Текст книги "Вторая попытка леди Тейл 1"

Глава 18

Нельзя поддаваться эмоциям, нельзя.

Порыв потупить как настоящая дикарка и нагрубить я задавила на корню, потому что открыто воевать не в моих интересах – на стороне Эдвина дядя, а родители далеко. Но скоро приедут, и тогда будет легче. А пока надо продержаться.

Пусть Эдвин очаровывает, и я даже поощрю его парой заинтересованных взглядов. С одной стороны, я ни за что не должна позволить свету заподозрить, что хоть сколько-то симпатизирую ему, но, с другой стороны, пусть лучше действует относительно честно – мне будет легче.

Но уколоть можно.

– Мели, познакомься. Эдвин ди Монтеро, признанный гений молодого поколения, говорят, у лорда блестящие перспективы.

– Лорд Гарльтон, право, вы меня смущаете.

– Не смущайтесь, лорд, – улыбнулась я и с дикарской простотой заявила: – Я как раз та, кто ни разу не слышал о ваших способностях, мне все говорили, что выдающийся талант этого поколения – герцог Ланчестерский.

– Мели! – поразился дядя.

Ну да, я груба. И что?

– Хм? – Я похлопала ресничками с самым невинным выражением лица.

– Леди не должны позволять себе настолько бестактных и необоснованных высказываний!

– Но разве не из зависти лорд ди Монро, – я исказила его фамилию, чтобы дядя принялся исправлять и смысловую часть оставил без ответа, – был груб с герцогом?

Эдвин едва уловимо поморщился.

И я уверена, не из-за упрека в зависти, а из-за моего поведения. Для будущего великого политика жена, которая ляпает что думает, совершенно не годится.

Да, в прошлом я тоже смотрелась негодной, но тогда Эдвин, я теперь это понимала, проверял меня на обучаемость и готовность быть ему послушной, проверку я с успехом прошла и позднее старательно училась вести себя.

Откажется ли он от меня, если я покажу, что необучаема? Было бы идеально, но, боюсь, интерес к возможностям моих родителей перевесит. Я продержалась рядом с Эдвином двадцать лет, потому что была полезна. В противном случае он избавился бы от меня гораздо раньше, лет этак на десять минимум.

– Ди Монтеро, – поправил дядя, сверля меня убийственным взглядом.

– Лорд Гарльтон, не будьте столь суровы, – вступился за меня Эдвин, продолжая улыбаться. – Моя фамилия действительно не самая простая. Конечно же, для леди трудно запомнить с первого раза. Непосредственность леди и вовсе покоряет, только чистые душой могут столь свободно и легко делиться своими искренними мыслями.

В прошлом будущем я бы растаяла сразу. Как мороженое под августовским солнцем.

Почему я постоянно возвращаюсь в будущее, которого не будет? Может, пора… простить себе ошибки юности? Они привели к катастрофе мою семью, но попрекать себя неспособностью разглядеть истинные намерения Эдвина так же бессмысленно, как корить себя за неумение летать. Вон птицы могут – а я чем хуже? В том-то и дело, что как нет у меня крыльев сейчас, так в прошлом не было глаз.

– Лорд, вам действительно нравится, когда я говорю что думаю?! – Я захлопала в ладоши и радостно улыбнулась. – Я так рада, что можно не сдерживаться! Лорд, мне очень любопытно, почему днем вы были так грубы с герцогом Ланчестерским?

Губы Эдвина едва ощутимо дрогнули. А я поймала себя на интересной мысли. За двадцать лет рядом с ним я научилась читать настроение собственного мужа по мельчайшим движениям его лица, по чуть заметно шевельнувшимся ресницам, по тому, как лежат его пальцы в белых перчатках поверх хлыста для верховой езды.

Да, его коварство и обман я раскусила далеко не сразу. Но настроение и некоторые мысли и сейчас могу угадать с точностью опытного менталиста-практика.

Сейчас, несмотря на милую, чуть смущенную улыбку, которой одарил меня будущий политик, Эдвин был в бешенстве. Его всегда раздражало, когда точно выверенный и продуманный план ломали всякие дурацкие внешние обстоятельства и случайности.

Правда, бешенство свое он умел держать в таких железных тисках, что выливалось оно прицельно на головы врагов. И весьма эффективно выливалось.

Я пока не враг. Я пока – потенциально полезная добыча. Но то ли еще будет.

– Простите, леди Тейл. Виноват. – Еще одна такая улыбка – и любая девушка упадет к его ногам, задыхаясь от восторга. Любая, но не я. – Я был сражен вами с первого взгляда и плохо понимал, что творю.

Вот как… Эдвин решил идти ва-банк сразу. Неужели правда Грант настолько ко мне неравнодушен, что это заметно со стороны? Причем так заметно, что одна я как в прошлой юности, так и в этой в упор этого не разглядела?

– Мне очень лестно, лорд… – я мило улыбнулась, – но ваши слова меня слишком смущают… – И прикрылась веером. Благо он так и висел у меня на запястье, ему не повредили падение на герцога и боевой котенок.

Слава всем богам, приличия не позволили Эдвину развивать тему прямо на ходу, хотя дядя молчал чрезвычайно поощрительно и явно не имел ничего против. Но мой будущий муж решил, что слишком откровенный напор может спугнуть дичь.

А потом мы, наконец, приехали. Эдвин попрощался с нами у парадного входа, но легче мне не стало, потому что в свою комнату меня не отпустили, а чуть ли не под руку потащили в малую гостиную, где уже ждали тетя и кузина.

– Мелани, нам надо серьезно поговорить, – с порога встретила меня леди Миневра. Кэтрин на заднем плане судорожно вздохнула и спрятала нос в кружевной платочек. Кстати, платья из рыбьей кожи на кузине уже не было. Переоделась.

– Тетушка, я так устала. – Даже притворяться не пришлось, мой стон вышел вполне искренним. Денек выдался тяжелый, давно я не расходовала столько нервов и физических сил, хотя казалось бы… – Может быть, поговорим завтра? И вообще, к чему благодарности? Я сделала это от чистого сердца, чтобы порадовать Кэтрин. Вы столько для меня старались, так заботились, помогали советами. Я не могла быть такой черствой и не исполнить мечту кузины!

Дядя за моей спиной не выдержал и чуть слышно фыркнул. Да, он не мог не понимать, что все «добро» вернулось к его жене и дочке исключительно рикошетом. А главное, придраться абсолютно не к чему.

Судя по устало прикрытым глазам тетки и по тому, как она вздохнула, опустив плечи, та тоже это понимала. И не собиралась разубеждать меня в искренности собственных намерений.

А вот Кэтрин с дивана смотрела на меня слишком внимательно. Не то чтобы с подозрением, скорее, настороженно. Кажется, она теперь опасалась того, что еще я могу выкинуть и что ляпнуть при посторонних. И пребывала в прострации: а как теперь меня дурачить? Ведь это небезопасно!

Глава 19

Настаивать на разговоре Гарльтоны не стали, и я спокойно вернулась в свою комнату.

Но вот утром за завтраком…

– Мели, ты должна понимать, что, хотя леди Вудсток пригласила тебя, принимать приглашение будет крайне невежливо, тем более под предлогом помощи ты будешь общаться с молодым Вудстоком. В чужом доме может возникнуть любая неожиданная ситуация, и ты окажешься скомпрометирована. Весьма сомнительно, чтобы леди Вудсток приглашала тебя без умысла.

– Тетушка? – округлила я глаза.

– Миневра не имеет в виду, что леди Вудсток что-то подстроит против тебя, – поспешно вклинился дядя. – Но в свете неизбежно пойдут слухи, что ты и Дарен… возможно, пустые сплетни, это может плохо повлиять на твою репутацию.

– Но почему? – Я заморгала мгновенно намокшими ресницами. Да, этот навык при Эдвине тоже был отточен до совершенства. И не потому, что я часто плакала. То есть плакала, конечно, но только наедине с собой, тихо, в подушку. А вот изображать искреннее горе красиво, не краснея носом и лишь наполнив глаза слезами, этому мне пришлось учиться. – Леди Вудсток заверила, что все будет очень прилично и в ее присутствии! Более того, со мной в любой момент может отправиться и Кэтрин. Вот кстати! – Я воспользовалась случаем перевести тему: – Тетя, разве герцог Ланчестерский, находясь под впечатлением, не попросил у вас разрешения ухаживать за Кэт?

– Что?!

Кэт ей не передала? Тем лучше.

Я с радостью вылила на тетю свою версию событий, как герцог Ланчестерский вскочил из-за столика при виде платья Кэт, как двинулся к нам и затем резко сменил направление.

Тетя аж позеленела.

Похоже, его светлость не сплоховал и заключил весьма выгодную для себя сделку…

– Отнюдь, – отрезала тетя. – Мы с герцогом говорили о твоей ситуации, Мели. Я убедила герцога передать мне право на желание.

– Как? Тетя? – Я почти расплакалась. – Что это значит? Еще ничего не решено! Я готовлюсь и обязательно поступлю!

Тетя же закатила глаза. Мысль «ты дура» явно читалась на ее лице, но тетя сдержалась.

– Мели, я всего лишь подстраховалась. Хорошо, если ты поступишь, – сказано это было таким тоном, что я ни на миг не усомнилась: она не верит даже в малейший шанс. По ее мнению, скорее солнце взойдет на севере, чем я поступлю на МехАрт.

– Но ведь если я поступлю, то вы потратите усилия впустую.

– Не беспокойся об этом, услуга пустяковая.

Я умолкла.

Меня неприятно кольнуло, что Грант согласился уступить желание. Если я не смогу поступить… С тетки станется в качестве желания отправить меня замуж за Эдвина.

Гранту плевать или он настолько верит в мой успех? Честно говоря, я очень сомневалась в его влюбленности, что бы там ни говорила леди бабушка. И озвученный теткой факт говорил в пользу моей правоты. Да что там говорил – он орал во все горло.

С одной стороны – к лучшему. У меня тут сэр Эгоист, которому я обязана жизнью. И это точно не Грант. Нельзя отвлекаться на герцогов, даже на молоденьких и смазливых. А с другой – почему-то меня задело такое пренебрежение. От желания он отказался… надо же.

Я сделала глоток кофе и усилием воли выгнала из головы все эти девчачьи глупости. Я взрослая женщина и буду думать о практической стороне дела. А значит – о поступлении.

– Тетя, но я все равно не имею права ронять честь семьи Тейл. – В голос добавились знакомые уже родне стальные нотки. Не спорю, в исполнении семнадцатилетней недалекой девчонки со скверным характером они звучали отнюдь не так внушительно, как в голосе отца. Тем не менее и леди Миневра, и ее муж, и дочь прекрасно усвоили: если они появились – спорить бесполезно. Только хуже будет.

– Конечно, Мелани. Ты можешь продолжать готовиться, – страдальчески сжала виски тетя. – Но это не значит, что…

– Леди Вудсток с визитом! – громко объявил дворецкий, появляясь в дверях.

Дядя с тетей переглянулись. Кэт и вовсе нахмурилась. Она пока хуже всех скрывала эмоции.

– Проси, – распорядился дядя, поднимаясь из-за стола.

Леди Вудсток не та, кого он мог заставлять ждать.

– Леди Вудсток! – выкрикнула я и радостно унеслась вперед всех, грубо нарушая правила. Но леди бабушка, я уверена, не только простит, но и поддержит. Иногда правила даже следует нарушать.

– Ох, деточка! – улыбнулась она.

– Вы приехали за мной? – радостно захлопала я в ладоши.

– Да, дорогая. Я посчитала правильным лично заверить твою тетю, что беру за тебя полную ответственность. Здравствуйте, леди Гарльтон. Я знаю, что вы бы, как любящая тетушка, бесконечно беспокоились, поэтому рада уверить, что лично прослежу за соблюдением приличий. Я слышала, вы почему-то не стали приглашать для Мелани учителя, а ведь помощь в поступлении на МехАрт очень важна…

– Д-да. – Тетя явно смутилась, упрек попал точно в цель. По правде говоря, на те деньги, что мой отец присылал Гарльтонам на мое содержание, можно было нанять десяток лучших учителей, и это никак не отразилось бы на остальных затратах. – Видите ли, мы все же посчитали не совсем уместным, что Мелани хочет учиться на таком… неподходящем для леди факультете. А условия пари с герцогом Ланчестерским я уже обсудила и все уладила, так что в репетиторах, как мне казалось, нет необходимости.

– О, тут вы не правы, – мило улыбнулась леди бабушка. – Давно пора доказать, что наши девочки ничуть не хуже тех континентальных выскочек, о которых столько говорили в прошлом году. Одна из них даже стала признанным доктором наук! – Леди Вудсток многозначительно закатила глаза, намекая на шумиху, которая поднялась, когда одна из провинциальных дворянок получила не просто признание, но еще и королевскую премию за открытие в области магической медицины. – Поэтому я очень рада инициативе вашей племянницы. И всецело ее поддерживаю. Более того, две мои внучки решили последовать ее примеру. Так что все не просто будет в рамках приличий, а еще и станет хорошим начинанием! В моем доме отныне будет собираться компания самых умных и смелых девушек, которым я намерена оказывать покровительство.

В столовой на мгновение стало так тихо, что я услышала собственное дыхание.

От открывающейся перспективы захватило дух.

На миг я даже отказалась верить своим ушам. В прошлом будущем внучки леди Вудсток поступали… на медицину? Точно не на МехАрт. Или это были уже правнучки? Неужели мое решение настолько сильно повлияло на текущий расклад?

Прикусив щеку изнутри, я заставила себя собраться – не стоит упиваться собственным успехом. Стать частью кружка «самых умных и смелых» – большая удача, но переоценивать не стоит.

– Вот как. – Миневра бросила задумчивый взгляд на Кэт. – Что же, не могу не признать вашей правоты, леди Вудсток.

– Рада, что мы пришли к соглашению. Мелани, дорогая, пойдем, не будем отвлекать леди и лорда Гарльтонов.

– О? – вступил дядя. – Но разве не было речи о том, что Кэтрин составит компанию Мели?

Глава 20

Ну, другого я и не ожидала. Мои родственники всегда умели, как говорят за рвом, переобуваться в прыжке. Еще бы, из дурацкой затеи глупой девчонки вдруг вылупилась возможность приобщиться к элитному клубу лучших невест островов. Вудстоки с их связями не чета Гарльтонам, по сравнению с их влиянием и родовитостью даже моя семья стоит на пару ступеней ниже. Покровительство леди бабушки в свете стоит очень дорого…

– А Кэти не будет с нами скучно? – Я сделала личико озабоченной дурочки, похлопав на кузину ресницами. – Ведь она никогда не интересовалась науками…

– На самом деле, глядя на тебя, я поняла, что мне тоже интересно, – поспешно улыбнулась Кэт.

Только ей это не помогло.

Леди Вудсток кивнула:

– Интерес к науке похвален, но, детка… Позволь, я скажу прямо. Вести встречу будет мой внук Дарен, и я знаю, что он готовился объяснять особенности расчетов, когда условия требуют внести поправку на коэффициент Марана-Алана, именно эта тема самая трудная на вступительном экзамене. Кэтрин, ты готова поддержать разговор? Нет ничего плохого в том, что ты знаешь меньше остальных, ведь ты ориентируешься в каких-то других темах, в которых мои внучки плавают. Но без базовых знаний ты будешь чувствовать себя чужой. Не лучше ли подготовиться?

– Да, леди, вы правы, – несчастным голосом подтвердила кузина.

– К тому же в дальнейшем, после экзамена, я не сомневаюсь, что мои внучки захотят не серьезных расчетов, а легких бесед.

Очень сомневаюсь, что в дальнейшем леди Вудсток допустит Кэт в свой дом.

Изящно она… вроде бы пообещала, но прямо сейчас не пустила. Впрочем, леди Вудсток не солгала. Если Кэтрин появится, то сама же и опозорится, не сумев решить задачи, которую все остальные решат влет.

– Мелани, а ты уверена, что сможешь поддержать беседу? – елейно спросила тетка, явно уязвленная тем, как отодвинули ее собственную доченьку. – Возможно, тебе тоже нужно получше подготовиться? Мне бы не хотелось, чтобы молодые леди и весьма, я уверена, знающие молодые джентльмены посмеялись над уровнем твоих знаний.

М-да. Тетка била в цель с уверенностью бывалого стрелка. Еще пару недель назад, когда я была прежней Мелани, она добилась бы своего одним этим предложением. Допустить даже малейший шанс, что надо мной посмеются? Да ни за что!

– Ах, тетя… но я столько читала уже! Я наверняка справлюсь! К тому же задачи, где требовалось учитывать коэффициент Марана-Алана, я уже решала, и мои ответы совпадали с ответами в решебнике, но я, к сожалению, иногда применяю его неверно, и помощь по этой теме мне особенно нужна!

– Не сомневаюсь, что Мели справится, – поддержала леди бабушка. – Вчера эта юная леди вполне прилично поддерживала беседу на нужные темы. Но давайте поторопимся, дамы и господа. Встреча в нашем доме назначена на полдень. Обещаю вернуть вашу племянницу к вечернему чаю, отправлю ее лично в своей карете и в сопровождении мисс Кок, моей доверенной компаньонки.

Тетя поджала губы, копируя выражение лица своего мужа, но возражения закончились, продолжать искать препятствия было бы крайне некрасиво. Ограничившись парой вежливых, ничего не значащих фраз, она проводила нас до кареты, и мы остались с леди Вудсток наедине.

Сегодня леди бабушка открылась для меня совершенно по-новому. Честно говоря, я никак не ожидала, что она упомянет коэффициент Марана-Алана, причем с явным пониманием, о чем идет речь. Разве у нее техническое образование? Или она самоучка, как я?

В любом случае мне все интереснее и интереснее.

– О чем так глубоко задумалась, детка? Понимаю, что нарушать личное пространство несколько бестактно с моей стороны, но у меня стойкое ощущение, что я главная героиня твоих размышлений.

Я внимательно посмотрела на женщину. Включать ее в свое уравнение? Несомненно. Вопрос только в сроках – сделать это сейчас или подождать? Присмотреться внимательнее, вспомнить опыт прожитой уже жизни?

Например, слишком раннее возвращение родителей с континента на острова не пойдет на пользу ни им, ни мне.

Но чуть поправить ситуацию с помощью леди бабушки можно попробовать.

Не столько торопить события, сколько начать подводить моих маму и папу к мысли, что наличие общих предков не повод считать родственника союзником.

– Я бы хотела попросить вас об услуге, леди Вудсток. Мои родители давно не были на островах, и в их памяти дядя Гарльтон остался таким, каким они знали его пятнадцать лет назад. Но со временем все меняются. Сообщить моим родителям о встречах в вашем доме было бы… в рамках приличий. И я буду бесконечно признательна, если вы упомянете в письме, что дядя и тетя в силу своих консервативных взглядов могут неправильно оценить ситуацию. Ведь разговоры о вашем начинании пойдут неизбежно, мало ли что люди скажут. А мои родные слишком подвержены влиянию мнения света…

М-да, завуалированнее некуда. Но напрямую обвинять родню нельзя ни в коем случае, особенно при посторонних. Это не просто дурной тон, это хуже. А вот посетовать на небольшую старомодность и попросить поддержки на случай репрессий – ох как не помешает!

– Договорились, деточка, – усмехнулась леди Вудсток. – Я в любом случае собиралась написать твоим родителям. В частности, о том, насколько не одобряю интереса к твоей персоне одного скользкого молодого человека.

И на мой удивленный взгляд пояснила:

– Я сейчас говорю о лорде ди Монтеро. Очень надеюсь, что ты не поведешься на его сладкие улыбки и комплименты. Поверь моему опыту, этот юный джентльмен не то, чем кажется.

– Это я могу обещать твердо. – Кажется, моя улыбка вышла кривоватой и очень недоброй. – Насчет лорда Эдвина я согласна с вами более чем полностью. Только, боюсь, моего мнения никто не собирается спрашивать.

– Это мы еще посмотрим. – Леди Вудсток поправила кружевную перчатку и бросила взгляд в окно кареты. – Вот и приехали. Иди, деточка, Эльсия тебя проводит в библиотеку, там уже все собрались.

– Спасибо, леди Вудсток.

Где найти библиотеку, я уже представляла, вчера ведь была там. Но бродить по чужому дому без присмотра неприлично. По крайней мере, сейчас, пока я еще не стала внучкам леди Вудсток близкой подругой. Поэтому я дисциплинированно дождалась горничную-провожатую в малой гостиной.

– Сюда, пожалуйста, – пригласила меня улыбчивая Эльсия.

И первое, что мне бросилось в глаза, – библиотека превратилась в учебный класс, даже доска появилась.

Я кивнула сидевшим за столом девушкам, проследила за их взглядами…

И поняла, что занятие начнется очень нескоро, потому что у окна, склонившись над листом бумаги, Дарен и Грант бодались в самом буквальном смысле слова. Парни горячо спорили, что-то чиркали карандашами и при этом не просто соприкасались лбами, а будто пытались оттеснить друг друга от бумаги – кто захватил большую область листа, тот и победил.

Глава 21

Память быстро подкинула нужные сведения: леди Алисия Вудсток и леди Мора Вудсток, близняшки-неразлучницы, хохотушки и хорошие девочки. В прошлой жизни одна из них, Мора, умерла первыми родами от кровотечения, потому что кто-то подменил кровоостанавливающий амулет у ее кровати, пока сиделка, приставленная к молодой хозяйке, задремала. То есть спустя годы выяснилось, кто это был, но… поздно.

Алисия очень тяжело переживала смерть сестры и последовавшее вскоре падение клана Вудстоков. Но она была одной из немногих, кто выжил. Правда, осталась вдовой с двумя детьми и без средств.

Я сморгнула, прогоняя картинки не сбывшегося еще будущего, и выдавила улыбку.

Следовало бы поздороваться, но девушки первыми закивали в ответ и знаками попросили молчать. А потом Алисия шепотом пригласила присоединиться к увлекательному зрелищу. И разумеется, я согласилась! Потому что впервые видела Гранта… таким. Я даже слово не сразу подобрала. По-домашнему открытым? Беззаботным?

В юности я тяжело переживала его насмешки и не видела ничего, кроме издевок, которые он мне кидал. Но сейчас… Колкости были, да, но по-настоящему он никогда не издевался. Надо мной. Только один раз, когда я собралась замуж за Эдвина, а тот случайно показал свою истинную натуру…

Грант тогда говорил очень зло, но ведь пытался достучаться до моего плавающего в розовом сиропе засахаренного разума. Однако даже тогда вся его злоба обрушилась на Эдвина, это я на эмоциях приняла оскорбления на свой счет и долго недоумевала, почему Эдвин проглотил обиду и не вызвал хама на дуэль. Муж отговорился красивыми словами. Грант бросил ему в лицо правдивое «трус», но и тогда будущий политик выкрутился. Понимал, что Эмерсон бы его… убил, невзирая на последствия.

– Мелани, – шепотом обратилась ко мне соседка, – позволь сказать, что я восхищаюсь твоей смелостью. МехАрт… Для меня МехАрт был мечтой, но идти на «мужской факультет» я бы не осмелилась. Но ты такая… и с пари все удачно сложилось! И мы подумали – чем мы хуже, правда, Мор? Спасибо.

Ее близняшка горячо закивала.

Я искренне смутилась. Господи, такая, казалось бы, мелочь, а сдвинула с места горы событий. В моем прошлом будущем, увы, такой смелой дуры в моем поколении не нашлось. А когда девчонки помоложе, насмотревшись, как их сверстницы на материке получают все больше свободы и образования, попытались что-то сделать, именно Эдвин был тем человеком, который выдвинул в парламент законопроект, запрещающий женщинам доступ в высшие учебные заведения. А я послужила примером и флагом консерваторов, как «истинная леди», посвятившая себя нужному делу – уходу за мужем. Без каких-то глупостей в виде учебы или науки.

Грант заметил мое появление. Я поняла это по тому, как он дрогнул и вдруг разом, словно забывшись, уступил большую часть листа, которую успел захватить.

– Я же говорил, что я прав! – вскинулся Дарен.

– Да… наверное…

Было очевидно, что к спору Грант разом потерял всякий интерес. Сверля меня взглядом, он, кажется, даже не моргал.

Вот хоть убейте, не видела я в его взгляде ни капли симпатии, зато соседка, наверное, углядела, уж больно выразительно она хихикнула, прикрывшись веером.

– Вы так увлеклись, что не поприветствовали Мелани, – упрекнула вторая юная леди Вудсток.

– Прошу прощения, – сказал Грант, будто выплюнул. Тоном сухим и каким-то враждебным.

Из-за того, что прощание вчера вышло неловким?

Я примиряюще улыбнулась:

– Простите, это я не стала нарушать вашу беседу.

– С прибытием, леди, – тоже улыбнулся Дарен. – Полагаю, мы можем начинать?

– Да!

– Давайте начнем!

Грант скривился и, скрестив руки на груди, отступил в угол библиотеки за резную ширму. Со своего места он сможет видеть нас, а вот мы его нет, только Дарена.

А что он, собственно, забыл среди подготовишек? По условиям пари он будет должен мне репетиторство только после поступления. Эта простая, даже очевидная, мысль дошла до меня с запозданием. Только что герцог всем своим видом продемонстрировал, что ему неинтересно, но тем не менее он здесь, изображает угрюмого сыча на насесте. Да, там, в своем углу, он забрался на ту самую резную перегородку, невесть каким чудом выдерживающую его вес. И теперь очень выразительно смотрел на все сверху вниз.

– Итак, стоит сразу выяснить сильные и слабые стороны абитуриенток. Пожалуйста, для начала решите вот эти задачи. – Дарен раздал нам листы.

Леди бабушка не обманула, задачи – я бегло их просмотрела – действительно оказались на коэфициент.

– Хм…

– Если что-то непонятно, не нужно пытаться решить, лишь бы что-то написать. Пожалуйста, только те задачи, в которых вы уверены, – поспешно объяснил Дарен, видимо поняв мое «хм» по-своему.

Я кивнула и взялась за карандаш.

Сложными задачи не выглядели, но это иллюзия. В каждой, уверена, скрывался сюрприз. Почему я так думала? А вон тот сыч на жердочке слишком ехидно щурился. Мрачно и ехидно, только что не ухал от злорадства, пакость такая.

Мора слева от меня забавно сопела над своим листком, кусая карандаш, Алисия справа быстро что-то писала, периодически зависая и перечеркивая написанное. А я еще немного понаблюдала за тем, как герцог на ширме гипнотизирует пространство, улыбнулась Дарену, устроившемуся в кресле с каким-то толстенным справочником, и вчиталась, наконец, в условие первой задачи. Та-ак… интересно.

Я невольно улыбнулась. Это были задачи из моего любимого сборника. Кто-то успокаивает себя вышиванием, кто-то фехтует до изнеможения, а я обожала решать задачки с подвохом. Покупала все сборники одного интересного автора и штудировала их от и до. Даже в монастырь с собой взяла один из последних задачников. Ему, правда, к тому моменту было почти три года, автор внезапно исчез и перестал печататься.

Так, стоп. Эту задачу я совершенно точно решала, я ее знаю. И неповторимую манеру прятать подвох на видном месте тоже ни с чьей не перепутаю.

Но самое невероятное состояло в том, что сборники этих задач еще не напечатаны! Они появятся в продаже только через пять с лишним лет! Какой-то ученый, вроде бы с материка, приедет и будет…

Так, мне все понятно. Значит, это Грант под псевдонимом издавал и учебники, и справочники, и сборники задач. И понятно также, почему за три года до моей смерти таинственный ученый исчез.

Герцог Ланчестерский умер в тюрьме. Неудевительно, что изданий больше не было…