Текст книги "Холодные объятия"

– Все, что ты говоришь – ложь.

Зейн отпустил мою руку и встал передо мной.

– Не заставляй меня делать то, о чем я потом буду жалеть.

– Тебе уже о многом пора пожалеть, – сказал парень, но на всякий случай отодвинулся от Зейна.

Мое сердце снова бешено забилось. Он хотел разоблачить меня перед моими друзьями. Я не особо переживала о более серьезных последствиях его действий. Меня больше пугало то, что могло произойти сейчас. Стейси и Сэм – мои друзья, которые видели во мне обычную девчонку и принимали меня такой. Я не могла позволить этому дурню разрушить нашу дружбу.

Я схватила Стейси за руку и послала Зейну испуганный взгляд.

– Все, пошли. Мы можем…

– Она не хочет, чтобы вы знали правду, – сказал парень и свободной рукой полез в задний карман. Зейн напрягся, но парень извлек лишь скатанный в трубочку листок бумаги. Он тряхнул листком, расправляя его, и перед нами оказалась фотография пожилой женщины в оранжевой рубашке. Ее светлые волосы свисали сальными прядями. Струпья покрывали ее вялые губы, и глубокие морщины бороздили лицо.

Сэм нахмурился.

– Это что, фото беглой преступницы?

– Ее звали Ванесса Оуэнс, – сказал парень, и тонкий листок запорхал в его дрожащей руке. – Ей было двадцать, когда она работала в государственном приюте в конце девяностых и ходила в школу в Джорджтауне. Впереди у нее было светлое будущее – любящий бойфренд, сплоченная семья, друзья.

Стейси наклонила голову набок, сдвинув брови.

– Дай-ка угадаю? Она пристрастилась к наркотикам? Судя по тому, как она выглядит, очень похоже. Наркотики – отстой. Не уверена, что все это имеет к нам какое-то отношение.

Я уставилась на фотографию. Ни имя, ни лицо женщины ни о чем мне не говорили, но в груди нарастало необъяснимое беспокойство.

– Все, довольно, – сказал Зейн, подхватывая меня под руку. – Пошли отсюда.

– Он тоже не хочет, чтобы вы это знали, потому что Стражи защищают ее, защищают то, кем она на самом деле является и что сделала с этой невинной женщиной.

– Я никогда ее не видела, – сказала я, чувствуя себя в ловушке. На нас уже начинали коситься те немногие зрители, что стояли в коридоре, но я не думала, что они могли слышать наш разговор. – Я не знаю, кто она.

– Ты, может, и не помнишь ее, но я уверен, что она тебя помнит. Ведь ты разрушила ее жизнь, – сказал он, в отвращении кривя губы. – Она присматривала за тобой, пока ты находилась в приюте, а ты, верная своей природе, забрала часть ее души, отправив бедную девушку по скользкой дорожке, которая привела к наркотикам, грабежам и, в конечном итоге, к смерти.

Кровь мгновенно отлила от моего лица, и мне показалось, что я падаю в обморок. Лицо женщины на фото преобразилось, помолодело, и на меня уже смотрела яркая блондинка с безупречной кожей и теплой улыбкой.

Боже мой…

Так это и есть та женщина, у которой я много лет назад забрала душу? Женщина, на которую я напала, что и привело меня в клан Стражей? Я знала, что после этого она попала в больницу, но чтобы с ней случилось?..

– Ни фига себе, – пробормотал Сэм, потирая лоб.

– В течение десяти лет она почти не вылезала из тюрем, пока недавно, после очередной отсидки, не решила ограбить ночной магазин. Она застрелила одного из продавцов, а ее саму убили копы, которые приехали на вызов, – продолжил мужчина, опуская фото. – Вот что ты наделала. Сколько еще жизней ты с тех пор загубила?

Зейн что-то сказал и снова потянул меня за руку, но я словно оцепенела. Все эти годы я толком и не задумывалась о том, что произошло с женщиной. Мне казалось, что, если я не забрала ее душу полностью, она выздоровела. Что с ней все в порядке. А выходит, я угробила ее ни за что.

И в этот миг мне открылась страшная правда, отчего живот скрутило с такой силой, что я подумала, меня сейчас вырвет прямо на этого парня. То, что я сделала с этой женщиной, забрав всего лишь часть ее души, ничем не отличалось от того, что произошло с Дином, что происходит с Гаретом и бог знает с кем еще.

– Ты – демон, – прошипел парень. – И придет время, когда ты уже не сможешь скрывать свою истинную сущность.

Я понятия не имела, откуда Церковь так много знает обо мне, но сейчас это не имело значения. Все казалось пустым и бессмысленным, кроме того, в чем он обвинял меня, и что я поняла о самой себе.

– Вау. Чувак, да ты сумасшедший. – Стейси скрестила руки на груди, покачивая головой. – Причем это уже не смешно, а впору вызывать полицию и, возможно, задуматься о принудительном лечении в психушке.

– Вы мне не верите? – спросил он.

Она фыркнула.

– Да кто тебе поверит?

– Вы увидите. – Рука, в которой он держал бутылку воды, взметнулась так быстро, что ее уже ничто не могло остановить. Даже Зейн не успел среагировать. С превосходной силой и ловкостью он запустил в нас бутылкой. Меня и Стейси забрызгало водой, и бутылка угодила Зейну в ногу.

Стейси вскрикнула, стряхивая воду с пальцев.

– Какого черта!

Вода стекала по моей голове, попадая на лицо и в глаза, оставляя пятна на рубашке, которая становилась прозрачной, только вот… это была не обычная вода. Я отступила назад, натыкаясь на Стейси, и тут Зейн бросился вперед, ударом в грудь отбрасывая парня в сторону. Он повернулся ко мне, и ужас, отразившийся на его лице, подтвердил мои самые худшие опасения.

– О, нет, – прошептал он.

Я чувствовала, как жжет кожу на лбу и щеках. В глазах потемнело, и во рту загорелось так, будто я проглотила острый соус. Под мокрыми пятнами на груди и животе начала пульсировать боль. Бэмби завертелась вокруг моего тела, пытаясь спрятаться на спине.

Жжение стремительно нарастало, превращаясь в пламя, выдувая остатки воздуха из моих легких. Я подняла руки и увидела, как тонкие струйки дыма тянутся от кончиков моих ярко-розовых пальцев.

– О боже. – Испуганный голос Стейси достиг моих горящих ушей. – Лейла…

Парень вскочил на ноги, подобрал пустую бутылку, и его голос сочился удовлетворением, когда он бросил два слова, которые изменили все:

– Святая вода.

Глава 27

Я смутно догадывалась, что Зейн всыпал парню из Церкви Детей Божьих по первое число. Тот ударился о противоположную стену и соскользнул вниз. Роковая бутылка покатилась по полу. Мне казалось, что горит уже не только моя кожа, но и кости. Это даже близко не напоминало те ощущения, которые я испытывала, когда Рот нанес каплю святой воды на мои раны после нападения Ползуна.

Боль разрывала меня на куски ударной волной. Согнувшись пополам, я пыталась заглушить ее глубоким дыханием, но тщетно. Я слышала напряженный голос Стейси, но он доносился откуда-то издалека.

– Мы должны ехать. – Зейн заговорил совсем рядом, и в следующее мгновение он уже тащил меня из коридора через фойе. Прохладный воздух улицы лишь усилил жжение, и я закусила нижнюю губу. – Мне нужно снять это с нее.

– Кто-нибудь, пожалуйста, объясните мне, что происходит? – взмолилась Стейси, и ее голос прозвучал ближе и четче. – Что это было? Я не понимаю.

– Сейчас нет времени объяснять. Садись за руль. – Он бросил ключи от машины Сэму, и если бы я не находилась в припадочном состоянии, то наверняка окочурилась бы от того, что он доверил кому-то свою «Импалу». – Твой дом ближе.

Сэм поймал ключи, но покачал головой:

– Ко мне нельзя. Мои предки выпадут в осадок.

Низкий рык вырвался из груди Зейна.

– Нужно срочно поставить ее под душ. Мне плевать, что подумают твои предки…

– Нет, – прохрипела я. – Отвези меня… к Стейси. Это всего на пару кварталов дальше.

– Лейла…

– Она права. Мамы нет дома, и я живу не так уж далеко. Если ехать по Пятой авеню, получится даже быстрее, – запыхавшись, сказала Стейси. – Но разве мы не должны отвезти ее в больницу? У нее вся кожа розовая. Это была кислота? Боже мой, из-за какого-то урода…

– Это была не кислота, и больница ей не поможет. – Мы прошли уже полквартала, когда Зейн выругался и подхватил меня на руки. Одному Богу известно, как мы смотрелись со стороны, но мне было не до этого. Я сдержала стон, когда он переложил меня на другую руку.

– Извини, – хрипло прошептал он.

– Я не понимаю, – повторила Стейси, и ее голос снова казался далеким. – Это же просто вода. Меня тоже забрызгало. Я не понимаю.

Никто ей не ответил, и, когда мы наконец добрались до «Импалы», Зейн заполз на заднее сиденье вместе со мной и попытался стереть остатки воды старой рубашкой, что валялась в багажнике, но это не помогло. Мне срочно требовался хороший душ. Дорога до дома Стейси оказалась сущим адом. Я слышала, как Зейн звонит Николаю и предупреждает о том, что возможна пиар-катастрофа демонического масштаба. По обрывкам разговора я поняла, что Николай заедет в кинотеатр и постарается сгладить последствия. В какой-то момент в глазах у меня просветлело, и я смогла разглядеть убитое горем лицо Стейси.

Она смотрела на меня так, словно… словно и не знала, на что смотрит, и, возможно, ее мозг отказывался сложить два и два, но это только до поры до времени. Я не могла видеть этот взгляд, поэтому зажмурилась и открыла глаза, только когда мы оказались на месте.

Боль в сердце была не менее жгучей, чем ожог на коже. Я молчала, пока Стейси провожала нас в свою ванную на втором этаже. Сэм остался внизу – наверняка занялся поиском информации о том, как святая вода может обжечь человека. Все это время он вел себя на удивление тихо.

– Еще как минимум пару часов дома никого не будет. – Ее голос снова звучал искаженно. – Могу я… могу я чем-то помочь?

– У тебя найдется что-нибудь из одежды, что ей подойдет? – Должно быть, она кивнула, потому что Зейн сказал: – Оставь это за дверью.

– Но…

– Мы все объясним. – Он открыл дверь, вталкивая меня в ванную. – Я обещаю.

Стейси схватилась за ручку двери, прежде чем он успел закрыть ее.

– Ты в порядке, Лейла?

– Да, – прохрипела я, стоя спиной к ней. – Буду… в порядке.

После этого Зейну удалось закрыть дверь. Он обошел вокруг меня, включая воду. В следующее мгновение меня окатило ледяным душем, и я чуть не задохнулась. Струи воды с силой хлестали меня по лицу, безжалостно уничтожая все мои труды по нанесению туши и подводки для глаз.

– Одежду придется снять, – сказал он.

Ему не пришлось повторять команду. Я повернулась боком, кивая в знак согласия. Никто из нас не произнес ни слова, и не было ничего сексуального в том, что я стояла под душем, утопая в потоке холодной воды, пока Зейн раздевал меня до самых трусиков. Прощайте, облегающие джинсы, тонкий плетеный пояс и лифчик. Со всем, что окропила святая вода, пришлось расстаться.

Бэмби переместилась на поясницу, где свернулась клубочком, пока Зейн крутил меня туда-сюда, насквозь промочив рукава своего пуловера.

Где-то на пятом круге ада жжение поутихло, и мой живот покрылся гусиной кожей, а по спине побежала мелкая дрожь. Сморгнув воду с ресниц, я увидела, что мои руки, скрещенные на груди, отсвечивают серебром.

– Прости, что я не остановил его, – произнес наконец Зейн, поворачивая меня лицом к себе. – Я должен был остановить его. Я мог это сделать.

– Ты ни в чем не виноват. Кто знал, что он… собирается вылить на меня святую воду?

Он посмотрел вверх.

– Я должен был это предвидеть.

Я покачала головой, дрожа от холода.

– Это н-не твоя в-вина.

Сомнение промелькнуло на его лице, отчего он будто стал старше.

– Ты больше не горишь.

– Н-нет.

Когда Зейн выключил воду, я не чувствовала ни своего лица, ни пальцев ног, и это, вероятно, был хороший знак. Моя кожа приобрела оттенок синевы, которого можно добиться только в лютый февральский мороз.

Зейн быстро обернул меня большим пушистым полотенцем, заправляя его под мышки.

– Держи это, – сказал он, и я схватила края полотенца, завязывая их узлом. Он вытащил меня из душевой кабинки и, присев на край ванны, усадил к себе на колени, схватил еще одно полотенце и отжал воду из ледяных волос. – Господи, ты как ледышка.

– Почему он сделал это там, где его могли слышать и видеть только Стейси и Сэм, а не в каком-то людном месте? – спросила я, стуча зубами.

– Это было личное. И это единственная причина. – Зейн растер меня полотенцем, и я немного согрелась. – Как ты себя чувствуешь?

– Л-лучше. – Я уставилась на желтую, как лютик, стену, пока Зейн разгонял во мне застывшую кровь. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я снова заговорила. – Что м-мы им скажем?

Он ответил не сразу. Только после того, как аккуратно вытер полотенцем мои щеки.

– Думаю, правду.

– А как же пр-равила?

Он накрыл полотенцем мои голые плечи.

– Ну, чисто технически, они уже нарушены, и Альфы не спустились с небес, чтобы нас покарать, верно? Стейси и Сэм – твои лучшие друзья. Ты им доверяешь. – Он помолчал. – К тому же я не могу придумать никакую ложь, которая заставила бы их поверить во что-то другое.

Я попыталась улыбнуться, но попытка не удалась.

– Что, если С-Стейси возненавидит меня или с-станет бояться?

– Ох, Лейла, не выдумывай. – Он опустил голову и прижался губами к моему лбу. – Она не возненавидит и не испугается тебя, да и вообще в ваших отношениях ничего не изменится.

Грудь как будто стянули веревками.

– Но п-почему?

– Все просто. Они знают тебя так же, как знаю я, вот почему. – Его слова звучали очень убедительно. – То, кто ты есть, не меняет того, какая ты.

Я кивнула.

Его глаза искали мои, а потом он обвил меня руками, и полотенце упало на пол. Я прильнула к нему, впитывая его тепло и доброту. И все равно его вера в меня казалась неправильной, неоправданной.

Мне предстояло выдержать нелегкое испытание, ведь Стейси и Сэм ждали нас, и не могла же я вечно прятаться в ванной полуголой, вместе с Зейном.

– Я готова, – сказала я, и сердце слегка запнулось, когда я высвободилась из его объятий и встала.

Зейн принес одежду, которую Стейси оставила за дверью. Я переоделась в спортивные штаны и толстовку и заставила себя выйти из ванной. Зейн стоял, прислонившись к стене, ожидая меня, и его усталые глаза смотрели в потолок. Когда он оттолкнулся от стены и встал передо мной, мне захотелось нажать кнопку обратной перемотки и начать сегодняшний день заново.

– Все будет хорошо, – заверил он меня.

Я не слишком-то обольщалась на этот счет.

Стейси и Сэм сидели в гостиной на первом этаже. Она встала, когда мы вошли в комнату, и я заметила, что ее обычно смуглое лицо выглядит бледным. Сэм повернулся, устремив на нас выжидающий взгляд.

– Ладно, – сказала она, сцепив руки. – Прежде чем мы поговорим об этом, скажи, ты в порядке?

Я кивнула. Моя кожа пока еще оставалась темно-розовой и немного болезненной на ощупь, но я знала, что к завтрашнему утру все пройдет.

– Все хорошо.

Она закрыла глаза и глубоко выдохнула.

– Ты нас так напугала – особенно меня. Я подумала, что он плеснул в тебя кислотой или еще чем-то, но знаю… это не так. Во-первых, ты не поехала в больницу, и у тебя не облезла кожа.

Я вскинула брови.

– К тому же вода попала и на Стейси, – заметил Сэм и склонил голову набок, разглядывая меня. Не так, как если бы боялся, а больше из искреннего любопытства. – Но с ней ничего не случилось.

– Зато случилось с тобой, – добавила Стейси и глубоко вздохнула. – Произошло действительно что-то странное. Я видела, как твоя кожа дымилась.

Да, тут уж любой бы понял, что дело нечисто. Я взглянула на Зейна, и он кивнул, присаживаясь на подлокотник кресла.

– Даже не знаю, с чего начать.

– Может, с правды? – предложил Сэм.

Эти слова больно жалили, но поделом.

– Я очень виновата в том, что не была до конца откровенна с вами, но есть вещи – правила, которые не позволили мне сказать вам правду.

– Ты что, такая же, как Зейн? – спросила Стейси, переводя взгляд на него. – Потому что, если это так, я не вижу никаких проблем.

– Я отчасти такая, как Зейн. Я – наполовину Страж. – Как странно, что я говорила это своим друзьям. Я села в кресло, на котором примостился Зейн. – Но я не такая, как он. Вернее, не совсем. Я… еще и наполовину демон. Вот почему на меня так подействовала вода. Это действительно была святая вода.

Стейси открыла рот и заморгала – раз, другой. А потом засмеялась, плюхнувшись на диван, к Сэму.

– Да ладно, Лейла, хватит гнать.

– Я говорю правду.

– Демонов не существует, – сказала она, закатывая глаза. – Тот парень в кинотеатре – обыкновенный псих.

– Горгулий тоже не существует, – мягко произнес Зейн. – Верно?

Стейси покачала головой.

– Но это совсем другое. Вы, Стражи, просто другой биологический вид, да? Вроде снежного человека. Вы же не библейские мифические существа?

– Но наш род когда-то считался мифическим. – Зейн наклонился вперед, опираясь локтями на колени. – Лейла говорит вам правду. Она наполовину демон.

– Демоны не могут быть реальными. Просто не могут и все.

– Ты веришь в ангелов? – спросил Сэм, наблюдая за мной. – Потому что, если веришь, как же ты можешь не верить в демонов? В конце концов, разве когда-то большинство из них не были ангелами?

Одна моя половина ничуть не удивилась тому, что Сэм так грамотно все объяснил, но меня удивило то, что он не поднялся с дивана и не стал ощупывать меня, проводя научный эксперимент.

– Нет. – Стейси опять тряхнула головой, и челка разметалась по лицу, когда она посмотрела на меня. – Этого не может быть.

– Ладно. – Я встала. – Вот доказательство того, что я – наполовину демон. Бэмби? – Я мысленно призвала ее сползти с моего тела, надеясь, что она послушается и не выставит меня полной дурой. – Слезай.

Бэмби зашевелилась у меня на спине, а потом я почувствовала, как она отрывается от моей кожи. Плотная тень из крошечных точек обозначилась рядом со мной. Стейси вскочила с дивана, беззвучно шевеля губами, словно пыталась что-то сказать. Точки соединялись, и в следующее мгновение Бэмби приобрела очертания и подняла ромбовидную голову, оглядывая Сэма и Стейси, как если бы пришло время кормежки.

– Не ешь их, – еле слышно предупредила я.

На миг воцарилось молчание, и вдруг Стейси завопила, как банши[49]49
  Привидение-плакальщица (в шотландском и ирландском фольклоре; опекает какую-либо семью и предвещает душераздирающими воплями смерть кого-либо из ее членов).


[Закрыть], запрыгнув на диван, словно собиралась уползти и спрятаться за спиной Сэма.

– Боже мой! Боже мой! Змея! Да это же монстр! – голосила она, белея на глазах, как душа Стража. – Откуда, черт возьми, она взялась?

– С меня, – сказала я. – Обычно она живет на моей коже, как татуировка. Это мой фамильяр.

На Стейси было страшно смотреть – казалось, она сейчас грохнется в обморок, – поэтому я позвала Бэмби обратно. Змея злобно зашипела, показывая мне раздвоенный язык, но вернулась на руку, а потом уползла на живот.

– Ни фига себе, вот дьявольщина, – прошептала Стейси, сползая вниз по спинке дивана. – Я этого не видела.

– Нет. Ты это видела. – Я снова села в кресло.

– Как же ты прятала такую хрень все это время? Она же огромная!

– На самом деле, она появилась у меня лишь недавно. Бэмби – фамильяр демона, но она не моя. Не совсем моя.

Догадка озарила ее лицо.

– Постой-ка… У Рота татуировка в виде змеи.

Я кивнула.

– Была.

Ее глаза расширились настолько, что я испугалась, как бы у нее не полопались сосуды.

– Ты хочешь сказать, что Рот – тоже демон?

– Полнокровный, – ответил Зейн. – И на самом деле он известен как Астарот, Кронпринц Ада.

Стейси покосилась на Сэма, который неотрывно смотрел на нас, и вернулась взглядом ко мне.

– Я… у меня просто нет слов.

– Что бы вы ни думали о демонах и что бы ни говорил тот ублюдок в кинотеатре, вы должны знать, что Лейла – не зло. Она чиста до глубины души, – сказал Зейн, и я слегка улыбнулась искренности его слов. – В ней больше Стража и больше человеческого, чем во всех, кого я знаю.

Стейси скорчила гримасу.

– Черт возьми. Я знаю, что она – не зло. Я знаю ее много лет. Она безобидна, как детеныш панды или еще какой-нибудь тюфяк.

Я разинула рот от удивления, а Зейн усмехнулся, поглядывая на меня.

– А как насчет Рота? – спросила она. – Я имею в виду, ты только что сказал, что он – Кронпринц… Ада?

– Абсолютное зло, – со злостью выпалил Зейн.

Я вздохнула.

– Он не совсем зло. Здесь, на Земле, он выполняет очень важную миссию.

– В смысле? – спросил Сэм, и его взгляд заметался между нами. – А ну-ка, выкладывай.

Зейн медленно кивнул, и тогда я рассказала им о себе все – на что я способна и кто моя мать. Зейн продолжил следом за мной, вкратце изложив ситуацию с Лилин и наши подозрения о том, что творится в школе. Сказать, что мои друзья выглядели пришибленными – значит, ничего не сказать.

– Но никто из вас не должен проболтаться, – подытожил Зейн, осуществив самый грандиозный слив информации в истории человечества и рода Стражей. – Я говорю серьезно. Наша работа заключается в том, чтобы держать общественность в неведении относительно того, что демоны существуют. Если вы начнете молоть языком…

– Это из серии «рассказать не могу, иначе мне придется тебя убить»? – Стейси тяжело сглотнула под наше общее молчание. – Ну и дела…

После долгой паузы, когда Стейси снова обрела дар речи, ее почему-то потянуло обсудить то, что казалось далеко не самым важным из всего сказанного нами.

– Так вот почему ты раньше никогда не встречалась с парнями? Потому что если ты кого-то поцелуешь, то заберешь его душу?

– Мне бы хотелось думать, что это не единственная причина, – пробормотал Зейн.

Я кивнула.

– Да, я что-то вроде суккуба – просто очень редкий вид.

– А этот Лилин такой же, как ты? Только может забирать души одним прикосновением? Вау. – Стейси посмотрела на Сэма. – Нам и вправду пора менять школу.

– Да, – сказал он, кивая в знак согласия. – Может быть, даже город. А то и страну.

Наш разговор затянулся, и в любой момент могли вернуться ее родители. Ни Стейси, ни Сэм не смотрели на меня, как на опасного психа, но я подозревала, что они еще до конца не осмыслили обрушившуюся на них новость. Я все ждала, что Сэм начнет сыпать фактами про демонов, но он помалкивал, и одно это подсказывало мне, что он ошеломлен и выбит из колеи.

– Наверное, нам пора идти, – сказал Зейн, медленно поднимаясь с подлокотника. – Помните, ребята…

– Могила. Да и кто нам поверит? – Стейси взглянула на меня, и я уже знала, что в нашей дружбе что-то изменилось. Может, не так серьезно, как я боялась, но сдвиг определенно произошел. – Чем мы можем помочь?

Зейн уставился на нее.

Широкая улыбка вспыхнула на моем лице.

– Ты с ума сошла. – Она нахмурилась, и я поспешила извиниться. – Я не в том смысле. Просто я ужасно боялась, что вы, ребята, возненавидите меня, когда узнаете правду, а вместо этого ты предлагаешь помощь. – Слезы жгли мне горло. – Я действительно не знаю, что сказать.

– Ну, если я правильно поняла весь этот бред, в случае если Лилин продолжит… хм… забирать души, вмешаются Альфы, и тогда вам всем придется туго, верно? Так почему бы вам не принять нашу помощь?

– Мы очень благодарны вам за предложение, но привлекать вас к этому делу слишком опасно. – Зейн жестом остановил ее, когда она начала протестовать. – Если вы действительно хотите помочь, то будьте особенно бдительны. Наблюдайте за своим окружением, обращайте внимание на тех, кто ведет себя странно. Держитесь от них подальше и сразу сообщайте нам.

– Он прав, – сказала я. – Я не прощу себе, если с кем-то из вас что-нибудь случится.

– Ничего с нами не случится. – Сэм стрельнул в Стейси взглядом. – Мы не будем вмешиваться, но если вам понадобится наша помощь, можете на нас рассчитывать.

– Мы прямо как команда Скуби-Ду[50]50
  Серия популярных мультипликационных сериалов и полнометражных мультфильмов, созданная компанией Hanna-Barbera в 1969 году.


[Закрыть], – сказала Стейси с улыбкой. – Но круче и без собаки. – Она помолчала, морща нос. – Зато вместо нее у нас есть гигантская демоническая змея.

Я выдавила из себя смешок, потрясенная их великодушием. Оставалось лишь надеяться на то, что их отношение ко мне не изменится, когда у них будет время хорошенько обо всем подумать. Только поднявшись с кресла, я почувствовала, что вконец измучена сегодняшней драмой.

Стейси остановила меня у двери, и я затаила дыхание. Зейн задержался на крыльце, настороженно наблюдая за нами.

– Жаль, конечно, что ты сразу не рассказала мне обо всем, но я понимаю, почему ты этого не сделала. Нелегко признаться в таком, зная, что у кого-то может поехать крыша от твоих откровений.

– Да, ты права, – прошептала я.

Она глубоко вздохнула и, обернувшись через плечо, бросила взгляд в глубину дома, где ее ждал Сэм.

– Ты по-прежнему моя лучшая подруга. Просто ты не человек. И, знаешь, это даже клёво, что моя лучшая подруга – наполовину Страж, наполовину демон из тех, которых не существует.

Я уставилась на нее, чувствуя, что меня распирает от смеха. И тотчас лопнули веревки, стягивающие грудь, и дышать стало легче.

– Просто больше не скрывай от меня ничего, хорошо? Обещай мне.

Я посмотрела ей в глаза.

– Обещаю.

Она обняла меня, и тогда я поняла, что даже если мир окажется на грани катастрофы, у нас со Стейси все сложится хорошо.

Мы выстоим.

Когда мы вернулись, Эббот уже ждал нас.

Как только мы переступили порог дома, он предстал перед нами – высокий и грозный, как здоровенный лев, подкарауливший газель. Он лишь мельком взглянул на меня, даже не спрашивая, перегрелась я на солнце или захворала, и повернулся к сыну.

– Нам нужно поговорить, – произнес он сквозь зубы. – Наедине.

Зейн взглянул на меня, и я пожала плечами, полагая, что он хотел поговорить о стычке в кинотеатре. Вяло махнув ему рукой, я проскользнула мимо Эббота и направилась к лестнице. Лишь краешком сознания я испытывала разочарование от того, что Эббот не расспросил обо мне. Похоже, я уже привыкала к его равнодушию.

Оказавшись в своей комнате, я быстро скинула позаимствованные шмотки и переоделась в собственную пижаму. Был ранний вечер, но я уже изнемогала от усталости. Убрав еще влажные волосы в пучок, я нырнула под одеяло и уставилась на свой сотовый телефон, размышляя, стоит ли предупредить Рота о том, что Стейси и Сэм теперь знают, кто он на самом деле.

Мои пальцы зависли над сенсорным экраном. Да, он должен знать. Это справедливо, и это единственное, что побуждало меня связаться с ним. Я написала коротко и по существу.

Стейси и Сэм знают, кто мы такие.

Прошла минута, и выскочил его ответ. Вот те на!

Церковь Детей Божьих. Святая Вода. Я. Не очень хорошее сочетание. Но все обошлось.

На этот раз его ответ пришел незамедлительно. Ты в порядке?

Я кивнула и только потом догадалась – вот же идиотка! – что он меня не видит. Да. И, подумав, добавила: Бэмби тоже.

Прошли минуты после моего последнего сообщения, и я поняла, что Рот не собирается отвечать. Я не знала, злился ли он, что мы разоблачили его, но что-то мне подсказывало, что на самом деле ему плевать. Я перекатилась на край кровати, чтобы положить телефон на тумбочку, когда он ответил.

Наверное, не стоило ходить в кино с Каменным, а?

Я уставилась в телефон, негодуя и в то же время радуясь тому, что только это, кажется, и беспокоило Рота. Как будто не все равно, была я с Каменным – э-э, с Зейном – или одна. Я не ответила, решив, что дальше наш разговор покатится под гору.

Экран телефона опять вспыхнул, но на этот раз пришло сообщение от Зейна.

Гостей принимаешь?

Я посмеялась тому, что, находясь под одной крышей, мы общаемся эсэмэсками.

Конечно.

Захожу.

Я повернулась к двери, и уже в следующее мгновение она приоткрылась. Я с трудом поборола улыбку.

– Ты что, ждал в коридоре?

– Может быть. – Зейн успел переодеться, и теперь на нем были черные спортивные штаны и белая рубашка. Он сел на кровать рядом со мной. – Как ты, держишься?

– Да. Просто устала.

Он вытянулся на боку, положив щеку на локоть.

– Адский был денек.

– Что сказал Эббот на все это?

Тень пробежала по его лицу.

– Ничего особенного.

Я тотчас поняла, что за этим стоит гораздо большее, и приподнялась на локте.

– Что ты от меня скрываешь?

– Ничего. – Зейн рассмеялся, но я уловила некоторую натянутость. – Расслабься, Букашка Лейла. Сегодня и без того хватило геморроя.

– Но…

– Все нормально. Остынь. У меня свободный вечер, и я хочу провести его с тобой. Спасти остаток нашего свидания, – сказал он, поигрывая краем моего рукава. – Хорошо?

Возражения уже вертелись на кончике моего языка, но, по сути, он был прав. Нам и без того хватает дерьма, которого не расхлебать и до конца недели. Что напомнило мне про завтра.

– Так мы идем обшаривать дом завтра вечером?

– Ага.

Я откинулась на спину, наблюдая за ним. Густые ресницы закрывали его глаза, когда он водил пальцем по жилке на моем запястье. Я не чувствовала бушующих в нем эмоций; но, в конце концов, и в моих чувствах царил сумбур.

В тишине, повисшей между нами, мои мысли вернулись к той фотографии, что показывал парень в кинотеатре.

– Могу я задать тебе вопрос и попросить честно на него ответить?

Он выгнул бровь.

– Я попробую быть честным.

Я пропустила его слова мимо ушей.

– Как ты думаешь, то, что я сделала с той женщиной, отличается от того, что делает Лилин?

Его ресницы вспорхнули, и открылись глаза пронзительного цвета кобальта.

– Это совершенно разные вещи, Лейла. Ты была ребенком и сделала это неосознанно. Но Лилин делает это намеренно.

– Ты прав, но… – Я понизила голос до шепота. – В прошлый четверг я снова попробовала душу женщины. Да, это произошло при странных обстоятельствах, но я это сделала.

– Мы даже не знаем, правду ли говорил этот придурок, – возразил он. – То, что он назвал имя той женщины, еще не значит, что это действительно она. И даже если это она, нет никаких доказательств, что ты повлияла на ее жизнь таким образом. Так что не вижу причин верить ему.

– Ты действительно так думаешь? – Мне бы хотелось разделить его уверенность.

– Да. – Он помолчал. – А насчет четверга… о каких странных обстоятельствах идет речь?

Я уставилась в потолок. Не могла же я рассказать ему, не раскрывая того, что творилось в подвале дома на Пэлисейдс. А ведь я дала обещание.

Зейн вздохнул.

– Я думал, что между нами больше нет тайн.

– Я знаю. Но если я скажу, тебе придется доложить своему отцу и… в том, что произойдет, буду виновата я. Любая кровь будет на моих руках.

– Ты думаешь, что я все ему рассказываю?

От меня не ускользнуло раздражение в его голосе.

– Нет, но я думаю, что есть вещи, которые ты не сможешь утаить от него, и я не хочу ставить тебя в дурацкое положение.

Он перевернулся на спину, и желваки задергались на его скулах. Но его пальцы по-прежнему обвивали мое запястье. Прошло какое-то время.

– Я знаю, что происходит у тебя в голове. Ты сравниваешь себя с Лилин.

Да, верно, но это еще не все.

– Ты не такая. – Он повернул голову в мою сторону, встречаясь со мной взглядом. – В тебе нет и капли зла.

Черт возьми, как бы мне хотелось поддаться успокоительным речам Зейна, но, когда я закрывала глаза, передо мной возникало лицо Ванессы Оуэнс, а за ним маячило лицо Дина. Что, если?.. Я боялась даже закончить эту мысль, позволить ей пустить корни и прорасти во мне.

Он протянул руку, подзывая меня.

– Иди ко мне?

Я закусила нижнюю губу и придвинулась к нему, положив голову ему на грудь. Его сердце билось ровно под моей щекой. Он обнял меня за талию, крепче прижимая к себе.