Текст книги "Безрассудство"

Глава 18

Ущерб от пожара был невелик – чего нельзя было сказать о ярости Габриэля. И час спустя, когда огонь давно погас и все слуги уснули, он все еще переживал едва не случившееся несчастье. Он полулежал в кресле с бокалом бренди в руках, не сводя с жены задумчивых глаз. Феба пристроилась в изголовье кровати Габриэля, поджав под себя ноги. Лицо ее тоже было задумчиво, она глоточками потягивала бренди.

Он опять чуть не потерял ее. В душе Габриэль вновь и вновь содрогался при этой мысли.

Сейчас он мог думать только об одном: как близко прошло на этот раз несчастье. Если бы Феба уже спала, она не успела бы проснуться, не успела бы спастись. А он из соседней комнаты мог и не почувствовать запах дыма и пришел бы на помощь слишком поздно.

Слава Богу, что она еще не спала.

– Теперь я не спущу с тебя глаз, – негромко пообещал Габриэль, допивая последний глоток бренди.

– Что это было, Габриэль? – спросила его Феба.

– Должно быть, опять та сумасшедшая служанка, которая заперла тебя в катакомбах «Дьявольского тумана».

– Ты думаешь, это Алиса?

Габриэль вертел в руках пустой бокал.

– Она могла последовать за нами в Лондон. Она вознамерилась напугать тебя, а может быть, и причинить вред. Но какой во всем этом смысл?

– Какой смысл может быть в безумии? Это просто безумие.

– Но почему эта сумасшедшая принялась именно за тебя? Ты ведь совсем не знаешь ее.

– Бросить факел в окно могла и не Алиса, – задумчиво проговорила Феба, – это мог сделать кто угодно. Какая-нибудь шайка бандитов вышла на улицу в поисках приключений. Ты же знаешь, как бывает, когда их соберется целая толпа. Они швыряют в окна камни, поджигают… разрушают все на своем пути.

– Бога ради, Феба, никакой толпы у нас под окнами не было. Мы бы услышали шум.

– Да, правда, – согласилась она, покусывая нижнюю губу. – Я еще кое о чем подумала.

– О чем? – Габриэль резко поднялся на ноги и подошел к окну. Он то и дело выглядывал из окна в надежде заметить хоть что-нибудь, что дало бы ему ключ к событиям ночи.

– Этот пожар…

– О чем ты, Феба?

– Понимаешь, – медленно продолжала она, – все очень напоминает случай в подземелье, когда мне пришлось выбираться вплавь из грота.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Габриэль.

– Неужели ты не помнишь? Это же следующее проклятие в конце «Дамы на башне».

– Ад и все дьяволы… Это невозможно. Я решительно против того, чтобы ты приплетала сюда еще и мистику, и так все запутано. Черт побери, Феба, я даже в своих собственных книгах не обращаюсь к потусторонним силам.

– Да, я знаю. Но вспомни, как начинается колофон!

Феба спрыгнула с постели и исчезла в своей спальне. Через минуту она возвратилась с «Дамой на башне»в руках.

– Феба, это, наконец, просто смешно.

– Вот послушай. – Феба снова пристроилась на кровати и раскрыла старинную книгу на последней странице. – «Проклятие тому, кто украдет эту книгу. Пусть он утонет в волнах. Пусть его поглотит пламя. Пусть он познает бесконечную ночь в преисподней».

– Черт побери, Феба, просто вздор!.. – Габриэль помолчал. – Если только… эта Алиса знает о проклятии? Может быть, ее безумие как-то связано с ним?

– Откуда она узнала бы о нем? – спросила Феба, осторожно закрывая книгу.

– «Дама на башне» вернулась в Англию вместе со мной. Допустим, кто-нибудь из слуг мог порыться у меня в библиотеке. А потом он или она рассказали об этом Алисе.

– Пусть так, – наморщила лоб Феба, – но ведь проклятие написано на старофранцузском. Кто-нибудь из твоих слуг читает на старофранцузском?

– Хороший вопрос, – произнес Габриэль, снова выглядывая в окно. – И вообще, кто она, эта Алиса?!

– Я не знаю, Габриэль. Я все время думаю об этом и совершенно уверена, что никогда прежде не встречалась с ней.

– А не служила ли она в доме твоих родителей?

– Нет.

– Должна существовать какая-то связь.

– Габриэль?..

– Да? – откликнулся он, не оборачиваясь.

Габриэль напряженно перебирал всевозможные догадки. Должна быть какая-то связь между книгой, Алисой и происшествиями.

– Я не хотела заговаривать об этом, ты и так уже настроен против Нила…

Холодный пот прошиб Габриэля. Одним прыжком он подскочил к кровати.

– Бакстер связан со всей этой историей?

– Нет. – Феба вытянула руку, словно пытаясь укрыться от него. Габриэль угрожающе нависал над кроватью. – Во всяком случае, я не думаю, что он причастен. Уверена, что нет.

– Но?

Феба сглотнула.

– В тот вечер, когда он танцевал со мной, он сказал, что хотел бы получить назад «Даму на башне». Сказал, что книга по праву принадлежит ему. Это все, что было у него на память обо мне, и я должна ему оставить эту книгу.

– Дьявол забери его душу!

– Габриэль, ты не должен делать никаких поспешных выводов. Подумай, первое несчастье случилось в «Дьявольском тумане», когда мы еще и не знали, что Нил остался в живых. И потом, не Нил, а Алиса завела меня в подземелье.

– Значит, есть какая-то связь между Алисой и Бакстером. – Казалось, эта мысль доставила Габриэлю какое-то злобное удовлетворение.

– Милорд, мы не можем делать подобные выводы на данной стадии расследования, – быстро возразила Феба. – Нил просил у меня книгу чисто из… из романтических чувств.

– Бакстер не более романтичен, чем акула.

– Как бы ты к нему ни относился, у Нила нет никаких причин желать мне зла, – произнесла Феба, упрямо поджав губы.

– У него есть причины желать зла мне, и у него хватит ума догадаться, что лучше всего это можно сделать через тебя.

– Где доказательства, Габриэль?

– Когда я найду связь между Бакстером и Алисой, появятся и доказательства.

– Габриэль, у тебя просто навязчивая идея, что Бакстер непременно должен оказаться злодеем. Когда ты такой, я готова тебя бояться.

Габриэль постарался обуздать свой гнев и бесконечную тревогу.

– Прости, дорогая, я вовсе не хотел напугать тебя. – Наклонившись, он прижал Фебу к себе. Он заставил ее подняться на ноги и тут же откинул одеяло. – Думаю, нам все-таки нужно поспать. Утром я прикажу Стинтону разыскать эту загадочную Алису.

– А как же я? – спросила Феба, послушно укладываясь в кровать. – Я думала, ты хочешь, чтобы Стинтон повсюду следовал за мной.

– Стинтон не может раздвоиться.

Глаза Фебы радостно вспыхнули.

– Не означает ли это, что ты все-таки согласен поверить мне, а? И ты больше не считаешь, что за мной необходимо постоянно следить?

– Означает, – произнес Габриэль, задув свечку и устраиваясь рядом с Фебой. – Это означает также, что тебе придется завтра провести день дома.

Феба замерла, глаза ее в темноте широко раскрылись.

– Не может быть, милорд! Вы не посмеете просто посадить меня под замок. У меня назначены на завтра дела. Я должна навестить сестру.

– Пусть сестра сама придет навестить тебя. – Габриэль ласково потянулся к ней. – Ты никуда не выйдешь, пока все не уладится.

– Никуда не выйду? Габриэль, ты так не поступишь со мной.

– Поступлю. Я знаю, что ты не умеешь слушаться, тем более своего бедного мужа. Но на сей раз, ради себя самой, тебе придется быть покорной женой. – Он почувствовал, как она словно окаменела, и попытался смягчить голос, стараясь убедить ее:

– Не сердись, моя дорогая, но я не могу больше так рисковать. Ты должна быть дома и выходить только вместе со мной или под присмотром Стинтона.

Феба решительно зашевелилась, пытаясь сесть.

– Милорд, я не позволю вам запереть меня в моем собственном доме!

Габриэль положил руку ей на грудь, чтобы она не могла подняться, а затем улегся сверху, накрывая тело Фебы своим. Феба продолжала отбиваться изо всех сил, пока тяжелая нога не придавила ее бедра. Тогда Габриэль обхватил ладонями разгневанное личико жены.

– Успокойся, Феба, – ласково попросил он. – Это не просто очередное приключение. Ситуация очень опасная. И ты должна довериться мне.

– И ты думаешь, я позволю тебе командовать мной?

– Я твой муж. И разбираюсь в подобных вещах гораздо лучше, чем ты.

Она вызывающе смотрела ему прямо в глаза. Габриэль молча ждал, молясь про себя, чтобы на этот раз она уступила ему.

Но поединок продолжался недолго. Габриэль почувствовал, как Феба расслабилась, и понял, что победил. По крайней мере сейчас. Он с облегчением вздохнул.

– Иногда, милорд, меня крайне раздражает положение замужней женщины, – пробормотала Феба.

– Я знаю, – прошептал Габриэль в ответ. Он понимал, что она наконец сдалась и сожалеет теперь о своей слабости. Лунный свет, проникавший в окно, подчеркивал печальное выражение ее глаз.

Габриэль неожиданно вспомнил, что впервые он увидел Фебу при лунном свете, той ночью, на тропинке посреди леса в Сассексе: он приподнял ее вуаль, увидел потрясенное дерзкое лицо и сразу понял, что хочет обладать этой женщиной. Что-то подсказывало ему, что он ни перед чем не остановится, лишь бы завладеть ею.

Я посмею.

Теперь Феба принадлежит ему. Но она так безрассудна и так уязвима. Он должен защищать ее, сама она не сможет уйти от беды.

«Бог мой, Феба, ты даже не подозреваешь, как много ты для меня значишь. Но я и сам еще не могу этого понять. Знаю одно: она принадлежит мне, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить ее от несчастья».

Губы его коснулись губ Фебы, подчинили их себе, проникли в них, словно желая проникнуть в саму ее душу. Из уст Фебы вырвался тихий стон, и она обхватила руками его шею.

– Что происходит?! Что, черт побери, происходит?! – повторял Энтони.

Схватив со стола бутылку кларета, он трясущейся рукой налил себе полный стакан и снова обернулся к сидевшему напротив него Габриэлю.

– Прошу тебя, потише. – Габриэль быстро огляделся. Было еще рано, и зала пустовала, но все-таки два-три человека находились достаточно близко от них, чтобы разобрать громко сказанное слово. – Я вовсе не хочу, чтобы о моих делах толковал весь свет.

– Хорошо, – недовольно ответил Энтони, все-таки понизив голос, – но объясните, наконец, что все это значит.

– Кто-то пытается навредить Фебе или по крайней мере сильно ее напугать… – Или даже убить ее, добавил Габриэль про себя. Вслух он этого говорить не стал.

– Боже мой! – пробормотал Энтони. Он был явно потрясен. – Вы уверены в этом?

– Да, уверен.

– Кто этот враг? Я покончу с ним.

– Вам придется подождать своей очереди. Первым хотел бы приняться за него я. Пока мне известно только, что исполнителем была женщина по имени Алиса. Она либо безумна, либо преступница с задатками актрисы. Она выдала себя за служанку – и Феба поверила ей. Не исключаю возможности, что в деле замешан Нил Бакстер. – И он коротко изложил все факты.

Энтони молча слушал. Когда Габриэль закончил, Энтони прорвало:

– Черт бы все побрал! Бакстер считался покойником. Вы сами сказали нам, что он мертв.

– Можете мне поверить, его неожиданное воскресение огорчает меня куда больше, чем вас.

– Что, черт побери, вы собираетесь сделать с ним теперь?!

– Теперь? Теперь мне придется еще раз покончить с ним, – ответил Габриэль. – Но на этот раз я позабочусь, чтобы он больше никогда не попадался мне на пути.

– Вы уверены, что он убийца? – пристально глянул на него Энтони.

– Мои моряки, чудом оставшиеся в живых, свидетельствовали, что Бакстер получал удовольствие, перерезая людям глотку.

– Почему он принялся за Фебу?

– Полагаю, таким образом он надеется отомстить мне.

– Почему он пользуется услугами этой Алисы? – продолжал свои расспросы Энтони.

– Например, для того, чтобы не оставить улик против самого себя. – Габриэль, нахмурившись, перебирал возможности. – Если она попадется, осудят только ее. Если она и вправду сумасшедшая, то не сумеет дать показания против Бакстера, а если она принадлежит к преступному миру, ее показания никто не примет во внимание.

– К тому же она могла даже не видеть Бакстера, – продолжил его мысль Энтони. – Он мог нанять ее, чтобы она выполнила за него грязную работу, и скрыть от нее свое имя.

– Вполне вероятно, – кивнул Габриэль. – Но я должен обнаружить связь между ними.

– Как же быть?

Габриэль наклонился вперед, еще больше понижая голос:

– Я нанял частного сыщика и поручил ему выяснить, есть ли у Бакстера любовница и есть ли у него знакомства в преступном мире.

Энтони пристально посмотрел на собеседника.

– А если вам не удастся доказать, что за этими нападениями на Фебу стоит Бакстер? Что тогда?

– Я предпочел бы получить доказательство того, что все эти неприятности исходят от Бакстера, – пожал плечами Габриэль. – По крайней мере Фебе пришлось бы отказаться от своего златокудрого Ланселота. Но я в любом случае должен избавиться от Бакстера. В худшем случае обойдусь и без доказательств, мне вполне достаточно собственного убеждения в своей правоте.

– Но Феба потребует доказательств. Она не откажется просто так от старого друга. Феба не умеет предавать.

– Я знаю. – Габриэлю с трудом удалось сохранить спокойное выражение лица. – Но Бакстер представляет слишком большую опасность. Я не могу допустить, чтобы он все время кружил поблизости от нее. Ему ничего не стоит соблазнить такое наивное создание, как Феба. Там, на островах, он подчинил своим чарам не одну женщину. Жены выдавали ему секреты своих мужей, и любовницы открывали ему тайны своих возлюбленных.

– Ваша любовница в том числе?

– Не совсем так, – поправил его Габриэль. – Это была женщина, на которой я собирался жениться. Она была дочерью моего партнера. Ее звали Онора . Какая насмешка, не правда ли? На всем свете, должно быть, не сыскать более неверной женщины, чем Онора Ральстон.

– Она сообщала какие-то сведения Бакстеру?

– Он стал ее любовником. Убедил, что я опасный пират, скрывающийся под маской честного торговца. Сказал, что его задача – загнать меня в западню.

– Понятно. – Энтони заколебался, но все-таки спросил:

– И вы в какой-то момент догадались, что происходит?

– Да.

– И что же вы сделали? – Теперь Энтони смотрел на него с любопытством.

– Разве непонятно? – Габриэль недоумевающе приподнял плечи. – Я использовал Онору, чтобы передать Бакстеру ложную информацию, и расставил ему ловушку.

– Простите мой вопрос, но что было с ней дальше?

– Когда ее отец обнаружил, что дочь стала любовницей Бакстера и к тому же едва не погубила его компанию, он поспешил выдать ее замуж.

– За кого? – продолжал допрос Энтони.

– За одного из своих партнеров, весьма немолодого.

– Уж не она ли наша таинственная Алиса? У нее могло возникнуть желание отомстить, – прищурился Энтони.

– Вряд ли. Последнее, что я о ней слышал, – это то, что она ждет второго ребенка. Она по-прежнему живет на островах. Ее престарелый супруг, видимо, решил основать династию судовладельцев.

– Итак, остается загадочная Алиса и ее предполагаемая связь с Нилом Бакстером. – Энтони призадумался. – Как же нам быть с Фебой?

Габриэль нехотя оторвался от своих размышлений.

– В каком смысле?

– Вы уверены, что она будет в безопасности, пока вы разыскиваете Алису?

– Разумеется. Вы что, считаете, я не позабочусь о ней?

– Конечно, позаботитесь, – ответил Энтони, – если только она вам позволит. Вы, наверное, уже поняли, что с Фебой очень трудно иметь дело. Где она сейчас?

– Дома. Я предупредил всех слуг, чтобы в дом не пускали посторонних людей – ни под каким предлогом.

– И Феба согласилась просидеть весь день дома? – озабоченно спросил Энтони.

– Она останется в доме столько, сколько понадобится. Я запретил ей выходить, если я или Стинтон не сможем сопровождать ее.

Энтони рот открыл от изумления.

– Вы посадили Фебу под замок?

– Вот именно.

– На неопределенный срок?

– Да.

– И она согласилась? – мрачно настаивал Энтони.

Габриэль нетерпеливо побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

– Феба поступит так, как я скажу.

– Да вы что, совсем спятили, Уальд? Феба поступит так, как вы ей скажете?! Черта с два! Она будет делать только то, что захочет. Почему вы решили, что она послушается?

– Она моя жена, – напомнил ему Габриэль.

– Какая разница? Она никогда никому не уступала – ни отцу, ни мне, а я все-таки старший брат. Феба слушается только себя, своих безрассудных порывов. Господи Боже, да она, быть может, отправилась к черту в зубы прямо в эту минуту, когда мы тут с вами болтаем. Она вполне могла убедить себя, что ее долг – разыскать эту таинственную Алису.

Габриэль лениво поднялся, стараясь скрыть, насколько встревожили его слова Энтони.

– Я строго-настрого запретил ей выходить сегодня. Она не посмеет нарушить мой запрет.

– Хорошо сказано, – одобрил его Энтони, – но мы ведь говорим о моей сестренке, верно? А она один раз уже удрала от вас, Уальд.

– Это совсем другое дело. – Габриэль дрогнул, но сдаваться не собирался.

– Как хотите. Я сейчас же отправлюсь к вам в гости. Я должен убедиться, что она еще дома.

– Она дома.

Энтони обернулся от двери и насмешливо предложил:

– Держу пари на десять фунтов: ее там нет. Уж я знаю нашу Фебу. Слишком упряма, чтобы выслушивать указания, даже от мужа.

– Я пойду с вами, – откликнулся Габриэль, – мы вместе навестим мою жену, и я с удовольствием получу свои десять фунтов.

– А если ее нет? Что тогда? – поддразнил его Энтони.

– Тогда я отыщу ее и запру в комнате, – посулил Габриэль.

– Феба знает, как сделать лестницу из простыни, – напомнил ему Энтони.

Уже через полчаса, после того как Феба послала своим родным записки с просьбой о помощи, графиня Лидия и Мередит вошли в городской особняк Габриэля. Они поспешили в гостиную. На лице Мередит и даже на лице графини явственно читались признаки неподдельной тревоги.

– Что такое, почему это Уальд не позволяет тебе выходить из дома?! – вскричала любящая мать, выхватывая из ридикюля очки и поспешно обегая заботливым взглядом фигуру дочери. – Что у вас произошло? Он тебя бил? Ручаюсь, твой отец не потерпит этого. И я не потерплю! Мы позволили ему жениться на тебе в надежде, что он сумеет тебя перевоспитать, но никто не позволит ему заходить так далеко.

Мередит, все еще возившаяся с тесемками своей шляпки, тоже бросила взволнованный взгляд на Фебу.

– Он дурно обращается с тобой, Феба? Я говорила, он не умеет владеть собой. Но ты не беспокойся, мы с ним справимся.

Феба весело улыбнулась и потянулась за чайником.

– Прошу вас, присаживайтесь. Произошла потрясающая история. Мне не терпится кому-нибудь ее рассказать, вот я и позвала вас.

Усаживаясь, графиня снова пристально взглянула на дочь, но на этот раз уже с подозрением:

– Феба, надеюсь, ты нас не разыграла? Я получила твое письмо и страшно перепугалась. Уальд запер тебя под замок, не так ли?

– Мне запрещено выходить без сопровождения мужа. – Феба забавно сморщила носик. – Или некоего мистера Стинтона. Все это ужасно скучно, честное слово.

– Значит, правда? Ты заперта в этом доме против своей воли? – Мередит взяла чашку чаю, не спуская глаз с лица младшей сестры.

– Да уж, конечно, не по своей воле, – пожаловалась Феба.

– Но почему он запер тебя?! – напрямик заявила графиня.

– Уальд очень боится за меня, – пояснила Феба, отпивая чай. – По-моему, это весьма обнадеживающе, верно? Думаю, если он так боится за меня, значит, он меня любит. Только не желает признаться в этом.

Мередит обменялась тревожными взглядами с матерью и вновь обратилась к Фебе:

– Лучше бы ты рассказала все с самого начала.

– Конечно, – согласилась Феба и быстро изложила все свои приключения. – Вся беда в том, что мы так и не выяснили, кто такая эта Алиса, и не знаем, откуда ей известно проклятие из «Дамы на башне». Габриэль подозревает, что Нил Бакстер каким-то образом замешан в этом деле.

– Господи Боже, – вздохнула графиня, – неужели мы никогда не избавимся от этого кошмарного типа.

Феба поджала губы.

– Я не уверена, что Нил Бакстер имеет какое-то отношение к этой загадочной истории. Думаю, Уальд поторопился обвинить его, потому что терпеть не может Нила… И потом, он чуточку ревнует меня к нему.

– Ах да, это многое объясняет, не правда ли? – пробормотала Мередит.

– Мне бы хотелось так думать, – весело призналась Феба, – но факт остается фактом: Уальд запретил мне даже приближаться к Нилу, так что у меня нет никаких шансов выслушать его версию этой истории.

– И слава Богу, если хотите знать мое мнение, – ответила графиня. – А чем же я и Мередит можем помочь тебе? Мы, разумеется, будем навещать тебя в заточении…

– Право же, мама, Феба вовсе не пленница, – возмутилась Мередит.

– Нет, пленница! – возразила Феба.

– Конечно, пленница, – подтвердила любящая мать. Мередит нахмурилась, неодобрительно посмотрев на обеих.

– Уальд совершенно правильно поступил. Тебя надо держать взаперти, в безопасности, пока он разберется, что происходит. Я нисколько не виню его за это.

– Пожалуй, намерения у него самые добрые, – согласилась Феба, – он, как всегда, хочет помочь мне, но делает это в своей неуклюжей манере. Но я не теряю надежды, что со временем мне удастся исправить хотя бы некоторые привычки.

– Очень правильный подход. – Графиня так и светилась от материнской гордости. – Я знала, из тебя должна была получиться замечательная жена.

Прелестное личико Мередит снова неодобрительно сморщилось.

– Ты не должна придумывать, как изменить привычки своего мужа. Благодари судьбу, что он способен руководить тобой.

– Переменим тему, – решительно потребовала Феба. – Я пригласила вас с совершенно определенной целью. Я хочу как можно скорее выбраться из своей тюрьмы.

– И как же ты собираешься это проделать? – заинтересовалась графиня.

– С вашей помощью, разумеется, – улыбнулась в ответ Феба.

– Ты же не хочешь, чтобы мы с мамой помогли тебе ускользнуть из дома! – задохнулась от возмущения Мередит. – Феба, ты не должна так поступать со своим мужем. Он не причинил тебе вреда, он только старается защитить тебя. Если мы поможем тебе уйти, Уальд страшно рассердится.

– Я не стану сердить Уальда, по крайней мере в данном случае, – ответила Феба.

– Слава Богу, – облегченно вздохнула Мередит.

– Вот что я хочу сделать, – продолжала Феба, – я хочу помочь Уальду решить загадку и узнать, кто виноват во всех этих странных происшествиях.

– О Господи! – пробормотала сестра. Лидия с любопытством уставилась на дочь.

– Что ты собираешься предпринять?

– Во-первых, мы должны раздобыть правду о Ниле, – объявила Феба, продолжая разливать чай. – Я хочу наконец знать, кто же он на самом деле: негодяй или жертва несчастного стечения обстоятельств и недоразумения.

– Как же выяснить правду?! – спросила Лидия, и глаза ее азартно блеснули за выпуклыми стеклышками очков.

– Полагаю, мама, в этом деле ты, как никто другой, можешь мне помочь, – улыбнулась Феба. – Я хочу, чтобы ты за картами осторожно расспросила своих друзей. Понимаешь? Очень осторожно, очень тонко. Ведь они всегда знают все и обо всех. И наверняка расскажут что-нибудь о Ниле, а может быть, и о женщине по имени Алиса.

– Замечательный план! – одобрила графиня.

– Полагаю, это осуществимо, – не сразу согласилась Мередит.

– Что касается тебя, Мередит, – продолжала Феба, – по-моему, ты тоже вполне можешь кое-что разузнать.

– Потому что у меня всегда бывает много гостей? – Глаза ее широко раскрылись.

– Конечно. И люди болтают с тобой, ничего не скрывая. Глядя на тебя, они видят лишь прекрасный образец супруги и матери.

– Не стоит углубляться в детали, – поспешно перебила ее сестра. – Я знаю, что большинство не замечает, что у меня тоже имеются мозги. И должна признать, это часто бывает мне на руку. Мне не раз удавалось заполучить весьма важные сведения, которые очень пригодились Троубриджу в его бизнесе.

– Ты прекрасно знаешь, что твой муж полагается на тебя как на лучшего партнера в своих делах. И ты отлично справляешься с этим. А мне ты поможешь?

– Разумеется, – сказала Мередит.

– Каких чудесных дочек я воспитала! – сияя от счастья, заметила графиня Лидия.

В этот момент дверь гостиной распахнулась, три женщины испуганно оглянулись: перед ними предстали Энтони и граф Уальд.

Первым делом Габриэль посмотрел на свою жену. Феба заметила в его глазах облегчение и что-то похожее на триумф. Удивившись, она вопросительно приподняла брови.

– Я говорил тебе, она будет сидеть дома, – обратился Габриэль к Энтони.

– Черт меня подери, – хохотнул Энтони. – Она в самом деле сидит здесь. Поздравляю, от души поздравляю, Уальд. В жизни бы не поверил, если бы не увидел собственными глазами. Добрый день, леди!

– Добрый день, милорды, – вежливо откликнулась Феба. – Мы вас не ждали. Выпьете с нами чаю?

Габриэль с улыбкой направился к ней.

– С большим удовольствием, дорогая. Я вижу, ты позвала гостей, чтобы не скучать в заточении.

– Да, мама и Мередит были так добры, что заглянули ко мне сегодня.

Феба протянула мужу чашку. Она хотела уже поведать Габриэлю о своем замечательном плане, но тут услышала знакомые шаги в прихожей, а вслед за тем раздался столь же знакомый голос, провозгласивший:

– Где, черт побери, моя дочь?!

– Кларингтон! – пробормотала графиня Лидия. – Я уж думала, не заблудился ли он.

– Какого дьявола ему тут надо? – помрачнел Габриэль.

Дверь опять распахнулась, и в комнату ворвался граф Кларингтон. Одним взглядом он проверил состояние своей младшей дочери и тут же набросился на Габриэля:

– Вы посмели поднять руку на мою дочь, сэр?

– Пока нет, – холодно отвечал Габриэль, – хотя, должен признать, однажды я могу не справиться с искушением.

– Что, черт побери, все это значит, почему вы ее заперли? – настаивал Кларингтон.

– Последнее время Феба почувствовала вкус к домашнему хозяйству, – ответил Габриэль, бросив иронический взгляд на жену. – Она предпочитает уединение у камина. Не правда ли, дорогая?

– Можно сказать и так, – пробормотала Феба. – Чашечку чаю, папа?

– Нет уж, благодарю. Мне еще надо заглянуть в математическое общество. – Кларингтон обежал недоверчивым взглядом всех членов своей семьи. – Так что, все в порядке?

– У Фебы и Уальда все просто замечательно, дорогой, – сладко улыбнулась ему графиня. – Вот только одна неприятность – этот кошмарный Бакстер.

Кларингтон снова набросился на зятя:

– Какого черта, Уальд, почему вы до сих пор не разделались с Бакстером?

– Именно это я и собираюсь сделать, – ответил Габриэль.

– Прекрасно. Стало быть, теперь это ваша проблема. Я полагаю, вы сумеете с ней справиться. Если вам понадобится моя помощь, заходите в любое время. А теперь мне пора. – Кларингтон коротко кивнул своей жене и быстро вышел из гостиной.

Феба подождала, пока за ее отцом затворилась дверь, и радостно улыбнулась мужу.

– У меня замечательные новости, Габриэль. Мама и Мередит помогут нам выяснить правду о Ниле Бакстере. Не беспокойся, мы узнаем всю подноготную этой истории.

– Ад и все дьяволы! – рявкнул Габриэль, захлебнувшись чаем.

Энтони подбежал и дружески постучал Габриэля по спине.

– Не огорчайтесь так, Уальд, – подбодрил его Энтони, наблюдая, как Габриэль откашливается и отфыркивается. – Пора бы уже понять – с Фебой не соскучишься!