелаза расступились и ждали, пока Кугель разжигал дрова.

– А теперь, – сказал Кугель, – могу сообщить вам радостную новость. Зачерпывая придонную грязь ведром, я обнаружил богатую залежь чешуек, что позволило мне рассчитаться с Тванго. С этих пор разжигать огонь в печке и заваривать чай будет садовник Бильберд.

Стуча зубами, Еллег спросил:

– Вы увольняетесь?

– Не совсем. Я еще поработаю некоторое время в качестве консультанта.

– Я чего-то не понимаю, – заметил Мальзер. – Как вам удалось найти столько чешуек, не прилагая почти никаких усилий?

Кугель улыбнулся и пожал плечами:

– Сообразительность сыграла свою роль, но прежде всего мне сопутствовала удача.

– Удача, говорите? Та же удача, что привалила Вимишу?

– А, бедняга Вимиш! Ему пришлось много и долго трудиться, но в конце концов ему повезло! Мне повезло скорее. Я вообще счастливчик.

Еллег задумчиво произнес:

– Любопытная последовательность событий! Исчезли четыре ящика с чешуйками. После этого Вимиш выплатил все долги. После этого Гарк и Гукин ловят Вимиша на крыше с плетками в руках, а Вимиш бросается с крыши вниз головой. А затем честняга-работяга Кугель также выплачивает все долги, хотя скребет ведром по дну не дольше часа в день.

– Интересно, не правда ли? – поддакнул Мальзер. – Хотел бы я знать, где прячутся пропавшие чешуйки?

– И кто их нашел? – прибавил Еллег.

– Если вам приспичило сплетничать, дело ваше, – с укоризной отозвался Кугель. – Тем временем мне пора работать.

Пользуясь железным корытом, Кугель набрал и просеял несколько ведер грязи. Еллег и Мальзер решили отдохнуть – каждый из них нашел за день по три чешуйки. Одевшись, они встали на берегу пруда, наблюдая за Кугелем и вполголоса переговариваясь.

За ужином Еллег и Мальзер продолжали беседовать, время от времени поглядывая на Кугеля. Вскоре Еллег ударил кулаком по ладони – так, как если бы его посетила какая-то новая мысль, о каковой он немедленно сообщил Мальзеру. При этом оба понимающе кивнули и снова взглянули на Кугеля.

Утром следующего дня Кугель опять просеивал грязь в сите. Тем временем Еллег и Мальзер прошествовали к могиле Вимиша с белыми лилиями в руках и возложили цветы на могилу. Кугель напряженно наблюдал за их действиями краем глаза. Ни Мальзер, ни Еллег не обращали внимания на его собственную могилу – по сути дела, они ее настолько не замечали, что Мальзер оступился и упал в свежевырытую яму. Еллег помог ему выбраться оттуда, и оба они вернулись к пруду, чтобы взяться за работу.

Кугель подбежал к могиле и заглянул в нее. Земля слегка осыпалась в нижней части стенки ямы, и внимательный наблюдатель мог бы заметить обнажившийся угол ящика.

Кугель задумчиво погладил подбородок. Грязный угол ящика мало выделялся, и Мальзер, испуганный внезапным падением, вряд ли его увидел. По меньшей мере можно было предположить такое развитие событий. Тем не менее предусмотрительнее было бы перенести чешуйки в другое место при первой возможности.

Проплыв в железном корыте на середину пруда, Кугель вылил в него несколько ведер грязи, после чего, вернувшись к берегу, просеял грязь и нашел пару «обыкновенных» чешуек.

Тванго вызвал Кугеля к себе в кабинет.

– Кугель, завтра мы отправляем четыре ящика первосортных чешуек, ровно в полдень. Изготовьте четыре крепких ящика надлежащих размеров – инструменты и шаблоны вы найдете в плотницкой мастерской. После этого почистите тележку, смажьте оси ее колес и вообще приведите ее в приличный вид. На этот раз не должно быть никаких оплошностей!

– Не беспокойтесь, все будет сделано как полагается, – заверил его Кугель.

Ровно в полдень у крыльца усадьбы остановился бронированный фургон. Сольдинка снова сопровождали компаньоны-понятые, Ринц и Джорнулк. Кугель вежливо приветствовал прибывших и провел их в кабинет Тванго.

Слегка раздраженный тем, что Сольдинк внимательно разглядывал пол, стены и потолок помещения, Тванго суховато произнес:

– Господа, как вы можете видеть, на столе находятся, в общей сложности, шестьсот двадцать «обыкновенных» и «особых» чешуек, в точном соответствии со счетом-фактурой. Начнем с инспекции, верификации и упаковки «особых» чешуек.

Сольдинк указал на Гарка и Гукина:

– Только не в присутствии этих исчадий ада! По-моему, они как-то умудрились навести порчу не только на беднягу Вимиша, но и на всех нас, вместе взятых. И присвоили пропавшие чешуйки.

Кугель заявил:

– На мой взгляд, Сольдинк совершенно прав! Гарк, Гукин! Убирайтесь! Идите гоняйтесь за лягушками в саду!

Тванго возражал:

– Нелепые предрассудки! В таких строгостях нет необходимости! Тем не менее, если вам так приспичило, Гарк и Гукин сделают нам одолжение и удалятся.

Злобно поблескивая красными глазками в сторону Кугеля, Гарк и Гукин выскочили из кабинета.

Тванго принялся подсчитывать «особые» чешуйки, Сольдинк сверял их со счетом-фактурой, а Кугель упаковывал, одну за другой, под бдительным наблюдением Ринца и Джорнулка. Затем таким же образом были упакованы и «обыкновенные» чешуйки. Кугель, за каждым движением которого следили все присутствующие, надежно закрепил на ящиках крышки и разместил ящики на тележке.

– А теперь, – сказал Кугель, – в связи с тем, что, начиная с этого момента и до тех пор, пока ящики не будут погружены в фургон, основную ответственность за сохранность товара несу я, я вынужден настаивать на том, чтобы все засвидетельствовали, как я буду пломбировать крышки ящиков воском, нанося на пломбы никому не известную ранее метку. Это позволит каждому убедиться в том, что упакованные и погруженные на тележку ящики будут доставлены к фургону в целости и сохранности.

– Весьма предусмотрительно, – отозвался Тванго. – Мы пронаблюдаем за процессом.

Кугель опломбировал ящики и нанес метки на застывающий воск, после чего привязал ящики ремнями к тележке, пояснив последнюю предосторожность следующим образом:

– Следует предотвратить всякую возможность смещения того или иного ящика в результате вибрации или толчка, что могло бы привести к повреждению содержимого.

– Правильно, Кугель! Теперь все готово?

– Все готово. Ринц и Джорнулк, ступайте вперед и позаботьтесь о том, чтобы по пути нам ничто не помешало. Я буду толкать тележку, а Тванго последует за мной в пяти шагах. Любая возможность хищения чешуек до их погрузки в фургон будет исключена.

– Очень хорошо, – согласился Сольдинк. – Пусть будет так. Ринц, Джорнулк! Идите вперед и проследите за каждой мелочью!

Процессия покинула кабинет и двинулась по темному коридору длиной метров пятнадцать, задержавшись лишь на несколько секунд, когда Кугель остановился и спросил идущего впереди Сольдинка:

– Все в порядке, нет препятствий?

– Все в порядке, мы уже выходим! – отозвался Сольдинк.

Без дальнейших остановок Кугель подвел тележку к погрузочному трапу фургона и объявил:

– Прошу заметить! К фургону доставлены четыре ящика, каждый из них запломбирован, и на каждой пломбе – моя метка. Мастер Сольдинк, отныне ценный товар передается в ваше распоряжение, и вы несете ответственность за его дальнейшую сохранность. Позвольте мне нанести дополнительные восковые пломбы, чтобы вы могли отметить их своей собственной печатью… Замечательно! Я сделал все, что от меня требовалось.

Тванго похвалил Кугеля:

– Вы успешно справились с обязанностями, Кугель, – эффективно и в полном соответствии с протоколом. Тележка выглядит солидно и аккуратно – вижу, что вы покрыли лаком ее поверхности и сохранили покрывало, изготовленное Вимишем. Что ж, Сольдинк, теперь будьте добры выписать квитанцию о получении товара и произвести оплату в полном размере – и наша сделка будет завершена.

Сольдинк, все еще в какой-то степени пребывавший в состоянии угрюмой подозрительности, передал мастеру Тванго расписку и отсчитал требуемое число терциев. Погрузив ящики в бронированный фургон, Сольдинк и его понятые уехали в Саскервой.

Тем временем Кугель отвез тележку в сарай, вынул шпенек потайного шарнира и перевернул поверхность тележки так, чтобы привязанные ящики оказались сверху. Удалив крышки, он вынул из ящиков пакеты с чешуйками, разломал ящики и бросил их остатки в разведенный заранее огонь, после чего высыпал содержимое пакетов в холщовый мешок.

Краем глаза он заметил какое-то движение. Не поворачивая головы, Кугель пригляделся: за узким окном снова мелькнула и тут же исчезла залихватская красная кепка.

Кугель застыл и секунд десять размышлял в полной неподвижности, после чего торопливо приступил к действию. Выбежав наружу, он не нашел ни Гарка, ни Гукина; Еллег и Мальзер тоже отсутствовали – по всей видимости, они ныряли в грязевом пруду.

Мигом вернувшись в сарай, Кугель схватил мешок с чешуйками и со всех ног пустился к хижине, где ночевал идиот-садовник Бильберд. Спрятав мешок под кучей мусора в углу, Кугель тут же вернулся в сарай, взял еще один холщовый мешок, наполнил его гвоздями, штырями, гайками, болтами и прочей хранившейся в сарае скобяной мелочью, после чего засунул мешок поглубже на полку. Поворошив угли, оставшиеся от обломков ящиков, он принялся заново лакировать поверхность тележки.

Через три минуты к сараю прибыл Тванго в сопровождении Гарка и Гукина – каждый из болотных ублюдков тащил за собой длинный лапчатый лом.

Кугель поднял руку:

– Осторожно, Тванго! Лак еще не высох!

Тванго произнес, надменно и гнусаво:

– Не увиливайте, Кугель! Где чешуйки?

– Чешуйки? Почему они вам понадобились?

– Чешуйки, Кугель! Будьте любезны отдать все, что припрятали!

Кугель пожал плечами:

– Как вам угодно. – Он снял с полки лоток. – Сегодня утром у меня был приличный улов – шесть «обыкновенных» и одна «особая». Как видите, исключительная редкость!

– Да, это щечный астрангал, прикрывающий локтевой сустав третьего предплечья. На самом деле редкий, превосходный экземпляр. Где, однако, сотни других чешуек, которые вы, насколько мне известно, похитили и спрятали?

Кугель с изумлением уставился на владельца предприятия:

– С чего вы взяли, что я похитил какие-то чешуйки? Кто вам сказал такую чушь?

– Неважно, кто мне об этом сказал! Отдавайте чешуйки – или я прикажу Гарку и Гукину их найти!

– Пусть ищут сколько хотят, – с достоинством ответствовал Кугель. – Но прежде всего позвольте мне предохранить мою собственность от хищения. – С этими словами он положил в поясную сумку шесть «обыкновенных» чешуек и щечный астрангал. В то же время Гарк вспрыгнул на скамью и с торжествующим кваканьем стащил с полки мешок, только что засунутый туда Кугелем. – Вот он, мешок! Тяжелый, полный чешуек!

Тванго высыпал на пол содержимое мешка.

– Несколько минут тому назад, – пояснил Кугель, – я рылся в этом мешке в поиске стяжной скобы, чтобы закрепить ее на тележке. Судя по всему, Гарк подсматривал за мной и принял эти металлические детали за чешуйки. – Подойдя к двери, Кугель обронил: – Мне пора идти, а вы продолжайте поиски.

К тому времени, как правило, Еллег и Мальзер уже грелись и пили чай. Заглянув под навес, однако, Кугель обнаружил, что огонь в печке давно погас, а двух грязелазов нигде не было.

«Что ж, это только к лучшему», – подумал Кугель. Теперь у него появилась возможность вынуть из могилы чешуйки, первоначально украденные Вимишем.

Он направился на окраину сада, где был погребен Вимиш и где, под сенью мирадиона, выкопал могилу самому себе.

Вокруг не было нежелательных наблюдателей. Кугель собрался уже спрыгнуть в могилу, но тут же остановился, заметив на дне ямы обломки четырех пустых ящиков.

Вернувшись в усадьбу, Кугель зашел в трапезную, где закусывал садовник Бильберд.

– Я ищу Еллега и Мальзера, – обратился к нему Кугель. – Ты их, случайно, не видел?

Часто моргая и запинаясь, Бильберд ответил:

– Да-да, видел – примерно два часа тому назад они ушли в Саскервой. Сказали, что больше не будут нырять за чешуйками.

– Неожиданная новость! – процедил сквозь зубы Кугель.

– Странно, правда? – откликнулся Бильберд. – Так или иначе, любому человеку иногда нужны перемены, иначе он может соскучиться до смерти. Я садовничаю во Флютике уже двадцать три года – и начинаю терять интерес к этому занятию. Пора бы и мне подумать о новой профессии – может быть, мне повезет с пошивом модной одежды, хотя, конечно, такое начинание связано с финансовым риском.

– Превосходная мысль! – одобрил Кугель. – Если бы я был богат, я непременно одолжил бы тебе необходимый капитал.

– Очень любезно с вашей стороны! – благодарно воскликнул садовник. – Кугель, вы поистине щедрый человек!

Прозвучал гонг, оповестивший о прибытии посетителей. Кугель направился было к входу, но вернулся и уселся на скамью: пусть дверь открывают Гарк и Гукин – или сам мастер Тванго, если уж на то пошло!

Но гонг звенел снова и снова. В конце концов Кугель, донельзя раздраженный, решил-таки пойти и открыть дверь.

У входа стояли Сольдинк, Ринц и Джорнулк. Сольдинк мрачно спросил:

– Где Тванго? Мне нужно с ним поговорить – немедленно!

– Вам лучше было бы вернуться завтра, – сказал Кугель. – Мастер Тванго отдыхает после обеда.

– Как бы то ни было! Разбудите его, и пошевеливайтесь!

– Сомневаюсь, что он согласится принять вас сегодня. Он говорил, что очень устал.

– Устал, как же! – взревел Сольдинк. – Думаю, он пляшет от радости – после того, как прибрал к рукам мои полновесные терции и всучил мне четыре ящика высохшей грязи!

– Это невозможно! – возразил Кугель. – Были приняты все меры предосторожности.

– Меня не интересуют ваши предположения, – заявил Сольдинк. – Немедленно позовите Тванго!

– Не думаю, что его следует беспокоить, если у вас нет действительно важного и неотложного дела… – Кугель начал было закрывать дверь, но Сольдинк стал громко кричать, и теперь в прихожую явился Тванго собственной персоной:

– Почему здесь поднялся гвалт? Кугель, вы прекрасно знаете, что я не выношу ни малейшего шума!

– Разумеется, – отозвался Кугель. – Но мастер Сольдинк, по-видимому, намерен демонстрировать мощность своих голосовых связок.

Тванго повернулся к Сольдинку:

– В чем дело? Наша сделка завершена – мы предусмотрели все, что можно было предусмотреть.

Кугель не стал дожидаться дальнейшего развития беседы. Как справедливо отметил садовник Бильберд, рано или поздно для каждого наступает время перемен. Мерзавцы Еллег и Мальзер стащили клад, закопанный Вимишем, но еще один (весьма существенный) запас чешуек ожидал Кугеля в хижине Бильберда – и этим ему приходилось удовольствоваться.

Кугель спешил по коридорам усадьбы. Заглянув в трапезную, он увидел там Гарка и Гукина, занимавшихся приготовлением ужина.

«Прекрасно! – подумал Кугель. – Просто замечательно!» Теперь оставалось только не попадаться на глаза садовнику, взять мешок с чешуйками и удрать… Кугель вышел в сад – Бильберда нигде не было. Подойдя к хижине садовника, Кугель заглянул в нее и позвал:

– Бильберд?

Никто не ответил. Красный солнечный луч, проникнув через щель приоткрытой двери, ярко озарил койку садовника. Бледный рассеянный свет позволил Кугелю убедиться в том, что хижина пустовала.