Текст книги "Сомнительная репутация"

Глава 14

Лавиния надвинула широкий капюшон почти на глаза, а шерстяным шарфом прикрыла нижнюю часть лица. Поверх штопаного-перештопаного платья, в котором миссис Чилтон обычно мыла полы, она надела фартук. Толстые чулки и грубые башмаки довершали ее наряд.

Она посмотрела на женщину, сидевшую у очага. Лавиния знала только ее имя – Пэг.

– Вы уверены, что мистер Хаггет не вернется до вечера? – спросила Лавиния.

– Ага. – Пэг ела пирог с мясом. – Хаггет принимает лечение каждый четверг. Там может оказаться только молодой Горди. О нем не стоит тревожиться. Он небось тоже уйдет продавать билеты, если только не решит позабавиться с подружкой в одной из задних комнат.

– А что за лечение принимает мистер Хаггет?

– Ходит к шарлатану, который лечит животным магнетизмом ломоту в костях и все такое.

– Гипноз?

– Ну да. Хаггета ревматизм замучил.

– Понятно. – Лавиния подхватила ведро с водой. – Ну ладно, я пойду. – Она остановилась и повернулась к женщине. – Как мой наряд, годится, Пэг?

– Вы просто загляденье, истинная правда. – Пэг взяла еще один пирог с мясом и прищурила слезящиеся глаза. – Кабы я не знала, что вы благородная леди, то побоялась бы из-за вас потерять мое место.

– Не беспокойся, не нужно мне твое место. – Лавиния взялась за ручку грязной швабры. – Я хочу только выиграть пари, которое заключила с подругой.

Пэг понимающе посмотрела на нее:

– Большие денежки, да?

– И мне хватит, и тебе я заплачу за этот маскарад. – Лавиния направилась к ступенькам, ведущим из крошечной комнаты Пэг на улицу. – Я скоро верну твои вещи, не пройдет и часа.

– Не торопитесь. – Пэг устроилась поудобнее на своем стуле и вытянула ноги с распухшими лодыжками. – Вы не первая, кто пожелал одолжить у меня на пару часиков ведро и швабру, хотя только вам они понадобились, чтобы выиграть пари.

Лавиния остановилась на верхней ступеньке и быстро обернулась, – Кто-то еще брал у тебя эти вещи?

– Ага. – Пэг флегматично хмыкнула. – У меня договор с парочкой честолюбивых девчонок. Поведаю вам свой маленький секрет. Старая Пэг заработала больше, одалживая ведро и швабру, чем заплатил ей скряга Хаггет, и это факт. Как иначе я заполучила бы мою собственную комнатку?

– Не понимаю. С какой стати вам платят за то, чтобы вы позволили вместо вас помыть полы? Пэг хитро подмигнула:

– Некоторые джентльмены уж очень возбуждаются, осматривая ту особенную комнату наверху галереи. У них обычно возникает желание поразвлекаться, и, если рядом оказывается готовая на все девчонка, они охотно заплатят ей несколько монет, лишь бы она позволила им удовлетворить похоть, если вы понимаете.

– Понимаю. – Лавинию передернуло. – Незачем вдаваться в подробности. Я вовсе не собираюсь заниматься ничем подобным.

– Конечно. – Пэг проглотила остатки пирога и вытерла рот тыльной стороной грязной ладони. – Вы же леди, да? Вы одолжили мое ведро из-за пари, а вовсе не за тем, чтобы заработать себе на ужин.

Лавиния, не ответив, покинула комнату. Музей Хаггета располагался совсем рядом. Она нашла проулок позади здания. Задняя дверь была открыта, как и сказала Пэг.

Держа в руках швабру и ведро с грязной водой, Лавиния глубоко вздохнула и вошла в дом. Она оказалась в темном холле. Дверь налево, которая, по словам Пэг, вела в кабинет Хаггета, была заперта.

Только сейчас Лавиния испытала облегчение. Владельца музея действительно не было.

Тускло освещенный нижний этаж галереи был почти пуст, как и накануне, когда они с Тобиасом осматривали экспонаты. Никто из малочисленных посетителей не обратил на нее внимания.

Миновав сценку ограбления могилы и виселицу с восковым палачом, она заметила лестницу в дальнем углу комнаты.

Впервые с того момента, как утром ее посетила мысль обследовать загадочную галерею Хаггета на втором этаже, Лавиния заколебалась.

Оттуда, где сейчас стояла Лавиния, она не видела дверь на втором этаже, о которой ей говорила Пэг. Там царил полный мрак, и тревожное чувство вдруг охватило Лавинию.

Сейчас нет оснований нервничать, решила она. Никакой опасности нет. Надо лишь осмотреть галерею, и все.

Что может случиться?

Сердясь на себя, Лавиния отогнала сомнения и, крепче сжав в руках швабру и ведро, начала быстро подниматься по лестнице.

Наверху она нашла крепкую деревянную дверь, запертую, как и предсказывала Пэг. Уборщица объяснила, что джентльменов пускают в эту комнату только за дополнительную плату. Судя по всему, сегодня пока никто не входил сюда.

«Это облегчает дело», – подумала Лавиния.

Она вставила ключ в замочную скважину. Дверь открылась с громким скрежетом.

Лавиния неуверенно перешагнула через порог, и дверь за ней закрылась.

Экспонаты не были освещены, но через высокие узкие окна пробивался свет, поэтому она разобрала надпись прямо перед собой: «Сцены в борделе».

Здесь были изображены пять сцен с фигурами в человеческий рост.

Лавиния поставила ведро и швабру и подошла к первой сцене. В сумрачном свете она увидела мускулистую спину обнаженного мужчины, который, казалось, яростно борется с другой фигурой.

Присмотревшись, Лавиния с ужасом поняла, что вторая фигура – это полуодетая женщина. Вздрогнув, она отступила. Только сейчас до нее дошло, что это сцена полового акта.

Оба персонажа этой сцены явно не испытывали восторга. Напротив, от скульптуры так и веяло насилием, отчего дрожь прокатилась по телу Лавинии. Это было воплощение насилия и похоти. У мужчины был совершенно необузданный вид. Женщина же явно находилась в состоянии агонии. Ужас исказил ее черты.

Однако внимание Лавинии привлекло не выражение лиц мужчины и женщины, а то, как искусно они были вылеплены. Тот, кто создал эти фигуры, был гораздо талантливее скульптора, изобразившего мрачные сцены внизу.

По мастерству с художником могла соперничать лишь миссис Воэн.

В Лавинии вспыхнуло возбуждение.

Этот художник вполне мог создать восковую миниатюру с угрозой смерти, присланную Джоан Доув. Теперь понятно, почему Хаггет прикинулся таким удивленным, когда они с Тобиасом показали ему восковую миниатюру.

«Не стоит делать поспешных выводов», – предостерегала себя Лавиния. Ей нужны конкретные факты, связывающие эти работы с той миниатюрой.

Она отвела взгляд от огромных, тщательно выполненных гениталий мужчины и стала искать доказательства, подтверждающие ее подозрения. Это было сложно из-за разницы в масштабах работ. Миниатюра с угрозой убийства была несоизмеримо меньше этих фигур. И все же что-то в искусно вылепленной фигуре женщины напоминало убитую даму в зеленом платье, лежащую на полу бального зала.

«Следовало взять с собой миссис Воэн», – мелькнуло в голове у Лавинии. Своим опытным взглядом художница, несомненно, сразу обнаружила бы сходство между этими фигурами и той, что изображена на миниатюре.

Если таковое сходство действительно есть.

Лавиния направилась к следующему экспонату. Она должна полностью убедиться в правильности своей гипотезы, прежде чем изложит ее Тобиасу.

Внезапно за дверью послышались глухие шаги, и Лавиния быстро обернулась.

– Ничего страшного, если мы проверим, открыта ли она, – произнес мужской голос. – Избавимся от необходимости покупать еще один билет. Парнишка внизу ничего не узнает.

Лавиния, поспешив к ведру со шваброй, услышала скрипящий металлический звук поворачивающейся ручки.

– Ого! Нам повезло. Кто-то забыл запереть комнату.

Дверь распахнулась прежде, чем Лавиния успела дотянуться до ведра. Двое мужчин вошли в комнату, посмеиваясь от предвкушения удовольствия. Она замерла в тени ближайшего экспоната.

Один из мужчин подошел очень близко к тому месту, где стояла Лавиния.

– Лампы не зажжены.

Второй мужчина закрыл дверь и всмотрелся в полумрак комнаты.

– Насколько я помню, лампа есть рядом с каждым экспонатом.

– Вот как? – Коротышка наклонился, чтобы зажечь лампу.

Вспыхнувший свет осветил ведро и подол платья Лавинии. Она отступила в тень, но было уже поздно.

– Так-так, а что у нас тут, Даннер? – В свете лампы было отчетливо видно похотливое лицо высокого мужчины. – Ожившая восковая фигура, а?

– По-моему, это, скорее, веселая, разбитная девчонка. Ты же говорил, что в этой галерее можно найти покладистую женщину. – Коротышка смотрел на Лавинию со все возрастающим интересом. – Только трудно разглядеть ее в этой одежде.

– Ну тогда мы должны уговорить ее снять одежду. – Высокий мужчина зазвенел монетами. – Ну, что скажешь, милашка? Сколько возьмешь?

– Прошу прощения, господа, но мне нужно идти, – сказала Лавиния, пятясь к двери. – Я уже тут закончила мыть, как видите.

– Не убегай, девчонка. – Высокий мужчина громче зазвенел монетами, явно полагая, что это привлечет ее внимание. – Я и мой друг можем предложить тебе более интересную и выгодную работу.

– Нет, спасибо. – Лавиния схватила швабру и вытянула ее перед собой, как шпагу. – Я этим не занимаюсь, так что оставлю вас, джентльмены, наслаждаться выставкой.

– Право же, мы не позволим тебе ускользнуть так быстро. – В голосе Даннера звучала неприкрытая угроза. – Мой друг говорит, что эти скульптуры воспринимаются лучше, если рядом окажется приятная девчонка.

– Покажи-ка лицо, девочка. Сними шарф и дай нам посмотреть на тебя.

– Да какая разница, симпатичная она или нет? Подними-ка лучше юбки, и будешь хорошей девочкой.

Лавиния стала нащупывать ручку двери.

– Не прикасайтесь ко мне!

Похоть, явно подогреваемая упрямством, светилась в глазах Даннера. Он шагнул к ней.

– Мы готовы заплатить сполна.

Пальцы Лавинии сжались на ручке двери.

– Мне кажется, она собирается убежать, – сказал высокий мужчина. – Должно быть, что-то в тебе оскорбляет ее тонкие чувства, Даннер.

– У маленькой дешевой шлюшки не может быть тонких чувств. Я покажу ей, как задирать нос.

Даннер бросился к Лавинии, но она ткнула ручкой швабры прямо ему в живот.

– Глупая шлюха! – Даннер попятился. – Как ты смеешь замахиваться на джентльмена?

– Да что с тобой, черт возьми, девчонка? – Высокий явно терял терпение. – Мы заплатим за твои услуги.

Молча открывая дверь, Лавиния держала перед собой швабру.

– Вернись! – Даннер снова подступил к Лавинии, с опаской поглядывая на ее импровизированное оружие.

Она еще раз ткнула шваброй в него. Он яростно выругался и отскочил.

– Какого черта ты делаешь, а? – прорычал высокий мужчина, предпочтя тем не менее держаться подальше от швабры.

Улучив момент, Лавиния бросила швабру, выскочила за дверь и побежала к лестнице.

Позади нее Даннер яростно зашипел с верхней площадки:

– Сучка! Что ты о себе возомнила?

– Да пусть идет, – бросил его спутник. – В округе полно других шлюх. Мы найдем тебе более покладистую девчонку после того, как осмотрим выставку.

Лавиния, спустившись, не остановилась на нижнем этаже, а выбежала из задней двери на улицу.

Дождь начался в тот момент, когда она поднималась по ступеням дома номер семь по Клермонт-лейн. «Последняя капля, – подумала Лавиния. – Подходящее завершение для чрезвычайно утомительного вечера».

Открыв дверь, она вошла в холл и едва не задохнулась от сильного запаха роз.

– Господи, да что здесь происходит? – Лавиния огляделась, развязывая шерстяной шарф. Корзины и вазы со свежесрезанными цветами заполнили весь стол. Рядом стоял небольшой поднос с белыми визитными карточками.

Миссис Чилтон, вытирая руки, появилась на пороге.

– Цветы начали прибывать вскоре после вашего ухода, мадам. Похоже, мисс Эмелин все же привлекла к себе внимание.

Приятная новость несколько успокоила Лавинию.

– Это все от ее поклонников?

– Да.

– Но это же замечательно!

– А вот на мисс Эмелин, похоже, это не произвело впечатления, – заметила миссис Чилтон. – Она только и говорит о мистере Синклере.

– Да, но это сейчас не имеет значения. – Лавиния отбросила шарф. – Главное в том, что ужасная сцена в ложе леди Уортхэм все же не нарушила мои планы.

– Похоже на то. – Миссис Чилтон нахмурилась, неодобрительно разглядывая наряд Лавинии. – Надеюсь, никто не видел вас входящей через парадный вход, мэм. Господи, ну и вид у вас!

Лавиния поморщилась:

– Да, наверное, мне следовало войти через черный ход. Но у меня был такой неприятный день, а потом еще и дождь начался, поэтому я думала лишь о том, как бы побыстрее добраться до моего уютного, теплого кабинета и налить себе большой бокал хереса.

– Но прежде вам нужно пойти наверх и переодеться, мэм.

– В этом нет необходимости. Только накидка и шарф промокли. Остальная одежда, к счастью, сухая. Лечебная порция хереса – вот что сейчас важнее всего.

– Но, мэм…

Наверху послышались шаги.

– Лавиния! – Эмелин перегнулась через перила. – Слава Богу, ты вернулась. Я уже начала волноваться. Твой план удался?

– И да, и нет. – Лавиния повесила потрепанную накидку на вешалку. – А что это за букеты?

Эмелин усмехнулась:

– Судя по всему, мы с Присциллой сегодня в моде. Леди Уортхэм прислала записку час назад. Видимо, мы прощены. Она пригласила меня сопровождать ее и Присциллу на музыкальный вечер.

– Прекрасная новость. – Лавиния задумалась. – Мы должны решить, какое платье тебе надеть.

– Да у меня и выбор-то небольшой. Мадам Франческа сшила только одно платье, но оно вполне подойдет для этого случая. – Эмелин подхватила юбки и стала быстро спускаться. – Бог с ним, с платьем. Лучше расскажи, что произошло в музее.

Лавиния фыркнула.

– Я расскажу тебе все, но поклянись, что никогда, ни при каких обстоятельствах не передашь этого мистеру Марчу.

– О Боже! – Эмелин остановилась у подножия лестницы. – Что-то нарушило твои планы, да?

Лавиния устремилась через холл к кабинету.

– Все произошло не совсем так, как я планировала.

Миссис Чилтон встревожилась:

– Мэм, прошу вас, переоденьтесь, прежде чем идти в кабинет.

– Мне сейчас нужен бокал хереса, миссис Чилтон.

– Но…

– Она права, Лавиния, – вмешалась Эмелин. – Тебе действительно необходимо прежде переодеться.

– Жаль, что мой костюм шокирует вас, но это мой дом, и я сама решу, в чем мне ходить в кабинете. Так ты хочешь услышать мой рассказ?

– Конечно, хочу, – промолвила Эмелин. – А с тобой все в порядке?

– Ситуация была рискованной, но, к счастью, мне удалось остаться невредимой.

– Невредимой? – взволновалась Эмелин. – Боже милостивый, Лавиния, что случилось?

– Непредвиденная ситуация. – Лавиния вошла в кабинет и сразу направилась к шкафчику с напитками. – Повторяю: ни в коем случае не передавай ничего мистеру Марчу. А то разговоров не оберешься.

Тобиас, сидевший у окна, поднял голову от книги:

– История, похоже, обещает быть весьма занимательной.

Лавиния замерла в шаге от шкафчика:

– Какого черта ты тут делаешь?

– Жду тебя. – Он закрыл книгу и посмотрел на часы. – Я приехал двадцать минут назад и узнал, что тебя нет.

– Правильно. – Лавиния открыла дверцу шкафчика и налила себе большой бокал хереса. – Меня не было.

Тобиас неторопливо разглядывал ее наряд.

– Ты что, была на маскараде?

Лавиния едва не поперхнулась хересом.

– Конечно, нет.

– Решила пополнить доходы, поработав уборщицей?

– За это мало платят. – Она сделала еще глоток хереса, наслаждаясь разливающимся по телу теплом. – Если не согласишься вылизывать не только полы.

– Прошу, не томи нас. Что случилось в музее Хаггета? – спросила Эмелин.

Тобиас скрестил руки на груди и прислонился к книжному шкафу.

– Ты снова ходила к Хаггету? В этом странном одеянии?

– Да. – Лавиния устало опустилась в кресло. Вытянув ноги, она задумчиво посмотрела на толстые чулки. – Мне пришло в голову, что можно кое-что узнать, осмотрев комнату наверху. Я подумала, что Хаггет уж слишком загадочно говорил о ней.

– Загадочность связана с характером экспонатов, – с раздражением заметил Тобиас. – По вполне понятным причинам он не хотел объяснять даме, что наверху у него галерея с эротическими восковыми фигурами.

– Эротические восковые изображения? – заинтересовалась Эмелин. – Как необычно!

Тобиас, нахмурившись, посмотрел на нее:

– Прошу прощения, мисс Эмелин. Мне не следовало говорить об этом в присутствии молодой незамужней девицы.

– Ничего страшного, – спокойно ответила Эмелин. – Мы с Лавинией узнали очень много о подобных вещах во время нашего пребывания в Риме. Миссис Андервуд, знаете ли, очень современная женщина.

– Да, – отозвался Тобиас. – Я знаю. Все в Риме были в курсе ее похождений.

– Мы отклонились от темы, – заметила Лавиния. – Меня поразила не только реакция Хаггета, когда я спросила его об экспонатах наверху. У нас тогда возникло подозрение, будто миниатюра что-то напомнила ему. Сегодня утром я подумала, не прячет ли он наверху работы того же скульптора.

– Ты пошла к Хаггету посмотреть эти экспонаты? – изумился Тобиас.

– Да.

– Зачем?

Лавиния развела руками:

– Я же сказала тебе, что хотела увидеть особенности этих работ. Пришлось заплатить уборщице, чтобы та дала мне ключи, и я вошла в музей в этой одежде.

– И ты посмотрела экспонаты? Они сделаны тем же скульптором, который изготовил миниатюру, присланную миссис Доув?

– Честно говоря, не вполне уверена.

– Значит, весь этот вздор с переодеванием оказался напрасной тратой времени? – Тобиас покачал головой. – Я мог бы заранее тебе это сказать, если бы ты поинтересовалась моим мнением.

– Я не считаю это напрасной тратой времени. Фигуры Хаггета выполнены в полный рост. Разница в масштабе не позволяет прийти к окончательному выводу. Но, по-моему, сходство есть.

– Правда? – заинтересовался Тобиас.

– Полагаю, целесообразно попросить миссис Воэн посмотреть их и высказать свое мнение.

Тобиас уселся на край стола и начал рассеянно потирать левое бедро.

– Это будет трудно организовать. Хаггет вряд ли пойдет нам навстречу, даже если ему нечего скрывать. В конце концов, неприлично показывать подобное даме, даже если она и художница.

Лавиния откинула голову на спинку стула, размышляя о Пэг и ее своеобразном заработке.

– Уборщица Хаггета готова одолжить ключи от галереи в те дни, когда он лечится от ревматизма.

– Не понимаю, – промолвила Эмелин. – Зачем кому-то платить ей за ключи, когда можно купить билет?

– Она одалживает ключи не посетителям, желающим осмотреть галерею, – ответила Лавиния. – Она дает их женщинам, которые живут тем, что продают свои услуги джентльменам, покупающим билет на второй этаж.

– Проституткам? – удивилась Эмелин. Лавиния старательно избегала взгляда Тобиаса.

– По словам Пэг, джентльмены, посещающие верхнюю галерею, часто выражают желание, чтобы их развлекали дамы полусвета, занимающиеся подобным ремеслом. Она что-то говорила о том, что экспонаты вызывают возбуждение.

Тобиас вцепился руками в край стола, но промолчал.

– Как удачно, что наверху не было таких господ, когда ты появилась там в таком виде. Они ведь могли принять тебя за проститутку, – ужаснулась Эмелин.

– Да.

– Как тебе было бы неловко, – продолжала Эмелин.

– M-м. – Лавиния отпила глоток хереса. Тобиас пристально посмотрел на нее:

– Лавиния?

– М-м?

– Наверху не было посетителей, когда ты вошла?

– Конечно, нет.

– Надеюсь, никто из клиентов мистера Хаггета не входил в комнату, пока ты была там. Я не ошибаюсь?

Лавиния глубоко вздохнула:

– Эмелин, пожалуй, тебе лучше покинуть нас.

– Почему?

– Потому что остальная часть этой беседы не для твоих невинных ушей.

– Вздор! Что может быть хуже обсуждения темы об эротических восковых фигурах?

– Язык мистера Марча, когда он сердится.

– Но мистер Марч вовсе не сердится.

Лавиния допила херес и поставила бокал.

– Сейчас рассердится.

Глава 15

Взбешенный Тобиас через час вошел в свой кабинет. Энтони, сидевший за письменным столом, с интересом посмотрел на него. Сначала лицо молодого человека выразило тревогу, сменившуюся вскоре насмешливой снисходительностью. Он отбросил перо и откинулся на спинку кресла.

– Ты опять ссорился с миссис Лейк? – спросил Энтони.

– Ну и что? – пожал плечами Тобиас. – Кстати, это мой письменный стол. И если не возражаешь, я хотел бы им воспользоваться.

– Да, должно быть, на этот раз ссора была особенно бурной. – Энтони неторопливо поднялся и вышел из-за стола. – Когда-нибудь ты зайдешь слишком далеко, и она положит конец вашему партнерству.

– С какой стати ей так поступать? – Тобиас расположился за столом. – Лавиния прекрасно знает, что ей нужна моя помощь.

– Как и тебе ее помощь. – Энтони подошел к большому глобусу, стоявшему на подставке недалеко от камина. – Но если ты будешь продолжать в том же духе, она решит, что обойдется и без тебя.

Тревожное чувство шевельнулось в душе Тобиаса.

– Лавиния импульсивна и безрассудна, но не дура.

Энтони погрозил ему пальцем.

– Попомни мои слова: если ты не научишься относиться к миссис Лейк с тем уважением, какого эта леди заслуживает, она потеряет терпение.

– Полагаешь, Лавиния заслуживает от меня учтивого отношения, потому что она – леди?

– Разумеется.

– Позволь-ка мне рассказать тебе, как ведет себя истинная леди. Леди не надевает платье уборщицы и не прокрадывается в комнату, уставленную эротическими восковыми фигурами, предназначенными только для глаз джентльменов. Леди не рискнет поставить себя в такое положение, когда ее могут принять за дешевую уличную девку. Леди не пойдет на дурацкий риск, заставивший ее защищаться шваброй.

Энтони прищурился:

– Черт возьми! Значит, миссис Лейк подверглась сегодня опасности? Ты поэтому в такой ярости?

– Да, именно так.

– Проклятие! Это ужасно. Она не пострадала?

– Нет. – Тобиас скрипнул зубами. – Благодаря швабре и своему хладнокровию. Ей пришлось отбиваться от двух мужчин, принявших ее за проститутку.

– Слава Богу, что она не склонна к обморокам! – воскликнул Энтони. – Шваброй, да? – В его глазах сверкнуло восхищение. – Ну, миссис Лейк невероятно изобретательна!

– Сейчас речь не о ее изобретательности. Она не должна была вообще подвергать себя подобной опасности.

– Да, ты часто говорил, что миссис Лейк склонна самостоятельно принимать решения.

– Самостоятельное принятие решений – это огромное преуменьшение. Миссис Лейк неуправляема, непредсказуема и упряма. Она не прислушивается ни к советам, ни к рекомендациям, если они ей не по душе. Я никогда не знаю, что Лавиния предпримет в следующий момент, а она не считает нужным информировать меня о своих действиях, и обычно мне уже не удается предотвратить их.

– Вероятно, она считает, что ты отличаешься теми же качествами, – заметил Энтони. – Неуправляемый. Непредсказуемый. Я пока не заметил, чтобы у тебя возникала необходимость сообщать ей о своих действиях до того, как ты что-то предпримешь.

Тобиас разозлился:

– О чем ты толкуешь, черт побери? Мне незачем советоваться с ней по поводу каждого моего шага в этом деле. Зная Лавинию, готов утверждать, что она выразила бы желание сопровождать меня каждый раз, когда мне нужно побеседовать с моими осведомителями, а это часто просто невозможно. И я, конечно, не могу взять ее с собой, когда прихожу в такие заведения, как «Грифон», и она не может посещать со мной клубы.

– Другими словами, ты не всегда сообщаешь миссис Лейк о своих действиях, зная, что может возникнуть спор.

– Верно. Спор с Лавинией чаще всего бесцельное занятие.

– Значит, иногда ты проигрываешь в споре.

– Эта дама бывает совершенно несносной.

Энтони выразил молчаливое удивление. Тобиас взял перо и постучал им по промокательной бумаге. Почему-то он считал нужным оправдаться.

– Миссис Лейк сегодня едва не подверглась нападению. У меня есть все основания сердиться.

Энтони, к изумлению Тобиаса, кивнул:

– Да, иногда страх именно так действует на человека. Я не упрекаю тебя за то, что ты так рассердился. У тебя сегодня наверняка и кошмары будут ночью.

Тобиас промолчал, опасаясь, что Энтони прав.

Лавиния подняла голову от своих записей, когда миссис Чилтон провела в кабинет Энтони.

– Добрый день, сэр.

Он учтиво поклонился ей.

– Спасибо, что согласились принять меня, миссис Лейк.

Лавиния изобразила радостную улыбку, скрыв удивление.

– Всегда рада вас видеть. Пожалуйста, присаживайтесь.

– Если не возражаете, я постою. – Лицо Энтони выразило решимость. – Для меня это довольно трудно. Я никогда не делал ничего подобного.

Ее наихудшие опасения подтвердились.

Лавиния подавила вздох, отложила записи и приготовилась выслушать, как Энтони попросит у нее разрешения жениться на Эмелин.

– Прежде чем вы начнете, мистер Синклер, позвольте сказать, что я считаю вас прекрасным человеком.

– Вы чрезвычайно добры, мадам.

– Вам, кажется, только что исполнился двадцать один год.

Он нахмурился:

– А какое значение имеет мой возраст?

– Люди часто кажутся старше своих лет, как, например, Эмелин.

В глазах Энтони вспыхнуло восхищение.

– Мисс Эмелин умна для человека любого возраста.

– Тем не менее ей едва исполнилось восемнадцать.

– Да.

Все шло не так, как хотелось Лавинии.

– Дело в том, сэр, что я не хотела бы, чтобы Эмелин слишком торопилась с браком.

Энтони повеселел:

– Вполне согласен с вами, миссис Лейк. Мисс Эмелин не должна торопиться. Она совершила бы серьезную ошибку, слишком поспешно обручившись. Нельзя, чтобы ранний брак ограничил свободу такой яркой натуры.

– В этом мы с вами полностью солидарны, сэр.

– Мисс Эмелин должна сама решать этот вопрос.

– Конечно.

Энтони расправил плечи:

– Но как бы я ни восхищался мисс Эмелин, хотя и посвятил себя служению ей…

– Я не знала об этом.

– Это для меня огромное удовольствие, – заверил ее Энтони. – Однако я пришел не за тем, чтобы говорить о будущем мисс Эмелин.

От облегчения у Лавинии закружилась голова. Похоже, ей не придется препятствовать этой юношеской любви. Она успокоилась и улыбнулась Энтони.

– Так о чем же вы хотели бы поговорить со мной, мистер Синклер?

– О Тобиасе.

Оказывается, чувство облегчения было несколько преждевременным.

– А в чем дело? – насторожилась Лавиния.

– Я знаю, что он сегодня поссорился с вами.

Она непринужденно махнула рукой:

– Тобиас вспылил. Ну и что из того? Это далеко не первый случай.

Энтони расстроенно кивнул:

– Тобиас всегда был склонен к резкости и, конечно, не выносит глупцов.

– Я не считаю себя глупой, мистер Синклер.

Энтони с ужасом посмотрел на Лавинию:

– Я и не предполагал подобного, миссис Лейк.

– Благодарю.

– Видите ли, характер общения Тобиаса с вами таков, что это как-то необычно сказывается на его настроении.

– Если вы пришли попросить меня больше не раздражать Тобиаса, то боюсь, вы напрасно теряете время. Однако что-то в нашем общении действительно раздражает его.

– Да. – Энтони стал нервно расхаживать по комнате. – Не судите его слишком строго, миссис Лейк.

– Прошу прощения?

– Клянусь, несмотря на кажущуюся резкость, Тобиас замечательный человек. Никто не знает его лучше меня.

– Я прекрасно знаю, что вы любите Тобиаса.

– Я не всегда любил его. Признаюсь, поначалу, когда моя сестра вышла за него замуж, я, кажется, даже ненавидел Тобиаса.

– Почему же?

– Потому что Энн была вынуждена выйти за него.

– Неужели? – Лавинии совсем не хотелось слышать о том, что Тобиасу пришлось жениться, поскольку сестра Энтони забеременела от него.

– Видите ли, Энн вышла за него замуж ради меня и ради себя. Меня злило то, что она пожертвовала собой. И какое-то время я обвинял во всем Тобиаса.

– Боюсь, что не понимаю вас.

– После того как умерли наши родители, нас с сестрой взяли к себе дядя и тетя. Тетя Элизабет вовсе не была рада нам. А дядя Дэлтон был гнусный тип, который не пропускал ни одной служанки и гувернантки, да и вообще любой беззащитной женщины, имевшей несчастье появиться на его пути.

– Вот оно что.

– Мерзавец пытался соблазнить Энн. Она отвергла его притязания, но он был очень настойчив. Сестра избегала его, прячась по ночам в моей комнате. Мы запирали дверь на засов в течение четырех месяцев. Думаю, тетя Элизабет знала, что происходит, поскольку внезапно решила немедленно выдать Энн замуж. Однажды Тобиас пришел к моему дяде по делу.

– Мистер Марч был знаком с вашим дядей?

– В те дни Тобиас занимался бизнесом. Одним из его клиентов был дядя Дэлтон. Тетя Элизабет, использовав визит Тобиаса как предлог, пригласила соседей пообедать и поиграть в карты. Она настояла на том, чтобы они остались на ночь у нас. Энн решила, что при таком многолюдье будет в безопасности, поэтому спала у себя в комнате.

– Что же произошло?

– Тетя Элизабет подстроила все так, чтобы мою сестру застали с Тобиасом в пикантной ситуации.

– Боже милостивый! Как же ей это удалось?

Энтони устремил взгляд в сад.

– Тетя Элизабет поместила Тобиаса в комнату по соседству с Энн. Там была смежная дверь, конечно, закрытая на замок. Но рано утром следующего дня тетя вошла в комнату и открыла дверь. Потом устроила дикую сцену, объявив всем домашним и гостям, что Тобиас явно побывал ночью в комнате Элизабет и соблазнил ее.

Лавиния возмутилась:

– Но это же полный вздор!

Энтони горько улыбнулся:

– Конечно. Но все понимали, что репутация Энн погублена. Тетя Элизабет потребовала, чтобы Тобиас женился. Я был уверен, что Тобиас откажется. Тогда, мальчишкой, я уже понимал, что он не тот человек, который позволит принудить себя к тому, чего не желает. Однако, к моему удивлению, Тобиас велел Энн упаковать вещи.

– Вы совершенно правы, мистер Синклер, Тобиас не подчинился бы требованиям вашей тети, если бы не захотел.

– Однако то, что он увез Энн, было еще не самым поразительным. Тобиас сказал, чтобы собрался и я. Он спас нас обоих в тот день, хотя я понял это гораздо позже.

Лавиния представила себе, каково было маленькому мальчику уезжать с незнакомым мужчиной.

– Вам, наверное, было страшно.

– Я боялся не за себя, потому что для меня не было ничего хуже жизни у наших родственников. Но я очень тревожился о том, что Тобиас сделает с Энн, когда она окажется в его власти.

– Энн боялась Тобиаса?

– Нет, никогда. – Энтони улыбнулся каким-то своим воспоминаниям. – Он был ее рыцарем с самого начала. Думаю, она влюбилась в него, едва мы отъехали от дома.

Лавиния оперлась подбородком на руку.

– Возможно, именно поэтому вы не сразу полюбили Тобиаса. До того дня вы всегда были для сестры главным.

– Возможно, вы правы, но тогда я не задумывался об этом.

– Мистер Марч сразу женился на вашей сестре?

– Да, не прошло и месяца. Он, наверное, влюбился в нее с первого взгляда. Да и как могло быть иначе? Энн была прекрасна – и лицом, и душой, сама нежность. Добрая, любящая, милая. Скорее ангел, чем женщина из плоти и крови. И безусловно, она была слишком хороша для нашего бренного мира.

«Короче, полная противоположность мне», – подумала Лавиния.

– Но Тобиас боялся, что ее чувства к нему – только благодарность и скоро погаснут, – продолжил Энтони.

– Вот как?

– Тобиас сказал Энн, что она не обязана выходить за него замуж или стать его любовницей. Однако какое решение ни приняла бы Энн, Тобиас дал понять, что все равно позаботится о нас.

– Но она любила его.

– Да. – Энтони грустно улыбнулся. – Они прожили меньше пяти лет: сестра и младенец умерли от лихорадки. А Тобиас остался с тринадцатилетним шурином.